Текст книги "Система Енонла"

Автор книги: Сергей Симонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

16

Аркадия, Новая Аляска.

Енонла-2, звездная система Енонла.

169-я линия времени.

Бронепоезд «Стальной Фаланги» вернулся в Аркадию, ускользнув из-под носа таргонского патрульного звездолета. «Хантер-1» вовремя засек приходящие импульсы его радара. «Мираж» поставил радиопомехи, поезд остановился на первой попавшейся станции и переждал, пока звездолет, сделав круг над Парадиз-Сити, не удалился на запад. Таргонские сенсоры не засекли неподвижную мишень.

По дороге в Аркадию техники и ремонтные киберы «Фаланги», работая без перерывов все время пути, отремонтировали обоих «Соколов», приведя их в работоспособное состояние. Кроме того, поезд сделал остановку на одном из островков архипелага, через которые была проложена железная дорога. Люди запаслись продуктами и водой. Митчелл связался с Вечностью и сообщил о состоявшейся встрече с киберами. Через четыре часа над островком распахнулось окно. Из него появились два вертолета Ми-8. Они доставили наемникам боевые мотоциклы-трансформеры Хонда «Циклон».

Остаток пути ушел у наемников на проверку мотоциклов и подготовку их к бою. Каждая из этих машин была оснащена малым лазером и парой 40-миллиметровых гранатометов М-203. Эти гранаты, разумеется, не пробили бы броню таргонских аппаратов, но, попав в уже проделанную пробоину, могли нанести серьезные повреждения внутренним системам.

Гранатометы крепились на обеих руках бронированного скафандра. Лазер был установлен на правой руке, тогда как на левой с тыльной стороны кисти был сделан выдвижной захват типа клешни. С его помощью можно было держаться за выступы или отворачивать куски брони, срезанные лазером. Ранец с ракетными двигателями позволял человеку в скафандре прыгать на высоту до пятидесяти метров и плавно опускаться.

Мотоцикл приводился в движение турбиной, работающей на ракетном топливе. Источником энергии для лазера был блок топливных батарей. На той же комбинации керосина и тетраоксида азота работали прыжковые двигатели. Осмотрев мотоциклы, Митчелл остался доволен.

Прибыв в Аркадию, отряд сделал короткую остановку. Наемники прочесали город в поисках оставшихся местных жителей. Им удалось сразу же установить контакт с компанией местных рокеров, занимавшихся мародерством в опустевшем городе. После короткого обсуждения положения дел Митчелл убедился, что даже из этих мелких бандитов можно сделать боеспособных солдат. Им уже приходилось нападать на небольшие таргонские патрули и участвовать в нескольких стычках.

– Слушай, майор, – заявил Митчеллу их главарь Иван Гмыря – здоровенный парень, затянутый в черную кожу, усаженную шипами и блестящими заклепками. – Может, мы и ублюдки, по твоему мнению, но мы тоже любим свою планету, и нам не нравится, что вытворяют здесь эти муравьи. Если ты дашь нам оружие и научишь, как бить этих тварей, мы уж постараемся засунуть их в ту задницу, из которой они выползли. Но геройствовать и класть свои головы мы не будем.

– Этого я от вас и не требую, – ответил Митчелл. – Только живые солдаты могут победить противника. Но вам придется научиться подчиняться приказам. Без четкого управления в бою у вас не будет шансов.

– Само собой, майор, – кивнул Иван. – Твои парни будут нас обучать. И если понадобится дать в морду кому-нибудь из моих лохов, пусть не стесняются, если это для пользы дела.

Увеличившийся отряд оставил поезд на станции Развилка и скрылся в лесах. У рокеров было оборудовано тайное убежище вблизи Фишпорта, и наемники решили им воспользоваться. Вертолеты доставили еще одну партию мотоциклов, и Митчелл сразу начал тренировки.

Техники «Стальной Фаланги» подобрали в Аркадии две разбитые в прошлом бою таргонские платформы и трех «Пауков». Из них им удалось собрать одну ходячую платформу и одного «Паука». Их использовали для натурных тренировок и отработки специальных приемов борьбы с тяжелой бронетехникой таргонов.

Тренировки обычно проходили так. Один из наемников забирался в «Паука» или в боевую платформу и управлял машиной, изображая противника. Другой наемник, облаченный в робот-скафандр, демонстрировал боевой прием. Затем наступала очередь обучаемых.

Тренировки постепенно усложнялись. «Вражеская» машина применяла контрприемы, маневрировала, прыгала, отстреливалась из имитационных гелий-неоновых лазеров. Но под руководством наемников вчерашние рокеры и уличные бандиты быстро осваивали все новые способы борьбы с таргонской техникой.

Митчелл ввел в отряде очень жесткую дисциплину. Поначалу возникали конфликты, но наемники легко справлялись с возникавшими затруднениями. В отличие от обычных армейских инструкторов они были вежливы и корректны – до тех пор, пока кадет не переходил рамки вежливости. Если у кого-либо что-то не получалось – ему помогали. Но открытое неповиновение, нарушение правил распорядка или дисциплинарный проступок наказывались жестко и эффективно.

Особенное внимание уделялось отработке командной тактики. Звено из пяти человек должно было действовать как единое целое. Члены звена отвечали за действия друг друга. Если ошибался один – исправляли ошибку всем звеном.

Главная цель – единство команды – в военных условиях достигалась не воспитанием ненависти к инструктору, а необходимостью победить врага. Инструктор-наемник был для кадетов не объектом злобы, а старшим наставником, всегда готовым помочь, подсказать, позаниматься дополнительно… или обломать зарвавшегося нахала.

Результаты не замедлили проявиться уже после первых двух недель тренировок. Бывшие рокеры демонстрировали великолепное владение непростым в управлении «Циклоном», научились метко стрелять, прыгать на ракетных ускорителях, забираться на броню вражеских боевых машин и находить их уязвимые места. Им еще требовалось время, чтобы отработать четкость совместных действий, но начало было положено, и Митчелл знал, что работа вскоре будет успешно завершена.

Группа Митчелла была не единственным тренировочным отрядом. По всему южному побережью Новой Аляски высаживались с вертолетов команды бронированной мотопехоты. Они уходили в леса, налаживали контакты с населением и начинали тренировки. Большинство из них работали с уже сложившимися стихийно группами движения Сопротивления.

После короткого, приблизительно месячного периода затишья, таргоны уже решили было, что им удалось окончательно подавить сопротивление и овладеть планетой. И тут на оккупантов обрушился шквал нападений.

Это были не прежние плохо организованные разрозненные акции вроде нападений на отдельные патрули и конвои, обстрелов пунктов дислокации и минирования дорог. Теперь партизаны были оснащены куда более мощным оружием. Они тщательно координировали свои атаки, выбирали не те объекты, которые были более всего уязвимы, а те, уничтожение которых наносило ощутимый ущерб захватчикам. Атакующие группы были невероятно мобильны. Они обычно нападали по ночам, выполняли поставленную задачу и вновь исчезали в темноте.

Командный звездолет таргонов.

Каменистая пустыня, Южная Оранжерея.

Енонла-2, звездная система Енонла.

169-я линия времени.

Таргонское командование на планете было в замешательстве. Они считали Енонла-2 легкой добычей, не имеющей никаких средств защиты, и вдруг непонятно откуда у противника появилось множество мелких, хорошо обученных и вооруженных, четко управляемых подразделений. Окончательно зайдя в тупик в попытках решить эту загадку, таргонский командующий Зерг Гардх обратился за помощью к аятолле Эль-Хабибу.

Новый союзник разрешил мучившую его загадку одной фразой.

– Ничего удивительного, ваше превосходительство. Их обучили и вооружили наемники.

– Кто? – удивился Зерг Гардх. Это понятие было для него совершенно незнакомо.

– Вы что, не знаете? – в свою очередь удивился аятолла. – Наемником у людей называется профессиональный солдат, воюющий по контракту, то есть, за деньги. Его нанимают для выполнения специальных заданий или для тренировки вновь создаваемых армейских подразделений. Незадолго до вашего… гм… появления… на планете объявился отряд наемников. Именно они организовали оборону Стенливилля. Их командир, майор Митчелл, очень талантливый человек.

– Специалист, воюющий за деньги? – медленно повторил командующий. – Как странно… Таргоны воюют ради славы Империи, ради личной славы, для продолжения рода и обеспечения безопасности своей расы. Но воевать за деньги… это выше моего понимания. Их не интересует личная слава?

– Обычно нет. Чаще такие люди стараются оставаться неизвестными, – пояснил аятолла. – В нашей Федерации использование наемников вообще было запрещено, и я очень удивился, узнав, что их пригласило правительство Новой Аляски.

– А кто платит им сейчас за то, что они воюют с нами? – спросил таргон.

– Думаю, никто. Видите ли, ваше превосходительство, – ответил аятолла, – майор Митчелл – не совсем обычный наемник. Он весьма близко принял интересы нашей планеты. Полагаю, что сейчас он и его люди воюют не столько за деньги, сколько за свои принципы, общие интересы человечества, ну… и для того, чтобы остаться в живых.

– Это очень интересный феномен, – медленно произнес таргонский командующий. – Один из многих, присущих вашей расе. Мне бы очень хотелось встретиться с этим воином.

– Не думаю, что это хорошая идея, – заметил аятолла. – При всем уважении к вашему превосходительству майор Митчелл способен убить вас, не вставая из-за стола. И я не сомневаюсь, что он это сделает.

– Я имею в виду мирную встречу, – ответил Зерг Гардх. – Майор Митчелл показал себя достойным противником. К сожалению, эта встреча вряд ли возможна, – Он поднял голову, и огромные фасеточные глаза уставились на аятоллу. – Идите отсюда, я вас больше не задерживаю.

Аятолла поспешно выкатился из кабинета командующего, едва не столкнувшись с таргонской самкой-воином.

– Командир звена Мирия явилась по вашему приказанию, командующий Зерг Гардх!

Мирия отсалютовала командующему. Обычай таргонов требовал именовать особь, заслужившую Имя Продолжения Рода полностью, выказывая тем самым всю глубину уважения. Менее всего Мирия хотела сейчас быть заподозренной в неуважении. Для немедленной казни ей хватило бы и отступления с поля боя. Она вообще не понимала, почему она еще жива.

– А. Это вы отступили из Парадиз-Сити? – спросил Зерг Гардх.

– Так точно.

Она ждала немедленного приговора, но командующий заинтересованно пошевелил усами-антеннами, разглядывая ее.

– У вас великолепный послужной список, командир Мирия, – проскрипел Зерг Гардх. – Мне хотелось бы выслушать ваши объяснения. У вас, вероятно, были веские основания для отступления?

– Так точно.

– Я слушаю, – Зерг Гардх поднялся и прошелся по кабинету.

– Мы обнаружили две человекоподобные машины, явно из числа тех, что терроризировали наши команды сбора трофеев на Новой Аляске, – начала доклад Мирия. – Мы приземлились, окружив вокзал, и атаковали их.

– Вы перешли к нам из космических сил, – перебил ее командующий. – Почему вы не атаковали их с воздуха?

– Все четыре «Гортха» моего патруля были оснащены маломощными импульсными лазерами и автоматическими пушками, – пояснила Мирия. – При стрельбе с воздуха эти пушки дают слишком большое рассеивание, а боезапас невелик. Стреляя с земли, мы повышали шансы на поражение цели. Будь у нас бомбы или управляемые ракеты, я атаковала бы с воздуха.

– Продолжайте, – Зерг Гардх повел усами в жесте согласия.

– Мы успели сильно повредить по крайней мере одну из вражеских машин, когда три моих ведомых были атакованы с тыла превосходящими силами противника, – продолжила Мирия. – Они ставили помехи для сенсоров, так что мы обнаружили их только после их первого ракетного залпа. Все машины моего звена попали под накрытие одновременно. Воин Игира и ее «Гортх» погибли мгновенно, в ее спину попал ракетный залп. Меня в этот момент расстреливал с дальней дистанции один из вражеских аппаратов.

– Чем расстреливал? – вновь перебил командующий.

– Не могу сказать точно, но вся броня правого борта и скорострельная пушка вышли из строя после второго попадания, – ответила Мирия. – Техники нашли застрявший во внутренностях моего «Гортха» стальной шар диаметром в две таргонские головы. Они предположили, что это была электромагнитная пушка.

Зерг Гардх снова сделал усами жест согласия с собеседником.

– В меня попало пять таких шаров, – продолжала Мирия. – «Гортх» был наполовину разрушен, из оружия у меня оставался только лазер на правой руке. Я видела, что моя вторая ведомая также погибла, а третью расстреляли у меня на глазах. Я знала, что поблизости находятся два патрульных звездолета, и отступила, чтобы вызвать их на помощь. С воздуха они могли уничтожить весь вражеский отряд.

– Сколько было врагов?

– Я насчитала десять.

Командующий внимательно посмотрел на нее.

– Почему же патрульный рейдер не обнаружил их?

– Возможно, они успели скрыться, – ответила Мирия. – Я вызывала патруль с момента взлета с площади, но эфир был забит вражескими помехами. Я полагаю, звездолеты не слышали меня, пока я не вышла из зоны действия постановщика помех.

Командующий мерил шагами кабинет.

– Экипаж патрульного звездолета подтвердил наличие мощного источника радиопомех в районе Парадиз-Сити, – сказал Зерг Гардх, останавливаясь напротив Мирии. – Они подтвердили также наличие свежих следов боя на вокзале. Звездолет обнаружил три уничтоженные боевые платформы, два сожженных «Паука» и пять БМП. Характер повреждений на них соответствует повреждениям наших машин в Аркадии и Порт-Элизабет. Несомненно, во всех трех местах действовали одни и те же боевые машины.

Я не сомневаюсь в правдивости ваших слов, командир Мирия. Я рад, что нашел время для этого разговора. Вы действовали правильно. Эта группа противника чрезвычайно опасна и должна быть уничтожена. К сожалению, пока мы не можем выделить достаточно сил для их поисков. Но скоро все изменится.

Зерг Гардх подошел к карте Енонла-2 на стене и, обернувшись к Мирии, продолжил:

– Через неделю на планету прибывает Мать. Очень скоро она отложит яйца. Как только здесь родятся первые тарглеты, Енонла-2 получит статус полноправной планеты Империи. Тогда сюда прибудет достаточно имперских сил, чтобы полностью очистить планету от всех форм разумной жизни, кроме таргонов.

– Идите, командир Мирия, – сказал Зерг Гардх. – И пусть сраженные вами враги Империи корчатся в пламени.

– Да здравствует Империя! – ответила Мирия, вскинув клешни в церемониальном салюте.

17

Париж, Вечность.

Земля, Солнечная система.

258-я линия времени.

С начала поставок на Енонла-2 боевых мотоциклов прошло два месяца. Усиленные тренировки не прошли впустую. Местные ополченцы чувствовали себя все более уверенно. Под руководством опытных профессионалов, присланных Вечностью, группы Сопротивления постоянно нападали на таргонские объекты и патрули, нанося ощутимый ущерб противнику, и, что гораздо более важно, приобретая боевой опыт, который не могут заменить никакие тренировки.

Теперь в распоряжении Вечности была пусть не слишком опытная, но многочисленная и рвущаяся в бой армия. Бойцы Сопротивления хорошо знали местность и лучше захватчиков приспособились к местным условиям – по крайней мере, на Новой Аляске. Пора было принимать меры к расширению участия Вечности в конфликте. Именно об этом шла речь на заседании Координационного Совета. На этот раз слова неожиданно попросил Координатор Службы Хронобезопасности Ицхак Шильман.

– Мои люди провели тщательные и неоднократные допросы пленных таргонов, – начал он. – Нам удалось выяснить много интересного, в частности, об их философии.

– Мы обсуждаем военное планирование, – буркнул Координатор Сухарев. – Какое отношение к нему имеет таргонская философия?

– Как ни странно, самое прямое, Координатор, – ответил Шильман. – Пленные сообщили нам один из важнейших принципов жизни их расы. Он гласит: «Один таргон – это ничто. Все таргоны – это Империя». Если проанализировать эти слова, мы приходим к следующему выводу. Обычные партизанские действия, ведущиеся сейчас против таргонов на Енонла-2, останутся малоэффективными, несмотря на весь героизм местных жителей и наших специалистов. Они останутся малоэффективными именно потому, что таргоны не придают значения отдельным жертвам, а на большее партизаны не способны.

– Об этом я и говорю, – проворчал Сухарев. – Пока мы не вмажем им по мозгам изо всех сил, они не станут воспринимать нас всерьез.

– Вы правы, Михаил Артемьевич, – заметил Шильман. – Но вот в чем вся штука: Мы с вами пришли к этому выводу, исходя из первой части их жизненной концепции, и не обратили внимания на вторую.

– На всякую концепцию найдется контрацепция, – проворчал Сухарев, которому эта философская дискуссия явно была не по вкусу.

– «Все таргоны – это Империя», – повторил Шильман. – Вдумайтесь в эти слова, джентльмены. Если мы вмажем им, по выражению Координатора Сухарева, достаточно сильно, мы рискуем переборщить.

– Ну и…?

– Таргоны могут отнестись к человечеству слишком серьезно, – пояснил, наконец, свою мысль Шильман. – Они могут счесть нас главной угрозой существованию своей Империи. И тогда они обрушатся на Земную Федерацию на 169-й линии всей своей мощью, именно для того, чтобы обезопасить свою расу. А я сомневаюсь, что даже объединенных сил Федерации и Вечности хватит, чтобы отбросить таргонов за пределы сферы жизненных интересов человечества.

Координаторы обменялись обеспокоенными взглядами. Такой сценарий никому, кроме Шильмана, даже не приходил в голову.

– Если я правильно понял вас, Координатор Шильман, – медленно произнес Альфред-Клаус Вагер, приподняв морщинистые тяжелые веки, – мы стоим на грани между окончательной потерей Енонла-2 и угрозой большой войны, в которую будут втянуты многие планеты.

– Вы правильно поняли, – кивнул Шильман.

– Погодите, погодите! – вскинулся Сухарев. – Вы хотите сказать, что мы должны оставить Енонла-2? Это невозможно!

– Почему? – холодно спросил Андре Перрен. – Что значит одна единственная планета, когда продолжение войны может поставить под угрозу тысячи миров?

– Почему? – Сухарев вскочил и принялся расхаживать по залу Совета. – Вы правы, сама по себе Енонла-2 мало что значит, даже учитывая, что на ней живет более ста миллионов человек. Но если мы оставим ее таргонам, это будет означать, что мы «потеряли лицо», как говорят японцы. Это может быть неважно для нас, но не для таргонов! Отдав им Енонла-2, мы навсегда потеряем шанс заставить их уважать человечество. Они больше никогда не воспримут нас всерьез. И тогда следом за Енонла-2 людям на 169-й линии придется отдать таргонам Биорл, Усл, Атрабиин, Ксееранр, Анарлаку, и все остальные колонии, сначала в этом секторе, а затем и в остальных!

– Точно, – кивнул Координатор Иностранных Дел Кристофер Мерчисон, растягивая слова, как истинный техасец. – У нас раньше говорили: дай негру палец, он заберет всю руку.

– Не могу не согласиться с вами, Михаил Артемьевич, – неожиданно поддержал его Шильман. – У таргонов в самом деле есть понятие, равнозначное японскому «потерять лицо». Обрисованные вами последствия более чем вероятны.

– Так что же нам делать? – обернулся к нему Сухарев, никак не ожидавший поддержки от Шильмана. – Продолжать партизанскую войну бессмысленно, а ее прекращение или эскалация равнозначно неприемлемы. Тупик?

– Нет, – покачал головой Шильман. – Нам необходимо политическое решение конфликта.

– Таргоны не пойдут на переговоры, – проворчал Мерчисон.

– А я и не говорю о переговорах, – хитро ухмыльнулся Шильман. – Я говорю об ультиматуме.

Координаторы взглянули на него с явным удивлением.

– Позвольте представить вам автора этого плана подполковника Бартона, – продолжил Шильман, нажимая кнопку вызова на маленьком пульте перед собой.

Высокий, пожилой, но все еще подтянутый офицер вошел в оранжевый зал Совета и вскинул руку к козырьку.

– Подполковник Бартон явился по вашему приказанию.

На самом деле этот человек не нуждался в особых представлениях. В Вечности он был известен под прозвищем «Лис». Расселл Бартон командовал экипажем самолета дальнего радиолокационного обнаружения ЕС-121Н, носившего имя «Эйприл Фест».

Его экипаж был известен своим талантом усложнять жизнь противнику. Не было такой ситуации, для решения которой люди Бартона не смогли бы придумать ловкий трюк. Лучше всего им удавалось одурачить противника, запутать его и вынудить совершить ошибку, нанести удар по своим или перессорить нескольких врагов между собой. Специалисты воспринимали Бартона примерно как Гарри Гудини. Команда Бартона была способна найти выход из любого затруднения.

– Мы слушаем вас, подполковник, – одобрительно произнес Вагер.

– Я считаю возможным осуществить первоначальный план Координатора Сухарева и Объединенного Комитета Начальников Штабов, – сказал Бартон. – Но с незначительными изменениями.

Мы нанесем удары по пунктам дислокации таргонов на Енонла-2, а также ядерный удар по их базе в системе Разаар, – продолжал Бартон. – Но мы должны не просто уничтожить базу на Разааре, а полностью испепелить планету с помощью нашей ракетной системы «Грибной дождь». Это произведет на таргонов должное впечатление.

Затем мы выводим определенное число орбитальных бомбардировочных аппаратов FOBS на орбиты планет таргонской Метрополии, создавая тем самым угрозу и оказывая психологическое давление. После чего мы посылаем таргонам ультиматум. В нем мы предлагаем им убраться с Енонла-2, чтобы избежать множества жертв при тотальной бомбардировке таргонских планет, которая в противном случае будет неизбежна. Мы должны сделать акцент на нашем стремлении найти мирный и взаимно достойный выход из создавшегося положения, и, в то же время, быть достаточно твердыми. А для убедительности зачитать ультиматум и пригрозить таргонам должен человек, у которого это получалось лучше всего.

– И кто же этот человек? – заинтересованно спросил Альфред-Клаус Вагер.

– Первый Секретарь ЦК КПСС Никита Сергеевич Хрущев.

Услышав это предложение, видавшие виды Координаторы застыли на месте, недоумевающе глядя на Бартона. Сухарев подумал, что на сей раз подполковник оказался чересчур оригинален.

– Погодите, погодите! – Крис Мерчисон первым обрел дар речи. – Хрущев черт знает когда умер! Вы что, собираетесь отправиться в прошлое и попросить его сделать заявление?

– Мы рассматривали этот вариант, – улыбнулся Бартон, – но это может привести к непредсказуемым изменениям истории. Мы также рассматривали вариант с созданием генетического двойника Никиты Сергеевича. Однако это слишком долгий процесс, даже не из-за самого времени клонирования. Придется тщательно отрабатывать манеры поведения, речи… Мы подготовили компьютерный монтаж из фрагментов выступлений Хрущева, а также смоделировали его голос с помощью компьютера «Эйприл Фест». Я полагаю, лучше один раз увидеть, чем десять раз услышать, – Бартон вынул из кармана мнемокристалл и вложил его в проигрыватель стоявшего в углу телевизора. Он нажал несколько кнопок на пульте, и экран засветился.

Координаторы трижды просмотрели запись, прежде чем начать обсуждение. Монтаж был выполнен безупречно, черно-белое изображение было оцветнено компьютером и выглядело вполне натуральным, хотя и несколько неестественно приглаженным. Таргонский перевод был наложен в виде субтитров.

– И вы полагаете, что таргоны, посмотрев это кино, тихо соберут свои манатки и уберутся с планеты? – спросил Шильман.

– Разумеется, нет, – ответил Бартон. – Одновременно нам придется организовать высадку мощного десанта на Енонла-2 и ввести в систему крупные силы Звездного флота. Мы должны показать таргонам, что готовы вышвырнуть их с планеты, но предпочли бы решить дело миром, чтобы избежать лишних жертв с обеих сторон.

– Гм…

Координаторы долго обсуждали этот явно неординарный план, пока, наконец, Сухарев не предложил принять решение:

– Мы можем обсуждать план еще неопределенно долго, – сказал он. – Давайте, решим, да или нет.

Один за другим все четырнадцать Координаторов дали утвердительный ответ.

Покинув зал Совета, Координатор Шильман подозвал своего референта.

– Координатор Сухарев планирует небывалую военную акцию, – сказал Шильман. – Найдите капитана Лугарева и пригласите его ко мне, скажем, через полчаса.

Когда Координатор вернулся в свой офис, капитан Лугарев уже ждал его в приемной. Шильман хорошо знал его. Лугарев был летчиком-истребителем, ветераном Афганистана. Он прошел сквозь ад этой войны на МиГ-23МЛД, покинув Кандагар в конце 1987 года. Через год он попал в Вечность после авиакатастрофы, позволившей Службе Хронобезопасности инсценировать его смерть.

С тех пор Лугарев освоил множество типов авиационной и космической техники. Шильман очень скоро обратил внимание на этого талантливого пилота и сделал Лугарева одним из своих специальных агентов.

– Проходите, Игорь, – сказал Шильман, пригласив Лугарева в кабинет.

Он изложил общее положение дел на Енонла-2 и сказал:

– Как вы понимаете, мне хотелось бы иметь своего представителя в зоне боевых действий. Вы знакомы с истребителями F-14V «Старкэт»?

– Да, сэр, – кивнул Лугарев.

– В силу специфики этого конфликта «Старкэты» станут основными боевыми машинами наших сил вторжения, – продолжал Шильман. – Эта командировка, вероятно, будет короткой. Ваша задача – осмотреться и представить мне по возвращении независимый доклад о положении дел. Для этого вам необходимо вернуться, поэтому не геройствуйте. Все понятно?

– Так точно, сэр, – ответил Лугарев.