Текст книги "Обреченный на скитания. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Сергей Мясищев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 67 страниц) [доступный отрывок для чтения: 24 страниц]

– Да, Истинный. Это такие коты, ростом с большую собаку. Полуразумны, злы, жестоки, отличные бойцы, в боевой ипостаси работают со скоростью не доступной человеческому восприятию, не поддаются приручению. Не имеют врагов и друзей. Можно привязать только магически с помощью специальных артефактов. Во всей Империи есть не более десятка этих тварей, привязанных магически.

– Да ну? – удивился я, – Мужики, вас обманули. Это – милые, пушистые и понятливые существа. И очень верные. Кстати, они разумны, так что насчет тварей вы лучше не упоминайте... – на Пластунов жалко было смотреть. То, что они усомнились в моей нормальности, читалось по их глазам.

– Как прикажешь, Алекс, – наконец, пришел в себя Идар.

– Один сейчас спит с моей женщиной, так что не пугайтесь и не пытайтесь ее от него защищать.

– Это бесполезно, наши мечи для Арвенда, что зубочистка, – невесело, шепотом проговорил Варун. Они еще не знают, что шёпот для меня, что громкий крик.

– Ты прав, Варун! – парень смущённо опустил глаза, – вдвоём они разорвали два десятка Безликих за пять ударов сердца. Даже мне ничего не досталось...

Для Пластунов сегодня утро удивлений. Сочувствую. Повторяю, я их не звал. Пусть привыкают. Они стояли ошеломлённые. На сегодня хватит, улыбнулся я мысленно.

– Ладно, по ходу разберемся, кто что стоит. Можете идти, – Пластуны поклонились, четко одновременно повернулись и ушли в таверну. Мне тоже туда, поесть бы чего.

Войдя в зал, подошел к стойке. Трактирщик стоял сонный, протирая посуду.

– Доброе утро! – поздоровался я.

– Доброе, – отозвался тот, – завтрак через час.

– Мне бы молочка и булочку. А? – сделал я просительную мину. Трактирщик усмехнулся.

– Сейчас подам, садитесь, – и уже в подсобку, – Млада! Господину молоко и выпечку.

Через минуту из кухни выпорхнула Млада, подошла, поигрывая бедрами. Ты смотри, уже и умылась и причесалась. Поставив передо мной молоко и тарелку с горячими булочками, проговорила:

– Ох, господин, и горячи же вы. Что в бою, что в постели, весь трактир слышал ваш ночной бой! – вот ведь негодница, и то, что я с орчанкой, ее нисколько не останавливает, – я бы не отказалась, попробовать усмирить ваш пыл.

– Ох, красавица, рискуешь, а вдруг я соглашусь?

– А я не боюсь! Настоящих мужчин не так уж и много! – смеясь, Млада пошла на кухню. Трактирщик укоризненно покачал головой. Горячая девица, видимо уже достала его своими похождениями. Мне сейчас не до Млады, да на глазах у Зулы флиртовать с другой – стрёмно. Зула, ведь, влюблена в меня, и вот так ее – мордой об асфальт. Некрасиво. Хотя я ничего Зуле не обещал, возможно, у нее синдром первого мужчины. Помню, у меня любовь к моей первой женщине полгода длилась, пока с другой не попробовал.

Допивая молоко, услышал шаги по лестнице. Ага, Саймон проснулся. Саймон подошел к столу и сел.

– Доброе утро! – поприветствовал я. Тот удивленно посмотрел на меня

– Доброе. Алекс, вы при дворе воспитывались?

– В смысле?

– Ну, этикет обычно соблюдают только особи королевских кровей. А у вас 'Доброе утро', 'Спокойной ночи', 'Спасибо', 'Пожалуйста'. И вы это так естественно говорите, как будто всю жизнь так поступали, – 'Опачки! Это что, тут не принято утром здороваться? Прикольно'.

– Да, Саймон, это мне привычно, но не потому, что я при дворе воспитывался. Так принято было в моем окружении. Меня уже не переделать.

– Да и ни к чему. Это говорит о вашем хорошем воспитании. Вот только хотел попросить вас.

– Я слушаю.

– Вы когда занимаетесь... ну ... этим...

– Сексом! – подсказал я.

– Как вы сказали? Секесом? Это что?

– Не секесом, а сексом. Это когда мужчина насилует женщину по ее согласию! – хохотнул я.

– Интересное слово. Секс-сом, – проговорил Саймон, как бы пробуя слово на вкус, – Да, о чем это я? Ах, да, так вот, когда вы занимаетесь своим сексом, не могли бы уходить на сеновал, например. У вас так шумно это получается, что мне трудно объяснить Елизавете, что там у вас происходит, – Мне стало очень стыдно. Вот же, елки-палки. Второй раз – на те же грабли!...

– Простите, Саймон, мою несдержанность, нашу несдержанность. Мне очень стыдно, я даже не подумал об этом. Блин! Уже ведь обещался вам!

– Нет, нет. Все нормально. Мне удалось ее отвлечь. Все нормально! – заизвинялся наставник Лизы, – конечно, она уже большая, и крестьянские дети в этом возрасте уже знают, откуда берутся дети. Но Лиза, все-таки – графская дочь. Сами понимаете, я не спешу просвещать ее в этом вопросе.

– Все верно, Саймон. Я буду следить за этим. Вы все правильно делаете. Какие у вас планы? – перевел я разговор.

– Схожу в Ям, передам послание графу, и в управу – насчет дома. А у вас?

– Ям – это что? – спросил я

– Ям – это Ям, место, где можно отослать или получить сообщения от кого-то, – удивленно пояснил Саймон.

– Ясно, почта.

– Что? Почта? – смешно проговорил Саймон.

– Почта, у нас это так называлось, – и перевел разговор, – Хочу сходить с Зулой на базар, прикупить надо кое-что, к цирюльнику зайти, а то зарос, как бродяга. Не терплю волосы на лице. Так, особых планов нет. Давайте к вечеру тут встретимся, там и решим, что делать дальше. Может, даже пораньше. Мы и Лизу с собой возьмем, вы мне пару золотых выдайте.

– Да-да, конечно! – засуетился Саймон. Достал мешочек и отсчитал мне десять штук золотых монет, – возьмите, возьмите. Найм дома будет не более двадцати монет за месяц. А вам для девушек покупки делать.

– Спасибо! – поблагодарил я, пряча монеты в карман, – Я уже наелся, пойду лежебок будить.

– Не за что, господин Алекс. Это ваши деньги, – ответил Саймон, – я перекушу и пойду в город. Увидимся.

Подхватив меч, пошел наверх.

Зула не спала. Нежилась в кровати, гладила кота.

– Доброе утро. Выспалась?

– Да! – девушка потянулась, – такое ощущение, что я заново родилась. Такая легкость во всем теле. Ты уже поел?

– И поел, и умылся, и размялся. Вставай, уже утро давно.

– Иди ко мне, мой господин! – Зула откинула одеяло, выставляя свои прелести на показ. Я присел на край кровати. Поцеловал девушку в коленку, пробежавшись рукой по ее телу, останавливаясь на интимных местах.

– Ты в курсе, что мы всему трактиру спать не давали, и Лизе тоже. Думаю, нужно воздержаться пока, – приговаривал я, продолжая путешествовать рукой по ее телу.

– Ох, Сашенька, какой же ты желанный! – полустоном ответила Зула.

– Скажи, у тебя тут не больно? – спросил я, гладя жестковатые кучерявые волосики на ее лобке.

– Нет, а почему ты спросил?

– Смотрел тебя в истинном зрении, тут у тебя что-то непонятное. Думал, что с непривычки натер тебе.

– Нет, Саш, у меня все нормально. А что такое – истинное зрение?

– Как бы тебе объяснить? Ну, такое магическое зрение, когда видишь, как жизненная сила по телу течет, – пояснил я.

– Никогда не слышала о таком.

– А о каком слышала?

– Ну, маги и одаренные могут свечение человека видеть, кажется, аура называется, ну, еще разные заклинания невидимые видят, но жизненную силу? Не слышала. Я ведь воин, а не маг.

– Вставай, воин, а то наплюю на всех и буду до вечера с тобой сражаться в кровати. А нам еще на базар нужно.

– Зачем? – подозрительно спросила девушка.

– Тебе обновку покупать.

– Правда?

– Конечно. Пойду Лизу будить! – и уже коту, – пошли. Привыкай быть нянькой.

Кот потянулся, спрыгнул с кровати, и мы вышли в коридор. Лиза была в комнате наискосок. Открыв дверь, заглянул. Девочка спала. Посмотрел время – 08-15. Пора вставать.

– Ну, давай, буди! – сказал я коту, сам присел на краешек кровати. Кот запрыгнул на кровать, потянул с девочки одеяло, лизнул ее в щеку. Девочка фыркнула и открыла глаза.

– Ой, котик, ты ко мне пришел! – Второй кивнул, – он кивнул. Алекс, ты видел – он кивнул.

Сна ни в одном глазу. Всегда поражался детям. Их способности мгновенно засыпать и мгновенно просыпаться.

– Видел, вставай, пора на рынок за покупками. И еще, у тебя есть тесёмка для кота. Нужно ошейник сделать, чтобы стража вопросов не задавала.

– Есть! – Лиза выскочила из кровати. Одета она была в симпатичную кружевную пижаму. Молодец, Саймон, сохранил как-то. Порывшись в узлах, вытащила розовую тесемку с вышивкой. Да, немного не то, на что я рассчитывал. Да, пойдет, у меня-то вообще ничего нет. Сделав ошейник, повязал его Арвенду.

– Ты сказочно красив! – проговорил я.

'А ещё я – смелый и умный!' – меланхолично отозвался кот.

– Лиза, одевайся, сходи в туалет и спускайся в зал. Второй, она теперь на тебе. Отвечаешь головой. Лучше сам сдохни, но ее сохрани!

'Понял. Не беспокойся, Алекс. Я присмотрю'.

Я кивнул и вышел в коридор, заглянул в свою комнату, Зулы не было. Пошел вниз. Там тоже никого. Наверное, в туалете. Ну, подождем. Саймона тоже в зале не было. Сидело три постояльца, двое еще зашли. Пили чай. Я занял стол. Подошла Млада:

– Будете завтракать? Или может, сходим, я покажу, откуда тут молоко берется? – игриво спросила она.

– Покажешь, попозже. Давай завтрак на четверых, а то спустится одна зеленокожая особа и нам обоим покажет, но совсем не то, что ты думаешь, – улыбнулся я.

– Как изволите, я завсегда готова! – оно и видно, подумал я. Когда пришли Зула и Лиза, завтрак был на столе. Каша, жаркое, овощи, чайник и выпечка. Пока Лиза спускалась с котом вниз, в зале стояла звенящая тишина. Народа было не много, но и они вдруг притихли. Видимо, тут не каждый день Арвенды бывают. В полной тишине девочка, а за ней и Зула, сели ко мне за стол. Кот тоже устроился на лавке напротив. Понемногу все вернулись к своим делам. Я сидел и пил чай. Девчонки ели, Лиза кормила мясом Второго.

– Саймон пошел по делам, ешьте и пойдем на рынок, – высказал я план действий.

С завтраком покончили с космической скоростью. Могут, когда захотят.

– Мы в город, – бросил я трактирщику, тот кивнул.

На улице светило утреннее солнце. Вот только в какой стороне базар, я не представлял. Поманил к себе пробегавшего мимо пацана.

– В какой стороне базар? – спросил я.

– Это за городом. А тут только торговые ряды, вон там! – махнул рукой мальчонка в сторону верхнего города и убежал по своим делам. Там, так там.

– Пошли! – сказал я и отправился в указанном направлении. Пройдя пару кварталов, заметил, что начали попадаться убогие лавки с ободранными вывесками. Прошли еще дальше, лавки стали более крепкими. Город вообще производил впечатление голливудской дешёвки. Все было ненастоящее, временное, хлипкое. А ведь тут люди живут, рождаются и умирают. Дома в основном двухэтажные. Причем, все первые этажи были отданы под лавки. Хождение по магазинам было мое самое нелюбимое занятие. Решил схитрить.

– Девчонки, давайте, вы без меня. С вами вон кот будет. Не заблудитесь. А я пойду, для меча подберу портупею. В трактире встретимся – я отсчитал монеты и передал их девушке.

– Алекс, как же ты один? – начала было Зула.

– Да я никуда и не пойду. Вон в ту лавку зайду, и назад. А вы, если что случиться, коту скажите, и я вас найду. У меня с ним связь.

– Хорошо, – согласилась Зула. Что у неё, что у Лизы, глаза уже горели предвкушением покупок. И им уже было все равно с кем и куда идти! На том и порешили, и они отправились по лавкам.

Я же зашел в оружейную лавку, приметив ее, еще как только вошли в торговый квартал. У любого мужчины при виде холодного оружия просыпаются инстинкты охотника. Я не был исключением, и знал еще по своей прошлой благополучной жизни. Там тоже при посещении магазина 'Охотник', я первые секунды впадал в ступор от обилия разных ножей и ружей.

Зайдя в магазинчик с колоритной вывеской – скрещенные мечи, я окунулся в мир холодного оружия. Вокруг было множество всего колюще-режущего. Все хищно блестело и просто-таки просилось в руки. Навстречу мне вышел кряжистый мужик.

– Что желаете? – спросил он с легким поклоном, – у меня все из гномьей стали, есть эльфийская.

– Нет, спасибо, по сравнению с моим клинком, это всё детские прутики! – усмехнувшись, ответил я. Зря я так, мужик пошел красными пятнами.

– У меня лучшее оружие во всем Светлояре, да у меня графы дружины вооружают. Да, как вы... Да, что вы себе позволяете...

– Извини, уважаемый. Я не имею ничего против, я вообще за другим зашел! – но мужик меня не слушал.

– Вот, меч ковался под заказ, вот палаш особой заточки! – торговец выкладывал на прилавок новые и новые образцы оружия, комментируя это уже совсем незнакомыми словами, именами мастеров и, видимо, названиями мастерских или городов, не знаю. Мне уже начало это надоедать.

– Слышь, мужик, хватит! – громко и строго сказал я, – бери любой свой меч и держи. Перерублю его, и закончим с этим.

Мужик поперхнулся на полуслове. Сердито посмотрел на меня, хмыкнул и ушел в подсобку. Обиделся, наверное. Но нет, через полминуты вернулся с мечом в руках.

– Вот, клинок из отборной гномьей стали. Сталь варили по рецептам древних. Оставишь своей зубочисткой царапину, с меня 10 золотых и любой клинок в придачу, а нет – отдашь свой меч и 20 золотых за хулу! – довольный собой предложил он. Ну, вот, так и надо, сразу к делу.

– А не жалко такой хороший клинок? Может, что похуже возьмешь. Испорчу товар же! – грустно проговорил я.

– Ну! Что, испугался? Давай-давай, доставай свою зубочистку! – раззадорился торговец. Из подсобки выглядывали двое подмастерьев. Я вздохнул, с шипением вытащил свою шашку. На вид она, действительно, не очень, по сравнению с той кучей железа, что выложил передо мной торговец. Богатая отделка гарды моей шашки, видимо, сбили с толку торговца. Подумал, что это у меня игрушка для красоты.

– Ты уважаемый, крепче только держи! – предупредил я.

– Не учи! – буркнул торговец. Ну, как знаешь. Я с плеча рубанул по выставленному клинку. Вжик, и обрубок зазвенел на каменном полу. И тишина. Мужик побледнел, попятился, неверяще глядя на обрубок в своей руке. У мужичков выглядывающих из-за дверей, как говорится, челюсть отвисла. В прямом смысле. Стояли с открытыми ртами. Наконец, торговец поднял на меня глаза.

– Где ты взял это чудо? – хрипло проговорил он.

– По наследству досталось! – ответил я.

– Береги его. Этот чудо-клинок достоин императора. Это – чудо! – теперь он благоговейно смотрел на шашку в моих руках, – это – чудо!

– Уважаемый! – обратился я к нему, – вот для этого чуда мне перевязь нужна, заплечная. Подберешь?

– Да, спор – есть спор, – мужик зыркнул на подмастерьев, тех как ветром сдуло.

– Вот! – он выложил на стол 10 золотых монет, – и можешь выбирать, что на душу легло.

– Мастер, мне перевязь надо. Есть у тебя? Не нужно мне больше ничего, и деньги спрячь! – терпеливо повторил я.

– Перевязь подберем, а деньги возьми, ты честно их выиграл! – уперся мужик. Ну, на фига мне монеты на Пустоши? Лишний вес, опять Саймону на хранение отдавать. Торговец достал из-под прилавка моток ремней. Выбрал одну связку, подошёл ко мне, и стал надевать ее на меня. Что-то подтягивать, застегивать. Наконец, отошел.

– Вот так, давай ножны, пристегну, – я отдал, он повозился за спиной, пристегивая ножны, вставил шашку. Я попрыгал, сидит, не болтается. После веревочных обвязок почувствовал себя супервоином.

– Отлично. Очень хорошо! – похвалил я, – а деньги забери. Я ведь знал, что перерублю, так что это было не совсем честно. Лучше покажи мне сабли для женщины-воина, двуручницы.

Мужик уважительно посмотрел на меня. Прошел к сундуку в углу, порылся в нем, брякая металлом, и достал две сабли-близняшки.

– По руке подобрать бы надо. Может, вместе придете?

– Не могу, подарок! – отказался я.

– Ну, тогда вот эту пару возьми. Она более универсальная. Эльфийская сталь, штучный товар, обижаться не будешь! – начал расхваливать он свой товар.

– Так и к ним ремни добавь, и сколько стоить это будет?

– Ну, с учетом спора, еще пять золотых добавь и в расчете будем! – довольно проговорил торговец.

– За все? – уточнил я.

– Да ты меня по миру пустишь, только за клинки!

– Ты мне это ржавое железо за 15 золотых впихнуть хочешь? ...

Торговался я минуты три, потом ударили с мужиком по рукам, я доплатил три монеты. Торговец был просто счастлив, то ли от того, что впихнул мне этот металлолом, то ли еще от чего.

– Хорошей торговли! – попрощался я.

– Чистой дороги! – Торговец поклонился.

Выйдя из лавки, услышал, как торговец говорил кому-то. 'Добрый торг вышел. Знающий воин и оружие у него славное'. Вот так-так. Я теперь еще и знающий воин! Расту на глазах – жаль только, что не в собственных глазах. Еще мне хотелось прикупить себе средства гигиены. Остановил пробегающего мимо паренька. Вот уж кого-кого, а снующих малолеток тут было предостаточно.

– Где тут побриться можно?

– Так вон же лавка цирюльника! – ткнул пацан пальцев вывеску наискосок.

И то правда, как это я не заметил? Войдя, увидел обычные принадлежности парикмахерских. Зеркало, расчёски, флакончики, инструмент. Навстречу вышел высокий, подтянутый мужчина:

– Постричь? Побрить? – голос писклявый.

– И то, и другое, и голову помыть бы? Можно?

– Прошу! – пригласил он в соседнюю комнату. Там стояла кадка с горячей водой и деревянная лоханка. Я быстро разделся по пояс. Вымыл голову с мылом. Настоящим мылом! Я уж думал, никогда его не увижу. Сел в подобие парикмахерского кресла.

– Мне немного обнови, чтобы волосы – вот так были, и можно их в хвост собрать, – показал я. Надо сказать, что волосы у меня отросли почти до плеч. Не знаю, что на них повлияло, в том мире была обычная стрижка. За неделю на десять сантиметров выросли. Если так дальше пойдет, нужно с собой ножницы тягать, – и бороду такую, окладную сделайте.

– Вы, сударь, никак студент? – спросил мастер.

– С чего вы взяли?

– Ну, меч у вас красивый и заказываете стрижку по моде. Обычно студенты приезжают сюда на каникулы и героическую прическу делают.

– Ну, не совсем студент. Верней был.

– А в какой академии обучаться изволили.

– В Имперской, – соврал я какую-то хрень, рассудив, раз есть империя, должна быть и имперская академия.

– О-о! Господин хотел стать магом. Не огорчайтесь. Тут вы быстро работу найдете. В ватаги с удовольствием берут вашего брата.

– В смысле? – похоже, с названием угадал, а вот дальше не совсем понятно.

– Ну, обученный маг в Пустошь не пойдет, ему и так заработка хватит, а такие как вы, которым не хватило денег доучиться, идут в ватаги, зарабатывают. И скажу вам, не безуспешно. Так, что потом и учиться дальше уже не хотят...

Я много что узнал от цирюльника. Болтливый попался. Все местные новости рассказал.

– Скажи мне, любезный, где можно ножницы для бороды купить. Не люблю, когда неряшливая, – спросил я, когда с созданием моей героической внешности было покончено.

– По моей стороне через три лавки, будет лавка Михая. Я у него беру инструмент. Очень рекомендую. И цены у него хорошие, и товар отличный. У него прямые заказы лучшим мастерам-гномам.

Надо отдать должное мастерству цирюльника. Выглядел я на все сто. Окладистая бородка и усы, а-ля аспирант. Аккуратная стрижка. Я остался доволен. Пошел искать мастера – ножнички купить. Хотелось поухаживать за своими интимными зонами, и не только за своими.

Лавку нашел быстро. Торговец оказался толковый малый. Когда я объяснил, что и для чего нужно, он усмехнулся и принес мне ножнички, типа маникюрных, и искусную костяную расческу с мелкими зубцами. Сторговался с ним за серебряную монету – весь набор.

Выйдя из лавки, собрался идти в трактир, как услышал слабый зов Второго.

'Алекс, тебе лучше срочно прийти сюда!'

'Бегу!' – коротко бросил я и, посмотрев направление каналов связи с котом, кинулся в конец переулка. Похоже, они были где-то на параллельной улице. Через два квартала определил, что кот где-то недалеко.

'Расскажи, коротко, в чем проблема', – спросил я на бегу.

'Зулу обвинили в воровстве и, похоже, уже стража идет', – доложил Второй. Час от часу не легче. Кому она дорогу перешла в этот раз. Я пустился бегом. Народ шарахался в стороны от меня. Вот, похоже, тут. Влетел в лавку.

Зула стояла в воинственной позе напротив толстого мужика, хмуро сверля его глазами. Рядом, распушив хвост, стоял Второй. Лиза пряталась за Зулой. Мужик писклявым голосом громко вещал. То, что я услышал, было уже достаточно, чтобы отрезать ему все выступающие места.

– Эти зеленые свиньи совсем обнаглели. Думаешь, если с вами Арвенд, можно воровать у честных граждан. Вот стража придет, разберется – и т.д. и т.п. От дверей поднимался мужичок, потирая шишку на лбу. Видимо двери держал, ну, извини брат, не заметил.

Около толстяка стояли два телохранителя. С довольно скучными лицами. Видимо, этот толстяк не первый раз так развлекался. На стук открытой двери, или падения ее державшего, все повернулись. Ну, все! Они уже трупы, просто еще не знают об этом. Увидев меня, телохранители подтянулись, мужик замолк на полуслове. Я стремительно подошел к ним и очень спокойным голосом, добавив туда металлические нотки, спросил:

– Потрудитесь объяснить, что тут происходит?

– А ты, вообще, не лезь не в свое дело! – заверещал мужик, – это – воровка, до чего дожили, орки ходят свободно по городу и воруют у честных гражд...

– Заткнись! – спокойно сказал я. Мужик поперхнулся на полуслове, – за то, что ты посмел оскорбить мою женщину – ты умрешь.

– А-а, так это подельник примчался, хватайте их! – заорал петухом толстяк и попятился за своих телохранителей.

Я посмотрел на них и проговорил:

– Даже не думайте! – в глазах телохранителей сквозила тревога. Наложил на них слабенькую руну страха. Телохранители побледнели и отступили на шаг, – уведите его отсюда или он умрет.

– За что я вам плачу, мне угрожают, а вы стоите. Тюрьма по нему плачет! – подначивал толстяк своих телохранителей. Жалко мужиков, они на работе. Ну, могли бы и другого охранять. Воины достали мечи из ножен, а вот это совсем зря. Хозяин лавки причитал в углу:

– Только не здесь, пожалуйста, выйдите на улицу, только не здесь.

Ну, вот и случай опробовать портупею. Передал сверток с саблями Зуле, и с разворота ускорился, вынул шашку, одним движением срезал их клинки и, развернувшись, приставил шашку к груди толстяка. На все ушел один удар сердца. Через несколько секунд все осознали, что произошло. Толстяк покрылся потом, телохранители бросили на пол обрубки клинков, коротко поклонились мне и вышли из лавки.

– Так, что говоришь, у тебя пропало? – поинтересовался я, чуть надавливая на клинок.

– Ни-ни-чего. Мне показалось! – пролепетал толстяк.

– Бывает. Но теперь уже все равно, ты оскорбил мою женщину. А это смерть! – мужичок побледнел. Главное не переиграть, а то еще помрет от страха, – или можешь откупиться. Сто золотых монет, пожалуй, хватит.

– У меня нет с собой столько, – заплетающимся языком проговорил толстяк. И куда делся гамбургский петух, распушивший хвост секунду назад?

– Жаль, тогда смерть! – я сильней нажал на клинок. Верней, я изо всех сил старался не надавить на него, иначе уже было бы два худых, вместо одного толстого.

– Я-я займу вот... прямо тут. Я – постоянный покупатель, мне дадут. Уважаемый Понфил, подтвердите.

– Д-да! – проблеял торговец. Я убрал шашку в ножны.

– Я жду.

Мужик вытер пот с лица, полез в складки халата, достал кошель.

– Вот, тут 50 монет, вот еще! – он взял у хозяина лавки кошель, и тоже протянул мне, – вот возьмите.

– На прилавок положи и уходи отсюда, – так же спокойно проговорил я. Мужик кинулся к прилавку, положил туда кошельки и выскочил из лавки. Лиза бросилась с плачем ко мне. Я взял ее на руки:

– Ну, ты что, испугалась? Не бойся, все уже прошло, – сзади меня обняла Зула.

– Спасибо, Саш, я его за малым не прибила.

– Эх, Золушка, нельзя воину быть таким невыдержанным! – академическим голосом проговорил я.

– Как ты меня назвал? – улыбнулась Зула.

– Золушка. Сказка такая есть, потом расскажу.

– И мне! – тут же встряла Лиза.

– Ну, куда без тебя, – прижал я к себе девочку.

– Госпожа что-то будет покупать? – раздался слабый голос торговца.

– Будет! – ответил я, – давайте, девчонки, берите, что хотели.

– Я тут кое-что уже подобрала. Вот... – начала было Зула.

– Зул, я на улице подожду. А придем в таверну, тогда все покажешь. Не порть сюрприза! – я чмокнул ее в щеку. Она заулыбалась. Кивнула. Я вышел из лавки на улицу. Толстяка уже не было, но у дверей стоял один из телохранителей. Увидев меня, он протянул руку и сказал:

– Я – Гирен. Спасибо, что оставил нам работу, – я пожал руку.

– Алекс. Не за что. Надо было ему уши-то обрезать.

– Не стоит, у него связи в управе, по судам затягали бы, – к нам подходил патруль городской стражи из трех человек. Старший поздоровался с Гиреном:

– Что, опять развлекаетесь?

– Ага! – ответил Гирен, – все уже разрешилось, вот – за ложный вызов, – он протянул серебряную монету, начальник патруля ловко ее спрятал в карман.

– Ну, раз все нормально, мы пошли.

– Увидимся, Алекс! – махнул рукой телохранитель и пошел рядом с командиром патруля. Я напряг слух.

– Что в этот раз?

– Да наш боров хотел, видимо, орчаночку пощупать, устроил свой спектакль с воровкой.

– Он что, извращенцем стал? Мало ему человеческих баб?

– Да его уже и в причинный дом не пускают, орлик-то видимо уже не тот, – мужчины засмеялись.

– А орчаночка-то хороша, я бы и сам не прочь ее помять! – голос Гирена.

– Ну, так в чем же дело? Они вроде не святоши.

– Только не эту, у этой защитник такой, что лучше десятой дорогой обходить.

– Чем же он тебя напугал-то?

– Да мечник он, за один удар сердца наши мечи, как солому перерубил, я уж струхнул, что греха таить.

– Вот как, тогда да, хорошо, что не головы срубил.

– И я про то же, да еще и привязанный Арвенд был. Как он нас не порвал, до сих пор не пойму.

– Ого! А орчанка стоит того?

– Да уж, скажу я тебе... – дальше был треп двух мужиков про баб, что и как, и у кого.

Вот тебе и нравы. Город явно не для меня, надо убираться отсюда побыстрей. Через полчаса вышли Зула и Лиза с кучей узлов и свертков. Хорошо так сходили по магазинам.

– И как это все тянуть? – поинтересовался я.

– Это только половина! – я офигел. Что же они там набрали?

– Тогда предлагаю все это оставить тут и заказать доставку.

– Это как? – не поняла Зула.

– Пошли назад! – сказал я и вернулся в лавку. Торговец вышел из-за прилавка. В углу лежала хорошая такая куча свертков.

– Чем могу быть полезен? – учтиво спросил лавочник.

– Уважаемый, нам не с руки все это с собой таскать. Мы сейчас заняты поиском съемного дома, когда этот вопрос решится, я вам пришлю адресок, а вы отправите наши покупки туда. Это возможно?

– Конечно, конечно! – закивал торговец, с опаской глядя на меня.

– Серебрушки хватит за услуги?

– Вполне, господин! – я передал монету лавочнику и повернулся к Зуле. Ей было не до меня, она складывала свои свертки, что-то перекладывала.

– Вот и все. Идемте, – я протянул им руку.

– Идем! – ответила Лизавета. Втроем мы вышли на улицу и двинулись вдоль лавок.

– Ну что, все уже просмотрели? – поинтересовался я.

– В основном, а что у тебя в свертке, тяжелое такое? – спросила Зула.

– Придем в таверну, будет сюрприз.

– Так нечестно, Алекс! – возмутилась Зула, – значит, наши сюрпризы оставили, а твой несем.

– Я же не виноват, что вы набрали больше, чем смогли унести! – крыть было нечем, дальше шли молча.

– Думаешь, Саймон уже нашел что-нибудь? – нарушила тишину Зула.

– Наверное, не думаю, что тут это сложно.

До таверны оказалось не так уж и далеко, и я подумал, что зря не взяли покупки с собой. Но что сделано, то сделано. Войдя в зал, увидел Саймона. Он сидел за нашим столом и что-то аппетитно ел. Похоже, это становиться нашим персональным столиком. В таверне было уже немало народу. Эта таверна явно пользуется популярностью. Мы присели за стол Саймона.

– Как сходили? – первым спросил Саймон, – что-то не вижу покупок. Ничего не подобрали?

– Все нормально! – предупредил я ответ девчат, – лучше скажи, как дела с домом?

– О-о! Тут все отлично. Снял дом, правда, немного далековато отсюда, но очень уютный и недорого, за 15 монет. И повариха там есть, и садик небольшой. Очень удачно.

– Ну, вот и хорошо! – проговорил я, – обедаем и едем туда.

Я поманил к себе трактирщика:

– Обед на троих, и мы съезжаем.

– Сейчас подадут! – кивнул хозяин и отошел к барной стойке, что-то крикнул в проем. Через минуту стол был полон еды. Млада, расставляя тарелки с едой, вела себя на удивление пристойно. Всего пару раз я поймал ее многообещающий взгляд. Надежда умирает последней! Выбросив из головы все эти гляделки, принялся за еду.

Закончив с обедом, поднялись в свои комнаты за вещами. Я развернул сверток и торжественно, на вытянутых руках преподнес Зуле сабли.

– Прими этот скромный подарок, в знак любви и уважения! – помпезно произнес я.

Девушка поплыла, на глазах слезы. Она стояла такая беспомощная и жалкая, что мне не оставалось ничего другого, как спросить:

– Ну, ты что? Что-то не так? Я тебя обидел?

– Все так, Саша. Очень приятно. Ты, правда, меня любишь? – она пыталась заглянуть мне в глаза. Вот ведь язык мой, враг мой. Пошутил, называется.

– А, то как же? – я чмокнул ее в губы. Зула просто прилипла ко мне. Что это с ней? Любун напал, так не время, ехать в новый дом надо. – Солнышко мое, нам нужно собираться.

– Да, конечно. Я ... я...

– Потом доскажешь! – перебил я, – попробуй-ка сабли, по руке ли?

Зула вынула сабли, прокрутила мельницу. Ловко же у нее получается. Прям пропеллер какой-то!

– Отличные клинки, Эльфийская сталь. Я как будто давних знакомых встретила! – ликовала Зула.

– Я рад, что они тебе подошли, вот еще перевязь к ним. Давай, помогу подогнать! – надев на нее ремни, подогнали все по размеру. Грудь сразу прыгнула вперед. Эх, может зря перевязь надели, теперь Зула все мужские взгляды соберет, верней, ее грудь, – Замечательно, госпожа воительница.

Собрав свои вещи, вышли из таверны. Саймон и Лиза уже поджидали нас в экипаже извозчика. И когда успели найти его?

– Я насчет лошади скажу, и поедем! – предупредил я, и пошел к конюшне. Конюх сидел на своем излюбленном месте. Увидев меня, встал:

– Прикажете седлать? – спросил он.

– Нет, любезный, вот тебе десяток медяков, присмотри до завтра, я утром приду.

– Как будет угодно! – ответил довольный конюх, пряча мелочь в карман. Я вернулся к экипажу, и мы поехали. Проехали, пожалуй, через весь город.

Тут были спальные районы, ухоженные дома, неторопливые пары, прогуливающиеся по мощеным улицам. По обочинам стояли осветительные столбы. Вдоль домом был проложен тротуар. Действительно, приличное место. Домик ничем особо не отличался от соседей по улице – небольшой дворик, два этажа (это местный стандарт), чисто и уютно. Встретила нас женщина бальзаковского возраста, может 40 лет, а может 60 – не разберешь.

– Это госпожа Алевтида, – представил ее Саймон, – повар, горничная и садовник в одном лице.