Текст книги "Рыжее пророчество"
Автор книги: Сергей Платов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)
Проснулся я оттого, что меня кто-то нюхал. Нет, я, конечно, не ханжа, но мне это не понравилось. Впрочем, колокольчик опасности молчал, и, перед тем как окончательно проснуться, я позволил себе сладко потянуться до хруста в лапах (особенно задних) и уже после этого открыл глаза.
Напротив меня, на расстоянии вытянутой лапы, вольготно расположился представитель кошачьего племени рыжей масти. Приглядевшись, я понял, что разбудила меня скорее кошка, нежели кот. Сами понимаете, я человек воспитанный и так сразу, при первой же встрече, не могу бесцеремонно разглядывать собрата (хоть и временного) на предмет установления пола.
– Муррр, – сказал кот, и я точно понял, что передо мной кошка. Только она может сказать «мур» так проникновенно. Тут была и ласка, и интерес, и отчетливый аванс на будущее.
– Типа мур, – отозвался я. – Слушай, дамочка, ты со мной зря теряешь время. Во-первых, я женат, во-вторых, не люблю кошек, а в-третьих, сам покрылся шерстью против своей воли.
– Мур? – удивилась кошка.
– Да, так уж получилось, – пожал я плечами, – а это тело нашего Барсика. Ежели он тебе понравился, то так уж и быть, как только верну себе свое истинное обличье, намекну ему на возможность встречи с тобой. Только заранее хочу предупредить, что характер у него вредный, а аппетит неуемный. Видишь, как растолстел? И это при всем при том, что я его уже который день по тайге гоняю и кормлю впроголодь.
Похоже, мои слова прошли совершенно впустую. Во всяком случае, вместо того чтобы понятливо мяукнуть и корректно удалиться на внушительное расстояние, она самым восхитите… тьфу, ну конечно же самым возмутительным образом сладко изогнулась и разлеглась прямо передо мной в совершенно распущенной позе.
– Киса, это дохлый номер, я же тебе говорю, что к кошкам отношусь прохладно, к тому же даже сейчас я больше Даромир, нежели Барсик.
Мало того что не поняла, так еще принялась кататься по всему столу, грациозно играя с собственным хвостом.
Какая все же гибкая спинка у этой чертовки! Надо признать, что сложена эта рыжая бестия великолепно даже для кошки. Ох и везет же мне на рыжий цвет волос. Селистена, Золотуха, теперь эта очаровательная развратница. Правда, по известным причинам как женщина меня интересовала только первая.
– Предупреждаю, я просто так не дамся, – хмуро предупредил я, когда обнаружил, что она стала перемещаться все ближе и ближе ко мне, – да за такие дела мне потом Селистена голову оторвет, и будет абсолютно права.
– Мур-мурыш! – безапелляционно ответила кошка. Причем глаза ее светились таким выразительным светом, что я невольно стал озираться по сторонам в поисках путей отступления или даже бегства. Да как она не поймет, что я не могу ответить на ее ухаживания, как мужчина не могу! В конце концов, вспомним о супружеской верности, я же как-никак женат, вон и кольцо имеется.
Я уже собирался было дать постыдного стрекача, как за моей спиной раздался полный возмущения вопль. Как смогло идентифицировать мое ухо, этот жуткий звук мог издать только представитель кошачьего племени.
Поначалу я даже обрадовался, ведь третий, как известно, лишний, и в его присутствии распутная рыжуха наверняка оставит свои коварные планы моего соблазнения. Однако после того как моя новая знакомая шарахнулась от меня, словно Барсик от моих лисят, и уже вдали приняла совершенно целомудренный вид, меня посетило смутное беспокойство. Оно еще более окрепло, когда, обернувшись, я чуть ли не нос к носу столкнулся с черным котищей. Его глаза горели праведным гневом, а когти уже покинули свое убежище и нетерпеливо впились в доски стола. Наш третий лишний принадлежал, несомненно, дворовой касте, а порванное ухо и многочисленные шрамы на физиономии придавали ему типичный разбойничий вид. Колокольчик опасности торопливо наращивал амплитуду и вовсю заголосил в голове.
– Давайте поговорим как мужчина с мужчиной, – начал я переговоры, – вы, наверное, неправильно все поняли, дело в том, что между мной и этой очаровательной кисой просто не могло быть ничего общего.
По-моему, он меня не очень-то понимает, вон как зашипел. Он еще не знает, с кем связался, я тебе не Барсик какой, а Даромир. Сейчас как возьму превращу в мышку и преподнесу в качестве подарка твоей же рыжей пассии. Что-то мне подсказывает, что брезговать она не станет и слопает бывшего ухажера за милую душу. А в том, что на меня шипит именно ухажер, я уже не сомневался.
Несмотря на всю абсурдность ситуации, у меня возникло стойкое желание оправдаться. Но что я должен сказать? Что это не я ее, а она меня собиралась соблазнить? Ерунда, ни в кошачьем обличье, ни в человеческом взваливать вину на даму я не стану, даже если действительно виновата она. Однако пора продолжить переговоры.
– Прошу прощения, не знаю, как вас зовут, но вы… Ты что, идиот, больно же! – что есть мочи завопил я.
Этот помоечный котяра без объявления войны, вероломно полоснул лапой мне по лицу (слово морда в отношении себя употреблять не люблю). Тут же. на губах я почувствовал соленый вкус крови. Попутно отметив, что глаза, к счастью, целы, я не остался в долгу, прыгнул и вцепился зубами наглецу в ухо. Понеслась…
Не дай вам боги увидеть кошачью драку за обладание благосклонностью дамы, бессмысленную и беспощадную. Начисто забыв о всех колдовских приемах, я бился с черным исключительно как кот, как мужчина и просто как особь мужского пола. Тут были задействованы значительно более древние инстинкты, чем те, что я накопил за время обучения в «Кедровом скиту». И неважно, что эта киска мне даром не нужна, тут было дело принципа!
Вскоре я почувствовал, что домашний Барсик не тянет против уличного котяры. Слишком много времени он проводил на кухне и в послеобеденной дреме, в то время как черный клыками и когтями постоянно бился за свое место под солнцем. Не помогали и мои навыки как человека – слишком уж разная была техника боя. Даже приобретенный в собачьей шкуре опыт оказался бесполезным. Там я действовал больше клыками, а здесь основным оружием оказались когти.
Я уже был практически загнан в угол, когда оцепеневшие до этого момента крылья скромно поинтересовались, не пора ли мне помочь? Вы видали где-нибудь такую простоту? Конечно, я согласился.
Далее все пошло как по маслу. Я превратился в один мобильный, скоростной разящий коготь. Поднимаясь в воздух и уходя тем самым из-под удара противника, я неизменно набирал скорость и пикировал на врага. К чести черного, надо признать, что бился он стойко, но шансов устоять у него не было. Получив очередную порцию тумаков, он взвыл и, прижав уши, бросился наутек. Мне оставалось только придать ему дополнительное ускорение, сделать круг почета по разгромленной горнице и эффектно приземлиться прямо перед восторженными глазами нашей единственной зрительницы.
– Вот примерно так, – торжественно заявил я, складывая крылья.
Наградой мне послужил та-а-акой откровенный взгляд, что мне стало не по себе. И куда это делось, все целомудрие, только что сиявшее на ее мордочке? От него не осталось и следа.
Кисуля что-то ласково мурлыкнула и в два прыжка очутилась подле меня.
– Слушай, мы же договорились, что останемся этими, как его? А, друзьями, вот!
– Муррр, – хмыкнула она и подобралась ко мне вплотную.
Я уже собирался пойти на взлет, дабы укрыться от навязчивой поклонницы, как ощутил ее теплый, шершавый язык на своей щеке. Нет, вы не думайте, мы не целовались, просто она зализывала мне раны. В пылу драки я как-то забыл о них, а кровь тем временем залила все мое лицо. Хм, а приятно… Причем хочу заметить, что никакого интима, всего лишь оказание первой медицинской помощи.
В сенях раздался звук открываемой двери, и рыжее создание лихо, в три прыжка выскочило в приоткрытое окно. Видимо, встреча с хозяйкой в ее планы не входила. Но перед тем как скрыться из виду, она обернулась и подарила мне та-акой воздушный поцелуй, что у меня даже лапы подкосились.
– Ну и что тут произошло? – раздался зычный голос Сантаны, уже принявшей свой истинный вид.
– Да так, ничего особенного, – отозвался я, задумчиво глядя вслед исчезнувшей рыжей красавице.
– Ну ни на минуту оставить тебя нельзя, – пробурчала Сантана, внимательно рассматривая меня. – И что это у тебя с лицом?
– Шрамы украшают мужчину.
– Да я не об этом, а о том выражении, что зависло на нем. Такое впечатление, что обнаружил запасы валерьянки и уговорил их, закусывая сметаной.
Отвечать на ее сарказм я посчитал ниже своего достоинства. Сколько ей можно говорить, что эпизод с корнем валерьяны всего лишь приятная случайность.
– Что тут произошло-то? – поинтересовалась Сантана, отметив, что на этот раз спорить с ней не собираюсь.
– Подрались.
– Из-за чего? – удивилась ведьма.
– Как из-за чего? – опешил я. – Из-за женщины, конечно!
* * *
Домик, где мы расположились, был небольшим, но уютным. Судя по всему, Сантана заключила с домовым договор, так как горница просто сияла чистотой. Ощущения нежилого помещения не было и в помине.
Голова еще немного трещала после корня валерьяны, и, пытаясь вытеснить из организма ее остатки, я с удовольствием поглощал снедь, что принесла с собой Сантана. Пить пришлось простой чай. Как ни уговаривал я хозяйку метнуться на базар и принести мне кувшинчик медовухи, она была непреклонна. А такие аргументы, как стимуляция пенным медом (естественно, в небольших количествах) мыслительного процесса, вообще восприняла со смехом.
Довольно быстро на столе ничего не осталось, я с удовольствием развалился на лавке и приготовился слушать. Ведьма расправила и без того идеально гладкий сарафан, убрала непослушную, выпавшую из основной копны прядку и приступила к рассказу.
– В городе только и разговоров, что про твою победу над черным колдуном. Не обманул Азнавур: как тебе обещал, так и сделал. Зато теперь он ходит в героях и народных любимчиках.
С моим взрывным характером мне стоило большого труда сдержаться и не высказать всего, что я думаю об Азнавуре, его колдовстве, умственных способностях и родственниках до третьего колена. Но я сумел взять себя в руки и отправить бушевавшую злость и негодование на задний план. Сейчас как никогда нужна холодная, здравомыслящая голова.
– О тебе, то есть о нем, слагают стихи и прославляют в песнях, – продолжила Сантана, – но вот любопытная вещь, Тинки и Винки, ранее мгновенно откликавшиеся на твои похождения новыми куплетами своей баллады о Даромировых подвигах, на этот раз не осчастливили нас ни строчкой.
– Молодцы, нестандартные, почувствовали неладное, – обрадовался я, – с меня две головки сыра и искренняя благодарность.
– Как только стало известно, что ты разобрался с ворогом, чуть ли не всем городом восстановили Антипу терем, он теперь краше прежнего, просто игрушка расписная.
– Рад за тестя, – буркнул я.
– Твои дамы вернулись из скита третьего дня, в полном здравии, – дошла наконец Сантана до главного. – Ты устроил им торжественный прием, завалил супругу цветами и девчонкам преподнес гору подарков.
– Значит, Азнавур не нашел, что искал, – сделал я свой вывод, – иначе бы наверняка постарался улизнуть из города раньше, чем вернулось мое семейство. Серогора с Антипом обмануть сложно, но возможно, Селистену с девчонками тоже, а вот Сима могла сердцем почуять неладное. Она хоть и не рожала меня, но чувствовать по-матерински научилась давно.
– Не обижайся, Даромир, уж больно колдовство у этого Азнавура мудреное. Мудреное да к тому же неродное, нерусское. Даже я, зная, кто передо мной, не смогла почуять душу его темную. Нужно признать, схоронился он под твоей личиной мастерски.
– Погоди-ка, так ты и Азнавура увидеть успела? – удивился я.
– Не только увидеть, но и поговорить малость. Ты таким вежливым стал, обходительным.
– Я и раньше хамом не был. – Я даже обиделся. – А вот сюсюкать никогда не любил. Да ты не тяни, расскажи, как все было-то!
– Странницей притворилась, на двор к тебе пришла да краюху хлеба попросила. Жена у тебя золотая, пирог вынесла, крынку с молоком и даже с собой узелок собрала.
Я тихо застонал, вспоминая золотые кудряшки Селистены. Хотелось бросить все и прямо сейчас кинуться к ней. Но что я ей скажу? Здравствуй, милая, я не загулявший Барсик, а твой законный супруг? Ну уж нет, верну себе законный облик, тогда кинусь, брошусь и все прочее.
– А тут и ты вышел, приветливый такой, обходительный. Поинтересовался, кто я, откуда, и все это время пытался понять, имею я отношение к колдовству или нет.
– Распознал тебя, что ли?
Сантана вместо ответа так на меня посмотрела, что я был вынужден дать задний ход.
– Извини, не подумавши ляпнул.
– Извиняю, – снизошла ведьма, – в следующий раз думай, прежде чем говорить. Он, конечно, силен, но и я не из последних на Руси буду.
Я еще раз извинился, и повествование продолжилось.
– А вот девчонки твои меня, похоже, раскусили, – со вздохом призналась Сантана, – не знаю как, но точно раскусили. Появились на пороге, взглянули на меня и шарахнулись как от чумной.
– Как они? – с болью в сердце проговорил я, пропуская мимо ушей признание Сантаны про ее локальный провал. Не знаю почему, но до этого момента я боялся спросить про лисят.
– Напряженные они какие-то, – поразмыслив, вынесла вердикт ведьма, – но с тобой ведут себя совершенно естественно.
Мне оставалось только скрипнуть зубами, а на столе появилось несколько глубоких царапин от непроизвольно выпущенных когтей.
– А вот Серогор с Серафимой вчера вечером покинули город. Не могу сказать, что я была бы очень рада этой парочке, но все же предпочла бы иметь их в союзниках. Ну да ничего не поделаешь, придется действовать вдвоем.
Я внимательно посмотрел на ведьму и, осторожно подбирая слова, задал вопрос, который уже давно крутился у меня на языке:
– Скажи, а почему ты мне помогаешь?
– Ты что, забыл, что взамен предложил мне трон? – лукаво ответила вопросом на вопрос Сантана.
– Да нет, дело тут не в троне, точнее, не только в троне. Ведь я же вижу, что помогаешь ты мне не за плату, а за совесть. Ты действительно хочешь, чтобы я выпутался из этой истории, причем наверняка понимаешь, что, помогая мне, рискуешь собственной головой.
Сантана налила себе еще чаю, положила в него пару ложек меду, потом резко отодвинула от себя чашку и повернулась ко мне:
– Я чересчур хорошо понимаю, что, связавшись с тобой, сделала большую глупость, и конечно же вернулась в город не из-за князя, – Сантана осеклась, тряхнула иссиня-черной косой и поправилась: – Не только из-за князя. Но знаешь, что я тебе скажу – ни капли не жалею. Я действительно устала от этой чересчур затянувшейся мести. Но в то же время я столько наворотила бед, столько зла причинила бывшей подружке, Серогору, да и простым случайным людям. Похоже, пришло время платить по счетам.
Ну что тут скажешь! Вместо ответа я от чистого сердца протянул ей лапу. От рукопожатия (или лапопожатия, кому как нравится) Сантана не уклонилась, тем самым скрепив наш и без того удачный союз.
Далее, перебивая друг друга, мы стали выстраивать линию наших дальнейших действий. Наконец общими усилиями пришли к следующему.
Просто напасть и изничтожить Азнавура, конечно, можно, но где гарантия, что в схватке не пострадает мое тело и я на всю жизнь не останусь котом? От такого варианта пришлось временно отказаться. К моей несказанной радости, оказалось, что Сантана может навести порядок с телесной неразберихой и сделать так, что каждый станет самим собой. Но для этого ей нужны четыре компонента. Я, он во мне, он без себя и хотя бы несколько секунд времени. Проще говоря, в одном месте должны оказаться Барсик, Даромир, то, что осталось от Азнавура, плюс я не должен убивать этого самозванца до тех пор, пока Сантана не сотворит свое заклинание. И если подкараулить Азнавура и остаться втроем не составляло никакого труда, то рассчитывать на то, что в этот момент он будет иметь при себе запасное, временно покинутое им тело, не приходилось. Отсюда вытекал простой вывод: нужно найти, где бывший помощник хранит самого себя, заманить его и именно там провести восстановление справедливости и раздачу слонов.
Конечно, самым загадочным во всей этой истории было таинственное «нечто», которое безуспешно пытается найти Азнавур и из-за чего, собственно, и затеялась им заварушка. Ни у меня, ни у Сантаны не оказалось хоть сколько-нибудь правдоподобной версии на этот счет. Что могло заставить явно неглупого и продвинутого колдуна пойти наперекор такой непростой семейке, как наша? Но, несомненно, это стоило того, чтобы рисковать головой. В конце концов я постараюсь не изничтожать Азнавура сразу, с наскоку, а позволю ему напоследок рассказать всю правду.
Как ни крути, но для выполнения поставленной задачи нужны были разведданные. Появление еще одной голодной старушки на подворье может насторожить Азнавура, а навыкам партизанской войны Сантана оказалась не обучена. Я тоже по своей сути был далек от совершенства, но, согласитесь, крадущийся по ночному терему кот более предпочтителен, нежели приблудная старушка.
Конечно, ведьма могла бы превратиться в белку или в мышь, но держащий ухо востро Азнавур вполне может почувствовать присутствие в доме колдовства. Непотребство же со мной сотворил он сам, и это давало надежду, что колдовскими способами он меня не заметит. Что же касается способов простых, человеческих, так я буду максимально осторожен. Даже я, не большой поклонник кошачьей братии, вынужден признать, что передвигаться коты могут совершенно бесшумно.
На том и порешили. Перед отправкой на задание пришлось подручными методами замаскировать слишком приметные крылья. Для этого в дело пошли клочья шерсти, которые обильно украсили горницу после памятной битвы с черным котом. Сантана нашла в котомке какую-то баночку и, используя ее содержимое как клей, быстренько принялась наносить шерстяной покров на крылья. Они, конечно, были недовольны таким отношением к себе, но благоразумно спорить со мной не стали.
В результате наших совместных усилий я слегка сменил масть, зато крылатая моя составляющая оказалась надежно скрыта от любопытствующих глаз. Вкупе с жутковатого вида царапинами через все лицо я преобразился из домашнего, изнеженного кота в типичного романтика уличной жизни. Сантана предложила донести меня до терема, но я гордо отказался. Тут рукой подать, был бы человеком, минут за пятнадцать дошел, а уж котом вдвое быстрее доберусь.
Ведьма пожелала мне доброго пути, и я проворно шмыгнул на улицу.
* * *
Ага, пятнадцать… А два с половиной часа не хотите?! Вот когда я был Шариком, то совершенно спокойно передвигался по городу. Кого плечом подвину, кому клыки покажу, очень даже быстро получалось. А кот? За этот небольшой переход меня дважды обкидали камнями, трижды пытались накормить, один раз порывались взять себе домой. Но это еще полбеды, больше всего меня напрягали собаки. В жизни не подумал бы, что договорюсь до такого. Тем не менее они меня напрягали!
Иду по своим делам, тихо, мирно, никого не трогаю, так чего цепляться-то? И что интересно, чем больше пес, тем спокойнее он взирал на меня с высоты собственного роста. И наоборот, маленькие и визгливые шавки ну просто шагу не давали ступить.
Я испробовал все доступные методы борьбы с этой напастью. Вначале я просто дрался – помогло, но ненадолго. Проученная с помощью когтей псина с визгом бросалась прочь, но вскоре, собрав себе подобных, догоняла меня, пытаясь поквитаться. Тогда приходилось колдовать. Втихую убедившись в отсутствии свидетелей со стороны людей, я лишил особо надоедливых мосек голоса. Хотя нет, не лишил, а всего только заменил лай на поросячий визг. Но и тут вышла промашка, на такое зрелище, как стая собак, обхрюкивающих сидящего на дереве кота, вскоре сбежалась вся округа. Пришлось проявлять чудеса ловкости и уходить по заборам и крышам.
Так я и пробирался, от забора к забору, от дерева к дереву, и всю дорогу меня сопровождал неистовый собачий лай. Пару раз я уходил от погони, но потом все равно становился объектом повышенного внимания со стороны мелкой, но скандальной собачьей братии. И это при всей важности и предполагаемой скрытности предстоящей операции.
На самых подступах к терему пришлось особенно туго. Дело было в том, что он фасадом смотрел на небольшую площадь, и поэтому полностью отсутствовала возможность добраться до намеченной цели «по верхам». Пришлось рисковать. С ближайшего дерева, убедившись, что бдительная Антипова стража перестала обращать внимание на брехливых собак, вывалил с помощью колдовства на головы моих гонителей гору костей и, воспользовавшись неразберихой, прыгнул вниз. Несмотря на пасти, забитые костями, вся свора со всех лап бросилась за мной. Наивные, кого они хотели догнать? Не прошло и пары секунд, как я пронесся мимо ошалелых стражников, врезался во что-то большое и лохматое, убедился, что это Шарик, и уже из-под него показал обидчикам розовый язык.
Конечно, верный пес совершенно растерялся от такой наглости, но, несмотря ни на что, дворняг, прорвавшихся во двор, шуганул своим могучим рыком. Мол, нечего по моему двору шастать да воздух тут сотрясать, а кота хозяйского, коли припрет, я и сам расчихвощу.
Ободренный поддержкой, я показал вслед удирающим наглецам неприличный жест правой лапой, и, окинув двор острым взглядом, стремглав бросился в собачью будку, стоящую подле парадного крыльца. Мое появление было слишком громким, и я быстро прикинул, что нужно постараться залечь на дно на некоторое время, чтобы ненароком не притянуть к своей скромной хвостатой и чуть поцарапанной персоне излишнее внимание окружающих. Конура Шарика для укрытия подходила как нельзя кстати – кто вообще может представить, что беглый кот будет прятаться под носом у собаки. Конечно, в повседневности Шарик уже давно не связывался с Барсиком, но и особой любви никогда не проявлял. По жизни у них был «худой мир», что конечно же лучше «хорошей войны».
Да, еще пару слов о самой будке, она этого заслуживает. Шарик в нашей семье еще с незапамятных времен перестал быть просто собакой, он давно был другом. В таком качестве у него конечно же было право свободного передвижения по терему. В спальне Селистены, а впоследствии в нашей общей спальне лежал красивый войлочный коврик, на котором пес и засыпал каждый вечер. Но, даже несмотря на это, он категорически запретил убирать свою старую будку. Она была для него в своем роде символом самостоятельности. И неважно, что этой самостоятельностью он особо и не пользовался, для каждого человека (а собака тоже человек!) нужно место, где можно скрыться от постороннего взгляда, расслабиться и отдохнуть вдали от суеты окружающей жизни. Шарик не переменил своих привычек даже тогда, когда в тереме появилась Золотуха, и всячески пресекал желание супруги разделить с ним жилую площадь. Мол, вернусь в терем, тогда милости просим под бочок.
Лично я своего лохматого друга прекрасно понимаю и, исходя из тех же соображений, соорудил себе рабочий кабинет. Кстати, самому псу да и его рыжей половине туда был разрешен вход без каких-либо ограничений. Меня вообще успокаивала эта парочка, развалившаяся подле моих ног.
Так вот я имел наглость ворваться в святая святых Шарика и вольготно расположиться на его подстилке. Через мгновение там же оказалась оскаленная морда пса, взгляд которого был полон праведного гнева и негодования. Шарик конечно же не признал во мне Даромира и был твердо намерен дать зарвавшемуся коту хорошую взбучку.
– Заходи, чего в дверях-то встал? – выдал я ему и фривольно подмигнул. – Извини, что без приглашения, но, как говорится, жизнь скрутила.
– Ррр!!! – искренне возмутился пес, судя по всему еще не понимая, что кот говорит с ним человеческим голосом.
Чтобы слегка остудить собачий пыл и от эмоций перейти к более конструктивному диалогу, мне пришлось что есть мочи рявкнуть на лохматого друга:
– Фу, ко мне, от меня, сидеть, лежать, рядом, кому говорю! – и лишь после того как этот гвалт совершенно немыслимых команд окончательно сбил с толку собаку, спокойным голосом закончил: – Проходи, садись, говорить будем.
Далее я подождал, пока псина протиснется в будку и, с опаской косясь на меня, скромно усядется в уголочке.
– Шарик, я, конечно, понимаю, что в это трудно поверить, но это я, Даромир.
В ответ на такое смелое заявление пес лишь повертел когтем у виска.
– Точно тебе говорю, – не сдавался я, – а тот, который в настоящее время находится в моей шкуре, на самом деле не кто иной, как Азнавур. Да, да, не перебивай меня!
Мне опять пришлось повысить голос, так как лохматый красноречиво подверг мои слова сомнению. Далее я коротко изложил всю мою историю с того момента, как мой помощничек хитростью нацепил на меня цепь-удавку.
Псина слушала не так чтобы молча и уж совсем не спокойно. Он постоянно вскакивал, рычал. (неизвестно на кого), пытался вырваться наружу (пришлось хватать его за хвост и бесцеремонно втаскивать внутрь), но, несмотря на такие вот бурные проявления негодования, все еще посматривал на меня с подозрением. Между тем рассказ подошел к концу.
– Ну что, теперь веришь, что я не тот, что Даромир, а тот, что Барсик?
Шарик пожал плечами. Мол, я тебе, конечно, верю, но…
– Ладно, пойдем с другой стороны, – кивнул я, – посмотри мне в глаза. Небезызвестная тебе ведьма узнала меня именно так.
Пес выполнил мою просьбу и долго буравил меня своим бесхитростным взглядом. Не помогло, он опять пожал плечами.
Следующие полчаса, мечась по будке (насколько это было возможно), я пересказывал этому сомневающемуся типу сцены, где действующими лицами были я и он. Тем самым я хотел доказать, что никто, кроме меня, не мог знать отдельные подробности. В результате моего выступления взгляд Шарика потеплел, а мышцы расслабились. Он уже не видел во мне врага, но и другом я ему пока не стал.
Ну а я выдохся. Я, видите ли, ему тут театр одного актера разыграл, буквально наизнанку вывернулся, а он сидит и не верит!
– Знаешь, что я сейчас с тобой сделаю? – спокойно обратился я к своему слушателю. – Я тебя укушу. Да-да, именно укушу. Помнится, когда я бегал в твоей шкуре, то мне очень даже неплохо это удавалось. Конечно, кошачья пасть по сравнению с собачьей маловата, но ты так достал меня своей недоверчивостью, что другого выхода накопившимся эмоциям я не вижу.
С этими словами, вспоминая прежний опыт, я жутко оскалился (это я считал, что жутко, а что уж было на самом деле, не знаю), как мог, зарычал (кошачья глотка для чего не слишком-то подходит) и со всей силы впился этому Фоме неверующему за лапу.
А визгу-то, визгу… Скажите на милость, какие мы нежные! Прямо не первый княжеский кобель (совершенно официальный титул Шарика), а щенок мокрогубый.
Но этот щенок-переросток перестал вопить, внимательно на меня посмотрел и… И заключил меня в свои объятия, да так, что у меня кости захрустели с характерным звуком. Такого проявления братской любви ему оказалось мало, и Шарик смачно облизал меня. Так как язык у него оказался чуть меньше совковой лопаты, можно считать, что я заодно умылся.
– Да пусти ты, монстр лохматый, – только и успел мявкнуть я, всеми лапами отбиваясь от запоздалого проявления дружеской любви.
– Рр-ре? – раздалось удивленно-взволнованное рычание за спиной.
Ну да, это оказалась Золотуха, причем настолько не вовремя, что хуже не придумаешь. Даже боюсь представить, что она подумала о законном супруге, застукав его обнимающим кота, причем мужского рода. Это уже попахивает таким извращением, что лично я не хочу иметь с ним ничего общего. Я женатый человек, отец двоих детей, колдун и к тому же боярин. Так что лучше-ка отползу в сторонку и послежу, как это Шарик будет выкручиваться. В конце концов, я вон сколько перед ним распинался, теперь его очередь поработать языком.
Так как места в будке было мало, то отношения лохматые друзья рода человеческого предпочли выяснять на свежем воздухе. Ох и страсти кипели на моих глазах! Тут было все: ревность, необоснованные обвинения, задетое самолюбие, лапоприкладство и, разумеется, слезы. Наконец здравый смысл победил, Золотуха повинилась за нелепые подозрения, и вся наша странная компания собралась на совещание в многострадальной будке Шарика. Троим нам там было необычайно тесно, и свои соображения я излагал, стоя практически на головах барбосов. Ничего, это даже полезно для сплачивания наших рядов.
* * *
Когда из собачьей будки на волю выбрались три лохматые тени, уже начало смеркаться. Теперь это был не мститель-одиночка, а слаженный диверсионно-разведывательный отряд. Так уж получилось, что в такой вот щекотливой ситуации в тереме я смог положиться только на лохматых его обитателей. Почему, спросите вы? А на кого еще? Кто поверит, что я – это не я, а побитый жизнью Барсик? Как я ни старался хоть в мыслях завербовать себе союзников, но так ни к чему и не пришел. Что говорить об остальных, если даже Сима не признала в Даромире подмены.
Честно говоря, очень хотелось плюнуть на все, рвануть со всех лап в терем, найти Селистену и прыгнуть ей на грудь. Возможно, она даже не сразу меня пришибет, а позволит высказаться, но вся эта процедура будет весьма шумной и чувствительной. Рассчитывать при таком раскладе на внезапность не приходится, а ведь это практически единственный мой козырь, заботливо сберегаемый для предстоящей встречи с Азнавуром.
Еще можно было попытаться подкараулить Селистену вне терема и пообщаться на нейтральной территории, но на воплощение этого плана нужно довольно много времени плюс везение. И если с последним у меня все в порядке, то первого явно не хватало. В любой момент мой противник может добиться намеченной цели и исчезнуть из города, а с ним, соответственно, исчезнет перспектива расставить все по своим местам.
Как бы то ни было, но решение принято, действуем утвержденным составом. Барсик уже не один, нас четверо! Я – координатор, руководитель и организатор нашего маленького отряда, а заодно его боевая часть. Сантана– спец по мудреному иноземному колдовству и наипервейший специалист по интригам и каверзам. Шарик на пару с Золотухой – группа прикрытия.
Вот с этой группой мы и пошли на дело. Передвигались по заранее отработанной схеме. Впереди Шарик, шагах в пяти позади – Золотуха, я, соответственно, в тех же пяти шагах, но под ней. А что, замечательное место! Тепло, мягко, а главное, надежно. После многочисленных родов (Шарик-проказник!) Золотуха раздобрела, и под ее масштабными габаритами я чувствовал себя в абсолютной безопасности. А густая рыжая шерсть, спускавшаяся чуть не до земли, скрывала меня от посторонних глаз. Колокольчик опасности не переставая позвякивал в моей голове, с тех пор как я приблизился к терему, и на этот звук я уже перестал обращать внимание. Я и так прекрасно осознавал, что рискую жизнью, так чего лишний раз на это отвлекаться.