Текст книги "Клизмой по профессионализму (рассказы и повесть)"
Автор книги: Сергей Прокопьев
Жанр:
Прочий юмор
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)
Хотя было ледяное.
Вода стояла на полу. Вова слетел с дивана и заметался, как блоха в штанах. Колонки! Магнитофон! Книги! Чемодан! Все в воде.
Сначала схватился за тряпку собирать потоп, но инженерный ум победил бабскую панику, направил вон из дома причину устранять. По верхней кромке дамба стояла целехонькой, в нижней части зиял проран, в него талое и шалое водохранилище мчалось к в жилище.
И как-то сразу Вова установил: стихийное бедствие – человеческих рук дело. Дяде Лехе лучший способ отвода мокрой угрозы от своего дома направить в Вовин. Ударом лопаты саданул в основание дамбы и спи спокойно.
Вова злой в КБ явился. Голове не до производственных задач, когда в тылу вода и сырость, а колонки и магнитофон, того и гляди, накрылись после купания.
Дима Гончаров сидит в своем углу, орудует паяльником, песенку под нос напевает.
– Ё-пэ-рэ-сэ-тэ! – Вова места не находит. – Порвать его мало! Вода на полу стоит! И в милицию не заявишь – пойди докажи, что он. А больше некому. Подпалить бы!..
– Не надо крови! – оторвался от паяльника Дима. – Есть старый проверенный способ. Покупаешь буханку дрожжей, в сортир бросаешь и готово! Предварительно не забудь бумажку снять.
– А эффект? Мне надо, чтобы на всю жизнь запомнил!
– Запомнит!
Дима был Вовин ровесник, но будто год за два жил. Не только в электронике башковитый. Грибы вкуснейшие солил, помидоры выращивал, что до весны свежие хранятся. Да и в любом деле как рыба в воде мастер. Полная голова житейского опыта.
Посему Вова последовал совету с дрожжами.
Купил килограммовую упаковку, среди ночи распаковал бродильный продукт, предусмотрительно швырнул бумагу в печь, как тать, пробрался в огород к дяде Лехе и опустил дрожжи в отхожее место.
На следующее утро, сделав микронную шпионскую щелочку в занавеске, глянул в соседский огород. Что там и как? А никак. Воробьи на ранетке чирикают, кот с заборчика жадно хочет нарушить птичью идиллию. Лужицы льдом покрытые. Отхожее место синей краской отсвечивает.
Вечером тоже не случилось мстительных изменений.
День на работу Вова ходит, два, три. А Дима хитро улыбается: "Подожди".
Вова дом просушил, магнитофон восстановил. Уже и мстительная горячка поутихла. Да как-то просыпается, а на дворе весна. Ночью антициклон двинул массы теплого воздуха на Омскую область. Утром солнышко погнало спирт в градусниках к летним отметинам. У Вовы, несмотря на будильник, настроение с первых секунд дня установилось отличное. Весна грянула. На работе тоже весь день пела душа.
Вечером, как водится, поиграл в шахматы и домой. Выходит из-за угла в свой околоток, а там техногенная катастрофа. Народу "е-пэ-рэ-сэ-тэ – хренова гора", как мураши носятся. Вова всю сознательную жизнь в городке Нефтяников воспитывался, кубометры химических ароматов через обоняние прогнал, нюха никакого не осталось, все атрофировано, и тут удар сногсшибающий пробил нос.
У дяди Лехи в огороде строение на одного человека пенилось коричневой биомассой. Она рвалась наружу из всех щелей: спереди, сзади и с боков. Даже из окошечка, что над дверью. Казалось, еще мгновение и будочка поднимется на воздух от распирающей силы или разлетится в разные стороны. Вокруг взрывоопасного объекта бегали люди с ведрами, носилками, песком, землей и лопатами. Некоторые в противогазах. (Наверное, уже тогда дяди Лехин сын был в ГО). Они пытались забросать прущую из нужника силу землей, укротить песком. Куда там! Биомасса с убойным запахом, растревоженная плодовитыми бактериями, перла и перла, перла и перла, заполняя огород дядя Лехи.
Большинство соседей крутили носами на безопасном расстоянии от катастрофы и ругались:
– Какой гад дрожжи бросил?!
Вова тоже подошел с возмущением:
– Сволота! Убить мало! Самого бы головой туда!
Несколько дней дядя Леха воевал с биомассой, унимал реакцию мощной землеройной техникой. Вывозил зловонную лаву, засыпал извержение. Работал экскаватор, подъезжали самосвалы.
Наконец экскаваторщик сказал:
– Все закрывай, Леха, говенный наряд! Но пить у тебя не буду! И так провонял до костей!
...И вот опять Вова столкнулся с дядей Лехой.
Но деньги не пахнут.
Когда ГОшник приехал в Омск за очень даже неслабыми комиссионными, при обмывании операции дядя Леха обхаживал Вову, как наипервейшего гостя и кормильца. Сын обещал папе с гонорара новый телевизор и мотокультиватор "Крот".
ТЕЛЕВИЗОР В ФУФАЙКЕ
Первый раз после долгого перерыва Вова Чуднов приснопамятно встретился с Филом Экспозито в средине 80-х. По паспорту тот не Фил, тем паче не Экспозито. Но в далекие 70-е, когда советские хоккеисты славно рубились с канадскими, Эдик Филимонов был обречен в студенческой братии на имя заокеанского профессионала шайбы, клюшки и голы забивать. Тем более оба-два здоровяки с лохматой прической. Когда-то Фил с Вовой учились на одном факультете. После института пути-дорожки разбежались по разным производствам. Оттрубив восемь лет в ракетно-космическом КБ, Вова решил поискать счастья в КБ танкового профиля, где столкнулся с Филом. Заходит к заместителю главного конструктора по кадрам, а там Филимонов за столом высится.
Высота должности не изгадила однокашника. Нормально встретились.
Недельки через две Фил вызывает:
– Слушай, ты же на "Полете" работал, где стиралки делают. Разбираешься в них?
– Ё-пэ-рэ-сэ-тэ! Два месяца конкретно на конвейере отпахал. Только пришел в КБ, сразу оп-ля – трудовая повинность, в ширпотребовский цех на прорыв кинули, рабочих рук не хватает. Все операции прошел. Дай отвертку, разберу-соберу с закрытыми глазами, как солдат автомат Калашникова за 40 секунд.
– У меня она что-то не фурычит. Жена гундит. Не против, как-нибудь вечерком заехать, посмотреть?
Фил парень отличный. Что тут ломаться. При должности. Глядишь, подсобит с повышением. Вова всегда в перспективу судьбы заглядывал.
Приезжают после работы к Филу, там вдохновляющая атмосфера. Жена шурует на кухне: рулетик мясной делает, пирожки жарит, салатики шинкует. Во всю ивановскую готовится к ремонту. Вова через стенки холодильника чувствует – в морозилке водочка томится.
– Где неисправный агрегат? – с профессиональной уверенностью прошел в комнату.
И опешил как вкопанный! Ба! Что за невидаль? Цветной телевизор "Кварц", в фуфайку наряженный стоит. Экран чистый, остальное укутано.
Вова рот распахнул:
– Зачем?
– Ты понимаешь, – замялся Фил, – одиннадцать месяцев уже.
– Зачем? – не проходит тупость у Вовы.
– Все так делают! Покупают омский цветняк, а через одиннадцать месяцев меняют на новый.
Вова не знал такого технического фокуса телезрительской голи, гораздой на выдумку.
Фил объяснил. Гарантия у "Кварца" двенадцать месяцев, одиннадцать из них смотришь нормально, потом надеваешь на телевизор фуфайку. Через неделю аппарат не выдерживает перегрева. Радиоэлементам, вырабатывая изображение и звук, хочется дышать комнатными градусами, ватник не дает проветриться трудяге, отсекает воздух прохладной температуры. И телевизору хана. Завод рядом, гарантия есть, меняешь на новый. И так каждые одиннадцать месяцев.
– Но, – пожаловался Фил, – через пять дней гарантия истекает, а не дохнет. Три недели под фуфайкой с утра до ночи и хоть бы раз рябь пошла.
– Во, надежный попался! – посочувствовал Вова.
– Всегда так. Когда не надо ломается, а когда надо – не дождешься.
Вова занялся тем, что "когда не надо". Выкатил стиралку в коридор, подключил к розетке. Мертвая. Один таймер тикает.
– Фуфайку на нее не надевал? – подмигнул Филу.
После чего одним движением перевернул стиралку кверху ногами. Что на нее сверху смотреть. Проверил приводные ремни, клапан, насос, кинематику. Все нутро перетрогал. И получалось: дывлюсь я на нэбо, ничого нэ бачу! Собака с дефектом не здесь, в другом месте, зарылась.
Лучше бы "здесь". С законом Ома Вова со школы не дружил. Как ток по твердым проводам с напряжением и сопротивлением бегает – не чувствовал логикой мышления. А есть поговорка: не знаешь закона Ома – сиди дома.
Не в Вовином характере неумехой расписываться. Стал с честью закруглять положение.
– Эдик, похоже, с электрикой проблема, а тестера у нас нет, – заметьте, уже и хозяина в ремонтники записал. – Без тестера, как мы с тобой проверим наличие цепей?
– Ну, придумай что-нибудь! – настаивает хозяин.
"Ё-пэ-рэ-сэ-тэ!" – думает Вова, вдыхая ароматы, накатывающиеся из кухни. Там уже водочка остыла до вкусной температуры.
На стене бра висит. Красивое. Вилка неразборная.
– Слушай, – говорит Вова, – если снять, вилку отрезать, провода расщепить, будет контрольная лампочка. И проверим: горит – есть цепь, не горит – обрыв на линии.
– Снимай, – разрешил хозяин.
Отрезал Вова, расщепил, зачистил, а сам думает: "Че я делаю?"
Хозяйка выглянула в нетерпении:
– Ну что, ремонтеры?
Ужин готов, и весь организм чешется к стирке. Гора белья накопилась. Надоело руками о стиральную доску елозить.
Вова вывернул блок управления наизнанку, концы контрольной лампочки потолкал для проформы.
– Нет, – выпрямился во весь ста восьмидесяти пяти сантиметровый рост, без тестера не получится.
– Ладно, – неожиданно реагирует Фил, – сиди.
И приносит от соседа тестер.
– Короче так, – с юморком говорит Вова, – сейчас сюда торкнем, и если стрелка не отклонится, надо в мастерскую везти, в домашних условиях бесполезно голову ломать.
– Ну, торкай быстрее!
Фил тоже проголодался, охота водочку рулетиком закусить.
Вова по своему небольшому электрическому разумению собрал схему, то бишь – подключил стиралку к сети, а потом сунул концы тестера.
Как блыснуло! Голубое свечение перед глазами вспыхнуло, потом свет погас, и снова загорелся. Вова на Фила смотрит и хохочет, у того физиономия чернее негра. Фил тоже смеется – Вова не белее сажи. И стиралка под стать закопченным цветом. Вова оплавленные концы тестера удивленно держит.
Жена из кухни перепуганная выскочила:
– Что это было?
Дочь из комнаты радостная выбегает:
– Дядя Вова, дядя Вова у нас телевизор сгорел!
Среди многочисленных потерь – единственное приобретение.
Тестеру – хана, стиралке – хана, невинность бра тоже порушили. Да и с телевизором бабушка по разному сказала: может, всего-то – предохранители полетели.
Фил вздохнул тяжело:
– Тестер завтра соседу куплю, а мы пошли хоть поужинаем.
Молча, как на похоронах, по первой опрокинули. Жена встала:
– Ладно, ремонтеры, пойду врукопашную постираюсь.
Выпили мужики по второй. И чисто по-русски от души отлегло. Фил говорит:
– У меня к тебе огромная просьба.
"Ё-пэ-рэ-сэ-тэ, – подумал Вова, – сейчас денег попросит".
– Володя, никому об этом ремонте ни слова! Засмеют ведь.
– Могила, – сделал зверское лицо Вова.
Что он сам себе и карьере враг?
Только через пятнадцать лет, уже в 21 веке, рассказал, столкнувшись на Кипре с Филом. Тот давно жил в Тюмени. Как и Вова, занимался бизнесом. Как и Вова, прилетел на остров на семинар, устроенный оффшорной компанией.
Вечером Фил, Вова и руководитель компании, тоже сибиряк – из Красноярска, пошли в ночной клуб со стриптизом. Под коньяк Вова вспомнил ремонтную историю. Ух, смеялись мужички. И не только они. Компанию украшали две девахи из стриптизной программы. За сценическое мастерство Фил с Вовой подозвали угостить актрис, и оказалось, что обе родных кровей – из Днепропетровска, где Фил когда-то окончил школу.
– Телевизор в фуфайке! – давилась смехом слегка одетая землячка. – Ну, классно! У меня отец самогон на продажу гонит, а бражку в стиралке заводит. Время от времени включает, от вращения градус шибче зреет. Однажды перестарался, врубает, а оттуда как даст фонтан вонючий! Только обои поклеили!..
– А если "Панасоник" фуфайкой накрыть? – спросила вторая деваха. Кердыкнет японец?
...Замечательная ночь стояла в углу Африки, Азии и Европы. Средиземное море лениво било в Кипр, гоняя волны от Египта к Турции, от Сирии к Италии... Европейцы, азиаты и африканцы праздно дышали йодом вдоль прибоя. Но и в ночном клубе сиделось неплохо. Играла из колонок английская музыка, пела за жизнь шведская группа, а за столиком стоял здоровый русский хохот...
КАШЕЙ ПО МЕНТАЛИТЕТУ
"Березовой кашей надо воспитывать наш менталитет, – рубит правду-матку Вова Чуднов, – экономические отношения новые, остальное тяп-ляпнутое! Почему живем ни два ни полтора? А потому, что работаем не пришей кобыле хвост! Серьезная фирма, "Гражданпроект", вызвалась перестроить мне квартиру. Камин сделали, как разожгу, соседи бегут с огнетушителем. Дым у них из розетки клубами валит. "Сгорим к едрене-матрене!" – в морду огнетушителем тычут, не дают расслабиться у огня с бокалом вина. После них только на водку тянет. А как вспомню всю перестройку квартирную, вообще, в драбадан напиться кидает!.."
Вова Чуднов – предприниматель. Он и в советские времена метался в поисках счастья, чтобы много и сразу. Молодым специалистом за три года в КБ четыре отдела поменял ради роста зарплаты, потом еще два КБ. "Пригрей место – теплым станет!" – не для него совет. И скажем правду: не зря скакал – обставил в карьере однокурсников. Но всего на полкорпуса. По большому счету, вся суета на плоскости происходила, пусть и с легким уклоном вверх, но темпы не скачкообразные, а ползком.
Поэтому, когда наступила свобода предпринимательства, не раздумывая, бросился в стихию, пахнущую долларами. Поначалу по компьютерам предпринимал, потом металлом занялся, наконец, на запчасти перекинулся. Не сказать, что денег куры не клюют, поросятам не дают, но хватает не только на поросят с хреном в день рожденья. Квартиру купил в районе, который в советские времена именовался в народе "Дворянским гнездом". То бишь не для простых смертных. Жили там не дворяне, а скорее те (вместе с потомками), кто дворян к ногтю, к стенке, на лесозаготовки определял.
"Гнезда" в "Дворянском" под одну гребенку строились. Чуднов общей колонной жить не хотел. Допредпринимавшись до уровня благосостояния в центральном районе, купленную квартиру в корне взялся перестраивать на европейский манер: камин, джакузи, биде, а вместо клетушек – бальный простор.
"Чем мы хуже дворян по эстетизму!"
Для образования европейского пространства следовало убрать главную преграду – бетонную стену пять на два с половиной метра минус дверной проем. "Гражданпроект" сказал: стена хоть и не слабая, но слабонесущая, без последствий уберем, оставшееся швеллером усилим, и пойдет за милую душу, только деньги вперед плати. Сверх этого запросили натурой расходные материалы – пару алмазных дисков. Остальное, дескать, не вашего ума проблемы, а наших рук дело.
Чуднов, как человек предприимчивый, не бросился в магазине покупать диски, нашел у оптовиков в три раза дешевле и купил не два, а четыре, запас карман не тянет.
"Сейчас бегом эту стеночку аннулируем, – заверили специалисты "Гражданпроекта", – не впервой ломать не строить".
Через пару часов позвонили в офис заказчику с рапортом отнюдь не победным и с вызовом на место происшествия для анализа ситуации.
Чуднов застал фронт работ колом стоящий на месте, лишь стена в чуть подпиленном состоянии. Форма четырех алмазных дисков потеряла геометрическую правильность, была кускообразной.
– Оказывается, хозяин, – чесали затылки мастера, – дом твой – первая двенадцатиэтажка в городе, панели на совесть делали! Можно мосты подпирать! Гранитная скала, а не бетон.
"Ё-пэ-рэ-сэ-тэ", – загрустил Вова. Впору квартиру в обратную сторону продавать. Снаружи чудно – Иртыш под окном, пуп города под боком, а внутри стандартность отжившего образца, тогда как душа просит камин, биде и джакузи.
И все же, что значит предприниматель с массой знакомых, не долго Чуднов пребывал в пессимизме.
– Сходи на любую стройку, – посоветовал один дружок, – как пить дать мужики головастые найдутся, которые посредством зубила и какой-то матери любую скалу своротят.
И ведь прав оказался. Нашлись умельцы.
– На кой ляд алмазные круги! Мы тебе шлямбуром по периметру пройдемся и готово.
Загвоздка возникла по поводу расчета. Мужики на бригаду из трех человек требовали пять бутылок водки до начала операции удаления лишней стены и три – после. Хозяин, беспокоясь за исход дела, настаивал на обратной арифметике.
– Восемьсот тридцать три грамма на нос! Вы после этой дозы кувалду не поднимите!
– На сухую этот гранит подавно не возьмешь! Сам говоришь, алмазные круги не выдерживают!
Ударили по рукам на компромиссном варианте: четыре поллитровки до, столько же – после.
– Надеюсь, резину тянуть не будете, к вечеру сделаете.
– Обижаешь, хозяин.
– Нормально сделаете – не обижу!
Через пять часов мужики докладывали по телефону:
– Хозяин, вези расчет, осталось только завалить!
– Молодцы-кутузовцы! – у Чуднова развеялись последние сомнения по поводу проживания в "Дворянском гнезде". – Сверх расчета премия в два пузыря!
Вова – человек слова, тут же прыгнул в машину в сторону магазина. Доехать до прилавка не успел. Тревожно запел сотовый телефон, номер которого сам Чуднов смутно помнил, знали его с десяток сверхнужных людей, остальные довольствовались пейджером нашего героя. И вдруг звонит старший по дому, которого даже близко не было в списке сверхнужных.
Старший относился к тончайшей прослойке не жирного слоя российской интеллигенции – не матерился. С окружающими был исключительно на "вы" и деликатно. Когда-то черчение в школе преподавал.
"Точно дворянского происхождения, не наш лапоть", – предполагал Чуднов.
– Ты, – раздалось из сотового, – ...
Дальше в речи старшего интеллигентных слов не было.
"Неужто дворяне тоже заворачивают по матушке?" – подумал краем сознания Вова. Но лишь последним краешком, остальным разумом метнулся в перестраиваемую квартиру...
Когда вихрем машина влетела во двор, там царил переполох. И не понять, то ли карнавал, то ли хуже. Один в семейных трусах, брюхо наружу, другая в шубе, но босиком. Третий сломя голову куда глаза глядят улепетывал в домашних тапочках и зачем-то с раскрытым зонтиком. Все-таки происходящее больше смахивало на стихийное бедствие. Дедок тащил из подъезда телевизор, простоволосая бабушка-соседка с одиннадцатого этажа носилась по двору с трагическим воплем:
– Мы этот хрусталь из Германии привезли! Трофейный! Ему цены нет!
И всем совала под нос горсть стеклянной пыли.
Вова влетел на свой этаж. Стена лежала на полу, мужички переминались с ноги на ногу.
– Коряво получилось, хозяин. Старались порадовать тебя – быстрее закончить!
Работали мужички добросовестно. Долбили так, что в их адрес столько из разных углов дома натолкали "добрых слов" – не утащишь. Но это были цветочки. Семечки посыпались позже.
Закончив долбежку, заваливать плиту решили не по частям. "Че тут мудохаться!" Жахнули кувалдой раз да другой, и стена ахнула во весь свой рост и вес.
Соломки в месте падения или других демпфирующих многотонный удар материалов – досок, бревен – подкладывать не стали. "Че тут мудохаться!"
Дом аж присел от такой оплеухи и зашатался как пьяный. Грохот на всю округу раздался. И все бы рассосалось, да накануне в Москве дом рухнул от взрыва. Телевидение с утра до вечера с этой темы не соскакивало. Все двери подъездов были заклеены инструкциями по самовыживанию.
И вдруг шум, гром, сотрясения... Забегаешь тут в трусах и с зонтиком от предполагаемых камней. Жители начали хвататься за детей, деньги и другие личные вещи.
У соседей Чуднова, что под полом, в посудном шкафу от удара сорвало полки: богемский хрусталь, саксонский фарфор – весь трофейный антиквариат вмиг обратился в сор. С люстр градом посыпались подвески. Моль роем вылетела из ковров. Хозяйка упала на четвереньки. Хозяин, в прошлом фронтовой полковник, последовал трусливому примеру. Выскочили они по-собачьи на лестничную площадку, где оказались не одни в столь перепуганной позе.
Вова не смог найти замену богемским и саксонским раритетам, откупился деньгами. С полковником выпили мировую, полковничихе вручил цветы.
После чего продолжил строить свое гнездо силами "Гражданпроекта", как-никак договор с ним, а не с мужичками со стройки. Подрядчик, согласно собственным расчетам, должен был швеллером укрепить проем. Чем и занялся при помощи электросварки.
"Ну, варить не ломать", – подумал Вова, оставляя специалистов на объекте.
Не прошло получаса, секретный сотовый завибрировал, как ужаленный. В нем опять непечатно кричал старший по дому. В переводе шумел так: "Ты, хвать тебя наперекосяк, 200 телевизоров и 200 холодильников хочешь покупать?! А лифт?!"
С чего бы Вова хотел?
Когда с одного края швеллер начали приваривать к стене, телевизоры в доме, хором настроенные на популярный сериал, разом покрылись болотной рябью, а потом, будто спохватившись, стали прокручивать предыдущие серии в бешеном темпе. Жильцы высыпали на площадки, что за конец света? Пока бегали, сварка на первом этапе завершилась, сериал двинулся в нужном ритме.
Приваривание второго конца швеллера не повлияло на фильм, зато вспыхнули кабели лифта, в котором угораздило спешить к злополучному сериалу боевому полковнику с супругой.
Оба выжили, но мировую соседка отказалась пить, хотя полковник был "за".
Чуднов не расстроился – детей с ветеранами не крестить. Закончил перестройку.
И теперь долгими зимними вечерами расслабляется от предпринимательства с бокалом вина у камина, кайфует с тем же бокалом в джакузи и мечтает...
В это время у соседей тошнотворно сосет под ложечкой, екает сердце, они тревожно поворачивают головы в сторону Вовиного "гнезда", будто чувствуют, что мечтает новосел ни больше ни меньше, как расширить европейский простор вверх – прорубить окно на крышу и пристроить себе еще один этаж. К примеру, для зимнего сада...
ГУЛАГ
Александра Шатохина встретила давнюю знакомую Инессу Аркадьевну, та после "здраствуй" огорошила:
– Почему за иностранца не выйдешь?
– Не зовут под забугорный венец, – хихикнула Александра.
– Сидючи на печи, не дождешься. У меня соседка по интернету схлестнулась с американцем японского происхождения.
– Мне только иероглифов узкоглазых не хватало.
– При чем здесь это? Нормальный мужчина. Широкоглазым сто очков форы даст. Сорок восемь лет, а тридцати пяти не дашь.
– Соседке сколько?
– Тридцать.
– Во-во! Свеженинки захотелось! А эта и обрадовалась!
– Зато у него серьезные намерения. Уже обвенчались в Лос-Анжелесе.
– В церкви японской матери?
– Не ехидничай, а хорошо подумай. Можно через интернет, можно через агентство.
Александре от роду было сорок два. В прошлом имелось трехгодичное супружество. Длилось бы дальше, но язык у Александры откуси да выброси. Нашептали, что мужа пару раз видели с одной некрепкой на целомудренность бабенкой. Александра, не долго раздумывая, возьми и вылепи супругу, что имеются верные сведения – бывает у этой шалапутни с дневной ночевкой. Хотела на испуг взять. Потом не раз себя корила на чем свет стоит... Пусть бы даже и попутал бес... Мужики сплошняком кобелистые...
Известно, задним умом все мы горазды блистать. А тогда Александра вместо мудрого поведения в истерику кинулась: "Я тебе что – заземление, когда у любовницы месячные?"
Электричество зачем-то приплела. По правде говоря, муж не заслуживал обвинений в отношении супружеских обязанностей. Александру где-то можно понять, как обухом по идеальному браку. Три года ни облачка... Детей, правда, не было. И тут вдруг с кем-то по улицам гуляет после работы.
Локти после развода кусала не раз. Да только пройдясь по ним зубами, самокритику всякий раз заканчивала: "Ну уж, фигушки заземление из меня делать!"
В яркости языка сказывался диплом технического вуза.
Были в дальнейшем у Александры серьезные романы. Женщина симпатичная, с квартирой. Но одному объекту через два года дала от ворот поворот, второй сам в них убежал.
Тем не менее на судьбу не сетовала. "Нужно мне это замужество?! Сама себе хозяйкой живу!" В театр ходила, на вечеринки к подругам, летом на дачу к Инессе Аркадьевне заглядывала позагорать. На жизнь зарабатывала оператором в пейджинговой компании.
Инесса Аркадьевна была деятельной закваски, старше Александры на 10 лет. В советские времена вместе в вычислительном центре работали. Месяца не прошло после разговора о забугорном замужестве, звонит:
– Через пять дней приезжает американец, приведу к тебе знакомиться.
– Японец сан?
– Нет, Смит.
– Вессон?
– Ага, винчестер, – недовольно парировала подруга неуместный юмор.
– Да я в английском ни в зуб ногой уже.
– Раиска Миронова вообще немецкий учила, а два года в Нью-Йорке пожила и тарахтит на бытовом уровне, что в магазине, что с американцами. Тем паче, никто не говорит тебе, что раз – и завтра пакуй сундук ту-тукать через океан. Придет в гости, приглядишься.
– Какие гости в моем сарае? В последний раз квартиру семь лет назад ремонтировала.
– Ты же говорила, материалы давно запасла.
– Да. Обои, потолочная плитка, краска... Но тут на месяц работы.
– Завтра жди!
Инесса Аркадьевна обзвонила подруг, объявила общий сбор.
Примчалась Раиска Миронова, которая знала о США своими глазами. Два года была там на заработках.
– Что замуж там не осталась? – поинтересовалась Александра.
– Во-первых, сын здесь... Но один раз знакомили. Обеспеченный мужик, врач, упакованный – дом, машина. Но думаю, идешь ты лесом. Американку не берет че? На той не поездишь, а мне терпи, пока гражданство дадут. Они тоже хитрожопые. Но ты не робей – съездишь, посмотришь. Терять нам, не девочкам, нечего. А жить там можно.
Раиска в Нью-Йорке зарабатывала нянечкой, гувернанткой, мытьем квартир, в строительной бригаде один сезон вкалывала. Руки всю жизнь универсально из нужного места растут.
Поэтому взяла командование ремонтом на себя. Расставила подруг на покраску, оклейку, себе отвела самую ответственную функцию – потолок на кухне плиткой облагораживать.
Заодно рассказывала об американской жизни.
– Жратва у них без вкуса и запаха. Не понимают в продуктах. На витрине колбаса, рыба копченая, а пахнет в магазине моющими средствами с ароматизаторами, которыми драют пол и стены. Когда собирались нашей компашкой гульнуть, только в русских магазинах отоваривались. Пусть за тридевять земель ехать. Зато с порога слюнки от ароматов текут! Копченая рыбка, ветчина, сыр!.. Но с другой стороны – на улице нет вонизма: ни от мешков мусорных, ни от машин. Поначалу испугалась: обоняние заглохло от перемены климата. Как это у дороги стоять и не чувствовать бензина? Или на воде уже ездят? А у нас! На второй день, как вернулась в Омск, повезла сына в поликлинику и на остановке задыхаюсь. Подурнело. Это мне-то! Которая после института шесть лет отпахала в химпроизводстве. Задыхаюсь, будто из деревни приехала. Зато нашим черным хлебом нанюхаться не могу. Уткну в булку нос и балдею, как токсикоманка.
Раиска два месяца назад вернулась из штатов, и все не выходило собрать подруг на лекцию о тамошней жизни. И вот, споро работая руками, делилась зарубежными впечатлениями.
– Помните Димку Сахарова? Года четыре у нас на заводе в отделе главного технолога работал, капитаном команды КВН был. Ох, чудило... Как-то в ресторане 8 Марта отмечали, танцевал-танцевал, вдруг прыг... и сальто сделал! Цирк! На ноги встал и как ни в чем не бывало дальше танцевать. Такой же и остался... В США хорошо устроился.
В молодости Димка, будучи под банкой, любил весело покуролесить. С возрастом открылась новая особенность, которую называл "загиб памяти за голенище". Раньше алкоголь сразу начинал бурлить в крови и рваться на приключения, теперь для начала в сон кидал Димку.
– Подремлет чуток, – рассказывала Раиска, – проснется как огурчик, но в голове провал, не может вспомнить, что полчаса назад было-происходило.
Димка в США полгода поработал грузчиком по перевозке мебели и сказал: таскай назад – я что вам ишак, дорогие американцы? Дело темное, но ухитрился открыть массажный салон. Массирование клиентов было как в том анекдоте: пойдем в баню, заодно и помоемся. В салоне если и массировали, то заодно. Не за этим оздоровлением спешили к услугам Димкиных специалисток мужики. Поэтому Димка обходил острые углы столкновения с властью. Держался ниже травы. Если вылезет наружу, что к чему – мало не покажется. А дело было прибыльным. Димка на жизнь не жаловался. Машина, мобильный телефон, верная американская подружка, которая и по бизнесу компаньон и верная любовница. Порядочный человек, Димка жене и детям регулярно в Омск деньги переводил.
Раиска, наклеивая плитку, рассказала, как Димка с дружком рванули на машине во Флориду покупаться-поплавать. Приехали в Майами, крутнулись по городу и давай быстрее отдыхать. Известно, что в традициях русского пикника первая рюмка опрокидывается, как только город скрывается за спиной. Наша парочка решила пойти на опережение. Прямо в Майами опрокинули по первой. Как говорится, первая идет колом, вторая – соколом, остальные мелкими пташками. Еще в городе дошли до "пташек". Что подтверждает тот факт, что Димка, собираясь на побережье, купил вместо плавок целый пакет трусов. "Набрал трусеров, будто жениться ехал", – хохотал потом. Бросил трусера на заднее сиденье и, горланя "я еду к морю!", – порулил за город. Не успели выскочить за околицу в песенном направлении, дружок, как дите малое, по нужде запросился. Димка остановил машину и задремал, пока компаньон в туалет бегал.
Вдруг просыпается, а с ним вышеназванный загиб памяти за голенище. Мотор машины работает, а зачем – Димка понять не может. Потом вспомнил: купаться ведь собрался. В таком разе почему время теряет в городской жаре? Нажал на педаль и, нагоняя упущенное, развил за городом бешеную скорость.
Какой русский любит тягомотную езду?
Американцы тоже не уважают. Но слишком быструю полиция приставлена пресекать на машинах с мигалками и кричалками.
Одна пристроилась за Димкой и по громкой связи объявила: дескать, номер такой-то остановитесь. А Димка не слышит, что к его авто по имени обращаются. В распрекрасном настроении давит на газ, громко исполняя родное: "Я еду к морю, еду к ласковой волне! Счастливей места нету на всей земле!" И, как широкая русская натура захотел, поделиться счастьем с американской подружкой.
– Еду к ласковой волне! – пропел той в мобильник.
В ответ любовница говорит, мол, оглянись, дорогой, позади тебя полицейская машина.
– Ты че – ведьма? – посмотрел в зеркало заднего обзора Димка.
Как она за полторы с лишком тысячи километров, из Нью-Йорка, узрела, что у него за спиной блюстители дорожного закона?
– Копы номер твоей машины называют, – прояснила феномен ясновидения любовница. – Требуют остановиться.
– Накося, – сказал по-русски Димка, – выкуси!
И пошел в отрыв.
А за ним уже две полицейские машины гонятся. Одна Димку обошла, резко, как в кино, поперек дороги встала. Димка еле сдержался от тарана. Но русские не сдаются. Давай расшвыривать налетевших полицейских. Неизвестно, чем бы поединок закончился, кабы копы числом не сломили умение. Скрутили буяна, надавали под микитки и в участок. Где устроили допрос. Кто? Что? Откуда?