Текст книги "Путеводная звезда. Том III (СИ)"

Автор книги: Сергей Извольский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 25 страниц)

«Это же просто прелестно!» – воскликнул меч. «Достойно, достойно, мне определенно нравится этот господин, мне нравится твой план! Мне вообще все нра…»

«Осталось лишь договориться о цене»

«О какой цене?»

«Так. Дорогой друг…»

«Мы уже друзья?»

«Это вежливое обращение, не перебивай меня больше. Итак, дорогой друг, будущий не халявщик, а партнер, давай расставим точки над ё: у меня мало времени, и немного возможностей. Их немного, но они есть. И ты в грядущем событии – согласись, необязательное звено. Задачу избавиться от лорда-повелителя я могу решить, в принципе, и без тебя…»

«Это будет сложнее»

«Но не невозможно. Ферштейн?»

«Ну, я бы не стал так уверенно…»

«Три варианта ответа твоего прямо сейчас – да или нет?»

Третьим вариантом было «прекращаем разговор», но вслух озвучивать я это не стал.

«Да», – произнес меч.

«Вот и отлично. Значит, я планирую вытащить в чужое тело слепок разума лорда-повелителя и с твоей помощью его убить. Ты же за это, за предоставленную возможность сожрать душу своего извечного врага, должен мне будешь вот что…»

Глава 13

Переговоры с оружием у нас заняли всего минуты три. Но мы с мечом договорились.

Ну а теперь – поднимаясь, подумал я, – настала пора для более насущных проблем. В частности – что делать, и как отсюда выбираться.

Но сначала – несколько совсем уж неотложных дел.

Дел, которых становится все больше и больше, а времени на них все меньше и меньше.

Я сейчас, после атаки лорда-повелителя, после испытанного от грядущей потери души и тела испуга, вдруг почувствовал себя металлическим шариком. Шариком, который крутится по сужающейся воронке, ускоряясь с каждым кругом.

Движение становится все быстрее, конец воронки все ближе, круги все уже.

Вот только сейчас, когда во мне – к счастью, так неожиданно спровоцированный, проснулся лорд-повелитель, уже превратившийся в полноценную, Спящую личность, конец воронки из представляющегося ранее светом выхода вдруг оказался дверью падения в бездну.

Так бывает, когда озадаченный грузом проблем думаешь, что все хорошо, а потом вдруг приходит не просто проблема – а Проблема с большой буквы.

«– …Ну как у тебя дела? – Да как-как, все также, в полоску. – Ну и какая сейчас? – Черная. – Погоди, так тогда же была черная? – Нет, оказывается тогда была белая…» – цитатой подсказал внутренний голос, использовав для этого узнаваемые половиной моего старого мира вкрадчивые интонации.

С внутренним голосом, что уже нередко бывает (и это меня пугает), я снова оказался полностью согласен. Ведь до того момента, как я понял, насколько в опасности мой разум – от соседства лорда-повелителя, мне казалось что именно сейчас у меня полоса черная.

Думал ведь, что вот схожу на вечер в замок Холдена – и дичь закончится, и можно будет спокойно работать, разгребая проблемы и поступательно решая самые разнообразные вопросы.

Как я тогда ошибался. Как я тогда… размечтался.

– Ты, – обернулся я к Керриган. – Подожди здесь немного, окей?

«Окей», – кивнула Керриган.

– Чумба, бери футляр, пошли за мной, – махнул я бурбону и развернулся, подходя к парапету.

И остановился. Делать ничего не хотелось. Хотелось лечь и отдохнуть.

Наверное поэтому даже мысли в замке междумирья не мелькнуло о том, что можно бы потренироваться. Отдохнул впрок, так скажем.

Как… как шестым, так скажем, чувством чувствовал.

Верните мне мой отпуск – последний раз, жалея себя, глубоко вздохнул я и сосредоточился на насущном.

– Если ты решил купаться, и с обрыва прыгнул вниз… – посмотрел я вниз с парапета, и все же спрыгнул на песок арены.

– …Но в полете передумал, в речку мокрую нырять, – поморщился я от выстрелившей в голову боли.

– …Прекрати паденье в воду и лети обратно, вверх, – двинулся я в сторону трибуны, где амазонки уже сгоняли выживших гостей вечера в одну тесную группу.

– …Изменить свое решенье может каждый человек, – закончил я свой любимый совет от Остера.

Идти по песку арены было тяжело. Не в плане усталости, а вообще.

Адская жара, запахи гари, паленого мяса и крови, утомление – и физическое и ментальное, болезненная слабость, жжение ожогов – меня, если честно, от всего этого даже немного мутило.

Голова еще буквально чугунная: на каждое резкое движение отзывается тяжелой болью. Хочется только одного – лечь куда-нибудь в тенек, свернуться калачиком и себя жалеть. Вот только никак не получится, и даже завалящейся таблетки ибупрофена в кармане нет.

А кроме того – мелькнула вдруг мысль, я ведь после того как понял настрой лорда-повелителя захватить мое тело, я ведь даже поспать, наверное, не смогу. Банально опасно – для сохранности души.

Так это мне и не спать еще? А как я тогда вообще…

Саманта. Ольга. Елизавета – вот кто мне может помочь.

Рядом с ними, под их контролем, я смогу поспать – вдруг с облегчением подумал я. Вот только до них ведь еще и добраться нужно – тут же добавила усталого уныния мысль.

Но. Было одно большое «но», которое – стоило об этом только подумать, помогало мне не обращать внимания на собственные страдания.

Да, мне сейчас не очень хорошо.

Даже, можно сказать, мне не просто не очень хорошо, а очень-очень плохо.

Но госпоже Эмили Дамьен, и госпоже Илоне Маевской, прямо сейчас, вот-вот уже через несколько десятков секунд, стоит мне только до противоположной трибуны наконец дойти, станет хуже, чем мне.

Несоизмеримо хуже.

Глава 14

Эмили Дамьен я привел в чувство коротким импульсом силы. Вздрогнув, она с грудным стоном широко распахнула глаза. Еще не совсем понимая, где находится и что произошло, Дамьен попыталась пошевелиться. И тут же снова вздрогнула, осознав, что крепко связана.

Мутный взгляд Дамьен скользнул по сторонам, и постепенно сфокусировался на мне. Она то смотрела мне в лицо – в лицо Артура Волкова, то глаза ее опускались на знаки различия отряда варлорда на моей куртке. На знаки принадлежности к отряду варлорда Драго Младича.

Несколько долгих секунд, и в глазах Дамьен наконец проявилось узнавание и понимание ситуации. Меня же после этого, в этот самый момент ее осознания, буквально волной ненависти окатило.

Усилием сдержав очередной стон, Дамьен отвела от меня взгляд. Неловко, из-за стягивающих ее веревок, она приподнялась и осмотрелась по сторонам. Взгляд Дамьен, почти не задерживаясь, заскользил по горам трупов на трибуне, а после сфокусировался на разрушенных воротах в наш мир; мельком она посмотрела на амазонок, охраняющих недавно таких уверенных гостей, сейчас сбившихся в плотную испуганную кучу. Гораздо больше по времени Дамьен рассматривала грузное теле Скрипача, голова которого лежала чуть дальше, отдельно.

Я ее не отвлекал, давая возможность осмотреться и обдумать сложившееся положение. Своей цели добился: пусть госпоже Дамьен было явно не очень хорошо, но итог бойни «всех против всех» она прекрасно уловила. Как поняла и то, что победителем вышел не Драго Младич, но Артур Волков.

– Ты чудовище, – только и сказала Дамьен, возвращаясь взглядом ко мне.

– Ой ладно, слышал уже, – устало отмахнулся я. – Может к делу лучше сразу?

– C’est un fils de pute!.. – перешла на французский Дамьен, судя по интонации явно не комплименты мне делая.

– Давай, давай, продолжай, – протянул я, наблюдая и слушая как пленница входит во вкус оскорблений.

Наверное, если бы у меня не болела голова, я бы ей сейчас рассказал о роли личности в истории. В пух и прах разбил бы все ее аргументы – выступая, как отдельный член общества, с беспроигрышной точки зрения собаки Павлова. Но пульсирующая боль все сильнее долбила в виски, поэтому я только рукой махнул.

– Бла-бла-бла, бла-бла, бла-бла, – вплел я свой речитатив в поток ругательств госпожи Дамьен, карикатурно скопировав ее ритм и инстанцию.

– Je t’emmerde! – истерично, со взвизгом, крикнула она, с ненавистью глядя на меня расширенными глазами.

– Мне тебя бить что ли начать, чтобы ты наконец перестала визжать как свинья? – устало поинтересовался я.

Дамьен ощерилась – у нее даже верхняя губа в невольном оскале поднялась. Ненависть от нее исходила такая густая, что хоть руками черпай.

– Может дальше без истерик, а? От этого будет зависеть, как ты умрешь.

Дамьен после этого и вовсе даже зарычала глухо. Последовала долгая пауза, во время которой мы с ней играли в гляделки. Выдержать ее взгляд, кстати, было непросто.

Дамьен опустила глаза первой.

– Ты понимаешь, что игра закончена?

Повисла долгая пауза. Я уж было подумал, что сейчас голова Дамьен взорвется – как она уже однажды делала, спасая себя от допроса. Но здесь и сейчас, в мертвом мире Инферно, подобный шаг выключит ее из жизни навсегда.

Так что Дамьен за порог вечности не шагнула. И даже на вопрос ответила.

– Да, – сказала, как плюнула, она.

– Я могу, в обмен на сотрудничество, оставить тебе жизнь.

– Я тебе не верю, – фыркнула она с нескрываемым презрением.

– Я могу… Ну да, ты права. Действительно, что-то я в этом утверждении сам себе не верю, – поморщился я.

Дамьен пробормотала что-то – явно оскорбительное, потому что среди прочих слово «мерде» я на слух уловил.

– Мда, неудачно получилось. Ну ладно, нам все равно есть еще что обсудить…

В этот момент Дамьен плюнула мне в лицо. Я отстранился, но на воротник мне немного все равно попало.

– Фу, какая ты грубая, и неженственная, – буркнул я, вытирая плечо и воротник, натянув рукав куртки на ладонь. – Ты не плюйся, говорю же, дело есть.

– Ты ублюдок, гореть тебе в аду!

– Ой ладно, был я уже там. Хватить истерить, давай к делу. Есть интересная деталь во всем произошедшем здесь и сейчас. Можно даже сказать, что у меня есть для тебя сюрприз. Готова слушать? Излагаю: тебя слила Доминика. Я должен был сегодня убить тебя, Скрипача и Маевскую по договоренности с ней. С Доминикой Романо.

После моих слов глаза Дамьен расширились, а зубы даже скрипнули. Она мне поверила. Безоговорочно и сразу – она может и не обладала ментальными способностями, но физиономистом была отличным, да и интуиция у нее наверняка развита.

– Я сам удивлен, но не суть. Да, если что, то Доминика уже отправилась в страну вечной охоты, и ты в скором будущем к ней там присоединишься. Но прежде… тебя ведь не только она приговорила.

– Кто?

– Бергер.

– Бергер?

– Бергер.

– Ах он старый сукин сын, – с ненавистью прошипела Дамьен.

– Согласен, мне он тоже не нравится. Так вот, почему ты еще жива: ты можешь мне сейчас сказать, где я могу его найти. Я предлагаю тебе рассказать мне, где прячется Бергер. В награду убью тебя сразу и быстро, здесь и сейчас. Нет – умирать будешь долго.

– Я могу уйти в любой момент.

– Да знаю я, – кивнул я согласно. – И ты знаешь, что я это знаю. А еще ты знаешь, что я могу тебе помешать, но как видишь, этого не делаю. Знаешь почему? Потому что тебя слили, причем свои же. Слили, как воду в бачке унитаза. И я подумал, может быть тебе будет приятнее умирать, зная, что те, кто это сделал тоже не уйдут обиженными. С Доминикой я уже, с Бергером еще нет. И кстати он, по моим планам, быстро и легко точно не умрет. Если ты, конечно, сможешь мне помочь его найти.

– А сам ты этого сделать не можешь? – насмешливо посмотрела на меня Дамьен.

– Слушай, я даже не знаю, – абсолютно честно ответил я. – Это такая живучая скотина, что он уходил от меня уже два раза. Кроме того, ты ведь знаешь, что он сумел научиться оперировать и Тьмой, и Светом?

Дамьен, судя по взгляду, не знала. А еще, судя по ее читаемым эмоциям, в этот раз она мне не сразу поверила.

– Да я тоже не сразу поверил, – кивнул я. – С чужих слов это говорю, сам не видел. Но говорю со слов тех, кому безоглядно доверяю. Так что, учитывая способности Бергера, я не очень уверен, что, когда начну охоту, он так уж быстро отправиться к вам с Доминикой – это ж реально живучая скотина. Тут или тореадор быка, или бык тореадора, еще неизвестно, – невесело усмехнулся я, вспомнив анекдот про подаваемое в знаменитом испанском ресторане блюдо «бычьи яйца», которые по определенной причине бывают сильно разных размеров.

– ТАТИ, – вдруг произнесла Дамьен.

– ТАТИ?

– Да.

– Тайная Академия Темных искусств в Москве? – еще раз переспросил я.

– Да.

Кивнув, я рывком поднялся – тут же поморщившись от головной боли. Забылся, что мне в общем-то не очень хорошо, будучи увлечен беседой.

– Спасибо. Ты была достойным противником. Стой! – воскликнул вдруг я, видя, что Дамьен с ненавистью смотрит на меня, словно запоминая перед шагом в вечность.

– Что еще? – недовольно ощерилась она.

Ну да, точно собиралась откланяться навсегда из этого мира, намереваясь самостоятельно уйти, а не с моей помощью.

– Видишь меч? – показал я Дамьен на оружие в руке неподалеку стоящего Чумбы. – Этот меч питается энергией душ. Ты можешь сейчас взорвать себе голову, а еще можешь умереть от этого меча. Он, конечно, душу твою поглотит, но кто знает – может это будет твоим первым шагом к реинкарнации?

Дамьен, расширенными глазами, смотрела то на меня, то на меч.

– Ты чудовище, – пришла она к определенным выводам.

– Не спеши клеймить – я знаю о чем говорю. Во мне самом сейчас душа инфернала живет, пробудившаяся. Я его убил для получения слепка знаний, а получилось совсем не так, как рассчитывал. И вот думаю теперь, как от этого пассажира избавиться. Так что кто знает, может меч твою душу сожрет, а после сам об этом пожалеет?

Дамьен по-прежнему молчала, глядя то на меня, то на меч.

– Понимаю, что блудняк, но решай сама, – закончил я. – Давай, Чумба, – посмотрел я на мутанта.

Дамьен на прощание что-то сказала мне на французском. Но голова ее осталась целой, и глаза она просто закрыла. Чумба подошел к ней и дернул за плечо, заставляя перекатиться ничком. И без задержек ударил ей мечом в спину, между лопаток. Мне в этот момент немалого труда стоило сдержаться.

Удержать, если можно так сказать, своего внутреннего демона – живущая во мне часть души инфернала, лорда-повелителя демонического пламени, снова взбунтовалась. На остаточной после предыдущих попыток ярости. Но сущность лорда-повелителя взбунтовалась против его же воли, в заведомо проигрышной ситуации – и в этот раз мне оказалось легко с ним справиться. Тем не менее, глаза у меня полыхнули светом, кисти рук объяло демоническое пламя.

Тело Эмили Дамьен в этот момент усыхало. Меч буквально высасывал из нее энергию, забирал ее жизненную силу. Не только жизненную силу, но и душу – предсмертный крик умирающей бессмертной женщины я услышал также, как слышал до этого голос меча – инфернальный шепот, раздающийся со всех сторон.

Действительно достойный противник. Была. И выбрала она пусть призрачный, но шанс борьбы.

Уважаю, без шуток.

Когда в сознании погас сдавленный вой умирающий Дамьен, я как раз справился и с метальной атакой лорда-повелителя. В этот раз даже без Тьмы. Правда, от усилившейся на несколько мгновений боли у меня даже слезы из глаз полились.

– Как же ты…

Сделав паузу, я решил все же грязно не ругаться.

– Как же вы мне все дороги, гости дорогие… – пробормотал я, сбрасывая напряжение.

В момент направленной ненависти я сейчас, кстати, представлял даже не столько лорда-повелителя, сколько сэра Галлахера. Который уж подложил мне свинью, так подложил. И хорошо, если он сделал это по незнанию. Если же нет, если он знал о последствиях, то все становится очень интересным – особенно учитывая нашу с Самантой связь.

Ладно, все, хватит рефлексий. Пора заниматься насущными делами, которых накопилась целая туча. И одно из дел я буквально кожей чувствовал. Амазонки, которые с гостями уже закончили, сейчас все, кто больше со страхом, кто с надеждой, смотрели на меня.

Да, надо решать, как отсюда быстрее выбираться, как вывозить амазонок и пленников, но прежде есть еще кое-что из накопившихся долгов.

– Девушки. Сейчас я закончу с одним делом, и будем искать дорогу домой, – сообщил я амазонкам.

Отвернувшись от кучки праха, которая осталась лежать в пустой одежде Дамьен, я направился к Илоне. И, кряхтя как старый дед, присел рядом с ней на колени. Привел ее в чувство, дождался пока она полностью очнется и осознает ситуацию.

– Узнала? – мягко спросил я ее.

Узнала, по глазам вижу.

Рот Илоны открылся было, но я приложил ей палец к губам, показывая молчать. И, проверяя свою недавнюю догадку, наклонился над ней. И даже принюхался, как берущая след собака.

Не ошибаюсь. Знакомая аура – знакомая по смерти Варвары Островской, умершей на алтаре храма-зиккурата.

– Ну, привет еще раз, моя хорошая, – произнес я. И, от избытка чувств, даже взял Илону ладонями за лицо и крепко-крепко поцеловал.

– Божечки, как долго я тебя искал, – еще раз поцеловал я Илону, теперь уже в лоб, и потрепал ее по волосам.

Позволив себе несколько секунд эмоционального порыва, взял себя в руки. И освободив Илоне ноги – резким ударом кукри разрезав стягивающие ремни, потащил ее к краю трибуны. И без задержек отправил в полет, с парапета на арену. Туда, где тел было поменьше.

Владелица арт-галереи и творческой мастерской приземлилась на песок с глухим звуком. Руки и нее были связаны, так что упала она больно, плашмя. От удара у нее из груди выбило весь воздух – и прокатившись пару метров по инерции, Илона скрючилась, безуспешно пытаясь вдохнуть.

Спрыгнув следом, я подошел ближе и снова присел рядом. Схватив ее за волосы, приподнимая голову, коротким ударом в нос достал у Илоны немного крови. Она при этом вскрикнула – больше от неожиданности, чем от боли. Не обращая внимания, я заставил ее нагнуть голову, и накапал на песок небольшую лужицу. Закончив, откинул Илону в сторону и двинулся к раненому трехголовому церберу.

Аккуратно доставая пса из-под кучи тел, готовился в любой момент избегать клацающих челюстей. Но пес, хотя и ярился, захлебываясь рычанием, укусить меня не пытался. Подтащив его к кровавой лужице, потыкал его мордой средней, главной головы, в лужу крови. И после этого ударом кукри выбил изо лба у паса контролирующий камень. А потом отошел в сторону.

Илона, которая понимала, но не верила в происходящее, замерла. Она в ужасе смотрела на трехголового цербера – одна из голов которого безжизненно болталась, но вот две целые повернулись в сторону бывшей владелицы.

Глаза пса вспыхнули живым огнем, цербер зарычал и медленно – задние лапы у него были перебиты, пополз к бывшей хозяйке. Илона, понимая, что дело дрянь, уже пыталась отползти в сторону, загребая ногами.

В этот самый момент сверху раздался шелест крыльев.

«…!» – выругался я, думая о том, что потерял кучу времени и вообще все пошло по бороде….

Не пошло. Потому что когда посмотрел вверх, увидел на одном из вынырнувших из-под облаков костяных ящеров Валеру. На остальных, а их было не менее десятка, восседали гуркхи Саманты. Вернее, как она любит меня поправлять, уже мои гуркхи.

Валера, заставив своего дракона сложить крылья, камнем упал с неба. Крылья ящера раскрылись у самой земли, так что мне в лицо вместе с поднятым песком упруго ударила воздушная волна. Валера при этом выскочил из седла, и приземлившись даже замер, красуясь. Как гимнаст застывает на пару мгновений после сложного упражнения.

– From Rhodesia with love! – громко сообщил мне Валера. Как будто бы я и так не понял, что без участия Саманты здесь не обошлось.

Валера между тем, бросив поводья костяного ящера, уже подошел ближе. Какой он… свежий, бодрый, жизнерадостный. Аж смотреть противно.

– Не смотри, – хмыкнул Валера. – Это что такое? – сразу же спросил он.

– «Это» – это что? – поинтересовался я.

– Ну хотя бы вот это… – показал Валера пальцем в центр арены.

Показывал он на Илону, которая уже почти полностью пришла в себя, и сейчас одновременно пыталась и подняться на ноги (без помощи связанных рук), и отползти как можно дальше от почти вплотную приблизившегося к ней пса.

– Ах это… как бы это помягче сказать…

– Скажи уж как есть, – пожал плечами Валера, когда пес вдруг неожиданным рывком преодолел расстояние до Илоны и вцепился ей в ногу.

Она истошно завизжала, вырвала ногу, и поползла прочь активнее, оставляя за собой уже кровавый след. Адский цербер зарычал, пару раз клацнул челюстями и вновь упорно пополз следом за ней.

– Если помягче, то прямо сейчас в режиме реального времени ты можешь наблюдать, как в сказках добро побеждает зло.

– Какие-то у тебя недобрые сказки.

– А добрых сказок никто и не обещал. Мы чернокнижники, если ты не забыл. Не в игрушки играем, – философски изрек я, повторив однажды сказанные Эльвирой слова.

Бросив последний взгляд на Илону, я развернулся и двинулся в сторону парапета трибуны, где находились гости и амазонки. И где уже приземлилось несколько костяных драконов с гуркхами – а еще не менее пяти нарезали круги над ареной.

Среди спешившихся воинов я увидел капитана Риджала – моего постоянного телохранителя в мире Инферно. И указав ему на летающих сверху ящеров, жестом показал, что лучше бы им приземлится. Мало ли кто вокруг арены за нами наблюдает, нечего чужим глаза мозолить. Капитан Риджал жест понял, и дал своим команду спускаться. И тут же, судя по жетикуляции, отправил на верх трибун дозорных.

– Артур.

– А?

– Живого человека церберу отдавать… это же как минимум больно.

Валера, пока мы шагали к парапету, периодически оглядывался туда, где Илона, загребая песок ногами, все еще пыталась уползти прочь от цербера. Также оглянувшись, я увидел, что расстояние между ними опять сокращается.

– Ох Валера… как ты еще свеж и наивен перед этим открытым жестким миром.

– Артур, ну на самом деле. Кормить пса живым человеком, это все же…

Конец его фразы я не услышал – броском кукри оказался наверху, на трибуне. Валера следом за мной просто запрыгнул – я ему снова позавидовал. Свежий, бодрый, не болит ничего.

Вот бы мне так – какое счастье еще было совсем недавно, почему я эти моменты не ценил?

– …это варварство какое-то, ну на самом деле, – как ни в чем ни бывало закончил он.

Валера, кстати, насчет Илоны сейчас говорил совсем не осуждающе. Он просто тыкал меня свершившимся фактом для проформы, потому что не мог промолчать. И не мог упустить возможность надо мной поиздеваться в легком режиме.

– Девчонки?! – обернулся я к сгрудившимся поодаль амазонкам, снова прерывая Валеру на полуслове.

Большинство амазонок вздрогнуло от испуга, некоторые глаза опустили, но большинство посмотрело на меня.

– Как по вашему мнению, я не слишком жесток? Валера вот говорит, что это перебор, – показал я на арену, где цербер уже почти вновь доковылял до паникующей Илоны.

Некоторое время царило молчание, потом самая смелая и дерзкая, девушка в львином наплечнике, подняла руку, показывая мне большой палец. Чуть погодя ее жест повторили все остальные.

– Это вы так одобряете мое решение? – поинтересовался я. – Или это в смысле надо сохранить ей жизнь? – поинтересовался я, показав прошедшие через века жесты «большой палец вниз» и «большой палец вверх».

– Да, одобряем. Да, это в смысле вот так, – звонким, дрожащим от страха и напряжения голосом ответила за всех смелая и дерзкая амазонка. После чего ее кулак повернулся, и большой палец теперь смотрел вниз.

Все остальные девушки тут же повторили ее жест.

– Видишь? – повернулся я к Валере. – Мнение единодушно, так что vox pópuli vox Déi. Ты, кстати, вообще сечешь по латыни?

Илона между тем, отползая по песку, уже уткнулась в стену. Цербер приближался к ней все ближе, утробно рыча. Осознавая, что убежать не получается, Илона громко и пронзительно, на одной ноте, завизжала.

– Варвар, – лишь покачал осуждающе головой Валера.

– А я Артур, очень приятно. И, кстати, в отличие от тебя латынь знаю, – хмыкнул я.