Текст книги "Сказка о Лесном царе и Пионерском царстве"

Автор книги: Сергей Баруздин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Подготовка к решающему сражению. Все готовы в бой. Почему взвод ежей Особый.

– Меня лично смущает только одно… – сказала Олимпиада.

– А я, Олишка, никак не могу простить себе, что мы военную игру назначили на пятницу. Вот и приходится перестраиваться, – сказал Вас-Сим. – Прости, Олишка! Я перебил тебя. Так что тебя смущает?!

– Слишком рано придется поднимать моих октябрят, – объяснила Олимпиада. – А они под утро так хорошо спят, и их очень трудно будить.

– Это в конце концов не страшно, – успокоил ее Вас-Сим. – И потом твои ребята, взять хотя бы Кузю с Бибой! Это ж гении, молодцы! Как они все придумали, распределили! Я бы и сам, например, в Главнокомандующие не решился. А тут комиссар – моя стихия. Может быть, в конце концов это не хуже военной игры, которую мы запланировали на пятницу, хотя жаль, конечно… Но уж если начинается такая необычная война, как эта, то Главнокомандующим, конечно, должен быть очень опытный человек, вроде их Лесного и Водяного. В такой войне, как и, впрочем, во всякой войне, важно использовать опыт предыдущих побед и поражений…

– Войны всегда начинаются раньше времени, – сказала не очень искушенная в военном деле Олимпиада. – Хорошо хоть, что мы что-то успели…

Было три часа ночи. Олимпиада и Вас-Сим, конечно, не спали. И поцеловались они после отбоя всего лишь один раз, правда, может, два, но это неважно, а так они занимались только делом.

Вчера они с Кузей и Бибой все подготовили. Создали три боевых отряда: разведывательный, первого отражения и второго отражения. Командиры и руководители штабов получили задания. Дядя Софа задержался на кухне, пришел к самому концу, но все одобрил. Это важно! Как-никак, дядя Софа младший сержант запаса, хотя и не служил никогда в армии.

Главнокомандующего не беспокоили. Так посоветовали Кузя и Биба.

– Пусть дедушка Лесной царь отдыхает. Ему и так рано вставать. А потом это он все знает! Его мысли!

Были, конечно, и некоторые споры. Так поначалу не все и даже Вас-Сим в их числе не поняли, зачем нужны отряды первого и второго отражения.

– Кого мы будем отражать? Мы сразу сметем их и пойдем в наступление! – говорил Вас-Сим.

Дядя Софа шел еще дальше:

– Да мы им хвосты закрутим!

– Умоляю, не надо о хвостах! – попросила Олимпиада и тем самым спасла положение, не дала разгореться спорам.

Вас-Сим, хотя и был относительно молод и не успел принять участия хотя бы в одной войне, поддержал Кузю и Бибу. Он и сам не раз думал, изучая историю, что войны бывают разные.

Все сдались.

Общую мысль выразил младший сержант запаса дядя Софа, который сказал, что тактика – это тактика, а ведь кому пирожки печь, тому и отвечать!

– Мы должны согласиться с Кузей и Бибой, – закончил дядя Софа.

Впрочем, на этом все и закончилось. Довод дяди Софы был весьма убедителен.

Сейчас Олимпиада сказала Вас-Симу:

– А из-за этой военной игры ты, пожалуйста, не огорчайся! В конце концов мы перестроились, правда? И все идет хорошо. Давай лучше подумаем, как будить ребят. И потом, знаешь, меня все же несколько смущает еще одно…

– Что? – спросил Вас-Сим.

– Не что, а кто?

– Кто?

– Тот, что царь, Лесной, Водяной и наш Главнокомандующий. Во-первых, мы его в глаза не видели. Во-вторых, а что, если он не придет? Ты, понимаешь, что может быть? Они уже наступают, а мы не знаем, что делать. У нас нет главного. Ты представь себе: вот мы приехали с лагерем и я приехала, а тебя нет?

– Я люблю тебя, Олишка! Ты – чудо! – воскликнул Вас-Сим. – Дай я тебя поцелую!

– Мы уже. Пока хватит, – Олимпиада решительно отстранила его. – Потом. Сейчас даже как-то неудобно, когда нас всех ждет такое испытание с этими…

Олимпиада не договорила. Она терпеть не могла всех их, которые с хвостами.

Вас-Сим успокоился и сам предложил:

– Да, надо подумать, как их будить.

Он взглянул на часы:

– Без четверти четыре. Через пятнадцать минут, пожалуй, пора приступать.

Но тут как раз в дверь кабинета начальника лагеря раздался стук. Настойчивый и даже не по-ночному громкий.

– Можно?

– К вам можно?

– А-а?

Вас-Сим распахнул дверь. На пороге стояли Кузя и Биба.

– А мы…

– А мы к вам…

– Вы не спите? – удивилась Олимпиада. – Мы только что собирались вас будить.

– Да, что вы! Никто и не спал! – Кузя откровенно рассмеялся. – Мы вас ищем. Дедушка наш, Лесной царь, давно здесь и устраивает смотр войскам. А вас, как начальника штаба тылового обеспечения, нет. Он всюду ищет вас, и мы ищем…

– Миленькие мои, простите, – попросила Олимпиада.

– Мы не знали, – сказал Вас-Сим. – И потом всюду так тихо. Мы думали, что вы еще спите.

– А мы давным-давно встали, и все тихо. Так и должно быть! На войне как на войне! Помните, фильм такой! – объяснил Кузя.

– Тишина – друг солдата, – добавил Биба. – Это тоже из кино, но я не помню его названия.

– И жители Лесного царства в полной боевой готовности на опушке, – сказал Кузя.

– Какие жители на опушке? – не понял Вас-Сим.

– Как – какие? Лоси, барсуки, зайцы, даже птицы. Плюс Особый взвод ежей. Все готовы идти в бой! Лесной царь приказал им не шуметь, и они не шумят…

– Про них я забыла, – призналась Олимпиада.

– Мы вчера говорили об этом, – напомнил Вас-Сим.

– А люди как? – спросил он. – Оружие?

– Все отряды построены в полной тишине, – доложил Кузя. – И дедушка наш обходит их в полной тишине и все указания дает шепотом. Все идет нормально! Оружие готово!

– По плану! – добавил Биба.

– Ну, что ж! – сказал Вас-Сим. – Все ясно!

– Мне одно не очень ясно, – поинтересовалась Олимпиада. – Кузя сказал «плюс взвод ежей». А что будет делать этот взвод? Почему он тоже Особый?

– Конечно, и очень даже Особый, – пояснил Кузя. – Как бы вам это объяснить… – Он подумал, боясь обидеть Олимпиаду. – Понимаете ли, есть люди, которые не любят мышей? А ежи как раз наоборот. Они их очень, очень любят!

– Ах да, я вспомнила! – сказала Олимпиада. – Мы это еще в школе проходили по зоологии. Пожалуй, правильно вы придумали!..

На улице чуть светало. В соседней деревне нехотя, словно спросонья пели петухи. И устало лаяли собаки. И еще тарахтел трактор. Начинался новый день.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Первый разведывательный октябрятский отряд. Что услышала Олимпиада в Книжном царстве и что обнаружил дядя Софа. Опять – огорчения Олимпиады.

– Ты готов? – спросил Кузя.

– Так точно! – ответил Биба.

– И вы все готовы? – спросил Кузя у остальных ребят. – Оружие в полном порядке?

– Гот-т-товы! Пор-р-рядке! – дружно ответил отряд.

Про оружие он так спросил, для соблюдения формы. Оружие проверили еще вчера – пластмассовые автоматы, разных калибров и достоинств пистолеты, в том числе и с пистонами, покупные и самодельные шашки, трещотки, булавы.

– Тогда вперед, – скомандовал Кузя и добавил: – Но тихо! Чтоб ни одна мышь…

Олимпиада почему-то всплеснула руками, выхватила из-за спины свою косу и стала дергать ее так, будто она разговаривает с Вас-Симом.

– Не волнуйся, – сказал Вас-Сим, который стоял рядом: – Мы с Лес-Водычем их проводим.

Лес-Водычем он стал называть Лесного царя совсем недавно – минут пятнадцать-двадцать назад. До этого начальник лагеря все ломал голову, как ему быть в обращении с этим пожилым и, судя по всему, очень уважаемым человеком. Называть его Лесным царем как-то странно для начальника пионерского лагеря, кроме того, Лесной царь еще и Водяной по совместительству. Мало ли кто и что подумает: скажут еще, что веришь во всякую сказочную чертовщину! Дедушка? Но это хорошо для Кузи и Бибы, и для других ребят, а он в конце концов начальник. Товарищ Главнокомандующий? Слишком официально, хотя он и комиссар при нем. Решение пришло, как всегда, неожиданно. Начальник лагеря вспомнил, что ребята втайне называют его самого Вас-Симом, и на ум сразу же пришло это.

– Так как, товарищ Лес-Водыч, вперед? – спросил он у Лесного царя.

– Несомненно, – согласился Лесной царь. – Я думаю так: сначала мы провожаем Первый разведывательный октябрятский отряд до места его расположения, потом возвращаемся и занимаемся уже всем остальным. У вас нет возражений?

– Никак нет! – отрапортовал Вас-Сим и сам смутился.

Олишка стояла рядом.

Но Олимпиада, кажется, не поняла его смущения.

– Но, учтите, товарищи, – сказала она. – Конечно, хорошо, что вы проводите моих октябрят – туда… Я все же прошу и даже настаиваю, чтобы вы потом вернули их назад – сюда.

– Несомненно, – согласился Лесной царь.

– Обязательно, – подтвердил Вас-Сим.

Они ушли. Остальные отряды пока остались. Уныло бродил среди ребят и немногих взрослых дядя Софа.

– Я-то думал, что буду первым. Я-то думал… Кому пирожки печь… – бубнил он себе под нос.

Олимпиада столкнулась нос с носом с дядей Софой, удивилась, сказала:

– Меня лично смущает только одно, Софа! Что первыми пошли самые маленькие ребята и именно из моего отряда. А я не с ними…

– Но вы же мышей боитесь! – сказал дядя Софа и чуть не хихикнул.

– Да, боюсь, – призналась Олимпиада, – и что из этого. Но я еще больше боюсь за своих малышей. Правильно ли, что такие маленькие – и в разведку?

Дядя Софа вспомнил, что он младший сержант запаса:

– В разведке маленьким легче, чем большим. Например, мне в разведку никак нельзя…

– При чем здесь вы? – воскликнула Олимпиада. – Тысячу раз сказала вам: они же маленькие…

Дядя Софа, кажется, возмутился:

– Зачем вы так со мной, Олимпиада Ивановна?

– Не Олимпиада, а Олимпия Ивановна, – возразила Олимпиада.

– Олимпи… Олимпи… Ивановна! Простите! Я ж хочу, как лучше! Тем более что сейчас такая обстановка, а у меня Второй отряд первого отражения, – начал извиняться дядя Софа. – А кому пирожки печь, тому и отвечать!

Олимпиада, кажется, не слышала его последних слов. Она к чему-то прислушивалась. Дергала косу, еще раз дергала, наконец, так дернула, что дядя Софа ничего не мог понять.

– Вы слышите? – вдруг произнесла Олимпиада.

Дядя Софа не понял, что это относится к нему.

– Софа! – сказала она еще громче.

– Я дядя Софа! – по-военному ответил дядя Софа.

– Вы слышите, что творится там, у моего Книжного царства? – пояснила Олимпиада.

– Не слышу, – признался дядя Софа.

– За мной! – приказала Олимпиада. – Они уже там! Там они! Быстро!

Они бросились в Книжное царство.

– Слышите? Слышите? – на ходу спрашивала Олимпиада.

Сейчас, кажется, и дядя Софа что-то слышал. Шуршало или не шуршало, но что-то было, а что – трудно понять.

– Слышу, – шепнул дядя Софа, когда уже ничего не шуршало.

Олимпиада и дядя Софа обошли беседку Книжного царства, заглянули в само царство – ничего. Олимпиада пощупала книги. Дядя Софа не решился на это, поскольку не знал, как обращаться с ними в данных особых условиях.

– Тихо, – сказала Олимпиада. – Может, показалось?

Но только она это сказала, как дядя Софа опять услышал на улице шуршание и бросился туда, сказав на ходу:

– Я сейчас!

Олимпиада вышла за ним.

А дядя Софа ползал на коленях в кустах, потом по траве и, наконец, вытащил кого-то из-под самого крыльца беседки:

– Ох, черт, колется! Удрал из Особого взвода! Как тебе не стыдно! Твои товарищи, можно сказать, стоят насмерть, а ты!

– Кто это? – крикнула Олимпиада в темноту.

– Да еж, – объяснил дядя Софа. – Я вот ему объясняю, что нельзя так. Чего ему бояться! Понимаю, на пирожки бросили! Страшно! А тут на мышей. Не объяснили им небось, что к чему, вот и…

Дядя Софа и Олимпиада вернулись назад.

К пяти часам утра все остальные отряды выступили за пределы лагеря. Второй отряд первого отражения – к плотине. Третий отряд второго отражения – к реке. Когда Второй отряд проходил мимо прошлогодней копны соломы, дядя Софа, командир его, выпустил из рук ежа:

– Смотри, чтоб не валять дурака! Чтоб вместе с товарищами!

У копны соломы размещался Особый взвод ежей, выдвинутый вперед из своего Особого четвертого отряда.

В лагере остался штаб тылового обеспечения.

А по соседству на опушке – Особый лесной четвертый отряд под командованием Лося.

Как ни старался Лесной царь, но, увы, его подчиненные проявили характер и своеволие.

Началось с самого Лося, который был назначен командиром Особого лесного четвертого.

Мало того, что Лось включил в число бойцов отряда свою жену Лосиху, он сделал бойцом и своего сына, только что родившегося сына.

– Дети не должны отставать от взрослых, – объяснял Лось, – а особенно сейчас.

– Но ведь он маленький, – пытался возразить ему Лесной царь. – И потом мы все равно сильнее этих самых, как их, мышей… Мы и без вашего маленького сына…

– Для вас, дедушка, может быть, он и маленький, – пояснил Лось. – Вы люди, и вам это простительно. Но для нас с Лосихой он уже большой и твердо стоит на ногах.

Барсук тоже привел Барсучиху и детей. Русак – свою Русачиху и совсем юных двух мальчиков и двух девочек.

– Они уже вовсю бегают и, если надо, здорово барабанят передними лапами, – объяснил Русак.

Птицы, все, кроме кукушек, собрались в отряд полными семействами: зеленушки и дрозды, поползни и трясогузки, скворцы и галки, малиновки и синицы…

– Мы с женами и детьми! Мы все вместе! – галдели они. – Мы не можем иначе, дедушка! Вы же сами говорили… Так мы!.. Вы же говорили?

– Я говорил, – признавался Лесной царь. – Пусть будет, как вы хотите!

Олимпиаде было грустно и чуть-чуть скучно. Нет ее октябрят, но что поделать. Нет Вас-Сима, но что поделать. Плохо, что нет даже Главнокомандующего, Лесного царя, Водяного, дедушки, Лес-Водыча, как называет его Вас-Сим. Он ушел вместе с Вас-Симом провожать Второй и Третий отряды.

А ведь Лесной царь по совместительству и ее комиссар. Уж лучше бы он был просто ее комиссаром! Комиссар мог бы ее вдохновить, воодушевить сейчас! Комиссары всегда и во все времена именно так и поступали.

А она осталась одна. Не считая, конечно, лосей, барсуков, зайцев и птиц, которым строго-настрого предложили вести себя тихо.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Кузя, Биба, их отряд и комары, которые всем мешают. Маленький бугорок, который звался Большой горой, и наступление противника. Умница Биба.

Река и плотина с искусственным прудом остались далеко позади и чуть левее.

Позади остался и лагерь. Позади и чуть левее – колхоз. Председатель его стал комиссаром в отряде Второго отделения под началом бывшего солдата, а ныне сторожа Кошечкина.

Впереди за маленьким бугорком находились Старые амбары.

Там был противник. Оттуда его ждали. Сейчас, когда совсем рассвело, Старые амбары были достаточно хорошо видны.

– Амбары видите? Вот те Старые? – спросили у Кузи и Бибы Лесной царь и его комиссар Вас-Сим.

– Видим! Ясно видим! – доложили Кузя и Биба.

– Хорошо!

Но мы не видим другого! Большой горы не видим! Ведь Старые амбары должны быть за Большой горой! – сказали Кузя и Биба.

– А вот этот маленький бугорок рядом с рощицей видите? – спросил Лесной царь.

– Видим! Еще бы!

– Так вот этот маленький бугорок и есть Большая гора, – объяснил Лесной царь. В конце концов для маленьких мышей, может, это и так.

– Все ясно! – доложил Кузя.

– Так точно! – поддержал его Биба.

– Вы уходите! За нас не беспокойтесь! Идите! Мы все знаем! – вразнобой высказались рядовые бойцы октябрятского разведывательного отряда.

– Тогда, пожалуй, и верно, товарищ Лес-Вод! – сказал Вас-Сим.

– Значит, в случае чего – главный сигнал! – напомнил Лесной царь. – Двойной свист! Не забыли?

– Никак нет!

– А свистеть вы тоже, оказывается, умеете? – спросил Вас-Сим.

– Кузя умеет хорошо, – сказал Биба, – а я пока только учусь. Хотите покажу? – И он вставил два пальца в рот…

– Не надо! Ни в коем случае не надо! – прошептал Вас-Сим. – Иначе нас могут понять неправильно и свои, и враги.

– Они прилично свистят, особенно Кузя, – сказал Лесной царь. – Я проверял. Но и у Бибы получается. Научится, обязательно научится.

Лесной царь и Вас-Сим дали последние указания и пошли назад, чтобы расположить Второй и Третий отряды, а потом занять место на наблюдательном пункте. Наблюдательный пункт был выбран удачно. И от лагеря рядом, и от штаба тылового обеспечения, что было особенно важно для Вас-Сима, и, главное, оттуда была отличная видимость на все отряды и даже на Старые амбары.

Разведка, как ей и положено, осталась одна. Впереди – враг, но его пока нет. Позади свои, но их, увы, не видно.

«Ничего, справимся», – решил про себя Кузя.

Появились комары. Они пищали, взвизгивали и отчаянно пикировали на лицо и даже сквозь одежду впивались в тело.

– Что это они? – удивился Кузя. – Делать им нечего!

Биба не решился вступать в пререкания с командиром, но заметил:

– Комары кровью питаются. Что же им делать?

– Ты прямо специалист по крови, – сказал Кузя. – В автобусе про клопов рассказывал, а сейчас про комаров. А Летчик что нам говорил?

– А что? – переспросил Биба.

– Что они их с воздуха опрыскивают и уничтожают, – напомнил Кузя. – Так почему эти еще живы?

– Значит, их не добили, – неопределенно пояснил Биба.

Кузя минуту подумал. Командир всегда имеет право подумать, а подчиненные его должны в это время ждать, что придумает командир.

– Ты, Биба, лучше работай в окопах, – посоветовал Кузя. – Пойди, поговори с людьми, объясни им задачу и ситуацию. Это… И потом им, по-моему, холодно…

– Иду, – моментально согласился Биба и бросился по окопу влево.

Кузе самому было не жарко.

Окопы октябрятский отряд не рыл. Конечно, можно было и вырыть, но в данной конкретной обстановке этого не потребовалось. Были старые окопы с минувшей, настоящей войны.

Если говорить откровенно, то Кузя и Биба жалели об этом. Ну, в самом деле, какая война без рытья окопов!

Но что поделаешь!

Биба пошел по окопам поддерживать бойцов, которым действительно было несколько холоднее, чем обычно в это время, когда они лежали под теплыми одеялами и спали.

А Кузя внимательно смотрел в бинокль. Странно, но никакого шевеления и возни в Старых амбарах не было. И ближе не было. Тихо. Так тихо, что очень хотелось спать. Забраться бы сейчас под одеяло и…

Пять часов или шесть? Позади, в колхозе, уже всерьез, а не спросонья, кричали петухи. Собаки вообще лаяли взахлеб, потому что хотели есть, а у хозяев пока руки до них не доходили. Сначала – корова, коза, гуси, куры, а собаки – уже потом. Так было и так будет всегда, но собаки никак не желали считаться с этим. Несправедливо! И светло было, как днем, только чуть мутнее – туман поднимался над травами и путался в стволах рощицы с маленьким бугорком, который называли Большой горой.

Как раз в эту минуту примчался Биба. Откуда-то из глубины окопа выскочил прямо на Кузю.

– Ты слышал?

– Что? Где?

– Да там, в траве! – Биба повернулся к окопу и крикнул: – Внимание! Подготовить оружие!

Биба был на седьмом небе от счастья. Конечно, Кузя – это Кузя, и он все знает, но вот сейчас оказалось, что и Биба – не такой уж дурак!

И Кузя понял это. Раз не отменил его команду, то понял.

Чтобы укрепить свое превосходство, Биба повторил:

– Ты слышишь? Это ж так здорово слышно. И без бинокля…

В душе Биба, конечно, завидовал Кузе: у Кузи есть бинокль, а у него нет…

– Не слышу, а что там слышно? – опуская бинокль, еще раз спросил Кузя.

– Да ты не смотри в бинокль! – посоветовал Биба. – Бинокль слишком далеко видит. Ты слушай! Они шуршат хвостами и даже усами по траве! Я слышу!

Без бинокля и Кузя услышал. Шелест травы за маленьким бугорком, что звался Большой горой, шелест, как при ветре, хотя никакого ветра не было. И еще – тихий, усиливающийся шум многих голосов, похожих и на писканье, и на свинячье хрюканье, и на многотысячное дыхание.

– Они! – сказал Кузя.

– Свисти! – сказал Биба. – Громче свисти, чтобы дедушка услышал!

Кузя сунул два пальца в рот. И Биба сунул два пальца в рот. Свистнули оба. И эхо разнесло этот свист вперед и назад, влево и вправо, по всему Пионерскому царству и по всем владениям подшефного колхоза.

И тут уже трудно было понять, кто лучше свистнул. Кузя, как всегда, свистнул хорошо. Но и Биба на этот раз свистнул так, что сам вздрогнул от своего свиста. Значит, когда надо, и у неумелого получается.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Мостик через плотину. Чего не поняли дядя Софа и Кошечкин. Почему Лесному царю пришлось успокаивать бойцов Четвертого Особого отряда.

Сигнал, кажется, услышали все.

Но первым примчался к Лесному царю и Вас-Симу дядя Софа. Как всегда, запыхавшийся, красный от возбуждения, он попросил:

– Разрешите выступить на помощь Первому разведывательному отряду Кузи и Бибы? Мы – готовы в бой!

– Мы готовы в бой с армией любой. Это из хорошей старой песни, но… Сейчас ни в коем случае! – начальственным тоном Главнокомандующего сказал Лесной царь. – Вы что?

– А я что? Никак нет! – стушевался дядя Софа. – Я просто думал…

– Занимать оборону там, где занимаете! – приказал Вас-Сим. – И следить только за мостиком через плотину! Поняли?

Маленькая, узенькая перемычка между рекой и искусственным прудом проходила по плотине. Ничего особенного в ней не было. Дорожка, посыпанная песком, а по краям – перила. Мостик и мостик!

– А что этот мостик важен стратегически? – доверительно, как бы все понимая, спросил дядя Софа.

– Сейчас все внимание именно на этот мостик, – пояснил Лесной царь. – Он важнее важного…

Дядя Софа убежал со словами «Разрешите выполнять»? и «Кому печь пирожки, тому и отвечать», а на смену ему уже прибежал сторож Кошечкин – командир Третьего отряда второго отражения:

– Мне так мыслится, что нам к октябрятам в самый раз подаваться!

– Дорогой! – уже совсем не начальственным тоном сказал Лесной царь и нежно обнял Кошечкина. – Скажите-ка лучше, что у вас впереди?

– Как – что? Река! – доложил Кошечкин.

– Хорошо. А правее?

– Плотина и пруд.

– А на плотине?

Кошечкин смутился:

– Никак не могу знать!

– А на плотине у вас, дорогой, – пояснил Лесной царь, – мостик. С перилами. Небольшой мостик, но очень важный мостик. Ваша задача вместе со Вторым отрядом первого отражения – река, пруд, плотина и этот мостик. Понятно?

– Так точно! – сказал Кошечкин. – Значит, уходить не надо? Понятно. Мне и председатель колхозный – комиссар так сказал, но я подумал: а вдруг?

Он ушел.

Но тут прибежала Олимпиада:

– Слышали?

– Слышали.

– Это ведь мои? Да? Они?

– Они.

– Так, может, мне к ним? – обратилась она прямо к Лесному царю, который был ее помощником по штабу тылового обеспечения. – В конце концов они – мой отряд!

– Олишка! – не сдержался Вас-Сим.

– Не надо! Пока не надо, милая моя царица Книжного царства! – попросил Лесной царь.

– Есть! – отрапортовала Олимпиада. – Что поделаешь, раз не надо!

Она тоже ушла.

– А это еще что? – спросил Вас-Сим, услышав где-то рядом по соседству дикий топот, ржанье, писканье и вообще страшный зверино-птичий шум.

– Это мои, я сейчас, – пообещал Лесной царь и бросился через кусты в сторону Четвертого особого отряда.

Вскоре шум стих. Главнокомандующий с несколько виноватым видом вернулся на наблюдательный пункт:

– Эх, елки-палки! Никак всего не предвидишь!

– А что, товарищ Лес-Вод? – спросил Вас-Сим.

– Они тоже, конечно, услышали сигнал, но шум не поэтому. Зайчишка там прибежал, мой старый знакомый Русак, и говорит, что ежи в соломе спят, как ни в чем не бывало. Всем Особым взводом! И сигнала не слышали! Ну, Русак их, конечно, разбудил! Вот мои лесные и возмущаются. Успокоил их. Что делать…

И опять вокруг наступила тишина. После сигнала разведчиков все замерло. Отряд их, который отлично просматривался с наблюдательного пункта, замер. Ни выстрелов, ни единого движения в окопах.

– Что бы это могло значить?

Вас-Сима вовсю жрали комары. Он только успевал отмахиваться, а то откровенно бил себя по лбу, ушам и щекам, забрасывал руки назад к шее или, наоборот, сгибался в три погибели к ногам: комары и сквозь носки кусали.

Лесной царь несколько раз подозрительно посмотрел на своего комиссара, но Вас-Сим делал вид, что ничего не происходит. Ему было завидно глядеть на Главнокомандующего. То ли борода спасала Лесного царя, то ли привычка, но комары его почему-то не кусали. А может, они знали его? Ну, раз он – Лесной и Водяной, то комары ему как бы подчинены и вот считаются с начальством, не трогают.

Тихо. Если б не комары, совсем тихо.

Вдруг откуда-то сверху робко, писклявым голосом прозвучало:

– Разрешите доложить?

Лесной царь и Вас-Сим подняли головы.

На ветке березы сидела крошечная серенькая синичка и в беспокойстве хлопала крыльями:

– Я… Понимаете ли, я…

– Докладывайте! – разрешил Лесной царь.

– Я по поручению командира Четвертого Особого лесного отряда вела индивидуальную разведку. Я только оттуда. Они уже идут! По траве, под травой идут. Их – тысячи.