Текст книги "Переулки старой Москвы. История. Памятники архитектуры. Маршруты"

Автор книги: Сергей Романюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 46 (всего у книги 61 страниц) [доступный отрывок для чтения: 22 страниц]

Дом № 26, два нижних этажа которого относятся к 1904 г. (архитектор К.Ф. Буров), отмечен мемориальной доской в честь маршала В.Д. Соколовского, жившего здесь в 1948–1968 гг. За нешироким палисадником стоит одноэтажный особняк (№ 28). Он построен к октябрю 1815 г., но по фасаду отделан значительно позже, в 1887 г. Этот дом приобрел после выхода в отставку известный московский театральный деятель и композитор А.Н. Верстовский. В нем после недолгой болезни он и скончался здесь 5 ноября 1862 г. Его жена Н.В. Репина, по словам Белинского, «необыкновенно даровитая артистка», бывшая в течение многих лет «истинным украшением московской сцены», скончалась в этом же доме пять лет спустя. Эти события вполне заслуживают постановки мемориальной доски.

После 1917 г. особняк числился за представительством Дальневосточной республики, потом он занимался в основном иностранными дипломатическими учреждениями. Так, в 1920-х гг. находилась датская миссия, потом до 1941 г. германское торговое представительство, а также военный атташе посольства Германии. Из подвала соседнего дома чекисты прорыли туннель в подвал особняка, по которому они влезали в кабинет атташе, рылись в ящиках, переснимали документы и ставили повсюду жучки. Этот подвал, арену «подвигов» чекистов, показывал мне посол Исландии, который арендует этот особняк.

Напротив же поразительный пример наглого вторжения новой застройки в этот переулок – часть урода-здания, построенного на Поварской для Гнесинского иститута архитектором В.С. Егеревым с товарищами в 1975 г. Нет даже намека на желание как-то поработать над включением нового здания в эти места – просто нагромоздили бетонные объемы неопрятных форм, перемежаемые помойками.

Скатертный переулокначинается плавно изогнутой линией дома (№ 1), построенного кооперативом «Московский почтовик» в 1920-х гг., за ним три доходных дома (№ 3, 5 и 5а), построенных в 1914–1915 гг. архитектором Я.И. Рабиновичем и в 1910 г. архитекторами Г.А. Гельрихом и О.Г. Пиотровичем. На месте дома № 7 было владение протоиерея Константина Ивановича Богоявленского, сын которого Сергей родился здесь в 1871 г. Он стал известным историком, много и плодотворно работавшим в архивах и опубликовавшим несколько замечательных работ по истории Москвы, основанных на тщательно разработанных архивных источниках. В другом крупном жилом доме (№ 11, 1907 г., архитектор С.Ф. Воскресенский) в 1910-х гг. останавливался у своего друга, коллекционера картин русских художников доктора И.И. Трояновского художник И.Э. Грабарь. Незадолго до отъезда за границу в этом доме жил композитор Н.К. Метнер, здесь же была квартира певицы М.А. Дейши-Сионицкой и помещалась ее музыкальная школа.

Противоположная сторона Скатертного переулка начинается домом (№ 2), выстроенным в 1925–1926 гг. для кооператива «Трудовой химик». Тут в конце 1920-х гг. жил известный ученый-физик И.Е. Тамм. На месте этого дома в начале прошлого века стоял небольшой деревянный особняк, принадлежавший отцу В.А. Нащокиной, жены П.В. Нащокина. Есть предположение, что здесь мог бывать и познакомиться с нею А.С. Пушкин. За особняками (№ 4 и 6), построенными в 1907 и 1905 гг. (архитекторы М.Г. Гейслер и В.П. Войников) для богатых торговцев мануфактурой Тарасовых, проходит Медвежий переулокпротяженностью всего 95 метров. Происхождение его названия остается неясным. Автор первых трудов по истории московских названий А.А. Мартынов полагал, что оно происходит от живших тут «медвежьих поводильщиков, бывших при царском дворе», а историк Москвы П.В. Сытин почему-то считал, что здесь было какое-то особенно глухое и отдаленное от центра место. Есть сведения, что в доме № 6, принадлежавшем Аслану Тарасову, родился в 1911 г. его сын Лев, ставший известным французским писателем Анри Труайя.

Дом № 8 по Скатертному переулку (в несохранившемся доме в середине 1830-х гг. жил композитор А.Е. Варламов) построен в 1902 г. архитектором П.М. Самариным; в нем на первом этаже в 1912–1919 гг. находилось паевое Книгоиздательство писателей в Москве, выпускавшее сборники «Слово», собрания сочинений, серии «Народно-школьная библиотека» и «Дешевая библиотека». Членами книгоиздательства были И.А. Бунин, И.А. Белоусов, Н.Д. Телешов, И.С. Шмелев, Б.К. Зайцев.

На участке № 12 стоял деревянный дом, который в начале 1930-х гг. снимала певица Евгения Филис, а в 1880-х гг. в нем жил артист К.Н. Рыбаков. Рядом по линии переулка один из жилых доходных домов (№ 14) богатого домовладельца И. Баскакова, выстроенный для него архитектором О.Г. Пиотровичем, в нем в 1913 г. жил известный патологоанатом академик А.И. Абрикосов. Ныне в этом, ранее обычном жилом строении находится посольство Ганы. До постройки современного здания здесь находился небольшой деревянный дом, где прожил последние годы и скончался от туберкулеза в возрасте 42 лет писатель и историк П.Н. Кудрявцев, чьи повести пользовались известностью в 1840-х гг., а исторические труды по средневековой Европе привлекли всеобщее внимание.

Невидное заурядное здание, отделанное набросанной штукатуркой (№ 20), за которой скрывается особняк 1831 г., перестроенный для Вильгельмины Рекк в 1900 г. виднейшим архитектором И.А. Фоминым. Это была одна из его ранних работ, сделанная в стиле модерн, которую тогда отметили в прессе как одну из лучших. Перед большевистским переворотом прекрасный особняк принадлежал Лидии Кашиной, знакомой поэта С.А. Есенина, послужившей прототипом персонажей нескольких его произведений. В августе 1834 г. сюда переехала семья Лугининых – глава семьи Федор Лугинин окончил Московское училище колонновожатых, из которого вышло много деятелей декабристского движения; служа в Молдавии, он встречался с Пушкиным. Сын его Владимир Федорович стал физикохимиком, известным ученым, создавшим первую в России термохимическую лабораторию.

В соседнем деревянном особняке, стоявшем на месте дома № 22, жила семья Муромцевых, из которых вышел известный юрист профессор Московского университета С.А. Муромцев. У него в доме собиралось Юридическое общество и помещалась редакция журнала «Юридический вестник», во главе которой он стоял. Его жена, певица М.Н. Климентова, впервые исполнила партию Татьяны в опере Чайковского «Евгений Онегин». Племянница Вера Николаевна Муромцева была женой И.А. Бунина. Они познакомились в Москве в 1906 г. и с тех пор часто бывали в небольшом особняке Муромцевых. В.Н. Бунина вспоминала, как в этом доме в 1912 г. «Иван Алексеевич по 12 часов в день писал „Деревню”. Жизнь Бунины вели кочевую, бродячую. Иван не мог долго сидеть на месте, но когда оседали в Москве, все же жили у Муромцевых, в Скатертном переулке – в квартире скромной…»

Профессор С.А. Муромцев

В 1915 г. на месте домика Муромцевых 1-е Московское Никитское товарищество (на стене дома его монограмма «ОД» – «общество домовладельцев»), «дедушка» современных жилкооперативов, строит существующий жилой дом (№ 22) по проекту архитектора В.В. Воейкова. На левом корпусе изображены год постройки и сложная эмблема с секирой, штурвалом, канатами и еще чем-то. В доме квартиры многих известных деятелей культуры: здесь жили артисты В.А. и В.В. Кригер, К.П. Хохлов, пианист А.Б. Гольденвейзер, писатели Л.В. Никулин и В.Б. Шкловский, литературоведы В.В. Каллаш и В.Ф. Саводник, экономист А.А. Мануйлов, философ И.А. Ильин (отсюда он уехал в вынужденную эмиграцию). В 1920-х гг. находилось издательство «Альциона», основанное в 1910 г. и прекратившееся в 1923 г. Оно выпускало книги с интересным художественным оформлением и прекрасным полиграфическим исполнением.

В небольшом доме с деревянным вторым этажом (№ 24, 1853 г., не сохранился) более чем 30 лет прожил Г.И. Россолимо, известный невропатолог, близкий друг и однокурсник А.П. Чехова по Московскому университету, где он позднее был профессором. В конце XVIII в. здесь была усадьба Михаила Скиадана, медика и юриста. В 1776 г. он стал профессором Московского университета и, по отзыву одного из первых историков русской медицины, он свою должность «отправлял с великим отличием и особенною ревностью». В числе многих своих разнообразных сочинений он написал весьма, надо думать, нужную книгу под названием: «О причинах и действиях страстей душевных, а также и о способе умерять и укрощать оныя для благополучной и спокойной жизни».

Скатертный переулок выходит к Поварской двумя особняками. Слева – произведение архитектора А.Э. Эрихсона в характерном для него сдержанном и суховатом стиле, сделанное по заказу князя А.Б. Голицына в 1888 г. В нем 2 октября 1901 г. была открыта Медведниковская гимназия, которая через три года переехала в собственное здание в Староконюшенном переулке. Ныне особняк занимает посольство Камеруна. Другое посольство напротив – в доме под № 42, принадлежащее Афганистану. Этот особняк построен архитектором Л.Н. Кекушевым для текстильного фабриканта М.Г. Понизовского в 1903 г.

Самый короткий из продольных переулков здесь – Столовый– начинается от Медвежьего и, слегка изгибаясь, вливается в Скатертный. В начале его, в угловом с Медвежьим переулком доме № 2 (1899 г., архитектор Н.И. Якунин) бывал у своего родственника И.А. Бунин; в доме жил участник известного квартета имени Л. Бетховена альтист В.В. Борисовский. Далее переулок прерывается внутридворовым проездом между домами № 4 и 6, построенными в 1901–1902 гг. архитектором Н.Д. Струковым. В доме № 4 была явочная квартира для приезжавших из-за границы членов ЦК РСДРП, здесь в 1920-х гг. жил исполнитель-виртуоз на балалайке Н.П. Осипов. В доме № 6 была квартира известного преподавателя пения Умберто Мазетти, воспитавшего таких певиц, как Обухова, Нежданова, Барсова.

Рядом – московская средняя школа № 110, на стене которой укреплен небольшой памятник пяти школьникам, не вернувшимся с фронта. «Будьте памяти павших достойны. 1941–1945», – написано на постаменте памятника, созданного скульптором Д.Ю. Митлянским, товарищем тех, кого он изобразил в длиннополых солдатских шинелях. В 1907 г. это была частная женская гимназия М.Г. Брюхоненко, для которой было выстроено специальное здание по проекту К.А. Грейнерта, в советское время в нее влилась гимназия А.Е. Флерова (см. Мерзляковский переулок). В 1920-х гг. она называлась 3-й опытной школой имени Карла Маркса. С 1925 по 1952 г. ею руководил замечательный педагог, заслуженный учитель школы РСФСР И.К. Новиков.

Напротив – строения (№ 7) бывшей Арбатской полицейской части. Рядом с нею (№ 5) в небольшом деревянном доме жил известный археограф, историк К.Ф. Калайдович, который и умер здесь 17 апреля 1832 г.

Пересекают все описанные выше переулки два перпендикулярных к ним – от Поварской до Столового Малый Ржевский, а от Столового до Большой Никитской улицы – Ножовыйпереулок. Они соединились друг с другом сравнительно недавно – на плане 1934 г. они еще упираются в квартал по Столовому переулку, а на плане 1936 г. через этот квартал уже пробит сквозной проезд (он предполагался еще в 1888 г.).

До возвращения исторических имен оба переулка были объединены в одну улицу, названную в 1960 г. в честь замечательного грузинского композитора Захария Палиашвили, автора таких известных опер, как «Абессалом и Этери» и «Даиси». Его имя появилось здесь потому, что на улице тогда в доме № 6 находилось постпредство Грузинской «советской социалистической» республики, потом – посольство независимой Республики Грузии, после вооруженной агрессии России против Грузии – «секция интересов Грузии посольства Швейцарии в России».

Дом этот был построен для себя известным архитектором С.У. Соловьевым. Особняк – яркий образец стиля модерн, характерного асимметрией объемов и щедрым использованием ярких цветовых пятен облицовочных материалов. Под далеко выдвинутым карнизом на фигурных металлических кронштейнах в круглых керамических вставках видны даты постройки этого незаурядного здания: 1901–1902 гг. Рядом с особняком были возведены новые здания по проекту архитектора Г. Тония.

Дом архитектора С.У. Соловьева (Малый Ржевский переулок, дом№ 6)

Особняк (№ 4/21) на другом углу Малого Ржевского и Хлебного переулков, с несколько более упрощенной отделкой, построен в 1909 г. (архитекторы К.А. Грейнерт и М.Г. Гейслер) для одного из братьев Тарасовых – Михаила Афанасьевича. После переворота октября – ноября 1917 г. тут находился «комиссариат по польским делам» в составе Народного комиссариата по делам национальностей, детский дом имени Розы Люксембург, пионерский дом Фрунзенского района, потом бельгийская миссия. На другой стороне Малого Ржевского переулка – два особняка одного и того же владельца – золотопромышленника И.И. Некрасова. Один из них находится на углу Хлебного переулка (№ 3/20), он был построен в 1906 г. по проекту известного архитектора Р.И. Клейна в неоготических традициях, а другой – на углу Скатертного переулка (№ 3/19) в 1904 г. архитектора В.С. Кузнецова.

Дом С.У. Соловьева. Деталь наличника окна

Все эти особняки, выстроенные недалеко друг от друга, образовывают интересный и редкий для Москвы ансамбль разнообразных и живописных строений, радующих глаз.

Скарятинскийпереулок, названный так по домовладельцу поручику В.М. Скарятину, прежде слыл Безымянным и еще Сабуровым – по домовладельцу конца XVIII в. полковнику Н.И. Сабурову; Волчковым – по владельцу большой усадьбы по Поварской между Скарятинским и Скатертным переулками; в 1960–1992 гг. назывался улицей Наташи Качуевской, медсестры, погибшей в 1942 г. От Поварской улицы Скарятинский переулок начинается с правой стороны особняком (№ 2/44), одним из самых ярких произведений московского модерна.

В 1902 г. торгово-строительное общество приобрело большую усадьбу, располагавшуюся по Поварской между двумя переулками – Скатертным и Скарятинским. В начале XIX в. это была усадьба тайного советника Данилы Волчкова (по его фамилии также назывался переулок), занимавшая все пространство между двумя переулками – по линии Поварской была поставлена строго симметричная композиция из деревянного главного дома посередине и двух, также деревянных, флигелей на углах с переулками. Фронтальное изображение ее приведено в альбоме лучших московских зданий, собранных М.Ф. Казаковым в начале XIX в. Все здания сгорели в пожар 1812 г., но к 1818 г. были восстановлены.

В начале ХХ в. Торгово-строительное общество снесло все, что там находилось, и стало строить престижные особняки по проектам, заказанным архитектору Л.Н. Кекушеву. Выстроенные в 1903–1904 гг. (со значительными отступлениями от первоначального проекта) здания были вскоре проданы. Дом № 42 купил М.Г. Понизовский, у которого была текстильная фабрика в Подмосковье; в этом особняке с 1920-х гг. находится посольство Афганистана, а дом № 44 приобрел И.А. Миндовский, один из владельцев большой мануфактуры бумажных и льняных изделий в Кинешме. В этом особняке находилась шведская миссия, до 1972 г. резиденция посла Швеции, а теперь – посольство Новой Зеландии. Интересно отметить, что на потолке столовой особняка находится барельеф, очень напоминающий барельефы гостиницы «Метрополь», в проектировании и постройке которой Кекушев также принимал непосредственное участие. Несмотря на статичную постановку этого здания на углу двух городских проездов, силуэт его производит несколько беспокойное впечатление своими резко выдвинутыми карнизами и различной формы завершениями.

На левом углу Скарятинского переулка – значительно более спокойный по формам, облицованный желтым песчаником особняк (№ 1/46) владельца конторы по продаже мануфактурного товара Якова Шлосберга, выстроенный в 1910 г. инженером А.Н. Зелигсоном. После признания большевистской России де-факто Великобританией тут поместилась ее торговая миссия, в 1930-х гг. находилось британское консульство, теперь же это резиденция посла Германии.

В Скарятинском переулке находилось деревянное одноэтажное здание, построенное в 1820-х гг., в котором у П.М. Языкова бывал в 1848–1849 гг. Н.В. Гоголь.

Глава XVI
У ПАТРИАРШЕГО ПРУДА
Между Малой Никитской и Тверской

Немалое пространство между двумя значительными радиальными улицами прихотливо рассечено множеством переулков. Здесь же проходят и несколько более крупных городских проездов, заслуживших название улиц, – это Большая и Малая Бронные, Спиридоновка и Малая Никитская. Переулков в этом районе насчитывается 15, а вся длина проездов здесь достигает почти 8,5 километра.

Рельеф этого района плоский, и здесь издавна было заболоченное, влажное место – Козье болото, как оно называлось в старину. Отсюда вытекали ручей Черторый, а также притоки реки Пресни – речки Кабаниха и Бубна, образовавшие пруды на территории зоопарка. Благодаря влажной почве в этой местности издавна развивалось огородничество, и еще в конце XVIII в. часто встречались пустыри с огородами. До нашего времени сохранился единственный свидетель когда-то здесь многочисленных озерцов, прудов и речек – Патриарший пруд. Свое происхождение он ведет от прудов, устроенных в 1683–1684 гг. патриархом Иоакимом на Козьем болоте, в своей Патриаршей слободе. У стен Белого города в XVI–XVII вв. значительное пространство было не застроено в оборонительных целях, и поэтому многие улицы не доходили до крепостной стены. С уменьшением опасности вражеского вторжения это пространство стало застраиваться, крепостные стены снесли, и на их месте разбили Бульварное кольцо, но следы старинной планировки остались – как и раньше, Спиридоновка и Гранатный переулокне доходят до бульвара.

Свое название этот переулок получил от Гранатного двора, находившегося примерно на месте современных участков № 10 и 12 и № 8 по Вспольному на протяжении 60 саженей (примерно 130 метров). На Гранатном дворе хранились заряды, порох, ядра, там были и литейные «пушечные печи». В один из самых больших пожаров, постигших Москву в XVIII в., Гранатный двор сгорел. Пожар начался на Сивцевом Вражке, а здесь в переулке, как рассказывает летописец, «во 2 часу ночи разорвало пороховую казну, и в тот пожар во многих местах погорело и подохло и от Гранатного двора побито людей многое число, а по смете 2700 человек и такого ж жестокого пожару нихто не помнит». После этого Гранатный двор перевели на Васильевский луг, а позже к Симонову монастырю. Старинные здания в начале Спиридоновки (№ 3/5), по традиции считающиеся принадлежащими к Гранатному двору, долгое время стояли почти руинами, и только недавно они были восстановлены.

Гранатный переулок проходит вблизи от параллельной ему Малой Никитской улицы, и на него выходят многие строения, парадной своей частью смотрящие на Малую Никитскую. Так, здесь находятся флигели и задний фасад главного дома бывшей усадьбы Бобринских (№ 1). На ее территории в 1890 г. по проекту архитектора М.И. Никифорова построены два трехэтажных корпуса, где находятся посольства.

Небольшой и скромный жилой дом (№ 3), выстроенный в 1884 г. по проекту архитектора С.С. Эйбушитца (дом принадлежал М.С. Гольденвейзеру, юрисконсульту банка Полякова), оказался связанным с историей русского демократического движения, с именами Г.Б. Иоллоса и А.Д. Сахарова. Здесь жил один из самых блестящих политических деятелей и публицистов, член Государственной думы первого созыва, редактор газеты «Русские ведомости» Григорий Борисович Иоллос. Своими корреспонденциями и выступлениями в думе он вызывал бешеную злобу черносотенцев, которые и задумали его убить. Нашли некоего рабочего, мнившего себя «революционером», и сказали: вот этого изменника дела русского народа надо убить, что и было сделано.

Иоллос 14 марта 1907 г. шел домой из редакции «Русских ведомостей», находившихся в Большом Чернышевском (Вознесенском) переулке. С Малой Никитской он в половину второго дня свернул на Спиридоновку, далее в Гранатный, и несколько левее современного строения № 1 (стр. 9) его встретил человек с револьвером. «Я повернулся к нему вполоборота, – сообщал он на следствии, – стреляю на расстоянии пяти шагов; целил в грудь, но, как потом узнал из газеты, пули попали в лицо. Выпустил 4 пули». Только вечером из газет он узнал, кого он убил.

Полного расследования по этому делу не проводилось, ибо в грязные полууголовные дела Союза русского народа были замешаны известные тогда люди – от небезызвестного антисемита, московского протоиерея Восторгова до депутатов Госдумы, крупных землевладельцев и чиновников (говорили о Столыпине и даже Николае II).

В этом же доме М.С. Гольденвейзера (его племянником был известный пианист А.Б. Гольденвейзер, крестный отец Андрея Сахарова) с 1910 г. находилась квартира председателя Московского юридического общества, присяжного поверенного Ивана Николаевича Сахарова, участвовавшего в ряде известных процессов. В этот дом, в его шестикомнатную квартиру, в 1922 г. переехала семья его сына, преподавателя физики, автора многих учебников и научно-популярных книг Дмитрия Ивановича Сахарова, которая занимала две комнаты, а в остальных комнатах этой квартиры, превратившейся в коммунальную, жили другие родственники и посторонние люди.

Андрей Дмитриевич Сахаров

Андрей Дмитриевич Сахаров вспоминал, что семья жила в двух комнатах коммунальной квартиры на втором этаже, «…в большой комнате у нас располагались спальня и столовая, стояли школьные столики детей и огромный рояль, занимавший четверть комнаты…». Ранее родители А.Д. Сахарова жили в Мерзляковском переулке (где именно была их квартира, неизвестно), когда 21 мая 1921 г. родился сын Андрей. «Первые полтора года или год мы жили в Мерзляковском переулке, в подвале. Папа носил меня гулять по переулку на нотах (sic!) – коляски не было. Я был „умный” мальчик и засыпал сразу, как только меня выносили на мороз из сырого подвала», – вспоминал А.Д. Сахаров.

В Гранатном переулке он прожил всю свою молодость до начала войны. В войну 23 октября 1941 г. в дом попала бомба, были убиты несколько человек, но родные Сахарова не пострадали.

Рядом располагалась часть большая жилого комплекса (№ 5) кооператива «Кремлевский работник», построенного в 1935–1939 гг. по проекту А.И. Ефимова. Он находится на земле большой усадьбы И.Г. Орлова (отца братьев Орловых, возведших Екатерину на престол), главный дом которой – каменные палаты сложной в плане формы – выходил на Малую Никитскую, а на Гранатный выходили деревянные хозяйственные строения.

На территории этой же усадьбы за изящной чугунной решеткой стоял выстроенный в готических формах особняк (№ 7), где помещается Центральный дом архитектора. Это работа известного московского архитектора А.Э. Эрихсона, выполненная им в 1899 г. для жены потомственного почетного гражданина Анны-Луизы Леман. Стены красного кирпича резко контрастируют с белокаменными резными деталями, привлекают к себе внимание островерхие кровли особняка с ажурными украшениями. Разнообразны его интерьеры, отделанные ценным деревом и лепными украшениями. До советской власти он принадлежал московскому губернскому предводителю дворянства П.А. Базилевскому. В 1919 г. здесь помещался Всероссийский главный штаб Реввоенсовета, в 1920-х гг. центральное бюро по обслуживанию иностранцев, в 1933–1938 гг. – канцелярия французского посольства.

К старому особняку в 1938–1941 гг. пристроено новое здание (архитекторы М.И. Мержанов и А.В. Власов). Фасад его, решенный как декоративная стенка, приставленная к основному объему, – парафраз на тему архитектуры несуществующего здания, изображенного на фреске Пьеро делла Франческа в церкви города Ареццо, – был разработан архитектором А.К. Буровым. В центре здания над входом – майоликовый картуш, где схематически изображен план Москвы работы художника В.А. Фаворского. Недавно к этим зданиям пристроено третье, переделанное из стоявшего здесь ранее (проект архитекторов Р.И. Семерджиева, Б.И. Тхора и др.). Во всех этих зданиях находится Союз архитекторов России.

На этой же стороне переулка – еще один особняк (№ 13), выстроенный для директора Московского торгово-строительного общества Я.А. Рекк в 1900 г. (предположительно архитектор С.В. Шервуд). До его строительства здесь находился деревянный дом Ступишиных, в котором в конце 1869 г. остановился композитор А.П. Бородин у тетки жены Е.С. Ступишиной. В тот приезд композитор написал один из лучших своих романсов «Море» на свои слова и начал работу над оперой «Князь Игорь» и Второй симфонией, которую Стасов назвал «Богатырской». В 1895–1900 гг. тут жил выдающийся режиссер В.И. Немирович-Данченко, и надо думать, что именно отсюда он уехал на знаменательную встречу со Станиславским в ресторан «Славянский базар» на Никольской, которая положила начало Художественному театру.

В 1918 г. в особняке находился Высший военный совет Народного комиссариата по военным делам, потом управление по командному составу Всероссийского главного штаба, а в 1920-х гг. – Красный интернационал профессиональных союзов и его общежитие. Теперь в нем размещается посольство Таджикистана.

Четная сторона Гранатного переулка начинается угловым со Спиридоновкой домом (№ 2), состоящим из двух разновременных частей. Когда купцы Армянские приобрели этот участок, то они в 1899 г. выстроили по проекту архитектора Г.А. Кайзера жилой дом по Гранатному переулку, а в 1902 г. застроили острый угол участка жилым зданием по проекту В.А. Величкина.

Здесь снимал квартиру писатель Борис Зайцев: «В доме Армянских много у нас уже бывало народу. Бальмонт, Сологуб, Городецкий, Чулков, Андрей Белый. И, конечно, бывал здесь Иван Алексеевич Бунин. Дух был богемский и бестолковый. Путано, шумно, нехозяйственно – но весело. И весьма молодо. На одном сборище таком встретил он у нас тихую барышню с леонардовскими глазами, из старинный дворянской семьи. Вера Николаевна Муромцева жила у родителей в Скатертном, училась на курсах, вела жизнь степенную и просвещенную. С моей женой была в давнишних добрых отношениях. Тот вечер закончился частью в Литературном кружке, частью в „Большой Московской” – очень поздно, и вряд ли мог кто-либо подумать, что недалеко время, когда обратится Вера Николаевна Муромцева в Веру Николаевну Бунину. Но это именно и случилось. И весной следующего года уехали они в дальнее путешествие». Писатель Георгий Викторович Адамович, хорошо знавший Бунина, писал, что он обрел в Вере Николаевне «друга не только любящего, но и всем существом своим преданного, готового собой пожертвовать, во всем уступить, оставшись при этом живым человеком, не превратившись в безгласную тень. Теперь еще не время вспоминать в печати то, что Бунин о своей жене говорил. Могу все же засвидетельствовать, что за ее бесконечную верность он был ей бесконечно благодарен и ценил ее свыше всякой меры» (что отнюдь не помешало ему сблизиться на склоне лет со своей секретаршей).

В этом же доме находилась редакция журнала «Шахматный вестник», а также исторического журнала «Голос минувшего». Редактором его был Сергей Петрович Мельгунов, резко отрицательно относившийся к большевикам. «У нас когда-то был один общий враг, – обращался он к российской интеллигенции. – И теперь вновь он только один. Для борьбы с ним в данный момент должны объединиться все интеллигентные демократические силы». Его неоднократно арестовывали, приговорили к смертной казни, но выпустили, а в 1922 г. вместе с десятками известных ученых выслали из России. В эмиграции он продолжал издавать журнал, теперь уж под названием «Голос минувшего на чужой стороне», где появилось множество ценных исторических материалов и исследований. Он же и был автором нескольких книг об истории событий 1917 г. и Гражданской войны, а также широко известного исследования «Красный террор в России».

В этом доме были квартиры балетмейстера А.А. Горского в 1903–1906 гг., артистов М.И. Царева и Л.Н. Свердлина в 1930-х гг. На этом доме – мемориальная доска в честь знаменитого летчика-испытателя Марка Лазаревича Галлая, жившего здесь в 1970–1998 гг. Помнится, когда в 1960 г. вышли его записки «Через невидимые барьеры», все только и говорили о его книге, настолько легко она была написана, настолько трудна была работа, которую он с таким блеском выполнял. Он испытал 124 типа летательных аппаратов. Как он шутил: «Настоящий летчик-испытатель должен свободно летать на всем, что только может летать, и с некоторым трудом на том, что летать не может».

Рядом, в глубине двора, здание (№ 4), едва уцелевшее от разрушения. В феврале 1914 г. газета «Русские ведомости» писала: «И этот дом ломают. Уже содрана крыша, выломан пол, еще через несколько дней упадут прекрасные колонны, срубят перед ним деревья – все для того, чтобы на месте его воздвигнуть восьмиэтажную громаду». Тогда на его месте паркетный фабрикант задумал строить огромный доходный дом (проект В.А. и А.А. Весниных). Однако благодаря вмешательству общественности разрушение удалось приостановить, а в советское время приступили к восстановлению дома. В пояснительной записке к проекту восстановления (1923 г.) говорилось, что он «…представляет собой только кирпичные стены старого барского особняка, построенного в екатерининское время графом Зубовым. Простояв без каких-либо признаков разрушения до 1913 г., особняк этот был частично разобран, предполагаясь на снос, для постановки на его место большого доходного дома. Начавшаяся в 1914 г. Первая мировая война изменила данное предположение, и кирпичные стены (сильно окрепшая кладка на извести) уцелели почти без всяких изъянов до настоящего времени».

Стали восстанавливать, но уже многое исчезло. Прежде всего, почти ничего не осталось от богатых интерьеров, пытались кое-что разыскать, но безуспешно. После восстановления особняка в нем поместилась поверочная палата мер и весов.

Предполагается, что в начале XVIII в. этот участок пожаловали Ивану Васильевичу Кикину, брату казненного Петром I А.И. Кикина. Тут был двор «с каменными полаты и при тех полатах с троеми железные двери и при окнах затворы и з деревянным хоромным и другим всяким строением». В 1733 г. наследники Кикина продали его братьям майору Ивану и подполковнику Никите Орловым, а у их наследников двор был приобретен в 1763 г. лейб-гвардии Преображенским полком для своей канцелярии. Об этом месте писал литератор начала XIX в. Михаил Николаевич Макаров, оставивший нам много свидетельств о Москве: «В Арбатской части, в Гранатном переулке до 1793 года существовал полковой двор лейб-гвардии Преображенского полка. У его ворот стояла будка, а при ней часовой – инвалид-гвардеец. Бывало, он сиживал тут беззаботно, иногда скорняжничая, а иногда починяя какую-нибудь обувь. Так тут шла его последняя служба до смены на вечный караул – в небеса!.. Чудный был этот Преображенский полковой двор. Его установил тут Петр Первый, и установил, как водится за ним, не без цели. Царю государю захотелось, чтобы его любимая потеха была поближе к дому матушки, поближе к дворам всех его любезных. Да! Тут жили все Петровы, начиная от Нарышкиных до Скавронских, от математика Брюса до воина-вельможи Бутурлина. От сенатора Писарева до царедворца Толстого. Из Преображенского села ко двору матери, сюда в полковой двор Петр приводил своих только готовых воинов, вышколенных Лефортом или Гордоном. Государь дивил этими воинами и друзей, и старых вельмож русских, не совсем хорошо глядевших на юного Петра за новое солдатское учение».