Текст книги "Тайна точной красоты"

Автор книги: Сергей Бакшеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

52

После получения милиционером неожиданной информации, о самостоятельном визите Валентины Ипполитовны в психиатрическую клинику и речи быть не могло. Стрельников, Матыкин и Вишневская подъехали к воротам закрытого медучреждения на служебном автомобиле. Так неофициальный визит выглядел убедительней.

Едва открыв дверку автомашины, Вишневская заметила, как к ней спешит встревоженная молодая коротко стриженая брюнетка в узких темных очках. Капюшон сбился ей на шею, женщина учащенно дышала. Прямоугольные солнцезащитные очки показались учительнице знакомыми. Да и осанка напоминала подозрительного типа, которого она дважды встречала у дома Даниных.

На этот раз странная особа не пыталась скрыться и заговорила первой:

– Валентина Ипполитовна, как хорошо, что вы приехали. С Костей может произойти несчастье. Ему готовят какую-то мерзкую операцию. Я пыталась… пыталась пройти, помешать, но меня не пускают.

– Кто вы? – жестко спросил Стрельников. Он тоже догадался, что имеет дело с человеком, которого когда-то не догнал.

– Я… – женщина бросала растерянный взгляд от милиционера к учительнице. – Я медсестра. Раньше работала здесь, но ушла. Главврач больницы – мой дядя.

– Как вас зовут?

– Оксана.

– Какая операция ждет Данина?

– Я точно не знаю. Но очень опасная. Что-то связанное с воздействием на мозг. После нее Костя уже не сможет быть ученым. Он вообще перестанет быть нормальным человеком!

Женщина заплакала. Валентина Ипполитовна усадила ее рядом с собой в машину и спросила:

– Почему вы так беспокоитесь о Константине Данине?

Оксана смахнула слезы, шмыгнула носом. Покрасневшие глаза взволнованно смотрели на учительницу.

– Константин… Он отец моего сына.

– Что? – хором спросили два оперативника и учительница.

– С этого места поподробнее. – Стрельников решительно развернулся к женщине.

– Меня познакомил с ним брат. Когда Костя уже был в разводе. Он попросил, ну… чтобы я утешила Данина. По-женски. Он считал, что Данин нуждается в этом. А я… Я тогда тоже была одинока. Развелась с мужем-пьяницей, он на меня руку не раз поднимал. А тут интеллигентный человек, очень умный. Молчит, правда, а если начнет рассказывать, то я ничего не понимаю. Но не это главное. Он хороший тихий спокойный мужчина. После жизни, как на вулкане, мне это очень понравилось. Я подумала, а может судьба, может сойдемся. Ну и… соблазнила его.

– А дальше? – поторопил умолкнувшую женщину милиционер.

– Мы встречались редко. Или брат или я так подстраивали, чтобы Данин у меня оставался. А потом я забеременела. Так удивилась. С прежним-то мужем ничего не получалось. И я решила оставить ребенка.

– Данин об этом знал?

– Я несколько раз предлагала ему жить вместе, но он всегда молча уходил. Я испугалась, что он не захочет ребенка, и промолчала. Мы расстались на целых два года. Потом снова начали встречаться. Реже, чем хотелось бы. Меня тянуло к нему, и не только из-за ребенка. Я полюбила Костю. А недавно я ему сказала, что Игорь – его сын, и носит его фамилию.

В машине повисла пауза. Каждый осмысливал услышанное.

– Вот так дела, – первым откликнулся Стрельников. – И как Данин отреагировал на известие о сыне?

– Он сказал, что научит мальчика математике.

– Значит, он его принял, – кивнула Вишневская.

– Да. Костя стал чаще к нам приходить. И на меня уже смотрел другими глазами. Я строила планы на совместную жизнь. Осторожно обсуждала с ним. Он воспринимал это спокойно, только иногда вспоминал маму. И сразу замыкался.

– То есть, мать Данина являлась препятствием к вашему счастью? – скороговоркой спросил Стрельников.

– Нет, что вы…

– И вы решили убить ее! – продолжил давление оперативник.

– Никого я не убивала, – насупившись, ответила Оксана.

– Почему же вы приходили к нему во двор и боялись милиции?

– Я хотела увидеть Костю. О наших отношениях никто не знал. Я не собиралась навязываться. Он сам должен был рассказать первым.

– Где вы были в момент убийства Софьи Евсеевны Даниной? – не унимался Стрельников.

– Мать Данина убил другой человек, – твердо заявила женщина.

– Кто? Вы знаете?

– Да.

– Может, вы знаете и убийцу Левона Амбарцумова?

– Это один и тот же человек.

– Назовите имя!

– Скоро вы сами поймете. – Женщина посмотрела на часы, встрепенулась. – Нельзя терять ни минуты! Операция может начаться в любой момент. Она необратима! Помогите мне спасти Данина.

– Виктор, надо спешить, – поддержала Оксану Валентина Ипполитовна.

Стрельников откинулся на сиденье, задумался.

– Ну, что ж, убийство дело прошлое, а сюда мы приехали ради математика. – Он обратился к Оксане: – Вам известно расположение помещений в больнице?

– Да. Я здесь проработала несколько лет.

– Тогда пойдете с нами.

– Но учтите, все двери закрываются на замки.

– У кого хранятся ключи?

– Самый полный комплект у главного врача. У него есть универсальный ключ, который подходит ко всем служебным помещениям и операционным.

– Как выглядит ключ?

– Он всегда при нем, в кармане халата. На кожаном брелке.

– С главного врача мы и начнем наше знакомство со столь замечательным учреждением, – решил Стрельников.

– В коридорах дежурят санитары. Без распоряжения главврача они никого не пропустят, – предупредила Оксана.

– Алексей, ты еще не утратил свои боксерские навыки? – спросил старший лейтенант подчиненного.

– Обижаешь. Я регулярно тренируюсь, – гордо сообщил Матыкин.

– Тогда идешь с нами. Дальше действуем по обстановке.

Сообщение охранников о неожиданном визите оперативников поначалу напугало Дмитрия Борисовича. Какая нелегкая их принесла так некстати, думал он. Еще бы час – и он к удовольствию любимой детки завершил намеченную операцию. Тогда бы настала его очередь получать удовольствие от детки. Ведь всё уже готово. Пациент усыплен, лежит на операционном столе, ему даже успели выбрить круг на голове в нужном месте. Осталось просверлить череп и ввести иглу на необходимую глубину.

Но главный врач быстро взял себя в руки, на то он и психиатр с тридцатилетним стажем. Ему нечего бояться. В операционную просто так не попадешь. А если и доберутся сюда непрошенные гости, для них подготовлена красивая история болезни, согласно которой он принимает единственно правильное решение для спасения жизни пациента.

Вот только неприятная задержка чувствительную детку немного расстроила. В качестве утешения Дмитрий Борисович поцеловал любимого человека в губы и помог облачиться в хирургический халат. Так будет надежнее.

Главврач поспешил в свой кабинет. Скорее всего оперов интересует симптомы болезни кого-нибудь из бывших пациентов, совершивших преступление. В худшем случае придется отчитаться в расходовании сильнодействующих препаратов. Но и с этим проблем быть не должно. Не в первой подобные проверки.

В таком настроении Дмитрий Борисович встретил старшего лейтенанта милиции в рабочем кабинете.

Стрельников зашел туда один. Он широко улыбался.

– О, уважаемый Дмитрий Борисович, как я рад с вами познакомиться. Мне о вас рассказывал сам Николай Егорович, – Стрельников заранее подготовился к встрече и назвал имя крупного городского чиновника, сын которого негласно лечился здесь от наркомании. – Он вам очень благодарен. Велел не только пожать вам руку, но и обнять от всей души.

Опешивший Дмитрий Борисович оказался в крепких объятиях Виктора Стрельникова. Левая рука гостя юркнула вниз. Ключ на кожаном брелке перекочевал из белого халата врача в куртку оперативника.

– Приятно осознавать, что в нашем городе работают такие кудесники. – Милиционер отпустил врача и сел за стол.

– Спасибо, – промычал главврач и поинтересовался: – А вы, собственно, по какому вопросу?

– Меня зовут Виктор Стрельников. Я оперуполномоченный убойного отдела нашего района. А к вам я на консультацию. – Милиционер перехватил профессиональный взгляд психиатра. – Нет, нет. Мое здоровье в порядке. Меня интересует один ваш пациент.

– Кто именно?

– Данин. Константин Яковлевич Данин.

Брови Дмитрия Борисовича сдвинулись к переносице, пальцы застучали по столу. Он делал вид, что вспоминает.

– Данин, Данин…

– Математик, – напомнил Стрельников, отметив, что главврач несколько переигрывает.

– Ах, математик! Есть такой, есть. А в чем собственно дело?

– Мне бы его допросить.

– Это невозможно. Данин серьезно болен, – решительно заявил врач.

– Вы думаете?

– Абсолютно уверен.

– А может все-таки попробовать?

– Бесполезно. К сожалению, болезнь пациента зашла слишком далеко. Нам приходится принимать экстренные меры, для приведения больного в нормальное состояние

– Ну, раз с математиком так плохо… Я, пожалуй, отпущу своих сотрудников. Пусть займутся другими срочными делами, а мы с вами немного поговорим о нем. Вы не возражаете?

– Отчего же не поговорить.

Стрельников вышел в коридор, сунул ключ Матыкину и шепнул:

– Данин в опасности. Ищите его. Я пока здесь.

Старший лейтенант вернулся в кабинет, сел поближе к врачу, сцепил ладони.

– У нас есть серьезные основания подозревать гражданина Данина в совершении преступления. Что вы на это скажете?

– В лице Данина мы имеем ярко выраженную психопатическую личность, – согласился главврач. – От него вполне можно ожидать неконтролируемых поступков. Поэтому он и находится на лечении. А в чем вы его подозреваете?

– В убийстве родной матери.

– Это серьезно. Я рад, что мы его вовремя изолировали.

– Не совсем. Но это наша ошибка. Думаю, Данин успел совершить еще одно жестокое преступление.

– Вот как?

– После убийства матери, мы его арестовали. Но улики были не полными, пришлось отпустить. И в тот же день рядом с его домом был убит знакомый Данина, который, как нам кажется, хотел ему помочь.

Главврач во все глаза смотрел на милиционера. В душе он был рад. Если милиция валит на пациента уже два убийства, то с ним можно не церемониться. Родственники Данина не защитят, за неимением таковых. А общество будет благодарно за изоляцию опасного субъекта.

– Так что вы думаете, Дмитрий Борисович? Мог Данин убить человека?

– Несомненно! – категорично заявил психиатр и стал сыпать специальными терминами, описывая симптомы психического заболевания Константина Данина и те многочисленные опасности для общества, которые из них вытекают.

"А дела у нашего математика совсем швах, – грустно думал оперуполномоченный, глядя на уверенные жесты волосатых рук психиатра. – Неужели мы опоздали?"

53

– Куда идти? – спросил Алексей Матыкин Оксану.

Она уже успела переодеться в светло-зеленый медицинский халат, на голову водрузила такой же колпак. Лишь голубые джинсы выбивались из общего костюма.

– Нам в соседнее крыло в полуподвал. Будет лучше, если ключ вы дадите мне. Я в форме медперсонала. – Матыкин передал ключ. Женщина кивнула: – За мной.

Оксана уверенно направилась по коридору. За ней, покачивая корпусом, широким шагом шел оперативник. Сзади едва поспевала Вишневская со сломанной рукой.

Перед дверью на лестницу сидел санитар. Он пригляделся, осклабился.

– Оксан, ты что ль? Вернулась?

– Вернулась, вернулась, – женщина смело отперла дверь.

– А это кто?

– Больная на осмотр. В сопровождении родственника. По распоряжению Дмитрия Борисовича.

– Ага. Ну проходи.

Группа направилась вниз по лестнице. Санитар закурил, задумался. Морда мужика ему не понравилась. Смотрел нагло и кулаки сжимал. К чему бы это? Он позвонил главврачу.

– Борисыч, тут это. Ваша племянница пошла в первый сектор. А с ней мужик.

– Остановить, – процедил сквозь зубы главный врач. – И запереть куда-нибудь до моего прихода. – Он старался не показывать волнения и, положив трубку, с улыбкой объяснил Стрельникову: – Больной колобродит. У нас бывает.

– Будет сделано, – ответил начальнику санитар.

Волосатые пальцы притушили окурок. Огромные ботинки на толстой подошве застучали по ступеням. На нижней площадке санитар догнал нарушителей, рявкнул:

– Ну чё, уроды, куда прете?

– Кажется нас застукали, – тихо произнес оперативник и повернулся к санитару с радушной улыбкой: – Зачем же сразу грубить?

– Чего? – санитар отвел плечо для широкого удара.

Мощный кулак просвистел над пригнувшемся милиционером. Встречный удар Матыкина угодил противнику в незащищенный живот. Тот закряхтел, но удержал равновесие и отступил.

Оксана тем временем открыла дверь. За ней оказался еще один санитар. Первый засипел:

– Вяжи их! Приказ Борисыча.

Борьба на два фронта Матыкину не улыбалась, следующий удар пришелся в челюсть отступившему санитару. Новый противник увидел, как падает его товарищ, и понял расстановку сил. Прежде чем ввязаться в драку, он позвал на подмогу. По коридору тяжело затопали две пары ног.

– Ступайте. Я справлюсь, – выдохнул Алексей.

Женщины одна за другой протиснулись в коридор. Санитар не обращал на них внимания. Он следил за коренастым оперативником и ждал подкрепление. Подбежали еще двое санитаров в расстегнутых халатах. Матыкин попятился, загораживаясь растопыренными ладонями.

– Без шума, мужики. Я сдаюсь.

Осмелевшие санитары, мещая друг другу, гурьбой сунулись за ним. Завязалась нешуточная драка.

Оксана тянула Валентину Ипполитовну дальше. Они открыли очередной замок и оказались в изолированном боксе из нескольких комнат.

– Он должен быть здесь. – Оксана старалась говорить шепотом, но голос ее дрожал от волнения.

За их спинами мощный доводчик плавно захлопнул тяжелую дверь.

"Как она переживает за Константина, – с умилением думала Валентина Ипполитовна. – Если они соединятся, то будут счастливы". Учительница послушно следовала за тонкой фигурой в медицинском халате с чуть ссутуленными плечами. "Ей бы вытянуться, ведь она стройная", – вздыхала сердобольная учительница. Она прикидывала, как будут глядеться рядом Данин и Оксана.

Неожиданно медсестра остановилась, напряглась. Валентина Ипполитовна легко ткнулась ей в спину рукой в гипсе. Характерный изгиб позвоночника взволновал пожилую женщину. Где еще она видела такую же осанку, кроме тех случаев, в которых призналась Оксана?

– Сюда, – прервала смутные воспоминания Оксана.

Звякнул поворачиваемый ключ. Женщины вошли в комнату с табличкой "Операционная". Внутри было темно. Они находились в глухом подвале без окон.

Медсестра нащупала выключатель. Под потолком в центре белой комнаты вспыхнул круг, составленный из ярких лампочек. Вишневская зажмурилась, а когда открыла глаза, увидела под лампами высокий стол на колесиках. На нем под белой простыней покоилось тело. Лицо было полностью закрыто, и лишь на макушке блестел выбритый круг.

Оксана первой шагнула к операционному столу, сдвинула повязку на голове.

– Это он, – прозвучал ее ледяной голос.

Встревоженная услышанной интонацией, Валентина Ипполитовна высунулась из-за ее плеча. На каталке, не подавая признаков жизни, лежал бледный осунувшийся Константин Данин.

– Что с ним? – испугалась учительница.

– Мы успели. Сейчас я что-нибудь придумаю, – ответила Оксана.

Она исчезла. В операционной, помимо основного входа, имелись две боковые двери. Валентина Ипполитовна не заметила, куда скрылась Оксана. Учительница присела на стул около стены.

"Если мы успели, значит с Костей пока всё в порядке", – сделала вывод она, пытаясь успокоиться.

Рядом распахнулась боковая дверь. Вернулась Оксана. Теперь ее рот и нос скрывала широкая повязка, и если бы не характерные узкие очки и голубые джинсы под халатом, Валентина Ипполитовна могла ее не узнать. Пальцы медсестры сжимали большой шприц. Она двинулась с ним к учительнице.

– Что это? – удивилась пожилая женщина.

Но медсестра и не думала отвечать. Она вцепилась в здоровую руку учительницы и наклонилась, целясь иголкой под локоть. Вишневская вскочила, стул с грохотом опрокинулся. Учительница захромала к входной двери. Медсестра последовала за ней. Ее спокойные уверенные движения вселяли ужас. Валентина Ипполитовна дернула за ручку. Дверь не подалась. Она захлопывалась автоматически и открывалась только ключом. Медсестра невозмутимо наблюдала за нервными движениями жертвы, запертой в подвальном помещении психбольницы. Под широкой повязкой угадывалась зловещая улыбка.

Вишневская крикнула. Звук родился и умер в маленькой комнате. Припомнив тяжелую дверь в данный отсек подвала, учительница поняла всю тщетность своей попытки. Она оказалась в ловушке рядом с беспомощным Даниным. Кто на самом деле эта женщина? Какая участь уготована им? И где же, наконец, славные милиционеры?

Алексей Матыкин отбивался от санитаров, стараясь всех противников держать перед собой. Это были крепкие мужики с хорошей реакцией. Удары боксера-легковеса хоть и достигали цели, но приводили лишь к ссадинам и кровоподтекам, которые только распаляли злость санитаров. Вдобавок ко всему их становилось больше, они вытеснили оперативника в коридор. Здесь численный перевес и знание помещения перевесили мастерство. Кто-то из санитаров оказался за спиной оперативника. Последовал удар по голове. Матыкин рухнул под ноги разъяренных противников.

Валентина Ипполитовна поняла, что помощи ждать не откуда. Она дерзко отпихнула коварную медсестру, не жалея руки, скованной гипсом, и заковыляла к противоположной боковой двери. На этот раз медсестра преследовала ее с большей агрессивностью. Чувствовалось, что ее терпение на исходе. Она в любой момент готова была повалить учительницу и вколоть шприц силой.

Боковая дверь на счастье оказалась незапертой. Валентина Ипполитовна проскочила в распахнутую створку. За ней метнулась рука со шприцем. Учительница хлопнула дверью и зажала руку противника на уровне локтя. Медсестра зарычала, дверь сотрясалась от свирепых толчков. Учительница навалилась на створку, но удары становились сильнее. Еще немного, ее отбросят на пол, и она не сможет сопротивляться.

Вишневская толкнула дверь из последних сил. Зажатая в проеме рука ослабела. Пальцы разжались. Учительница подхватила скатывающийся шприц и всадила его под локоть медсестры. Она давила на поршень, пока не увидела, что шприц опустел.

Сопротивление за дверью тут же ослабло. Рука безвольно обмякла. Тело медсестры грохнулось на пол.

Обессилившая Валентина Ипполитовна опустилась вниз, прислонившись спиной к закрытой двери. Под протезом ныла сломанная рука, давление зашкаливало. Веки пожилой женщины устало захлопнулись.

Неужели она ошиблась, размышляла учительница. Убийца совсем не тот человек, которого она подозревала раньше, а эта странная медсестра. Недаром на прямой вопрос об убийце она ответила: "Скоро сами поймете". Вот и пришло понимание, когда сама чуть не оказалась очередной жертвой.

Что же теперь предпринять? Вишневская вспомнила, что у медсестры в халате универсальный ключ. Можно взять его и выйти. Но там санитары. Они непременно схватят ее. Лучше наоборот, забаррикадировать дверь и надеяться на помощь Стрельникова с Матыкиным. И Костю Данина нельзя оставлять. Его готовят к чему-то страшному. Нужно встать и попытаться связаться со Стрельниковым, приказала себе учительница. Сейчас она отдышится и попробует найти телефон.

В пылу борьбы и потом, сидя с зарытыми глазами, Валентина Ипполитовна не заметила, что в комнате рядом с ней находится еще один человек в медицинском халате. Его глаза выражали беспокойство, а руки бесшумно тянулись к пузырьку с эфиром и марлевому тампону.

В тот момент, когда Вишневская решила встать, ее лицо накрыла повязка, пропитанная усыпляющим раствором.

Беседа с назойливым оперативником затягивалась. Главврач психиатрической больницы постепенно терял терпение. Уж слишком настойчиво милиционер интересуется математиком, рано или поздно придется его показать, а сделать это лучше после операции. В этом случае о состоянии больного можно будет говорить что угодно.

А главное, просьба любимой детки будет выполнена.

Позвонил санитар. Тихо доложил о выполнении задания.

Значит, ситуация под контролем, успокоил себя психиатр. Теперь надо быстрее провести операцию, которая превратит математика в безмозглое растение. Как бы избавиться от навязчивого оперативника?

Рука Дмитрия Борисовича скользнула вниз, пальцы нервно прощупали швы пустого кармана. Ключ-вездеход пропал! А ведь он точно был там!

Главврач облизнул пересохшие губы, стараясь не показывать волнения. Он припомнил момент встречи с оперативником и всё понял. Ах, так! Теперь понятна наивная наглость в глазах милиционера. Ну, что ж, спектакль продолжится. Только теперь главную роль будет играть он!

Психиатр изобразил радостную улыбку и по-свойски обратился к Стрельникову:

– Вы знаете, я готов рискнуть. Ради нашего общего знакомого Николая Егоровича, я попробую устроить вам свидание с математиком. Прямо сейчас. Пойдемте.

– Сразу бы так, Дмитрий Борисович, – обрадовался Стрельников.

Психиатр решительно поднялся, показывая оперативнику, куда идти.

– Сюда, пожалуйста. Теперь по лестнице, и в это коридор. А вот и процедурная, где должен быть больной.

Он открыл тугую дверь и пропустил вперед милиционера. Пальцы врача незаметно повернули защелку на замке. Дверь выскользнула из его руки и мягко захлопнулась. Виктор Стрельников оказался в закрытой комнате, главврач в коридоре.

– Здесь никого нет, – пробурчал оперативник, осматривая пустое помещение.

– О, черт! Сейчас достану ключ и открою. Где же он? Что за дела? – Психиатр картинно хлопал себя по карманам, будто Стрельников мог его видеть. – Не дергайте дверь, бесполезно. У нас очень надежные запоры. Лучше я вернусь в кабинет и поищу ключ. Наверное, я его там забыл. Заодно выясню, где сейчас Данин. Подождите.

К растерянному старшему лейтенанту постепенно приходило понимание, что он оказался в ловушке.