Текст книги "Солнечная система (СИ)"

Автор книги: Сергей Костев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц)

   Вездеход проехал довольно большое расстояние между скалами, дорога из космопорта потерялась из виду и, неожиданно Лиза, заложив крутой вираж, въехала в пещеру. В свете фар Марк успел увидеть края пещеры, как вдруг вездеход остановился и, выключив фары, они остались в полной темноте.

   Лиза вылезла из-за штурвала, жестом показала, что нужно загерметизировать шлем скафандра и подошла к задней части вездехода. Марк послушно сделал то, что от него попросили и тоже подошёл к задней части вездехода. Там оказалась шлюзовая камера. Идём на поверхность, жестом показала Лиза, зачем, также жестом спросил Марк, но ответа не получил.

   Выйдя в пещеру, Лиза открыла заднюю панель вездехода, достала какой-то прибор и стала ходить вокруг вездехода. Детектор запищал в районе боковой двери. Тогда Лиза тщательно обследовала пространство вокруг двери и из-под днища вездехода достала небольшую коробочку. С замиранием сердца Марк смотрел на её манипуляции. Открыв коробочку, Лиза что-то там повернула и, наконец, Марк услышал её голос.

   – Теперь можно говорить, но мы будем разговаривать позже. Сейчас идём на поверхность.

   Выйдя из пещеры и ступив на поверхность Марса, Марк подумал, что он немного иначе представлял себе работу на Марсе. Однако Лиза не дала ему долго раздумывать над возможными вариантами работы и потянула его к выходу из пещеры.

   Пройдя несколько метров вокруг скалы, Лиза показала Марку место за большим валуном и присела.

   – Что всё это означает? ? спросил Марк.

   Лиза ничего не ответила, только вытянула руку в сторону скал, за которыми была видна дорога из космопорта. Непроизвольно посмотрев в ту сторону, Марк увидел другой вездеход, который медленно ехал по пустыне и как будто что-то искал.

   Инстинктивно Марк спрятался за валуном и стал наблюдать за вездеходом. Тот нарезал круги, как спятивший робот, у которого сбилась программа и он вынужден кататься кругами. Однако это была явно целенаправленная поездка. Они ищут наши следы, понял Марк.

   Так продолжалось порядка двадцати-тридцати минут. Затем вездеход развернулся и поехал в сторону дороги.

   Ещё минут через десять Лиза показала, что можно идти в пещеру.

   – Теперь давайте поговорим.

   – У меня много вопросов.

   – Постараюсь на них ответить.

   – Что за ерунда тут творится?

   – Не знаю.

   – Кто за нами охотится?

   – Не знаю.

   – Исчерпывающие ответы. Начнем с начала. Ты Лиза Гордон?

   – Да, я же уже представлялась.

   – Работаешь на ЦРУ?

   – Да.

   – У тебя я должен был получить материалы по русскому инженеру?

   – Да.

   – Ты не очень многословна.

   – Знаешь, Марк, давай я попробую рассказать, а ты по ходу разговора задавай вопросы. О'кей.

   – О'кей.

   – Итак. Ты уже знаешь, что на границе нашего сектора был обнаружен русский вездеход, а в нём труп русского инженера Михаила Гринберга.

   – Да. Донован мне рассказал только это. Всё остальное я должен был узнать у тебя.

   – Так вот. В русском вездеходе кроме Гринберга никого и ничего не было. Даже скафандров. Он поехал один, без средств защиты, без аварийных запасов. Вездеход приписан к русской базе в кратере Гершель. Мы его обнаружили около кратера Мюллер. По прямой от Гершеля порядка 520 миль. Ясно, что автострады там нет, поэтому путь был больше. Это почти предел для внутренней системы жизнеобеспечения вездехода. У русских это порядка 600 миль. Отсюда вопрос ? зачем он направился в нашу зону. Если бежал, то кто-то его должен был встречать, поскольку дотянуть на своих запасах он не мог. До нашей ближайшей точки ещё порядка 400 миль. Если это часть какой-то игры русских, то я пока не понимаю её смысла. Сплошные вопросы.

   – Послушай. Он был один в пустом вездеходе, без скафандра, без какой-либо аппаратуры, верно.

   – Да, один, без скафандра, в вездеходе ни аппаратуры, ни носителей информации, только личный идентификатор и всё.

   – А система связи, система позиционирования?

   – Система связи повреждена, причем варварским способом. Просто оборудование выломано из гнёзд, система позиционирования в рабочем состоянии. Я думаю, систему связи он сломал сам, а без позиционирования он бы никуда не уехал.

   – Почему?

   – Посмотри вокруг. Много ты видишь определённых ориентиров, чтобы точно проложить маршрут? Только рядом с какими-либо строениями можно ориентироваться, а вокруг сплошная пустыня.

   – Я нет, но он работал на Марсе, наверняка хорошо его знал.

   – Марс до сих пор никто хорошо не знает. Я уже три года здесь, но без системы позиционирования не поеду даже в космопорт по автостраде, хотя поездила я по Марсу прилично. Причём система позиционирования не даёт точного местоположения, только приблизительно. Здесь нет GPS.

   – Понятно. Зачем тогда ему ломать систему связи. Он же должен был как-то связываться с теми, кого хотел встретить?

   – Я полагаю, что он не хотел, чтобы русские могли связаться с ним. Видимо так.

   – Можно же просто отключить систему, не отвечать на запросы.

   – Можно. Только если система работает, то тебя можно запеленговать и найти, чего он видимо не хотел.

   – Тогда получается, он ехал в конкретное место, где его должны были встречать. Связи же не было.

   – Да, это наиболее вероятное предположение.

   – При нём ещё что-нибудь было, документы, компьютер, что-то личное?

   – Ничего, пустой вездеход и он.

   – От чего он умер?

   – Внешних повреждений не было, поэтому определить причину мы не смогли.

   – Вы проводили вскрытие?

   – Нет. Мы его обнаружили вечером, около восьми часов по нашему времени, а уже в три ночи русские прислали официальное требование о выдаче вездехода и тела с категорическим запретом проводить вскрытие.

   – Как ты это объясняешь?

   – Не могу понять. Либо русские сразу узнали о нашей находке, либо это всё было спланировано.

   – Скорее второе.

   – Почему?

   – Если предположить первый вариант, то либо в вездеходе есть передающее устройство, которого вы не обнаружили, либо у русских здесь свой человек, причём очень информированный.

   – Как ты думаешь? В вездеходе мог быть жучок, который мы не смогли обнаружить? Наверно нет. Остаётся русский агент, но все наши сотрудники регулярно проверяются. Причём большинство здесь уже давно и, если бы были завербованы русскими, то уже бы себя как-то проявили.

   – Ты сама сказала, что требование русских пришло примерно через семь часов. Значит, агент должен был либо быть на месте происшествия и оперативно передать своим информацию, либо быть одним из лиц, обладающих полномочиями, сразу получать такую информацию. Таких лиц в колонии не много, и я думаю, их проверка проводилась очень тщательно. Вряд ли там есть агент русских. Остается второй вариант.

   – А если все-таки есть русский агент и он был на месте?

   – Очень маловероятно, только...только если он знал, где надо быть, а это опять второй вариант. Спланировано русскими.

   Марк замолчал и задумался. Лиза тоже была погружена в свои мысли. Через пару минут Марк задал ещё один вопрос:

   – А кто эти люди, которые нас преследовали?

   – Я же уже тебе сказала, что не знаю. Думаю, мы можем ехать, хотелось бы уже попасть под купол. Я до сих пор не очень уютно себя чувствую на поверхности.

   – Как думаешь, это могут быть русские?

   – В принципе, всё возможно, только я считаю, что это маловероятно.

   – Почему?

   – Зачем им преследовать нас?

   – Кто знал о моем прилете?

   – Я.

   – И всё?

   – Да, и всё.

   Странно, подумал Марк. Если только Лиза знала о моём прилёте, то либо преследователи охотятся за ней, либо есть утечка информации, и о моем прибытии узнали. Только кто?

   – Куда мы поедем? И не ждут ли нас наши преследователи?

   – Сейчас пять, через двадцать минут на дороге будет много вездеходов, поедет вторая смена. Я надеюсь затеряться среди них. По приезду на место решим, что нам делать. Согласен?

   – Ты знаешь местные порядки, я полагаюсь на тебя. Я должен отправлять ежедневные отчеты Доновану. Поэтому мне необходимо как можно быстрее добраться до средств связи.

   – Будешь сообщать о преследователях?

   – Разумеется.

   – Прошу тебя, не сообщать пока. Давай попробуем выяснить, кто это?

   – Я должен давать полный отчет, это приказ. Выяснять обязательно будем, но сообщить я должен.

   – Я тебя понимаю, но всё равно прошу пока ничего не писать.

   – Почему?

   – Мне кажется это люди из нашей конторы.

   – Почему ты так решила?

   – Я ещё ничего не решила, мне так кажется. Ладно, по дороге поговорим, пора ехать.

   Выбравшись на дорогу, они увидели, что вездеходов действительно стало больше. По трассе двигались как грузовые большие машины, так и такие же, как у Лизы. Влившись в поток, они двинулись в сторону от космопорта. Где-то через полчаса вездеход подъехал к базе. Пройдя шлюз, машина въехала в тоннель.

   – Куда мы едем? На базу фирмы?

   – Нет. Боюсь, там нас могут ждать наши преследователи.

   – Тогда куда мы направляемся?

   – У меня есть одно место, про которое никто не знает. Там попробуем выяснить, кому мы помешали, и кто нас преследует.

   – Ты так и не пояснила, почему ты думаешь, что это наши сотрудники нас пасут. В конце концов, мы не преступники, почему мы должны скрываться?

   – Пока ты летел к Марсу, произошли некоторые события, показавшиеся мне странными.

   – И?..

   – Русские забрали вездеход и тело инженера, а мне в этот же день пришло указание встретить тебя и отправить обратно на Землю.

   – Чье указание?

   – Донована.

   – Это бред какой-то. Он сам лично направил меня сюда провести расследование. Материалы я должен был получить у тебя. Каждый день я обязан был делать доклад лично Доновану, всё разузнать, всё проверить и только потом возвращаться.

   – Я знаю. Тем не менее, это так. Кроме того, мне было приказано отослать все имеющиеся материалы в Лэнгли.

   – Ничего не понимаю. Какой смысл гонять меня за миллионы километров, чтобы встретить и отправить назад.

   – Мне тоже это показалось ненормальным, поэтому я скопировала всю имеющуюся информацию и решила дождаться тебя.

   – Зачем?

   – Это не простое дело, я хочу понять, что происходит.

   – А если я откажусь, и сам решу вернуться домой.

   – Значит, я сама уже без тебя постараюсь понять, что тут происходит. Неужели тебе не интересно во всём разобраться? Тебя гонят за миллионы километров непонятно зачем.

   – Конечно, всё это очень странно, но если Донован так решил, то и чёрт с ним. У меня на Земле дел полно.

   – Чем ты занят? Если это не секрет?

   – Чем конкретно конечно я тебе не скажу, но у меня сейчас должна была проходить одна операция. Я трое суток её готовил, и вдруг меня выдернули сюда, только за тем, чтобы отправить обратно. Хотя подожди. Ведь Донован сказал мне об отмене моей операции на Земле, поэтому я и могу отправиться на Марс и заняться расследованием гибели русского инженера.

   – Вот видишь, твою операцию на Земле свернули и направили на Марс, но только ты прилетел, то сразу приказ о возвращении. По-моему, очень странно.

   – Мне тоже это не очень нравится, только что ты предлагаешь делать? Ослушаться приказа директора? Мы не имеем права.

   – Я предлагаю попытаться понять, что происходит и потом принять решение. Да, приказ есть приказ, только не настолько бредовым он должен быть. Я не привыкла, когда меня считают полной дурой и используют в тёмную.

   Некоторое время в вездеходе стояла напряжённая тишина, каждый думал о своём. За стеклом проплывал однообразный пейзаж тоннеля. Машина выехала из тоннеля, и они оказались в просторном зале. Припарковав вездеход, Лиза собрала увесистый алюминиевый кофр и вместе с Марком вышла из машины. Марк огляделся вокруг. Зал был очень большим, и его окончание не просматривалось с той точки, где они находились. Вокруг были другие вездеходы, сновали люди. С правой стороны тянулся ряд витрин, за которыми находились какие-то то ли конторы, то ли магазины. Не было никаких вывесок.

   – Идём за мной.

   – Куда мы направляемся?

   – Здесь недалеко, заброшенный тоннель. Его рыли для соединения с соседней базой. Однако произошла катастрофа, та база была разрушена и тоннель забросили. Там сохранились технологические помещения, там я устроила небольшой склад.

   – Зачем?

   Прежде чем ответить, Лиза немного задумалась, а затем, видимо приняв решение, выдохнула и повернулась к Марку.

   – Что ты решил? От твоего ответа будет зависеть мой ответ.

   – Мне чертовски всё это не нравится, но раз я здесь, то должен во всём разобраться. Я с тобой. Так расскажешь мне всё или дальше будем играть в бойскаутов.

   – Расскажу.

   Три года назад, прилетев на Марс, я почувствовала, что наша миссия здесь какая-то фикция. Формально мы занимались работой, следили за русскими, проверяли наш персонал, пытались выведать секреты Марса. Однако наша работа никому не нужна. Наши отчёты никто ни читает, наша информация никуда не уходит, ничего интересного или даже необычного в американском секторе нет. Здесь с каждым годом становится всё меньше людей. Колония сокращается. С русскими полный провал. Нет, мы были в русском секторе, естественно, в той части, куда нас пустили, но там тоже ничего. Полный ноль. Полезных ископаемых здесь не так много, добыча дорогая, всё идет на обеспечение нужд нашей колонии. Никаких артефактов мы не нашли, научных открытий не сделали, ничего. Какой смысл нашего присутствия на Марсе, я не понимаю. Когда я пытаюсь задавать вопросы, на меня смотрят как на дурочку. Сидим, занимаемся непыльной деятельностью, деньги идут очень приличные, зачем искать смысл работы, если пять лет можно посидеть на Марсе и безбедно дальше жить на Земле. Я же хочу понять смысл.

   – Возможно, ты не обладаешь всей информацией.

   – Конечно, личный представитель директора и не обладает информацией. Вся информация проходит через меня. Пустышка.

   – Ну, а что у русских?

   – Там всё очень просто и очень сложно.

   – Это как?

   – В тех местах, куда нас пускают, всё, как у нас. Базы, добыча полезных ископаемых, жилые поселения. Народу конечно там больше. Быт колонистов налажен лучше, чем у нас. Правда, это процентов семь-десять их территории. Больше мы не видели.

   – Так мало, почему?

   – Ну, мы их тоже никуда особо не пускаем, правда, им это и не надо. Ты знаешь, что у них космодром здесь?

   – И что, у нас тоже космопорт.

   – Ты не понял. Космопорт используется для связи с Землей, у русских он естественно тоже есть, но у них на экваторе на плато Большой Сирт построен космодром, с которого они уже запустили несколько спутников Марса. Они изучают Марс с разных орбит, и я не удивлюсь, что про наш сектор они знают всё.

   – Почему мы не сделали тоже самое?

   – Нет средств.

   – А у русских они есть?

   – Видимо есть.

   – Но мы же мировая держава.

   – Конечно, только в наших глазах. Сам-то, на каком корабле летел сюда?

   – Это ничего не меняет. Экономически выгоднее использовать русские корабли для перелёта на Марс, чем разрабатывать и делать свои.

   – Да всё это мы уже слышали много раз. Объяснить можно всё, что угодно.

   – Всё равно, мы не можем позволить русским опередить себя, иначе они распространят свои порядки на весь мир.

   – И много у тебя примеров когда русские распространяли свои порядки на весь мир, пока это только мы пытаемся делать.

   – Ты говоришь, как русская пропаганда.

   – Ответь мне на один вопрос, когда ты последний раз слышал русскую пропаганду?

   – У меня другой сектор ответственности, специально не изучал русскую пропаганду, однако все наши новости только об этом и говорят.

   – Вот даже ты агент с высшей степенью допуска скатываешься на уровень CNN. Всё совсем не так. Повторяю, я здесь уже три года, а до этого я работала в русском отделе. Русским глубоко наплевать на остальной мир, у них и так шестая часть Земли, половина Луны и большая часть Марса. Мы им не нужны. У них многое изменилось.

   – Как же так. Они всю свою историю старались прибрать к рукам как можно больше стран, всё время нападали на соседей, угнетали свободу, поработили огромное количество народов мира. Завоевали самую большую территорию.

   – Как славно, словно слушаю сенатора МакКинли.

   – Но разве это не так?

   – Нет.

   – Я сам имею русские корни. Мои родители бежали от ужасов русской революции. Поэтому убеждать меня в том, что русские классные парни бесполезно.

   – Марк, я тебя не собираюсь ни в чём убеждать. Ты меня спрашивал о ситуации здесь. Я тебе показываю истинную картину. Русским не надо рваться к нам. У них отлично поставлен космический сбор информации. После своей революции они заметно изменились. Изменился их подход, изменились их методы. Мы по-прежнему продолжаем относиться к ним с позиции ХХ века.

   – Всё равно они должны вынашивать планы мирового господства.

   – После их революции прошло тридцать лет, что они захватили?

   – Пока ничего, но я думаю, что скоро всё изменится. Начнут с Марса, а потом и дальше.

   – Зачем им захватывать Марс и главное, дальше ?это где?

   – Они всегда ведут захватническую политику. Поэтому и сейчас они будут делать тоже самое.

   – С тобой сложно разговаривать, у тебя в голове сидит ретранслятор наших ястребов, и ничего другого ты не воспринимаешь.

   – Хорошо. Не будем пока спорить.

   Марк решил прекратить этот безумный спор и стал пристально рассматривать тоннель, по которому они направлялись. Смотреть там было не на что, тоннель как тоннель, но ему нужно было о многом подумать. Поведение Лизы было подозрительным, что она пыталась доказать, что она пытается сделать. Убеждения Марка сложились уже очень давно, и переубеждать его было бесполезно. Он знал о русских всё, история его семьи была лишним подтверждением его правоты, но Лиза...

   Неужели она продалась русским и вся их встреча, только для того чтобы разыграть перед ним комедию, но зачем? В то, что он интересен русским, он не верил. Да, он информированный агент, но с русскими не пересекался, его вербовка русским вряд ли нужна. Хотя его работа на Ближнем Востоке, естественно, имела точки соприкосновения с русскими интересами. Только это очень уж сложный план. Проще было бы им попытаться найти подходы к Марку в Израиле, там русских полно и можно было найти каких-то общих знакомых. Русские этого не делали, поэтому вербовать его на Марсе ? совсем сложная конструкция. Да и вряд ли русские могли знать о его поездке на Марс... Нет, вряд ли. Только всё равно поведение Лизы настораживает. Потом только с её слов он знает, что их преследовали. Мало что мог делать тот вездеход в пустыне, может это какая-то геологоразведка. Опять же, Лиза попросила не связываться с Донованом. Всё это не особо располагает к доверию. Марк решил действовать самостоятельно.

   – Лиза, мне нужен терминал с выходом в сеть.

   – Ясно, ты мне не веришь и хочешь получить инструкции Донована.

   – У меня чёткие указания и я должен выполнить приказ.

   – Только одна просьба.

   – Слушаю.

   – Опиши нашу встречу, запроси инструкции, только не сообщай об этом месте. В конце концов, ты его знаешь и, если надо, сможешь потом отыскать.

   – Только оно будет уже пустое?

   – Ты мне не веришь. Давай так. Ты связываешься с Донованом, получаешь инструкции, а потом решишь, сдавать это место или нет. Я тебе сейчас отдам своё оружие, а после сеанса связи ты сам поймёшь, как действовать, идёт?

   – Идёт, хоть мне это перестало нравиться совсем.

   Лиза отдала Марку свой пистолет, отдала кофр и пошла вперёд, не оглядываясь. Чувствуя себя полным кретином, Марк пошёл за ней следом.

   Минут через десять Лиза остановилась.

   – Пришли.

   Она открыла засов двери и вошла внутрь. Зайдя за ней, Марк увидел довольно просторное помещение, в котором с некоторой натяжкой можно было признать жилище. Стол, стулья, две кровати, далее рабочий стол.

   – Проходи, на рабочем столе разъём, можешь выйти в сеть.

   Марк прошёл к рабочему столу, поставил кофр рядом и сел сбоку стола, чтобы видеть всё помещение. Лиза демонстративно подошла к одной из кроватей, открыла стоящий рядом небольшой шкаф, оказавшийся холодильником, достала какую-то снедь и стала есть, запивая банкой колы.

   Не спуская с Лизы глаз, Марк достал свой коммуникатор и подключил его к разъёму. Сеть работала. Тогда он составил короткий отчёт о прибытии, о встрече с Лизой, о преследователях и запросил инструкции. Всё сообщение было автоматически зашифровано, сжато и в виде короткого импульса ушло на известный только ему адрес.

   – У нас двадцать минут минимум, можешь продолжать. Он хотел добавить промывать мне мозги, но почему-то не сказал. Однако Лиза его поняла.

   – Ты решил, что я продалась русским и пытаюсь тебя вербовать?

   – Такая мысль приходила мне в голову, но я решил, что это глупо.

   – Ты написал про это помещение?

   – Пока нет, но напишу, если ты мне всё не объяснишь.

   – Да я только этим и занимаюсь.

   – Пока у тебя плохо получается. Попробуй ещё раз.

   – Хорошо.

   Три года я, как и все здесь, занималась полной фигнёй. Пыталась понять смысл нашей работы, смысл нахождения на этой планете. Марс не нужен Америке, он не приносит дивидендов, нет прорывов в науке, базой для дальнейшего старта в космос он тоже не стал. Остаётся конкуренция с русскими, но и тут мы проигрываем. У русских огромная колония, постоянно строятся новые базы, космодром, у них даже небольшая автоматическая лаборатория на Фобосе. Причём это мы узнаём из их официальных сообщений. Понятно, что это далеко не всё. Значит, они каким-то образом научились получать выгоду из Марса. Да не только из Марса, из космоса в целом. Разузнать что-либо ещё у нас не получается. Поэтому я постаралась наладить контакты с русскими. Естественно, я не могла делать это открыто. Поэтому мне пришлось найти это помещение и обустроить его для своих нужд. Я хочу понять, как им удалось так продвинуться вперёд.

   – И много ты узнала?

   – И много и мало одновременно. У русских на государственном уровне идёт поддержка освоения космоса. Огромные средства вкладываются в космические программы. Если прикинуть, сколько стоит финансирование лунной и марсианской баз, то у русских должны быть неизвестные нам источники дохода.

   – Как же ты "прикинула" суммы на финансирование лунной и марсианской баз?

   – Наши средства, которые идут на содержание наших баз, мне известны. Далее рассчитываем, во сколько русские базы больше и увеличиваем соответственно расходы. Приблизительную сумму имеем. Так вот, это огромные деньги. Где их берут русские, мы не знаем. Их базы развиваются, значит, деньги есть. Хочу понять, что позволяет им продвигаться вперёд. Как они смогли сделать свой рывок. Встречаясь с русскими, я пыталась расспрашивать об этом. До сих пор ничего ясного нет.

   – Знаешь. Пока всё укладывается в теорию о твоей работе на русских, которые достигли приличного уровня развития для своей экспансии. Если не на Земле, то на Марсе точно.

   – Им не нужна экспансия ни на Земле, ни на Марсе.

   – С чего ты так решила?

   – Про Землю не скажу, но в нашем секторе Марса ничего такого нет, что бы могло их заинтересовать.

   – А не такого?

   – Марк, здесь действительно ничего выдающегося нет.

   – Хорошо. Зачем тогда к нам бежит русский инженер?

   – Мы пока точно не знаем, что он именно бежал. Это раз. Поскольку за все время существования колонии на Марсе к нам никто не перебегал. Да и зачем бежать, если можно оформить официальную поездку и уже здесь заявить о побеге.

   – Разве русские так спокойно всех выпускают?

   – У русских порядки даже либеральней наших, просто об этом не принято сообщать.

   – Да я в курсе, что полно русских ездят в туристические поездки по Земле, но на Марсе, инженер, наверняка обладающий секретной информацией...?

   – Гринберг несколько раз посещал наш сектор.

   – Это групповые поездки, он под присмотром КГБ.

   – Возможно, и, тем не менее, он мог сбежать, если хотел.

   – Может быть, может быть. Всё равно, пока ты меня не сильно убедила. Почему я должен тебе доверять?

   – Ты должен доверять только себе.

   – Тогда продолжай...

   Продолжить не удалось, поскольку на коммуникатор Марка пришёл сигнал о полученном сообщении.

***

   Сообщение было от Донована. Прочитав его, Марк сидел в полной прострации и молчал. Лиза тоже молча ждала ответа Марка. Наконец, Марк в сердцах ругнулся и повернулся к Лизе.

   – Ни хрена не понимаю.

   – Что тебе написали?

   – Донован потребовал немедленно прибыть в космопорт и вылететь на Землю. Никаких объяснений, никаких инструкций, вообще ничего. Полный бред. Он же сам лично меня инструктировал. Я должен был встретиться с тобой, получить все материалы у тебя и выяснить всё по ситуации с русским инженером. Доклад каждый день по нашему каналу. Я ещё его спросил, можно ли тебе доверять. Полностью, представляешь, полностью. Теперь какая-то хрень. Срочно в космопорт, на Землю, тобой займутся его люди. Он же сам меня инструктировал, мы не должны дать русским повод для захвата Марса, они нас держат на мушке со своих спутников. Может ты мне объяснишь этот бред?

   – Я тебе практически всё рассказала, решение за тобой. Только, предупреждаю, я с тобой на Землю не полечу. Я должна понять, что происходит.

   – Хорошо. Допустим, я с тобой, я тоже хочу понять, что происходит. Наши действия?

   – Нет, Марк, не допустим. Всё очень сложно, здесь большая игра высших руководителей США, и если ты решишь остаться здесь, то будешь в лучшем случае нарушителем приказа.

   – А в худшем?

   – Дезертиром. Я думаю это самый реальный результат.

   – Ничего себе.

   Некоторое время Марк думал о вариантах своих действий. Ему сильно не хотелось оказаться преступником, однако он не понимал смысл своего прилёта на Марс. Что могло измениться за время его полёта, почему вместо расследования он должен возвращаться. В конце концов, Лиза ещё не всё рассказала.

   – Что ты ещё хотела мне поведать?

   – Чем занимался на Марсе Гринберг?

   – Что? Это ты мне должна была дать всю информацию. Я ничего о нём не знаю. И потом, что за манера отвечать вопросом на вопрос? Или у тебя есть еврейские корни?

   – Нет, таких корней у меня нет. Мои предки не были семитами. По-крайней мере те, кого я знаю. А вопрос этот не простой. Гринберг был инженер по энергетическому оборудованию.

   – Ну и что? Это естественно, без энергии невозможно построение колонии на планете.

   – Правильно, только есть одно но...

   – Какое?

   – Когда Гринберг был у нас, его совершенно не интересовало наше оборудование. Его интересовало, есть ли у нас что-то для терраформирования Марса.

   – Это как раз естественно. И мы и русские думаем над проблемой терраформирования Марса. В конце концов, приятнее жить на земле, чем под землёй.

   – Всё это правильно, только мы совершенно не озабочены проблемой терраформирования.

   – Почему?

   – Наши считают, что это очень дорогое удовольствие, а прибыли не принесёт никакой.

   – Почему?

   – Я же уже сказала, здесь нет ничего интересного для наших компаний. Золотых россыпей нет, алмазов нет, даже вшивой нефти и то нет. Что тут делать? А терраформирование влетит в огромные средства, чем их отбивать? Наша колония не приносит дохода. Постоянно идет сокращение штатов. Мы сами, без помощи русских, сжимаемся.

   – Хорошо, почему тогда этот вопрос так интересует русских?

   – Сама понять хочу. Я несколько раз встречалась с русскими, пыталась выяснить, но ответа так и не получила. Только общие фразы. С другой стороны, если бы мы занимались подобным проектом, то тоже вряд ли бы кричали о нём на каждом углу.

   – Если Гринберг интересовался подобным оборудованием, значит у русских какая-то работа ведётся.

   – Скорее всего. Только опять не ясно, зачем это русским. Тратить огромные средства, а на выходе что? Они же тоже должны думать об экономике.

   – Может им деньги не куда девать?

   – Такие огромные? Нет, не верю.

   – Я тоже. Так к слову пришлось. Всё равно не ясно. И главное, это нас совершенно не приближает к разгадке гибели Гринберга. Хорошо, какие у тебя есть материалы по этому делу?

   – Держи накопитель, там всё.

   Марк взял накопитель и сел к терминалу.

   Гринберг оказался довольно интересной личностью. 32 года, не женат, на Марсе уже пять лет и уезжать похоже не собирался. Работа с энергетическим оборудованием, классный специалист, предлагали Луну, отказался, предлагали причальный комплекс Земли ? отказался. Интересно, чем его так Марс зацепил. Может просто фанатик. Может, просто сошёл с ума, угнал вездеход, да и помер от... Кстати от чего он умер? В материалах ответа не было.

   – Лиза, русские сообщили причину смерти Гринберга?

   – Сердечный приступ.

   – Не смешно.

   – Я и не шучу. Такой официальный ответ пришёл от русских буквально вчера.

   – Послушай, я конечно всё понимаю, но его ведь проверяли, сюда не приезжают люди со слабым здоровьем?

   – Конечно нет. Однако случайности бывают.

   – Может его кто-то очень сильно напугал?

   – Кто? Здесь никого нет.

   – Вдруг мы чего-либо не знаем?

   – Ни у нас, ни у русских нет информации о том, что на Марсе кто-то есть.

   – Откуда ты знаешь про русских?

   – Спрашивала у них.

   – Так они тебе всё и рассказали.

   – Марк, я пониманию, тебе трудно быть объективным по отношению к русским, но скрывать находку чего-либо внеземного они бы не стали.

   – Почему?

   – Потому что это находка общемировая.

   – А если это технологии, которые позволят им вырваться вперёд?

   – Господи, они и так уже давно впереди. Я же тебе говорила. Если решишь расследовать это дело, нам придется поехать к русским, сам всё увидишь.

   – Потёмкинские деревни. Они всегда умели пускать пыль в глаза.

   – Марк, не надо жить стереотипами. Строить потёмкинские деревни на Марсе верх глупости, уж что-что, а русские никогда дураками не были.

   – Ты так прониклась русскими, что и впрямь можно подумать, что ты их агент.

   – Конечно и, сижу, тебя соблазняю перейти в русскую веру, самому не смешно?

   – Смешно с одной стороны, но с другой, ты их расписываешь прям ангелами.

   – Совсем не ангелы, тем более, у них довольно прохладное отношение к религии.

   – Церквей не строят?

   – Марк, когда я говорю о прохладном отношении к религии, я не имею в виду веру в Бога.

   – Это как?

   – У русских достаточно сильные верования, но церковь и вера для них понятия часто слишком разные.

   – Откуда ты всё это знаешь?

   – Я уже говорила, что до Марса работала в русском отделе. Здесь три года. Очень часто контактировала с русскими. Поэтому знаю об их отношении к церкви, религии и вере. Совершенно разные вещи.