Текст книги "Орден геноцида-2. Чистилище (СИ)"

Автор книги: Сергей Ким

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Тварь осталась одна…

Я остался один.

…И тут я проснулся.

Скатился с кровати, всё ещё чувствуя разрывающую боль в груди и слыша надрывный вой твари в ушах. Ударился обо что-то в темноте, проморгался… И неожиданно понял, что всё прекрасно вижу, пусть и без единого цвета.

На мгновение накатила паника… А затем я понял, что стою на коленях около ещё одной кровати.

Лежащая на ней с забинтованной головой Хильда тихонько посапывала. Не та Хильда, что я видел в последний раз – та, которую помнил всегда. Та, которой было только шестнадцать лет.

Я непроизвольно схватил её за руку, словно боясь, что она растает как морок…

Сестра проворчала что-то невнятное и открыла глаза.

– Конрад?.. – пробормотала она. – А… где это я?

Сграбастал её и порывисто обнял, да так, что Хильда аж крякнула.

– Ай, рёбра же болят, дурень… Ты чего вообще?

Сердце колотилось как бешеное. Меня душили то ли едва сдерживаемые рыдания, то ли безумный хохот.

– Просто… Я так рад… – прошептал я. – Так рад, что ты жива…

– Да уж… Передряга вышла знатная… – вздохнула сестра. – Ты меня уже отпустишь или мне начать вырываться в попытке спасти свою девичью честь?

Позади меня послышалось сонное ворчание, затем возбуждённое мурчание. Щелчок выключателя, и комнату заливает неяркий свет настольной электролампы.

Полусонная Вилли перепрыгнула со своей кровати сначала на мою, а потом и на постель Хильды.

– Нет! Пока держи её! – сонно пробормотала Мина, обнимая нас. – Вы очнулись? Тогда – коллективные обнимашки!

Я, уже больше не сдерживаясь, захохотал, сжимая в объятиях своих сестёр.

Гённегау, бешеная ты сука! Ты была права! Ты всё-таки была права! Акаши, путешествия во времени, Исток… Это всё – правда. Это! Всё! Правда!

И теперь я помню всё.

Теперь я помню сразу две реальности, сразу две… временные линии?

Одну, где мы не отбивали нападение на поезд, не закрывали Прорыв Той Стороны и не останавливали Потоп тварей. Где погибала Вилли, а нас с Хильдой разводило на долгих пятнадцать лет, чтобы при следующей встрече я убил её.

Там я был командиром батальона «Цербер». Там я был боевиком Сопротивления. Там я не жил, а просто существовал.

Но всё это – в прошлом. Или можно сказать – в будущем? То, что уже не наступит и не случится, ведь теперь я помню ещё одну реальность – где живу сейчас.

Не знаю, что именно случилось. Может быть, Конрад Винтер из 1952-го года и правда отправил свою душу? разум? память? в прошлое. А, может быть, Конрад из 1921-го однажды просто вспомнил, кем он станет через тридцать лет.

Какая, в общем-то, разница, а?

– А ты чего смеёшься, а? – спросила меня Вилли.

– Да так, – улыбнулся я. – Мы живы, мы все вместе, и мы надрали всем зад. Разве это не весело?

– Да! – с неожиданным энтузиазмом поддержала меня Хильда. – Винтеры лучше всех! Кровь за кровь!

– Кровь за кровь!

– Кровь за кровь, сёстры. Кровь за кровь…

Надрали зад одним тварям – надерём зад и другим. Пусть кто-нибудь только попробует рыпнуться в нашу сторону – закопаю нахрен. Не для того я прошёл весь этот путь и получил второй шанс, чтобы потерять его… да из-за кого угодно.

Если мне выпал второй шанс, чтобы исправить ошибки, совершённые в прошлой жизни – я воспользуюсь им сполна.

Глава 2

Проснулся я рано – даже раньше обычного.

Второй раз проснулся – уже после того ночного пробуждения, когда я наконец осознал, что со мной произошло. Тогда на шум сразу же сбежались медсёстры и врачи, ведь мы, как оказалось, находились в чердынском госпитале. Нас сразу же разогнали по кроватям и приказали спать, хотя я думал, что после такого до самого утра глаз не сомкну.

Но нет – усталость оказалась сильнее, и я снова вырубился. На этот раз погрузившись в пустой и спокойный сон без сновидений…

Второе пробуждение уже было обычным.

Пожалуй, самым обычным, что я только мог вспомнить. Меня не разбудила орудийная канонада или взбаламученный магической атакой эфир. Не надо было думать о том, как прорвать фронт или поймать отряд повстанцев. Не надо было планировать очередную атаку на солдат противника, подрыв моста или железнодорожного эшелона. Не надо было сутки за сутками отрываться от висящей на хвосте погони или преследуя двуногую дичь самому… Я больше не был ни офицером армии Пакта, ни бойцом Сопротивления.

Этой долгой и пустой жизни больше не было.

Мне снова шестнадцать, моя семья снова со мной, а самым важным вопросом остаётся – куда поступать учиться через несколько месяцев. Не надо воевать, не надо бежать, не надо прятаться… Ничего не надо. Можно просто жить. Можно просто взять и прожить как хотелось бы, а не как пришлось.

Я посмотрел по сторонам, глядя на спящих сестёр…

Нет, что-то я расклеился. Битва, что была проиграна в пух и прах – теперь выиграна. Но война ещё даже не началась.

Великая война.

Закрыл глаза, сосредоточился. И начал вспоминать всё, что только мог вспомнить, и сравнивать с тем, что случилось теперь.

Сейчас идёт 1921-й год – значит мне и Хильде по шестнадцать лет.

В моей прошлой жизни мы не стали поступать в этом году, решив подкопить ещё немного денег на учёбу…

И это стало роковым решением.

Потоп случился на следующий год – совершенно внезапно, без всяких видимых признаков, вроде увеличения числа вылезающих за границы Ожога гейстов. Райнхард в то время был на Большой охоте, так что нам пришлось драться в одиночку. Мы остались дома, ожидая пока прибудет подкрепление из Чердыни… Но подкрепление опоздало – княжеские дружинники пришли уже после того, как основная волна гейстов захлестнула округу, а к нам вышла та тварь – нечто среднее между человеком и лошадью… Накелави? Так, кажется, назвала его Вилли?

Другая Вилли, разумеется, не моя. Потому что моя в тот день погибла. Хильда винила в смерти сестры меня – она помнила о том, что гейст предложил мне выбрать кому жить и решила, что я выбрал её…

Но я не выбирал.

Да и как я мог выбрать между ними двоими? Конечно же, я предложил себя, но твари мой ответ не понравился.

Вилли погибла, мы разругались с Хильдой, а между мной и Райнхардом словно бы выросла стена. Он не обвинял меня – только не вслух, но я знал, что и дядя тоже считал, что Мина погибла из-за меня.

Я уехал в Печору в том же году, сразу после похорон Вилли. Поступил в княжеское училище – туда брали и без денег, и с низким рангом. Быть рядовым дружинником? Не самый хороший, но и не самый плохой вариант…

Но всё сложилось иначе, чем я рассчитывал. Оказалось, что дядя всё-таки тренировал нас на совесть, так что пусть по магии я не набрал много баллов, зато по остальным предметам был в числе первых. Через три года закончил училище, имея на руках диплом с отличием… И потому сразу же получил приглашение в наёмный отряд барона Пожарского. Как и большая часть глав наёмничьих отрядов, он был седьмой водой на киселе кому-то из правящих родов. В его случае – князю Владимирскому, но и в Печоре он был на хорошем счету, так что часть перспективных новичков шла к нему в отряд.

Следующие три года пришлось помотаться по миру – отряд мотало от Уральского хребта и до Балкан и от Северного океана до Персии. За это время мне удалось подняться сначала до десятника, а затем и до лейтенанта – после той бойни в Святой Земле отряд понёс большие потери…

А тут и война, которую позже назовут Великой, подоспела.

Началось всё более чем банально – с междуусобицы в западных княжествах. Польша, Вармия, Волынь, Краков, Мазовия, Туров – самые беспокойные, в общем. Начали с дележа Волыни, в которой случился кризис престолонаследия, а в процессе и между собой передрались. Когда деньги ещё были, а вот войск перестало хватать – начали наёмников созывать. Русские отряды по обе стороны бились, а ведь были ещё и британцы, шведы, итальянцы, римляне… Да кого только не было!..

Ну и алеманцы, естественно.

И спустя два года как-то так вышло, что война нескольких русских княжеств между собой, с привлечением наёмников Пакта, превратилась в войну Пакта против западных княжеств. Центральные княжества, конечно, спохватились, но было уже поздно – алеманцы двинулись дальше на восток.

И вот тут-то и выяснилось, что дружины магов, которые обеспечивали Конфедерации звание самой большой силы в Европе, проигрывают армии пакта. При том, что у алеманцев чародеев было в разы меньше. Но у них был единый кулак, а русские княжества пытались дать отпор поодиночке или мелкими коалициями, и потому Пакт перебил их всех по частям. К тому же, за те шесть лет, что шла Война, русские маги понесли слишком большие потери, которые так просто было не возместить. Чародея надо растить с детства, тренировать, натаскивать… А Пакт за несколько месяцев обучал пехотинца, а его заводы денно и нощно выпускали винтовки, пулемёты, бронеходы и аэропланы. И самое главное – десятки тысяч тонн боеприпасов. Артиллерия может стрелять сутками, были бы снаряды. Ни один маг долго колдовать без перерыва не состоянии.

И техника победила магию.

Наш отряд воевал на стороне Мазовско-краковского союза, но мы достаточно быстро проиграли, как только в бой вступили отряды Пакта. Надо признать – алеманцы повели себя чрезвычайно прагматично. Прекрасно зная, что наёмники любят деньги, не так сильно любят воевать и совсем не любят умирать за нанимателя, многие отряды в итоге оказались на стороне Пакта. Когда выбор стоит между посиделками без денег в лагере военнопленных и сменой стороны, большинство склонялись ко второму варианту.

Знаю, что барону это решение далось нелегко, но положение у нас тогда было безвыходным. Либо нас методично утюжат артиллерией, либо мы сдаём город и переходим на службу Пакту…

Впрочем, Пожарский если и сожалел о своём решении, то недолго – меньше чем через месяц он погиб при артобстреле. Как и остальные старшие командиры. А на сходе командиров младших решили выдвинуть и поддержать мою кандидатуру…

Так я стал командиром отдельной 134-й пехотной роты армии Пакта.

Через два года я полностью перекроил структуру отряда, используя старый опыт егерей – как оказалось приёмы охоты на гейстов вполне подходят и для охоты на людей. Ещё через год рота стала отдельным батальоном, которому я присвоил название «Цербер». Ещё через год мы настолько хорошо выполняли свою работу по поимке повстанцев и прочих недобитков на землях бывшей Конфедерации, что «церберам» чем дальше, тем больше приходилось работать не по профилю.

А потом в боях на юге батальон потерял треть бойцов, и нас вывели в Рутению на пополнение и переформирование.

А потом нас бросили там на зачистку научного лагеря Д.

В общем-то, нам повезло, что Рутения считалась уже глубоким тылом и в целом замирённой землёй. Только поэтому мы и смогли пройти несколько сотен вёрст до моря, захватить корабль и добраться до Черкессии…

Но это я что-то слишком далеко ушёл. Причём ещё и совершенно зря, скорее всего. Ведь если всего несколько моих шагов смогли чудовищно изменить реальность, то что же может произойти через несколько лет? Я просто иначе провожу разговор с Хильдой и неосознанно пользуюсь своим опытом рукопашных схваток, побеждаю. Потом немного иначе провожу разговор с дядей. Мы отправляемся на большую охоту все вместе. Натыкаемся на химеру. Дядя уходит ещё дальше в погоне за второй, а мы вне плана отправляемся в город за покупками.

Ну, а дальше – оружейная лавка, вокзал, поезд, приглашение к губернатору…

В любом случае самый главный вопрос – что я теперь собираюсь делать?

Остановить войну западных княжеств я не в силах, как и вмешательство Пакта. А это значит, что Великая Война неизбежна. Пусть не через десять лет, а черед восемь или двенадцать – неважно. Но она будет. Гённегау не откажется от идеи контроля над магами и не оставит попыток не дать Той Стороне захватить наш мир. На самом деле или же только в её фантазиях.

И вот что тут делать?

Попытаться бороться? Ну да, ну да… Против герцогини, против Пакта и главное – против самой Конфедерации. Проблема ведь даже не в мощи алеманцев, а в слабости и разобщённости русских княжеств. Ни промышленности, ни единства, ни возможности всё это быстро преодолеть. Те же деньги у многих княжеств есть, но промышленность с этим всё равно не создать – можно купить станки, можно купить патенты, но кто всё это будет делать? Крестьяне, у которых в лучшем случае два класса приходской школы?

Надо объединять княжества, развивать образование, с нуля строить промышленность… И всё это меньше, чем за десять лет. И всё это надо вроде как запускать мне, хотя в этом и не понимаю ни хрена. Что-то взорвать, кого-то застрелить – это да, это по мне. Но вся эта тыловая дрянь? Никогда она мне не давалась нормально.

Но что тогда – пытаться бежать? Куда-нибудь подальше – в Африку, в Китай, Индию или Винланд? Да, боевые маги всегда и везде в цене, а с языком как-нибудь разберёмся… Особенно, если ехать в африканские колонии или Винланд. Но правда ли это хорошее решение? Ведь Пакт нацелился ни много ни мало, а на весь мир. И что самое главное – у него это вполне может получится. Промышленность Европы, ресурсы Конфедерации, передовая тактика, современное оружие… И, конечно же, программа «Идеал», которая не сразу – лет через двадцать, но даст армию из сотен тысяч боевых магов. Воспитанных Пактом, натасканных Пактом и вооружённых по последнему слову техники Пакта. Такая армада вполне способна поставить в позу пьющего оленя и миллиардные Китай с Индией…

Ну и вариант номер три. Не самый очевидный и, пожалуй, что самый неприятный, но очень логичный…

Примкнуть к Пакту.

Да, я его ненавидел. Да, я желал, чтобы он был уничтожен. Да, я всё делал для этого.

Но всё это… вся эта ненависть… Просто потому что ничего больше у меня и не оставалось. Но сейчас все причины, точнее причина, для ненависти исчезла. Точнее, её здесь и не было никогда. И если именно Пакт обеспечит безопасность и благополучие моей семьи…

Но этот вариант мне всё-таки не нравится. Однако выбор именно такой – бежать, бороться или примкнуть…

Хорошо, тогда будем решать задачи по мере их поступления. И начнём с того, что прежде чем выбрать что-то из имеющихся вариантов, очень желательно стать кем-то более-менее значимым. А то, ну кем был я или мои сёстры в других реальностях? Учились где-то в провинции, а потом много пахали, поднимаясь из грязи в князи…

Ведь в чём смысл всех этих магических академий? Вовсе не в том, чтобы научить чему-то сильному, потому как кланы не любят делиться таким с посторонними. В первую очередь – это способ проявить себя, заиметь нужные связи и попасться на глаза нужным людям. Отличник Печорского училища может мелькнуть в поле зрения разве что местной дружины и отрядов наёмников. Выпускник из Перми, Киева, Новгорода, Москвы, Беловодья может рассчитывать на приглашение в армию сильнейших княжеств или, например, куда-нибудь за границу.

Но вот чтобы туда попасть нужны деньги и большие деньги, но одних только денег всё равно мало – нужны ещё и связи…

Хорошо, допустим, я принимаю решение, что нам стоит попробовать пробиться в какую-нибудь элитную академию, выучиться и стартовать сразу на несколько ступенек выше. Что сразу же повышает наши шансы на выживание и на более-менее спокойную жизнь в целом.

Как это устроить?

Так…

Возьмём, для примера текущую ситуацию, и что можно выжать из неё. Всего за неделю мы фактически в одиночку перебили кучу бомбистов, вернули особо ценное движимое княжеское имущество (бронеход типа ABW-5), закрыли Прорыв Той Стороны и остановили Потоп…

Правда, Прорыв мы, конечно, закрыли… Но при этом так или иначе погибли бургомистр и его дочь.

И как-то мне с трудом верится, что князь не знал, чем занимается его племянник в Чердыни и кого, а точнее что держит в своём имении. Учитывая, что с Конгрегацио Малеус даже он вряд ли захочет связываться, это всё как-нибудь прикроют. И скоро мы услышим официальную версию, как бургомистр героически погиб в бою с террористами, открывшими Прорыв на Ту Сторону… Ну это так, что первое на ум приходит.

А в этой связи возникает один щекотливый момент – мы. Ненужные свидетели, которые видели и знают слишком много. Ну, вряд ли нас убьют, конечно – особенно после демонстрации того, на что способно одно только младшее поколение Винтеров… Это же половину княжеской дружины подгонять и артиллерию привлекать для надёжности. И то не факт, что армия сможет быстро накрыть отряд охотников. А если выживет тот же Райнхард, то для организаторов устранения наступит полный мрак, тлен и безысходность – пусть дядя и не боевой маг, но если его очень разозлить, то натворить он может много чего.

Потому как Голосом можно не только останавливать, убивать или подчинять тварей, но и призывать их. Причём симфонии призыва всегда считались самыми простыми. И это не говоря уже о том, что не один город построен на месте руин Древних, в которых почти всегда где-то глубоко под землёй таится выводок очень старых гейстов. Которых если разбудить, то они станут ещё и очень злыми. Призыв – такая штука, что даже самую сонную тварь растормошит – это же всё равно, что разбудить человека, пнув его под рёбра, облив дерьмом и начав орать в ухо.

Сильно понравится князю, если посреди Печоры полезут гейсты, которые снесут полгорода, а вторую половину разнесёт боевой магией и артиллерией? Думаю, вряд ли.

Да, мы никогда так не делали за всю историю клана. Но нас никогда и не оставалось так мало, как сейчас. Хильда и Вилли, наверное, на такое не решается, конечно… Дядя, если его довести до края – может. Я – вообще запросто. Любая угроза той семье, что я потерял и снова обрёл, и у меня наверняка просто снесёт башню.

Но вернёмся к основному вопросу – что делать? А тут всё очень непросто…

Потому как если всё было просто, то я бы сейчас и вовсе начал планировать убийство Императора Пакта или самой Гённегау. Но, увы – устранение первого ничего не даст (уже проверял), а до второй мне не добраться. Да и если даже доберусь… Если верить её словам в Акаши, а, как ни странно, не доверять её словам особого смысла нет: искренне заблуждалась – быть может, но врала – вряд ли. Ведь ни с кем не бывают так откровенны, как с первым встречным…

Так вот, если я всё верно понимаю, то Гённегау сейчас лет на десять старше меня. Она уже служит Пакту, закончила учёбу и вышла замуж за, собственно, наследника герцогства Гённегау. Да, у неё пока что не так много влияния и связей, но вот боевой опыт, как и мой, в общем-то – при ней. А он у неё должен быть даже больше, чем у меня в прошлой жизни…

Впрочем, это я отвлёкся.

Итак, радикальное решение вопроса Винтеров – это плохой вариант. А какой есть ещё, чтобы нас убрать с глаз долой? Самое очевидное – отослать куда подальше. Как обосновать? Опала? Так себе идея, ведь в глазах большинства мы являемся героями…

Будь я просто Конрадом шестнадцати лет от роду, вообще бы не думал о всяких дурных вещах, а размышлял о том, как же нас наградят. Ведь навоевали мы будь здоров – тут даже тысячами золотых рублей не отделаться, как бы даже «георгии» не светят по совокупности заслуг…

Хм.

А это идея, кстати.

Глава 3

Сёстры ещё спали, но вот мне сон уже не шёл, и я решил встать и немного развеяться.

Нашарил около кровати пару тапок, сходил в уборную, умылся…

Надо сказать, сперва из-за осознания всего того, что со мной произошло, я даже как-то и не заметил, что у меня всё тело болит. Царапины, синяки, ушибы, несколько глубоких порезов, в волосах на макушке так вообще несколько свежих швов – видать, неплохо я приложился башкой об землю, когда летел с крыши избы…

Надо бы покороче патлы свои постричь, что ли…

Посмотрел на себя в зеркале, поймал взгляд красных глаз с вертикальным зрачком, усмехнулся.

Ну, здравствуй, молодой Конрад. Теперь нам жить в этом теле и времени.

Кстати, тот факт, что у меня проснулся Дар – это… неожиданно. Непонятно, дело тут в моём возвращении или в бою с Потопом, который стал триггером? Последнее, наверное, ближе к истине, ведь теперь у нас есть редчайший случай – всё моё поколение Винтеров получило Мистические глаза Заклинателей. Я такого навскидку даже и не припомню на самом деле. Дар можно пробудить принудительно у наследника, хотя тут всё зависит от его сил и способностей, Дар может пробудиться сам, но редко когда у одного-двух членов клана. А вот чтобы у всех сразу…

Что это даёт? Будь всё так, как шло раньше – мало чего. Ну, проще с гейстами бороться, само собой. Ну, показать, что клан у нас вообще-то ещё ого-го, раз рождаются такие способные маги – с этим было бы проще и мне жениться, и кузинам замуж выйти. Дар у нас, может, и не самый ходовой и сильный, но редкий и, можно сказать, престижный. Даже если второго наследника или наследницу к нам бы не выдали, но кого-то из первой линии отправить вполне могли. Как там ту девчонку звали на приёме, которая представилась родственницей покойного бургомистра? Мария? Наверняка кто-то из младших дочерей одной из ветвей Рюриковичей, которых по всей России, что собак нерезанных. Вполне мог бы к ней посвататься, да.

Но то – раньше.

А сейчас мне вдобавок известно, что наш Голос – оружие куда более универсальное, чем просто инструмент борьбы с гейстами. Узнал в моём будущем – спасибо за это учёным Пакта и будь они прокляты. Да, идея, что Голос влияет не только на тварей, но и на людей, витала в воздухе не первую сотню лет. Но это в теории, а на практике от команды УМРИ человек обычно даже не чихал.

Как выяснилось после разных там частотно-звуковых анализов – человеческое горло просто не в состоянии выдать нужную мелодию в енохианской последовательности. Но с помощью специальных артефактов-модуляторов это возможно. Или после хирургического вмешательства, как это сделали со мной. То была одна из немногих по-настоящему экспериментальных операций – большая часть мутаций и усовершенствований у меня были хоть и в статусе прототипов, но более-менее отработанные. И я ведь до какого-то момента даже не задавался вопросом, откуда у Пакта все эти познания… А стоило бы. Наверное. Потому что даже узнай я о программе «Идеал» раньше…

Впрочем, отвлёкся.

А Голос… Убивать одним словом у меня всё равно так толком и не получалось. Точнее, слишком уж сильно приходилось напрягаться – проще кинуть «тройное лезвие» или из пистолета выстрелить. А вот парализовать или ошеломить – наоборот было проще. И даже можно было выжечь всю магию в небольшом радиусе, если пропеть Цепь Хименес. Долго эту белиберду тянуть не получалось, но разок в бою можно было приложить…

Главное теперь нужные ноты и мелодии повспоминать. И попробовать хотя бы на коленке собрать какой-нибудь модулятор, чтобы всем этим счастьем воспользоваться. Там, в принципе, не сложно – я же собирал такой для Ингеборги, когда уже к Сопротивлению переметнулся. Всё равно – оружие…

Я замер, поражённый внезапной мыслью.

Холод и тьма, да ведь у меня же есть другое совершенно ультимативное оружие! Даже если бы я каким-то образом притащил из будущего ковчег «Петер Штрассер» или ядерную бомбу, это и то было бы слабее!

Магическая клетка.

Точнее все десятилетия наработок по её укреплению, развитию и оптимизации. Мне потребовалось восемь лет, чтобы перейти с десятого ранга на девятый, и всего три года визитов в лаборатории Пакта, чтобы преодолеть ещё три ступени. А что к концу жизни я был на пятом ранге – это лишь потому, что всё с запозданием делалось. Если бы оптимизация началась, ну хотя бы вот в мои текущие шестнадцать лет, то годам к пятидесяти я вполне мог достигнуть третьего, а может даже и второго ранга.

Баллистические арифмометры, которые некогда создавались для нужд артиллерии, оказались чрезвычайно полезны и в нумерологии. Именно с их помощью Пакт нащупал формулы и алгоритмы, по которым лучше всего развивать магическую клетку, или если это невозможно, то просто повышать эффективность существующей.

То есть ровно то, что я делал все последние недели, считая, что действую «по наитию»…

Ни хрена подобного. Это базовый курс для новичков по стабилизации, который позволяет десятому рангу фактически сравняться с восьмым. При этом любая проверка современными на данный момент средствами покажет, что у меня всего лишь десятый ранг. Хотя, если у меня будет два-три месяца, то возможно удастся дотянуть даже до порогового седьмого ранга.

Да уж… Придётся этот секрет хранить крепко. Потому как нет такого преступления, на которое не пойдут кланы, ради лёгкого и простого способа продвинуться в ранге. При том, что Винтеры и так немало выделяются в этом плане. Всё-таки у нас веками не рождались лишённые магии, и достигнуть к шестнадцатилетию десятого ранга всегда считалось само собой разумеющимся. Хах, смешно вспоминать свои подростковые мысли, когда я сокрушался по поводу собственной слабости и бездарности!

Слаб я был только по меркам Винтеров. В других же родах десятый ранг к таким годам у рядового члена клана вызывал не уныние, а жгучую зависть. Просто, ну откуда мне тогда (сейчас) было знать, что большая часть наших ритуалов неизвестна в других семьях? Точнее, в самих ритуалах ничего тайного не было… Чего нельзя было сказать о ключевых моментах, вроде параметров заклинательного круга, в которых следовало класть роженицу. Травы и зелья, и их порядок, в котором их следовало давать новорождённым. Снова параметры заклинательных контуров – уже для детей, когда и как проводить ритуалы с ними. Хирургические операции, татуировки, даже банальный режим тренировок в будущем…

Всё, что я знал – сдал в своё время Пакту. Потому что алеманцы обещали сделать меня сильнее на основе этой информации и слово своё сдержали. Впрочем, предателем семейных тайн я себя никогда не считал – в конце концов большую часть информации по Заклинателям гейстов и так дали Гриффины, Блау и Меровинги… К тому же Пакт помог мне с усмирением твари внутри меня.

Ритуал Айнхайт, да? Я тогда не знал этого названия. Впрочем, я тогда много чего не знал.

Например, что и Винтеры, и другие Заклинатели, оказывается, каким-то немыслимым образом и сами являются тварями. На одну каплю крови, но являются. Именно отсюда и растут корни того же Реденлире, когда частичка гейста становится слишком сильна, отсюда наш дар к Первому Языку. И чем сильнее ты становишься, тем выше риск сорваться. А если ребёнок сразу же рождается с большими способностями к магии, то это становится его неизбежной судьбой.

Именно для этого и придумали Айнхайт, когда силу гейста хотя бы высшего ранга перекачивают в человека. Он не становится сильнее – совсем наоборот слабеет. Слабеет тварь внутри, которая, поглотив силу, становится полусонной – слабеет и Заклинатель.

Именно это со мной и проделали в детстве. И снова – узнал я это только с помощью алеманцев, которые меня обследовали. Оказалось, что я родился наоборот – слишком сильным, так что Дар, скорее всего, превратил бы меня в тварь уже годам к тридцати. Вилли тоже этим рискует, но при всей её силе и, без шуток, гениальности – она всё-таки на грани. Может, сорвётся, если будет плохо контролировать силы, а может – нет.

Ну, точнее – теперь уже точно нет. Я, может, и не учёный, но кое-что по усмирению сделать могу…

Я вышел в коридор чердынского лазарета и почти сразу же натолкнулся на дремлющую за столом дежурную медсестру. Та сонно посмотрела на меня, побледнела и вскочила на ноги, опрокидывая стул.

– Воды у вас тут попить где можно? – спросил я.

Из-под крана пить не хотелось – водопровод Чердыни никогда на моей памяти не радовал хорошей водой. То хлорки слишком много положат, то слишком мало…

– А, это вы, барин… – женщина облегчённо вздохнула и торопливо осенила себя священным знамением. – Чаю желаете?

– Я вас напугал? – поинтересовался я.

– Нет, ну что вы… – натянуто улыбнулась медсестра, но затем призналась, – Глаза у вас в темноте светятся, барин.

А, точно. Есть же такое.

Спустя несколько минут я сидел в ординаторской, пил крепкий чай с булочкой и был практически абсолютно счастлив. Не знаю, последствия это переноса или влияние того, что мне снова шестнадцать, но настроение было просто превосходным. Я даже не мог вспомнить, когда мог радоваться даже такой малости, как кружка чая…

Чем были все последние годы, что я помнил? Сражения, переезды с места на место, снова сражения, диверсии, взрывы, снова переезды с места на место… Сибирь, Бактрия, Вавилон, Ханаан, Рим, Британия…

Города и страны сливаются в одно сплошное цветастое пятно. Сегодня ты пробираешься по болоту, уходя от погони – завтра ты на балу у очередного эмира или царя.

Вино больше не пьянит, женщины больше не кружат голову, месть не приносит удовлетворения. У еды нет вкуса, у жизни нет смысла – потому что это не жизнь, а существование. Просто движение по инерции. Просто потому что не осталось ничего, кроме войны против Пакта.

Возможно, правы были те, кто говорил, что мутации лишили меня эмоций – я даже забыл, как ненавидеть. А как любить, наверное, и не знал никогда.

Второй версией было предположение, что я заключил договор с Той Стороной в лице семьдесят первого герцога Данталиона. Как там?.. «Ты никогда не полюбишь. Твоя жизнь будет пресной, как просвира. Ты будешь давиться твоей жизнью, пережёвывая её день за днём и ничего не будет тебе в радость».

Очень похоже, верно? Только, разумеется, никаких договоров с Той Стороной я не заключал. Хотя, чем хуже шли дела у Сопротивления, тем сильнее начинали звучать голоса, что против Пакта все средства хороши…

Ведь именно об этом говорила Гённегау, верно? Чем больше думаю, тем охотнее верю, что в её временной линии русские маги были теми, кто обрушил Ад на землю…

И я… собираюсь этому помешать?

Я отхлебнул чая.

…Допустим, мы поступаем в Московскую академию магии и высокого волшебства. Ну, для примера. Где учатся отпрыски крупнейших дворянских семей, будущие князья и княгини, боевые маги с родословной в несколько сот лет и даже иностранцы.

Заводим там хорошие знакомства и связи, в идеале – я там нахожу богатую и влиятельную невесту, а кузины – мужей. Я, в принципе, согласен даже в чужой род войти, а наследницей можно и Вилли сделать, к примеру… В идеале хорошо бы закрепиться в каком-нибудь княжестве и начать готовиться к войне…

Только это одни сплошные фантазии, потому что способов противостоять Пакту нет. Ну, или я таковых просто не вижу. Никакое из русских княжеств или даже союзов ему не соперник. Не говоря уже о том, что я глубоко сомневаюсь, что смогу каким-то образом лет за… десять стать главой Новгорода, Полоцка, Рязани, Хазарии или Чернигова. Да главой хоть чего-нибудь! Нереально это потому что.

Как вариант – можно в промышленники податься. Я ж не только магические секреты знаю? В оружии я, правда, разбираюсь похуже, ну и более-менее представляю каких трудов может стоить попытка воплотить в железе какой-нибудь АФ-42 или МГ-30. Не говоря уже о чём посложнее. Ну, вот я знаю, что аэропланы станут не просто разведчиками, а мощными ударными машинами, превратившись из обтянутых перкалью бипланов в скоростные цельнометаллические монопланы. А дальше что? В аэродинамике я ни в зуб ногой, где достать компактный двигатель на тысячу лошадиных сил – не знаю, точный состав дюралюминия – не помню. И бронеходы, какими они станут через тридцать лет, сейчас просто не нужны – по цене крейсера и без нормальной тактики они будут не лучше нынешних. И никакая наклонная броня, генераторы силового поля и стабилизированная четырёхдюймовая пушка тут не помогут.