Текст книги "Детективы"

Автор книги: Сергей Федин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

Сергей Федин
ДЕТЕКТИВЫ

Так уж получилось, что за последние годы я не раз писал детективные загадки для разных изданий, как взрослых, так и детских. Одни я делал с удовольствием, другие – ради гонорара. Первые такие опусы я начал делать для журнала «Наука и жизнь» в 1998 году под псевдонимом Дан Сильгер (имя героя одного из моих фантастических рассказов). Именно тогда и появились инспектор Борг и неунывающий сержант Глум. Всего я написал 22 истории про эту неразлучную парочку. Здесь приводится большая часть из них с рисунками Бориса Дашкова.

Чуть позже мне предложили писать подобные рассказы для газеты «Здоровье и мы» (было такое приложение к одноименной телепередаче) – так родился другой забавный дуэт: доктор Одингот и инспектор Ступорс. Здесь меня хватило на 18 историй (они выходили с рисунками Игоря Белова). Позднее редакция «Науки и жизни» переделала их в рассказы про все тех же Борга и Глума, попросту заменив имена.

А где-то с 2000 года я начал вести детективную рубрику для детского журнала «Пятнашки» (приложение к журналу «Крестьянка»). Главный герой – высокоумный таракан по имени Некто Т – достался мне по наследству от предыдущего автора, так что не взыщите. Этот нескончаемый сериал длится по сю пору, а историй про Нектота набралось уже около 60. Кроме того, было еще несколько детективных загадок с разными героями для журнала «Ридерз Дайджест» (они вошли в раздел «Прочие»).

ИНСПЕКТОР БОРГ

КАРТЫ В РУКИ

Послеобеденная прогулка была одним из пунктиков комиссара Босси. Каждый раз он выбирал новый маршрут, досконально изучив в итоге все окрестности полицейского управления. Неизменным оставался лишь спутник любителя променада, инспектор Борг, неспешные беседы с которым благотворно сказывались на пищеварении комиссара полиции.

На этот раз череда известных переулков вывела обоих на неприметную улочку под элегическим названием «Тихий омут».

– А вот здесь, – вынув сигару изо рта, комиссар ткнул ею перед собой, – расположена штаб-квартира одной новой, но быстро растущей политической партии.

Босси тонко улыбался.

Прямо перед ними красовался помпезный особняк с двумя выпирающими, как бюст молочницы, круглыми балконами. Через все здание тянулся броский плакат, на котором аршинными буквами было написано:

ПАРТИЯ ОБМАНУТЫХ ВКЛАДЧИКОВ. ВСТУПАЙТЕ В НАШИ РЯДЫ, И МЫ ВЕРНЕМ ВАМ ВАШИ ДЕНЬГИ И НАДЕЖДУ НА БУДУЩЕЕ!

Чуть ниже мелким шрифтом добавлялось: «Вступительный взнос – всего 50 доблей».

– Да-а, – засмеялся Борг, увидев эту приманку, – верно говорят, что нет такого обманутого вкладчика, которого нельзя было бы обмануть во второй раз.

– А как вы думаете, инспектор, – комиссар снова засунул потухшую сигару в рот, – кого на свете больше, дураков или обманутых?

– Конечно, обманутых, – не задумываясь, ответил Борг.

– Но почему же?

– Да потому, что каждый дурак бывает рано или поздно обманут.

– Выходит, – не унимался Босси, – если создать еще и партию дураков, то обманутые все-таки победят их на выборах.

– Обманутые никогда не выигрывают, – печально вздохнул Борг и тут же остановился, с интересом разглядывая кучку оживленных людей на углу особняка. – Любопытно, что там происходит?

Подойдя ближе, сыщики увидели долговязую фигуру в немыслимом пиджаке, окруженную толпой зевак. Вкрадчиво, но отчетливо «пиджак» что-то внушал невидимому собеседнику, стоящему перед ним:

– Вам опять не повезло, дорогой друг. Видимо, звезды сегодня играют против вас. Но, может быть, – голос долговязого стал почти ласковым, – вы попробуете еще раз? Сорок доблей это не так уж и много.

– А-а, все понятно, – вяло махнул пухлой рукой комиссар, не желающий выходить из гастрономического транса. – Пойдемте, инспектор. Это всего лишь очередной жулик, дурачащий очередную жертву.

– Но я все-таки хочу посмотреть на этого простофилю. – Борг протиснулся чуть ближе к месту действия.

– Эх, была не была! – донесся до боли знакомый голос жертвы. – Попробую еще раз!

– Ба! Да это же сержант Глум! – от удивления сигара выпала изо рта Босси. – Бог ты мой, сколько же наивных дураков работает у нас в полиции!

– Тише, тише, – прошипел инспектор, придвигаясь еще ближе и увлекая за собой тучного комиссара. – Давайте посмотрим на само представление.

Из-за спин зрителей они увидели Глума (это был действительно он), отделенного небольшим складным столиком от долговязого. В чутких артистичных руках последнего трепетала тонкая колода карт.

– Итак, – голос мошенника, стоящего спиной к стенке здания, торжественно зазвенел, – напоминаю вам условия нашей игры. Вы берете эту колоду, тасуете ее, вытаскиваете карту, запоминаете, кладете обратно и снова тасуете. И заметьте, – долговязый медленно обвел присутствующих пронзительным взглядом, чуть дольше задержавшись на бесстрастном лице инспектора Борга, – все это вы делаете сами, без моего участия! Теперь самое главное: если после всего этого я смогу определить нужную карту, ваши деньги, – прохвост плотоядно улыбнулся, – становятся моими, если же нет – возвращаются к вам в тройном размере. Вы согласны?

– Да, да, – нетерпеливо поддакнул Глум, завороженно глядя на карты.

– Тогда приступайте.

Колода тут же перекочевала в руки Глума. Быстрыми ловкими движениями (и где только научился, подозрительно мелькнуло в голове у комиссара Босси) сержант тщательно перемешал карты.

– Теперь кладите ее на столик, – рявкнул долговязый. Глум тут же повиновался. – Тяните карту. Зачем-то оглянувшись по сторонам, сержант вытащил одну карту и тут же прижал ее к груди.

– Теперь давайте поменяемся местами. Идите сюда, к стенке, чтобы никто не подсматривал. В том числе, – долговязый широко улыбнулся, – и мои возможные помощники.

Обойдя столик, Глум послушно встал на его место.

– Теперь посмотрите и запомните вашу карту, затем верните ее в колоду и снова перетасуйте.

Сержант сделал все, что требовалось, и пололжил колоду на столик.

– А теперь внимание! – долговязый взял колоду и молниеносным движением выложил все карты в ряд лицом вверх (здесь только 15 карт из 36, мысленно отметил про себя Борг). Далее, сделав зверское выражение лица, он стал медленно вести рукой над картами. Над пятой картой рука дрогнула и остановилась. Все затаили дыхание.

– Вот она! – зловеще произнес долговязый и поднял глаза на побледневшего Глума. – Шестерка треф!

– Точно! – с досадой и восхищением произнес сержант, с неохотой доставая проигранные деньги.

В толпе зевак зааплодировали. Долговязый шулер самодовольно раскланялся, а Глум растерянно оглянулся вокруг и наконец-то увидел коллег по работе:

– Инспектор Борг! – радостно заорал он. – Комиссар Босси!!! Что вы тут делаете?

– Нет, что вы тут делаете? – грозно насупился Босси.

– Да сам не знаю, что это на меня нашло, – расстроенно вздохнул сержант, то и дело ощупывая опустевший карман. – Только полный идиот мог наступить на эти грабли дважды.

– Ну, к вам это не относится, – успокоил беднягу Борг. – Ведь вы наступили на них по крайней мере три раза. Жаль только, что вы попались на этот трюк.

– Так, значит, это все-таки надувательство? – вскипел Глум, сжимая кулаки.

– Нет, нет, успокойтесь, – улыбнулся инспектор. – Никаких крапленых карт, зеркал и сообщников. Все без обмана. Это просто фокус. Дело в том, что…

Что имел в виду инспектор Борг?

Ответ

– Дело в том, что ваш ловкий обидчик использовал лишь часть карт из обычной колоды.

– Да, я тоже заметил, что стопка карт была тоньше обычной раза в два, но не понял почему, – вставил Босси, внимательно слушавший Борга.

– Все очень просто. Он выкинул из колоды полностью симметричные карты и оставил лишь те, которые можно как-то ориентировать.

– Что, что? – не понял Глум. – Отремонтировать?!

– Да нет, – расстроился Борг, – ориентировать. Я имею в виду, что некоторые карты в колоде можно повернуть так, что большая часть пик, треф или червей на них будет смотреть в одну и ту же сторону. Например, можно повернуть семерку пик так, что пять из семи пик, нарисованных на этой карте, будут смотреть, скажем, от нас, а остальные две – к нам.

Так вот, мошенник заранее сориентировал эти карты так, что все они «смотрели» в одну сторону. Выбрав какую-то карту и обойдя вокруг стола, вы изменили ее ориентацию на противоположную. Тасовка уже ничего не меняла. Ему оставалось только определить карту, изменившую ориентацию.

– Ловко придумано! – восхитился комиссар Босси.

– А я ничего не понял! – раздраженно проворчал Глум.

– Давайте я вам покажу на практике, – оживился инспектор, повернувшись к столику.

Но ни столика, ни его долговязого владельца уже не было.

– Да, он действительно ловкий парень, – засмеялся Борг. – Но ничего, сержант, у меня в управлении как раз есть колода. Пойдемте, я покажу вам, как это делается. В конце концов, сорок доблей это не так уж и много.

И он весело подмигнул побагровевшему от досады Глуму.

НЕУДАЧНЫЙ ПОДАРОК

День рождения жены всегда был суровым испытанием для сержанта уголовной полиции Глума. Сложности начинались уже на подступах к этому священному празднику. Составить километровый список гостей, накупить гору продуктов, продумать план сногсшибательной вечеринки – от одного этого можно потерять интерес к жизни.

А тут еще подарок. Угодить капризной и избалованной Матильде было в сто раз сложнее, чем непосредственному начальнику сержанта, инспектору Боргу.

Опять же деньги. Жадноватый Глум всегда пытался сэкономить на материальных знаках любви к супруге, за что всегда потом расплачивался вдвойне. Но на этот раз он решил превзойти самого себя и всю свалившуюся на него премию в тысячу доблей потратить на презент обожаемому Пончику.

– Что можно купить на тысячу доблей в подарок шикарной, но суровой женщине? – напрямик спросил он Борга, памятуя о прошлогоднем провале с газонокосилкой.

– У вашей жены день рождения? – сразу догадался проницательный Борг.

– Да, будь он неладен, – раздраженно буркнул сержант. – И на этот раз ошибиться нельзя.

– А вы подарите ей что-нибудь красивое, в чем она плохо разбирается. Например, картину.

– Картину? – Глум был явно озадачен. – А я собирался подарить ей горные лыжи.

– Так ведь она даже на обычных лыжах не умеет кататься, – засмеялся Борг, на мгновение представив весьма упитанную Матильду, лихо мчащуюся по горному склону мимо испуганных туристов.

– Ну-у, научится когда-нибудь, – в голосе Глума явно не было уверенности. – Хотя, – взгляд его оживился, – идея с картиной лучше. А где ее можно купить?

– О-о, это проще простого, – обрадовался инспектор. – Я как раз собираюсь прогулять ся в Болонский парк. А там, на аллее Искусств, просто толпы художников, мечтающих впарить вам свои шедевры. Так что собирайтесь, составите мне компанию.

– Инспектор! – Глум сиял. – Вы решаете все мои проблемы!

Через пятнадцать минут оба сыщика уже чинно прохаживались по аллее мимо вереницы развешанных и расставленных как придется картин всевозможных направлений и стилей. Тут и там стояли, сидели и даже лежали на травке авторы этих творений. Сержант Глум, впервые попавший на подобное представление, вертел головой направо и налево и был просто ошарашен.

– Вот это да! – вдруг остановился он перед акварельным портретом обнаженной купальщицы рубенсовских очертаний. – Это будет отличным подарком моей Матильде.

– Мне кажется, – усмехнулся Борг, – вы больше думаете о подарке себе. К тому же у Ренуара женщины гораздо лучше.

– Это ваш знакомый? – сразу заинтересовался Глум. – Может, тогда сходим к вашему Гренауру?

– Боюсь, что вы опоздали лет на сто. – Борг почему-то занервничал. – Пойдем-те дальше.

– Нет, подождите! – уперся Глум, не в силах оторвать взгляд от виолончельных форм купальщицы. – Сколько стоит эта картина? – не мешкая, обратился он к дремавшему рядом бородачу подозрительной наружности.

Тот мгновенно вскочил с раскладного стульчика.

– Всего лишь пятьсот доблей.

– Пятьсот доблей! – обрадовался Глум, но тут же вспомнил про твердое желание потратить всю премию. – А нет ли у вас такой же, но в два раза больше?

– О-о, я чувствую истинного ценителя красоты, – засуетился художник, предвкушая барыш. – Вам крупно повезло. У меня есть любые размеры. – И он, словно фокусник, извлек откуда-то из-за спины точно такую же картину большего формата. – Эта работа стоит тысячу доблей.

– Беру! – почти выкрикнул Глум, обалдев от еще более могучих форм.

– Вы с ума сошли! – наконец-то пришел в себя Борг и потянул Глума за рукав. – Эта мазня не стоит и сотни.

– Вы ничего не понимаете в современной живописи! – отмахнулся Глум и полез за бумажником.

– Одну минутку! – неожиданно вмешался художник, алчно блеснув глазами. – Тут есть одно препятствие. Эту работу уже приобрел вон тот господин. – Он показал рукой в сторону тощего всклокоченного субъекта, курившего неподалеку. – Кстати, известный искусствовед, специалист по современной живописи. Но, – бородач замялся, – если вы заплатите на сто доблей больше, я уступлю картину вам. – Маэстро, – окликнул он искусствоведа, – вы не будете возражать, если я перепродам эту купальщицу, которую вы только что купили?

– Постойте, постойте! – всплеснул руками субъект. – Но ведь я уже приобрел этот холст!

– Да, но этот господин хочет заплатить больше, – выдавая желаемое за действительное, кивнул художник в сторону Глума.

– Э-э, гм, – замялся сержант, явно колеблясь.

– Поздравляю, коллега, – расшаркался перед Глумом «специалист по современной живописи», – у вас отличный вкус! Сразу видно знатока! Боюсь, что работа достанется вам, у меня больше нет с собой денег. Мне очень жаль, – добавил он, чуть не плача, – расставаться с этой блестящей картиной.

Похвала «коллеги» сразила несчастного Глума наповал.

– Хорошо! – воскликнул он в явном помрачении рассудка. – Беру за тысячу сто!

Дрожащими от нетерпения и жадности руками он стал отсчитывать купюры.

– Сержант Глум! – неожиданно рявкнул интеллигентный Борг. – Приказываю вам спрятать деньги и следовать за мной.

Сержант вздрогнул и инстинктивно повиновался.

– Что такое, инспектор? – забеспокоился он. Здравый смысл и природная подозрительность постепенно возвращались к нему. – Тут что-то не так? Но ведь вы же слышали, что сказал искусствовед про эту картину?

– Это такой же искусствовед, как и вы, – засмеялся Борг, уводя Глума подальше от опасного места. – К тому же оба этих мошенника в сговоре.

Что вызвало подозрения инспектора Борга?

Ответ

– С чего вы взяли? – сразу насторожился сержант, зная, что Борг редко ошибается. – Вроде бы все без обмана.

– На взгляд дилетанта. Но даже самый дремучий искусствовед знает, что акварельные рисунки делаются на специальной бумаге, и никогда не назовет акварель холстом.

– Да? А я и не знал ничего такого, – расстроился Глум.

– Ничего страшного, в полицейских академиях такого не проходят, – успокоил его инспектор и тут же предложил: – Ну что, посмотрим другие картины?

– Нет уж! – отрезал Глум, в последний раз оглянувшись на соблазнительную купальщицу. – Хватит с меня искусства. Лучше уж я куплю Матильде горные лыжи.

И он решительно зашагал к выходу из парка.

НОВОГОДНЕЕ ДЕЛО

Судьба не раз поворачивалась к инспектору Боргу спиной, но после того, как ему выпало дежурить в полицей-ском управлении в новогоднюю ночь, он понял, что она отвернулась от него навсегда, и не ждал от жизни ничего хорошего. Поэтому, когда в 23.30 в комнате, которую Борг делил с сержантом Глумом, раздался телефонный звонок, он приготовился к самому худшему.

– Отдел расследований, – вяло буркнул Борг в трубку.

– Продажная двуногая обезьяна! – внезапно обрушился на него поток замысловатых ругательств. – Безмозглый полицейский таракан! Вонючая служебная каракатица! Шелудивый…

Ничуть не удивившись, инспектор с самой любезной улыбкой передал трубку неунывающему Глуму:

– Кажется, это вас.

– Кто там? – деловито поинтересовался у него сержант, забирая трубку. – Матильда?

– Да нет, какой-то биолог, – уклончиво ответил Борг, с интересом наблюдая за реакцией напарника.

– Биолог? – захохотал Глум. – Да у меня всегда была двойка по биологии. Слушаю! – рявкнул он в трубку, продолжая улыбаться.

То, что он услышал, явно усилило его врожденную нелюбовь к биологии. Улыбка медленно сползла с добродушного лица сержанта.

– Ах ты, мензурка недоношенная! – побагровев, заорал он в ответ. – Да чтоб у твоей глисты запор был! Да чтоб ты прославился и твоим именем назвали какую-нибудь заразу! Да чтоб тебя…

– Я думаю, обмен приветствиями состоялся, – вмешался сразу повеселевший Борг, вырвав трубку у вошедшего в раж сержанта. – Объясните, пожалуйста, чего вы хотите, – подчеркнуто вежливо обратился он к неведомому хулителю.

– С удовольствием, – донесся издалека до слуха инспектора неожиданно спокойный голос. – Речь идет о захвате заложника.

– Я вас внимательно слушаю, – сразу посерьезнел Борг, кивком указав Глуму на параллельный телефон. Сержант тут же взял трубку.

– Я – представитель революционной организации ООУЗ, – торжественно начал неизвестный. – Сегодня утром был арестован наш боевой товарищ Ры Сигей, проводивший запланированную акцию протеста.

Тут Борг вопросительно взглянул на сержанта, и тот утвердительно кивнул, почему-то снова улыбаясь.

– Только что, – продолжал революционер чеканным голосом, – я захватил заложника. Он будет уничтожен ровно в полночь, если до этого времени Ры не будет освобожден. Доказательства серьезности своих намерений я предоставлю. Вот первое.

И Борг услышал чей-то взволнованный голос:

– Умоляю! Спасите! Они не шутят! Это звери, а не люди! Я – владелец солидного похоронного бюро «Геба» из другого города и обещаю награду за мое спасение.

Тут опять вклинился террорист из ООУЗ:

– Второе доказательство вы найдете в конверте у входа в ваше управление.

Борг снова выразительно посмотрел на сержанта. Тот сразу все понял и ринулся к выходу. Он уже не улыбался.

– Я еще раз позвоню без десяти двенадцать, – сухо добавил голос. – У вас осталось двадцать минут. Вы все поняли?

– Да. – Борг что-то мучительно вспоминал. – У меня только один вопрос. Как расшифровыва ется ООУЗ?

– Организация освобождения узников зоопарка, – последовал невозмутимый ответ, и Борг услышал короткие гудки отбоя.

Через три минуты расторопный Глум уже вернулся с каким-то подозрительным конвертом. Из него выпала еще чуть влажная карточка, сделанная на «Полароиде». Фото запечатлело связанного по рукам испуганного человека, сидящего за столом, на котором громоздилось взрывное устройство с часовым механизмом. Было отчетливо видно, что будильник, соединенный проводами с бомбой, поставлен на 12 часов.

– Бред какой-то, – меланхолично заметил Борг, изучив снимок. – Видно, и впрямь свихнувшийся биолог. Не зря вы, сержант, подкладывали кнопки учительнице по биологии.

– И вы еще можете шутить в такой ситуации! – вскипел Глум. – Уже без пятнадцати двенадцать! Надо же что-то делать! Ведь человек может погибнуть!

– Не дергайтесь, – успокоил его Борг. – Я думаю ему ничто не угрожает.

Почему инспектор Борг не поверил «террористу»?

Ответ

– Как это?! – опешил Глум и машинально плюхнулся в кресло. – Я ничего не понял.

– Да все очень просто. Обратите внимание, провода от бомбы не соединены с часовым механизмом. Так что бомба не взорвется.

Глум тут же склонился над фотографией и стал водить пальцем по проводам.

– Точно! – подпрыгнул он от восхищения. – И как это вы сразу заметили.

– Но это еще не все, – спокойно продолжал Борг. Пока вы бегали за конвертом, я вспомнил, что Геба – это богиня вечной юности у древних греков. Ясно, что похоронное бюро с таким кощунственным названием не может процветать. Поэтому я понял, что заложник один из террористов.

– Здорово! – снова воскликнул Глум, собираясь еще что-то спросить.

Но тут опять зазвонил телефон.

– Дайте, я, – опережая инспектора, Глум бросился к аппарату.

– Ну что, ученая клизма! – без церемоний прокричал он в трубку. – Мы тебя раскусили. Тебя и твоего дружка-заложника. Можете взрывать друг друга сколько угодно. Чтоб вас обоих разорвало! – не удержался напоследок Глум и с торжественным видом бросил трубку на рычаг. – Кстати, инспектор, уже без пяти двенадцать. Не пора ли нам доставать шампанское?

– Самое время, – заулыбался Борг, открывая холодильник. – Да, я забыл у вас спросить, за что вы арестовали этого самого Ры Сигея.

– Он выпустил бегемота из клетки в нашем зоопарке…

ТАИНСТВЕННАЯ КНИГА

Ничто так не примиряет с действительностью, как последние минуты рабочего дня. Закончив все дела, инспектор Борг сладко потянулся, предвкушая запотевшую кружку «Гиннесса» в любимом Джаз-клубе. И в этот волнующий момент в кабинет ввалился неестественно возбужденный сержант Глум, подталкивая престранного субъекта с иссиня-черной бородой и горящими глазами. «У собак – блохи, у людей – неприятности», – вспомнилось Боргу – он уже понял, что музыка для толстых откладывается.

– Скажите, инспектор, – с порога начал Глум, – как вы относитесь к религии?

– Слава богу, я – атеист, – отшутился Борг, изучая загадочного спутника сержанта.

– Так-так, – Глум многозначительно переглянулся с бородатым. – А что вы, к примеру, думаете, о магах и экстрасенсах?

– После трех кружек пива они мне начинают нравиться, – опять уклонился от прямого ответа инспектор, начиная нервничать. – Да что вы ко мне пристали?

– А то, – Глум злорадно ухмыльнулся, – что сейчас вам будет не до шуток и вы измените свое отношение ко всяким там барабашкам. Вот смотрите – это известный маг и астролог Глоболонго. – Сержант почтительно указал на бородатого, тот важно поклонился. – Он настоящий колдун. В прошлом году он моей Матильде так ауру исправил, что она до сих пор его вспоминает.

Маг покраснел и потупился.

– Так вот, – с придыханием продолжал Глум, отчаянно жестикулируя, – этот великий человек только что пришел в полицию за помощью. Он рассказал мне такое, что у меня волосы встали дыбом. Это просто чудо! Сейчас я все объясню.

– Нет-нет! – запротестовал Борг, зная косноязычие своего напарника. – Пусть лучше этот господин… э-э-э… Гробоконго сам все расскажет.

– Я чувствовал, – зловещим голосом начал Глоболонго, вперив немигающий взгляд в инспектора, – что сегодня должно было что-то случиться. Ведь Стрелец сейчас находится в кульминации, а Весы…

– Да, да, я в курсе, – не моргнув глазом, солгал инспектор, прерывая астрологические излияния мага. – Но мы больше занимаемся земными делами.

– Мой личный секретарь пропал, – неожиданно просто сказал Глоболонго, – при воистину мистических обстоятельствах.

– Когда это случилось? – поморщившись, спросил Борг.

– Два часа назад. Ко мне пришел очень странный посетитель в маске. Он был горбат и сед. Скрипучим голосом незнакомец сообщил мне, что принес уникальную книгу тысячелетней давности. Еще он сказал, что называется она «Книга песка и тумана» и хранится в его семье уже несколько поколений. Однако никто никогда не открывал ее, потому что семейное предание гласило: каждый, кто откроет эту книгу, исчезнет. Естественно, я захотел увидеть ее. Горбун ответил, что оставил книгу в приемной, попросив моего секретаря не открывать ее. Я с нетерпением выбежал в приемную. К моему изумлению, там никого не было. Какая-то древняя книга лежала раскрытой на столе секретаря. Но его самого не было, – растерянно повторил маг.

– Но ведь он мог куда-нибудь выйти, – резонно предположил Борг.

– Дверь была заперта изнутри! К тому же мой секретарь обязательно предупредил бы меня. Наконец, он бы в любом случае уже вернулся.

– Да-а, – задумчиво протянул инспектор, не в силах сдержать улыбки, – случай и впрямь необычный. Боюсь, что полиция здесь не поможет.

– А что я вам говорил! – торжествующе завопил Глум, потирая руки. – Значит, вы тоже поняли, что без магии тут не обойтись?

– Не знаю, не знаю, – пробормотал «великий маг». – Я пробовал разные заклинания, но магия книги оказалась сильнее. А моего бедного мальчика теперь не вернуть. Он был такой веселый и способный юноша.

Глоболонго всхлипнул и смахнул набежавшую слезу.

– Не сомневаюсь в его способностях! – снова улыбнулся Борг. – Но в любом случае ему ничто не угрожает.

Почему инспектор Борг сделал такой вывод?

Ответ

– Не сомневаюсь в его способностях! – снова улыбнулся Борг.

– Но в любом случае ему ничего не угрожает.

– Откуда вы знаете? – в один голос воскликнули Глум и Глоболонго.

– Все очень просто. – Борг уже начал одеваться. – Ваш таинственный посетитель в маске, господин маг, и был вашим секретарем. Он просто решил разыграть вас, вот и устроил весь этот маскарад. Не сомневаюсь, что горбун исчез вместе с чудесной книгой.

– Точно! – ахнул потрясенный Глоболонго.

– И как же я сразу не догадался!

– Просто сегодня не ваш день. Не забывайте, что Стрелец в восходящем положении. Но не расстраивайтесь. По такому случаю приглашаю отведать отменного пива. И может быть, вы понравитесь мне уже после первой кружки.