Текст книги "И пришла Игра (СИ)"

Автор книги: Сергей Чехин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)

Глава 2. Кот-огнемет

Я бежал, пока в боку не закололо ножом. И только потом, привалившись спиной к забору, осознал, что успел добраться от центра до своего отшиба за несколько минут, хотя прежде бегом не увлекался и спринтером себя не считал.

А еще создалось впечатление, что озвученные игровые симптомы решили проявиться в реальности. Голова безудержно кружилась, подташнивало, штормило, а перед глазами все плыло. Пронесшись через половину поселка, даже не удосужился разглядеть, что происходит вокруг – такой обуял страх. Мысли метались лишь об одном – и вовсе не о приходе игры, а о доме, где любое существо в первую очередь ищет покоя и защиты. Вот только как показаться перед родителями в таком виде? А то как бы отец не решил сходить на охоту раньше срока.

Но делать нечего – не по улицам же шататься. Люди, скорее всего, примут за аниматора, но только до тех пор, пока не подпалю задницу очередному мобу. Да и кто знает – вдруг меня уже объявили в розыск, и вся местная полиция носится по улицам в поисках маньяка-пиромана. Ведь пока разберутся, пока выяснят, что гоблины – настоящие, а не косплееры, могут и дров наломать. Так что уж лучше свои, чем чужие – родители хоть не начнут палить без причины, как тот рядовой у ДК.

Несмотря на бешеный бег, все же хватило ума не ломиться по главной улице, а зайти с огородов, где и кустов всяких побольше, и народа поменьше. Осторожно приоткрыв хлипкую калитку, осмотрел родные грядки и соседские участки – никого. На огород выходили окна, но летом их заслоняла крона ореха, и я мог незамеченным добраться аж до самого крыльца.

Крадясь по дорожке и вздрагивая от каждого шороха, пытался вспомнить, куда положил ключи. И далеко не сразу догадался, что все вещи исчезли вместе с человеческим телом. Но куда именно? В игру, что ли? Смогу ли обратить все вспять, или так и останусь котом-колдуном? Не самая лучшая перспектива. Колдовать, конечно, весело, но чем зарабатывать на хлеб – фокусами? Или записываться в армию как огнеметчик с бесконечным боезапасом? А семью как заводить? Сплошной ужас и мрак. Уж лучше бы потратил лишнее время на создание персонажа и выбрал орка или эльфа… да хоть гнома, но не кота же! Хорошо еще свой пол попался, а если бы вообще в кошку превратился? Но в прошлое не вернешься и корить себя за необдуманные поступки еще более глупо, чем эти поступки совершать. В жизни всякое бывает – даже такое, разберемся, где наша не пропадала?

Днем входную дверь обычно не запирали, так что ключи и не понадобились. В доме царила тишина, нарушаемая тихим бормотанием телевизора в гостиной. Первым делом подошел к ростовому зеркалу и с отчаянным вздохом уставился в отражение, откуда смотрела печальная кошачья морда с большими рыжими ушами и зелеными глазами. Подергал себя за щеки, усы – нет, это не маска и даже не приклеенная к коже шкурка, а самая настоящая шерсть. И болело все по настоящему, если ущипнуть или сильно дернуть.

И как теперь это объяснить? Как признаться? Мама, папа, нам надо серьезно поговорить? Теперь я не здоровый крепкий парень, а волшебный котик? Нет, это не костюм. Нет, врачи мне вряд ли помогут. Засада…

– Как передает Генштаб, вторжение врага происходит одновременно по всей стране, – пробился сквозь писк в ушах встревоженный голос ведущей новостей. – Наибольшая концентрация замечена на западе столицы, в районе Сколково. По многочисленным сообщениям очевидцев, количество существ исчисляется сотнями тысяч.

Я встал в проходе, чтобы видеть картинку – очевидцы с крыш и дронов засняли черного маслянистого спрута, запустившего щупальца в подворотни и узкие московские улочки. Клубящаяся масса неудержимой лавиной сносила все на своем пути, несмотря на ожесточенное сопротивление военных. Солдаты перекрывали дороги танками, поливали заразу огнем из крупнокалиберных пушек, обсыпали ракетами с вертолетов, но тварей меньше не становилось. Присмотревшись, разглядел в общей куче волколаков, големов, панцирных ящеров и прочую высокоуровневую нечисть, один вид которой вселял оторопь и паническое желание забиться в подпол и никогда оттуда не высовываться.

– Власти уверяют, что в полной мере осознают масштаб угрозы. Началась эвакуация гражданских лиц из Москвы. Президент уже перевезен в новый главк и готовится выступить с обращением к нации. Войска стягиваются со всех ближайших баз, с аэродромов подняты штурмовики и стратегические бомбардировщики. Врагов очень много, но они не бессмертны и легко погибают от пуль и снарядов. Главная проблема в численности, но как заявил министр обороны, в ближайшие два-три дня ситуация полностью стабилизируется. И кто бы ни стоял за этим подлым, вероломным нападением, без ответа не останется.

Только бы американцев по традиции не обвинили, а то ядерной войны еще не хватало.

– Вокруг крупных городов также наблюдается концентрация вражеских сил. Не исключено, что цели выбраны не случайно, чтобы одним ударом парализовать всю страну от Петербурга до Владивостока. Местные части, полиция и добровольцы уверенно сдерживают натиск, также поступают сообщения о неких людях, которые…

– Сдохни, выродок! – отец с диким криком выскочил из погреба и направил на меня «сайгу».

– Пап! – только и успел крикнуть, чем, похоже, и спас себе жизнь.

Отец буквально оцепенел от слова, которое меньше всего ожидал услышать из пасти забравшегося в дом монстра, и не успел сразу спустить курок. Я же, помня о недавних событиях, решил не заигрывать с судьбой и припустил наутек – и спас свою шкуру во второй раз. Ружье громыхнуло на весь дом, а заряд крупной дроби разворотил створку двери в том самом месте, где миг назад находилась моя голова.

– А ну иди сюда, черт мохнатый! – отец бросился в погоню.

– Пап, это я! – кубарем скатился с крыльца и замер в нерешительности, прикидывая, куда драпать – через ворота и по главной улице, или уходить как и пришел – огородами.

Замешательство чуть не стоило новых дырок в тушке – дробь просвистела над макушкой и срезала пучок веток со старой вишни. Я заорал пуще прежнего и метнулся куда глаза глядят, а глаза глядели прямо на развешанное вдоль двора белье. Попытки сорвать батину тельняшку с морды лица к успеху не привели – со страху выпустил когти и просто разорвал ткань. Обзор стал получше, вот и увидел, как наступил в пустое ведро, споткнулся и рухнул в развешанные перед сараем рыболовные сети. Запутавшись, рухнул пластом, но у самой земли сгруппировался и подобно шару для боулинга вкатился в расставленный вдоль стен инструмент, выбив страйк из граблей, лопат и тяпок. Все это добро стальным градом посыпалось сверху, а я так замотался, что не мог пошевелиться и смиренно ловил лбом черенки.

– Попалась, бесовья рожа! – отец грозно навис надо мной, держа «сайгу» наизготовку.

И тут бы мне точно пришел каюк, если бы не вопль матери с крыльца:

– Сема, стой! Это наш сын!

– Да ты из ума выжила, женщина! – оторопел родитель. – Какой же это сын, если весь волосатый и с хвостом?

– А как же голос! – мама в слезах повисла у мужа на руке. – Неужели не признал?

– Так, отойди-ка, – он бережно, но настойчиво отвел жену в сторону. – Не заслоняй свет. Ты вообще видела, что в мире творится? Если такая чертовщина напала, то что ей помешает голос подделать?

– Не смей! – мать кинулась к сараю и загородила собой проход. – Я-то видела, что творится, но как это все объяснить, а? Может, наш сын попал под выброс и мутировал.

– Какой, елки-палки, выброс? Как в Чернобыле, что ли?

– Нет, как в «Сталкере».

– Тьфу ты, я же вроде этот мусор в библиотеку отнес, – волосатые пальцы в задумчивости потерли лысину. – Да и не мутирует никто за пару часов!

– Семен, опусти ружье!

– Тоня! – проворчал отец, но подчинился. – Эта тварь – одна из них! Она опасна! А разговаривать и попугаи умеют!

– Убить всегда успеешь. Давай поговорим.

– Что ж… – родич хмыкнул в ус и хищно осклабился. – Допросить пленного врага – это я всегда за.

– Сема!

– Ладно, ладно, – он повернулся ко мне и для острастки щелкнул затвором. – Итак, рассказывай – из какой галактики прибыл?

– Пап, я не пришелец! – отозвался, морщась от прилипшего к языку кусочку сети. Хотя вкус у нее конечно – мое почтение, вся рыбкой пропитана. А таранка под потолком так и манит, чертовка…

– А кто?

– Твой сын!

– Чем докажешь?

– Меня зовут Захар Крылов, девятнадцать лет, учусь в сельхозе на механизатора. Сейчас отличник, но на первом курсе получил трояк из-за того, что ты с преподом на рыбалке подрался.

– Видишь? – мама всхлипнула и уже ринулась ко мне с распростертыми объятиями, но отец остановил ее и сам встал у порога.

– Не вижу. Я вот передачу смотрел, что пришельцы мысли читать умеют. Может, он нашего Захара просканировал и с полученными знаниями пытается втереться в доверие, чтобы шпионить и вызнавать секреты.

– В облике кота? – нахмурилась мама.

– Э-э-э…

– Захар, как тебя угораздило? Как это случилось?

– Я… играл в игру… И у меня был персонаж – кот-колдун. Я успел поиграть всего несколько минут, а потом что-то случилось, и отовсюду полезли гоблины. Я прикончил нескольких, но потом… пришлось отступать, и вот я здесь.

– Господи! – мать прижала кулаки к груди. – Говорила же – не доведут эти игрушки до добра!

– Так, секунду, – отец решил до конца отыгрывать роль злого копа. – Это из-за какой, блин, игры ты превратился в черта, а в мир полезла всякая дрянь?

Юлить и врать не имело смысла, ведь от правдивости показаний напрямую зависела жизнь. Вот и сказал как есть, без всякой задней мысли в надежде, что родители поверят и хотя бы перестанут тыкать дулом в нос.

– Кажется, из-за «Алиоры».

– Погоди, – папа нахмурился еще сильнее, отчего косматые брови столкнулись на переносице, как две грозовые тучи. – Той самой, что в новостях передавали? С этой, как ее, погружаемой капсулой?

– Да.

– И там где час игры десять штук стоил? Ах ты мелкий засранец!

– Пап, я их сам заработал!

Но меня никто не слышал – отец распутывал сетчатый клубок с таким остервенением, словно намеревался вытрясти из меня всю душу.

– Заработал он… – от усердия родич запыхался и покраснел, а я всерьез забеспокоился за его сердце. За свое, впрочем, тоже. – Матери куртка нужна. Мне – сапоги. Крышу в доме надо к осени подлатать. А он десять штук на сраную игру спустил? Убью!

– Сема!

Мама бросилась на выручку и потянула клубок в другую сторону, из-за чего тот с оглушительным треском порвался, а я вывалился наружу, как орех из скорлупы. И, поджав хвост, попытался вскарабкаться на ту самую крышу, но сорвался и забился в угол между стеной и забором.

– Еще и штукатурку ободрал, бестолочь!

Может, в самом деле прикинуться пришельцем и свалить подобру-поздорову, пока отец не подобрал ружье?

– Семен! – мама привела мужа в чувство живительной затрещиной и гневно крикнула в глаза. – У нас сын чем-то заразился, а ты о сапогах и куртках думаешь?! Живо заводи машину – в поликлинику поедем.

– Тогда уж к ветеринару, – хмыкнул отец.

– Да ничем я не заразился! – попытался в последний раз воззвать к гласу разума. – А переродился! Но не в ином мире, а в своем, только в чужом теле!

– Все, он бредит, – мать села рядом и коснулась ладонью лба. – И жар начался.

– У кошек, вроде, температура всегда высокая… И ты бы не трогала его, а то мало ли что… Еще сама чего подцепишь.

– Заводи машину!

– Елки-палки… Переодеться хоть дай – в люди ж едем.

Они ушли в дом, а я остался сидеть на перевернутом ведре, вздыхать и угрюмо таращиться в никуда. Так бы новости посмотрел, узнал, как дела у друзей, но смартфон – единственный на всю семью – теперь хрен знает где. Но обострившийся слух улавливал достаточно звуков, чтобы понять – ничего хорошего не происходит. Вдали одна за другой ревели сирены: пожарные, «скорые», полиция, доносились испуганные крики и стрельба. Я бы назвал это репетицией той жести, что творилась в столице, и оставался лишь один вопрос – где остановится орда завоевателей и остановится ли вообще? Или спустя пару дней одно из щупалец дотянется и до Ореховки, погубив всех, кто мне дорог?

И от одной этой мысли пальцы сжались в кулаки, зубы скрипнули, а перед глазами заплясали гневные огоньки.

Получен эффект: «Ярость благородная»

Скорость восполнения маны: +10 %

Не знаю, я ли все это начал, не знаю, кто это закончит, но точно в одном уверен на все сто: я не сбегу, не испугаюсь и не оставлю близких на растерзание тварям. Пусть я нуб первого уровня, но я – герой, мастер по борьбе с порождениями зловещей Цеметры. Весь лор «Алиоры» построен на том, что игроки – не рядовые жители, а призванные чемпионы, вольные выбирать, каким богам служить. А с моим бонусом к опыту прокачаюсь очень быстро, и когда орда покажется на горизонте, встречу так, что на всю недолгую жизнь запомнят!

– Мы готовы.

Мама оделась в свое «парадное» платье, в котором щеголяла вот уже который год, а отец – в «горку» с двумя патронташами крест-накрест на груди. Заведя мотор и открыв створки ворот, протянул жене ключи.

– Ты поведешь. А ты садись рядом. И без глупостей, а то вмиг уши отстрелю.

– Семен!

– Подозрительный он какой-то. Помни – я за тобой слежу.

Старенькая «Нива» цвета баклажан пыхтя и тарахтя выкатила на улицу. Папа запер ворота и сел сзади, уложив «сайгу» на колени таким образом, чтобы одинаково быстро нацелиться и на дверцу, и на спинку моего кресла. Машина неспешно покатила по улице, и поначалу поселок ничем не отличался от любого другого субботнего дня, только людей навстречу совсем не попадалось – ни бабушек на лавочках, ни детворы на велосипедах, ни молодежных компашек.

Но чем ближе подъезжали к центру (а вся жизнь в поселках сосредоточенна именно там), тем неспокойней становилось вокруг. Отчаянно лаяли и рвались с цепей собаки, все чаще слышались вопли и вскрики, а на шоссе ревели моторы, точно люди в панике уезжали прочь. А вскоре закричала и мама, дав по тормозам так, что я едва не поцеловал бардачок.

Из ближайшего двора, проломив хлипкие доски, выбежала толстенная свинья, а на загривке как наездник родео восседал гоблин и колошматил хрюшку дубинкой по рылу. Следом поспевала парочка уродцев с копьями, явно намереваясь отведать свежего мяска. Отец уже высунулся из окна с ружьем, но кавалькада скрылась из виду за считанные мгновения.

– Господи, – мать перекрестилась. – Да что это за ужас такой?

– Едь давай, – родич полностью опустил стекло и высунул «сайгу» как из амбразуры.

Дальше «веселье» только начиналось. Шайки гоблинов шатались по огородам и пожирали капусту, разоряли курятники, обрывали яблони и сливы, били окна камнями и творили прочие бесчинства, наслаждаясь полной безнаказанностью. В нашем районе доживали свой век старики и старухи, и мало кто мог дать налетчикам достойный отпор. На глаза попалась лишь одна бабулька, пытавшаяся отогнать граблями троицу ублюдков. Ее спасало лишь то, что мобы не могли залезть в довольно высокое и узкое окно, но и защитница никак не могла попасть по юрким чудищам. Скоро сил бы не осталось, и храбрую старушку ждала бы жуткая участь, но отец тоже заметил ее и велел остановиться, после чего вышел и быстрым шагом направился к избушке. Когда же я лишь коснулся ручки, обернулся и показал кулак – мол, сиди на месте.

– Но пап! – все-таки вылез и снял с плеча посох – у того, как и ружья, имелся ремешок для ношения за спиной. – Это я должен с ними драться!

– Во-первых, не папкай, пока не разобрались, что ты такое. Во-вторых, это я решаю, кому с кем драться. А в-третьих – бабусь! А ну-ка пригнись!

Дважды просить не пришлось. Как только седая голова в платочке скрылась за стеной, отец вскинул оружие и расстрелял гадов на месте, не пожалев половины рожка. Затем закинул дымящийся ствол на плечо, поправил камуфляжную кепку и удовлетворенно крякнул:

– По законам военного времени, ушлепки.

– Сколько опыта дали?

– Чего?

– Ну… опыта. У тебя интерфейс вообще есть?

– Тонь, на каком языке он болтает? Вот отвечаю – точно пришелец.

– Да, блин! Игроки вроде меня могут прокачиваться, убивая гоблинов и других тварей. И становиться сильнее. А ты моих мобов стилишь и экспу воруешь!

– Чего?! – набычился родитель. – Ты как с отцом разговариваешь? А ну сел на место.

– Как спорить – так пришелец, – проворчал, залезая в салон. – А как командовать – сразу сын.

– Цыц, Громозека.

– Не обзывай его! – возмутилась мама.

Зарождающуюся ссору прервал крик из окна.

– Спасибо огромное! – бабушка махнула рукой. – Вы там осторожнее! По новостям передали, на нас инопланетяне напали!

– Мы заметили. Заприте двери и никуда не выходите.

– Да куда уже выходить, – соседка с горечью вздохнула. – Все помидоры потоптали, ироды.

– Ну, помидоры – не голова, новые вырастут.

– Что теперь с нами будет? – мама нажала на газ. – Что есть? Что пить? Кто продукты привезет? А если трубы лопнут?

– Не причитай, – отмахнулся отец. – Справимся как-нибудь. Эти гады от простой дроби лопаются, как гнилые арбузы. Наши ребята их вмиг перекосят. Ищи во всем позитив.

– Да какой тут может быть позитив?

– Налоги, например, платить не надо.

– Просто гоблины – первого уровня. А кап у игры – сотка. В Москве такие имбы бегают, что ядерную бомбу только сбрасывать.

– Ты опять на своем нибируанском заговорил?

– Да когда вы уже поймете, что эти чудища – не пришельцы! Вернее, пришельцы, но не с другой планеты, а из компьютерной игры! И живут они по игровым законам! И подчиняются игровым правилам! И если мелочь твоя «сайга» берет, то тварей покрупнее уже не осилит.

– Так не бывает, – папа покачал головой, не забывая наблюдать за обстановкой. Которая, к слову, накалялась с каждым метром, ведь чем ближе к центру, тем больше машин встречалось на пути. Если так продолжится и дальше, на подъезде к поликлинике все встанут в пробке. – С инопланетянами все просто и понятно. Ну, или с жителями параллельного измерения. Первые прилетели на звездолетах. Вторые открыли порталы. А твоих «мобов» как объяснить?

– Не знаю, – стукнулся затылком в подголовник и зажмурился. – Но таких совпадений не бывает.

– Зачем вообще игрушечным персонажам нападать на наш мир? – с тревогой спросила мама.

– Потому что таков сюжет. Темная императрица Цеметра завоевывает все подряд. А что не в силах покорить – уничтожает.

– Чушь какая-то. Давайте лучше радио послушаем. Нынче на всех волнах только новости. Может, наши уже побеждают.

– Приветствую всех слушателей, – раздался испуганный и подавленный женский голос. На фоне что-то нездорово хлюпало, щелкало и позвякивало. – С вами радио «Отзвук Москвы» и сегодня у нас в гостях… – ведущая замешкалась, сверяя информацию, – темная императрица Цеметра. Я правильно произнесла?

– Разумеется, – ответили ехидным вкрадчивым тоном, от которого по всей спине побежали мурашки. – Иначе бы тебе отрубили голову.

– Да, хорошо… – заложница судорожно сглотнула. – Итак, многих наших слушателей интересует вопрос – зачем вы пришли на Землю?

– Чтобы покорить всех своей воле. А кто откажется… – раздался звук, похожий на вонзившийся в столешницу топор.

– Что ж, понятно и наглядно…

– Ваша столица почти пала, – голос окреп и зазвенел надменной сталью. – И хоть на стороне людей железная магия, мои легионы несметны и неистребимы. Скоро Земля станет еще одной провинцией моей бескрайней империи. И раз уж ваше колдовство разнесет мои слова на лиги вокруг, то я хочу обратиться ко всем героям Алиоры. Слушайте внимательно, смерды. Сопротивление бесполезно, – гнев нарастал, и я уже чувствовал себя так, будто сам сидел в студии перед очами зловещей владычицы. – Вам не одолеть мое войско, как ни старайтесь. Но если примкнете ко мне, если присягнете на верность, то познаете щедрость и любовь госпожи. А если откажетесь – подохнете самыми лютыми смертями, на какие только способны мои палачи. А их фантазия столь же безгранична, как и моя власть!

– Елки… – отец выключил приемник. – Точно сорок первый год. Только тогда Адику эфир никто не давал.

– А я говорил!

– Тихо. Кажись, приехали.

Как и ожидалось, перед больницей образовался здоровенный затор. Люди – побитые, поцарапанные, искусанные – бросали машины и вереницами брели вдоль обочин, что еще больше усиливало сходство с ужасающими событиями военных лет. Перебинтованные головы, переломанные руки и ноги, костыли, носилки, орущие дети и плачущие женщины.

Они нуждались не только в лечении, но и в защите, и поликлиника – одно из немногих мест в Ореховке, способных ее дать. Двухэтажное здание прочное само по себе, подвал оборудован под бомбоубежище, а территория обнесена высоким кованым забором. На КПП дежурили и охранники, и полицейские, и добровольцы, и гоблины держались отсюда подальше. Вдобавок ко всему раненых тщательно досматривали и проверяли документы, и вот тут в желудке колыхнулся первый ледяной спрут.

– Не дрейфь, – отец достал из багажника непромокаемый плащ с глубоким капюшоном и высокие рыбацкие сапоги. – Надевай, авось пронесет.

– Там очередь до китайской пасхи, – вздохнула мама.

– Разберемся, – папа нахмурился и приставил ладонь козырьком. – А это, блин, еще что такое?

Вскоре послышались хлопки кожистых крыльев и пронзительный пищащий вой. Люди закричали, затыкали пальцами в небо и бросились к воротам. Прильнув к стеклу, увидел приближающуюся тварь, похожую на летучую мышь со змеиной головой, только размером с откормленную корову. Бойцы открыли по чудищу шквальный огонь, однако пули и дробь отскакивали от толстенной чешуи, как горох от стенки.

– Захар! – хором крикнули родители, но я уже выпрыгнул в окно и рванул навстречу, на ходу выхватив посох.