Текст книги "Сказания Калиарда. Эпат первый. Сероглазый (СИ)"

Автор книги: Сергей Ремизов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 25 страниц)

– Вот тебе бы, хозяин, они в самую пору пришлись бы! – поучительно добавил Барим.

– Хм… Странно, – пробормотал Сероглазый себе под нос.

– Чего говоришь, хозяин? – отозвался Барим.

– Не было никаких перчаток в логове виверн. Если вы говорите, что егеря того пожрали, – а это так, иначе вас бы я не нашел, – то и перчатки должны были быть там. Уж такое я бы не пропустил.

– Значит, упер кто-то, хозяин. Как по другому-то? Или в брюхе самца они так и остались, и теперь в какой-то засохшей куче нового хозяина ожидают.

– Да что ж за день сегодня! Одно говно кругом! Как не на виду, так в разговорах, – поморщился Сероглазый, отставляя блюдо в сторону. – По перчаткам и вашему хозяину мне понятно. Придется, видимо, еще раз к логову наведаться. Но давайте вернемся к вашим сиддхам. Что еще рассказать можете?

– Бессмертные мы по всему, хозяин. Уж как десятый век пойдет, а мы не стареем и хватки не теряем. Но боль чувствуем и стенания душевные нам не чужды. Силу, сколько бы ни растеряли, всю нам обитель наша возвращает. Когда бодрствуем – усталости не чувствуем, лишь силы теряем, как уже тебе поведал ранее. Едим, пьем и спим по привычке старой. Для удовольствия. Так-то нас всем шкатулочка снабжает, когда мы семь деньков отдыхаем. А что до бега, то средней лошади в скорости не уступим. Сапоги на нас не простые. Скороходные. Долго бежать можем, пока силы не иссякнут. Что касаемо наших навыков, – то все, что прикажешь, выполним. Рубаху подлатать, кольчугу починить, шкуру выделать или крепостную стену выстроить. Все сдюжим. Всем мирским и военным делам обучены.

– Что с остальными братьями? Что с Бессмертным и его трехголовым Змием произошло, пытались выяснить?

– Обижаешь, хозяин. Старцу на тросточке первым делом вопрос сей задали, – отозвался уже Барим. – Потом и у других выведывали. Разбросало их по миру. Слыхали краем уха, что одна дружина целиком в войне участвовала на Белом Острове между подводным царем и птицелюдами. Царь подводный битву проиграл, а братцев в плен взяли. Но они в камни обернулись, которые разрушить невозможно. А чтобы не украл их кто или чары не развеял, опутали птицелюды братцев цепями золотыми да к дубу приковали. И стража могучего приставили охранять.

– Слыхали мы еще, что остальных братцев по всему миру разбросало. По одному, по два. Кто где. Но живы они все! Живы! Мы бы сразу почувствовали, если бы хоть один из братцев или дядька Бордан пал! – добавил Барим, с силой хлопнув себя по груди.

– Хозяин! – Карим встрепенулся и рухнул на колени перед Сероглазым. – Помоги нам братьев отыскать да из беды вызволить! Мы с тобой теперь одной крови! Узами связаны! Силой тебя своей питать будем, даже в шкатулочке находясь! Коль вместе все соберемся да дядьку Бордана отыщем – падут чары тогда, на нас наложенные! Свободу наконец обретем! Да дело незаконченное завершим! Ибо Бессмертный с Змием Трехглавым да войском своим страшным в Калиарде свое пристанище нашли! В воды ледяные они попали да в глыбы ледяные тут же обернулись. Но живы и они! Чувствуем мы зло от них исходящее! Ибо это зло и нас ранило! Потому доспех не защитил нас! Копья и стрелы у Бессмертного особенные. Сама Смерть ему их выковала! – Карим, сам на то не обращая внимание, потер рукой грудь у сердца, где торчала когда-то стрела. – Коль найдет их кто, да вызволит из холода – тьма великая окутает Калиард, как и наше царство! И только мы с братцами погубить нечисть сию сможем! Только лунный метал ему страшен и погубить его способен! – сжав в сердцах свои огромные кулачища, Карим затих.

– Хозяин! Смастерим тебе все, что прикажешь! В любой беде выручим! Только братцев помоги отыскать! – бросился следом в ноги Барим. – Я делу кузнецкому обучен! А Карим всякому зодчему фору даст! Оружие да доспехи для тебя и зверя твоего несокрушимые соорудить могу! Да такие, что ни одна сила их не одолеет!

– Но вас же ранило как-то, хоть вы тоже в доспехах, зачарованных были. Сам же говоришь, что стрелы у Бессмертного особые. Значит, не от всего защитить смогут, – спокойно парировал Сероглазый. – И хватит в ногах валяться. Мольбами и просьбами тут дело не поправишь. А с птицелюдами, с цзангами Белого Острова, я сам не справлюсь. Гиблое это дело. Силами и магией они обладают страшными. – Сам того не замечания принялся говорить Сероглазый, подражая манере братьев. – Никто еще не вернулся из тех мест за все время. Тут войско требуется. Большое войско. Корабли. Ресурсы. Зелья, эликсиры. Барьеры разнообразные. Биджи красного или оранжевого уровня. Минимум несколько десятков Высших Мантра – Ипсимусов, пару сотен Боджинов и столько же Магистров. Так что собрать такое войско ни у кого не получится. Каждый мантар делом занят. Их и так не хватает для обороны от тварей, которые так и лезут в Калиард сквозь Зеркала. Так что забудьте, – махнул рукой Сероглазый. – Помочь смогу, если только случайно на кого-то из ваших братцев набреду в странствиях своих. Но и тогда, как мне их опознать? Может, они тоже в камни превратились или, как и вы, в куче дерьма валяются, в шкатулке очередной?

– Непонятно ты изъясняешься, хозяин. Мантары, Ипсимусы, Боджины, биджи, уровни какие-то, – ответил Барим, поднимаясь с колен. – Войско, оно и есть войско. А братцев найти дело не хитрое. Но, закавыка имеется. Не простая…

– Я и не сомневался, – криво улыбнулся Сероглазый.

– Сестрицу Элану сперва отыскать необходимо, – не унимался Барим, пропустив мимо ушей издевку. – Клубок ниток у нее имеется зачарованный. Окропить его кровью нашей надобно, да имя брата произнести, вот клубок и укажет дорогу верную.

– Ну а сестру вашу как найти вы, конечно, не знаете?

– Нет, хозяин, не знаем, – сразу погрустнев, признал Барим. – Слыхали мы, правда, что в лесу каком-то волчица необыкновенная живет, золотыми слезами плачет денно и нощно. Обращаться сестрицы в животных разных умели. Вот и думаем мы, что она это. О сестрицах да братцах своих скорбит.

– Я тоже слышал о этом звере. Только это еще более невыполнимая задача. Плачущая Волчица в Шепчущем Лесу над духами Предков властвует. Лес Туманным Барьером окружен. Очень высокого уровня. Войти можно, а вот выйти еще никому не удалось. Да и находится он в Аскаре, в Зодиакальном Соединении. Считай, на другом конце Калиарда. А это минимум пять хонап пути…

– Что такое, хонап, хозяин? – прервал тяжелое молчание Карим.

– Хм, как бы вам полегче объяснить. Странно, что находясь в Калиарде десять тысяч эр, вы еще не переняли нашу меру исчисления времени, – Сероглазый провел лапой по кисточке. – Если кратко, то Калирад вращается во Вселенной вокруг яркой звезды – Астар. Когда наша планета делает ровно один оборот вокруг нее – это эра. Каждая эра состоит из двенадцати хонап. А каждый хонап из сорока дней. Плюс-минус. В каждом дне – двадцать пять часов. Вот как-то так. Еще вопросы?

– Нет, хозяин. Более вопросов нет. Пойдем мы, если более тебе не нужны, и ты позволишь, – тихо проговорил Барим, смотря себе под ноги.

Сероглазый хмыкнул. Достал шкатулку и, не произнеся ни слова, провел лапой по крышке. Близнецы пропали, оставив так и недоеденное мясо.

«Вот и еще одна беда затаилась в Калиарде. Нужно срочно созывать Собор. Если то, что поведали близнецы, окажется правдой, то твари, которые к нам постоянно прорываются сквозь Зеркала, покажутся детскими забавами. Но сначала нужно этих тонкокожих и Проклятого в Омрак доставить, а оттуда уже в Джаврас всех переместить. Жаль, что в Омрак нет Звездных Врат. Было бы попроще. Пусть Просветленные сами разбираются с ними и выясняют, кто такой Повелитель и каким чудом он открыл Зеркало Перехода в другой мир. Как раз и Собор можно объявить. Причины более чем весомые. Да еще о нефилиме нужно как-то невзначай спросить. Пополнить запасы, вернуться к ближайшим Вратам, а оттуда уже в глубину Пустынных Земель двигаться. Если повезет, управлюсь со всем менее чем за хонап. Если повезет. Это единственное на что я могу рассчитывать. Чутье подсказывает, что Шестикрылый еще жив. И кроме меня его никто из беды не вытащит. Наставник знал, что в глубине Пустошей его ждет что-то неимоверно сильное и смертоносное. Поэтому он отказался брать меня с собой. Нужно спешить.» – размышлял Сероглазый, медленно пережевывая остатки ужина.

Глава 7

Сероглазый вытер пальцы об траву и встал, привлеченный тихим пением. Аборигены закончили с ужином и теперь, сбившись в плотное кольцо, затянули негромкий, грустный мотив, проводя пальцами по телам умерших детей и женщин. Худой лежал чуть в стороне, не отводя мокрых глаз от лица красивой девушки.

Сероглазый равнодушно пожал плечами и вошел в сруб. Затем достал из кармана два стеклянных шарика и сложил мудру Активации. Шары моментально увеличились в размерах и взмыли в воздух, источая мягкий желтый свет. Сероглазый удивленно присвистнул. Вдоль стен сруба расположились деревянные настилы, заботливо накрытые еловыми ветвями и сухим мхом. В центре сруба была выложена простенькая печь. Рядом с ней лежали вещи банды Проклятых Братьев, разложенные в три аккуратные кучи, и ворох сухих дров.

Сероглазый закинул несколько поленьев в печь и быстро их разжег с помощью простенькой огненной сиддхи. Наконец оказавшись в тишине наедине с собой, Сероглазый он облегченно выдохнул и сел, поджав под себя лапы. Ему предстоял муторный процесс разгребания "трофеев". Немного подумав, он прикоснулся к голубой бидже, призывая в помощь Дихара-Выдру.

Призванное существо появилось рядом с тихим хлопком и, утерев лапками сонную мордочку, любопытно уставилось на Сероглазого. Но, несколько раз шмыгнув крохотным носом, резко развернулось и уже жадным, алчным взглядом впилось в дальнюю кучу, нетерпеливо виляя хвостом.

– Дихар! Ищи маго-механические устройства и складывай их отдельно. Как закончишь, принимайся за поиски драгоценностей! – дал указание Сероглазый, пододвигаясь поближе к куче с оружием и доспехами. Выдра, не поворачивая головы тихонько пискнула и, непонятно откуда достав золотое пенсне, нацепила себе на тупоносую морду. А затем, как заядлый пловец, с места сиганула в груду вещей. Не обращая больше не неё внимания, Отшельник занялся оружием.

Мечи, топоры, ножи, кинжалы, обломки копий, наручи и поножи – все тщательно осматривались Сероглазым и распределялись по нескольким группам: хлам, улучшенное оружие и доспехи, хотя бы фиолетового уровня, и, наконец, вещи из редких сталей и сплавов. Спустя час, перебрав все, Сероглазый неудовлетворенно посмотрел на скудный улов: из найденных ценных вещиц – два кинжала и усиленные пластинами из берриловой стали наручи. Все остальное оказалось ненужной грудой металла, и будет продано за гроши в ближайшей лавке. То есть в Омрак. И все это туда придется тащить. Невелика поклажа, конечно, но все же…

С амулетами, биджами, магическими кольцами и прочими изделиями из бездонных карманов магистров Кровавого Бога дело обстояло лучше, но ненамного. Еще спустя час пискнул Дихар, довольно потирая лапками морду и зажав в зубах небольшой черный кристалл. Рядом с выдрой лежало несколько меха-магических штуковин и небольшая кучка больших плодов с шипами.

– Иди-ка сюда, дружок, – улыбнулся Сероглазый, протягивая руку. – Выдра негромко зарычала, но все же подошла к Отшельнику и нехотя разжала зубы, отдавая кристалл.

Сероглазый покрутил камень в руках, активировал несколько сиддх, но кристалл упорно не желал раскрывать свои тайны.

– Ну что ж, надеюсь, Оценщик сможет заглянуть в твои глубины, – проговорил Сероглазый, убирая камень в отдельный кармашек на хитоне под пронзительный писк выдры.

– Ну-ну, дружок, не злись. Вот, держи свою награду. Заслужил. – Сероглазый порылся в куче с ценными вещами и бросил Дихару небольшое золотое колечко фиолетового ядга. Призванный поймал кольцо и тут же бросил его себе в пасть, с хрустом разжевывая. Сероглазый поморщился:

– Ты б зубы поберег, мохнатый. Э нет, не смотри на меня так, – Отшельник показал пустые лапы. – Больше ничего не дам. Тебя потом не добудишься.

Выдра хотела что-то возмущенно пропищать, но Сероглазый уже развеял призванного, возвращая его в биджу.

Нехотя встав, Сероглазый потушил огонь в печи и вышел из сруба в ночь. Три вышедшие молодые луны щедро разбавляли темноту своим сиянием. Аборигены, не смотря на одежду, жались к друг к другу, изредка постукивая зубами от холода.

Сероглазый, что-то недовольно пробурчав себе под нос, указал им на открытую дверь и несколько раз махнул рукой, но те даже не пошевелились. Лишь притихли и молча наблюдали за действиями Отшельника.

– Да чтоб Вас! – уже прорычал Сероглазый и, ухватив ближайшего мужчину за руку, потащил к срубу.

– Бижак, – тихонько позвал его Худой, приподнявшись на локтях. – То гар эми заранта. Кос баритум дав. – А затем, посмотрев на своих соплеменников, кивнул им головой в сторону двери:

– Бижак э тири далс ком. Но лавара суеги.

Мужчины недоверчиво посмотрели на Худого.

– НО ЛАВАРА СУЕГИ! – добавив металла в голос, повторил он. Аборигены тут же подскочили на ноги и, позвякивая кандалами, поспешили внутрь, коротко кивая головой Отшельнику и на ходу бросая короткое "бижак".

– Вот и лидер образовался. Пора бы познакомиться поближе и разобраться, куда вы там меня все посылаете, – ухмыльнулся Сероглазый, отпуская руку поджарого аборигена. Тот потер запястье и, коротко кивнув, исчез в срубе.

Сероглазый присел на траву в метре от Худого, обдумывая, с чего начать разговор. Абориген же, приподнявшись, облокотился о сруб и теперь внимательно изучал его.

Сероглазый ткнул себя пальцем в грудь и по слогам произнес свое прозвище:

– Се-ро-гла-зый.

Худой кивнул головой и ткнул себя в грудь:

– Ибрис.

– Ибрис, значит. Хорошо… Хорошо…, – довольно проурчал Отшельник, а затем обведя рукой вокруг себя, произнес:

– Ка-ли-ард.

– Ка-ли-арт, – повторил так же по слогам Худой.

– Ну почти. Ка-ли-арД. Понял? – еще медленнее проговорил Сероглазый, делая акцент на последней букве.

– КалиарД, – тихо повторил Ибрис, еле заметно улыбнувшись. Затем склонился и нарисовал на земле несколько точек, соединив их одной линией. Следом указал на небо и отрицательно покачал головой.

– Да понял я, что вы с другой планеты. Червяк один подсказал. Нехотя, правда, – ухмыльнулся, кивая в знак того, что понял. И, снова обведя рукой пространство, дотронулся до примитивного рисунка аборигена, вопросительно выгнув бровь.

– Эгеайя… Кхм-кхм-кхм, – вместе с кашлем буквально выплюнул название своего мира Ибрис и сполз по стенке сруба.

– Поговорили и хватит, – пробурчал под нос Сероглазый, взваливая невесомое тело Ибриса себе на плечо, – пора баиньки.

В срубе кипела жизнь. Аборигены разожгли огонь в печи и теперь сидели плотным полукругом, протянув руки к огню, о чем-то тихонько переговариваясь.

Увидев Сероглазого, они тут же замолчали, а несколько мужчин, встав, бережно приняли Ибриса и уложили его рядом с печью. Затем один из мужчин что-то быстро проговорил, показывая на плоды. Сероглазый, не желая разбираться, что ему от него нужно, лишь махнул рукой и вышел из сруба.

Ночь уже полностью вступила в силу, разбросив свои темные сети на ближайшие пятнадцать часов. В активированный барьер с писком ударилась стая летучих мышей, но затем, быстро сориентировавшись, унеслась прочь.

Сероглазый пригладил кисточку на ухе и пошел к Камалу, мирно посапывающему у тлеющих углей кострища. Схиаб приоткрыл на мгновение глаза и тихонько фыркнул. Сероглазый ласково потрепал жесткую шерсть на шее питомца, успокаивая верного зверя. Затем, склонившись над седельной сумкой, достал из нее небольшой сребристый мешок, подарок блика, и еще один побольше, из грубой мешковины, с еле заметной в темноте вязью рун на швах.

Вернувшись в сруб, он закинул ценные вещи в пустые ячейки серебристого мешка, а остальное сгреб в бездонные глубины большого который превращал все вещи в практически невесомые. Купец в Лагрулде уверял, что в мешок влезет несколько тысяч матр добра, а владелец даже не почувствует веса.

Разобравшись с вещами, Сероглазый снова покинул сруб, прикрыв за собой тяжелую деревянную дверь. Аборигены, о чем-то возбужденно перешептываясь, сгребли колючие плоды в охапку и бросили в огонь.

Усталость навалилась непосильной тяжестью, норовя как можно быстрее сомкнуть веки Отшельника. Бросив мешки рядом с Камалом, Сероглазый устало завалился рядом на землю, опершись о горячий бок питомца. Прикрыв глаза, он провел лапой по шелковистой поверхности серебристого мешка, вспоминая, как ему достался этот дар.

Еще совсем молодой и только ставший на путь Отшельника, он охотился в Соткарских Горах на Золотую Лань. Шла вторая неделя преследования, и запасы еды закончились еще два дня назад. Сероглазый уже несколько раз пожалел, что согласился помочь катору гхарда Аскар словить Золотую Лань, которая несколько эр подряд губила местных охотников и егерей. Превращаясь в обнаженную стройную девушку божественной красоты, с золотой кожей и длинными волосами, она заманивала аскарских охотников в непроходимые топи, бездонные ущелья и горные лабиринты, одурманивала своими чарами их податливые умы.

Еще не зная, с чем ему предстоит столкнуться, молодой Отшельник легкомысленно согласился, рассчитывая на свою силу, ум и природную животную выносливость. Но, как оказалось, что легко думается, то на практике сложно делается. Все последующие дни Лань играла с ним, как с сопливым котенком, вовсю потешаясь над его беспомощностью, легко обходя даже самые хитроумные ловушки, то и дело дразня, показываясь на расстоянии полета стрелы.

Преследуя в очередной раз добычу в свете трех лун, Сероглазый не рассчитал расстояние, – или может, это лань отвела ему глаза, – но до края расщелины он не допрыгнул. Слава богам, что на дне ущелья текла полноводная река.

Спустя несколько часов борьбы с бурным горным потоком обессиленный Отшельник смог выбраться из быстрины на песчаную отмель по другую сторону Соткарских гор. Измотанный и побитый, дрожащими от холода лапами Сероглазый достал из-за пояса пузырек с зельем и, вырвав пробку зубами, вылил содержимое в рот.

Горький эликсир обжег горло и медленно спустился в живот раскаленным ручьем. Отшельник закашлялся и перевернулся на бок. Его взгляду открылась умиротворяющая картина. Три убывающих луны поблескивали серебром в темных водах. Далеко впереди, над верхушками гигантских сосен, предрассветное небо начинало сереть, приглушая сияние мириад звезд. С Соткарских гор неторопливо спускался густой туман. Над Отшельником с громким уханьем пролетела сова и, спикировав вниз, выхватила из реки крупную рыбину.

Настойка из корня драконьего дерева наконец начала действовать, разгоняя тепло по измотанному организму Сероглазого. Веки Отшельника стали наливаться тяжестью. Он пытался сопротивляться, но усталость быстро брала верх. Из последних сил он достал из кармана на поясе небольшой красный глиняный кружок и с хрустом его разломал. Активированная руна вспыхнула желтым огнем и создала вокруг него прозрачный защитный барьер. Сопротивляться больше не было сил. Сероглазый свернулся в клубок на холодном песке и тут же уснул. Воспоминания, более ни чем не сдерживаемые, хлынули в сознание Отшельника мощным потоком, заставив еще раз пережить встречу с опаснейшим существом для любого странника – бликом…

Сероглазый отчетливо вспомнил, как вздрогнул от холода и открыл сонные глаза. Барьер почему-то пропал. Внезапно, со стороны леса донесся булькающий звук. Отшельник резко приподнялся на лапах и непонимающе уставился на опушку. От неосторожного движения ребра прострелило резкой болью.

Первым, что он увидел, была огромная соломенная шляпа, покрытая засохшим мхом. Под ней, на вертикально стоящей, изогнутой тросточке, в клубах густого серого дыма сидел древний дедок и любопытно разглядывал заблудшего гостя. Старик был в рванных лохмотьях, с кожей, больше походящей на потрескавшуюся кору дерева. Лениво почесав густую седую бороду, в которой суетливо копошилась мелкая мошкара, старец снова бросил изучающий взгляд на Отшельника и, причмокивая от удовольствия, затянулся длинной деревянной трубкой.

Сероглазый протер лапой глаза и мотнул головой, стараясь понять: это он еще спит или судьба подготовила ему очередное испытание. Вчерашние события вихрем пронеслись в голове урднотца: Золотая Лань, ущелье, прыжок, падение, горный поток, ухающая сова, барьер, Зал Предков, пустыня… А теперь еще и блик! Худшее, что может пожелать уставший путник. Еще в Бакар-Инте наставник выделил целый урок для описания данных существ.

Как и все другие расы и существа, блики появились в Калиарде после огромного всплеска сакти, который создала упавшая луна. Какова их природа, сколько их и каковы их сиддхи – об этом были лишь жалкие крупицы знаний, которые, с трудом вспоминая, рассказывали немногочисленные выжившие. Обычно блики появлялись в виде дряхлых старцев или наоборот, упитанных, краснощеких купцов, стоящих у огромной телеги – лавки. Единственным неизменным атрибутом и основной приметой была длинная деревянная трубка, забитая магическим табаком. Ну и, разумеется, три задания, которое существо давало путнику. Если заблудший их выполнял, то получал несколько ценных даров. Если нет – его ждала верная смерть. "Блики по шкале Просветленного Гратанга относятся минимум к красному ядгу! Даже не думайте вступать с ними в бой! И запомните раз и навсегда – НИ при каких обстоятельствах не соглашаться достать для блика табак! НИ при каких! Постарайтесь применить все свои навыки и смекалку, чтобы выполнить его задания!" – Вспомнил Сероглазый наставление учителя, которое он за урок повторил, наверное, несколько сот раз.

Дед словно прочел его мысли и, насмехаясь, выдул струйку дыма, которая превратилась в грациозную лань:

– Не спишь ты, не спишь, молодой Отшельник, – весело проговорил блик. – И не так ты, ставший на путь поиска утраченной силы, охоту вел. Тут хитринкой надо было действовать, а не грубой силой. Если выживешь и порадуешь старика – так и быть, дам тебе совет. Не за просто так, конечно. – Важно добавил старик.

Молодой Отшельник скрипнул зубами и медленно поднялся на дрожащих от усталости ногах, постепенно понимая, с кем его свела судьба:

– Я подозреваю, что просто так ты мне уйти не дашь? – С трудом скрывая закипающую в нем злость, спросил у блика Сероглазый.

Старик недовольно хмыкнул и, глубоко затянувшись трубкой, выпустил большое облако дыма, которое медленно расползлось широким кольцом и осталось висеть в воздухе вокруг них:

– Горячий, очень горячий. Язык говорит быстрее, чем голова думает. – задумчиво произнес старик куда-то в сторону, пропустив вопрос Сероглазого мимо ушей. – Твоя злость – это лишь твой страх. Страх, гордыня и обида, что у тебя, у ученика Великого Отшельника Шестикрылого, ни Лань не вышло изловить, ни ловушек избежать, – назидательно добавил блик, посмотрев в глаза Отшельника.

– Что касаемо твоего вопроса, – продолжил вещать старец тоненьким голоском, – конечно не дам уйти просто так. А это, – блик указал сухим, длинным пальцем на застывшее кольцо дыма, – чтобы ты сильно не усердствовал и даже не думал, что сможешь убежать. Если дотронешься – умрешь. – дедок хохотнул и любопытно уставился на Отшельника в ожидании реакции.

– И что же мне нужно сделать, чтобы ты меня отпустил? – сверля тяжелым взглядом блика, раздраженно спросил Сероглазый и выплюнул на песок крохотный обломок зуба.

Старик выпустил новую, густую струю серого дыма и посмотрел веселыми глазами на своего невольного гостя:

– Три загадки – три дара. Один ответ – один дар. Ни одного ответа – одна смерть. Не торопись, молодой Отшельник, скажешь, когда будешь готов. Я вот никуда не спешу и тебе не советую. Наслаждайся грядущим рассветом и ударами сердца. Вечность позади, вечность впереди. – блик уселся поудобнее на своей жердочке и, блаженно прикрыв глаза, снова затянулся трубкой с нескончаемым запасом табака.

Сероглазый отряхнулся и сложил пальцы треугольником в особый жест – мудру Очищения Разума, но ничего не произошло. Молодой Отшельник вопросительно посмотрел на дедка, но тот лишь мерзко хихикнул, показав редкие, на удивление белые зубы и отрицательно покачал головой:

– В моем кругу твои силы не работают. Дым подавляет сакти. Хороший, кстати табачок, не находишь? – лукаво прищурился блик и задумался о чём-то своём. – В вашем мире такого не сыскать, – резко погрустнев, добавил старик вполголоса.

Сероглазый злобно стрельнул глазами на ехидного деда, но делать было нечего, раз уж кости судьбы привели его на эту тропу, – придется плясать танец смерти под трубку безумца. С бликом ему не справиться, будь он хоть одним из Двенадцати Великих Отшельников. Урднотец поджал лапы и, морщась от боли, сел напротив старика в позу лотоса:

– Я готов! – Сероглазый бесстрашно посмотрел старцу в глаза. – Загадывай!

– Быстро же ты! – радостно встрепенулся древний. – По правде говоря, я думал, что успею докурить. Ну, да ладно. – дед приосанился и поправил шляпу:

– Слушай же молодой Отшельник, внимательно слушай! Моя первая загадка и возможно твой первый дар! – блик затянулся трубкой с нескрываемым наслаждением и громким, резко помолодевшим голосом произнес:

– Живой мертвого бьет, мертвый во всю голову ревет!

Сероглазый, решив не отдаваться на волю случая, прикрыл глаза и не спеша начал выполнять дыхательную практику, приводя разум и дух в состояние полной отрешенности. По спине, от копчика до макушки, пробежала еле ощутимая волна тепла. Отшельник старался нащупать нить абсолютного спокойствия, активируя по очереди все семь центров энергии сакти. Тепло становилось сильнее с каждым новым вдохом. Скоро оно уже захлёстывало с головой, интенсивными, горячими волнами стирая вокруг все звуки и запахи. Тело чудилось невесомым. Сероглазый медленно растворялся в пустоте, в лабиринтах времени, всё сильнее входя в состояние глубокой медитации.

Где-то вдалеке, на грани сознания, в кромешной темноте, Отшельник услышал еле уловимый звук и потянулся к нему всем своим естеством, как к спасительной соломинке. Глубокая медитация – вещь, которая ошибок не прощает. Сероглазый за свой век повидал немало ищущих ответы, которые так и не выбрались из глубоких темных вод, потеряв контроль. А те, кто смог вернуться после слишком долгого погружения, больше походили на овощи, чем на разумных существ.

Спасительный звук во тьме стремительно приближался, перерастая в оглушительный грохот. Ноздри уловили знакомый, ни с чем не сравнимый аромат. В морду подул свежий, влажный воздух, а длинные чувствительные усы покрылись капельками водяной пыли. Отшельник, совершив переход, осмелился открыть глаза и вдохнул полной грудью.

Он оказался сидящим в позе лотоса, на идеально круглом, белом камне, внутри громадной базальтовой пещеры. Камень находился в центре безмятежного озера. Спиной Отшельник ощущал нарастающую прохладу от грохочущего позади водопада. В полупрозрачных облаках водяной пыли яркими цветами переливалась радуга. Немного в стороне, на краю озера, свесив к воде тяжёлые ветви, росло невысокое, вечно молодое дерево амрита. Его большие, розовые цветы источали сладкий, дурманящий и одновременно успокаивающий запах.

Стены Священной пещеры Падма были богато украшены искусными каменными барельефами работы древних мастеров. Урднотец любопытно вглядывался в стены, хоть и бывал тут множество раз во время предыдущих глубоких медитаций. Сколько бы он ни попадал сюда, столько же ему открывались всё новые и новые детали, сокрытые ранее. Каждый раз Отшельник искренне восхищался тончайшей работой скульпторов, несомненно наделенных поистине божественным мастерством.

Рельефные узоры укрывали всякий миллиметр пещеры. Деревья, животные, солнце и луны, древние храмы и города с тысячами жителей. Сцены охоты и быта, масштабные картины с полей битв – всё это плавно сменяло друг друга, увековеченное в камне. Самой захватывающей была сцена, где Первые Мантары и их Несокрушимые Звери сошлись в последней схватке с нагами и урторосами – Великими Змиями…

Тысячи сюжетов переплетались между собой, создавая непостижимый для телесного разума узор. Казалось, что сам Прародитель Вселенной остановил время, заковав все это величие в базальт. И стоит ему лишь небрежно взмахнуть рукой, как птицы снова заведут свою веселую трель, а пещера наполнится звуками кровавого сражения.

Уртор – Первородный Змий, запертый в мире Калиарда Пространственным мудрецом Вьясой, опоясывал базальтовые стены Священной Пещеры. Его исполинская туша то пропадала в темноте свода то снова появлялась, показывая зрителю свое чешуйчатое тело и многочисленные, остроносые рогатые головы…

Взгляд Отшельника скользнул дальше и нашел новые, не замеченные им ранее детали. Семь Просветленных Мудрецов, постигших истины творения и бытия, стояли вокруг дерева амриты. Они словно застыли в камне, вознеся свои худые руки вверх, обращаясь к Прародителю Вселенной, лик которого все еще был закрыт для Сероглазого.

За спиной Отшельника с величественным рокотом водопад выбивал мириады брызг и распугивал стайки радужных карпов; а прямо перед отшельником находились высокие ступени. Выходя прямо из воды, они вели к огромным высеченным в скале десятиметровым воротам. Врата – апогей мастерства древних зодчих, были щедро украшены наиболее сложными узорами и барельефами из золота и драгоценных камней. Но как бы пристально ни всматривался урднотец в изображения, они всё ещё оставались для него мутным пятном. Слева и справа от ворот стояло по шесть скульптур Первых Великих Мантар в полном боевом облачении. Над ними, как горы над деревьями, возвышались двенадцать грозных фигур – Несокрушимых Зверей.

Сероглазый поднялся, с наслаждением вдохнул очищающе-сладкий аромат цветов древа амриты и поклонился Великим Мантрам и Просветленным Мудрецам.

Мягко повернувшись на носочках и подняв руки вверх, ладонями в стороны, Отшельник выполнил первое из ста восьми движений Мантарского Круга. Пассы Сероглазого были плавными, но уверенными, перетекая из одного в другое. Он тщательно следил за дыханием, внутренне сосредоточившись на активации всех семи очагов сакти…

Позы сменяли одна другую и контролировать мощные внутренние потоки становилось все сложнее. Несясь бушующими волнами по каналам в теле Сероглазого, сакти норовила нарушить хрупкий баланс. Желала выжечь изнутри и сбросить его с камня, в непроглядные глубины озера.

Наконец, приняв сто седьмую позу кричащего воина, Сероглазый застыл в широкой растяжке, практически касаясь поверхности каменного постамента коленом. Он закинул назад голову, одновременно вытягивая ладони к своду пещеры. Поток сакти с силой рванул вверх, как стая диких лошадей, учуявших свободу. Отшельник напряг все мышцы, стараясь удержать равновесие и предательски скользящую вперед ногу.