Текст книги "Советник (СИ)"

Автор книги: Селия Аарон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

Хоть свет озарял каждую поверхность и рассыпался по ярким стенам и полированному полу, я была в ночном кошмаре. Дом был всего лишь позолочен – золото скрывало гнилую сердцевину. Меня окружали упыри, где каждый хотел полакомиться кусочком моей плоти. Блеск и гламур абсолютно не скрывали их истинной сущности. Даже маски не могли сделать это.

Быстрый ритм моего сердца резонировал в ушах, заглушая даже мягкое звучание инструментов. Вайнмонт не остановился, не сказал ни слова, только продолжил двигаться. Двигаться к тому, что для меня оставалось неизвестностью. Мы прошли через ряд широких дверей и вошли в бальный зал. Пол из светлого дуба сверкал, как и все остальное в этом порочном поместье.

В центре стояла большая платформа, возвышающаяся над головами пришедших. Круглая форма и цвет золота. Бутафорский дуб был установлен в ее середине, искусственные зеленые массивные листья тянулись к потолку, который был примерно в сорока футах над нами (прим. перев.: двенадцать метров).

Вайнмонт провел меня через толпу, приближаясь к дереву. Мне хотелось врезаться каблуками в пол, остановить его решительный рывок вперед. Толку не было. Чем ближе мы подходили к платформе, тем громче мой инстинкт кричал мне бежать. Что-то металлическое, тянущееся вдоль ствола, привлекло мое внимание, и колени почти подвели. Три пары серебряных кандалов свисали с ветвей дерева над нашими головами.

– Нет.

Я оттолкнулась от Вайнмонта.

– Успокойся, – он изменил курс и повел меня вокруг дерева, приближаясь к оркестру.

Еще одна платформа была установлена в дальнем конце комнаты, возле больших окон от пола до потолка. На ней стояло трое мужчин, перед каждым находился столик высотой до колен. Ни на одном из них не было рубашки. Каждая обнаженная мышца их тел была покрыта татуировками – голых женщин, черепов, трайблов, даже цветов. Один из них, в маске Гоблина, казалось, нашел меня и Вайнмонта в толпе.

– Он пялится на нас, – сказала я. – Гоблин, вон там.

– Все пялятся на нас.

Вайнмонт подвел меня к Гоблину. Я не хотела идти, но и не хотела пятиться от него, чтобы не подходить к дереву. Мы остановились посередине, между двумя платформами, но слишком близко к дереву, к моему огорчению.

Оркестр внезапно умолк, и зал полностью поглотила тишина. Все маски повернулись к платформе, на которой стоял мужчина с распростертыми руками, держа в одной из них микрофон. Кто-то работал наверху, направив освещение на очевидную звезду шоу. Его маска напоминала узор из дубовых листьев, таких же, которые венчали верхушку дерева на платформе.

– Добро пожаловать на двадцать пятый бал Приобретений! – прокричал он в микрофон.

Толпа ответила ликованием, и все зааплодировали, словно на открытии скачек в Кентукки.

После оглушительного взрыва оваций мужчина поднял руки, чтобы унять толпу.

– В этом году у нас прекрасная тройка конкурентов. – Он обвел взглядом толпу под ним, явно создавая шоу. – Хотя не такие невероятные, как в год победы моего Приобретения. Перед вами победитель Кэл Оукмэн!

По залу, полному хищников, пронесся смех. Вайнмонт не хлопал и не смеялся, всего лишь стоял рядом со мной. Напряжение было выгравировано в его осанке, так же, как и страх в моей.

– Для меня стало честью быть вашим Сувереном на протяжении последних десяти лет, и я с удовольствием могу сказать, что трое перворожденных, избранных для Приобретения в этом году, пополнят наследие Суверенов, которое я оставлю позади. Теперь, без дальнейших разглагольствований, давайте представим семьи Приобретений.

Толпа снова заревела.

Перворожденные для Приобретения были избраны? Вайнмонт не сам вызвался разрушить и унизить меня? Конечно, сам. Он был жестоким мужчиной, который наслаждался моей болью. Разве не так? Я больше не могла сказать, что было настоящим. И почему их было трое? Я осмотрелась вокруг. Из всех этих масок только двое могли быть моими союзниками.

– Первый. Роберт Иглтон. Поднимайся, Боб, и покажи нам, что ты привел с собой!

Кто-то начал пробираться через толпу справа от нас. Лысеющий мужчина средних лет в маске орла вел за собой еще большего мужчину, на котором была такая же маска. Они поднялись по ступенькам на платформу и встали под софиты рядом с Оукмэном. Лысеющий мужчина запыхался, но тот, что повыше и моложе просто стоял и наблюдал за толпой внизу.

– Хорошо, Боб, поведай нам, что у нас сегодня, – Оукмэну нужно было взять на себя роль ведущего шоу. Он протянул микрофон Бобу.

– Это, ну, это Гэвин. Он мое… эм… Приобретение. И мы победим в этом году, – Боб выдохнул с облегчением, словно прошел сложнейшую часть.

– Вы все готовы к первому разоблачению?

Еще один холодящий кровь рев толпы. Или, может, это пузырьки шампанского заставили мой мозг думать, что этот рев холодил кровь.

Оукмэн снял маску мужчины. Ему, казалось, недавно исполнилось двадцать, у него были темные глаза, бледная кожа, короткие коричневые волосы, и его красоту можно было рассмотреть даже с расстояния. Толпа защебетала, а кто-то даже присвистнул.

– Кажется, это вызов, – Оукмэн захлопал в ладоши, отпуская Боба и Гэвина со сцены.

– Следующий – Визэрингтон. Рэд, ты здесь?

Послышалось больше оваций.

Еще один мужчина пробирался через толпу с противоположной стороны платформы. За собой он тащил женщину в маске из перьев, практически заталкивая ее на платформу.

Мужчина – Рэд – взял у Оукэмна микрофон.

– Это Брианна, победитель бала Приобретений в этом году.

Рэд сорвал с нее маску, открывая маленькую напуганную блондинку. У нее были огромные глаза, и она заметно дрожала под софитами.

– О, боже, – Оукмэн сделал шаг назад и осмотрел девушку с ног до головы. – А у нас будет напряженное соревнование, если вы понимаете, о чем я!

Гул и свист, смешанный со смехом, эхом взорвали зал.

– Мы следующие, – голос Вайнмонта прозвучал у меня над ухом, каждый слог приправлен твердой решимостью. Даже самый слабый признак теплоты, которую он показал мне снаружи, исчез. Он отпустил мою талию и взял за руку. У него была влажная ладонь – единственный признак того, что он нервничал.

Брианна и Рэд ушли с платформы.

– Теперь последний, но не менее значимый. Вайнмонт. Советник Синклер, покажи свой товар!

Он зашагал вперед, уверенность царила в каждом движении, и он повел меня за собой. Дерево возвышалось впереди, оковы сверкали на свету. Плохое предчувствие росло внутри меня и вытесняло голос из тела вместе с сердцем и душой. Я последовала за ним. Больше некуда было идти.

Мы поднимались по одной ступеньке за раз, и каждый шаг прибавлял вес на моих плечах и камнем тяготил мой желудок. Наконец мы встали рядом с Оукмэном. Все внизу сверкающей сцены покрыл черный туман. Софит казался ослепляющим солнцем, сосредоточившим свои лучи на мне, словно жестокий ребенок с увеличительной линзой.

– Ее зовут Стелла, но не то, чтобы это имело значение. – От Вайнмонта веяло холодом, а его слова льдом сковали мой разум.

Он развязал маску и сдернул ее с моего лица. Затем снял накидку, после чего кожу начало покалывать от внезапно появившегося воздуха. Коллективное «ах» донеслось из толпы, после чего загромыхали аплодисменты.

– О, боже, боже. Синклер, ты знаешь, что я всегда была падок на рыжеволосых. И это очень большой шанс пройти.

– Вот, что я скажу, Кэл. Когда я стану Сувереном, то буду присылать тебе по одной рыжей каждую неделю, – ответил Вайнмонт хриплому смеху толпы.

– Мне нравится твоя уверенность. Я положил глаз на эту рыжую, леди и джентльмены. Теперь давайте начнем вечеринку. Время меток!

Оркестр начал играть, и Вайнмонт помог мне спуститься с платформы. Лишившись маски и накидки, теперь я чувствовала себя обнаженной. Гоблины косились, пока мы проходили мимо них. Вайнмонт пропихивал меня через прижимающиеся тела.

Что, время меток?

Он снова вел меня к татуированному Гоблину. Мужчина-Приобретение, Гэвин, уже был без рубашки и лежал на животе, пока один из художников делал ему татуировку перед всеми зеваками в масках.

– Больше, – указал Боб.

Мастер кивнул и продолжил от руки рисовать орла на лопатке Гэвина.

Оркестр изменил мелодию на вальс, и многие из пришедших разделились на пары для танца, юбки закрутились, смех смешался с музыкой.

Рэд подвел свое Приобретение, Брианну, к одному из столов и толкнул ее в спину вниз. Он стянул шлейку ее темно-фиолетового платья вниз, так что ее левая грудь теперь была открыта взорам.

– Вот здесь. Мое имя.

Она с силой зажмурила глаза, напряжение читалось во всем ее дрожащем теле. Я сделала неуверенный шаг к Рэду, готовая двинуть ему коленом в пах. Прежде, чем у меня был шанс, железная хватка Вайнмонта сомкнулась на моем предплечье, и он пихнул меня на платформу в такой же грубой манере. Толкнув в спину, он уложил меня на стол перед Гоблином.

Жужжащий звук двух других тату-машин, смешанный с хныканьем бедной Брианны, достиг моих ушей даже через волны музыки.

– Что это будет, Син?

Гоблин знал Вайнмонта?

– Традиционное «V», – ответил Вайнмонт.

– Где?

– Здесь. – Рука Вайнмонта смахнула волосы с моего затылка и позволила им ниспадать с плеча каскадом кудрей. Он сдвинул изумрудное ожерелье вверх. Затем его холодный палец прочертил «V» на моем затылке.

– Сделаем.

У меня никогда не было татуировки. Я думала о ней множество раз, но никогда не решалась сделать что-то конкретное. Я привыкла отдавать свое тело искусству, но не намеревалась сама им становиться. А теперь татуировку мне делали насильно. Больше ничего не было моим выбором. Я отписала такую возможность.

В миллионный раз с начала этого испытания я представила своего отца. Он сидел у огня в своем любимом кресле – в безопасности, в тепле, без сомнения грустный, но живой. Я сделаю то, что должна. Я покрою татуировками все свое тело, если это спасет его.

Несмотря на понимание того, что эта жертва того стоила, я хотела перестать чувствовать, прекратить испытывать ужас от того, что происходит. Но не могла. Я осязала холод стола подо мной, чувствовала взгляды людей в масках, которые наблюдали за тем, как меня «помечали», и ощущала Вайнмонта, стоящего рядом со мной, который, без сомнения, наслаждался моей деградацией каждую секунду.

Гоблин наклонился и прошептал мне на ухо:

– Будет больно, но я сделаю ее красивой настолько, насколько смогу.

– Спасибо.

Я только что поблагодарила своего мучителя?

Близкое жужжание донеслось до моего слуха. Я сжала ладони в кулаки, когда первый болезненный укол коснулся моего затылка.

– Хорошая девочка, – сказал Гоблин. – Просто расслабься. Я быстро. – Последовало еще больше жужжащей боли, которую подчеркнул Рэд, кричащий Брианне «закрыть ее ебаный рот». – Ну, по крайней мере, все девушки говорят, что я быстро.

Жестокость, приправленная шуточками о сексе. Вот, чем стала моя жизнь. Я закрыла глаза и позволила рукам свеситься, костяшкам коснуться пола, когда больше боли срикошетило по моему позвоночнику. Я была Приобретением, собственностью Вайнмонта. Ничем больше. Он позволит Гоблину сделать метку на моей коже. Ему было плевать. Он так и остался хладнокровным пауком, которым я его знала с тем самых пор, как увидела впервые. Теперь я попала в его паутину, поймалась и барахтаюсь, пока он медленно съедает меня. Как он выиграет это соревнование? Что подразумевала под собой победа? Мою смерть?

Я позволила боли течь во мне, захлопнуть в ловушку мое сердце. Я накоплю ее, буду питаться ею, позволю ей набраться сил и окрепнуть, пока она не превратится в ярость. А затем я выпущу ее на волю и поставлю Вайнмонта и остальных, проклятых жизнью людей, здесь на колени.

ГЛАВА 12

СИНКЛЕР

Ее тело обмякло. Она сдалась. Тони продолжал свою работу, изображая даже лучшее «V», чем то, что красовалось на моей груди. Он был моим личным тату-мастером. Его мастерская в Мобайле была событием на юге. Люди приезжали изо всех уголков страны, со всего мира, только чтобы носить его работу на себе.

Когда он закончил последние шипы, выполняя их в таком же глубоком зеленом цвете, как и мои, я наклонился и добавил дополнительную деталь.

– Я хочу маленького паука, – я указал на место внутри сплетенных лоз. – Вот здесь.

Я прошептал это достаточно тихим голосом, чтобы Стелла не услышала сквозь музыку и гудение машинок. Она всегда считала меня пауком. Теперь я останусь на ее теле навечно.

– Чувак, а мне нравится, – Тони сменил чернила на насыщенный темно-красный цвет и дорисовал маленький акцент. – Мило.

Один из станков прекратил гудеть. Девушка-Приобретение Рэда села и отдернула платье назад, прикрывая голую грудь. Я почти пожалел ее. Демонстрация такого малого количества обнаженной кожи – ничто по сравнению с тем, что последует.

Мне стало еще больше жаль девушку из-за броской татуировки, которую Рэд выбрал для нее – его имя ярко-красными чернилами с синим пламенем, лижущим буквы. До чего же убогим образом ублюдок решил искалечить красоту этой женщины.

Я покачал головой. Нет, Рэд вцепился зубами в игру. Разрушение было целью. Я стоял здесь и убеждался, что клеймо Стеллы было произведением искусства, а не чем-то, чтобы испоганить ее идеальную кожу. Я слишком много раз говорил себе прекратить думать о ней, как о человеке. Но вот он я – снова делаю это, позволяя своему члену руководить мной.

Я уже уступил ей, пообещал вознаграждение, если она переживет сегодняшнюю ночь. До чего же это было глупо. И все равно, если это сработает хоть немного, чтобы держать ее в узде, оно того стоило. Все это было спектаклем. Мне нужно было, чтобы семьи, и особенно Кэл, ушли сегодня отсюда с уверенностью, что именно я – кандидат на пост следующего Суверена.

Приобретение Боба было не лучше, чем Приобретение Рэда. По крайней мере орел на спине парня заключал в себе не много мастерства. Работа была ничем по сравнению с работой Тони, но выглядела гораздо лучше, чем карикатура на груди Брианны.

– Хорошо. Она готова. – Тони откинулся назад и восхитился своей работой, прежде чем втереть немного мази в кожу Стеллы.

Бессмысленная попытка. Татуировка была наименьшей из ее забот.

Стелла села ровно и окинула меня самым злобным взглядом, который я только видел на ее лице. Даже после того дня во дворе она не смотрела на меня с такой ненавистью.

– Вот, мой ангел, проверь в зеркале. Все не так уж и плохо.

Тони передал Стелле зеркало и придержал второе у нее за спиной, чтобы она могла рассмотреть дизайн. Ее ярко-красные губы открылись.

– Эта Богом проклятая «V»? И что это за красная херня? Похоже на… – Ее взгляд метнулся к моим глазам. – Паука.

– Да, в самом деле, – Тони забрал у нее зеркало и начал собирать свой тату-набор.

– Прощай, Тони, – сказал я. – Деньги уже на твоем счету.

Тони вскинул голову вверх и осмотрел комнату.

– Уверен, что мне нельзя остаться и посмотреть, смогу ли я убедить хоть одну из этих цыпочек в масках поехать со мной домой?

Тони и понятия не имел, что грядет. Я сказал ему, что это будет светская вечеринка с наемным персоналом и развлечениями, где Стелла и другие Приобретения как раз и были этими самыми развлечениями. Он думал, что все это было по согласию и превратится в ночь веселья. Если он останется подольше, то узнает, насколько здесь все происходило «по согласию». Я не хотел отталкивать одного из лучших друзей, которые у меня были, а ничто так не отталкивает, как рабство и избиение кнутом.

– Нет, друг мой. Без обид, но у тебя нет ни шанса с этими цыпочками. Ну, по крайней мере, если только твой банковский счет не больше, чем я думаю.

– Определенно, нет. Ладно. Я убираюсь. Еще раз спасибо, Син. На тебя приятно работать. – Он взял руку Стеллы и поцеловал ее. – Я бы хотел когда-нибудь увидеть тебя в своей мастерской. Раскрасить тебя в некоторых местах.

Она ему улыбнулась. На самом деле улыбнулась.

– Я бы тоже этого хотела.

Что-то заревело во мне, вернувшись к жизни. Это что-то разрывало меня в области ребер и пыталось продрать себе путь наружу через грудь. Ревность. Мелочная, властная, злобная. Я забрал руку Стеллы от него.

Тони прыснул со смеху и спрыгнул с платформы. Он отсалютовал мне и проложил себе путь через толпу к выходу.

– Почему ты улыбнулась ему? – смехотворность вопроса ударила по мне лишь, когда я его задал.

– Потому что он был со мной милым и явно не имел понятия, какого рода ебанутое дерьмо здесь происходит. – Она выдержала мой взгляд, бросая вызов своим поведением. – Не его вина, что ты втянул его в это. – Стелла вскинула брови и выпрямила спину. – Думаешь, развратность этого места не сказывается на людях? Думаешь, он останется непорочным?

Я схватил ее за локоть.

– Он намного непорочнее, чем станешь ты.

– Гори в аду.

Дерьмо. Ее гнев выстрелил по мне прямиком к члену, даже среди толпы этих дьяволов. Ее глаза блеснули передо мной неукротимой яростью.

– Всему свое время, – я улыбнулся ей улыбкой, которую, знал, она ненавидела; той, что забиралась ей под кожу.

Она подняла руку, чтобы ударить меня. Я поймал и опустил вниз, с силой сжимая запястье.

– Сделаешь это снова, и я ударю в ответ гораздо, гораздо сильнее. Поняла?

Я хотел, чтобы она повторила это снова, чтобы сбила с меня маску, увидела настоящего меня – меня, который хотел причинить ей боль, трахнуть ее, заставить кричать. Было легче справляться с ее страхом, чем со злостью. Ее гнев заставлял меня давить сильнее, доводить ее до грани, вынуждать молить меня о чем-то – о чем угодно. Ее злость побуждала меня ломать ее. А страх давал понять, как близко я подбираюсь.

Музыка затихла, кружащие стервятники остановились, когда Кэл снова взобрался на платформу.

– Ну хорошо, господа, клеймо поставлено. Кажется, теперь мы готовы к большому шоу.

Официанты в масках поспешили через боковые двери с различными инструментами и предметами мебели: с кнутами, цепями, зажимами, фаллосами, лавочками для шлёпанья, диванами и несметным количеством кроватей. Как только все было расставлено по своим местам, в дверь вошла вереница проституток. На них были лишь маски, и среди них можно было найти женщин на любой вкус – худых, полных, старых и молодых; они встали как низко висящие фрукты, готовые к сбору урожая. Гости запорхали вокруг них, выбирая то ту, то эту, утаскивая приглянувшийся кусочек назад к выбранному ими месту греховности.

Я посмотрел на Стеллу. Она была ошарашена. Бессознательно она сделала шаг ближе ко мне, когда все в зале начали готовиться к основному событию. Теперь она стояла, замерев от ужаса, скорее всего, не в силах воспринять глубину порочности в этой комнате. Она была недосягаемой, слишком бездонной для любого, кто захотел бы попробовать ее глубину. Особенно для Стеллы. Аура наивности витала вокруг нее как бесценный парфюм. Венка на ее шее пульсировала в тревожном ритме. Она была красивой, словно бледные крылья бабочки, и такой же хрупкой.

Оркестр продолжил играть мягкую мелодию, пока танцпол превращался в оргию. Только дорожка по центру зала осталась свободной. Полоса для пешей процессии.

– Давайте Приобретения, не стесняйтесь. Ступайте. Пора показать нам, что вы на самом деле можете нам предложить, – Кэл просто сиял от радости.

Я взял руку Стеллы и потащил ее через толпу, в которой многие из гостей уже разделись и совокуплялись, словно животные. Трахались, кусали и царапали друг друга. Их маски остались на них, словно это имело какое-то значение. Список гостей был составлен мастерски. Несметное количество губернаторов, богатых светских львов, бизнес-магнатов и прочих собралось здесь сегодня. Вся структура власти на юг от линии Мейсон-Диксон (прим. перев.: линия, разделяющая четыре штата, формирующая края штатов Пенсильвания, Мериленд, Делавэр и Западную Виргинию) собралась в этой комнате, совокупляясь словно свиньи и наслаждаясь шоу.

Я потащил своего жертвенного ягненка за собой, пока она охала от представления вокруг нее. Мужчины и женщины впивались в нее когтями, когда она проходила мимо, их голод выплескивался на всех и вся. Чистота Стеллы была словно приманка. Я тоже ее чувствовал. Я хотел уложить ее на пол и кормиться ею, как и они. Но она была здесь не для этого. Пока нет.

Мы добрались до конца освобожденного прохода, который делил пополам целый зал, и заняли место рядом с Бобом, Гэвином, Рэдом и Брианной. Официанты быстро поставили подмостки вдоль всей тропы, и она превратилась в подиум, приподнятый над копошащейся вокруг массой порочности. Крики становились громче и заглушались другими. Оркестр продолжал играть, словно ничего из ряда вон не происходило.

– Пора пройти свой путь, Приобретения, – Кэл возвышался на краю подиума, пока одна из проституток сосала его член.

Я ненавидел мысль о том, что он увидит Стеллу, что все они увидят ее. Она была моей. Но мне все также предстояло поделиться ею.

Боб толкнул Гэвина на подмостки.

– Шагай.

Гэвин послушался, попробовав переставлять одну ногу перед другой. Пройдя немного, он осмелел, поднял голову и расправил плечи. В этом был смысл. В конце концов, что страшного в прогулке по подиуму.

Он прибавил шагу. Когда достиг конца подиума, то начал возвращаться обратно. Двое мужчин схватили его, сдернули с него его одежду, а затем разорвали рубашку. Он начал бороться с ними, но прекратил, когда один из них поднял над головой кнут для скота. Второй указывал обратно на подиум.

Стелла дрожала рядом со мной, пока Брианну разрывали визгливые рыдания. Рэд схватил ее за волосы и сотряс ее. Она закричала, громко и пронзительно.

Стелла дернулась вперед, быстро, словно кошка, и схватила предплечье Рэда, пытаясь оторвать его хватку от Брианны. Ее маленькие ручки ничего не могли сделать, чтобы остановить его.

– Возьми свою суку под контроль, Вайнмонт, пока это не сделал я.

Я обвил рукой талию Стеллы и оттащил ее назад.

– Прекрати, Стелла. Ты делаешь только хуже.

Она снова бросилась на Рэда, пока Брианна по-прежнему страдала в его руках. Я удержал ее подальше от него.

– Что, тебе это не нравится? – спросил Рэд и снова потряс Брианну. Он использовал свою вторую руку и разорвал платье у нее на спине, полностью выставляя верхнюю часть тела девушки напоказ. – А как насчет этого? Стелла? Это тебе нравится? – Рэд снова дернул платье, пока оно не упало на пол.

– Ты, сукин сын! – закричала Стелла.

– О, посмотрите-ка. У нас появилась дикарка, – голос Кэла прогремел у меня в ушах, эхом разносясь по комнате.

Я опустил руку на горло Стеллы, пока она не завалилась назад на меня и не начала задыхаться.

– Прекрати сражаться, – прошипел я ей на ухо.

– Отморозок. Вы, проклятые Богом ублюдки, – было всем, что ей удалось из себя выдавить.

Рэд фыркнул и сделал шаг к нам.

– Отъебись нахер, Рэд.

– Или что?

– Или я проделаю еще одну дыру в твоей заднице, точно так же, как сделал с твоей сестрой на ее свадьбе в прошлом году. Помнишь?

– Нахуй тебя, Син.

– И тебе того же, Рэд.

Он вернулся к своей игрушке, хватая ее задницу ладонью так сильно, что, уверен, это было больно, пока она ждала своей очереди. Он косился на Стеллу, впиваясь взглядом, пока делал это, но она не совершила ни единого движения.

– Вы все лучшие друзья, не так ли? – голос Стеллы был тихим. – Вы все одинаковые. Отпусти меня. Я буду вести себя спокойно, – она не пожалела язвительности в последнем слове.

Ее комментарий должен был ужалить меня, но это была правда. Мы с Рэдом были одного поля ягоды. Он всего лишь играл в эту игру лучше, чем я. Мы исправим это к концу вечера.

Я отпустил Стеллу, но был готов снова удержать ее. Я не знал, что сделал бы Рэд, если бы она на самом деле задела его. Было бы не весело. Не то, чтобы я позволил ему причинить ей боль. Это право принадлежало не ему.

Она стояла передо мной, пытаясь не прикасаться ко мне. Спина была открыта, так что я мог видеть ее гладкую кожу. Она была такой бледной по сравнению с зеленой тканью платья. Безупречная, сияющая кожа. Я уставился на нее, зная, что она никогда не будет такой больше. Не после сегодня.

Гэвин продолжал свой путь полностью голый, и уже был на полпути к нам. Мужчины и женщины поднимались снизу, чтобы прикоснуться к нему. Я замер от мысли, что кто-то из них коснется Стеллы. Но они коснутся. Не было ничего, что я мог сделать, чтобы остановить их.

– Давай, шлюха, – Рэд толкнул дрожащую Брианну на подиум. На ней были только каблуки, когда она отправилась на растерзание зрителей.

Многие поспешили к ней, их пальцы тянулись к ее киске, ее заднице, ее сиськам. Ближе к середине один из мужчин стащил ее с подиума и бросил на ближайшую кровать, насильно пытаясь раздвинуть ее ноги. Крики Брианны смешались с остальными. Двое официантов поспешили к ним и оттащили мужчину, прежде чем вернуть ее назад на платформу. Теперь на ней не было туфель, и она рыдала, пока шла.

Девушка дошла до противоположного конца подиума и попыталась остаться там. Понадобился свист кнута в воздухе, который едва ли попал по ней, чтобы заставить ее вновь двигаться. К тому времени, когда она вернулась к нам, ее макияж стекал со струями слез по ее лицу, а тело сотрясалось от рыданий.

– Еще раз, – потребовал Рэд.

Она затрясла головой, Рэд выдвинулся к ней угрожающим шагом.

– Иди, просто иди. Покончи с этим, – Стелла побуждала девушку пройти по этой адской тропе еще раз. – Ты сможешь сделать то. Ты должна.

Брианна сфокусировалась на Стелле, которая кивала ей, воодушевляя.

– Я буду здесь, когда ты вернешься, ладно? Чем быстрее ты пройдешь, тем быстрее покончишь с этим. И затем настанет моя очередь.

Рэд повернулся и приложил к губам два пальца в форме «V», высунул язык, резво дергая им.

– Я подожду.

Мне хотелось вырвать ему колени, вдолбить в землю, и затем поссать на его труп. Стелла проигнорировала его.

Брианна сделала шаг назад и повторила свой путь, на этот раз быстрее, так как на ней не было каблуков. Когда она вернулась, Стелла вышла, чтобы обнять ее, но Рэд пресек ее.

– Отличная работа, шлюха. Может, я всего лишь высеку тебя сегодня, – сказал он, затем повернулся к Стелле. – Раздевайся, сука.

Я ударил его. Прижал к земле. Даже не думая. Я просто действовал. Ошибки всегда, кажется, случаются именно так.

Он скатился на пол, прижав руки к лицу, сдернул с себя маску и пощупал глаз.

– Какого хера, Син?

Дерьмо. Это было не по плану. Поддаться гневу и уложить одного из Приобретателей явно не входило в путь победы.

Смех Кэла эхом прогремел по залу через звуковую установку.

– А вот это было показательно, леди и джентльмены!

ГЛАВА 13

 

СТЕЛЛА

Рэд поднялся на ноги. Он был ниже ростом и меньше Вайнмонта, но явно пылал от злости.

– Ты хочешь выйти на улицу?

– Нет. Но могу позже заехать к твоей мамаше и снять напряжение по другому, – ухмыльнулся Вайнмонт, явно бросая Рэду вызов.

Рэд напал, но Вайнмонт с легкостью увернулся и бросился вперед, повалив Рэда на землю. Катаясь и колотя кулаками друг друга, они являли собой хаос из рук и ног. Я оглянулась вокруг. Ближайшие гости сфокусировались на борьбе. Я сделала пару шагов назад, затем еще несколько, а потом оказалась в плотной толпе масок. Некоторые из них взглянули на меня, но вернулись к своим занятиям. Другие не могли оторвать глаз от потасовки.

Я развернулась и пустилась бежать. Не думала ни о чем, кроме побега. Казалось, в моей голове гудело множество клаксонов, сердце предупреждало о смертельной опасности. Я прорвалась сквозь тянущиеся руки и проскочила мимо слуг у края подиума. Выбежала в первые открытые двери, почти потеряв туфли, когда повернула за угол. Я ускорилась, пока какой-то мужчина не преградил мне путь. Я врезалась в его грудь, и он обнял меня.

– Куда-то собралась, Стелла?

Я узнала этот голос.

– Люций?

Мужчина потащил меня в помещение в стороне от главного зала и пинком закрыл за собой дверь.

– Единственный и неповторимый. – Он прижал меня к себе, впившись руками в обнаженную кожу на моей спине. Маска глубокого изумрудного цвета скрывала его лицо, но я могла видеть его глаза, светлые и пронзительные. – Куда направлялась?

– П-просто оттуда.

– Разве это не убьет твоего отца? – Он скользнул ладонью вниз по моей спине.

Чувство вины обрушилось на меня. Я побежала, руководствуясь чистым инстинктом, точно так же, как если бы отдернула руку от огня. Я не могла так поступить. Нужно было оставить руку в огне, пока она бы не сморщилась и не обуглилась. От этого зависела жизнь моего отца.

– Да.

– Ты знаешь, что я мог бы спасти тебя? – Его рука опустилась ниже и скользнула под ткань моего платья.

– Что?

– Я имею в виду, ты так и останешься Приобретением в течение года, с этим ничего не поделаешь. Но ты могла бы выбрать меня. Могла бы сказать Сину, что предпочтешь меня.

– Ты даже хуже него. – Я попыталась отступить, но он резко схватил меня и прижал к своей груди.

– Правда? Разве это я угрожал твоему отцу? Кто выдвинул ему обвинение? Кто заставил тебя заключить контракт?

Нет. Вайнмонт сделал все это и многое другое.

– Видишь, Стелла. Я не причинил тебе вреда и не загонял тебя в ловушку. – Одной рукой он скользнул по моей заднице и, приподняв мне подбородок другой рукой, приблизил мое лицо к себе. – Я мог бы сделать все это более приемлемым для тебя.

– Я тебе не доверяю, – мой голос был едва слышен, словно Люций высосал из комнаты весь воздух своими соблазнительными словами.

– Ты и не должна, – он наклонился, его губы оказались так близко к моим.

Дверь распахнулась, когда Вайнмонт ворвался внутрь.

– Стелла?

– В другой раз? – прошептал Люций.

– Что, черт возьми, ты здесь делаешь? – Вайнмонт бросился ко мне, струйка крови стекала из его разбитой губы. – Отойди от нее.

Люций отпустил меня.

– Я просто разговаривал с ней.

– Черта с два. – Гнев сочился из Вайнмонта. – Она моя, Люций! Оставь ее в покое. – Вайнмонт встал сзади и обхватил мою шею рукой, выказывая власть. – Моя, – это было скорее рычание, чем слово.

Двое слуг поспешили войти вслед за Вайнмонтом.

– Думаю, вы не найдете приглашение у этого человека. Вам нужно выпроводить его. Грубо.

– Да ладно, Син, – улыбнулся Люций.

Змеиное очарование Люция не подействовало на Вайнмонта.

– Пошел вон.

Слуги подхватили Люция под руки и вытолкали его из комнаты.

– Позже, Стелла, – выкрикнул Люций. Его голос эхом прозвучал в пустом мраморном коридоре.

Вайнмонт развернул меня, поэтому я была вынуждена посмотреть ему в лицо, маски на нем уже не было.

– Он причинил тебе боль?

– Причинил ли он мне боль? Ты хоть слышишь себя?

В комнату вошел Оукмэн.

– Идем. Я не могу ждать вечно. Им не терпится закончить прогулку и увидеть остальную часть празднования.

– Еще одну минуту, Кэл, если ты не против, – Вайнмонт даже не стал смотреть на хозяина поместья.

– Не больше, – голос ведущего лился из голоса Кэла, как вода через сито – Традицию нельзя нарушать.

Он закрыл за собой дверь, уходя.

– Ты не можешь сбежать, Стелла. Я поймаю тебя. Они поймают тебя.