Текст книги "Смех с причиной…"

Автор книги: Сергей Левицкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Приворот

Всё-таки закончить медицинский институт с отличием не так просто, да ещё по специализации врач-психотерапевт. Очень многое надо знать: и психологию, и философию, и религию… и многое другое, о чём только Бог знает.

Уже на четвёртом курсе Ольга Константиновна – в ту пору ещё просто Ольга, стала испытывать дискомфорт при общении со сверстниками, а всё то, что они говорили и предпринимали, чтобы завлечь её в постель, было настолько прогнозируемо и неоригинально (скажем больше – примитивно), что вызывало психологическое отторжение. С другой стороны, уже тогда она поняла, что существуют определённые негласные правила игры, нарушать которые считается неприличным. А самое главное, что поняла Ольга, – это то, что люди вовсе не хотят докапываться до истинных чувств, желаний и причин своих поступков. Ведь в области секса и любви правда всегда цинична, и люди всеми силами противятся знанию истины. Им гораздо удобнее оперировать общепринятыми, привычными понятиями и уж вовсе не хочется разбираться в глубинах подсознания и подлинных мотивах тех или иных поступков – а именно на этом специализировалась Ольга последние два года обучения.

– Неужели, – думала она, – когда мужчина зовёт её на квартиру «только посмотреть коллекцию курительных трубок», он искренне верит в её интерес к этим трубкам (или в её бесконечную глупость?).

Работу Ольга Константиновна любила и вовсе не переживала, что трудилась в обычной районной поликлинике. Здесь можно набраться настоящего опыта, без которого последующая работа в элитных клиниках (мечта многих психотерапевтов) просто невозможна.

Вот и сегодня на приём пришла молодая женщина с явным расстройством психики, да она, собственно, это и не отрицала. На вид ей можно было дать лет 30-36. Достаточно дорогая одежда, высказывающая желание выделиться. Дорогие украшения. Разговорчивая. Но речь (в частности, употребление околонаучной терминологии без её явного осмысления) выдаёт интеллигентку первого поколения. Слова были как бы чужими в её устах.

Жалобы: всё плохо.

Формально (для друзей-знакомых) всё в порядке: своя жилплощадь, автомашина, хороший заработок, приличный любовник. Полный набор социального счастья. А его – счастья – не только нет, а даже есть постоянное ощущение какой-то бессмысленности и бесперспективности существования. По ночам нет сна. Желание установить контакт с высшими силами… Нервозность. Любовник стал явно отдаляться… Словом, замкнутый круг.

Ольга Константиновна прекрасно понимала, что приёмом снотворного проблемы женщины не решить.

Предстоят долгие беседы с воспоминаниями детства, различных эпизодов жизни и с проникновением в подсознание.

Первое, что решила сделать Ольга Константиновна, – проверить наличие нерешённых семейных проблем, проблем детства.

– Видите этот пустой стол? – сказала она Нине (так звали пациентку). – А теперь посмотрите на стол справа от себя. Здесь множество различных кукол-матрёшек. Выберите одну из них.

– Хорошо, – продолжила Ольга Константиновна, – матрёшка – это будете вы. Поставьте её на столе, где считаете нужным.

Нина поставила матрёшку в центре.

– А теперь поставьте на стол две куклы: вашу мать и отца.

Нина поставила кукол напротив себя на некотором расстоянии.

– Есть у вас братья, сёстры? Расставьте их на столе, как считаете нужным…

Через полчаса весь стол был заставлен куклами: родственниками, близкими друзьями и знакомыми Нины, в их числе был и любовник.

– Сейчас давайте вместе проанализируем взаимное расположение кукол, т.е. ваших родственников и друзей. Смотрите, Нина: ваши мать с отцом, сестрой и братом стоят группой, а вы – на расстоянии от них, т.е. вы противопоставляете себя семье, находитесь с семьёй в конфронтации.

– Да, это правда, – подтвердила Нина.

– Далее, – продолжила Ольга Константиновна, – ваш любовник стоит ближе к подруге, нежели к вам!

– Я это подозревала, – возбуждённо отреагировала Нина. – Неужели это правда?

– В расстановке фигур проявились ваши подсознательные наблюдения и мысли, и они, как правило, более верные и правдивые… Скажу только одно, Нина, ваши отношения с окружающим миром не отрегулированы, и сейчас мы займёмся лечением. А для начала расставьте фигуры на столе снова – так, как вам кажется идеальным, и будем вместе думать, как добиться гармонии. Но для этого придётся о многом подумать, многое проанализировать и порой прийти к весьма неожиданным и неутешительным выводам. Вы согласны такое выдержать?

С Ниной предстояла ещё не одна встреча, но, разбирая чужие несчастья, Ольга Константиновна всё более улавливала в себе какой-то внутренний голос, который, издеваясь, спрашивал её: «Ну а твои-то интимно-личные отношения, товарищ специалист, разве можно считать нормальными?». И это было правдой. Ольге уже не раз приходила в голову мысль воспользоваться услугами нетрадиционной медицины.

Недостатка в предложениях не было. Все газеты предлагали услуги потомственных ясновидящих, целительниц и парапсихологов. Почти все они были «единственными в Европе и почти самыми сильными в мире». Они с удовольствием снимали порчу, сглаз, проклятия, отводили беду, защищали от энергетических вампиров и сжигали любое колдовство. Особенно удавалось им, судя по рекламе, «мгновенный приворот и снятие «Венца безбрачия». Звали их, конечно, экзотическими именами: Магдалена, Ева, Эльвира, хотя была среди них и госпожа Лобкова.

Ольга Константиновна записалась на приём к «потомственной целительнице» Магдалене, она хоть и была чуть дороже, но зато обещала за один сеанс решить все проблемы.

Приём проходил в хорошо обставленной квартире. При входе Ольгу Константиновну встретила ассистентка, попросила чуть подождать, предложила чай, кофе, хорошие шоколадные конфеты.

Ольга пила кофе из элегантной фарфоровой чашечки и разглядывала развешенные по стенам международные Дипломы с вензелями и печатями каких-то парапсихологических обществ и институтов, различные Сертификаты, как бы случайно оставленную на столе «Всемирную энциклопедию ста сильнейших парапсихологов мира» в дорогом кожаном переплёте с не менее дорогой закладкой. Оказалось, что закладка была сделана на букве «М». Конечно, здесь была Магдалена и даже её фотография, которая показалась Ольге Константиновне чем-то знакомой.

– Пожалуйста, заходите в кабинет, – пригласила Ольгу Константиновну ассистентка.

Перед Ольгой Константиновной сидела… её постоянная пациентка Нина.

Но сколько же величия и уверенности было в её взгляде и осанке!

2004 г.

Я думаю

Я думаю, что помидоры полезнее огурцов.

Я так думаю.

Я думаю, что хорошие деревянные окна лучше пластиковых.

Я думаю, что немецкие машины по качеству лучше российских.

Я думаю, что писатель Чехов писал лучше, нежели Пупкин.

Я так думаю.

Это я сам так думаю! Имею право сам думать? Имею право высказывать своё мнение?

Я думаю, что негритянские спортсмены физически превосходят европейцев, и поэтому их так много на олимпиадах, где они выступают за разные государства Европы.

Реакция, например, у них лучше, бегучесть, прыгучесть.

Я так думаю, и не думаю, что это расизм.

Я думаю, что есть нации, более способные к музыке и шахматам, но менее – к физическому труду.

Это я так думаю. Может быть, ошибаюсь.

Но я имею право думать и ошибаться?

Я думаю над тем, что значит «расизм» и что значат слова «призыв к разжиганию национальной розни»? Если я не призываю к насилию и ограничению прав, а просто думаю…

Просто имею своё мнение – это призыв?

Учёные разделили людей на четыре расы и выделили присущие расам устойчивые признаки. Так они думают, учёные.

Ещё люди различаются по национальности и думают, что одна чем-то лучше другой. Это все знают и поэтому все так думают.

А я думаю: зачем я о всём этом думаю?

Я думаю снова

– Вы меня любите? – спрошу я, автор, Вас, и заведомо предполагаю два ответа.

1. Культурный: «Я Вас просто не знаю и никак к вам не отношусь».

2. Некультурный, но справедливый: «А на хрен ты мне сдался?».

Чтобы любить или не любить, надо сначала об этом человеке или предмете что-то знать.

Вот при социализме сталинских времён вопрос с любовью решался просто.

– Не любишь колбасу? Качество тебе не нравится?

И это когда весь советский народ в едином порыве занят созиданием! Значит, ты против социалистического строя, значит, клевещешь на наш строй, значит – враг народа!

И поехал товарищ, а то и повезли…

И начальство надо было любить. А то спецтранспорт прямо к дому подадут.

Не любить можно было только Америку.

А уж что до любви между народами СССР, так пропагандисты чуть до оргазма себя не доводили.

Теперь немного отпустили, но вопросы остались.

Обязан ли я любить разные народы? Конечно, есть перечень тех, которые за нас, и тех, которые против. Подсказка вроде как.

А если своей головой думать? Не возникнет ли опасность «спецтранспортного вопроса?»

Есть народы, которые почему-то просто требуют их любить. И они живут за счёт этого. Просто, если ты их не любишь и где-то об этом скажешь – тебя назовут специально согласованным в мире словом. А если уж тебя назвали этим словом, то дальше в сути дела разбираться уже никто не будет. И это может плохо отразиться на твоих личных морально-физиологических ценностях.

Это было про народы. А теперь про начальство.

Обязан ли человек любить своего начальника по работе?

– Нет. Не обязан, – скажете вы. – Хотя любить лучше.

Обязан ли человек любить начальника своего города, мэра, например?

– Нет, – снова скажете вы, – не обязан. Но уже не так уверенно.

Тот, кто мэра любит, может в этом повсюду и громогласно признаваться и хвалить его действия.

А тот, кто не любит? Может… или лучше нет?

Обязан ли человек любить… тут уж точно лучше не уточнять. Как-то вдруг само стало ясно и грустно.

И вообще. Имею ли я право НЕ любить?

2009 г.

Футбол – заговор против человечества!

– Как вчера наши сыграли! – нередко так начинался рабочий день во времена развитого социализма. У стадиона «Динамо» в Москве чуть не круглосуточно стояли группки болельщиков, ведшие непрерывный диалог: какая команда лучше. Диалог на грани мордобития.

И в тот момент футбольные болельщики забывали о своей житейской неустроенности: о тесной квартирке, нищенской зарплате, невылеченных лучшей в мире медициной болезнях и прочих благах социализма, чуть не переросшего к 1980 году в коммунизм.

Но развитой социализм, минуя обещанную фазу коммунизма, перешёл в недоразвитый капитализм.

И вот что интересно: несмотря на смену политического устройства страны, отношение электората к футболу осталось неизменным.

Всё так же победы родной команды вызывают прилив патриотизма (даже если наш тренер – голландец). Хотя, конечно, жаль, что среди своих никого не нашлось…

Опять волнуется стотысячная масса, переворачивая ни в чем не повинные легковые автомобили…

Пытаюсь посмотреть на эту «биомассу» глазами тех нескольких, которые, раздувая массовый психоз, собирают с болельщиков огромные деньги. Да и манипулировать такими людьми легче – опять выгода.

Причём, согласитесь, больше всего сходят с ума на трибунах и у телевизора люди, которые никогда сами спортом не занимались. При их избыточном весе и неподвижности такие волнения очень небезопасны. 3ато от мыслей о реальности и о себе – хорошо отвлекают.

Главное – как там наши сыграют завтра?

А вообще, футбол – хорошая игра, как, впрочем, и все остальные виды спорта, если ими самому заниматься.

Но есть люди, не поддающиеся футбольным интересам. Это которые решили о жизни думать всерьёз.

Тут минуточку!

Для них тоже есть целый набор «отвлекалок» – разные виды гриппа: птичий, свиной, гонконгский, коровье бешенство, наконец.

Кто и этим не интересуется – пожалуйста: личная жизнь пeвичек-пустышек с обязательным анонсом «снялась голая!».

Ещё есть совсем плохие «отвлекалки» – алкоголь и наркотики, хотя не сказать, чтоб народ сильно от них отворачивался.

А вот которые уж ничем таким не интересуются – народец опасный.

Такие, с началом отопительного сезона начнут винить начальника ЖЭКа. А то бери и повыше… Опасный народец!

Короче. У каждого в мире должен быть свой интерес и своя «отвлекалка». И тогда что бы вокруг ни происходило – люди превращаются в электорат.

А электорат, как известно, всегда голосует «ЗА».

2009 г.

Страшный суд

Николай Николаевич всегда боялся смерти, но оказалось, что процесс непосредственного умирания совсем не страшен.

Всё было, как уже много раз описывали люди, пережившие клиническую смерть и затем реанимированные: полёт в чёрной трубе на огромной скорости, сопровождающийся страшным рёвом, что-то светящееся и яркое впереди… Совсем не было страшно, а было очень интересно.

Может, и правда существует загробная жизнь? А я-то, дурак, не верил. Светящееся пятно в конце тоннеля стремительно приближалось. Николай Николаевич на огромной скорости влетел в центр этого пятна и вдруг почувствовал, что его тело перестало весить. Он попробовал пошевелить руками – они по-прежнему легко его слушались, но, к изумлению Николая Николаевича, так же легко проходили сквозь тело, не чувствуя его. Можно было, например, просунуть руку сквозь собственную грудь и дотронуться до позвоночника, а можно было наклониться и поместить руку внутри собственной ноги! Но антропологические исследования Николая Николаевича были прерваны необыкновенно приятным, добрым, но в то же время властным голосом: «Приготовьтесь. Вспомните свою жизнь. Сейчас ваше тело потеряло вес, и вы можете без усилий перемещаться в пространстве только мыслью». Собственно, как понял Николай Николаевич, голос раздавался ниоткуда, он как бы возникал сам внутри головы.

– Уж не попал ли я на Страшный Суд? – сильно обеспокоился Николай Николаевич, вспоминая свою атеистическую жизнь и многократное нарушение святых заповедей, о которых у него было весьма смутное представление. Не все смертные грехи он совершал, но тут с особой неприятностью вспомнил заповедь: «Не возжелай жены ближнего своего».

– Надо было хоть покаяться, – с запозданием обеспокоился Николай Николаевич, который в порядке моды, а иногда и в качестве некоторого развлечения посещал вместе с друзьями православную церковь.

Друзья, по мнению Николая Николаевича, тоже были неверующими, но в обществе, в компании за столом любили порассуждать о необходимости соблюдать посты и молиться.

Более состоятельные из них подстраховались ещё больше – они уже были знакомы с отцами церкви и даже передали некоторые пожертвования в монастырь, о чём любили рассказать за праздничным столом. Николаю Николаевичу всегда казалось, что не следует рекламировать сделанные пожертвования. Кроме того, на вопрос: «Почему пожертвования сделаны монастырю, а не кому-то из конкретно нуждающихся?» (о нуждающихся часто показывали по телевизору неплохие репортажи, всегда вызывающие искреннее чувство жалости) жертвователь ответил, что за пожертвования монастырю за него будет молиться много монахов, а так только один человек. Николай Николаевич увидел в этом явный расчёт и сделку.

Тем не менее, теперь он пожалел о своей недальновидности.

Ну что стоило и ему, как Мишка Шмырёв, разместить на кухне среди баночек с солью, перцем и лавровым листом несколько современных недорогих иконок? А теперь нет совсем никаких шансов…

Или например, – с обидой продолжал вспоминать Николай Николаевич – Володька Пергаликов в угоду верующей жене соблюдает дома посты (тем более, что жена ничего и не готовит), а в гостях или ресторане наедается и напивается вволю. Да и понимает ли он, что кроме постов телесных существуют ещё и посты духовные?

Некоторые «верующие» даже не понимают своей двойной морали, – с возмущением продолжал вспоминать Николай Николаевич. Ну как, например, Иван Парасный мог хвалиться, что имея знакомого священника, в Пасху прошёл с друзьями без очереди в Павлово-Посадский монастырь поклониться святым мощам!? Как в прошлые времена за дефицитным товаром! А как же уважение к другим верующим, к их вере?

А что стоят заявления Анфисы Кон? Мы-де венчаные, а вы живёте во грехе – ваш брак зарегистрирован только в ЗАГСе. Да и к телефону она не зовёт мужа, мол, говори всё мне, что хотел ему сказать, – мы венчаные, одно целое, и ложе наше супружеское непорочно!

Вот уж где гордыня-то!

Да и Женька Горлогузов с женой не лучше. Сначала пошли покрестились, а затем стали праздновать. Ну и выпили, конечно, крепко…

Бесконечное людское море-очередь состояла из самых разных людей: здесь были на вид и русские, и скандинавы, отличающиеся своими вытянутыми черепами и пшеничным цветом волос, были китайцы, негры.

– Это всё христиане? – подумалось Николаю Николаевичу. – Или же буддисты, мусульмане, кришнаиты и люди сотен других конфессий идут к своим богам и стоят в своих очередях? Или существует только наш Бог – Иисус Христос, а все остальные – неверные и неизбежно попадут в Ад?

Николай Николаевич начал разглядывать очередь, в которой люди длинной вереницей, по одному, входили в сияющее пространство. Никто не толкался и не пытался пролезть без очереди.

– Могут же вести себя культурно, – подумал Николай Николаевич, когда чувствуют истинную кару над собой!

Очередь представляла из себя грустно-жутковатое зрелище. Поэтому Николай Николаевич, переставший чувствовать своё тело, на всякий случай осмотрел себя и убедился, что он выглядит так же, как выглядел недавно перед смертью.

Значит, догадался Николай Николаевич, все умершие приходят на Страшный Суд в том обличье, что были перед смертью. Теперь ему стало ясно, почему люди в очереди производили на него такое неприятное впечатление: ведь в большинстве это были старики и старухи.

Но были и целые семьи: муж, жена, дети. Видимо, погибли одновременно в какой-нибудь автокатастрофе, – мелькнула мысль у Николая Николаевича.

Медленно двигались безрукие, безногие инвалиды. Были и дети, в том числе и грудные. Их лёгкие, ничего не весившие тела фактически не шли, а «плыли».

Было совсем немного молодых и здоровых. Конечно в старости, перед смертью человек выглядит не лучшим образом.

– И с такого вида публикой я буду ВЕЧНО в раю? Сомнительное удовольствие, – подумал Николай Николаевич.

Или, может быть, эти люди в раю и вовсе не будут иметь тела? Тогда как же я узнаю своих друзей, родителей, жену, собственных детей наконец? А если тело, его облик человека останутся и в раю, то неужели в том жалком виде, как в старости, перед смертью?

Как это неприятно встретить девушку, которую ты когда-то любил в 25 лет, в виде безобразной старухи с деградированной психикой!

Из отрывков своих сведений о загробной жизни Николай Николаевич знал, что телесный облик в раю будет. Но тогда в каком «возрасте» будет это тело? Ранее он слышал, что все в раю будут выглядеть на 33 года (возраст распятия Христа). Ну, допустим, некоторые женщины с этим, хоть и с трудом, согласятся. Хотя, если уж находишься в раю, хотелось бы и выглядеть соответствующее… Думается, женщины выбрали бы что-то между 20 и 25 годами.

Ну что ж, 33 так 33.

Но как быть с людьми, умершими до этого возраста? С младенцами, например? Они что, тоже будут выглядеть на 33? А, впрочем, это можно смоделировать. Но как быть с их умом и душой? Ведь странно будет восприниматься человек в возрасте 33 лет, но с уровнем развития шестимесячного ребёнка. А где ж его душа разовьётся без времени и жизненного опыта?

С душою особенно много неясного.

Как будет выглядеть мужчина в возрасте 33-х лет с умственным развитием маразматического старика, умершего в 94 года?

Но может быть и обратная ситуация. Например, замечательно интересный человек, писатель, рассказчик накопит свой интеллект во второй половине жизни, где-то к 60 годам. А в раю его развитие остановится на 33-х годах, когда он был ещё совсем не интересен для общения.

Рассуждения Николая Николаевича прервало появление в очереди румяного, на вид четырёхлетнего карапуза, держащего в руке раздавленную детскую машинку.

– А с тобой-то что произошло? – не удержавшись, спросил Николай Николаевич.

– Меня задавил пьяный грузовик, – пролепетал малыш.

– Как же Бог не пожалел этого мальчика, попавшего под грузовик, управляемый пьяным водителем? – подумал Николай Николаевич.

Но стандартный ответ священнослужителя уже всплыл в голове: «За грехи отцов. Бог-Отец дал людям право выбора, и теперь за прегрешения родителей отвечают их дети».

От такой жестокости Николай Николаевич пришёл в шок. Ведь даже Сталин всегда публично заявлял: «Дети за родителей не отвечают», хотя и не выполнял этого на практике.

Кроме того, каждые отец, мать оберегают своего ребёнка – ограничивают его право выбора. Ребёнка не пускают в опасные места: на проезжую часть, не отпускают одного гулять до темноты и т.д.

Николай Николаевич и не заметил, как подошёл к ослепительно сияющим воротам, сделал несколько шагов вперёд и услышал: «Осторожно! Двери закрываются».

Вслед за этим он почувствовал лёгкое прикосновение к плечу, открыл глаза и увидел над собой склонившееся лицо молодого мужчины, похожего на Христа.

– Отец, просыпайся. Следующая станция – конечная, – сказал молодой человек и вышел из вагона.

1999 г.