Текст книги "Сборник «Мамины бусы»"

Автор книги: Сергей Долгов

Соавторы: Василий Скородумов,Екатерина Боровикова,Никита Мищенко,Татьяна Никишина,Василий Бора,Иван Стальной,Михаил Шалимов,Анастасия Исенбаева,Андрей Майоров,Вячеслав
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

Никита Мищенко
Уже ничего

1986 год, 26 апреля, Припять.

– Нина! Домой!

Девочка подняла голову, щурясь от яркого солнца, и, болтая в воздухе ногами, продолжила с увлечением разглядывать одолженный у подруги зарубежный каталог косметики и одежды. Читать Нина уже умела, но кроме ценников и непонятных описаний, напечатанных на немецком, в каталоге нечего было читать, поэтому Нина просто разглядывала яркие блузки, помады и тени для глаз.

– Нина! Домой! – с прежней настойчивостью оповестила её мама.

– Уже иду! – немного недовольно крикнула в ответ Нина, спрыгнула с качелей и подошла к песочнице, где возилась группа детворы. Её младший брат, Володя, был занят тем, что с помощью недавно купленных фигурок лепил черепашек и матрешек, а когда это занятие ему надоело, он просто брал песок руками и катал небольшие шарики.

– Пойдём, мама зовёт, – Нина взяла Володю за руку и вывела за пределы игровой площадки. Володя попытался облизать руки, но Нина пресекла эту попытку.

– Нельзя. Руки грязные, на них много микробов. Будешь их лизать – заболеешь.

Разочарованный Володя понуро опустил голову. Подъезд перед ними открылся и, вышедший оттуда дядя Миша пропустил вперёд детей.

– Здравствуйте, Дядя Миша, – поздоровалась Нина.

– Здравствуй, Ниночка.

– А вы сегодня придёте к нам?

– Обязательно!

– С тётей Клавой?

– Да, с тётей Клавой.

– А почему вы не рядом с папой?

– Я сегодня во вторую смену, – улыбнувшись, объяснил сосед, – а ваш папа – в первую. Ну, бегите!

Нина попрощалась, и они вместе с братом, быстро оказавшись на третьем этаже, позвонили в дверь их квартиры. Дверь открыла их мама – молодая красивая женщина в домашнем халате и фартуке.

– Ну, вот и вы! Быстренько заходите, нечего сквозняк в дом впускать.

Нина и Володя прошмыгнули за порог, и мама закрыла за ними входную дверь.

– А ну марш мыть руки, – мама осмотрела Володю и отправила того в ванную. Нина тем временем положила на кухонный стол каталог, села и принялась смотреть, как мама готовит праздничный ужин.

– Мама, а торт будет?

– Конечно, будет! – мама улыбнулась и продолжила помешивать наваристый суп.

– А скоро папа придёт?

– Скоро, – мама оторвалась от готовки и посмотрела в окно, – очень скоро.

– Хорошо, – Нина раскрыла каталог и снова начала болтать ногами в воздухе.

– Не болтай ногами, – пригрозила ей мама, – это дурная привычка.

Нина перестала нарушать дисциплину и успокоилась. На кухне воцарилась тишина. Внезапно на девочку напал необъяснимый приступ страха. Она поёжилась, хотя за окном было больше двадцати градусов, и попыталась выровнять дыхание. Надвигалось что-то плохое, и Нина это чувствовала. Что-то очень плохое.

– Мам, а можно мы с Володей ещё немножко погуляем?

– Мы же сейчас будем за стол садиться, – ответила мама, – придут Дядя Миша, тётя Клава.

– Мы немножко! Только папу встретим – и назад, – канючила Надя.

– Ну, хорошо, – сдалась мама, – но только недолго.

Надя кивнула и забежала в ванную. Володя строил сам себе рожицы в зеркале, когда Надя схватила его за рукав, отвела в коридор и начала поспешно одеваться.

– Приходите поскорее! – крикнула им вдогонку мама, но Нина даже не попрощалась – она уже бежала по лестнице, волоча за собой Володю. Выбежав из дома, она побежала в находящийся недалеко от дома лесной массив. Сейчас первобытный страх руководил Ниной. Она чувствовала – нужно бежать. Не оглядываясь. Как можно дальше и быстрее. Иначе беда.…Через минуту над городом раскрыл свой бутон огромный огненный цветок, а потом послышался страшный звук, сравнимый с тигриным рёвом или осенним громом…

Спустя 26 лет. 2012 год, 26 апреля, Припять.

Нина попыталась сосредоточиться, но у неё это никак не получалось. Мысли смешались в голове в один большой ком, и вытащить оттуда что-то отдельное виделось для девушки невероятным трудом.

– Ты сегодня какая-то задумчивая, – осторожно заметил Володя, прочищая обрез, – магнитные бури?

– Нет, – Нина смотрела куда-то вдаль, отчаянно пытаясь сосредоточиться, – просто сегодня день рождения мамы…был бы…

– Ты всё ещё винишь себя?

– Я могла бы спасти её, – Нина незаметно для себя начала плакать, – тогда. Она бы сейчас была жива…

– Мы были детьми, мы ничего не могли изменить, – заметно осипшим голосом, ответил Володя, – слышишь? Ничего. Нам просто повезло.

– Нет. Если бы я знала…я могла бы…предупредить её.

Володя покачал головой.

– Выкинь эти мысли из головы. Уже ночь, спать пора. Кстати, я сегодня первым дежурю, так что ложись, и хорошенько отдохни.

Нина кивнула и, поставив автомат на предохранитель, завернулась в спальный мешок. Сон не пришлось ждать долго – он сам пришёл, обволакивая девушку своими необъятными ручищами…

***

Нина открыла глаза и не сразу поняла, куда попала, но потом ужасное понимание происходящего проникло в её мозг. Это была детская площадка. Она сидела на качелях, на коленях лежал немецкий каталог. Володя возился в песочнице, как и положено детям его возраста…

– Нина! Домой!

Эти слова резали слух Нины, словно хорошие ножницы – бумагу. Мама ещё жива. Её можно спасти.

Нина вскочила с качелей, каталог упал на пыльную землю. Она кинулась к песочнице, не слова не говоря, взяла Володю за руку и кинулась к подъезду дома, на ходу бросая брату: «Не смей лизать руки!». Дверь подъезда им открыл дядя Миша. Нина прошмыгнула в образовавшийся проход, а удивлённый дядя Миша успел только крикнуть вдогонку: «Передавай «привет» маме!». Третий этаж, квартира 23. Каждая секунда на счету. Дверь открывает мама – она молодая, красивая, живая. Нина входит в дом и отправляет Володю в ванную.

– Помой руки!

– Молодец, заботишься о брате – мама улыбнулась и принялась помешивать суп. Нина отдышалась, встала перед мамой, обдумывая слова, которые изменяет их судьбу.

– Мам,…а пошли, погуляем.

Мама удивлённо повернулась к дочке.

– Куда? Мы же сейчас за стол сядем.

– Успеем, – Нина махнула рукой, – я хочу тебе кое-что показать. В лесу. Что-то очень важное.

– Можешь быть, не сейчас?

– Нет, именно сейчас! Пожалуйста, мы ненадолго…

Мама смерила её оценивающим взглядом.

– Уговорила.

– Я только Володю возьму! – убегая в ванную, добавила Нина – он тоже участвовал!

– Куда такая спешка? – мама не переставала удивляться.

– Скоро осень, и всё рассыпается, – сказала первое, что пришло в голову Нина.

Мама накинула лёгкое пальто и босоножки. Нина схватила за рукав свитера Володю и уже втроём они бежали по лестнице к выходу из дома…

***

Нина проснулась в холодном поту. Таких ярких снов она не видела с детства. И аккурат на мамин день рождения… Она выровняла дыхание, подошла к Володе и знаком дала ему понять, что готова отдежурить…Её разбудил Володя. Отдежурила Нина как максимум полчаса – потом сон снова сморил её, правда, теперь никаких особых снов она не увидела.

– Ну, ты и соня! – Володя улыбнулся и показал куда-то в сторону, – я к схрону, взять еды на завтрак. Может, со мной?

– Нет, я пас, – Нина протёрла глаза, пытаясь проснуться. Когда Володя ушёл, она попыталась ещё немного поспать, но недавний сон не давал о себе забыть… Вскоре Володя вернулся – с абсолютно бледным, вытянутым лицом и дрожащими губами.

– Что такое?

– Там… – Володя еле сдерживал накативший на него приступ панического страха – …мама…

Нина вскочила как ужаленная, когда к ним подошла женщина. Молодая, красивая. В домашнем халате, фартуке и босоножках.

–Ну, так что ты хотела показать мне, Нина? – с нескрываемым интересом спросила она.

С минуту Нина молчала, просто прислушивалась к окружающей тишине.

– Ничего, – глотая подступившие слёзы, прошептала она, – уже ничего…

Екатерина Боровикова
Инстинкт

Маруся бежала, тяжело дыша и придерживая живот руками. Не разбирая дороги, не думая об аномалиях – ей очень хотелось жить. А три псевдоплоти, видимо, очень хотели есть. Повизгивая, они спешили за обедом на своих кривых ножках. Одно спасение – бегали порождения зоны относительно медленно.

«Мама дорогая, да месяц назад я и подумать не могла, что буду бегать от тупых кусков мяса! Пристрелила бы ещё до того, как они решились подойти!» Мысли сбивались в кучу, прыгали, играли в догонялки. Но эта, единственная, не покидала голову даже во время погони – если бы не долбанная беременность, было бы намного проще жить.

Среди кустов краем глаза женщина с облегчением заметила просвет. Сейчас главное, не вляпаться в одну из воронок, которых в зарослях орешника пруд пруди. Слушая писк детектора и только благодаря ему определяя направление, зигзагами, словно заяц, Маруся бежала к знакомому укрытию. Ветки хлестали по лицу, пот застилал глаза. Сзади послышался трёхголосый визг и звуки сработавших аномалий. Несостоявшаяся жертва оглянулась и успела увидеть, как плоти превратились в фарш в нескольких метрах над землёй.

На дрожащих ногах сталкерша приближалась к развалинам дома. Теперь уже не спеша, проверяя путь болтами. Вот и спасительный люк в подвал, в котором женщина пережидала не один выброс.

Направленный в лоб пистолет объяснил, что место занято. В темноте сразу было не разобрать, кто сидел на перевёрнутой бочке, но фраза «чевой-то ты сюда припёрся» объяснила, что боятся нечего.

– Дрон, это я, привет. – Вытирая пот со лба, Маруся продолжила спускаться.

– Ух, кого я вижу! Тычинка, ты? А я слышал, что ты того… этого… – Молодой сталкер, с которым Маруся несколько раз ходила в рейды, засмущался, но всё же включил фонарик. – Чевой-то? И правда, не соврали в Баре… – Дрон рассматривал расплывшуюся фигуру женщины и огромный живот.

– И что в Баре говорят? – Тычинка нервно дёрнула плечом, а потом охнула от внезапно накатившей боли. Дрон с опаской посмотрел на собеседницу, но увидев, что девушка расслабилась, и стала пристраиваться на кучу тряпья в углу, продолжил разговор.

– Говорят, что ты залетела, и ушла на большую землю. Как вижу, со второй частью они ошиблись.

– Ошиблись. – Маруська не очень обрадовалась, услышав, что её ситуацию обсуждает вся Зона. – А говорят, мужики не сплетники.

Сталкер промолчал. Тычинка тоже не стала продолжать разговор. Она прислушивалась к себе, ожидая очередной схватки.

Женщины, приходя в Зону, быстро пересматривали свои моральные устои. Хочешь выжить – плати. А секс – дорогая валюта. Хочешь, чтобы тебя отпустили военные – ложись на травку, да штаны снять не забудь. Хочешь, чтобы тебя бандюки не убили – отдай весь хабар и ноги раздвинь. Противно, но умирать ещё противнее.

Маруся даже не знала, кто отец ребёнка. Приём противозачаточных под воздействием радиации дал сбой, и сталкерша даже не сразу поняла, что беременна. Врач Долга, иногда помогающий женщинам Зоны в подобной ситуации, Маруське помочь отказался. «Выйди и прыгни в «Электру» – эффект тот же. У тебя срок уже месяцев пять – какой аборт, дура?»

Довольно быстро Тычинка почувствовала «прелести» своего положения. Физические, а, главное, психические. Снизилась реакция, притупилась внимательность. Зато интуиция развилась до небывалых масштабов. Это и помогло выжить.

Из Зоны Маруся уходить не собиралась – воспринимала беременность, как досадную болезнь. И вот сейчас, во время выброса, собиралась «выздороветь». Благо, судя по схваткам, роды были на подходе. Только Дрон здесь не к месту оказался. Ещё помешает избавиться от ребёнка.

Вверху загрохотало. И одновременно с выбросом женщину скрутила сильнейшая боль. Схватки пошли одна за другой. Так больно Марусе не было никогда в жизни. Она забыла обо всём. В сознании держалось только огромное желание прекратить эту пытку и испуганные причитания Дрона где-то на заднем плане.

Сталкер не знал, что делать. Он понял, что присутствует при появлении новой жизни, но восторга не испытывал. Держа подругу за руку, он только и мог повторять «тише, тише, чевой-то ты? Всё хорошо, всё хорошо…» Потом увидел, что Маруся теряет сознание, и страх куда-то ушёл. Осталось только желание помочь.

С трудом раздев женщину, он трясущимися руками трогал живот, пытаясь понять, как скоро понадобится принять ребёнка. И как это делать вообще? Живот ходил ходуном, Маруся продолжала кричать. Весь этот ужас продолжался не меньше часа. Потом женщина как-то резко затихла и напряглась. Глянув вниз, Дрон похолодел, увидев, что показалась головка ребёнка. Протянув руки, помог ему появится на свет. И чуть не выронил от неожиданности.

Младенец был весь в крови, скользкий. Огромные глаза, мягкая шёрстка по всему телу и по три пальца на руках и ногах. Малыш почему-то не плакал, глядел на дядю и улыбался. От рассматривания сына Зоны Дрона отвлёк шёпот новоиспечённой мамаши.

– Возьми нож, перережь пуповину и вынеси этого уродца наверх.

– Ку-куда наверх? – Сталкер от удивления стал заикаться.

– Наверх. Убери его отсюда.

– Ты что? Это же твой ребёнок! Какая ж ты женщина после этого! – Дрон только что помог появится этому существу, поэтому просто не мог убить.

– Нормальная. Ты его хорошо рассмотрел? Это не человек, это хрен знает что! – Маруся с трудом села. Всё тело болело. Она с ненавистью смотрела на того, кого произвела на свет. – Не можешь? Кишка тонка? Дай, я сама. – Она выхватила младенца из рук «акушера». Малыш вдруг заурчал. Маруська замерла.

Маленькими трёхпалыми ручками, неумело, тот пытался сквозь майку добраться до груди. Не до конца осознавая, что делает, Тычинка приподняла одежду. Ребёнок ловко обхватил губами сосок и заурчал ещё громче.

И тут на женщину накатили такое огромное счастье и блаженство, которым нет описания. Она тихонько гладила своего малыша по шёрстке, и даже думать забыла, что несколько минут назад собиралась его убить. Дрон, видя, что ситуация в подвале изменилась, осторожно сказал:

– Надо же, какой пушистик.

Тычинка посмотрела на него светящимися глазами и согласно кивнула. Потом спросила:

– Поможешь нам добраться до кордона? Пушистику нужен покой. А здесь слишком близок Долг. Они могут его обидеть – им же не объяснить, кто мутант, а кто человек.

Сталкер кивнул. Он продолжал смотреть на женщину с ребёнком, и думал. Думал о том, что женщинам в Зоне действительно не место – сейчас бы, на большой земле, Маруся рожала нормального ребёнка, в хорошем роддоме, рядом был бы муж, а не чужой человек. А ещё думал о том, что материнский инстинкт – страшная сила. Женщине неважно – обычный ребёнок у неё на руках, или подарок Зоны.

Никита «((*МиРаВоЙ*))» Рожков
Цена жизни

Пережить смерть человека нельзя без скорби.

Но без отчаяния и депрессии – можно и нужно.

Небо над Зоной ничем не отличалось от обычного осеннего неба. Тот же дождь, срывающийся с маленьких, серых туч. Всё вокруг как будто замерло, слушая как капли дождя разбиваются о мокрую землю. На траве капли воды блестели словно алмазы. Над головой был слышен раскат грома, а далеко за лесом сверкала молния.

Но Лиза не обращала внимания на эту мерзкую погоду. Её волновал другой, более важный момент. Она не случайно сидела в кустах перед сгоревшим хутором. Девушка ждала двух сталкеров, чтобы убить их и забрать хабар. Лиза не желала остаться в Зоне навсегда, в отличие от других сталкеров она хотела заработать денег и свалить отсюда раз и навсегда. Но чтобы в Зоне заработать много денег нужно драгоценное время и сильный мужской характер. Потому девушка решила пойти на мародёрство.

Снаряжение у Лизы было как у новичка: старый защитный костюм, пистолет «Макаров» и снайперская винтовка «СВУ». Однако девушка в Зоне уже год и Лиза понимала, что ей здесь не место. Теперь перед ней стоял выбор: либо умрёт она, либо эти ребята. Этих сталкеров девушка знала только по имени. Лично они не были знакомы. Пару раз эти ребята заходили в бар, очень пьяные и очень довольные. Хвалились своими деньгами. А Лиза как раз в тот момент с бутылкой пива думала, как поскорее выбраться из Зоны. Вдруг увидела Антона и Андрея. Познакомилась, выпила с ними, поговорила о жизни. Когда Андрей стал в очередной раз хвалиться деньгами, Лиза решила, что это единственный шанс, который выпадает всего раз в жизни. У каждого сталкера из бара девушка расспросила об Антоне и Андрее. Оказалось, что парни живут намного лучше любого, кто ещё заходит в этот бар. На подготовку и получение информации о сталкерах у Лизы ушло две недели. Через две недели девушка и ещё два сталкера ушли на ограбление Антона и Андрея. Один попал в аномалию, другого загрызли собаки. Так осталась только Лиза. И теперь она сидит в уже знакомых нам кустах.

Лиза достала из рюкзака фляжку с водой, сделала пару глотков и спрятала фляжку обратно. Она понимала, что на всё её длинное путешествие воды может просто-напросто не хватить, потому решила экономить свои запасы. Воды у сталкеров может быть мало или вообще не быть.

Лиза достала старенький бинокль и посмотрела на то место, откуда должны были идти Антон и Андрей. Но ничего кроме пустых, сгоревших, разрушенных домов не увидела. Руки её дрожали, в голову лезли мысли о провале серьёзной операции, и от этого Лиза сходила с ума. Ей очень плохо, об этом говорило её печальное выражение лица и дрожащие руки. Бывало, одиночки спасали Лизу от мародёров, поджидавших её у торговца, но теперь она сама стала мародёром. Ей было противно это вспоминать. Но, увы, другого выбора у девушки не было. Либо остаться здесь на неопределённый срок, либо убить этих несчастных и отправиться домой с неплохими деньгами. Многие на месте Лизы не сомневаясь нажали бы на курок, но она не такая. Девушка не хочет жить по звериным законам Зоны, но для того, чтобы остаться в живых, придётся стать как все. Мысль о скором возвращении домой как-то успокаивала Лизу.

Скоро стемнеет, а их всё ещё нет. Хочется курить, но Лиза как назло забыла купить у торговца сигареты. Шум дождя прервал смех Андрея. Лиза даже вздрогнула когда услышала дикий смех сталкера.

– Вот и они! – вполголоса сказала девушка.

– Классный анекдот, Антон! Расскажи ещё. – Сквозь смех бормотал Андрей.

– Слушай другой. – С улыбкой ответил ему Антон.

Лиза сняла «СВУ» с предохранителя и навела прицел на Антона. Настал момент истины. Либо сейчас, либо никогда. Руки девушки продолжали дрожать. Слёзы текли из глаз, мешая точнее нацелиться. Лиза рукавом аккуратно вытерла слёзы.

– До встречи, ребята! – Сквозь слёзы сказала Лиза и нажала на курок.

Осечка!

После второго нажатия на курок оружие выстрелило, и пуля попала точно в горло Антона. Андрей вздрогнул от ужаса, отшагнул от безжизненного тела, понял, что ему уже не поможешь и бросился бежать. Не взяв с собой даже рюкзака, оценивающегося в целое состояние. Лиза выстрелила в Андрея, но промахнулась. Перезарядившись, выстрелила повторно, попав в ногу Андрея. Тот упал на землю и застонал. Девушка бросила «СВУ» и побежала к раненному, на ходу доставая и снимая с предохранителя пистолет. Андрей рукой зажал рану и уткнулся лицом в землю. Даже страшно представить каково ему сейчас. Лиза подошла к Антону. Его безжизненное тело лежало на дороге. Лиза взяла его рюкзак и направилась к Андрею. Рюкзак был очень тяжёлый. Но на данный момент Лизу это волновало меньше всего. Андрей всё ещё стонал и лежал лицом к земле. Девушке ничего не оставалось делать, как стрелять в беднягу. Нельзя было оставлять свидетелей. Раздался контрольный выстрел, который запомнился Лизе на всю оставшуюся жизнь.

Лиза упала на колени перед безжизненным телом Андрея и заплакала. Дождь становился сильнее, нужно было срочно уходить. Девушка встала с колен, отряхнулась и направилась к ближайшему торговцу. По дороге лицо её стало красным.

Торговца звали Крот. Он принимал артефакты, оружие, аптечки и тому подобное. Платил весьма хорошие деньги. Но самое главное, Крот никогда не спрашивал, откуда та или иная вещь. Он вообще не любил разговаривать с клиентами.

После удачного обмена товара на деньги, Лиза решила на прощание зайти в бар «СТО РЕНТГЕН». Зайдя в бар, девушка удивилась. В баре никого не было кроме бармена по имени Волк. Не успела Лиза зайти в бар, как Волк, не поздоровавшись, задал вопрос.

– Ты ничего не слышала об Андрее и Антоне? – С некой грустью спросил Волк.

– Нет, не слышала. – Отрезала Лиза. – Дай мне лучше пива и сигареты.

– Сигарет нет, а пиво не дам. – Глядя девушке в глаза, буркнул Волк.

– Ну, тогда пока. – Обижено произнесла девушка и развернулась в сторону выхода.

– Ага. – Усмехнулся бармен и ушёл к себе в подсобку.

Лиза пошла к себе домой собирать вещи. Всю дорогу девушка думала о своём поступке. Но так и не смогла понять, правильно она сделала или нет. Эта путёвка домой обошлась ей слишком дорого.

Уже через неделю Лиза была дома. В своём родном Хабаровске.

Иногда они ей снились. С некой улыбкой что-то говорили Лизе, но она ничего не слышала. Этот сон отличался от всех других снов своей реальностью. Что пугало больше всего.

И каждый раз, когда ей снился этот кошмар, она с криком просыпалась и шла на кухню, делала себе крепкий кофе, много курила и думала о будущем.