Текст книги "Идеальный агент"

Автор книги: Сергей Зверев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

Глава 29
Ирак, пригород Багдада, расположение санитарной вертолетной части королевских ВВС Великобритании

Дайна чему-то улыбалась во сне, просыпаясь, перевернулась на спину, сладко потянулась и, не открывая глаз, провела рукой по постели рядом с собой. Ее рука ожидала прикосновения к теплому мускулистому телу Алекса, но вместо этого ощутила лишь гладкую прохладу атласного одеяла.

От неожиданности Дайна резко села в постели, улыбка на ее лице растаяла.

– Алекс! – позвала она, но ответа не услышала.

Она медленно обвела взглядом комнату, постель, о присутствии Алекса напоминали лишь характерные пятна, явственно видневшиеся на темно-синем атласе простыни, она провела по ним рукой, как бы пытаясь удостовериться, что глаза ее не обманывают, и ей почему-то стало грустно. Сегодняшнее утро она представляла себе совершенно по-другому.

Дайна встала и, не одеваясь, подошла к холодильнику, достала пакет с апельсиновым соком и только тут заметила записку, лежащую на горячей кофеварке. Рядом с оставленной на подогреве кофеваркой стоял высокий стакан с апельсиновым соком.

Дайна вновь улыбнулась, вспомнив, как вчера в разговоре призналась Алексу, что ненавидит варить по утрам кофе и пить чересчур холодный сок. Ей было приятно, что он запомнил ее слова, ей было приятно пить сок, налитый им специально для нее, она с удовольствием налила чашку кофе, приготовленного им. Кофе был слишком крепким для нее, но ей все равно было приятно, ведь это специально для нее. Дайна даже не догадывалась, как могут быть приятны такие мелкие знаки внимания, просто она с ними никогда не сталкивалась, если, конечно, не считать детства, но в детстве забота мамы – это совершенно иное.

Дайна пила кофе и читала записку Алекса, написанную в стиле рассказов Джерома, так ею любимых, и это тоже было ей приятно. Записка была длинной, милой, немного грубоватой, смешной и совершенно непонятной. Она с удовольствием смеялась, но поняла одно, он срочно был вынужден уехать; куда, зачем, почему – из записки было понять невозможно. Прочитав приписку внизу, она подумала, что скромность – это не основное достоинство Алекса.

Допив кофе, Дайна связалась со своим дядей, по ее расчетам, он должен был сейчас находиться в Саудовской Аравии, но оказалось, что он уже прибыл в Ирак. Она спросила его, не получал ли Алекс от него срочных поручений в последнее время.

– Нет, Элеонор. Я давно с ним не связывался. Что-то случилось? – обеспокоенно спросил Хемптон.

– Нет, дядя, все нормально, – ответила Дайна и нажала отбой.

Дайна почему-то не захотела сказать Хемптону о неожиданном отъезде Алекса. Теперь она сидела в кресле и думала – почему. Не найдя ответа, она встала и пошла в душ.

Но и в душе, стоя под струей прохладной воды, и потом, когда она одевалась, перебирая свои вещи, сегодня ей почему-то не захотелось надевать уродливую камуфляжную форму, хотелось выглядеть красиво и женственно, она продолжала думать, почему она не захотела все рассказать дяде, почему не спросила у него совета. Она что, больше не доверяет ему? Но почему, ведь для этого нет никаких объективных причин. Почему у нее вдруг возникло ощущение фальши? Откуда взялось это ощущение?

От кого оно исходило, от дяди? От Алекса?

Не понимая причин невесть откуда взявшегося душевного дискомфорта, Дайна разозлилась на себя и решила, что для начала нужно найти Алекса, а там видно будет. Основным ее заданием было прикрывать его, вот она и будет прикрывать, но для этого его необходимо найти. И тут она вспомнила подозрения Алекса относительно Бенсона и его археологических изысканий, и ее осенило: наверняка Алекс отправился на раскопки в Сабах. Но туда более четырехсот километров! Нужен вертолет, тогда она опередит его.

Быстро закончив одеваться, Дайна отправилась к дежурному офицеру, рассчитывая с помощью своего женского очарования или, на крайний случай, удостоверения спецагента ЦРУ выбить в свое распоряжение вертолет.

Дежурная часть находилась в двух шагах от домика Дайны, и буквально через минуту она уже выслушивала вежливый отказ дежурного офицера капитана Фортескью. Формально капитан был прав: любая техника, несущая эмблемы Красного Креста и Красного Полумесяца, по международным конвенциям может быть использована только по своему прямому назначению и ни в каких других военных операциях.

Капитан был тошнотворно вежлив, но холоден, на него не действовали ни женское обаяние Дайны, ни ее служебное удостоверение, увидев которое капитан улыбнулся и сказал, что теперь-то она точно не получит никакого вертолета. После такого ответа коса нашла на камень. Дайна разозлилась и решила: «А вот теперь, скотина, я точно вышибу из тебя вертолет!»

Она спрятала удостоверение и попросила капитана проводить ее к телефону.

– Через пять минут, от силы десять, вы, капитан Фортескью, пойдете провожать меня к вертолету, – заносчиво сказала она капитану по дороге.

Тот только молча пожал плечами, как бы говоря: «Ну, что ж, прикажут, провожу».

Дайна связалась со штабом коалиционных войск, назвала свой личный номер. Оставалось только ждать.

Дайна ошиблась, прошло не десять минут, а два с половиной часа, прежде чем капитан Фортескью получил приказ перейти в оперативное распоряжение спецагента Элеонор Хемптон, но все же получил. ЦРУ оно и в Ираке ЦРУ.

Приказ есть приказ, и капитан с холодной улыбкой проводил агента Хемптон и трех сопровождавших ее двухметровых спецназовцев, лица которых являли собой бесспорное доказательство правильности теории сэра Чарлза Дарвина о происхождении человека, к вертолету.

Британские пилоты, не без советов капитана Фортескью, не спешили поступать в оперативное подчинение агента разведки братской страны, вероятно, к организации, которую в данный момент представляла эта симпатичная леди, особого расположения они не испытывали. Сорок минут они продержали на жаре начинавшую терять терпение мисс Хемптон и трех сопровождавших ее, увешанных с головы до ног разнообразным оружием и средствами связи приматов.

Капитан Фортескью, выполнив приказ командования, приветливо помахал рукой вслед удаляющемуся вертолету с красным крестом на борту и подумал, что те современные антропологи, пытающиеся опровергнуть дарвинизм, просто никогда не видели американский спецназ ЦРУ.

Глава 30
Ирак, район Междуречья

Дорог в Ираке и в мирное время, если, конечно, правление Саддама Хусейна можно таковым считать, было мало, а теперь их стало еще меньше. Большинство дорог разрушены, заминированы, разбиты, захламлены подбитой военной и другой техникой. Фактически Багдад с южной частью Ирака, где как раз находился Сабах, а дальше на юг и Басра, связывала лишь одна дорога.

Эта дорога кормила множество людей, здесь были и нищие попрошайки, и бандиты, орудовавшие вокруг дороги, и «партизаны», промышлявшие на самой дороге, с которой они не съезжали. Были еще полицейские посты и посты бандитов, переодетых в форму полицейских или военных. Но отличить один пост от другого было невозможно, даже уже подъехав и остановившись. Да и, по сути, они практически не отличались – плати деньги, езжай дальше. Хотя на «левых» постах грабили и убивали значительно чаще, чем на официальных полицейских.

Дороги в Ираке представляли зону боевых действий, не имеющих никакого отношения ни к политике, ни к захвату власти в стране, ни к терактам, просто все воевали со всеми. Одни грабили как могли, другие защищались как могли. Зачастую ситуации на иракских дорогах в точности копировали кадры из «Безумного Макса».

Вот по такой дороге мчался Алекс на черном «Чероки», позаимствованном им у бандитов в Саддам-сити. С какой скоростью ехал – Алекс не знал, стрелка спидометра давно лежала, упершись в ограничитель в районе восьмидесяти пяти миль, дальше градуировки не было. Он вспоминал, что фирма «Крайслер» обязывала изготовителей устанавливать искусственный ограничитель на двигатели американских моделей примерно в районе ста миль в час, но, похоже, на этом автомобиле его не было. Скорость ограничивалась только нервами водителя и устойчивостью самой машины.

По иракским дорогам все ездили с максимально возможной скоростью, так безопасней. Чем быстрее движешься, тем труднее в тебя попасть и тем меньшее время находишься на дороге.

Алексу повезло, до поворота на Сабах он доехал без приключений. Хотя небольшой инцидент все же произошел. Отъехав от Багдада километров сто пятьдесят, его нагнала белая спортивная «Тойота», из ее окна высунулся ствол пулемета. Он понял, что это были «партизаны», желающие, чтобы он остановился. Но вместо этого Алекс прибавил скорость и, высунув в открытое окно ствол автомата, дал короткую очередь. «Тойота» моментально отстала от него. С «партизанами» это иногда срабатывало: если они видели, что ты готов постоять за себя, то могли и отстать. Позарились они, скорее всего, на машину, ведь бандиты всего мира почему-то испытывают слабость к «БМВ» и «Чероки».

Алекс свернул с трассы и, объехав Сабах стороной, направился к месту раскопок, благо места были уже знакомые.

Не доезжая до раскопок метров двести, он остановил машину, увидев небольшое углубление в холме.

«Отличное место для машины», – решил Алекс и загнал в это углубление, оказавшееся полупещерой, джип.

Дальше он пошел пешком, внимательно осматривая окрестности. Пока ничего интересного не было. Он поднялся на очередной холм и замер. На раскопе стоял вертолет, рядом копошились люди. Автоматически посчитал – полтора десятка.

Алекс подобрался ближе настолько, насколько это было возможно, стали слышны голоса, но слов было не разобрать.

По всей видимости, они заканчивали какую-то работу и собирались улетать, носили в вертолет ящики, приборы, мотки проволоки, лопаты, кирки.

Одеты они были в европейскую одежду, джинсы, рубашки, да и сами они на арабов не походили.

Алекс ожидал увидеть здесь все что угодно, но только не вертолет и работающих специалистов; то, что это были не чернорабочие, у него не вызывало ни малейших сомнений.

Он прилег за холмом, наблюдая, что же будет дальше. А ничего дальше не было, собрались, сели в вертолет и улетели. Когда облака красновато-серой пыли наконец рассеялись, вертолет был величиной с большого шмеля в северной части неба, по всей видимости, он взял курс на Багдад.

Алекс посмотрел вслед улетающему вертолету, встал, пытаясь отряхнуть пыль с одежды, а когда вновь поднял глаза к небу, вертолета уже не было, вместо него в небе расцвела красная роза с черной окантовкой. Роза становилась все больше и все чернее, вниз, на горизонт, медленно падали отдельные части того, что минуту назад было вертолетом с пятнадцатью человеками на борту. А через несколько секунд Алекс услышал слабый, запоздавший звук взрыва.

– Срань господня! – только и выговорил Алекс, почувствовав, как по спине побежали мурашки.

«Вот так просто отправить на тот свет пятнадцать человек, не считая экипажа…»

– Избавляемся от свидетелей, мистер Хемптон? – мысленно спросил он своего шефа.

Что за всей этой аферой стоит его шеф, Алекс теперь был абсолютно уверен. В дороге у него было достаточно времени, чтобы подумать, чтобы вновь полученная информация улеглась, и каждый факт и фактик занял свое законное место. Теперь он довольно хорошо представлял общую картину и мог прогнозировать дальнейшее развитие событий.

«Посмотрим, что здесь делали эти ребята, возможно, пойму, почему из них сделали покойников».

Алекс направился к тому месту, где только что работали несчастные пассажиры злополучного вертолета.

Довольно быстро он обнаружил отлично замаскированную пусковую установку ракеты среднего радиуса действия. Алекс понимал, что ему повезло, если бы он приехал чуть позже, то поиски могли оказаться не такими удачными. Практически эти «новопреставленные» показали ему точное место расположения пусковой шахты. Площадь раскопок довольно обширная, и в этом обилии рвов, шурфов, земляных отвалов хорошо замаскированную шахту найти довольно проблематично, тем более в одиночку и имея ограниченное время.

Но самое интересное было в том, что пусковая установка была оборудована дополнительным взрывным устройством, срабатывающим после запуска ракеты.

Алекс попытался разобраться в сложной схеме минирования, и оказалось, что после пуска ракеты произойдет серия небольших взрывов, которые приведут к затоплению пусковой шахты грунтовыми водами. От пусковой установки не останется следов, во всяком случае, обнаружить их будет практически невозможно. Что называется, концы в воду.

С подобными устройствами Алекс уже сталкивался, поэтому обезвредить его не составило особого труда, тем более что никакой особой защиты установлено не было. Другое дело ракета – с ней он ничего поделать не мог. Да и надо ли? Алекс улыбнулся, представив себе, как можно бы было использовать эту ракету с пользой.

Он отряхнул пыль с одежды и направился к своей машине. Его ждала Басра – по всей вероятности, основное место действия.

Глава 31
Ирак, Басра

По центральной улице Басры в сторону порта двигалась колонна автомобилей, провожаемая равнодушными взглядами местных жителей, не видевших в этой процессии ничего необычного. В центре колонны катил прекрасно оборудованный джип с пуленепробиваемыми стеклами и бронированными дверями.

Пассажиры прохладного салона, удобно расположившиеся в кожаных креслах, молча, но с интересом осматривали городской пейзаж. Первым нарушил молчание шейх Хамид, сидевший спиной к водителю.

– Значит, мероприятие, господа, назначено на завтра, – сказал он, и это был не вопрос, а скорее приглашение к началу разговора.

– Да. Завтра утром все и произойдет, – внимательно глядя на высокий минарет мечети и оценивая, насколько хорошо с него просматривается порт, ответил шейху Бенсон.

Хемптон не проронил ни слова, он думал.

Сам город Басра с его более чем полумиллионным населением не представлял особого интереса для планов заговорщиков. Город располагался на судоходной, включая и морские суда, реке Шатт-эль-Араб и только благодаря ей мог считаться морским портом, по сути же порт был речной.

Весь расчет был на то, что в районах, прилегающих к Басре, сосредоточено три четверти, если не больше, всех запасов иракской нефти. А также недалеко на север был расположен мощнейший нефтеочистительный завод, таких в Ираке всего три. И, самое главное, на берегу Персидского залива, в каких-то ста с небольшим километрах от самого города, находились два нефтяных терминала, одни из самых мощных в мире, Хвар-аль-Амайа и Аль-Басра, из которых иракская нефть перекачивалась в танкеры, курсирующие в Персидском заливе.

Нефтяные терминалы не раз подвергались атакам и вследствие этого очень хорошо охранялись. Недавно они были неудачно атакованы с моря, боевики хотели взорвать их с помощью лодок.

Хемптон, конечно, все это знал, и поэтому ни к терминалам, ни к очистительному заводу они не собирались приближаться, да это было и не нужно.

Было решено наблюдать за происходящим с борта яхты, арендованной шейхом специально для этой цели, а затем покинуть опасное место, уйдя в Персидский залив.

По сути, если задуманная операция пройдет удачно, то Ирак будет лишен своих основных нефтяных месторождений на долгие десятилетия. Оставались, конечно, еще гигантские месторождения на севере – Киркук и недалеко от Багдада – Ист-Багдад, но это была капля в море. Они обрекали Ирак, и без того не процветающее государство, на нищенское существование, но ни одного из них это не волновало.

У Бенсона зазвонил телефон, все переглянулись.

– Слушаю! – сказал Бенсон.

Две пары глаз внимательно смотрели на него. Бенсон молчал и слушал.

– Хорошо… Спасибо… Я понял, – односложно отвечал он и, наконец, нажал отбой.

– Ну вот, наконец начали поступать хорошие новости, надеюсь, других и не будет, – сказал улыбающийся Бенсон, глядя на шейха.

– А именно? – спросил Хамид.

– Ваше первое условие, уважаемый шейх Хамид, выполнено, – начал свои объяснения Бенсон. – Вертолет со специалистами взлетел, но не приземлился, и, я думаю, не приземлится уже никогда.

– При всем уважении, мистер Бенсон, как я могу в этом убедиться?

– У вас будет такая возможность не далее как сегодня вечером, кассета с записью крушения вертолета в районе городка Сабах уже отправлена в несколько телекомпаний, – ответил Бенсон.

– Кто оператор? – не унимался шейх.

– Один местный полицейский. По случаю купил камеру, решил попробовать и совершенно случайно снял крушение вертолета.

– Не слишком ли много случайностей, мистер Бенсон?

– Случайности правят миром. Вы ведь здесь тоже окажетесь завтра случайно. Не так ли? – вместо ответа спросил Бенсон, с улыбкой глядя на Хамида.

– Кто помог вертолету попасть в катастрофу? – вновь спросил шейх, он хотел непременного выполнения всех его условий и был в этом крайне последователен.

– Русский шпион Сергей Круглов, работавший в Ираке под видом инженера «Госнефти». Недалеко от места катастрофы будет обнаружен ПЗРК «Игла-С» с его отпечатками пальцев, – обстоятельно ответил Бенсон.

– Как отпечатки будут идентифицированы?

– Как всегда, поможет ЦРУ. У нас есть вся информация на господина Круглова, и мы с радостью поделимся ею с прессой, – вступил в разговор до этого молчавший Хемптон. – Как вы видите, уважаемый шейх, мы начали выполнять взятые на себя обязательства. Теперь, я думаю, стоит уточнить некоторые подробности подписания документов по передаче пакетов акций.

– Документы уже готовы, и вы, господа, можете ознакомиться с ними. Они находятся на борту яхты, куда мы сейчас и направляемся. Завтра прибудут мои юристы, нотариус и мы завершим сделку, если на то будет воля Аллаха.

За окном блеснула водная гладь Шатт-эль-Араба, колонна автомобилей остановилась. Это был порт Басры. Большой, грязный и унылый. Насколько хватало взгляда, к берегу были пришвартованы катера, крашеные металлические бока которых были сплошь увешаны старыми автомобильными покрышками. Над рулевыми рубками катеров развевались флаги – на одних трехцветные, на других зеленые.

Немного ниже по течению одиноко стояла белая красавица-яхта. Сомнений быть не могло: это яхта шейха Хамида.

Глава 32
Ирак, район Междуречья

Вертолет с красным крестом на борту, немного покружив, выбирая удобное место, приземлился.

Англичанин посадил машину так аккуратно, что Дайна не смогла определить момент касания земли.

После того как смолк шум винтов, она потянулась, чтобы открыть дверь, но спокойный голос пилота остановил ее.

– Не стоит, мэм, пусть осядет пыль.

Действительно, вертолет стоял в огромном облаке медленно оседающей красноватой пыли, поднятой его винтами.

Дайна торопилась, ей казалось, что пыль не осядет никогда, а так и будет висеть в воздухе, затмевая солнце, но облако все же рассеялось.

Они вышли. Дайна ощутила гнилостный запах, он что-то ей напоминал, но она крутила головой, не понимая, откуда он исходит.

Сержант, поняв ее растерянность, показал стволом автомата в сторону Евфрата:

– Болота. На той стороне.

И тут Дайна поняла, откуда ей знаком этот запах. Еще в детстве она гостила у своих дальних родственников во Флориде, в маленьком загородном домике. И однажды, заблудившись в зарослях, она провалилась по пояс в болото и никак не могла выбраться. Она страшно испугалась тогда, начала кричать и метаться, из-за этого начала проваливаться все дальше и дальше. Кто-то прибежал на крик, вытащил ее, но тот запах болота она запомнила на всю жизнь. Он, этот гнилостный болотный запах, ассоциировался у нее тогда со страхом, с животным страхом и безысходностью.

И теперь, вдохнув этого воздуха, она хотела поскорее покинуть это место.

Сержант остался с ней в тени вертолета, а двое других отправились осматривать местность.

Дайна достала сигареты, сержант галантно щелкнул зажигалкой.

– Спасибо, Боб, – поблагодарила она, затянувшись сигаретой.

Дайна считала себя вполне взрослой и достаточно прагматичной женщиной, не склонной к самообману, но сейчас она не понимала, почему она находится здесь, в этой вонючей красноватой пыли, среди тучи противно звенящих насекомых. Только ли по долгу службы или есть другая причина? Точно и правдиво ответить на этот вопрос она не могла. Слишком много произошло за эти сутки. Она еще не осмыслила всего, просто не успела, к тому же чувства, бередившие ее душу, были ей незнакомы, а потому трудноопределимы. Но все мысли и чувства так или иначе были связаны с Алексом.

«Что же произошло?» – пыталась разобраться Дайна.

Она вытащила его из тюрьмы в тот момент, когда он почти сам из нее вышел. Потом он затащил ее в такое паскудное место, в каком она в жизни не была. Затем, в течение нескольких минут, дважды спас ей жизнь, рискуя своей. Потом с грубоватой нежностью занимался ее ранами, подарил прекрасный вечер, который помог ей забыть все дневные несчастья и ужасы. А потом была великолепная ночь, а потом – утро, наполненное незримой заботой, он заботился о ней, даже когда не был рядом.

И тут Дайна поймала себя на мысли, что ставит в один ряд как минимум два совершенно несопоставимых по своему значению события – спасение ее жизни и заботливо налитый стакан апельсинового сока. Неужели эта мелкая забота для нее так важна? Получается, что важна. Следуя логике – жизненно важна. На этом месте рассуждений Дайна выбросила сигарету и рассмеялась.

Сержант недоуменно посмотрел на нее.

– Анекдот вспомнила, – объяснила Дайна, поймав его взгляд. – Что-то они долго.

– Площадь большая и довольно трудная для осмотра, – ответил Боб.

Дайна решила пройтись, но ее остановил телефонный звонок, с ней хотел поговорить Хемптон.

– Да, Джордж. Я слушаю.

– Элеонор, где ты сейчас находишься.

– На раскопках.

– Что ты там делаешь? Как ты туда попала?

– Довольно просто, на вертолете. Я разыскиваю Алекса.

– Он что, пропал? И почему ты его ищешь на раскопках?

– Нет, он не пропал, просто довольно неожиданно уехал. И мне показалось, что искать его нужно именно здесь.

– Послушай, Элеонор, я сейчас не могу тебе всего объяснить, но положение несколько изменилось, вследствие этого меняется и твое задание. Ты должна найти, срочно найти имама Хузайму, ты читала его досье. Найдешь и не спускай с него глаз. По моей команде ты должна будешь его ликвидировать, любым удобным тебе способом. Ты слышишь меня, Элеонор?

– Да… но почему я?

– Элеонор, девочка моя, не задавай вопросов, пока, во всяком случае. Это еще не все. Хорошо, что занимаешься поисками Алекса, его также необходимо ликвидировать, причем уже сейчас, но так, чтобы списать его смерть на нападение террористов. Он пошел по ложному следу и может наломать дров, если уже не наломал. А остановить его можно только одним способом. Мне тоже жаль его, но судьба Алекса лишь незначительная частность успеха или неуспеха операции… Ты слышишь меня?

– …

– Элеонор?

Дайна слышала дядю, но отказывалась верить своим ушам. Что он такое говорит? Ликвидировать Алекса, одного из лучших агентов директората? И кому он это говорит, ей, своей племяннице? Что же такого сделал Алекс или узнал, что его решили ликвидировать? И кто решил?

– Элеонор, где ты? Что случилось? Ты слышишь меня?

– Да, дядя, я тебя слышу, – ответила Дайна бесцветным, охрипшим голосом.

– Дополнительную, более подробную информацию получишь обычным способом, а сейчас, извини, у меня больше нет времени. И прошу тебя, не мучай себя сложными вопросами, я знаю, ты это любишь. Положение очень серьезно, так что просто доверься мне.

Хемптон нажал отбой. Дайна стояла и тупо смотрела на телефон, разговор ее ошарашил.

– Плохие новости? – спросил Боб.

Дайна молчала.

– А… что… Нет, все нормально. Все нормально, – наконец ответила она, выключая телефон.

В это время подошел один из солдат и рассказал, что здесь недавно побывал вертолет и люди, больше десяти человек. Точнее сказать он не мог. Что делали – неизвестно.

Дайна выслушала его невнимательно, вполуха, продолжая думать о своем. Она не представляла, что делать дальше. Допустим, найдет она Алекса. И что дальше, убить его? Все рассказать ему? Она оказалась в крайне затруднительном положении. С одной стороны, она обязана выполнить приказ, все же Хемптон не только ее дядя, он еще и ее начальник, с другой стороны, она должна убить своего коллегу, офицера ЦРУ, причем не из последних. А оснований к ликвидации она не видела. Алекс честно – на ее взгляд, во всяком случае – выполнял свою работу. Нет, с ним надо хотя бы поговорить, может быть, удастся что-то выяснить.

Подошел другой солдат и доложил о свежих следах колес небольшого джипа, который приехал с северной стороны, затем был спрятан в пещере и затем уехал в южном направлении.

– Небольшой джип? Это мог быть «Чероки»? – спросила Дайна, и в глазах ее появилась надежда.

– Вполне, – ответил солдат. – Ширина следа около десяти дюймов, да, это вполне мог быть «Чероки», только в Ираке это редкость, скорее всего, это «Тойота-Ранер».

– Спасибо, солдат. Все. Взлетаем. Курс – Басра! – скомандовала Дайна, что-то ей подсказывало, что это был именно Алекс.

Дайна направилась к двери вертолета и уже начала подниматься, как вновь зазвонил телефон.

– Да, слушаю.

– Привет, дорогая!

– Алекс, ты?!!

– По-моему, я, здесь больше никого нет. А почему ты так удивилась? Разве события сегодняшней ночи не дают мне права на телефонный звонок, пусть даже по служебному телефону.

– Но как ты узнал мой номер?

– Извини, дорогая, рылся в сумочке. Это моя дурацкая привычка, никак не могу избавиться. Но не волнуйся, я не фетишист, твоего белья я не трогал, только сумочка… и компьютер… извини. Там у тебя такая занимательная программка!

– Где ты, Алекс?

– Там же, где и ты, Элеонор, в заднице. И все благодаря твоему любимому дядюшке.

– Ты и это знаешь?

– Понимаешь, постыдная привычка рыться в чужих вещах иногда бывает крайне полезной, особенно если учесть специфику нашей профессии. Не так ли, любимая?

– …

– Ладно, Эл, теперь слушай меня внимательно, повторять не буду, не хочу, чтобы наша контора разорилась, оплачивая бешеные счета за спутниковую связь. ЦРУ ведь не так богато, как скоро станете вы с дядюшкой Джорджем.

– Я не понимаю, о чем ты, Алекс? Какие богатства? – почти завопила в трубку Элеонор.

– Это хорошо, если действительно не понимаешь, тогда, возможно, для тебя еще не все потеряно. Так вот. По моим расчетам, в ближайшее время с тобой свяжется твой дядя, мой начальник и по совместительству предатель и большая скотина. Я не знаю, насколько он посвятил тебя в свои грязные дела, но мой тебе совет, если ты еще не увязла по уши в этом дерьме, то не совершай необдуманных действий. Во всяком случае, тех, которые будут иметь необратимые последствия, вроде убийства имама Хузаймы или, не дай бог, меня. А я думаю, именно это он тебе и предложит. Хузайму мне не жалко, одной сволочью меньше, но меня точно убивать не надо, если ты, конечно, не задумаешь задушить меня в своих объятиях. Тогда я согласен.

– Алекс, ради бога, скажи, что происходит? Я ничего не понимаю, – почти взмолилась Элеонор.

– Дорогая, скажи, а где ты меня ищешь?

– Я в районе раскопок, собираюсь в Басру, – машинально ответила Элеонор.

– Молодец! Ты правильно сообразила. Я сразу понял, что ты очень умная девочка. Отправляйся в Басру, там мы и встретимся. Последний вопрос. Что за программка у тебя в компьютере, а? Зачем она тебе?

– Ты сам уже понял, что это пульт запуска. Это секретная пусковая установка на крайний случай, для уничтожения русской машины с электронной техникой, нелегально поставляемой террористам российским правительством.

– Ты не представляешь, как бы я хотел, чтобы ты так действительно думала. Если случится тебе быть рядом с этой машиной, то включи счетчик Гейгера, он у тебя есть, в сумочке, я видел. И ты все поймешь, если, конечно, ты сейчас сказала мне правду.

– Алекс, я сказала правду! – произнесла Элеонор таким тоном, что Алекс поверил ей.

– Хорошо, дорогая, до встречи в Басре, я тебя сам найду. И не забывай, никаких необдуманных действий! Пока. Целую!

Алекс действительно поверил ей, но не до конца, до конца он не верил никому, даже себе, но он поймал себя на мысли, что очень хочет поверить ей. Он знал, как опасно верить женщинам, но очень этого хотел. Хотя бы одной, хотя бы Элеонор, прекрасно, впрочем, осознавая, что все равно не сможет, и причина не обязательно должна быть в ней.