Текст книги "Абсолют (СИ)"

Автор книги: Семён Кушнир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

== Эпилог ==

Адам, Ева и Арм быстро взбежали по лестнице, и оказались в коридоре о двух концах. Перед ними висела табличка «К генеральному секретарю – налево». Джойс Арм улыбнулся, и пожал Адаму руку:

– Было приятно с тобой познакомиться, парень. Ты единственный, кто смог обыграть меня в шахматы. Может быть, ещё увидимся. – Арм обернулся к Еве, и добавил:

– Береги прототип, созданный Еленой. Желаю вам обоим удачи…

Адам смотрел, как профессор удаляется по коридору направо, и сжимал руку Евы в своей ладони. Потом выдохнул, и повернулся к табличке.

– Ну что, мы наконец-то добрались до этого мерзавца? Пора бы узнать всю правду…

Девушка кивнула. Адам, не выпуская руки Евы, дошёл до кабинета, и повернул ручку двери…

– Если не ошибаюсь, лидер террористической группировки «Эволюция» и его подручная – киборг. Очень рад вас видеть. Как видите, в наше время ни на кого нельзя положиться – всё приходится делать самому.

Ева оскалилась, и навела на Генсека бластер. Мужчина не растерялся, и быстро проговорил:

– Прототип Е441-01, доступ к администраторской панели за номером шесть-пятнадцать-двадцать четыре.

Адам хотел было что-то сказать, но осёкся, потому что взгляд Евы остекленел, и она чужим, успевшим уже забыться Адаму голосом спросила:

– Пароль?

– Девятнадцать-одинадцать-ноль-шесть-шесть-один.

– Пароль принят. Ожидаю приказа.

– Ах ты гад! – заорал Адам, выхватывая бластер, и направляя его на генсека. Секретарь усмехнулся, и сказал:

– Устранить угрозу.

Ева протестующее мотнула головой, механическим голосом, но сбивчиво бормоча:

– Я… Не… хочу… нет… нет… нет!

Рука её подергивалась, как будто девушка титаническими усилиями удерживала её.

Генеральный секретарь поморщился, и сказал:

– Выполнять.

Рука Евы размахнулась, и Адам отлетел к стене кабинета. Последним, что он подумал, было «Да, наверное, пару ребер у меня сломано. А может быть, и все».

* * *

– Я убью… Те… Тебя! – бормотала Ева, наводя пистолет на генсека, и снова отводя его.

Мозг правительства сидел в кресле развалившись, и говорил, как бы ни к кому не обращаясь:

– Поняла, милая моя? Ты никогда не сможешь в меня выстрелить. Ты всего лишь жалкая недоделанная машина, не способная ни на что, ни к чему не годная. Ты не сможешь колонизировать планеты, ведь ты единственный образец андроида с репродуктивной системой, ты не станешь боевым роботом, ведь в твою программу заложены Три Закона. Ты ни на что не годишься. Твой путь закончится на свалке. И никуда тебе от этого не деться. Вся эта планета принадлежит нам. Ты, тот парень в углу, и даже разрушенный «Абсолют» – все это принадлежит нам. А раз все это принадлежит нам, к чему нам боги? К чему нам думать о вас, жалких муравьях под нашими ногами?

Ева стояла с поднятым пистолетом, ее рука то поднималась, то опускалась. Адам лежал в углу, не подавая признаков жизни.

На солметре в его руке горели три точки – «5», «2» и «0».

– Я… Не… Недоделанная… Машина… Я… Я…

– Ты никто и ничто. – Генеральный секретарь гадко усмехнулся, – И сейчас я докажу тебе это. Отдаю приказ киборгу серия Е441, кодовый номер один. Доступ в панель администратора номер: пять три шесть даблъю один один один зет омега. Приказ номер: ноль шесть девять два – самоуничтожение. Активировать.

Ева медленно, словно по слогам, начала вводить вслух код приказа.

– Один… Две… На… Дцать… Сто… Ше… Ше… Ше…

Генсек сидел в кресле развалясь и ухмыляясь. Адам лежал за его спиной, и генсек не видел, как на мониторе солметра в руке последнего цифра «0» начала мигать, попеременно меняясь с «0» на «1».

– Шест… Шестна… Шестнадцать… Три… Ноль… Но… Но… Ноль.

Ева медленно, буквально по миллиметру начала подносить пистолет к своей голове. Адам пошевелился, и генеральный секретарь его, наконец, заметил.

– Очухивайся быстрее. Станешь свидетелем презабавного зрелища – прототип киборга прикончит сам себя. Давай же, смотри.

– Она не прототип. Она человек.

Мозг правительства повернулся в кресле, с интересом смотря на Адама.

– Что за ерунду ты несешь, мальчишка? Это машина. Всего лишь машина, набор шестеренок и пружин. Вместо мозга – микросхемы. Вместо желудка – блок питания. Вместо рта – динамик с имитацией движения губ. Вместо ушей – микрофон. Это не человек. Это такой же механизм как тот пистолет, что оно держит в руке. «Оно». Это даже не «Она» – это «оно».

Адам сплюнул сукровицу вместе с выбитым зубом и процедил:

– Жалкий подонок, это ты – не человек. Она человек больше, чем десять таких гадов, как ты. Тебе никогда не понять, что на самом деле отличает человека от машины. Ева – человек. Не Е441-01, не андроид, не колонизатор, не солдат – она Ева Ич, она

человек, жертва твоих поганых планов и Дамоклов Меч, который поразит тебя.

– Сколько патетики и демагогии! В независимости от твоей точки зрения, вы оба расстанетесь с жизнью в этом кабинете. Оно убьет само себя, а с тобой я разберусь лично.

– Нет.

На мониторе солметра горели три точки. «5», «2» и «1». Генсек обернулся, услышав вместо запинающихся цифр и выстрела твердый голос Евы.

Девушка плавно отвела пистолет от своего виска, и навела его на генсека. Брови секретаря удивленно приподнялись, и он спросил как бы про себя:

– Что такое… Приказ самоуничтожения не подействовал? Неужели Арм поменял программу?

– Засунь свою программу себе в задницу. Я человек, и я пристрелю тебя как вшивую собаку. А потом я найду остальных ваших ублюдков, и всех их перебью по одному. Говори свои последние слова.

Глаза Евы смотрели прямо в лицо Генсека, и Адам заметил, что он теряет самоконтроль.

– Что за черт, как она смогла проигнорировать мой приказ? Арм изменил программу? Удалил Три Закона? Невозможно!

– Все-таки «она», да? Ты уже сам признал, что она не машина.

Адам, прихрамывая, подошел к Еве, и облокотился на ее руку.

– Не надо убивать его. Ведь когда-нибудь найдется тот, кто его выпустит. Оставь его в живых, тех сведений, которые мы получили, хватит, чтобы посадить его в тюрьму на пять пожизненных сроков. Возможно, он одумается.

Ева с силой оттолкнула его. Адам отлетел в угол и вскрикнул.

– Не учи меня. Отныне я буду делать то, что захочу. Я найду всех этих подонков и перебью по одному. Я уничтожу их всех, от уборщиков, которые знали об этих отмываниях денег и молчали, до руководителей правительства, которые были вкурсе и

брали взятки. Но первым делом я убью этого ублюдка. Его аура навсегда исчезнет и никогда не найдет новый сосуд. А ты можешь поступать так, как хочешь.

Адам грустно улыбнулся.

– Каждый человек имеет право выбора. Ты сделала свой выбор.

– Именно.

Ева повернулась к Генсеку, и сказала:

– Я, Ева Ич, отдаю тебе приказ – говори последние слова.

Генсек ухмыльнулся все той же гадкой ухмылкой, и пробормотал:

– Да не сможет машина…

Ева с хирургической точностью выстрелила в генерального секретаря – смерть наступила мгновенно. Потом подошла к письменному столу, вытащила оттуда сломанный солметр, такой же, какими пользовались врачи «СБО» для своих махинаций, выжгла на рукоятке «~Absolute~», и положила его на грудь убитому.

– Прощай, Адам.

– Прощай, Ева.

Девушка проверила магазин лазерной винтовки, подняла с пола диктофон и вытащила кассету.

Осмотрела ее, удовлетворенно хмыкнула, спрятала за пазухой и спокойно вышла из кабинета, плотно закрыв за собой дверь.

Часть вторая
По ту сторону воображения

Пролог

В Кроне, городе, построенном в СГАРе уже после Минерального Конфликта, находилась одна из главных резиденций всемирной банковской корпорации ОБО.

Полиция в городе работала спустя рукава, но громких преступлений было мало: среди бандитов ходил слушок, что в Кроне ловить нечего, и нечего ловить там именно из-за Объединённой Банковской Организации. Сотрудники этой организации за «своих» мстили жестоко и целенаправленно, да и всем давно уже было известно, что из банковской организации ОБО давно превратилась в самую настоящую мафию. И тем не менее, на этой явно бесперспективной и безденежной для частного детектива земле, на перекрёстке двух улочек, стоял небольшой десятиэтажный дом. На первом этаже, около подъезда, висела табличка:

«Частный детектив Хью Сурков. Любые виды расследований».

Как правило знакомые Хью, родственники и просто сотрудники ОБО, коих в городе было великое множество, над детективом откровенно смеялись: какие расследования в городе, где ни у одной старушки за последние шесть лет никто даже сумку не отнял? Но Хью упорно отказывался от предложений сменить работу или переехать в другой город. На все вопросы он качал головой, и отвечал:

– У меня тут один старый друг, да и люблю я местные пейзажи…

Местные пейзажи поражали и ужасали своей красотой: по загрязнённости Крон был, наверняка, на первых местах в списке самых грязных городов мира. Поэтому, со временем, многие решили, что у Хью попросту не все дома. В слух, конечно, никто этого не говорил – Сурков раньше служил в армии прапорщиком, причем, если на ком-то служба не отражалась, то Хью был двух метров ростом, косой сажени в плечах, а размеру его кулака могло позавидовать небольшое ведро. При этой достаточно стереотипной для народных суждений внешности, Хью был невероятно умён, и весь город знал, что на одной из полок в его конторе стоит кубок в форме шахматной доски – за второе место на мировых соревнованиях по шахматам. В свете всех этих особенностей с Хью предпочитали просто не связываться – при встрече здоровались, и шли дальше…

Детектива, по видимому, такое отношение вполне устраивало, потому что скандалы никому он не устраивал и сидел днями в своей конторе, попивая чай, и играя в шахматы с мужчиной с длинными седыми волосами. Многие бы удивились, узнай, что Хью этого мужчину ни разу не обыграл. Более того, не смотря на абсолютную седину волос, при взгляде в лицо седому мужчине становилось понятно, что ему самое большее двадцать пять лет. Из-под бровей его тепло и как-то с сочувствием глядели голубые глаза, а белая кожа больше подошла бы какому-нибудь наследному средневековому лорду, чем ежедневному собеседнику детектива, живущему, из-за вечной нехватки денег, в офисе этого самого частного детектива. Ещё вызывала удивление уличная одежда этого мужчины, более подходящая подростку, чем взрослому человеку – синяя кепка козырьком назад, белая футболка и джинсы. На шее мужчины всегда висели наушники. Когда, однажды, полицейский решил проявить излишнее рвение и спросить у этого странного мужчины документы, объект проверки буквально из ниоткуда достал паспорт на имя Эйбса Сильвера. К чему придраться полицейский так и не нашел, а друзьям и знакомым потом рассказывал, что паспорт появился прямо из воздуха.

В тот ничем не примечательный вечер понедельника Хью и Эйбс, как обычно, сидели и играли в шахматы. Перед каждым стоял большой стакан холодного зелёного чая.

– Конь Е2 берёт пешку F5.

– Хью, ты каждый раз делаешь одну и ту же ошибку, раз за разом попадая в мою примитивную ловушку…

– Э?!

Эйбс подвинул пешку, стоящую на E7 вперед на одну клетку, открыв стоящего за ней слона. Пешка теперь стала угрожать стоящему на F5 коню, а слон прицелился в ладью. Хью закатил глаза.

– Ну почему я каждый раз попадаюсь в эту кретинскую ловушку?!

– Не знаю, поверь. Сам удивляюсь. Ты правда занял на мировых состязаниях второе место?

– Просто единственный, кто умел хорошо играть – занял первое. Ты бы видел остальных кандидатов.

– Ну-ну…

Эйбс покачал головой и сделал из стакана большой глоток.

Из коридора, ведущего от входной двери к офису детектива, послышался звук дверного звонка.

– Войдите! – прокричал Хью, не отрывая взгляд от доски. Из коридора послышались шаги.

В комнату вошла женщина, одетая в полицейскую униформу. Под мышкой женщина держала папку желтого цвета, закрытую на небольшой цифровой замок. Эйбс пощелкал языком:

– Ц-ц-ц, уж не полиция ли к нам пожаловала? Хью, ты опять под покровом ночи грабил банки?

Женщина с интересом уставилась на детектива, который, поморщась, объяснил:

– Он у нас большой шутник, не обращайте внимания. В чем дело? Зачем полиции понадобилась моя скромная персона?

– Я пришла в качестве частного лица. – неожиданно густым сопрано почти пропела посетительница. – Вы, наверное, слышали о Банковском Маньяке?

Эйбс заметно скривился, взял свой стакан, и вышел из комнаты, бормотнув что-то вроде «Пойду заварю ещё чая».

– Да, я слышал об этом деле. Тот самый маньяк, который убивает исключительно банковских служащих?

– Именно.

– Кстати говоря, мне всегда было интересно, почему вы не списали это на междоусобные разборки между мафиями. В последнее время в полиции стало модно так делать.

Женщина побагровела, и гневным тоном заявила:

– Полиция не сбрасывает дела в утиль! У нас тоже есть начальство, и иногда приходится поступиться принципами, чтобы остаться на службе!

– Охотно верю. – усмехнулся Хью, покачивая головой. – Так зачем вы пожаловали?

Полицейский хмыкнула и села в кресло, где раньше сидел Эйбс. Достала папку, набрала код на замке и протянула папку Хью.

– Посмотрите фотографии.

Детектив открыл папку, и стал рассматривать фотографии…

Глава 1

Я открыл папку, которую протягивала мне тётка, и стал рассматривать фотки внутри. Фотки, честно сказать, были крайне интересными. Всего в папке было примерно семьдесят фотографий, – как раз по количеству жертв Банковского Маньяка, – причем на всех фотографиях я увидел то, из-за чего этого самого маньяка назвали маньяком.

На груди у каждого убитого лежал солметр. Я поднял глаза на тётку, держа фотографию, и спросил:

– Элемент ритуала?

– Именно. Да и масштабы убийств уже переросли всякие мыслимые пределы, убито уже восемьдесят два человека…

– Восемьдесят два?

СМИ упорно утверждали, что убитых ровно семьдесят. Интересно, почему данные не афишировали?

– Мы пока закрыли СМИ доступ к данным. Собственно говоря, я пришла сюда по двум причинам.

Женщина достала из кармана телефон, ввела голосовую команду, и положила трубку на стол. Передо мной возникло несколько голограмм. Перед моими глазами проносились уже виденные мною кадры: частично там была запись с камер слежения печально известного мирового научно – исследовательского института ауры и памяти, частично с камер из здания правительства… Что и говорить, шумиха порядочная была тогда: сначала террористы уничтожили институт «Абсолют», а потом добрались аж до главы государства – немыслимо!

Видимо, заметив моё отсутствие интереса, женщина ввела ещё одну голосовую команду, и я увидел новые фотографии…

У меня отвалилась челюсть. Судя по этим фотографиям, сделанными, видимо, камерами непосредственно перед взрывом института и несколько позднее, утверждение СМИ о том, что выживших в той бомбежке не было, можно успешно опровергнуть. На фотографиях, сделанных в одном из медкабинетов, я увидел молодого Эйбса, сидящего в кресле врача. Увидав мою физиономию, тётка шепотом пояснила:

– Эйбс Сильвер, он же Адам Эхад, он же лидер террористической организации «Эволюция», он же убийца (или пособник убийцы) Генерального Секретаря. Эта информация абсолютно секретна по той простой причине, что мы сорок восемь раз подсылали к нему наших ликвидаторов, и ровно сорок восемь раз он оставался жив, а от наших агентов не оставалось даже трупов. Последний раз связь с очередным агентом мы потеряли позавчера в восемь вечера.

Я вытер холодный пот со лба, и шепотом пробормотал:

– Позавчера в восемь вечера… Мы играли в шахматы, и вдруг, посреди партии, Эйбс встал, сказав что нужно вынести мусор, и вышел… Но его не было пять минут! За пять минут убить профессионального киллера, простите за каламбур, и убрать тело?! Вы хотите, чтобы я начал расследование, держа одновременно под наблюдением Эйбса? Вы поэтому раскрыли мне секретную информацию?

Женщина кивнула, и добавила:

– Я хочу, чтобы дело Банковского Маньяка раскрыли. Но, судя по тому, как успешно «замораживаются» наши старания, не приходят приказы о засадах, хотя мы подозреваем, кто следующая жертва… Мне кажется, кто-то сверху очень не хочет, чтобы мы нашли этого Маньяка. Поэтому я пришла сюда не официально.

Ну, нет. Я жить хочу.

– Категорически отказываюсь. В озвученных вами условиях моя жизнь подвергается слишком большому риску.

– В случае успеха, ваш гонорар составит полтора миллиона долларов СГАРа.

У меня опять отвалилась челюсть. Я её быстренько подобрал и ответил:

– По рукам. Что мне сказать Эйбсу?

– Скажите правду. Исключая, разумеется, то, что вы знаете его настоящее имя. Желаю удачи.

– Спасибо.

Тётка встала, кивнула мне и вышла. Примерно через три минуты в комнату вошёл Эйбс. Я состроил максимально сосредоточенное лицо, какое обычно у меня бывает, когда мы с ним играем в шахматы.

– Что она сказала? – как бы невзначай спросил Эйбс, сделав глоток из стакана.

– Она наняла нас с тобой, для расследования дела Банковского Маньяка.

– Хм. Оригинальная женщина. И всё? Больше она ничего не сказала?

– Ничего. Хотя, мне кажется, она что-то скрывала.

Если тётка сказала правду, и Эйбс действительно Адам Эхад, – он гениальный психолог и стратег. Вся страна помнит, сколько громких вылазок за месяц совершила «Эволюция», состоя из тридцати необученных человек… Пусть СМИ и кормят народ «зарубежными террористами», я – то видел отрывки записей. На них были дети. Это были не бездушные профессионалы солдаты – это были всего лишь дети. Такие же, как и я в то далекое время… Мне нельзя даже подать виду, что я что-то знаю. Но тётка, в отличие от меня, не обладает актерскими качествами. Держу пари, что сейчас она уже мертва. А так как я не хочу последовать за ней, пусть Эйбс думает, что она унесла тайну с собой в могилу.

– М-м… Ну ладно. С чего планируешь начать?

– С того, что мы доиграем партию, поужинаем и ляжем спать. А завтра уже будем думать что да как…

– Логично. – пробормотал Эйбс, подставляя коня прямо под удар моей пешки. Было заметно, что он волнуется, и совершенно не думает об игре. Быть может, мне даже удастся победить.

Внезапно меня снова прошиб холодный пот.

Что бы я не говорил, я действительно хороший игрок. Я действительно занял второе место на мировом турнире по шахматам. И при этом – ни разу не смог обыграть Эйбса! Похоже, тётка сказала правду, и он и впрямь Адам Эхад. В таком случае, если я использую его волнение, чтобы победить, я смогу собой гордиться. Главное – не переиграть…

Я съел коня пешкой, и проговорил:

– Интересен тот факт, что на груди каждой жертвы полиция находила солметр. На рукоятке выгравированы две каких-то то ли руны, то ли интеграла, и слово «Absolute». Странный элемент ритуала, да?

– «Абсолют», значит… Ммм…

Внешне на лице Эйбса не появилось никаких признаков волнения, но пальцем левой руки он начал отстукивать какой-то ритм, при этом, продолжая делать глупости на шахматной доске. Через двадцать минут я первый раз его победил.

– Поздравляю с победой. Наконец-то ты стал предвидеть мои ходы…

Ну нет, родной, это не я стал предвидеть, это ты улетел куда-то на юг, а про шахматы забыл… В слух же я сказал совсем другое:

– Пожалуй, ещё годик, и мы поменяемся местами. Ты уже не сможешь меня обыграть…

– Ммм, может быть. Доброго вечера.

Дождавшись, пока за Эйбсом закроется дверь, я рухнул на диван.

Интересная вырисовывается картинка, да? И если подумать, я же на сто процентов уверен, что тётка уже труп… Раз так, кто мне выплатит мой гонорар? Ради чего я влезу в этот омут, в котором чертей едва ли меньше, чем воды?

Я лежал в темноте, но заснуть не получалось. Поворочавшись примерно час, я встал и включил компьютер.

«Новостьмирье» – мой любимый сайт. Туда стекаются абсолютно все мировые новости, даже те, которые запрещены к трансляции. Последние, конечно, встречаются редко – но всё же встречаются!

Я искал вполне определённую новость. Меня интересовали те новые жертвы Банковского Маньяка, о которых, якобы, не было известно СМИ. И ещё меня интересовало, правда ли то, что именно Адам Эхад убил прошлого президента СГАРа. У меня были вполне убедительные доводы полагать, что это совсем не так…

«Сегодня утром была найдена ещё одна жертва Банковского Маньяка. Служащего ОБО нашел застреленным в своей постели сосед, которого привлек подозрительный запах из соседней квартиры. Гож К. хотел попросить соседа вынести мусор или то, что так мерзко пахнет, потому постучал в квартиру. Дверь, однако, оказалась открыта, поэтому Гож решил зайти. Когда мужчина зашел в квартиру, стало ясно, что подозрительный запах доносится из спальни. Гож тут же вызвал полицию, которая моментально взяла место преступления под свой контроль. Инициалы жертвы узнать не удалось».

Интересно. Глянем – ка автора… Автора нет. Тогда глянем того, кто опубликовал данный материал. Shadow[8]8
  Тень (англ).


[Закрыть]… Хороший никнейм[9]9
  Nickname – выдуманное имя в виртуальной сети. Никнейм может совпадать с именем своего хозяина, но может и не совпадать, и быть даже бессмысленным набором цифр.


[Закрыть] для корреспондента без лица, уважаю. Но, если корреспондент он, быть может, и хороший, то вот с логикой у него беда. Да, он убрал галочку с поля «показывать мою личную информацию», но зачем саму информацию-то вводил? Вот я уже знаю его адрес – Москва, улица Академика Карауна, дом шесть.[10]10
  Ежу понятно, что в течении сотен лет, в таком древнем городе как Москва названия многих улиц изменились, не говоря уже о том, что часть районов оказалась заброшена, и появилось много новых.(прим. Автора).


[Закрыть] Но, с другой стороны, откуда бедолаге знать, что фраза «Администрация сайта не имеет доступа к вашим закрытым данным», которую каждый новый юзер[11]11
  Пользователь (англ).


[Закрыть] видит при регистрации, – наглое враньё? А в личку[12]12
  Личное сообщение (сленг).


[Закрыть] я ему всё-таки напишу, чтобы убрал эту самую «личную» информацию. Кто знает, к чему его может привести эта маленькая ошибка…

Хотя нет. Мне же всё равно с ним беседовать. Вот заодно и скажу… Перед уходом.

Итак, ищем дальше. Конечно, шансов найти фотографии, которые бы прояснили момент смерти президента было маловато, но в целом, хоть и очень маленькие, шансы же были… Да, шансы были.

Теперь я практически полностью был уверен, что Эйбс как-то связан с тем, кто убил Генерального Секретаря. Террористы? Да не смешите меня! Какой террорист сможет пробраться в личный особняк генсека, вынести охрану, убить этого самого генсека, не оставив после себя никаких следов?

Постойте – ка…

А действительно ли не оставив никаких следов?

Полиция скрывает количество убийств. Почему? Почему именно эти двенадцать трупов они скрыли? Семьдесят убитых для маньяка – нереально огромная цифра. Раз уж полиция не скрывала такую цифру, как «семьдесят», с чего бы им скрывать последних двенадцать? И кстати, в той папке, что мне давала посмотреть та женщина – полицейский, не было никаких фотографий сверх тех семидесяти трупов, что я уже знал!

Что-то здесь не чисто. Что-то тут совсем не чисто, и у меня очень дурные предчувствия. Если я смогу сейчас найти фотографии смерти президента, и увижу там именно то, что я сейчас предположил…

То положу – ка я лучше что – нибудь тяжёлое на это расследование, и продолжу играть с Эйбсом в шахматы.

К несчастью или нет, но отчаялся найти эти фотографии я, наверное, часов в пять утра. Когда я обратил внимание на часы в правом нижнем углу экрана, эти часы показывали 5:21. Я включил музыку и лёг в кровать.

В этот раз мне наконец удалось заснуть.

Когда я проснулся утром и вышел на кухню, Эйбс уже был там.

– Йо. – поднял два пальца в знаке «victory» Сильвер, и предложил: – Не хочешь чайку? Я тут раздобыл такой вкусный чёрный чаёк, закачаешься!

– М-м… Пришлось бы совсем кстати. Как спалось?

– Да нормально… Как и всегда… Я вообще всегда нормально сплю, почему ты спрашиваешь?

Ага. Как бы не так. Когда люди спят «нормально, как всегда», они не отвечают на обычный вопрос длинной фразой в стиле «Всегда хорошо, а что, что-то случилось?», вместо обычного «Норм».

– Да ничего… Я просыпался пару раз, показалось, что гроза…

– Да нет, никакой грозы не было. Тебе точно приснилось.

– Ага, может быть, и приснилось…

А откуда же ты знаешь, что грозы не было, если спал всю ночь, а? Но, пожалуй, хватит расспросов. Мало ли, догадается ещё…

– Хью… Ты собираешься начать расследование?

– Конечно. Я же назвал тебе сумму, которую та тётка назначила за успех? Да и, к тому же, ты даже мне помогать собирался?

– Может, нам не стоит связываться с этим делом? Да и вдруг та женщина тебя обманула? Откуда у простой полицейской полтора миллиона долларов СГАРа?

А ведь верно, об этом я и не подумал. Но этот пункт меня сейчас заботит гораздо меньше того, что ты пытаешься меня отговорить от расследования ценой в полтора лимона.

– Да ладно, если будет трудно – бросить всегда успеем. Полтора миллиона достаточная цена, чтоб хотя бы попытаться.

Эйбс нахмурился, налил себе ещё чаю, опустил в кружку чайную ложку сахара, и стал помешивать. Потом подумал о чём-то, навесил себе на лицо лёгкую улыбку, и заявил:

– Ну, раз уж ты так прочно решил пробовать, буду помогать чем смогу. Сгожусь я на роль Ватсона, мистер Холмс?[13]13
  Шерлок Холмс и Доктор Ватсон – весьма знаменитые вымышленные герои детективов А. Конан-Дойля.


[Закрыть]

– Если научишься ставить медицинские диагнозы и спрячешь куда-нибудь своё знание психологии, то вполне сойдёшь.

– Так точно, сир! – шутливо отсалютовал Эйбс, и добавил: – Печеньки будешь? Вкусные, овсяные…

– Буду. – сказал я, отправляя себе в рот овсяное печенье.

В конце концов, бросить расследование я всегда успею. Полтора лимона на земле не валяются, а дело обещает быть весьма интересным…