Текст книги "Конунг. Вечный отпуск (СИ)"

Автор книги: Сергей Руденко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

* * *

Верхом или в колеснице, дорога от Врат батавов до Эверберга обычно занимала время от восхода до заката. Это на пределе сил лошадей и после такого им необходимым был  длительный отдых. Тоже расстояние, но в течение длительного перехода, кавалерия проходит уже в среднем за полтора-два дня. Если бы отряд шел с заводными, можно было бы и быстрее, но только не для каравана.

Погонщики волов, ожидали насладиться видом высоких стен крепости лишь через гарантированные два с половиной – три дня неспешного движения. Поэтому после небольшой беседы, двое всадников отделились, чтобы предупредить вторую половину дюжины, ведущий поиск южнее. Остальной же отряд начал набирать разгон в обратную сторону.

Игорю из уважения предложили выбирать – поедет он в колеснице, или ему уступит скакуна один из двух оставшихся всадников. Прикинув, что и как, тот в свою очередь, предложил располагать им, как почитают правильным столь опытные воины. Пошутив по поводу будущих походов, к которым тоже надо готовиться. Правда, надо заметить, он пока и сам был не в курсе, насколько прав.

– Но я, предпочел бы выбрать и тот и другой вариант, – уточнил переселенец из мира совсем других скоростей. – Ехать сидя, я думаю, в такой повозке было бы мучительно, а долго стоять – ведь тоже не в радость…

На что воины посмеялись, подтвердив, что в долгой скачке обычно так и поступают. Правда, в процессе удалось выяснить: скачки на фризских колесницах заметно удобнее, чем предполагалось. Несколько широких ремней, натянутых справа налево, давали возможность вознице и экипажу, во-первых, не зависеть друг от друга, во-вторых, избавляли от необходимости как-то удерживаться и предоставляли возможность сосредотачиваться на непосредственных обязанностях. Шла ли речь об управлении лошадьми, стрельбе или попытках поразить врагов как-то еще. Все было настолько продумано, удобно и надежно, что в какой-то момент, Игорь подметил даже попытки копейщика покемарить.

Сам он ни на такие цирковые эксперименты не решился, да и в целом, ни каких неожиданностей не случилось. Уже утром следующего дня парень как-то вдруг осознал, что видит парящие над холмами стены цитадели, а к обеду – отряд смог приблизиться к наружным вратам крепости.

По странному стечению обстоятельств, на посту стояли те же два приятеля, что и почти неделю назад, поспорили по поводу направления, которые выберет экс-журналист. Учитывая, что один из них уже успел побывать в роли его наставника, ничего удивительного, что не обошлось без перекрикиваний.

– Ингвар, а где твоя лошадь? – поддержал уже сложившийся тренд стражник на воротной башне.

– Я ее обменял.

– Надеюсь, сделка была выгодной?

– О, еще как! Мне моя жизнь оказалась очень дорога! – под гогот сопровождающих и заинтересованно высыпавшей стражи, пояснил он.

В крепости проживали лишь немногим больше двух тысяч человек. Еще шесть-семь сотен беглецов или изгнанников из других племен расселились в посаде у подножия скалы, на которой стоял Эверберг. Там же располагались несколько общинных домов, где жили более сотни рабов в основном из степных племен. Правда, не стоит представлять себе мрачные казематы, решетки и залитый кровью пол.

Рабство всегда остается рабством, отношения между победителями и побежденными для здешних откровенных времен продолжают быть простыми и понятными, но местная неволя ничем не напоминала фильмы вроде «Спартака» или насилие, практиковавшееся в германских концлагерях во время Второй Мировой. Не смотря на частичное разложение здешней родоплеменной общины, неволя по-прежнему отличалась патриархальностью, а в некоторых случаях, даже условностью.

Например, взятые в бою молодые воины или лишенные свободы в неожиданном набеге юноши, чаще всего прекрасно знали, что если их не прикончат со зла или во время попытки родни отбить, через 12 лет они могут рассчитывать на частичную свободу. Правда, во время обсуждения, Анвар назвал это скорее «колонией-поселением», потому что оказывается, получив такого рода волю, они все же должны были оставаться в тех местах, где их селил прежний владелец. Но теперь уже отдавали не весь свой труд, а лишь десятину. Еще десятину приходилось платить местному правителю в племенную казну. Это, конечно, было в два раза больше, чем требовали от обычных членов рода, но в целом вполне приемлемо, учитывая южное изобилие.

При том, у бывших рабов к этому времени обычно появлялись семьи, какое никакое имущество, и чаще всего смысла куда-то бежать не оставалось. А со временем, они при желании имели право выкупить свою судьбу за довольно доступную сумму. Чаще всего, если речь шла не об искусном ремесленнике или воине, назначали не более 120 гельдов, которые при толике удачи можно было собрать лет за восемь-десять. Кстати, бывшие бойцы имели шансы решить все вопросы и заметно проще. Стоило им сходить в удачный набег вместе с племенным ополчением один-два раза. Естественно, не на свою прежнюю родню.

Все это к женщинам обычно не относилось. В плену они сразу становились частью собственности, и если не находили себе мужа, так и оставались навсегда «движимым имуществом». Кроме матерей, дети которых выбивались в дружинники или в мастера. К этому времени женщины успевали расстаться с молодостью, и их обычно отпускали к детям без всяких условий, как условных членов рода.

Высокородные обоего пола, конечно, имели возможность выкупиться сразу, но учитывая, что общины, в которых брали пленных, чаще всего перед этим громили и грабили, дело это было не таким легким, а нередко и очень затруднительным. Поэтому родовитых женщин обычно в итоге отдавали за отличившихся дружинников или выслужившихся старших из слуг.

А вот совсем иначе обстояло дело с потерявшими свободу членами племени и янгонами. Первые, считались несвободными лишь на время отработки долга, а его размеры и продолжительность заранее четко оговаривались. А вторые – формально считались собственностью всего племени, хотя и отдавали больше половины дохода именно вождям, распоряжающимся местными землями. Поэтому выкупиться они не могли, но и в их личные дела никто особо не лез, пока те выполняли свои обязательства.

…Так вот, при довольно тесной застройке и узких улочках, к крепости тяготели почти три тысячи человек, и таинственно появившиеся чужеземцы считались местными знаменитостями, поэтому отряду пришлось практически протискиваться сквозь толпы желающих узнать, что и как. И это учитывая полдень, когда за пределами укреплений оставалось множество срочных работ. Когда почти неделю назад прошел слух, что один из них, тот, кого выделяет и привечает ярл, пропал, это дало массу пищи для болтовни на все прошедшие дни.

И вот одна из групп возвращается с вооруженной пропажей, но не вся. Каждый встречный, чей статус позволял напрямую обратиться к хускарлам, спешил задать свой вопрос. Однако десятник, возглавлявший эту полудюжину, явно наслаждаясь всеобщим вниманием, предпочитал ронять слова веско, таинственно и совершенно непонятно.

* * *

Игорь догадывался, что сейчас испытывают его друзья, однако разум однозначно твердил: первым он должен отправиться к ярлу. По дороге ему подробно рассказали, какое тот принял участие в его судьбе, какие строгие раздал приказы поисковым партиям, и помимо чисто человеческой благодарности, это нельзя было не оценить и из самых настоящих «корыстных соображений». Эрвин Сильный должен был получить четкий и недвусмысленный сигнал – пусть его гостю и удалось решить все проблемы самому, поступок оценен по достоинству и благодарность однозначно испытывается.

Перед входом в тронный зал парень забрал связку с оружием у одного из хускарлов, и на удивленные взгляды охраны, пояснил, что «ярл очень захочет увидеть все это». Прихватив, в том числе и по-прежнему не воняющий сверток, который Игорь все дни держал при себе. Отдавать же практически приросший за последний месяц к поясу меч, с него не требовали изначально.

Внутрь свою «находку» сопроводил только очень довольный недавней клоунадой десятник Карл (49) Шутник. Молча подхватив сверток, он покрутил усы, и скользнул в привычный полумрак зала. В этот раз, правитель заговорил задолго до того, как посетители достигли традиционной площадки перед Вепревым троном.

(49) Карл (древнегерм. [-karl-] человек, мужчина, муж) – со временем имя приобрело значение «свободный человек».

– Смотрю, удача была на твоей стороне: ты вернулся в добром здравии?! – полушутя задал свой вопрос ярл.

Игорь охотно пояснил, что не все было благополучно, и он даже потерял кобылу со сбруей, которую брал в конюшне своего гостеприимного хозяина, однако, как ни странно, вернулся даже с прибытком.

– Самым ценным я считаю все-таки нажитый опыт, однако и добычи моей хватит не только чтобы покрыть убыток, невольно нанесенный твоему имуществу, – с коротким полупоклоном и ответной улыбкой уточнил посетитель. – Карл, прошу тебя, достань из свертка два, лучших на твой взгляд меча, и столько же наконечников.

Ярл, никак не прокомментировал прозвучавшее, но по-прежнему благожелательно улыбаясь, заинтересованно повернулся к десятнику и выложенной у его ног связке. Осознав, что теперь это не только просьба чужака, но и распоряжение господина, воин столь же молчаливо склонился, и своими мощными пальцами легко развязал подзатянувшиеся за долгий путь узлы. Сдвинув содержимое так, чтобы все оно было видно одновременно, стал перебирать лишь чуть травленное временем оружие.

Опытному воину не понадобилось много времени, чтобы сделать выбор. Отложив сначала два меча из трех, он еще быстрее выбрал оба наконечника. На заинтересованный взгляд, в котором бес труда можно было угадать вопрос «А что, мол, дальше?», Игорь тут же пояснил, что оба меча он передает в покрытие долга за кобылу со сбруей.

– А эти копейные навершия, если ярл Эрвин не возражает, я хотел бы передать обеим полудюжинам, искавшим меня все эти дни по его слову. Думаю, даже с учетом потраченного на них железа, любой торговец согласится выдать в обмен по большому кувшину медовухи, или два ведра вина прошлого года.

– Не вижу в этом ничего не достойного, – искренне рассмеялся правитель. – Если не ошибаюсь, еще лет 30-35 назад, во времена мой юности, тяжелые копья с такими наконечниками, хускарлы с побережья любили брать в набеги на степные племена. Когда вернутся остальные, можешь все, о чем говорил наш помнящий о благодарности гость, получить у моего виночерпия, – добавил ярл уже для десятника.

Тот благодарно кивнул, и передал в руки одному из двух личных телохранителей своего господина мечи. После чего уловил его разрешающий взгляд и, поклонившись, довольный покинул зал. Глупо сомневаться, что так легко отличиться на глазах у работодателя – это дорогого стоит.

Другой телохранитель в это время выставил ставший Игорю почти родным гостевой табурет. Официальная часть была позади, и теперь нужно было обсудить все подробности произошедшего.

Глава 5. Набег

С протяжным и каким-то даже облегченным скрипом кедр сломался у подрубленного основания, и повис на густо растущих соседях. Потратив еще примерно полтора часа на расчистку дороги, к вечеру отряд устроился на ночевку у прохода в скалах, через который неделю дней назад Игорь покинул Долину ушедших. Ночевать решили здесь же, а в район некрополей войти лишь поутру. Еще в цитадели ярл заверил, что если не начать взламывать неповрежденные прежде могильники, то дорога будет безопасной: главное не отклонятся, от однажды пройденного пути.

Разговор в день возвращения в Эверберг, вышел очень познавательным, а нынешняя экспедиция оказалась его закономерным итогом. Но собирать ее пришлось почти пять дней.

– О! Это же… – было видно, что Эрвин Сильный сразу понял, чью отрубленную голову держит в руках. – Это почти невозможно!

Последнюю фразу он произнес после продолжительного молчания и внимательного изучения среза на шее. Предугадывая его желание, один из телохранителей сделал два шага вперед, подобрал мешок, в котором все это время скрывался необычный трофей, и помог убрать в него прежний груз.

– Признаться, меня это удивило больше, чем история с «не-совсем-драконом», – с улыбкой признался правитель. – Я хочу знать все, даже самые незначительные подробности!

За почти двухчасовой монолог, когда ярл не задавал уточняющих вопросов, он большей частью замирал неподвижной глыбой и с силой сжимал подлокотники трона, в виде кабаньих ног. Большую часть времени мужчина нервно теребил заплетенную в две косы светлую бороду.

– …а на следующий вечер встретил караван батавского торговца Одигебы Скорого. Мелкий такой, суетливый, но как ни странно, он почти не досаждал с вопросами. Мне кажется, это не очень похоже на его характер. Едва утром успели двинуть в сторону Эверберга, встретили твоих шестерых дружинников, и вот я здесь.

– Да, это и правда, на него не похоже, – думая о чем-то своем, отозвался собеседник. – Я не могу сказать, кто пытался тебя перехватить. У слишком многих могла появиться такая мысль. Советую впредь быть осторожнее! Если решишь и дальше так часто выезжать, нужно брать с собой хотя бы пару воинов в сопровождение. Ты пока не очень хорош с оружием, но высок, крепок, и богато снаряжен. Поэтому чтобы перехватить трех сильных воинов и одного из них суметь пленить, а именно так вы будете выглядеть со стороны, нужен будет отряд, который тайно не провести. Тем более что придется красться неизвестно куда…

Ярл снова надолго задумался, и подохрипший, Игорь решил его не отвлекать. Подхватив забытый кубок, с подслащенной медом водой, он стал перебирать в памяти недавние события.

«Нет, вроде бы ничего не забыл».

В это время, что-то для себя окончательно решив, правитель словно очнулся, тоже подхватил свой кубок. Сделал глубокий глоток, он с удовольствием потянулся.

– Ладно, обо всем этом я еще поразмыслю. Теперь давай к твоим вопросам. Уверен, они поднакопились, – ярл сделал «приглашающий» жест свободной рукой.

– Я хотел бы продолжить выезжать. Только вот не очень понимаю, как быть с охраной? Вроде купцы своим воинам платят по 5-6 гельдов за 30 дней…

– Молодые сыновья бондов тебе не подойдут. И сам пропадешь, и им смерть. Передашь 60 гельдов Дитмару, он подберет в дружине нескольких желающих из разных дюжин, и двое из них в ближайшие полгода всегда будут сопровождать тебя за пределами крепости. Насколько я знаю, ты неплохо распродал свою часть добычи с янгонов, – Эрвин Сильный иронично подмигнул. – Кстати, теперь об этом можешь вообще не беспокоиться в этой жизни! Я говорю о серебре.

 – Неужели она у меня будет такой короткой?! – хмыкнул журналист, склонный поддержать шутку, даже когда ее не совсем понимает. – Все-таки большая часть того, что у нас есть, принадлежит не только мне, но и моим спутникам. Я, конечно, им распоряжаюсь, и они признают это право, но… его вряд ли хватит на долгую жизнь всем четверым в достатке. Любому из нас будет трудно радоваться жизни обычного земледельца.

– В последнее время я начинаю забывать, что ты здесь недавно и все-таки пока чужак. Не знаю, конечно, насколько, но ты теперь уж точно не беден. Даже, наверное, по вашим тамошним меркам. Я помогу тебе собрать сильный отряд, и через несколько дней будешь знать точно.

– …не понял?!

* * *

К вечеру, когда Игорь все же добрался до отведенного чужеземцам крыла, радостного шума хватило бы на большую перемену в младших классах. И если двое из его спутники ограничились всего парой обниманий и десятком похлопываний по плечам и спине, то Катя накинулась в полном смысле этого слова.

Успевшая за прошедшие пять с половиной дней несколько раз его похоронить, девушка буквально вцепилась в левую ладонь. Заметно осунувшаяся, она так истово ухватилась за потеряльца, что парню даже не пришло в голову за едой попробовать воспользоваться обеими руками. Впрочем, нормально поесть все равно бы не получилось: народ требовал подробностей.

В итоге еще почти час пришлось по второму кругу пересказывать недавние приключения. Нижегородская красавица даже в самые «острые» моменты рассказа не проронила ни слова, но так вжималась, что несколько раз сдвинула с места более массивного сказителя. А вот Анвар и Наталья просто засыпали всевозможными уточнениями. В один из моментов Игорь даже решил пошутить, и передал, так впечатлившую ярла сумку бухгалтеру для ознакомления с содержимым.

Не склонная к панике, женщина так завизжала, осознав, что держит в руках, что расшалившийся журналист даже немного смутился. Воспользовавшись освободившимися конечностями, он подобрал отброшенную голову, и стал звать разбежавшихся спутниц. Изобразив «седого» и все повидавшего «ветерана», Игорь предложил осторожно приблизившимся красавицам все-таки преодолеть брезгливость, и понюхать трофей. Когда после множества показательных брезгливых гримас это все-таки произошло, народ снова пришел в волнение, и минут двадцать разговор вращался только вокруг странных мертвецов с резким пряным запахом.

– То есть, когда «это» вышло из-под земли, оно и правда, не было мертвым? – уточнила Катя, вернувшаяся на прежнее место к парню под левый бок, и боязливо поглядывающая в угол, куда отнесли сумку с отрубленной головой. – Я, конечно, не медик, но люди ведь не должны быть… такими?!

– По словам нашего хозяина, получается, что когда янгоны завоевали эти земли, тут уже жили совсем другие люди. Но, если вы обратили внимание, то вот этот народ, который татуировал непонятные черточки на висках, все-таки известен. Они жили задолго до этих событий. Прибрежных янгонов фризы разгромили почти две тысячи лет назад, поэтому, когда здесь строились вот они – можно только гадать. Но с тех самых времен, в предгорьях остались несколько долин, с вот такими «жильцами». А до них, кстати, были другие любители жить после «смерти». В той долине, я, даже пройдя по краю, видел как минимум три разных типа некрополей. Ярл говорит, что их там шесть или даже больше.

– Но местные о них что-то знают? – уточнил Анвар. – Какие-то записи, теория…

– Ну, вы же помните, что я рассказывал о самих пирамидах? На самом нижнем этаже у них образуется туман, который называется «Сердце Вечности». Если в нем некоторое время находиться неподвижно, то живое существо как бы засыпает, процессы в нем замирают, и оно спит не старея?

– Да, да, конечно! – придвинулся чуть ближе Анвар. – Там что, целая долина таких пирамид?

– Нет, я же рассказывал – формы очень разные, – но эффект используется тот же. Чтобы пирамида «заработала», в ней должно быть не меньше двадцати тысяч кубометров специального бетона. И форма пирамиды нужна лишь для предсказуемости расположения точек силы. Вроде бы даже янгоны не могут делать расчеты, чтобы создавать храмы другой формы. Но известно, что если залить цилиндр объемом примерно от двух до восьми тысяч кубометров (я немного путаюсь в их мерах объема), то на его вершине, в самом центре, тоже образуется вот это самое «Сердце Вечности»…

– То есть вне зависимости от формы, все эти сооружения просто стоят над комнатами с этим «туманом»?! – догадалась Наталья.

– Ну да, все эти некрополи, как бы заглушки над подземными камерами. И те, кто в них сидят – живые. Просто спят. Считай, не живут и не умерли, а просто сбежали от смерти.

– Получается, что и фризы и янгоны могут строить такие «могилы» и сейчас? – решила поучаствовать в разговоре Катя.

– Конечно, просто никто не сохранил знаний, как ушедшим накапливать силу в себе. Нынешние могут это строить, но фактически, люди в них, останутся прежними, хотя и да – будут жить почти вечно. Кстати, точнее, накапливаемую энергию, называют «Властью». Когда такой потревоженный поганец выходит из склепа, он излучает накопленное за тысячелетия и его гнев убивает на коротком расстоянии. А само поле вызывает в людях такую реакцию, что они или вообще не могут двигаться, или еле-еле ползут. Поэтому их до сих пор и не разграбили. В некоторых случаях слабость поражает все живое на сотни метров вокруг.

– Они как скифы, кельты и многие другие берут с собой всякие ценности? – уточнила хозяйственная бухгалтер.

– Да, в этом плане все так же, как и у многих других цивилизаций. Только если в некоторых случаях, в погребения клали сломанные вещи, именно чтобы меньше грабили, эти-то ведь действительно живые, поэтому ярл говорит, что как хомяки тащили к себе всякое разное. Строить такую усыпальницу – не дешево, а значит, изначально речь идет об очень когда-то влиятельных и богатых.

– …какая интересная штука здешняя археология, – задумчиво проговорил Анвар.

– Вы же понимаете, что местная археология – это собственно чистый грабеж. Правда, ремесло это очень опасное, так что не до исследований, – рассмеялся Игорь. – Но кое-какие знания накопились. Да, по поводу «грабежа», я тут планирую сильно разбогатеть.

– В смысле?! – на разные голоса оживились женщины. – Ты туда снова пойдешь?

– Ярл утверждает, что за последнюю сотню лет, ему известно всего два случая, когда смогли победить владельца «вечных апартаментов». Говорит, что вполне возможно: по-тихому это получалось и еще у кого-то, но официально – мой случай все-таки второй. Так что он поможет набрать отряд, и через несколько дней отправлюсь вести изыскания. В предыдущем случае, речь шла о здоровенной куче золота и серебра, в основном в виде вещей. Железа они вроде не знали, но бронзой и медью – пользовались. Так что у меня есть шанс изрядно разбогатеть.

* * *

– Ингвар, твою лошадь расседлали и почистили. Сбруя и вещи вон там, – взмахнул рукой в сторону одного из костров, десятник снова развернулся куда-то в сторону табуна. – Сумки твоего спутника там же.

Под будущие вьюки с ценностями взяли с собой почти два десятка не самых крупных, но выносливых и приспособленных для переходов вне дорог меринов родом с местных альпийских лугов. Такие лошади особенной популярностью пользовались у горцев и были, пожалуй, основной статьей экспорта со стороны непримиримых янгонов. Не считая, конечно, пленников.

Когда стали решать, какую из дюжин взять в долину, выяснилось, что Карл Шутник очень даже «не против» подзаработать. За сутки от Врат батавов и до Эверберга, Игорь успел привыкнуть, к его манере постоянно иронизировать, поэтому с радостью поддержал предложение ярла послать с ним именно этих воинов.

А спутником, упомянутым хускарлом, был Анвар. Непоседливый архитектор после памятного разговора однозначно заявил, что устал бродить по крепости, и раз собирается большая экспедиция, он не будет в тягость, тем более что может держаться в седле. Правда, никто экспериментировать не стал, и на ровном участке пути Анвар ехал в колеснице еще одного десятка, который выделили, чтобы сопроводить добытчиков до момента, как надо будет сворачивать с основной дороги.

В итоге от Эверберга до Врат проехали меньше чем за двое суток. А вот к входу в долину некрополей один из местных бондов смог провести так, что иногда можно было довольно быстро ехать верхами, но все же конный караван в итоге преодолел расстояние не быстрее пешего журналиста. Из-за транспорта, приходилось время от времени в прямом смысле слова прорубать дорогу и растаскивать завалы.

– Как вы?

– Все нормально! – немного помятый Анвар улыбнулся и, подхватив исходящий паром котелок, разлил кипяток в пару заранее подготовленных деревянных чаш. – Меду себе брось сам, чтобы не было слишком сладко или безвкусно. Уже завтра узнаем, как там… все внутри.

– Ну да, меня, честно говоря, вряд ли можно назвать корыстным, но любопытный – это точно я! – хмыкнул Игорь, и попробовал отхлебнуть импровизированный чай. Радует, конечно, что смогу купить плащ с отливом и пару молоденьких рабынь, но заглянуть в прошлое – интересно не меньше.

– Смотри не обожгись, эксплуататор! Главное, чтобы внутри не оказалось второго жильца, – уточнил пожилой мужчина чуть позже. – Это был бы еще тот сюрприз.

– На счет этого не переживайте, ярл заверил, что два таких существа просто не смогли бы выносить излучение друг друга. По его словам получается, основная задача всех тамошних строений, защищать остальных ушедших от других проснувшихся. Слой земли и камня как-то его экранирует, и даже обычный человек чувствует недомогание только впритык к пролому.

Три дня назад из крепости, кроме дюжины временно сопровождающих, выехали почти три десятка будущих археологов. Двенадцать хускарлов из дружины Эрвина Сильного, два землянина, и полтора десятка добровольцев из жителей Эверберга и окрестностей. Почти никто не знал подробностей предстоящего дела, однако всем было объявлено, что речь идет об опасном задании, которое продлится не дольше трех седмиц.

Коней взяли из стада правителя, а каждому из «охотников», за счет Игоря было выдано по 20 гельдов и обещана премия, если все пройдет удачно. Со своими воинами ярл должен был рассчитаться сам, при этом ему отходили две пятых добытого, после покрытия всех расходов. По предварительной договоренности, дележ должен был проходить по Уставу Вольных отрядов (50), когда трофеи складываются в небольшие, насколько возможно равноценные кучи, и владелец определяется жребием.

(50) Вольные отряды – когда в набег на степные народы или в морской поход, собираются желающие «подзаработать», но среди них нет одного, заведомого главного организатора, такие отряды объявляются «вольными», а участники равноправными.

Из участников, все подробности, кроме землян, знали только десятник и его ближайший помощник. Они оба как раз пришли к костру, и стало понятно, что хозяйственные хлопоты почти закончились: сейчас будем есть.

Когда к огню приблизились несколько наиболее опытных бондов, Карл отдал все заранее оговоренные приказы по поводу дежурств и их продолжительности. Только после этого, остальные начали разносить густую кашу с копченой говядиной и какими-то кореньями. Временные предводители ополченцев-наемников разошлись к своим группам, и разговоры почти стихли. Народ усиленно орудовал ложками, прерываясь лишь на пыхканья от горячей овсянки.

Умяв свою порцию, Игорь немного отяжелел. Борясь с накатившей сонливостью, он забрал с седла свой щегольский шерстяной плащ и устроился на заботливо рубленой охапке лапника. Бросив последний взгляд на затихающий лагерь, парень улегся поудобнее, и снова начал перебирать в памяти тот, недельной давности разговор, после возвращения из долины.

* * *

– О многом пока не знаю, но у меня есть две находки, которые выглядят даже, на мой взгляд, очень необычно. Хотел посоветоваться о том, как с ними поступить. На теле «ушедшего» я нашел вот это, – Игорь развязал шнурок на поясной сумке и извлек браслет из серебристых пластин.

Семь блестящих квадратов, соединенных кольцами из того же металла, повисли в руке парня, вызвали эффект, похожий на недавний сюрприз с отрубленной головой. Ярл на некоторое время замер, и попытался что-то произнести, но не смог извлечь ни звука. Казалось, даже ледяное спокойствие его телохранителей на мгновение дало трещину.

– Твоя удача удивительно велика, – наконец задумчиво проговорил правитель, снова расслабленно откинувшись на троне. – Ты меня сегодня второй раз удивляешь так, как многие не сумеют за всю свою жизнь.

– Наверное, мне стоит этим гордиться, – неуверенно хохотнул парень. – Но в чем собственно дело?

Вместо ответа, Эрвин стал возиться с завязками на левом наручи. Кожаное приспособление, усиленное бронзовыми пластинами, прикрывало руку от ладони до локтя. Снять его в итоге помог стоящий слева телохранитель. И вот через минуту, на вытянутом чуть вперед и вверх запястье заблестел очень знакомый браслет.

– Да, точно такой же, – верно прочитав мысли Игоря, ярл усмехнулся и уточнил, что только он состоит из пяти, а не семи частей. – Ты же уже знаешь, что стражи и жрецы храмов могут удерживать в себе силу жизни не больше суток? Но раненных в битве, после которой мы встретились, я спасал на четвертый день после выезда из Эверберга. Как думаешь. Почему это было возможно?

Бросив внимательный взгляд, на браслет в собственных руках, Игорь перевел глаза на запястье собеседника и снова на свою находку.

– Теперь я, конечно, понимаю, что это как-то связано…

– В пяти квадратах на моем запястье, помещается почти двойной запас моих сил, и если бы не этот браслет, я не смог бы спасти всех выживших в бою в том ущелье. Носи его всегда, мы наполним его силой, но помни: обладание такой ценностью необходимо скрывать! Пока верни его в кошель, и когда начнешь использовать, пусть он всегда будет прикрыт чем-нибудь.

– Но я же не страж и не жрец, мне он зачем? – удивился Игорь. – Какая в нем польза, если тебя не окажется рядом?

– Это твой шанс выжить в бою. Если, конечно, не отрубят голову или не снесут руку с браслетом. Он действует, почти так же, как и «Сердце Жизни» в пирамидах. Способен лечить сам, для него не нужны умения. Если внутри будет сила, то ранение в обычном случае даже смертельное, не убьет тебя.

– И если, победители не добьют после боя, конечно, – впервые подал голос один из телохранителей ярла, тем самым подтвердив настоящую необычность ситуации.

– Или так, – рассмеялся правитель. – А что за «вторая находка»? Наверное, хочешь расспросить о новом кинжале, на твоем поясе? Так можешь быть уверен – это и правда, необычное оружие. В древности их специально ковали для победы над жрецами или стражами пирамид. Он убивает не сразу, но дает хоть какой-то шанс обычному воину.

– А они бывают только бронзовые? То есть дело именно в металле или что-то необычное есть в самом кинжале?

– Никто не сможет ответить на этот вопрос. В те времена не знали железа, а сейчас такое оружие не делают. Не умеют. Воины-жрецы, кстати, сродни таким как я. Поэтому они и носят хорошую железную броню, чтобы хоть как-то защититься от подобного оружия.

– Ого! – Игорь извлек кинжал из-за пояса и стал его внимательно осматривать. – Вот это изображение пирамиды, есть на всех таких клинках?

– Да, и на мечах, и на наконечниках копий. Говорят, только стрел таких не делали. Некоторые мудрецы считают, что необходим какой-то минимум металла.

– Спасибо, это было познавательно. Только я хотел спросить совсем о другом, – Игорь извлек из поясной сумки золотую шейную гривну. – Вот, это я снял с остатков тела прежнего владельца кинжала.

И тут ярл вскочил с трона, вытянув руку в сторону гостя. Минут пять под сводами тронного зала гремело что-то явно нецензурное. Завершив спич тирадой про неуемных пришельцев, он обреченно хлопнул ладонью по колену, и снова вернулся на место.

– А? – подал голос парень, под жизнерадостное ржание телохранителей.

– В моих словах нет обиды твоим родителям или тебе самому. Просто ты сегодня меня поразил. Запомни, твоя удача так велика, что опасна. Опасна не только тебе, но и всем нам!