Текст книги "Сказка о Лесном царе и Пионерском царстве"

Автор книги: Сергей Баруздин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Хитрый план, родившийся сразу у всех. Олимпиада нарушает воинский устав.

Сначала мыши шли плотным клином прямо на отряд Кузи и Бибы, но потом вдруг разделились на две вытянутые, бесконечно длинные колонны. Одна двинулась влево от маленького бугорка, что зовется Большой горой, и направилась в сторону плотины. Вторая – перестроившись, как в мультфильме, продолжала идти прямо на них.

– Пора? Начнем? Пора? – зашептали окопы.

– Начнем? – спросил Биба.

Кузя обдумывал ситуацию, воевал с комарами и без конца повторял:

– Подождите! Не надо спешить! Подождите!

– Я, кажется, догадываюсь, что ты задумал, – сказал Биба.

– Что?

Честно говоря, он и сам не знал «что», но чувствовал одно: торопиться не надо.

В голове у Бибы тоже крутился какой-то замысел, но Биба никак не мог зацепиться за него, и вот…

– Если мы погоним их сейчас, они уйдут. И тогда у нас не будет никакой победы, а у них – никакого поражения. Верно? А ты хочешь пропустить их на нашу территорию, да так, чтобы они не заметили нас. Верно? Тогда на них ударят с фронта все наши, кто позади нас, а мы ударим с тыла. Верно?

Кузя чуть не обнял Бибу.

– Ты умница! – прошептал он. – Именно так я все и задумал, но только сказать никак не мог. Именно так мы и должны поступить. Молодец! А… Слушай, комары тебя кусают?

– Нет, – мужественно сказал Биба, хотя комары кусали, да еще как.

А мышиные колонны, шурша хвостами и усами, валили прямо на них.

– Всем в окопы! Замереть! – передал по цепочке Кузя. – И чтоб ни звука!

Отряд замер.

Серая мышиная масса, строго ровняя ряды и колонны, поднималась из низины все выше и выше и двигалась чуть левее окопов Первого разведывательного отряда.

«Хорошо», – про себя подумал Кузя.

«Хорошо, что они не полезли сюда», – про себя подумал Биба.

Кузя не согласовывал своих действий с командирами Второго отряда первого отражения и Третьего отряда второго отражения – дядей Софой и сторожем Кошечкиным, хотя, может быть, и надо было согласовать их. Военная наука – точная наука, и в ней должно быть все предусмотрено!

Но, видно, и в военной науке случаются чудеса.

Когда огромный мышиный отряд обошел искусственный пруд и двинулся вдоль реки, сторож Кошечкин дал по цепочке команду:

– Не стрелять! И тихо! И чтоб все до единого прошли беспрепятственно.

Вот серый отряд миновал берег реки и двинулся к плотине, дядя Софа прошептал, да так, что сам испугался своего голоса:

– Ти-и-х-хо! Ни зв-в-ву-к-ка! Пусть идут!

Разница состояла лишь в том, что если председатель колхоза – комиссар сразу же оценил боевой тактический замысел командира Кошечкина, то врачиха – комиссар дяди Софы ничего не поняла.

– Зачем вы это делаете? – сказала она. – Вы знаете, что каждая мышь распространитель инфекции, а здесь их – сотни, тысячи!

– С-с-слушай-т-те! – прошипел дядя Софа. – Я… Вы… Я, хотя… Но вы! Хотя вы и врач, вы должны понимать законы военного искусства. Здесь – гениальный план родился, а вы что? Инфекция? Очень прошу…

– Да нет, я в общем-то ничего такого не сказала. Я понимаю, что у вас, конечно, есть военный опыт, а у меня… – сказала врач-докторша – комиссар.

– А я, в общем… Я, в общем, тоже отвечаю за свои решения, – уже мягче произнес дядя Софа. – Не сердитесь! Кому пирожки печь, тому и отвечать. А в данном конкретном случае…

Но все это были частности, детали, как случайная тройка в дневнике отличника, как насморк, не связанный с вирусным гриппом, пришедшим из Гонконга, как единственный мяч, случайно забитый когда-то воронежским «Трудом» в ворота московского «Спартака». Частности важны в истории, но они никогда не делают истории.

И все-таки частности, случайные, необдуманные поступки, увы, как-то влияют на ход событий.

Олимпиада, утвержденная всеми на пост начальника штаба тылового обеспечения, мужественно продолжала охранять Книжное царство. Но от кого? Мышей явно не было сегодня. Даже ежа несчастного второго и то обнаружить она не могла.

Были комары, и это противно, но комары в конце концов не мыши, у комаров и хвостов никаких нет, и с ними можно было бороться. И она боролась! Как могла, боролась. Но это было не то. И Олимпиада, конечно, страдала и рвалась туда, где были ее октябрята, где был Вас-Сим, где были все!

Но как рваться в бой, когда сам Главнокомандующий – Лесной царь запретил ей покидать свой пост, а ее, то есть его, Лесного царя, комиссар Вас-Сим категорически не пустил Олимпиаду в свой родной октябрятский отряд, который сейчас там, на переднем крае стоит не на жизнь, а на смерть! Милые, родненькие мои, Кузя и Биба, Соня и Саня, Ваня и Маня, Коля и Оля, клопики мои, октябрята, как там вы без меня?!!

И Олимпиада, еще не очень понимая, что нарушает все военные уставы, вместе взятые, достала две пачки пиретрума – порошка от клопов, специально привезенных из города (клопов она боялась не меньше, чем всех хвостатых), и стала усиленно осыпать этим порошком подходы к Книжному царству.

При этом она повторяла, про себя повторяла:

– Попробуйте еще раз сунуться сюда! Только попробуйте!

Потом она тем же порошком посыпала подходы к каждой книжной полке.

– Попробуйте еще раз сунуться сюда! Только попробуйте! – опять повторяла она.

Мышей не было, а комары почему-то исчезли. Когда от запаха порошка Олимпиада сама начала чихать, она окончательно поняла:

«Враг сюда не пройдет! А мое место там, с моими ребятами».

Олимпиада тихо прошла стороной наблюдательный пункт Главнокомандующего и его комиссара, подумала еще раз, какой хороший человек Вас-Сим, но потом прогнала от себя эти мысли и направилась наугад туда, где находились ее милые октябрята, а точнее, Первый разведывательный отряд во главе с Кузей и Бибой.

«Какие славные ребята, между прочим, эти Кузя и Биба! Они так многому научили меня!»

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

В ружье! Бой. Неожиданное появление Летчика, которое, впрочем, вовсе не удивило Кузю и Бибу. Лесной царь становится Водяным. Победа.

Мыши шли пять, десять, почти пятнадцать минут.

Это были мучительные пятнадцать минут для дяди Софы и врачихи, для Кошечкина и председателя колхоза, для всех бойцов их отрядов.

Мыши шли вперед.

– Молодцы! – сказал на наблюдательном пункте Вас-Сим. – Как вы думаете, товарищ Лес-Вод?

– Я думаю, что все правильно, – сказал Лесной царь. – Раз мы дали указание всем отрядам, то они должны их выполнять. Это – элементарно, особенно в такой ситуации военного положения. Что происходит по мысли мыслящих, то будет, а что не происходит, того уж никогда не будет.

– Подождите, подождите, – сказал Вас-Сим. – Это что-то знакомое, но в ином выражении. Кто-то мне говорил, то ли Олишка, то ли Кузя с Бибой, что у вас есть поговорка такая. Я даже запомнил: «Что будет, то будет, а чего не будет, того уж никогда не будет». Это – ваши слова? А сейчас…

– Милейший друг мой, комиссар и начальник Пионерского царства! – Лесной царь почесал свою бороду о домотканые брюки и рубаху. – Век живи, век учись! Я тоже учусь! И пересматриваю свои старые взгляды, поскольку жизнь – это лучший урок. И для меня, человека не молодого, повод для размышлений…

Но пока они говорили о непонятных вещах, объясняющих, почему сегодня можно думать так, а завтра – иначе, мыши продвигались вперед.

Лось – командир Особого лесного отряда, долго вдыхал воздух в ноздри и при этом не забывал успокаивать Лосиху и Лосенка, которые впервые принимали участие в боевой схватке. Наконец, поняв окончательно, что мыши движутся сразу с двух направлений, Лось крикнул:

– В ружье!

– В ружье! – повторили Лесной царь и Вас-Сим.

– В ружье! – сказал Барсук своей жене и детям.

– В ружье! – прошептал заяц Русак и подозвал поближе Русачиху и ребят – двух мальчиков и двух девочек. – Теперь держитесь возле меня.

– В ружье! В ружье! – заголосили и запищали птицы, взрослые и малые, большие и средние, совсем крошечные и чуть меньше, все, кроме кукушки, которая, несмотря на важность происходящего, продолжала куковать где-то далеко позади.

– В ружье!

Эхо отнесло этот призыв во Второй отряд первого отражения и в Третий отряд второго отражения, и там повторилось тем же.

– В ружье! – приказал дядя Софа.

– В ружье! – приказал сторож Кошечкин.

И только до Первого октябрятского разведывательного отряда эта команда не дошла. Потому что там уже шел настоящий бой.

Кузя и Биба вели своих бойцов не вперед, а назад, в сторону лагеря – по хвостам мышиной армии.

Но вот Кузя воскликнул:

– Биба! Где ты?

– Я тут, – подскочил к нему Биба.

– Ты слышишь?

– Что?

– На небо посмотри! Смотри скорей на небо! – кричал Кузя, отбиваясь от нападавших на него врагов.

Биба тоже отбивался, как мог, но в горячке боя ничего не понимал:

– А что там на небе?

– Да самолет! Смотри! Самолет на бреющем полете! Это ж наш знакомый Летчик! Понимаешь?

Над полем боя и верно кружил самолет. Он низко проносился над землей и кустарником, над рекой и прудом, взмывал вверх, разворачивался и вновь пролетал почти над самыми головами сражающихся.

– Ур-ра! – закричал Биба. – Значит, Летчик догадался и…

– И пришел к нам на помощь, – добавил Кузя. – А как же еще! Он же знаешь какой человек, этот Летчик!

Мыши, кажется, растерялись. Многие поворачивали назад…

Наконец все смешалось. Отряд Кузи с отрядом дяди Софы и с отрядом сторожа Кошечкина. Мыши, которые шли на отряд Кузи – с мышами, которые шли на плотину и через мостик дальше, к Книжному царству.

А самолет продолжал с ревом летать над полем боя.

Кузя и Биба узнали даже Летчика, так им показалось, и похвалились перед дядей Софой.

– Отличный у вас друг! – сказал раскрасневшийся дядя Софа.

Дядя Софа подбрасывал в воздух сразу сотни серых противников, лоси, барсуки и даже зайцы гнали их прочь, а сверху, помимо самолета, кружился миллион птиц, наседая на врага с воздуха. Даже сова, на что уж почти незрячая днем, бросалась на мышиную армию.

Шум и крики в ходе сражения были сказочные.

– Кошечкин! – кричал кто-то. – Хватай их! Ты же не Мышкин!

– Биба! Ты видишь, Летчик помахал нам прямо из самолета! Значит, узнал!

– Олимпиаду не пускайте! Не пускайте ее, пожалуйста! Она в обморок упадет!

– В какой обморок? Она с нами была, с разведчиками. На ее счету…

– Не давать им отступать к реке! Приказываю: не давать!

– Дедушка, это вы? Ох, здорово!

– Олишка! Милая! А ты – умница! Не боишься уже? Не сердись на меня!

– Ну, вы, ребятки, полководцы!

– А Летчик этот их знакомый – Кузин и Бибин!

– Мне терять нечего. Кому пирожки печь, тому и отвечать!

– Опять к реке они рвутся. А ну, гони их назад!

– Товарищ Главнокомандующий! А может, вам это?.. В реку нырнуть?

– Как это?

– Да, ведь они, Лес-Вод, отступать собираются.

– Ох, простите старика, товарищ комиссар! Совсем забыл, что я еще и Водяной. Бегу, бегу…

А Кузя, бросив Бибу с частью отряда на прежние позиции – в окопы, чтобы не дать отступать разбитой мышиной армии через этот участок, искал Лесного царя.

У Кузи действительно родился в ходе боя отличный план. Гениальный план, если говорить скромно. Мышиная армия почти разгромлена. Это – ясно! Но остатки не пытаются отступать. Через их окопы они не отступят. Через дядю Софу и плотину – не отступят. Куда им деваться? Только через реку вплавь могут они удрать в свои Старые амбары. Надо срочно просить Лесного царя вспомнить обязанности Водяного и не дать им…

Кузя, конечно, не знал, что план его совпал с планом Вас-Сима.

И когда он, Кузя, не найдя нигде Лесного царя, подбежал, размахивая трещоткой, к реке, то увидел такую картину.

В реке лежал на спинке Лесной, точнее, Водяной царь, их дедушка, их Главнокомандующий, и борода его, огромная борода плыла по течению речки. А мыши, жалкие, одинокие мыши, бросившись в воду, попадали в его бороду, запутывались в ней, пищали и визжали.

Но Лесной, то есть Водяной царь оставался благородным.

– А зачем пришли? – спрашивал он каждую мышь в отдельности и всех немногих вместе. – Что вам нужно тут? Книжное царство решили уничтожить, да? А потом Книжное море, да?? Не получится, милые! Знаете ли, что умнее и мудрее нет на свете вещей, чем книги! Отпущу я вас, но с одним условием. Вернетесь на свои Старые амбары за Большой горой, расскажите всем, кому нужно, что бесполезно это – бороться с Книжными царствами и Книжными морями!

Самолет промчался на бреющем полете над самой рекой, и Кузя опять заметил в кабине Летчика.

Летчик махал рукой и как бы говорил:

– Победа!

И вокруг уже гремело и звенело:

– Победа! Победа! Победа!

Жители Пионерского царства – они же победители, кричали:

– Победа!

Лесные жители – они же победители, кричали:

– Победа!

А Лесной царь, он же Водяной, он же Главнокомандующий, все еще разговаривал с немногими спасшимися через его бороду врагами:

– Кто с недобрым к нам приходит, то по-доброму не уходит.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

и последняя, поскольку в ней повествуется о торжествах в честь победы.

В полдень в Пионерском царстве состоялась торжественная линейка. Поздравляли победителей, а взрослых победителей торжественно принимали в почетные пионеры. Так, пионерами стали Лесной царь, он же – Водяной, комиссар Третьего отряда второго отражения – председатель подшефного колхоза, который уже не сердился, что его территорию загрязняют, сторож Кошечкин, врач-докторша – комиссар. Летчик, специально приглашенный на торжество из отряда сельскохозяйственной авиации, и, самое главное, командир Особого лесного отряда – Лось. Учитывая размер его шеи, галстук ему был повязан особый – огромный кусок кумача с подрезанными краями.

Вечером в честь победителей начальник лагеря Вас-Сим устроил торжественный прием. Как ни отбивался дядя Софа, но ему пришлось изготовить для этого приема пирожки с мясом (их очень любит Вас-Сим), с капустой (их очень любит Олимпиада) и даже с грибами, поскольку пирожки с грибами очень любит комиссар его Второго отряда первого отражения – врачиха, и отказать ей дядя Софа никак не мог.

Лесному царю был специально доставлен любимый кефир.

– Я настолько растроган, – сказал Лесной царь, поднимая стакан кефира, – что не знаю, что сказать. Я обещаю всю жизнь учиться у таких взрослых людей, как вы, товарищ Олимпиада, которая вместе с моим Русаком обнаружили опасность, я буду учиться у таких пионеров, как они, которые выступили против нее, и у таких октябрят, как хитрые, смелые и славные полководцы Кузя и Биба, благодаря которым мы победили зло! Так выпьем за их завтрашний день!

– Обязательно выпьем! – сказала Олимпиада и подняла бокал с компотом.

– Очаровательно! – подтвердил Лесной царь. – Вы – очаровательны, как моя царица. Она страсть как любила компот и лимонад. А еще…

Лесной царь решил дальше не распространяться.

Вас-Сим выручил Лесного царя, обратившись к дяде Софе:

– А пирожки у вас сегодня, Софрон Огурлиевич, отличные!

Дядя Софа подскочил от радости. То ли из-за пирожков, то ли потому, что Вас-Сим впервые правильно назвал его отчество.

– Кому пирожки печь, тому и отвечать! – сказал он с гордостью.

А Кузя и Биба уже спали в это время. Спали, как и все юные обитатели Пионерского царства.

Кузя спал крепко, но по обыкновению что-то бормотал во сне. Биба спал тоже крепко, но чутко и слышал все, что бормочет Кузя.

– Биба! – вдруг вскрикнул во сне Кузя и сел в постели.

– Что, Кузя? – Биба тоже приподнялся на подушке.

– А дедушка добрый, правда? – спросил Кузя.

– Какой еще добрый! – согласился Биба.

– Они, понимаешь ли, через речку назад бегут, а он им все объясняет, растолковывает. Я сам слышал!

– На то он и Лесной царь, – согласился Биба.

Кажется, Кузя и Биба уснули.

Наутро все местные газеты сообщили о победе добра над злом и о том, что мышиное наступление против Книжного царства и Книжного моря обернулось поражением для захватчиков. Среди героев – победителей были отмечены все пофамильно. В заключение говорилось о торжественном ужине в честь победителей, который прошел в сердечной и дружественной обстановке.

Газет Кузя и Биба не читали, потому что это были взрослые газеты. Но разве это важно?

И у Кузи, и у Бибы еще так много впереди! И трудного, и хорошего, и новых больших и малых побед, как та, что сегодня называется уже вчерашней.