Текст книги "Свастика над Таймыром"

Автор книги: Сергей Ковалев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)

В дальнейшем уже каждый опорный пункт нацистов в районах «метеокухни» получил собственное название либо был назван по кодовому имени экспедиции.

2. «Банзе» («Banze»). Создан близь Лонгьирбюена (архипелаг Шпицберген) 25 сентября 1941 года. Группа из десяти человек под командованием Е. Етьена была доставлена сюда транспортным самолетом Ju-52. На зиму здесь остались только четыре человека во главе с военным медиком Моллом. Во время зимовки они пользовались запасами с продовольственных складов поселка. Весной группа эвакуирована в Германию.

3. «Почка» или «Бутон» («Knospe»). Экспедиция работала с осени 1941 года в западной части архипелага Шпицберген (первый лагерь – на южном склоне гор Королевы Мод, последующие (летние) – на западных склонах гор и на севере равнины Диссилетта). Метеорологический отряд из шести человек и экспедиционный груз были доставлены на остров двумя пароходами. Метеонаблюдения проходили по полной программе с запуском радиозондов. Экспедиция снята подводной лодкой в августе 1942 года;

4. «Орешник» – по другим данным – «Грецкий орех» («Nussbaum»). Быт создан в августе 1942 году, предположительно, в районе пункта «Почка», склады которого были законсервированы в заливе Лилиенхех-фиорд. Личный состав прибыл из Тромсё на подводной лодке U-377, но весной 1943 года был обнаружен норвежцами. И все же немецике полярники сумели ускользнуть от преследования норвежских и британских рейнджеров, и 23 июня 1943 года они были эвакуированы подводной лодкой.

5. «Крестоносец» («Kruzritter»). Экспедиция работала с 6 октября 1943 года на севере Шпицбергена (берег залива Лиффе-фиорд). Отряд под командованием прародителя идеи высадки метеоотрядов на удаленных островах Арктики и научного руководителя проведенной у берегов острова Ян Майен морской операции «Sachsen-П» X. Кноспеля состоял из двенадцати человек и прибыл на архипелаг из Киля на борту тральщика и подводной лодкой U-355. В конце июня 1944 года личный состав, за исключением командира группы, погибшего при эвакуации, был вывезен подводной лодкой.

6. «Драчун» («Haudegen»). В 1944 году сменил «Крестоносца» на архипелаге Шпицберген.

7. «Эспадрон». Существовал с 1944 года на северо-восточном побережье Шпицбергена Отряд доставлен пароходом и подводной лодкой, работал здесь до сентября 1945 года.

8. «Деревянный глаз» или «Лесной глаз» («Holzauge»). Был создан в августе 1942 года на восточном побережье острова Гренландия (бухта Ганза) для долговременной работы. Полярники экспедиции были доставлены сюда на метеорологическом судне «Заксен» (возможно, «Заксенвальд» – корабль, до 1940 года базировавшийся на «Базис Норд»), Группу возглавлял лейтенант Г. Риттер. В ее состав вошли научный руководитель Г. Вейс, метеоролог Г. Гофман, врач Р. Сенсее, два морских офицера, восемь моряков и два радиооператора.

22 августа экспедиционное судно вышло из Варнемюнде и через четыре дня достигло назначенного места высадки – побережья мыса Филиппа Броко (на острове Шанон). Лагерь на берегу бухты Ганзы создали с немецкой обстоятельностью. В пятистах метрах от «Заксена» были построены две хижины, которые соединили с экспедиционным судном телефонным кабелем. Для маскировки весь судовой корпус был обложен снежными кирпичами. И с конца сентября в Германию пошли метеонаблюдения.

Германские метеорологи проводили наблюдения за погодой, замеры инверсии воздуха и геоморфологические наблюдения на береговых террасах на всем побережье острова Сабины. Во время своей работы они использовали захваченную у береговой охраны США радиостанцию «Bluie East» 5 (BE 5).

13 марта 1943 годалагерь на берегу бухты Ганза был обнаружен санным гренландским патрулем (датчане и эскимосы) под командованием Мариуса Енсена. В боевом столкновении датчане потеряли часть собачьих упряжек. Еще через две недели (25 марта) группа бомбардировщиков В-24 (командир группы – Бернт Балчен) атаковала лагерь нацистов и «Заксен» с воздуха Затем лагерь был блокирован специальной группой гренландского патруля. Часть нацистов попали в плен. Но части удалось спастись, и они были вывезены немецким самолетом До-26.

9. «Виолончелист». Экспедиция работала с 1943 года на востоке Гренландии. В группу из восьми человек, помимо начальника операции, метеоролога Г. Шотца военного начальника операции лейтенантах. Захера, вошли метеоролог, техники четыре радиооператора Метеорологический отряд был доставлен на остров пароходом «Кобург», который 14 августа 1943 года вышел из Ростока и через порт Нарвик пришел к берегам острова. Однако здесь, недалеко от берега, экспедиционное судно было затерто льдами и во время ледового дрейфа получило серьезные повреждения.

Лишь 6 сентября германские полярники увидели остров Иль-де-Франс и Землю Германия. Личный состав экспедиции разместился на берегу в снеговых камерах, которые были вырыты в снежных наддувах толщиной в пять метров. Через пару месяцев зимовки после внезапной подвижки льдов «Кобург» накренился на тридцать градусов, а все склады, созданные на льду, утонули.

22 апреля 1944 года ледяной лагерь был обнаружен санным дозором гренландского патруля. В результате внезапного нападения погиб лейтенант X. Захер. Общее руководство экспедицией перешло к капитану «Кобурга» Радебругтеру. 3 июня немецкие полярники были вывезены самолетом Ju-290 в Тронхейм;

10. «Эдельвейс-1» («Edelweiss»). В 1944 году группа из одиннадцати человек была доставлена на восточное побережье Гренландии из Висмара пароходом «Кединген» (судно с декабря 1939 года по апрель 1940 года было приписано к «Базис Норд») и подводной лодкой. Научным руководителем был назначен лейтенант Г. Вейс, а военным – лейтенант Г. Ю. Аллевельд.

После того, как подводная лодка безуспешно атаковала неожиданно появившийся в районе высадки американский ледокол «Нортленд» (торпеда ударила в кромку льда), «Кединген» был потоплен артогнем американцев (по другим данным – пленен американской подлодкой). Фашистской субмарине удалось уйти. Полярная партия была захвачена в плен.

11. «Эдельвейс-2» («Edelweiss II»), Первоначально, в 1944 году, экспедиция планировалась для высадки на Земле Франца-Иосифа, но после гибели первого «Эдельвейса» была направлена на побережье Гренландии. Метеорологическое судно «Экстернштейне» доставило группу к побережью, но здесь оно было обнаружено и фашистские полярники были захвачены в плен.

12. «Арктический волк» («Helhus»). Создан в октябре 1944 года на острове Хопен (остров Надежды) у Шпицбергена. Личный состав доставлен подводной лодкой, снят с острова только после окончания войны. Во время работы над книгой удалось найти информацию, что подводной лодке предшествовала работа некой метеоэкспедиции. [51]51
  «Svartisen». – Авт.


[Закрыть]

Вместе с тем после окончания Второй мировой войны стало известно, что в конце 1944 года между южными оконечностями Шпицбергена и Гренландии и кромкой паковых льдов курсировало специальное судно, работавшее по программе «Перелетные птицы» («Zugvogel»).

Правда, истинные цели и задачи этой операции не ясны и в настоящее время, да и штормовая погода помешала успешному проведению этой операции (с октября 1944 года по январь 1945года).

При этом следует особо отметить, что у побережья острова Гренландия, начиная с 1940 года, в течение четверти века действовал международный ледовый патруль, основу которого составляла береговая охрана США. Но за эти годы американским военным морякам и полярникам удалось получить весьма ограниченные сведения о побережье острова. Особенно скудными были их знания о восточной части побережья, практически полностью загроможденной льдами. Фашистские же метеорологи всего за четыре года о Гренландии узнали много больше, в том числе и благодаря захвату во время оккупации Дании секретных карт этого острова.

Однако атлантической «метеокухни» нацистам было бы достаточно только на случай войны с Англией. Но Адольф Гитлер не прислушался к мудрому совету первого рейхсканцлера германской империи, князя Отто фон Шёнхаузена Бисмарка, и напал на Россию. Вот тут-то и Редер, и Геринг да и сам Гитлер осознали, какую роль играли в условиях блокады рейха англичанами русский Северный морской путь и районы русской Сибири. А главное – на сколько здесь важны оба острова Новой Земли.

С первых дней войны с Советским Союзом фашистское руководство рассчитывало, что специальный горный корпус «Норвегия» собственными силами легко решит задачу захвата Ура-Губы, Полярного и Мурманска, а затем быстро овладеет всем Кольским полуостровом. Не удивительно, что за всю компанию 1941 года Кригсмарине не проявлял особой активности в районах северо-восточной части Баренцева моря и в Карском море. Тем более что небольшая германо-норвежская военно-морская группировка едва-едва обеспечивала германские коммуникации у побережья Норвегии да могла действовать в южной части Баренцева моря.

Может, поэтому большинство военных историков всегда были твердо убеждены, что первое время фашистов не интересовали районы Новой Земли и они проникли в Карское море только летом 1942 года. Однако они как-то упустили, что еще 4 октября 1941 года гидрографическое судно «Академик Шокальский» обнаружило у северо-восточной оконечности Новой Земли нацистскую субмарину. А в дельте Лены на бочках с топливом стояла маркировка «Кригсмарине, 1940 год». Так, может, еще в начале Второй мировой войны гитлеровцы не упустили возможности похозяйничать не только на атлантической «метеокухне», а попытались заглянуть еще и в ее арктические уголки? А тут уж без посещения островов советской Новой Земли – ну, никак не обойтись.

Скорее всего, корабли Кригсмарине начали осваивать просторы Карского моря задолго до Великой Отечественной войны. Ведь фашистские военно-морские теоретики и адмиралы еще с начала 30-х особо выделяли архипелаг Новая Земля как «нависавший» над всеми нашими морскими коммуникациями в Баренцевом море и в западном секторе советской Арктики. Особенно – архипелаг Новая Земля.

Во-первых, она всегда была своеобразным «Гибралтаром» для Северного Ледовитого океана, миновать который не может ни один корабль, идущий в Карское море или возвращающийся обратно. Во-вторых, кроме небольшого количества местного населения да нескольких партий советских полярников, здесь никто нежил.

Был также учтен и практический опыт создания на Новой Земле некоей базы подводных лодок еще в годы Первой мировой войны . Есть информация, что моряки заходивших и укрывавшихся здесь кайзеровских субмарин для складирования морских мин (позже поставленных против транспортов союзников, идущих в Архангельск) использовали остров Поной. Топливозаправщиком для этих подлодок служил некий австрийский транспорт, неоднократно наблюдаемый русскими и норвежскими рыбаками на подходах к горлу Белого моря и у западного входа в Маточкин Шар. Вместе с тем у гросс-адмирала Эриха Редера, который до начала Первой мировой войны руководил информационным отделом по связям с общественностью имперского Военно-морского управления, которое располагало прекрасными военными обозревателями и аналитиками, а затем – как начальник рекогносцировочных сил кайзеровского флота, знал о богатом практическом опыте использования в Баренцевом море германских вспомогательных крейсеров «Берлин», «Гроссер-курфюрст» и «Метеор». Ведь, только по приблизительным данным, в Белом море за 1916–1917 годы на германских минах подорвались более двадцати транспортов России и стран Антанты. Данная тема рейдерской войны кайзеровских кораблей и подводных лодок на Севере – тема иной книги. Поэтому мы вернемся к основному рассказу.

При разработке планов дальнейшего создания арктической «системы» Кригсмарине фашистская военно-морская разведка успешно использовала все доступные материалы всех «научных» экспедиций. Так что первая (октябрьская) встреча «Академика Шокальского» с германской субмариной у мыса Спорый Наволок, закончившаяся для советских полярников счастливо, не была случайной. Об этой неожиданной встрече еще в 1969 году рассказал в «Истории открытия и освоения Северного морского пути» известный полярный исследователь М. И. Белов, который не стал бы публиковать непроверенную информацию. Но почему-то исследователи и историки Севморпути не любят вспоминать эту историческую страницу. А базирование гитлеровских моряков и летчиков в Белушьей губе ставят под сомнение.

Меж тем новоземельцы, проходившие службу на островах архипелага, чаще всего не слишком охотно (и все же порой) вспоминают о некоем громадном подскальном сооружении. Оно располагалось на острове Междушарский (южнее мыса Соколова, или так называемого мыса Любви), по другим данным – где-то в середине пролива Маточкин Шар. Есть информация, что именно здесь германские подводные лодки всплывали у причала в спокойном озере. Может, где-то здесь и была тайная кайзеровская база? Ведь где-то здесь в конце 60-х годов была даже обнаружена исправная динамомашина, которая могла подавать электроток для аварийного освещения пещеры. И маркировка на ней была… германская.

В процессе поисковой работы удалось уточнить, что, возможно, именно этот грот использовали уже послевоенные подлодки Северного флота. Однако по понятным причинам документального подтверждения тому найти пока не удалось.

Вряд ли стоит рассматривать как случайность и неожиданную встречу у Новой Земли экипажа гидросамолета МБР-2 под командованием будущего Героя Советского Союза, старшего лейтенанта Леонида Елькина с нацистской подлодкой.

В начале лета 1942 года было решено сформировать Новоземельскую военно-морскую базу. Северный флот сразу же приступил к выполнению подготовительных мероприятий. И хотя уже с августа 1942 года у входа в губу Белушья начали нести дежурство наши дозорные корабли, этот удаленный арктический архипелаг, как и прежде, оставался для советской стороны неизведанным. А настоящей сухопутной карты даже основного выбранного района базы не существовало. Только некоторые домики промышленников были нанесены на схемы и карты по данным опроса их строителей – охотников и рыбаков.

27 июля 1942 года гидросамолет Елькина вылетел к Новой Земле для выполнения специальной задачи, поставленной командующим Северным флотом, вице-адмиралом Арсением Головко. Североморцам было приказано отыскать места для дополнительных посадочных полос, откуда можно было вести воздушную разведку в северной части моря и провести сопутствующий поиск фашистских подлодок в восточной части Баренцева моря.

После приводнения в заливе Рогачева североморский экипаж на надувной шлюпке направился к берегу либо для осмотра обнаруженной подходящей площадки, либо для встречи с зимовщиками. Внезапно неизвестно откуда недалеко от МБР-2 появилась фашистская субмарина, которая из пулемета обстреляла советский гидросамолет. Экипаж быстро вернулся к самолету, и Елькин, несмотря на тяжелое ранение, увел ее из-под обстрела и сумел поднять машину в воздух.

Более чем странным совпадением является то, что в этот же день (27 июля 1942 года) германская субмарина U-601 атаковала два гидросамолета типа ГСТ из авиагруппы И. Мазурука у Малых Кармакул, а затем обстреляла здешнюю полярную станцию. При этом она уничтожила оба советских ГСТ, три дома и два склада полярников. Странное совпадение, не правда ли? Может быть, советские самолеты «спугнули» отдыхавший недалеко от Белушьей губы экипаж субмарины? Ведь залив Рогачева (Белушья губа) и залив Моллера (Малые Кармакулы) находятся недалеко друг от друга Они с юга и с севера, соответственно, вдаются в полуостров Гусиная Земля. Между заливами не более семидесяти морских миль, что для подводной лодки, тип VII (к которой относилась U-601), идущей в надводном положении, составляет не более пяти часов хода Может, где-то здесь на полуострове и следует искать стоянку фашистских субмарин, приходивших сюда на отдых до августа 1942-го? Хотелось бы отметить, что и Белушья губа, и Междушарекий были избраны немцами не случайно.

Белушья губа (или просто Белушка) расположена на северном побережье пролива Костин Шар (между островом Междушарекий и южным островом Новой Земли), к западу от залива Рогачева. Как место для базирования боевых кораблей она имеет большие оперативно-тактические выгоды. И в первую очередь потому, что любые корабли, приходя сюда, в случае опасности могли использовать для выхода отсюда сразу два пролива: кратчайший – между мысом Лилье и северо-западной оконечностью острова Междушарекий, другой – через пролив Костин Шар. Это вам не напоминает базы в Киле и дельте Лены?

Кроме того, весной-летом 1942 года на острове Междушарекий (у входа в губу Белушья) были созданы взлетная полоса и радиостанция. И первый фашистский самолет Не-111 приземлился здесь уже в июле. У него на борту находился один из основоположников создания германской метеосистемы в арктических широтах, Руперт Гольцапфель. Стоит ли удивляться, что вскоре, несмотря на создание на Новой Земле нашей ВМБ, на побережье Междушарского появилась автоматическая метеорологическая станция «Крот». Правда, столь откровенная наглость со стороны фашистов, едва не закончилась для них плачевно. Прилетевший на остров «хейнкель» был атакован советским самолетом МБР-2. При аварийном взлете немецкий самолет получил повреждения. От уничтожения крылатого «метеоролога» спас неожиданно подоспевший в район Ju-8 8 (откуда он появился именно в эти минуты?), который затем обеспечил уход «хейнкеля» в Норвегию.

Когда на следующие сутки сюда пришли североморские корабли с десантными группами из Белушьей губы, то на острове были обнаружены лишь следы от шасси самолета, местами врезавшихся в грунт, колья, к которым он крепился на время штормового ветра, да части брошенной радиостанции .

Затем подобные взлетные полосы появились на новоземельских мысах Константина и Пинегина. Используя все три ВВП, нацистам было легко создать небольшие топливные и продовольственные склады, особо нужные для экипажей подлодок, отстаивавшихся в заливе Ледяная гавань. В послевоенное время удалось также узнать об установке 15 октября 1943 года на берегу новоземельского залива Иноземцева (на мысе Медвежий) автоматической метеостанции WFL-32 (Wetterfunkgerat– Land-32) («Эрих»),

Однако чаще всего летчики люфтваффе взлетали с этих мысов для слежения за советскими арктическими конвоями. Ведь благодаря географическому местоположению архипелага Новая Земля они значительно увеличивали боевой радиус своих воздушных разведчиков. При обнаружении конвоя летчик сразу не сообщал полученных координат в эфир. Он выжидал, а заодно:

1. Исключал свою значительную ошибку в истинном месте советских и союзных транспортов, накопленную за время длительного полета над морем, а в процессе наблюдения – еще и уточнял данные движения конвоя и обнаруженных судов.

2. Исключал возможность перехвата «длинного» сообщения и обязательного отворота конвоя на другой курс (в случае нахождения на кораблях конвоя аппаратуры радиоразведки).

3. Давал возможность подлодкам, в это время находящихся, например, на Земле Александры или в Ледяной гавани, в кратчайшее время выйти на маршрут перехода советского конвоя. При этом немецкий летчик даром времени не терял, а передавал на коротких радиоволнах: «Я отправляю сигнальное сообщение».

Этот короткий сигнал сразу же становится предупреждением для командования группы и всех ее подводных лодок, которые после получения данного сигнала занимали глубины, наиболее выгодные для приема целеуказания самолета-разведчика (на длинных радиоволнах).

С получением данных об обнаруженном конвое «арктические волки» определяли свое место относительно советских транспортов и докладывали полученные пеленги старшему в группе (или на береговой командный пункт). Командование группы по пересечениям пеленгов на карте определяло точное место самолета, а значит, и конвоя и с использованием метода «крюйс-пеленга» передавали полученную информацию на подлодки группы, которые, в свою очередь, в кратчайшее время занимали наиболее выгодные позиции дня торпедных атак . Сколь важная военная роль была отведена воздушным разведчикам люфтваффе на Севере, говорит следующее.

К июню 1941 года в Северной Норвегии находились эскадрилья дальних разведчиков Do-18 и звено дальних разведчиков Ju-88. Эти самолеты вели разведку до острова Ян-Майен, южного побережья Шпицбергена, а на востоке – до губы Крестовая (Новая Земля) и Архангельска.

Вскоре после начала войны с Советским Союзом авиационные соединения в Северной Норвегии начали постепенно пополняться, и летом 1942 года число самолетов здесь увеличилось до двухсот пятидесяти единиц. Но со следующего года их численность стала уменьшаться. Неудивительно, что лето-осень 1942 года стали самым результативным периодом дня группировки 5-го воздушного флота люфтваффе, базировавшихся на аэродромы Северной Норвегии. Тайну боевой деятельности одного из ее подразделений раскрыла находка наших поисковиков, но только в 1989 году.

9. Что хранила архангельская тундра?

Над заснеженной лесотундрой стояла тягучая тишина. Но вот вдали раздался легкий, нарастающий гул авиационных моторов. Пара краснозвездных Пе-3 со стороны Баренцева моря стремительно неслась над темными пятнами болот. Как специально, ноябрь 1942 года подарил североморским экипажам «окно» ясной и тихой погоды среди круговерти густых снежных зарядов.

Неожиданно в это же «окно» прямо из-под лучей ослепительно сверкнувшего солнца на «петляковых» упала тройка бело-черных мессершмитов. Самолет ведущего был сбит практически первой очередью и, вспыхнув яркой ракетой, упал, зарывшись в мох неглубокого болотца. Самолет ведомого, увернувшись от новых смертельных трасс, сколько смог, постарался увести преследователей в сторону от места падения командира. Однако вскоре вдали раздался еще один взрыа В вышине коротко мелькнули силуэты пятнистой тройки. С оглушительным ревом они нырнули за облака и умчались в сторону беломорского горла. Над архангельской тундрой вновь наступила тягучая, но уже словно мертвенная тишина. Примерно так развивались события тайну, которых удалось раскрыть лишь почти через полвека.

5 ноября 1942 года с советского маневренного аэродрома, сооруженного недалеко от устья реки Поной, дня прикрытия наших транспортов, прорывающихся от Новой Земли в Архангельск, взлетела пара всепогодных истребителей дальнего действия Пе-3 из второй эскадрильи 13-го (по другим данным, 95-го) истребительного полка, входившего в первую Особую морскую авиационную группу (ОМАГ-1). Пару вел лейтенант Александр Устименко. Его ведомым бьш старший сержант Виктор Горбунцов.

Через полтора часа на смену им с понойского аэродрома взлетела следующая пара: лейтенант Константин Усенко и лейтенант Сергей Нюхтиков. Однако Нюхтиков из-за неисправности мотора вскоре вернулся на аэродром. И Усенко дня смены первой пары пришлось лететь в район в одиночестве. Его встреча с закадычными друзьями состоялась непосредственно в зоне видимости охраняемого парохода. Пара Устименко-Горбунцов, передав Усенко «подопечный» транспорт, качнула крыльями и ушла на юг. И эта встреча стала последней встречей для друзей-истребителей. Когда лейтенант Усенко,

успешно выполнив задание, совершил посадку на своем аэродроме, то выяснилось, что первая пара на свой аэродром так и не вернулась. Усенко искал друзей при каждом очередном вылете, заглядывая по маршруту полета в самые отдаленные уголки тундры. Но – никаких следов.

Самолет Устименко удалось найти лишь через 47 лет поисковикам под руководством старшего лейтенанта Виктора Дудина из авиационного полка, некогда базировавшегося на аэродроме «Ягодник».

Собственно говоря, самолет еще в 1960-е годы нашли жители села Верхняя Золотица. Но по неясным причинам они не только не похоронили летчиков, но даже – не сообщили о находке в Архангельск. Лишь случайно на сбитую «пешку» в 1987 году наткнулись архангельские геологи из Юрасской разведэкспедиции. При этом геолог Борис Брянцев подробно осмотрел обломки самолета и при встрече с военными поисковиками рассказал о сбитом Пе-3.

Через год группа Дудина Андрей Косов, Алексей Гах, Владимир Агафонов и Михаил Костюкович – на вертолете прилетела в район будущих поисков. После недолгого обследования болотистой тундры Пе-3 № 40415 был обнаружен в высохшем болотце. Здесь же были найдены и останки… сразу трех летчиков. Здесь же лежали планшетка, личное оружие и полуистлевшие партийные билеты

После того как погибший самолет был вытащен на сухое место, по документам, обнаруженным у погибших, удалось установить, что перед поисковиками лежат лейтенант Александр Устименко и его штурман лейтенант Кузьма Банцев. Третьим в погибшем самолете был начальник штаба ОМАГ-1 полковник Федор Попов.

Для полковника Попова этот полет должен был стать завершающим в его заполярной службе. Приказ о назначении

Федора Федоровича начальником штаба авиации краснознаменного Балтийского флота был уже подписан. Но Арктика не захотела расставаться с полковником Поповым. Полет в составе экипажа Устименко стал для него последним Однако ради чего начальник штаба ОМАГ вылетел на патрулирование в Баренцево море? Это не праздный вопрос, и ниже попробую ответить на него. Но самое удивительное открытие принес детальный осмотр сбитого «петлякова».

Оба борта самолета были иссечены пушечно-пулеметными очередями. При этом практически все пробоины были от снарядов необычно крупного для авиационных пушек калибра (не меньше 30 миллиметров). Сразу было видно, что самолет упал на землю не из-за неисправности двигателей или ошибки пилота. Но кто же так далеко от передовой, в этой глухой архангельской лесотундре, глубоком советском тылу пушечно-пулеметным огнем расстрелял один из лучших советских самолетов? При этом ближнее село Верхняя Золотица, стратегического значения никогда не имело. Советских зениток и зенитных пулеметов возле него никто и никогда не видел. Даже появление советских самолетов над ним было большой редкостью.

Скорее всего, это сделали дальние немецкие истребители Me-110 или модифицированные Ju-88. Но как они попали сюда? По расчетам авиаштурманов, получалось, что для появления в этом районе дальнего немецкого истребителя Me-11 Ос ближайшего немецкого аэродрома, например, из Луостари или Аоухов, ему было необходимо по прямой пролететь весь Кольский полуостров, миновать горло Белого моря, углубиться на советскую территорию, быстро отыскать советский самолет и мгновенно его уничтожить. А чтобы вернуться домой – немедленно ложиться на обратный курс. И все это без учета обхода советских зон ПВО или по какой-то причине использования двигателей в форсажном режиме. Либо где-то здесь находился вражеский аэродром?

И практическая проверка расчетов показала, что такой тайный аэродром гитлеровцев был создан на песчаной косе у Окулова озера Здесь вдоль заброшенной взлетной полосы были сооружены бревенчатые жилые сооружения, где были брошены когда-то элегантная пилотка-«флигермютце» и запачканный краской летный китель. А в небольшой мастерской еще стояло несколько токарных станков с германским клеймом на корпусе, здесь же валялись запасные детали к радиостанции FuG-10. Бесспорно, их хозяевами могли быть только немцы. Быть может, вместе с такими же сооружениями на Новой Земле (на вышеупомянутых мысах Константина и Пинегина), а также в Архангельской области (у сел Мегра и Погорелец) германский тайный аэродром должен был стать одним из элементов гитлеровской арктической «системы». Или – звеном все того же «Генерального плана "Ост"»? Плана, который предусматривал как уничтожение славян, так и полную «германизацию» всей западной части Советского Союза вплоть до Урала. И все же зачем он понадобился нацистам? Вот несколько максимально подробных версий.

Версия первая. Секретный аэродром был предназначен для перехвата советских самолетов из воздушного охранения полярных конвоев или самолетов, которые перегонялись по ленд-лизу. Именно летом 1942 года Великобритания и США ускорили дол говорные поставки самолетов дня Советского Союза Перегонять самолеты предполагалось с трех направлений: с востока – через Аляску, с севера – через порт Архангельск и вологодские аэродромы, с юга-через Иран и Афганистан. Но даже через год после начала войны под Архангельском у советских ВВС было всего два полевых аэродрома И они не отвечали необходимым для союзников требованиям: были островными и малыми по размерам. Прилегающая к этим аэродромам тайга была сильно заболочена и, главное, не подлежала дренажированию, остро необходимому для строительства бетонированной полосы. Не удивительно, что союзники стали твердо настаивать на строительстве новой деревянной взлетно-посадочной полосы, хотя бы в четыреста метров длиной и шестьдесят метров шириной.

Для будущего аэродрома подобрали большое открытое пространство среди таежного леса, недалеко от нынешнего поселка Катунино. Почва здесь была малозаболоченной и позволяла построить надежный деревянный настил. В короткое время к строящемуся аэродрому подвели электролинию, железнодорожную ветку, установили четыре пилорамы. Все сооружения для сборки самолетов, деревянную взлетную полосу и железнодорожную ветку строили заключенные из соседнего лагеря НКВД. Аэродром был сооружен очень быстро.

Практически сразу же по железнодорожной ветке сюда стали прибывать первые самолеты, доставленные в порт Архангельск на английских и американских транспортах. Техническую команду, которая собирала самолеты, составляли англичане. Испытывали самолеты три американских летчика– капитаны Луис и Элисон, старший лейтенант Замке.

К сентябрю 1942 года с нового архангельского аэродрома (через промежуточный вологодский) в действующую армию была отправлена почти сотня самолета «Киттихаук», «Кер– тис Р-40», «Тамагаук» и «Харрикейн». Конечно, это не слишком много, но после многочисленных потерь на Севере большая часть американских и английских самолетов приходила в порт Мурманск и сразу же передавались в состав авиаполков Карельского фронта

Дальнейшую перегонку на юг самолетов, доставленных из Архангельска, обеспечивали уже советские летчики из особой группы полковника Бориса Смирнова Николай Храмов, Иван Макренко, Константин Коккинаки, Виктор Мошин, Николай Козлов, инженер Лазарев и его помощники, Часовиков и Баранов. Но вернемся к исчезнувшей 5 ноября 1942 года советской паре «пешек».

Если посмотреть на карту Архангельской области, то сразу же бросится в глаза, что тайный фашистский аэродром у Окулова озера находится посередине между только что построенным аэродромом (будущий аэродром «Ягодник») и нашими маневренными аэродромами у реки Поной и на мысе Канин Нос.