Текст книги "Мечта"

Автор книги: Сергей Соловьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)

На поле битвы началась паника. Люди бросали бесполезное против иномирской твари оружие и спасались бегством, забыв себя в страхе, не обращая никакого внимания на бегущих рядом демонов, которым это явление так же было не по нраву. А жадные щупальца продолжали алчно хватать на своем пути все, что двигалось, медленно, но верно продвигаясь к центру города. Возле центрального входа в главный замок, собрались оставшиеся в живых воины – люди и сиддхи. Теперь никто из присветлых не прятался за закованных в железо рыцарей, встав с ними на равнее, плечом к плечу, готовясь отдать не только жизнь, а саму душу, за тех, кого любили.

Я наблюдал за происходящим, зависнув в паре десятков метров от замка, как вдруг, в груди что-то жалобно екнуло. Я обернулся и увидел, как Повелитель уносится прочь, направляясь к своему временному замку, созывая всех оставшихся после бойни и пира Базальтуриона, демонов за собой. Оценив ситуацию, я отдал приказ своим прислужникам следовать за Господином, и сам было, хотел последовать вслед за ними, но внезапно мне в спину, прямо с неба ударило что-то горячее и неимоверно тяжелое, пригвоздив к земле, не позволяя даже шевельнуться.

Я медленно приходил в себя, оправляясь от сильнейшего удара и зажимал неизвестно откуда взявшуюся в боку дыру, из которой шипя и пенясь, толчками выплескивалась демоническая кровь.

Я приподнял голову и увидел как с неба, прямо в землю бьют лучи ярко-желтого света, а когда те опадали, на месте некоторых из них остались стоять огромные крылатые создания. Закованные в серебро, их было ровно десять, каждый из которых держал в руках по обоюдоострому мечу, в стойке на изготовку. А спустя пару мгновений ударил самый большой и яркий луч, ослепительно белого цвета и, опав, явил миру… Ее. Она была несказанно красива, с парой белоснежных крыльев за плечами и такого же цвета легких одеяниях, словно сошедшая с иконы Благодать. Но в отличие от христианского бога, эта богиня держала в руках пару пылающих светом клинков, и на ее прекрасном, спокойном лице не было и намека на то, что она сделала в следующее мгновение.

Сорвавшись с места, Богиня метнулась к распустившему щупальца Создателю Инферно, и одним мощным ударом обрубила одно из них, попутно увернувшись от пары других, вонзила клинок прямо промеж пузырей-голов твари. Раздался жалобный визг. Существо засеменило обратно в пылающий красным разрыв, и богиня не препятствовала его уходу. Но стоило ей сделать шаг назад, как все десять телохранителей прекрасной богини, ринулись на потустороннюю тварь, один за другим нанося удары, желая поскорей добить врага, избавив тем самым вселенную, хотя бы от одного отродья порождающего мрак и зло, засоряющего эту вселенную уже одним своим существованием.

Словно наперегонки, они махали гигантскими мечами, будто те были из картона, отрывая части плоти Базальтуриона голыми руками, отшвыривая их и продолжая кромсать ненавистного врага дальше. Добро было беспощадно и жестоко, но эти меры были вполне оправданы, ведь со злом, нужно бороться его методами.

Наконец, последнее щупальце отлетело в сторону, и головы-пузыри прекратили издавать хрипы, стоны и прочие мерзкие звуки, кажется, навсегда перестав существовать. Подняв останки твари на руки, божьи рыцари скинули их в огненный прорыв, под радостные крики смертных зрителей, после чего богиня ниспослала с неба луч света, запечатавший разрыв, превратив в грубый шрам на теле несчастного городка светлых жителей.

Все десять невредимых рыцаря подошли к своей прекрасной богине, и та кивком указала им отправляться назад, после чего они, яркой вспышкой взметнулись в небо и очень быстро растворились в ночном небе чужого для меня мира.

Я лежал на земле не в силах подняться, как зачарованный глядя на высшее светлое существо. Она посмотрела по сторонам и слегка улыбнувшись, кивнула, после чего по полю битвы и руинам города прошла волна призрачного, но теплого света, и тела, чьи хозяева не успели распрощаться с бессмертной душой, всколыхнулись, высвобождая любимый демонический деликатес на свободу. Душ набралось очень много, и они, собравшись в один сияющий голубым поток, радостным хороводом кружились вокруг своей спасительницы, а я все продолжал глядеть на нее, такую чистую и прекрасную, осознавая собственную мерзость и буквально чувствуя отвращение к самому себе.

Я клял себя за все, что сделал в эту ночь: за убитые тела и сожранные души, за наслаждение болью и удовольствие от криков, за смех во время разрушения чужих мечтаний и надежд… за то, что погасил свет в тех ледяных заплаканных глазах и белоснежные волосы в крови. Я смотрел на богиню и кричал:

– Молю, убей меня! Убей, прошу, сделай этот мир чище! Я не хочу так больше! Я так больше не могу, СЛЫШИШЬ?! УБЕЙ МЕНЯ, УМОЛЯЮ!

Богиня повернула голову и посмотрела прямо мне в глаза. Я буквально чувствовал ее взгляд, пронзающий мое сознание и саму душу, если она у меня, после всего этого еще осталась. Она копалась во мне как ребенок в песочнице, а спустя еще пару долгих секунд я услышал ангельски-мелодичный голос в своей голове.

– Ты не заслуживаешь быть убитым. У тебя доброе сердце. Нужно лишь вернуть тебя, на нужный путь.

Глаза мои обожгло яркой вспышкой. Казалось, что богиня хочет выжечь мне мозг, словно обычного обезглавливания ей было бы не достаточно для наказания, а потом я вновь услышал ее прекрасный голос:

– Помни о том, что я сделала для тебя, и впредь, мечтай лишь о светлых деяниях. Прощай, Михаил.

Свет в глазах угас, и все вокруг опустилось в непроницаемую тьму, без звуков и чувств. «Ну, вот и смерть моя пришла», отстраненно подумал я, как вдруг, по ушам ударил шквал разнообразных звуков. Гудели машины и разговаривали люди, дул холодный осенний ветер, перебирая разбросанный мусор возле старого, проржавевшего контейнера. Я сидел на скамейке, на детской площадке, прямо напротив своего подъезда, там где я жил, до того как отправится в Германию, гонясь за своей страшной мечтой.

Я посмотрел на свои руки – человеческие. Ущипнул себя, чтобы убедиться в реальности происходящего – больно, ЁПРСТ! Я задрал рубашку. Обычную человеческую, ЗЕМНУЮ рубашку, посмотрел на правый бок, который был пробит неведомым оружием – целый. Значит, я не умер? Что же это получается – богиня просто вернула меня домой? Целого и не вередимого? Не смотря на все то, что я наделал? После всех тех сожранных душ и убитых сиддхов? Спасибо тебе, Пресветлая Богиня, как бы тебя не звали и где бы ты сейчас не находилась. Я этого не забуду.

Получается, я теперь снова обычный человек? Без суперсилы и ловкости. А магия? Неужели я больше никогда не смогу колдовать? На душе заскребли кошки – я остался жив и здоров, это конечно здорово, но после всего пережитого, возвращаться к убогой серой реальности, просто невыносимо. Поднявшись, я дошел до своего подъезда и дернул за ручку, вечно неисправную дверь с домофоном и вошел в темный сырой подъезд, поднялся на свой этаж и постучался в дверь. Открыла мама, и только увидев ее, я сказал:

– Ну, вот я и дома.

Сколько времени прошло с того момента, как я улетел из дому? Полгода? Больше? Мама сильно изменилась за это время – в некогда ярко-голубых глазах четко проглядывалась тоска и отрешенность. Но вот, в них мелькнуло узнавание, и я не успел моргнуть, как оказался в ее крепких объятиях. Голова матери оказалась у меня на груди, а моя рука поглаживала как-то рано начавшие седеть волосы, она плакала, и я тоже не смог сдержать слез. И как я посмел променять ее любовь на какую-то грязную мечту?

Мы вошли в квартиру, о чем-то наспех переговариваясь. Мама убежала на  кухню, ругаясь, что ничего толком не сготовлено и мне придется потерпеть, пока она что-нибудь приготовит. Пока она хлопотала у плиты, ловко орудуя ножом и поварешкой, я выдавливал из головы липовую историю своих Немецких романтических похождений, которую не удосужился приготовить заранее. Причем старался врать аккуратно и, запоминая каждое произнесенное слово, ведь когда придет отец, мне придется повторять ее на бис.

Мы сидели с мамой на кухне, и я за обе щеки уплетал обжигающий, любимый с детства мамин рассольник. Никакая кровь и души светлых созданий не сравнятся с этим божественным вкусом!

– Ну, что планируешь делать теперь? – полюбопытствовала она, после того как история горе любовника подошла к своему логическому завершению.

– Думаю книгу написать, как считаешь – получится?

– Конечно, получится, если постараешься. А о чем она будет?

– О… вампирах, – как-то неуверенно ответил я.

– И как я сама не догадалась? – с легким сарказмом в голосе ответила мать. – Кстати, комнату твою я не трогала, так что, чувствуй себя как дома.

– Спасибо мам, – улыбнулся я, понимая, что скучал по ней гораздо сильнее, чем показалось сначала.

Сколько времени прошло, а в комнате ничего не изменилось. Стены по-прежнему сияли чернотой, а с плаката смотрела клыкастая мадам, некогда бывшая моим идеалом во всем. Я уселся на свою старенькую огромную кровать.

Ну вот, как будто никуда и не уезжал. И не было ничего – ни новых друзей, ни страха солнца, убийств, выпитых душ, мучительных тренировок и страшных перевоплощений…

Жизнь возвращается в свое нудное, серое русло. Придется мне вернуться на учебу, потом устроиться на работу и пахать всю жизнь, ища временное спасение от убогой реальной жизни в книгах и компьютерных играх. Как же так?

Хотя! От яркой мысли кольнуло сердце – помнится, еще до того как закончить трансформацию в вампира, у меня неплохо получалось создавать светлые заклинания.

–Сейчас, как же там было-то? – бубнил я себе под нос, напрягая уставшие мозги, – что-то вроде этого…

Сложив пальцы правой руки пирамидкой вершиной вверх, резко развел их, образовав чашу, и в тот же момент крикнул:

– Леоканте! – и увидев сияющий на ладони световой шарик искренне и от души рассмеялся.

Эпилог

В кабинет декана факультета демонологии, постучали и, не дожидаясь разрешения, вошли. Это был не высокого роста мужчина горгулья, одетый в изящные кожаные красные сапоги на невысоком каблуке и черных просторных штанах. Обнаженный торс гуманоида был покрыт рельефом каменных мышц, а на грубом сером лице, играла довольная, широкая улыбка.

Сам Фолен сидел в своем любимом кресле с высокой мягкой спинкой и удобными широкими подлокотниками. За его спиной горел большой очаг, свет от которого разливался теплым силуэтом по деревянным полкам, на которых аккуратно были расставлены черепа, из личной коллекции декана.

У самых его ног, полусидя, расположилась красивая девушка из расы древней, в глазах которой, отражалось холодное безразличие к собственной жизни. Периодически, вурдалак брал девушку за руку и, поднося ее запястье к своим недовольно искривленным губам, впивался острыми клыками в нежную плоть, делая несколько небольших глотков вампирского деликатеса.

Гость вошел в глубь комнаты и, закутавшись в крылья на манер одеяла, уселся в точно такое же кресло как у хозяина, прямо напротив.

– Приветствую тебя, друг мой, – раздался гулкий бас горгульи, в тишине темного кабинета.

– А, советник Карос, рад видеть вас в добром здравие, – доброжелательно ответил вампир.

– Ну-у, к чему эта официальщина, Фолен?

– Так я себя успокаиваю. Создаю атмосферу деловой беседы, чтобы не сорваться на бранную ругань.

– И что же послужило причиной, столь неподобающему, твоему статусу, желанию?

– Я потерпел поражение.

– Так значит, этим детишкам не удалось справиться с твоим заданием? – голос гостя буквально засветился от удовольствия. – И кто же из них провалился? Только не говори, что чистокровки!

– Нет, они-то как раз все выполнили с блеском, даже чернокожий контрактник, и тот справился! – с каждым словом, декан все больше распылялся, а на последних словах и вовсе перешел на крик.

– Ну-у же, Фолен, возьми себя в руки, – издевательским тоном успокаивал собеседника Карос, – ведь сразу было понятно, что эти двое с Земли не годятся на роль «настоящих» вампиров, я уж не говорю о твоем решении, взять их группу, чтобы решить наш спор.

– Да, кажется, я совершил ошибку, – глухо согласился вампир.

– Все мы совершаем ошибки, Фолен. Никто не совершенен. Даже сам Скелис, не раз ошибался, пока не нашел способ создать вас, а затем и нас.

– Твоя правда, советник, но, даже зная это, мне легче не становится.

– Что кстати ты сделал с этой несчастной группой после их возвращения? – внезапно оживился гость декана.

– Они не все вернулись. Одного, кажется, сатиры растерзали. А второй вернулся, наверное, прямиком из нижних слоев Инферно, так плох он был. На реабилитацию ушла целая неделя!

– Неделя? – искренне удивился Карос, – и кто его так?

– Не поверишь – тоже сатиры.

– Нужно бы приструнить этих дикарей, – серьезно сказал горгулья, – а то шибко вольно себя чувствовать начали.

– И то верно, – согласился вампир.

– И все же, что стало с остальными членами группы?

– Хотел убить, сначала, но потом все же сжалился. Решил расформировать по другим «потрепанным» группам второгодок. Думал даже к третьим курсам отправить, но, решил все же немного помучить. Что не говори, а натаскать я их успел – будь здоров.

– Стареешь, дружище. Мягким слишком становишься. Того гляди, репутацию потеряешь.

– Моя репутация никуда от меня не денется. Завтра же лично отправлюсь с карательной миссией в деревни сатиров. Никто не смеет безнаказанно убивать вампиров, а моих учеников и подавно!

– Чтож, одобряю, – доброжелательно сказал Карос, после чего широко улыбнулся и сказал: – ну-с, ты не станешь оспаривать то, что я победил в споре – тебе не удалось создать самую сильную группу из студентов. Их одолели какие-то дикари – стыд!

– Хватит уже, давай поскорее покончим с этим, – обреченно сказал вампир, и слегка приподнявшись из кресла, приблизил лоб ближе к своему гостю.

– Сладкая победа, – прошептал советник, снова широко улыбнувшись и, потерев руки, наотмашь трижды щелкнул вампира по лбу.