Текст книги "Сафари как страшный сон"

Автор книги: Сергей Зверев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Как долго ты будешь так стоять статуей? Пора немного прибраться; похоже, спать мы не будем, – сказал Савичев и подбросил побольше сучьев в костер, чтобы лучше осветить окрестность.

Затем они со Стасом начали перетаскивать убитых в кусты, предварительно изымая у них оружие. К их удивлению, среди них оказался один европеец. Зеленый фургон, на котором приехали чужаки, так и стоял с включенными фарами, и в их лучах игриво порхали мотыльки.

– Нуем, а где твой трофей, я что-то никого здесь не вижу? – спросил Савичев, ища четвертого неудачника.

– Этот может и сам передвигаться, – Нуем пальцем показал на человека, который сидел, облокотившись спиной о старую засохшую акацию. Очевидно, ему нездоровилось, он тихо стонал и одной рукой держался за правое предплечье.

Савичев подошел к нему и присел на корточки. С минуту он пристально его разглядывал.

– Да, настоящий флибустьер, только повязки на одном глазу не хватает, а так отчетливый типаж.

Перед ним сидел сухощавый африканец средних лет. Его лицо было покрыто множеством то ли морщин, то ли шрамов. В приоткрытом рту виднелось несколько зубов, которые торчали в разные стороны. На голове была надета старая шляпа, надорванная с одной стороны. Одежда незнакомца состояла из матерчатых брюк и цветной рубашки, которая стала несколько цветастее с правой стороны.

– А теперь, засранец, будь любезен объяснить нам, с чем связано вероломное нападение на мирно отдыхающих туристов? Надеюсь, по-английски ты понимаешь? – Савичев произнес это обычным своим тоном, но его внешнее состояние говорило, что он запросто может перейти и к более убедительному способу допроса.

– В Кении почти все говорят по-английски, – пояснил Саша.

Незнакомец, однако, молчал, только вызывающе смотрел на присутствующих.

– Вот и ладненько, значит, ты меня понимаешь. Поэтому повторяю, зачем вы на нас напали? И лучше тебе ответить по-хорошему, иначе я побеспокоюсь, чтобы тебе понадобилась повязка на глазик; уверен, она тебе будет очень к лицу. – Савичев привык достигать желаемого результата, а тут ему препятствовали, и это обстоятельство его начинало нервировать.

– Вы приехали сюда без спросу и не заплатили нам, – неожиданно заговорил пленник. – Но вы даже не представляете, что вы натворили. Вы убили младшего сына нашего босса, горе вам всем, – и незнакомец снова замолчал.

– Вот как? Я-то думал, что это вы нас обидеть заехали, а, оказывается, плохие мальчики – мы… Разве мы начали ни с того ни с сего пальбу на всю саванну? Или вы думали, что мы будем смирненько, как агнцы, сидеть и дожидаться, пока вы нас спокойненько не перестреляете? Притом с большой честью для нас – сам сын вашего босса соизволил бы это сделать! Кстати, который из них сынок будет? Уж не тот ли, которому я немного шкурку попортил? Вроде молодой был… Ну, ничего страшного, у босса, наверное, есть еще много оболтусов вроде этого, так что, я думаю, он даже не сильно расстроится, мальчишка-то явно был хулиганистый. Лучше бы ваш босс его хорошим манерам учил, глядишь, нормальным человеком бы стал – хотя с манерами он и сам-то вряд ли знаком. Ладно, джентльмен удачи, душевный разговор будет завтра, сегодня я очень устал. – И Савичев направился к джипу попить воды, но затем вернулся и встал неподалеку.

В это время к ним подошел Нуем, неся бинт, вату и пузырек с перекисью водорода. Он молча присел рядом с незнакомцем и ловким движением разорвал ему рубаху. Затем обработал рану, из которой кровь уже почти не сочилась, и, наложив марлю, туго зафиксировал ее бинтом.

– Вот наглядный пример человеколюбия; учись, Санек. Пять минут назад этот бандит чуть не пристрелил Нуема, а тот ему ласково замазывает пробоины. Осталось только в маковку поцеловать, – сказал Савичев.

Нуем, не обращая внимания на сарказм, продолжал свое занятие. Сняв висящую на ремне фляжку, он налил рома в емкую пробку и дал выпить незнакомцу.

– И закусить дать не забудь, – не унимался Олег. – Кстати, Стас, помнишь стишок про Африку – ну, где большие злые крокодилы?

– Помню, – ответил Стас.

– Ну так я хотел сказать, что в этом стишке также было упоминание про злодея Бармалея. Вот он, собственной персоной перед тобой сидит, можешь на него полюбоваться, – Савичев кивнул головой в сторону их пленника.

Наконец Нуем закончил свои «ухаживания» и обратился к товарищам:

– Здесь оставаться небезопасно. Нам надо переехать на другое место. Эти могли быть не одни, – сказал он, показывая рукой на раненого.

– Если перспектива еще одной баталии высока, то я за то, чтобы сделать маневр и ввести противника в заблуждение; все-таки поспать мне бы хотелось, – ответил Олег.

Другие тоже согласились с доводом Нуема. Все нехитрое имущество было уложено обратно в джип, туда же с помощью Нуема отправили непрошеного гостя. За руль фургона уселся Стас, и когда Саша затушил костер, кавалькада тронулась с места. Проехав километров пять, Нуем показал подходящее место для ночевки. Огня решили больше не зажигать, и усталые путники быстро расположились на отдых. Не спал только Нуем, который зорко следил за окружающей обстановкой и, конечно, за их пленником, который тоже пытался заснуть, но временами слышавшийся стон говорил о том, что это ему не очень удается…

* * *

Солнце еще не показалось на горизонте, а компаньоны были уже на ногах. Саша готовил кофе, а Савичев со Стасом рассматривали трофейное оружие. Их пленник, облокотившись о переднее колесо джипа, смотрел на них недружелюбным взглядом. Похоже, рана уже не так сильно его беспокоила, тем более Нуем сделал ему перевязку и дал пару глотков рома.

– Этого арсенала нам теперь хватит даже для того, чтобы атаковать гарнизон небольшой крепости, – произнес Олег, поднимая и разглядывая короткоствольный автомат незнакомой ему конструкции. Среди трофеев был револьвер с чеканной гравировкой на рукоятке и стволе, один «АК» и две американские автоматические винтовки. Однако боеприпасов было не густо. К винтовкам набралось полторы обоймы на обе, к «калашу» рожок, хотя, учитывая запас Саши, с этим вопрос не стоял. Револьвер же был заряжен шестью патронами плюс пачка, найденная в кармане у побежденного врага Савичева. Кроме этого, был еще небольшой автомат, который сейчас и держал в руках Олег, но в нем было всего четыре патрона.

– Ты гляди, Стас, они успели популять в нас почти весь свой боекомплект. Щедрые ребята, сразу понятно, для нас им не жалко.

– Хотели взять нас с ходу, нахрапом. Видимо, у них так уже срабатывало, а тут осечка, – ответил Стас, любуясь гравировкой револьвера.

– Да, дерзкие хлопцы. Но, как говорится, не всегда коту творог, бывает и мордой об порог. Эй, флибустьер, ты со мной согласен? – обратился Савичев к пленнику.

Тот молча продолжал наблюдать за ними.

– Нет, глазик я ему все-таки подправлю; я не такой гуманный, как Нуем, а то он ведет себя крайне невежливо. Разговаривать не хочет. Нехорошо. Излишнее молчание меня выводит из себя, а иначе зачем язык человеку?

Савичев направился к своей потенциальной жертве. Подойдя к нему, он сел на траву и скрестил под собой ноги.

– Итак, детская страшилка, как я тебе обещал, сейчас мы с тобой будем душевно общаться. Все очень просто: я тебе вопрос, а ты мне ответ. Если старательно отвечаешь – тебе бонус, если молчишь, то очки снимаются, со всеми вытекающими последствиями. Я надеюсь, ты все хорошо уяснил? – Савичев опять с интересом натуралиста, увидевшего незнакомое насекомое, разглядывал незнакомца. – Вопрос номер один: кто вы такие?

Незнакомец, с ненавистью глянув на Савичева, отвернул лицо в сторону, не проронив ни одного слова. Олег понял, что уговоры на него совсем не действуют, резко подался телом вперед и хлестким ударом кулака левой руки в лицо свалил допрашиваемого. На все это ушло не более секунды. Удар, видимо, был очень сильным, так как незнакомец зашевелился после него спустя какое-то время. Из его рта начала обильно литься кровь. Он лежа сплюнул ее вместе с одним из своих немногочисленных зубов.

– Считай, пупсик, что это была только разминка; выводы делай сам. – И Савичев, схватив за ворот его рваной рубашки, посадил несговорчивого собеседника на место, тот при этом застонал. – Вопрос все тот же, кто вы такие? – задавая его, Савичев как бы дружелюбно улыбнулся.

Незнакомец снова поглядел на Олега, но более отстраненным взглядом, и, еще раз сплюнув кровь, сказал:

– Я буду говорить с ним, – и он кивнул головой на Нуема.

– Я, то есть, тебе не по нраву. Все понятно, хочешь с Нуемом – пожалуйста. Он тебе заодно и сопелку вытрет. Но учти, если ты будешь гнать нам лажу, я тебе одно место наизнанку выворочу. Прошу прощения у присутствующих за грубость, но подобные типчики только такой язык и обращение и могут понимать, я на них налюбовался вволю. А бандит, он и в Африке бандит, суть все та же.

И Савичев отошел немного в сторону, уступая место Нуему. К нему тут же подошел Саша и протянул кружку горячего кофе. Савичев взял кружку и, делая мелкие глотки, стал наблюдать за дальнейшим развитием событий. Между тем пленник разговаривал с Нуемом на незнакомом языке. Нуем говорил мало, больше слушал, его лицо было серьезным, и он иногда как бы в знак согласия кивал головой. Наконец разговор был окончен, и Нуем, встав с корточек, взял у Саши свою кружку с кофе и отошел подальше, остальные невольно направились за ним. По его лицу было видно, что он о чем-то задумался. Все ждали, когда старик скажет им о разговоре с незнакомцем. Но Нуем не торопился и, допив свой кофе, закурил сигарету, продолжая о чем-то мыслить.

– Как долго мудрый Ка будет думать? – произнес в пространство Савичев.

Упоминание одного из героев сказок Киплинга было вполне уместным, ибо Нуем, неподвижно сидя в одном положении, сейчас действительно походил на удава. Наконец он потушил слюной сигарету и обратился к своим спутникам:

– Боюсь, у нас очень большие неприятности. Люди, которые на нас вчера напали, принадлежат Кордею. Вообще они занимаются скупкой и перепродажей трофеев браконьеров, в том числе и живых животных, но также охотно грабят туристов в этих местах. Одно время полиция их сильно прижала, но сейчас они опять взялись за свое. Сам Кордей живет где-то у Найроби и редко бывает в саванне. Но его люди порой сюда наведываются. Хуже всего, что вчера мы убили его младшего сына, которого он очень любил. Этого Кордей простить никому не сможет, хотя мы всего лишь оборонялись. Я спросил о парне и девушке, но пленник про них ничего не знает. Мне показалось, что он не врет.

– Нуем, один из них был явно не здешний. Непонятно, как он оказался среди них? – спросил Стас.

– В этой банде можно найти любой сброд. Там главное – выполнять приказы Кордея, остальное значения не имеет.

Нуем достал еще одну сигарету. Новость, которую ему поведал раненый пленник, его очень беспокоила. Он знал об этой банде, и она была не на хорошем счету даже у собратьев по ремеслу. Правда, она орудовала только в самых глухих уголках этого дикого края, но от этого легче им вряд ли будет. Может быть, Кордей уже ищет своих пропавших людей, тем более что среди них был его сын. Остальные, похоже, не осознавали в полной мере грозящей им опасности и после его рассказа налили еще кофе по своим кружкам, Саша умел его варить.

– Да не бери ты в голову, Нуем; не мы начали эту заварушку, и нечего об этом переживать. Нам свой вопрос надо решить, и мне до какого-то там Кордея дела нет никакого, – сказал Савичев, допивая кофе.

«Ладно, пусть все идет своим чередом, как-нибудь проскочим», – подумал Нуем и сказал, что пора продолжить путь. Посоветовавшись, компаньоны решили дальше ехать только на своем джипе, предварительно пополнив запас горючего из трофейного автомобиля, тем более в нем были канистра и резиновый шланг. Саша быстро отправился перекачивать топливо, остальные – укладывали вещи. Через пятнадцать минут все было готово. Можно было отправляться.

– А что нам делать с этим флибустьером? – спросил Савичев. – Не с собой же его тащить. Признаться, мне его общество неприятно.

Только он это сказал, как со стороны, где стоял зеленый фургон, взревел двигатель. Автомобиль резко рванул с места и быстро начал удаляться от их лагеря. Все сразу все поняли и уже прыгали в свой джип, чтобы начать погоню, но тут Саша указал на спущенное колесо, и стало очевидно, что преследование невозможно.

– Вот негодяй, как он нас ловко вокруг пальца обвел, – закричал Савичев и с досады стукнул ногой по колесу. – Непонятно, как он смог спустить нам колесо, он же все время сидел там и не вставал? Неужели ты, Нуем, проморгал? – не унимался Олег. – Санек, ты же бензин оттуда перелил, может, он сейчас заглохнет? – предположил он. – Давай запаску, мы его сейчас догоним.

– Олег, там в баке еще оставалось литров десять-пятнадцать, заглохнет он не скоро, – констатировал неприятный для Савичева факт Саша.

– Ну и пусть катится куда подальше. Действительно, зачем он нам сдался? Все, забыли. Санек, меняем колесо – и ходу, а то мы здесь слишком надолго застряли.

Саша уже достал запаску и начал демонтаж спущенного колеса. Когда он стал его снимать, то обнаружил в нем шип от акации. Стало понятно, что беглец тут был ни при чем, скорее всего, они еще вчера прокололи колесо, и оно медленно спускало всю ночь.

– Теперь нам надо убираться отсюда как можно быстрее и подальше, – произнес Нуем. – Он может скоро рассказать о случившемся своим товарищам, и тогда сами понимаете…

– Ну что ж, остается только надеяться на то, что их босс, или папаша мною убиенного олуха, с пониманием отнесется к случившемуся. – Савичев, газанув для бравады, с последующей небольшой пробуксовкой направил джип навстречу восходящему солнцу.

* * *

Когда Сабиб сумел выждать момент и вырваться из плена этих чужаков, он без остановок гнал свой фургон, даже о полученной ране сейчас не вспоминал. Сначала бандит опасался погони, а затем, поняв, что за ним никто не гонится, он просто спешил быстрее попасть в лагерь к боссу, чтобы организовать преследование тех, кто нанес ему большую обиду. Но, несмотря на этот эмоциональный подъем, который сначала придавал ему сил, спустя некоторое время все же пришлось остановиться. Стало очевидно, что он просто сбился с правильного направления. Сам он, конечно, не новичок в этих местах, но за рулем Сабиб сидел очень редко, предпочитая место пассажира. Да и изначально направление ему не приходилось выбирать – тогда главным было подальше унести ноги от этих «туристов». «Туристы. Назовут же себя! Те ездят без оружия, и по ночам их тоже в саванне не увидишь. Кто же они на самом деле?» Эти и подобные им мысли прочно сидели у него в голове. Проехав километров тридцать и поняв, что он держит неправильный путь, Сабиб остановился. От напряжения повязка на ране вся пропиталась кровью, а голова отчетливо начала кружиться. Он понял, что продолжить путь не может. Сначала нужно восстановить свои силы. «Сейчас бы глоток того рома», – вспомнил Сабиб Нуемово угощение. Заехав в высокую траву, он выключил двигатель, затем, подняв все стекла, медленно, со стоном перебрался на заднее сиденье и постарался поудобнее расположиться на нем. За всю прошедшую ночь он едва сомкнул глаза и теперь ощущал необходимость сна. Плечо снова начало успокаиваться, и незаметно для себя он погрузился в сон…

Когда Сабиб снова открыл глаза, его окружала сплошная тьма. «Неужели я так много проспал? Надо быстрее ехать». Он снова перебрался на место водителя. Минутой позже его фургон начал набирать скорость. В этот раз он предварительно определил для себя нужное направление и направил машину в сторону пролегающей южнее добротной грунтовки. Его сейчас заботило, кроме прочего, и то, что бензина осталось совсем немного. Впрочем, Сабиб рассчитывал разжиться им при необходимости где-нибудь по пути, других вариантов у него все равно не было.

Уже под утро он наконец выехал на желанную грунтовку, которая позволила двигаться значительно быстрее. До лагеря оставалось не больше пятидесяти километров, но лампочка замера топлива настоятельно обращала на себя внимание. Преодолев очередной подъем, он уже хотел включить повышенную передачу, как внезапно на дороге увидел силуэт человека. Утренние сумерки не позволили ему сразу определить ни возраст, ни даже пол этого человека – он только увидел, как тот поднял руки навстречу его автомобилю и даже сделал несколько шагов. Невольно Сабиб начал останавливать автомобиль, и только после того, как его машина остановилась совсем рядом с внезапным встречным, он сумел рассмотреть того, кто встретил его здесь в столь ранний час…

* * *

Савичев держал в руках бинокль и завороженно наблюдал за естественным отбором. Отсюда, с пригорка, окрестности очень хорошо просматривались, тем более в оптику. А такую картину вживую он видел впервые в своей жизни. В полутора километрах от того места, где остановился их автомобиль, разыгрывалась трагедия. Первым на нее обратил внимание Нуем, показывая рукой всем остальным. Савичев отчетливо видел, как довольно крупный гепард на огромной скорости преследовал с виду хрупкую газель. Но это впечатление было обманчиво. Когда казалось, что для достижения заветной цели хищнику оставался один бросок, газель делала резкий поворот в сторону, и гепард пролетал мимо. Так повторялось несколько раз кряду, когда наконец сильно уставшая кошка остановилась и, открыв свою пасть, глубоко дышала. Газель же, не искушая судьбу, вскоре скрылась из виду.

– Раньше такое только в «Мире животных» видел. Но разве это можно сравнивать? Какой накал страстей! Нет, в природе все честно. Кто ловчее и сильнее, тот и имеет право на жизнь. Вот у человека часто действуют совсем иные правила. – Савичев еще раз бросил взгляд в сторону уходящего в ближайшие заросли гепарда.

– Если вы задержитесь у нас еще немного, я вам покажу, как охотятся львы. Для этого нужно сесть в засаду и наблюдать. Они охотятся группами и чаще в сумерках. Правда, бывает, что и днем нападают, если голодные, – не преминул блеснуть своими познаниями Нуем.

– Я понятия не имею, сколько нам здесь придется торчать. Но, думаю, мой шеф вряд ли поймет меня, если узнает, что я наслаждаюсь местными красотами. Впрочем, если Стас никому не скажет, тогда, может…

Савичев поглядел на Стаса и улыбнулся. Тот, как обычно, почти ничем не обозначил свои эмоции и просто продолжал молча сидеть на траве.

– Ну что, поглазели – и будет, а то я скоро совсем забуду, зачем я сюда прилетел. Нуем, ты говорил, что здесь где-то поблизости пасут стада. Пора проведать местных пастырей. Кому, как не им, знать последние новости в округе. – Савичев отвинтил крышку у фляжки и сделал несколько глотков, затем передал ее Стасу, который повторил ту же процедуру.

– Нам надо взять немного севернее. Сейчас там трава на пастбищах еще не выгорела. – Нуем с серьезным видом, как он всегда делал, показал нужное им направление.

– А мы пойдем на север, а мы пойдем на север… На север так на север. Если ты прав, Нуем, то, может, и молочка перепадет попить. – Савичев ловким движением запрыгнул на водительское место.

Они проехали еще несколько километров, и дальше пошла холмистая местность. Савичеву приходилось проявлять свои лучшие навыки вождения, и остальные оценили их по достоинству. Порой пологий подъем на очередной холм вдруг резко переходил в крутой спуск, или наоборот. От усилий спина Савичева вся сплошь стала мокрой, но он, не обращая внимания на это, настойчиво направлял автомобиль вперед. Но машине этот экстрим, похоже, начинал надоедать; из-под капота – сначала едва заметно, но затем все отчетливей – начал пробиваться пар. Стрелка термометра на щитке приборов тоже убежала к крайней правой точке. Понимая, что, если сейчас не сделать остановку, они просто останутся без транспортного средства, Савичев, поднявшись на очередной холм, заглушил двигатель. Саша, первым выпрыгнув из салона, быстро открыл капот настежь, чтобы проветрить железное сердце джипа.

– Сейчас бы сюда наш родной «уазик»… Тот на такие пустяки не стал бы обращать внимания. Надо фирме по прокату вкатить неустойку за неудобства; ты как думаешь, Санек? – вылезая из машины, произнес Савичев.

– На таких подъемах и бронетранспортер задымит, – ответил тот.

Савичев хотел еще что-то сказать, как его взгляд на чем-то остановился.

– Вы поглядите. Вот и бычки наши желанные. Надеюсь, что и коровки там найдутся.

Прямо к ним двигалось небольшое стадо. По обе стороны от него бодрым шагом шли пастухи, державшие в руках длинные палки, которыми при необходимости помогали себе на подъемах. Они тоже увидели людей, стоящих у джипа. Видимо, решив, что им и их стаду ничего не угрожает, пастухи продолжали идти вперед. Спустя пару минут они подошли к незнакомцам и вполне дружелюбно их приветствовали. Путники ответили взаимностью, после чего напряженность между сторонами совсем улетучилась. Но если приветствия поняли все, то дальнейшее общение без переводчика было невозможно – пастухи говорили на каком-то местном наречии и, судя по всему, с английским были не дружны. Нуем охотно взялся уладить эту преграду. Пока он вел оживленный разговор с пастухами, остальные с интересом наблюдали за ними.

– О чем кипят страсти? – негромко спросил Савичев Сашу.

– Нуем спросил у них, из какой они деревни, как у них дела, достаточно ли воды для скота.

– А я уж подумал, что они о пустяках болтают. Ладно, не буду мешать, – отойдя немного в сторону, Олег сел на траву рядом со Стасом. Немного покрутив головой по сторонам, он сорвал длинную былинку и засунул себе в рот.

Разговор между Нуемом и пастухами длился еще минут пятнадцать. Наконец они пожали друг другу руки, и пастухи быстрым шагом отправились догонять свое стадо, которое за это время отошло от них на приличное расстояние. Видя, что пастухи уходят от них, Савичев с огорченным видом произнес:

– Молочка, видимо, попить не получится. Нехорошо, мой растущий организм требует кальция и других полезных веществ. Придется ему подождать лучших времен. Надеюсь, что духовная пища будет значительней по своему содержанию, – обратился он непосредственно к Нуему, ожидая от него пересказа разговора с пастухами. У того явственно заблестели глаза, да и сам он стал каким-то возбужденным.

– Кажется, нам очень повезло. Но это только с одной стороны. С другой – появилась очень большая трудность, – издалека начал Нуем.

– Нуем, в тебе пропадает дар нагнетателя страстей. Каждый раз, как ты начинаешь говорить, мне кажется, что сначала я должен очень сильно испугаться. Считай, что так оно и есть, но прошу тебя, давай продолжай, а то у меня от нетерпения мандраж начался.

– Тут вот оно что. Эти ребята сказали, что недавно к ним приезжал вождь из соседней деревни. У его сына скоро свадьба, и для этого праздника необходимо много скота. В этих краях свадьба может длиться неделями. Так вот, он сам отобрал для покупки скот и даже внес предоплату. То стадо, что мы сейчас видели, как раз предназначено для забоя, его гонят на откорм на лучшее пастбище. – Нуем сделал паузу, доставая из кармана пачку сигарет.

– Это, конечно, очень интересно, но, судя по всему, тебя в шаферы жениха не позвали. Поэтому в чем нам повезло, я не понял, – произнес Савичев.

Не обращая внимания на реплику Савичева, Нуем продолжил:

– Особенность во всем этом заключается в том, что сын вождя женится на белой девушке. Подробности, связанные с этим, пастухам неизвестны, но они сказали, что девушка оказалась в деревне совсем недавно, и что примечательно, привезли ее вместе с одним парнем.

– Вот это уже интересно. Первую часть мог бы сразу пропустить. Ну давай, что там дальше? – с нетерпением подталкивал Нуема Савичев.

– Свадьба будет через неделю, на новолуние. Это связано с местными обычаями.

– Я такое видел в фильме про Кинг-Конга. Там тоже полная луна требовалась, – с плутоватой мимикой вставил Савичев. – Если я тебя правильно понял, Нуем, то это была лучшая часть твоего рассказа. Теперь подавай ложку дегтя.

– Вождя зовут Мотара. Это очень опасный человек. Ни одному человеку в округе не придет в голову в чем-то перечить ему. Он привык брать все, что ему захочется, и это считается правилом. Сам я его никогда, к счастью, не встречал, но много о нем слышал. Все считают его, кроме прочего, очень умным и хитрым человеком. Боюсь, что если это наши ребята у него, то добровольно он нам их не отдаст. И это в лучшем случае. По слухам, он очень скор на расправу, и она у него бывает лютой.

– Все, Нуем, достаточно, садимся в машину и едем обратно. Быть зажаренным вживую на костре мне совсем не хочется. Думаю, остальные разделяют мои опасения? Или есть другие мнения? А ты, Стас, потом скажешь своему Аркадию Валентиновичу, что его дочку удачно пристроили. А что, удачная партия! В зятьях будет не какой-нибудь забулдыга, а весьма респектабельный господин – сын вождя, – Олег поднял кверху указательный палец. – Одних коров у нее будет не сосчитать.

Савичев наклонился ближе к Стасу, при этом сделал притворно циничную гримасу. Стас тоже поглядел на него и даже слегка улыбнулся, но, как обычно, не произнес ни одного слова.

– Хотя, с другой стороны, почему бы нам не поприсутствовать на таком значительном торжестве? По совести, со стороны невесты тоже должны быть гости. Нет, Нуем, я с тобой не согласен, что этот вождь сделает из нас барбекю. Сам же сказал, что он умный. На фига ему портить отношения с родственниками невесты? Уж лучше дружить домами, как говорится. Вот увидишь, нас еще усадят на самые почетные места за столом. Судя по всему, Стас, наша поездка удалась на славу.

Все, за исключением Стаса, с удивлением слушали Савичева, не понимая, шутит он или говорит серьезно.

– Больше тебе пастухи ничего не сказали?

– Я выяснил у них, где находится деревня Мотары. Это уже недалеко отсюда.

– Это правильно. Не хватало еще опоздать на свадьбу! Так что нечего здесь рассиживаться, трогаем вперед. Санек, как там у нас дела с охлаждением?

– Все нормально, воду я поменял, движок остыл.

– Тогда в путь. Давай, Нуем, показывай нам дорогу, я страсть как люблю суету с приготовлением к хорошим тусовкам. – Савичев откровенно рассмеялся.

Нуем же серьезно поглядел на него, видимо, так и не поняв его настоящего настроя, но выяснить это решил постепенно; возражать не стал и молча сел на свое место. Отдохнувшая машина плавно тронулась в сторону, с которой ранее пришли пастухи…

Десять дней назад

– Куда же они нас везут? – непонятно кого спросил Толик, с очевидным испугом глядя в окно джипа, за которым неторопливо проплывали пейзажи Кении, а может быть, и еще какой-либо африканской страны. В этих местах никогда не обнаружишь, где начинается одно и кончается другое государство. Пожалуй, и люди, которые населяли эти места, даже не догадывались, подданными какого территориального образования они являются.

Вот уже второй день идет с момента, когда эти люди с автоматами лишили их свободы и постоянно перевозили с места на место, как будто сами не знали, куда им надо прибыть. Казалось, ничто не предвещало их сегодняшнего состояния. Накануне похищения они, как обычно, отправились из лагеря в долину за образцами вместе со своим проводником Нуемом. Он довольно сносно говорил по-английски и даже неплохо разбирался в местной растительности. Это в значительной степени облегчало им работу. Кроме того, у него всегда за спиной висел большой карабин, – на случай, если возникнут какие-либо проблемы с животным миром, среди представителей которого было немало хищников. Впрочем, Нуем и сам не помнил, когда ему последний раз приходилось снимать свое оружие с плеча, то ли звери были умнее, чем о них думал человек, то ли им хватало пищи и без него.

К вечеру они возвратились в лагерь, где всегда хлопотала жена Нуема, которая готовила им ужин из мяса или просто разогревала привезенные с собой припасы. В округе было мало населенных пунктов, и с людьми они встречались нечасто. Вот только в прошлое воскресенье они ходили в соседнюю деревню купить местного сыра, который Нуем очень расхваливал. Сыр действительно был хорош. Местные жители уговорили их остаться на праздник, который должен был начаться, как только появятся первые звезды, и продолжаться почти до утра. Праздник посвящался какому-то божеству и считался для деревенских жителей очень важным. Действительно, было весело. При свете многочисленных костров мужчины становились в круг и кружились в танце, а женщины со стороны им подпевали, и все это происходило под неумолкаемый бой барабанов и звуки каких-то местных инструментов.

Спустя несколько часов в деревню приехали какие-то люди на двух джипах, а самый главный из них, судя по одежде и поведению, после танца, который он исполнил с остальными, долго о чем-то разговаривал со старейшинами деревни. Алина и Толик заметили, что он несколько раз показывал рукой в их сторону, при этом что-то эмоционально говоря на местном наречии.

Для Алины и Толика было большой радостью, когда их родители после долгих уговоров все же отпустили их в Африку. Оба были, несомненно, перспективными аспирантами и проявляли незаурядный интерес к изучению редких растений этого жаркого континента. Но оба считали, что их знания не будут полными, если они воочию не исследуют места, где произрастают эти представители фауны. Надо сказать, что родители у них были не простыми людьми, а с весьма конкретным положением. У Алины отец был крупный бизнесмен, владеющий сетью магазинов в столице, а у Толика родители занимали не последние должности в префектуре Западного округа Москвы. Несмотря на то что парень и девушка были единственными детьми в семьях и не знали практически ни в чем отказа, им долго пришлось убеждать родных, чтобы те дали согласие на эту поездку. Детьми их можно было назвать только по отношению к родителям, но никак не по возрасту. Толику было двадцать пять лет, а Алине – на три года меньше, это были вполне взрослые люди, коими они себя и считали. Начиная со студенческой скамьи между ними начали складываться не просто дружеские отношения, а нечто большее. С годами эти отношения только крепли, и близкие уже начали рассматривать их как перспективную супружескую пару. Накануне поездки в Кению состоялась помолвка, после которой узкий круг лиц был поставлен в известность о предстоящей свадьбе, намеченной на ближайший декабрь. В общем, жизнь их была понятна и размеренна. И вдруг такой поворот…

* * *

Мотара был большим человеком – так думал он, так говорили все люди в его деревне, и не только. Он многое повидал на своем веку. Когда отец дал ему впервые подержать в руках оружие, он понял уже тогда, что это будет главный предмет в его жизни. Спустя два года товарищи привезли тело отца в деревню – пуля егеря попала ему точно в сердце, и он ничего не сказал ему напоследок. Мотара помнил, как голосила его мать и вторая жена отца, как кто-то сказал, что теперь он главный мужчина в семье. И он стал главным – не только в своей семье.