355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Селина Дрейк » Дерзкая, но любимая » Текст книги (страница 1)
Дерзкая, но любимая
  • Текст добавлен: 15 октября 2016, 01:12

Текст книги "Дерзкая, но любимая"


Автор книги: Селина Дрейк



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

Селина Дрейк
Дерзкая, но любимая

Пролог

Какой все-таки огромный город – Нью-Йорк, думала Николь Вудс, стоя в очередной пробке, а потом осторожно пробираясь по каньонам улиц. Дома стояли высокими стенами, и, кружа по лабиринтам дорог, девушка не чаяла поскорее вырваться из опостылевшего мегаполиса. Но последние башни остались позади, а вместе с ними, как надеялась Николь, позади осталась ее прежняя жизнь. Верный старенький «фольксваген», казалось, вместе с хозяйкой радовался предстоящим переменам.

Настроив радио на лирическую, под стать настроению, мелодию, Николь мысленно перебирала содержимое своего кошелька. Протянуть более тысячи километров, да чтобы не развалилась машина, стало целью ближайших нескольких дней, которые предстояло провести на колесах. Если не есть в придорожных забегаловках, а покупать дешевые продукты в супермаркетах, ее скудных запасов едва должно хватить до конца дороги. Хорошо, что бак машины полон, а в багажнике лежат две запасные канистры с бензином.

Друзья Николь в один голос отговаривали ее от поездки. Звонили коллеги по работе, предлагали вернуться обратно. Лучшая подруга по колледжу – Мойра Пуш – звала домой в маленький провинциальный городок. Но решение покинуть обжитые места пришло к Николь не сразу. Девушка уже в течение долгого времени не могла освободиться от теней, которые чудились в знакомой обстановке, в сочувствии друзей и вызывали острую душевную боль и отчаяние.

Хорошенько все обдумав, она твердо решила начать жизнь заново. Стремясь уехать от горьких воспоминаний, Николь нашла работу на ферме, затерявшейся где-то в Канзасе. И теперь надо проехать полстраны; двухэтажная Америка тянулась навстречу по обеим сторонам дороги. После двухлетнего затворничества Николь казалось, что она попала в незнакомый огромный и зеленый мир, где нет места скорби и где живут только веселые и здоровые люди. В это жаркое время, видимо, вся Америка ехала отдыхать.

Чтобы как-то отвлечься от грустных мыслей, Николь шагнула этому веселому миру навстречу и затормозила возле молодой пары, голосовавшей на дороге.

– Цинциннати? – с надеждой спросил парень, наклонившись к опущенному наполовину боковому стеклу.

Не снимая ладоней с руля, Николь кивнула. Парень сел впереди, рядом с ней, а девушка – сзади.

– Мы решили пересечь страну с запада на восток… то есть наоборот, с востока на запад, – поведал парень. – Вообще-то меня зовут Эл, а ее Кортни. А вас?

Николь медлила с ответом, но, похоже, попутчику ответа и не требовалось. Он оказался таким разговорчивым, что уже через несколько минут она знала, что мать его подружки – страшная зануда. Не хотела отпускать дочь в путешествие, пришлось Кортни вылезать в окно. Грузовичок, к которому молодые люди прицепились поначалу, сломался через два десятка миль. Потом их посадил какой-то очкарик на «паккарде». У него что-то не в порядке с выхлопом, и в салоне машины сильно пахло бензином. Девушке стало плохо, пришлось остановиться… парень все говорил и говорил. Николь уже не вслушивалась в слова, а глянув в зеркало заднего вида, обнаружила, что случайная спутница мирно посапывает на заднем сиденье. Пожалуй, Кортни ее ровесница.

Судя по поступкам, эти двое намного меня моложе, думала Николь. Отправиться автостопом через всю страну у меня бы духу не хватило. Впрочем, можно подумать, что колесить на своей развалюхе через полстраны, в такую же неизвестность, разумнее? Просто они не задумываются о будущем и относятся ко всему легче, чем я. Наверное, так и надо…

Николь повернула рычажок автомагнитолы. Из динамиков внезапно грянул рок-н-ролл. Девушка на заднем сиденье проснулась, а парень замолчал и стал смотреть на дорожное полотно, бегущее навстречу.

Высаживая парочку на площади в Цинциннати, Николь заметила яркую витрину магазина игрушек. Она припарковала машину и с детской радостью направилась в магазин. Придирчиво оглядывая изобилие на полках, девушка стала вспоминать, во что любила играть в детстве. Получив от продавца яркий пакетик, Николь расплатилась и вышла на улицу. Подойдя к «фольксвагену», сразу насторожилась: что-то не так. И с ужасом увидела, что боковое стекло опущено, а под приборной доской на месте магнитолы зияет дыра, из которой свисают несколько проводков. Тут впору пустить слезу.

Даже и не думай, сказала себе Николь. Машину ведь и вовсе могли угнать. Хотя… кому, в самом деле, нужна такая старушка.

Сознанием опять завладели невеселые мысли. Из-за непредусмотренной покупки и без того скудный рацион придется сократить почти вдвое. Девушка старалась не обращать внимания на рекламные щиты, приглашающие отведать фирменные блюда придорожных ресторанчиков.

Что бы ни ждало ее впереди – она справится. Николь хорошо знала свой характер. Внутри гибкой лозы, с которой ассоциировался ее внешний вид, таился стальной стержень характера, который не могли сломить жизненные испытания.

Сжимая руль, Николь уверенно смотрела вперед, навстречу новой жизни.

1

– Папа, я не хочу никакой тети, – сказал Роберт Мэтер с мольбой в голосе. – Хочу, чтобы все оставалось как раньше, – я и ты.

Отец и сын в небольшом пикапе возвращались домой. Джейк посмотрел на заходящее солнце и понял, что они уже опаздывают.

– Сынок, знаю, но надо, чтобы кто-то заботился о тебе и следил за домом, когда я работаю на ранчо.

Мальчик нахмурился.

– Когда тетя станет жить у нас, я буду оставаться дома?

– Да, мой милый. – Мужчина с чувством вины смотрел на опрокинутое лицо сына.

Джейк видел, что малыш все понял, услышав ответ, глазенки снова стали грустными. С тех пор как мать оставила его, лицо мальчика всегда было печальным. Каждый раз, когда Джейк видел боль в глазах сына, он сам удивлялся чувству злобы, которое просто сотрясало его.

Наконец показался их дом.

– Не волнуйся, малыш, – Джейк вышел из машины с другой стороны, достал Роберта и посадил себе на плечи.

– Папочка! – Роберт рассмеялся, печаль медленно исчезала из его глаз. – Ты говорил, что я большой мальчик. А сам знаешь, большие мальчики не ездят на своих папах.

Джейк улыбнулся, на вытянутых руках закружил сына в воздухе. Мальчик тоже поднял ладошки вверх.

– Папа, я такой большой, что могу потрогать небо!

Но, услышав шум мотора, Джейк опустил сына на землю. Заливистый смех сразу умолк, и малыш съежился.

– Папа, это тетя, которая будет жить у нас? – испуганно проговорил ребенок.

– Если она нам понравится, то да, – ответил Джейк, снимая шляпу.

– А если не понравится, мы опять будем ездить с тобой целый день, и я стану настоящим фермером? – Мальчику явно понравилась эта мысль.

– Но ты сможешь стать им, даже если тетя останется с нами. – Джейк чувствовал себя неловко, стараясь поскорее настроить сына на миролюбивый лад.

– Но ты же не будешь брать меня на ферму каждый день! – Губы мальчика дрогнули, и в голосе зазвучали слезы.

Джейк потрепал малыша по плечу.

– Сынок, я подожду ее здесь, на крыльце, а ты проведай Гулливера.

Роберт послушно направился в дом.

Джейк смотрел на видавший виды голубой «фольксваген». Его ребенку необходима забота женщины. Особенно сейчас, летом, когда он целыми днями мотается по полям, и маленький сын мешает ему. С появлением няни и экономки все дела пошли бы на лад, и он не волновался бы за сына, зная, что тот под надежным присмотром, сыт и ухожен.

Джейк спустился с крыльца и пошел к машине, остановившейся напротив дома. Дверца приоткрылась, но то, что Джейк увидел, заставило его внезапно остановиться.

За рулем сидела хрупкая и изнеженная женщина, и было трудно представить кого-либо менее подходившего для жизни на ферме. Джейк понял это, как только увидел длинные стройные ноги, показавшиеся из кабины. Лодыжки их слишком изящны и тонки, чтобы принадлежать женщине, которой под силу заботиться о маленьком мальчике и фермерском доме. Это подтвердил и костюм направляющейся к нему незнакомки: белоснежная блуза с большим красным бантом и узкая белая юбка. Такое комнатное растение просто не сможет выжить здесь.

– Вы мисс Николь Вудс? – поинтересовался Джейк, надеясь, что дама заехала в эту глушь случайно.

– Да, это я. Но для вас – просто Николь.

– Отлично. – Джейк изо всех сил старался, чтобы лицо не выражало разочарования. Эта молодая женщина с нежной кожей, аккуратным носиком, зелеными глазами и медными волосами, собранными в пучок, создана не для жизни на ферме. Единственное, что немного внушало ему надежду, – волевой подбородок, слегка выдававшийся вперед.

– Мистер Мэтер? Рада познакомиться с вами, – вежливо сказала женщина.

Джейк пожал тонкую руку и почувствовал, насколько его ладонь кажется большой и грубой по сравнению с ее мягкой и изящной. А еще ощутил приятный аромат сирени, который исходил от Николь.

– Спасибо, что вы решили взять меня на работу, – продолжала Николь. – Многие посчитали бы, что я слишком молода. Но хочу заверить, что не боюсь никакой работы и очень люблю детей. Мне кажется, я подойду вам.

Большие глаза светились такой надеждой, что Джейку показалось жестоким отказать женщине немедленно. Ведь сразу ясно, что Николь Вудс не та женщина, что им нужна, Джейк решил из вежливости хотя бы поговорить с ней.

– Мисс Вудс, подождите, пожалуйста, на веранде, я после работы и схожу приму душ. Потом мы все обсудим.

– Да, конечно. – Девушка поднялась на веранду и удобно устроилась в кресле-качалке, всем своим видом показывая, что просто так отсюда не уедет. – Я подожду вас здесь.

Джейк вошел в дом. Черт возьми! – думал он. Я не могу взять эту женщину на работу. Роберт и то кажется сильнее нее. Николь Вудс должна работать в каком-нибудь столичном офисе. А нам нужна крепкая выносливая женщина лет пятидесяти. Вот такой можно доверить и дом, и заботу о мальчике.

Тем временем Николь до боли закусила нижнюю губу, чтобы не дать слезам прорваться наружу: нет, она здесь работу не получит. Это явно читалось в холодных серых глазах этого Мэтера. Ну почему все отказывают ей? Если бы только дали возможность показать, на что она способна! Несмотря на внешнюю хрупкость, она выносливая и может трудиться не покладая рук. И у нее оставалось всего двенадцать долларов и машина, которая вот-вот сломается. При таком богатстве отсюда уезжать просто нельзя.

– Все, хватит! – приказала Николь самой себе. – Тебе бывало и хуже. Но ты же знаешь, что безвыходных ситуаций нет.

Несмотря на попытку самовнушения, одна слезинка все-таки покатилась по щеке. Николь быстро смахнула непрошеную гостью.

За спиной скрипнули половицы. Девушка обернулась. Маленькое личико с печальными глазками показалось из-за двери и недоверчиво рассматривало ее. Как только их взгляды встретились, малыш тут же исчез. Николь отвернулась.

– Тетя, почему ты плачешь? – послышался из-за двери детский голосок.

– Я не плачу, – не поворачиваясь, ответила Николь!

– Но я видел на твоей щеке слезу, – настаивал малыш.

– Да, но это всего одна слеза.

– Значит, ты все-таки плакала. Но почему? На тебя кто-то обзывался?

Николь хотелось смеяться и плакать одновременно. Просто абсурд! Уже ребенок пытается успокоить ее. Даже детям девушка кажется слабой и беззащитной.

– Нет, никто не обзывал меня. Просто вдруг стало очень грустно.

– Тебе не понравилось у нас? – после недолго молчания вновь зазвучал тонкий голосок.

– Нет, почему же? У вас тут очень хорошо. Тихо и мирно… И замечательно пахнет землей.

Половицы снова заскрипели, но Николь не обернулась, боясь, что спугнет малыша.

– Тебе правда нравится здесь? – удивился мальчик.

– Да. Я с удовольствием осталась бы пожить на вашей ферме.

– А я думаю, что всегда буду жить здесь и стану таким же хорошим фермером, как мой папа.

– Молодец. Давай познакомимся. Меня зовут Николь. А как тебя?

– Роберт Мэтер.

– О-о, какое длинное имя для мальчика. Тебе сколько лет?

– Много, – ответил Роберт с явным удовольствием. – Почти пять.

– Да, действительно. Такого взрослого мальчика уже можно называть Робертом. Но неужели никто не зовет тебя Роб или Робби?

Ответа не было. Тогда Николь осторожно повернулась и ласково посмотрела на малыша.

Перед ней стоял маленький, очень худенький мальчик с невыразимо печальным лицом. Большие глаза заполнены несвойственной для такого возраста грустью, а губки слегка подрагивали.

– Папочка раньше называл меня Робби, но теперь он зовет меня только Роберт.

– Наверное, потому, что тебе уже почти пять лет и ты стал совсем взрослым.

– Может быть… – мальчик пожал худенькими плечиками. – Но я думаю, что это из-за мамы. Она всегда называла меня Робби или Роб.

Николь заметила, что Роберт сказал «называла». Ну надо же быть такой неосторожной и задавать ребенку глупые вопросы, не зная, что случилось в этой семье.

– Мамочка ушла от нас, – поколебавшись, добавил Роберт.

Неужели мать этого мальчика умерла? Если бы Николь была действительно опытной няней, она наверняка смогла бы выйти из неловкой ситуации, не причинив ребенку боли. Надо постараться как-нибудь сменить тему разговора.

– А что тебе больше всего нравится на ранчо? – наконец нашлась Николь.

Роберт выпрямился, и девушка хорошенько рассмотрела его. Личико по-детски округлое, густые темные волосы и серые глаза, как у отца. Но его кожа казалась очень нежной, не загрубевшей от палящего солнца и ветра. Только печаль, читавшаяся в его глазах, была непонятна. Малыш стоял так, словно готовился в любую минуту сорваться и убежать.

– Я люблю животных, и мне нравится работать с моим папой.

– Садись со мной, – предложила Николь.

– Не хочу. Но могу покачать тебя.

Роберт подошел поближе и легонько наклонил качалку. Чтобы помочь, Николь незаметно оттолкнулась ногой от пола.

– А ты пахнешь цветами, – объявил неожиданно мальчуган и опять погрустнел. – Так пахла моя мама.

Сердце Николь сжалось. Стало очень жаль, что причинила боль этому маленькому человечку. И еще Николь поняла точно: забота, ласка и поддержка просто необходимы Роберту. И она, Николь Вудс, сделает все, чтобы остаться и помочь малышу.

Джейк Мэтер удивлялся сам себе. Во-первых, он побрился вечером. Во-вторых, он переодевается причем только из-за этой Николь Вудс. Вот еще причина, чтобы не брать ее на работу. Он не сможет чувствовать себя свободно и естественно, если она будет жить в его доме. Джейк натянул на себя новые джинсы и рубашку. Сойдет и так, самокритично подумал он, причесывая влажные после душа волосы. Спускаясь вниз, Джейк услышал голоса с веранды. И замер.

– Я не хотел, чтобы ты приезжала сюда и заботилась обо мне. Мы с папой – двое мужчин и сами заботимся друг о друге.

– Неужели ты думаешь, что если я буду жить у вас, то папа больше не будет любить тебя?

– Может быть… – тихонько ответил Роберт.

– А я так не думаю, – голос Николь звучал спокойно и уверенно. – Твой папа просто хочет, чтобы кто-то еще заботился о тебе и любил только тебя. И поверь, лишь отец, который очень любит своего сына, может поступить так.

Джейк ждал, что на веранде заговорят снова, но слышался только скрип качалки. Он попытался заглушить волну бессильного гнева, которая накатывала каждый раз, когда он вспоминал бывшую жену. Она бросила их два года назад, оставив в душе Роберта незаживающую рану. И главной целью в жизни Джейка стало стремление, чтобы его мальчик когда-нибудь забыл боль и страх, поселившиеся в его душе.

Джейк собирался уже выйти к ним, но то, что он увидел на веранде, вновь заставило его остановиться. Роберт стоял рядом с качалкой и осторожно гладил мягкие волосы Николь, с удовольствием вдыхая аромат ее духов.

– Роберт, – Джейк вышел на веранду, – молодец, что поговорил с мисс Вудс, пока я переодевался.

– Ее зовут Николь, – сообщил важно малыш.

– Хорошо, Николь, – с улыбкой согласился Джейк. – Ну а сейчас иди, Роберт, и приготовь ужин Гулливеру.

– Хорошо, папочка. – Роберт еще раз тихонько провел рукой по волосам Николь.

– Гулливер – это моя собака, – объяснил ей мальчик.

Проходя мимо отца, Роберт остановился.

– Знаешь, она мне понравилась, – сказал он отцу на ухо и пошел в дом.

Джейк присел рядом с Николь.

– Очень странно, но мой сын никогда не разговаривает с незнакомыми женщинами.

Николь приготовилась к решительному разговору. Она выпрямилась и уверенно подняла подбородок.

– Да, мне удалось найти с мальчиком общий язык.

– Я уже это понял, но поймите, вы просто не сможете жить на ранчо. Жизнь здесь не для изнеженных городских барышень.

– Я очень сильная, и трудом меня не напугать, – Николь заносчиво посмотрела на Джейка.

– Нет, вы слишком хрупкая и маленькая женщина. И работа на ранчо просто сведет вас в могилу. К тому же вы так молоды. Что подумают люди, если вы будете жить вместе с двумя мужчинами?

Зеленые глаза Николь сузились, как у кошки.

– Под вторым мужчиной вы имеете в виду Роберта, которому нет и пяти? А мне двадцать три, и я слишком юная? Где здесь логика? А если вас волнует, что подумают люди, то люди всегда найдут повод для сплетен им не угодишь. – Голос Николь набирал силу. – И почему человек, который только что меня увидел, считает, что знает меня лучше, чем я сама?

– Вас я, может, и не знаю, зато прекрасно знаю, что такое жизнь на ранчо, – резонно возразил Джейк.

– А я знаю детей и знакома с тяжелой работой, – сделала ответный выпад Николь.

– Вам приходилось раньше работать няней или экономкой?

Николь гордо подняла подбородок.

– Нет.

Джейк скрестил руки на груди.

– Тогда назовите хотя бы одну вескую причину, по которой я должен взять на работу именно вас.

– Ваш сын уже сделал это.

– Но поймите, мальчик привыкнет и полюбит вас. А когда вы поймете, что больше не можете жить на ранчо, а это случится непременно, именно моему сыну придется заплатить за просчеты взрослых. – Глаза Джейка потемнели. – Я никогда не допущу этого.

– И я тоже, – голос Николь оставался тверд.

– Возможно, мать Роберта не думала, что разрушает внутренний мир сына, но тем не менее она сделала это, – продолжал Джейк, – и теперь я должен следить, чтобы история не повторилась.

Николь расстроилась. Ей очень нужна работа, и она чувствовала, что может и хочет помочь Роберту. Николь вздохнула и решила испытать судьбу еще раз. Скрестив на счастье пальцы за спиной, она снова обратилась к Джейку.

– Я понимаю все ваши опасения. Но назначьте мне испытательный срок. Тогда я смогу доказать, что справлюсь и с работой по дому, и с заботой о малыше. А Роберту объясните, что я здесь ненадолго.

Николь отвернулась. Не хотелось, чтобы Джейк видел ее лицо, на котором надежду сменяло отчаяние.

– Хорошо. Даю вам неделю.

– Но неделя – это слишком мало. Вы даже не успеете найти мне замену. – Николь глубоко вздохнула. – Шесть месяцев.

– Один месяц – мое последнее слово. Но знайте, все это время я буду искать кого-нибудь более подходящего на место няни. Если вас не устраивает, то можете уезжать прямо сейчас.

Через месяц ты будешь умолять меня остаться, мрачно подумала Николь.

За месяц я обязательно должен найти женщину не такую хрупкую и чтобы от нее не пахло сиренью, думал Джейк.

Потом Джейк повел Николь осматривать дом.

Да, видимо, прошла тысяча и одна ночь с тех пор, как здесь в последний раз ступала нога женщины, точнее женщины с тряпкой в руках. Нельзя сказать, чтобы дом был слишком запущен, но и чистым его назвать трудно. А как бы засветился этот дом у Николь, с ее врожденной любовью к порядку, – с его деревянными полами, высокими потолками, просторными окнами, он мог бы стать таким красивым. Но почему мог? За месяц дом обязательно станет красивым, уютным и чистым!

– У меня есть одно предложение, – сказал Джейк. – Если уж нам предстоит провести вместе тридцать дней, то, может, перейдем на «ты»?

– Очень хорошо, – повеселев, ответила Николь.

– Может, поужинаем в ресторане?

– Честно говоря, я не против. – согласилась девушка. Пустой желудок не раз напоминал о себе но когда она проезжала через Нортон, то не решилась потратить последние двенадцать долларов на еду.

– Мы с Робертом тебя ждем на веранде.

– Через десять минут я буду готова, – пообещала Николь.

В своей комнате она быстро достала из чемодана брюки цвета хаки и рубашку с длинными рукавами. Переодевшись, Николь распустила волосы и несколько раз провела расческой по шелковистым прядям, рассыпавшимся по плечам. Восемь минут, отметила Николь, взглянув на часы.

Когда Николь вышла из дома, Джейк и Роберт сидели на крыльце и смотрели на закат. Солнце почти село, и на улице сгущались сумерки. Джейк посадил Роберта на заднее сиденье пикапа и собирался уже подать руку Николь, но она поспешила сесть в машину сама.

Джейк отметил, что с распущенными волосами и без делового костюма, что был на Николь при знакомстве, она выглядит намного привлекательней. И поймал себя на мысли, что ему хочется дотронуться до ее волос и вдохнуть сиреневый аромат…

Только один месяц, остановил себя Джейк. Хватит с него горького урока, что преподнесла ему Оливия.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю