Текст книги "Зараза/Испорченный (др. перевод) (ЛП)"
Автор книги: Сайрита Л. Дженнингс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)
Мои бедра охватывает огнем, яички болезненно поджимаются, и я знаю, что скоро от моего самоконтроля не останется и следа. Ее киска начинает пульсировать и огненный поток по венам устремляется к моему паху. Я чувствую, какой влажной она становится, возбуждение всплеском вырывается из её тела, стремясь погасить мой пожар.
Держа её за попку, другой рукой я дотягиваюсь до клитора, и начинаю врезаться в неё в ускоренном темпе. Я хочу раствориться в ней без остатка. Элли вскрикивает от наслаждения, обхватывая ладонью свою грудь. Её пальцы потягивают и тянут за возбужденные соски, я наклоняюсь и беру в рот одну из твердых вершинок, потом облизываю вторую. Она сжимает свою грудь и предлагает мне насладиться её мягкостью, отдаваясь во власть моего языка и зубов.
Я трахаю все её тело, даря ей неземное удовольствие. Элли уже охрипла от стонов и криков. Она то и дело выкрикивает мое имя, говорит, как ей со мной хорошо, как глубоко я проникаю в её тело и как она хочет, чтобы я никогда не останавливался, никогда-никогда, иначе ей придется умереть.
Она выгибается, её спина отрывается от матраса, и я чувствую, как Элли взрывается изнутри. Ее глаза плотно закрыты, рот приоткрыт, но она не издает ни звука.
– Да, вот так, детка, – хриплю я, продолжая двигаться внутри её тела. – Кончай, кончай для меня.
Она прекрасна. Чертовски прекрасна. Я могу бесконечно смотреть, как оргазм вновь и вновь проходит сквозь её тело, лишая возможности двигаться и говорить. Но от вида того, как беззащитна она сейчас, пока ее киска трепещет вокруг моего члена, мой собственный оргазм накрывает меня с чудовищной скоростью. Я хочу замедлить свои движения, но уже слишком поздно. Спина напрягается, пальцы впиваются в ее бедра, и я делаю последний толчок. Ворвавшись в её тело на столько глубоко, на сколько могу, я извергаю в нее свое горячее семя и заявляю права на её киску. Теперь я не просто был в ней, с этого момента она принадлежит мне. Только мне.
Полностью истощенный, я падаю на неё сверху вниз и переношу свой вес на дрожащие локти, чтобы не раздавить её миниатюрную фигурку.
– Что это был за урок? – спрашивает она, сонно улыбаясь. Я целую её, чувствуя вкус солнца на своих губах.
– Никаких уроков, малышка. Это было просто потрясающе, такому невозможно научить.
***
– Кола или Пепси?
– Кола.
– Пепперони или cосиcка?
– Пепперони.
– Боевик или комедия?
– Нам обязательно выяснять это именно сейчас?
– Да. Мы должны поговорить. Мне нравиться узнавать о тебе что-то новое. Так что ответь на вопрос, мистер Секретный Агент.
– Боевик. Теперь помолчи, чтобы я смог тебя покормить.
Я скольжу холодной ложкой между ее губ, и она слизывает с неё остатки мороженого.
– Мммм. Я знала, что ты выберешь боевик.
Я кладу в рот кусочек мороженого. Его вкус еще лучше после того, как я полакомился телом Элли, воспользовавшись должностью её персонального эротического тренера.
– Откуда?
Она приподнимается на локте и передо мной открывается невероятно возбуждающий вид её обнаженного тела. Я не могу оторвать взгляда от идеальной груди Элли, лежащей у меня на плече.
– Ну, учитывая то, что ты носишь имя супергероя и все...
– Супергероя?
– Ничего не бойтесь! Судья Дрэйк уже здесь! –пронзительно кричит она, размахивая кулаками. – Готов убивать злодеев Скоттсдейла с двуглавыми членами и лазерами из кислотной смазки!
Мы вместе смеемся до слез. Когда наше хихиканье переходит в тихие всхлипы и стоны, мы оказываемся прижатыми друг к другу – грудь к груди, кожа к коже. Я страстно целую Элли, забыв о мороженом. Она разводит для меня свои бедра, и я перекатываюсь, чтобы быть сверху. Сжимаю её лицо в ладонях и углубляю наш поцелуй.
– Я ведь никогда не привыкну к этому? – говорит она, пока я нежно посасываю кожу под ее подбородком.
– А ты хочешь? – спрашиваю я, прежде чем проложить влажную дорожку поцелуев от ее шеи до ложбинки между грудей.
– Нет. Я каждый раз хочу ощущать этот трепет, как в первый раз. Хочу, чтобы так было всегда.
Возможно ли это?
Вопрос вертится у меня на языке, но вместо того, чтобы спросить, я втягиваю в рот её сосок, заставив Элли стонать от удовольствия. Вопросы подождут. Когда она в моих объятиях, все остальное отходит на второй план. Не знаю, как долго все это будет продолжаться, но сейчас меня это не волнует.
– Эй, – говорит она, скользя пальчиками вверх по моему затылку и хватая меня за волосы. – Ты пытаешься отвлечь меня от поставленной задачи.
Моя ладонь плавно движется вниз по её животу, и пальцы накрывают опухшие складочки.
– Я думал, это и было нашей задачей.
– Ооооох, верно подмечено.
Я слегка касаюсь её клитора, зная, что она все еще слишком чувствительна, и резко опускаюсь вниз, закидывая ее бедра себе на плечи. Когда я заменяю свои пальцы языком, из горла Элли вырывается странный звук, напоминающий дикое рычание.
– Что такое, милая? – спрашиваю я, губами задевая её клитор. Зажимаю его между зубов и слегка прикусываю.
– Иди ты, – шепчет она со стоном.
Я всасываю чувствительный бугорок и ласкаю его языком, чтобы смягчить ощущения после укуса.
– Как грубо, Эллисон. Может мне стоит чем-нибудь занять твой ротик, чтобы ты больше не могла так грязно выражаться.
Она задыхается, когда я вставляю в нее палец и продолжаю лизать её клитор.
– Не смей останавливаться. Только если не хочешь, чтобы я сжала бедра и раздавила твою голову, как грецкий орех.
– Я думал, ты хотела поговорить, детка?
Вставив еще один палец, я трахаю ее жестко и быстро всего несколько секунд и резко убираю руку.
– Мне не стоило этого делать. Нам надо поговорить.
– Если ты перестанешь делать то, что ты делаешь, Джастис Дрейк, то, да поможет мне Бог, я привяжу тебя к этой кровати и надеру тебе задницу!
Я смеюсь, мое дыхание щекочет ее чувствительную плоть. Вставив указательный палец в тугую киску Элли, я усиливаю ощущения, медленно облизывая её ленивыми круговыми движениями.
– Хорошо, – говорю я, целуя ее нежные складки. – Ты говоришь. Я лижу.
– Ты действительно думаешь, что я смогу сказать хоть что-то вразумительное? Я даже предложение не сформулирую. Какой в этом смысл?
– Ты хочешь, чтобы я трахал тебя своими пальцами и сосал твой клитор до потери сознания, пока ты не кончишь мне в рот?
Ее глаза округляются от восторга.
– Да, пожалуйста.
– Тогда поговори со мной, детка.
Я накрываю ртом её плоть и буквально пожираю её, словно это последняя трапеза в моей жизни. Её сладко-соленый вкус ни с чем не сравнится. Боже, до чего же я изголодался по ней. Такое чувство, что у меня неделями не было во рту ни крошки, и только киска Элли сможет утолить мой голод. Ее колени обхватывают мою голову, я хватаю Элли за бедра и развожу их шире. Затем я набрасываюсь на её клитор и в бешеном ритме трахаю языком её киску. Я хочу испить Элли до дна. Когда она кончит, все её соки достанутся мне, ни капли не прольется на простыни.
– Говори, – приказываю я, когда удовольствие переполняет её настолько, что она не может вымолвить и слова.
– Боже! Ох, ты ... О, Боже.
– Мне, конечно, льстит, но можно просто Джастис, – Я сосу, лижу и вставляю в неё палец.
– Джастис. – Она с трудом дышит, мое имя слетает с её губ, словно легкий ветерок.
– Джастис. Сукин ты сын. Как ты смеешь ... как ты смеешь делать со мной такое.
– Делать что, милая? – спрашиваю я и повторяю все заново – сосу,лижу и трахаю её пальцем.
– Это. Все ... это. Теперь я знаю ... Знаю, что я теряла. И не смогу ... не смогу без этого. Я никогда не вернусь назад.
Я сбиваюсь с ритма, из моей груди вырывается стон, и я зарываюсь лицом в её киску. Что именно она имела в виду? Никогда не вернется назад? Значит ли это, что она хочет уйти от Эвана и остаться со мной? Она готова к этому?
Но главное… Дерьмо... Готов ли я к этому?
Я знаю, что хочу ее больше жизни. Каждый раз при нашей встрече я наслаждаюсь ее улыбкой, я хочу прижать к себе её тело и раствориться в ней навсегда. Она изменила меня, я это чувствую. Но может ли между нами быть что-то большее? Смогу ли я проводить каждую ночь, считая ее веснушки, как я когда-то считал далекие звезды на небе? Смогу ли я просыпаться каждое утро рядом с ней и смотреть, как спутанные огненно-рыжие волосы падают ей лицо, пока она тихо спит? Смогу ли я день за днем тонуть в её огромных бирюзовых глазах и растворяться в её смехе каждую ночь?
Думаю, вопрос поставлен неверно. Как, черт возьми, я могу быть не готов?
Нет никаких сомнений в том, что я хочу быть с Элли. Я знал это еще в тот день, когда постучал в дверь ее номера. И то чувство… это были не стены, сжимающиеся вокруг меня, это была судьба. Если Элли моя судьба, то потеряв её, я совершу самую большую ошибку в своей жизни. И это пугает меня гораздо сильнее, чем я готов признать.
Если эта ночь все, что у нас есть, то я сделаю так, что она запомнит каждую секунду. Я собираюсь стать её частью, и она никогда не сможет избавиться от ощущения моих рук, ласкающих её тело. Каждый раз, когда она закрывает глаза и сводит вместе дрожащие бедра, она будет представлять меня. Точно. Я устрою ей фейерверк как на 4 июля.
Элли кричит, сотрясаясь в очередном оргазме. Она проклинает меня и умоляет не останавливаться, когда кончает напротив моих губ. Как и обещал, я вылизываю все до последней капли, сочащейся из ее пульсирующего влагалища. Не в силах вынести это неистовое наслаждение, она просит меня остановиться, но я этого не делаю. Элли думает, что отдаст Богу душу, когда я слизываю пару капель, упавших ей на попку. Она поняла, что я переверну всю её жизнь, в тот момент, когда разбилась на части в моих руках, прижимаясь спиной к стенке душа.
Второй раз за ночь она становится моей, и не важно, чью фамилию она носит. Каждый раз, когда она достигает пика, я все глубже проникаю к ней под кожу, словно татуировка. Я хочу пометить её тело, хочу, чтобы она принадлежала только мне. Закрыв глаза, я практически вижу надпись.
Джастис + Элли.
ПРИЗНАНИЕ
– Возьми выходной завтра. Скажи, что заболел.
Я сонно улыбаюсь и целую ее в лоб.
– Уже завтра.
– Тогда возьми выходной сегодня.
– Я никогда не беру выходной, даже если болен.
– Ну, пожалуйста? Я не знаю ... Я не знаю, сколько времени у нас еще осталось, но я пока не готова тебя отпустить.
Я прижимаю Элли к себе, вдыхая ее аромат. Мне просто хочется запомнить этот момент. Её запах, её вкус, мягкость её кожи. Я хочу, чтобы эти воспоминания засели у меня в голове словно опухоль, которая растет и влияет на все мои мысли и действия.
Она целует мою голую грудь, ее губы теплые и нежные, точно перышко.
– Пожалуйста?
Обнимая её одной рукой, другой я тянусь к своему телефону.
– Ну вот, – говорю, после того, как отправил Диане сообщение. – Сегодня я болен. Очень болен. Интересно, кто же вылечит меня и будет моей персональной сиделкой.
Я чувствую, как Элли улыбается, лежа на моей груди.
– Хотите поиграть в Шаловливую Медсестру, мистер Дрейк?
– Не знаю. Думаешь, сексуальное лечение то, что мне нужно?
Она снова меня целует.
– Несомненно. Но давай чуть позже, хорошо? Я правда хочу с тобой поговорить.
Я поворачиваюсь и кладу свою руку так, чтобы она могла удобно устроиться на моем бицепсе.
– О чем?
– О ... – ее взгляд становится отсутствующим. – Будущем.
– Будущем?
– Что будет дальше?
Я сглатываю и несколько раз вздыхаю, чтобы собраться с мыслями. Я не могу просить эту женщину уйти от мужа. Не могу сказать ей, чтобы она отказалась от своей роскошной жизни в обмен на уединение и изоляцию от внешнего мира. Это не то, к чему она привыкла. Финансово я бы мог дать Элли все, что она захочет, но что касается положения в обществе? Её ждет моя учесть. Учесть изгоя. Падшая звезда, что когда-то сияла ярче миллиона бриллиантов.
Я не могу быть уверен, что ей будет достаточно жизни со мной. Я даже не могу быть уверен, что ей будет достаточно меня.
– А чего бы ты хотела, Элли? – Я затаив дыхание, жду её ответа.
Взгляд Элли скользит по моим губам, подбородку, шее, затем её глаза вновь встречаются с моими.
– Не знаю. Будущее пугает меня. Но я точно знаю, что никогда не чувствовала ничего подобного. Я ни разу в жизни не была такой свободной и безрассудной, и не растворялась так в ком-то... никогда. Но что если это всего лишь временное увлечение? Запретный плод сладок, вдруг именно поэтому нас тянет друг к другу?
Я нежно глажу её по щеке, не в силах перестать к ней прикасаться. Мне нужно напомнить себе, что она здесь. Со мной. Не с ним.
– Думаешь, в этом все дело?
– Честно? Нет. Но я и раньше ошибалась. И это стоило мне свободы. Бросить все, не думая о последствиях – для меня это не вариант. Моя жизнь будет полностью разрушена.
Я молчу. Что бы я ни сказал, это ничего не изменит. Она права. Она не может вот так просто все бросить. Что бы ни сделал Эван и где бы ни побывал его маленький паршивый член, Элли должна играть свою роль. Роль любящей, заботливой жены. Сильная, жизнерадостная, все понимающая Элли. Идеальное воплощение грации и элегантности.
– Джастис?
Я улыбаюсь, несмотря на мрачные мысли и терзающие меня муки совести.
– Да?
– Ты хочешь, чтобы я все бросила? Хочешь, чтобы я ушла от него?
Мой рот открывается, но я проглатываю ответ, готовый сорваться у меня с языка.
– Я хочу, чтобы ты была счастлива.
Она целует меня в ответ, прежде чем устроиться на моей груди, словно сонная кошка. Мои губы касаются волос Элли, я крепко её обнимаю, не желая никуда отпускать.
Я мог бы сделать Эллисон счастливой. Мог бы заполнить пустоту, которая останется, как только её исключат из высшего общества. Но что потом? Что будет с моим бизнесом? С моей репутацией? Готов ли я поставить себя под удар и вновь разжечь охоту на ведьм, которая загнала меня в мою одинокую пустыню много лет назад?
Я чувствую, как ее дыхание становится глубоким, и позволяю себе закрыть глаза.
– Не покидай меня, ангел, – шепчу я где-то на границе сна и реальности. – Не хочу больше оставаться во тьме.
***
Одетый в одни пижамные штаны, я сонно бреду на кухню, откуда доносятся ароматные запахи бекона, яичницы и тостов. И кофе. О да, старый добрый кофе.
Горячий завтрак и свежий кофе уже заставят большинство мужчин пускать слюнки, но вид Элли, крутящейся около плиты с небрежным хвостиком на голове и в одной лишь моей школьной толстовке – это что-то совершенно восхитительное. Она раз в пять меньше одетой на неё серой хлопковой толстовки, огромный вырез заманчиво открывает одно плечо, выставляя напоказ верхнюю часть её груди. Не теряя времени даром, я иду прямиком к Элли, желая покрыть поцелуями этот невероятно соблазнительный участок кожи.
– Доброе утро, – говорит она, улыбаясь. Ее внимание приковано к сковородке со взбитыми яйцами.
– Доброе. Тебя не было рядом, когда я проснулся.
– Я была такой липкой и потной, что мне срочно нужно было в душ. Плюс ко всему, я слишком проголодалась, чтобы спать. На ужин у нас было одно мороженое. – Она поворачивает голову и дарит мне нежный поцелуй.
– Говори за себя. Мне досталось еще кое-что.
Румянец заливает ей щеки, и я не могу устоять перед желанием поцеловать её в раскрасневшуюся щечку и почувствовать тепло её кожи на своих губах. Вскоре я подбираюсь к ее шее и целую Элли в чувствительное место под ушком.
– Эй! – взвизгивает она. – Кто-то из нас занят обжигающе-горячим завтраком! Иди садись, все почти готово, твой кофе на барной стойке.
Ущипнув её за голую попку, я послушно сажусь за стол.
– Ах, да, когда я пришла, свежая газета уже лежала на стойке. Надеюсь, что тот, кто принес ее, не заглядывал в спальню. Черт возьми, ты только представь, что бы они увидели!
– Забудь. Мои люди не станут этого делать, – говорю я, потягивая свой кофе. Я откладываю Arizona Republic и беру New York Post. Слава Богу, газета все еще аккуратно сложена. Элли ее не читала.
Я останавливаюсь на новости вверху шестой страницы, и слепая ярость застилает мне глаза. Я читаю заголовок и вижу его насквозь фальшивую мерзкую рожу. Бля, он просто жалок. Нет, я отказываюсь в это верить. Этого просто не может быть. Это все неправда, гребаный миф, выдумка как чертов Пасхальный Заяц или Санта Клаус.
«Эван Карр, внук бывшего губернатора Винстона Карра, вчера наконец-то раскололся и дал интервью, в котором поведал о его нашумевшем браке с Эллисон Эллиот-Карр, о своих изменах, о слухах о беременности, и о том, как он надеется все исправить. – Я люблю свою жену, – сказал он. – Элли моя жена. И я бы никогда, никогда не стал намеренно причинять ей боль. Я знаю, мне предстоит серьезная работа, но я собираюсь показать ей, что могу быть тем мужем, которого она заслуживает. Даже если это убьет меня. – Ранее в этом месяце Эван был замечен с женщиной, предположительно подругой Эллисон, Кэлси ван Вайс, но он до сих пор так и не подтвердил, и не опровергнул эти обвинения. Стоит заметить, что он также не опровергает все слухи о своей неверности. – Я запутался, и я это понимаю. Я не был предан ей, и сейчас расплачиваюсь за свои ошибки. Но я сделаю все, чтобы вернуть ее доверие. Ради Элли я готов на все. – Миссис Карр сейчас в одиночестве отдыхает на эксклюзивном спа-курорте, несмотря на раннее опубликованные слухи о её реабилитации. Она абсолютно здорова и готовится воссоединиться со своим мужем.»
Я перечитываю еще раз, анализируя каждое слово. Хрень. Хрень собачья. Эвана просто натаскал его такой же двинутый папаша, это он скормил ему все эти нелепые фразы о сожалении. Возможно, он и сам когда-то пел ту же песню, когда пытался подчистить за собой дерьмо.
– Эй, можно мне газету, после того как ты закончишь? – спрашивает Элли, вырывая меня из мрачных мыслей.
Я смотрю на газету перед собой. Эван выглядит таким растерянным и полным раскаяния, черт бы его побрал. Ну, прямо-таки любящий муж, потерявший свою вторую половинку.
– Конечно, – киваю я и подношу чашку к губам. Почти нечаянно она вдруг выскальзывает из моих пальцев, и горячий кофе заливает ненавистные мне страницы.
– Черт! – шиплю я и спрыгиваю со стула, прежде чем обжигающая жидкость успевает попасть мне на кожу. Я хватаю салфетки и вытираю разлитый кофе, попутно сминая испорченные газетные страницы в комок. Элли подходит с кухонным полотенцем всего за несколько секунд до того, как лицо Эвана искажается до неузнаваемости.
– Все нормально, – говорит она, вытирая столешницу, пока я выбрасываю газету в мусор. – Я сделаю тебе еще чашечку.
– Нет, – отвечаю я, подходя к ней сзади. Целую ее в шею, забираясь руками под безразмерную толстовку, которая доходит ей до середины бедер. – Садись. Я сам все сделаю.
Эван может играть роль заботливого мужа перед камерами, но именно я тот, кто кладет сливки и сахар в кофе Элли. Я тот, кто подает ей завтрак и кормит ее с рук, пока ее гладкие голые ноги лежат на моих коленях. И именно я буду тем, кто разложит её тело на кухонном столе и накроет ртом трепещущую плоть у неё между ног, пока она повторяет мое имя, словно молитву.
Элли может принадлежать Эвану по закону, но, на самом деле, она – моя. А когда речь заходит о схватке между двумя львами, всем плевать на закон. Тут все решают только сила, хитрость и инстинкты. Три вещи, используя которые, я научился выживать.
***
Мы сидим на диване и целуемся как озабоченные подростки перед телевизором. Элли настояла на том, чтобы одолжить у меня пару боксеров, хотя я вовсе не против, если ее аромат пропитает мягкую кожу моего дивана.
– Так чем бы ты хотел заняться? – спрашивает она, усаживаясь ко мне на колени.
Я толкаюсь бедрами вверх, чтобы твердая выпуклость под моими тонкими штанами прижалась к ее холмику.
– У меня есть пара вариантов.
Она закатывает глаза и поджимает губы, чтобы сдержать улыбку.
– Уверена, что есть. Ну, а если серьезно. Давай сделаем что-нибудь забавное.
– Что, например?
Элли тянется к моему телефону, и я чуть не выпрыгиваю вон из кожи. Но вместо того, чтобы разблокировать его, она включает камеру.
– Улыбнись, – говорит она и делает фото, прежде чем я успеваю отреагировать.
Я хватаю ее за бедра и отворачиваюсь.
– Что ты делаешь?
– Сувенир на память. Я собираюсь отправить эти фото себе. Ну же, давай, сделай вид, что позируешь для меня.
Камера щелкает еще трижды, она делает снимки моего лица, груди и живота.
– Ммм, очень хорошо. Это займет достойное место в моей эротической коллекции. Я вырываю телефон у неё из рук, и Элли возмущенно протестует в ответ.
– Эй! Я еще не закончила!
– Моя очередь запасаться сувенирами, – отвечаю я, направляя камеру на нее. Она тут же закрывает лицо руками.
– Ты с ума сошел? Это точно не то, что мне нужно. Полуобнаженные фото потерявшей стыд светской львицы, которая проводит свои каникулы наедине с неизвестным мужчиной. Таблоиды выставят все так, словно меня поймали за съемками секс-видео, где я лежу на диване с расставленными ногами и сосу вишнево-красный леденец.
– О, а это идея, – я улыбаюсь, и эта картина заставляет мой рот наполниться слюной.
– Я не дотягиваю до Ким Кардашян, Дрейк. Так что забудь об этом.
Я делаю фото ее сжатых губ и протянутой руки.
– Элли, это только для меня. Я убью любого, прежде чем он доберется до этих фото. Просто я хочу иметь возможность смотреть на тебя ... всегда. Если я не могу постоянно быть рядом с тобой, то позволь мне иметь хотя бы это.
Она опускает взгляд на свои переплетенные пальцы, упирающиеся в мой живот, и прикусывает нижнюю губу.
– Ладно. – Элли смотрит на меня и торжествующе улыбается. – Можешь меня сфотографировать.
Я ловлю момент, когда она смотрит на меня своими печальными глазами. Огненно-красная прядь выбилась из её хвостика, и делаю фото, когда она задумчиво заправляет волосы за ушко.
– О чем ты думаешь? – спрашиваю я, наблюдая за ней через экран смартфона.
– О том, что я не могу вспомнить, когда еще мне было так весело. О том, как я счастлива. И о том, что меня пугает будущее.
Я вижу слезы в уголках её глаз и глажу Элли по щеке, заставляя на меня посмотреть.
– Не думай об этом. Давай просто наслаждаться моментом. Нам хорошо вместе и не стоит думать о том, что будет завтра.
Я жадно припадаю к её губам и делаю фото нашего поцелуя. В другом месте, в другое время, я бы поставил это фото себе на заставку. А Элли ... Элли была бы первой в списке моих избранных контактов. И каждый раз, когда она бы мне звонила, чтобы рассказать о том, как прошел её день, или чтобы развеселить меня какой-нибудь забавной историей, или просто сообщить, что она скоро приедет, ее улыбающееся лицо с сияющими глазами высвечивалось бы на экране моего смартфона.
С озорной улыбкой на губах она отстраняется достаточно, чтобы её тело попало в кадр. Шаловливая девчонка вернулась, и я приложу все усилия, чтобы удержать её как можно дольше.
– Сними свою толстовку, – говорю я и замечаю, как она краснеет.
– Что?
– Толстовка. Избавься от нее. Я тоже хочу пополнить свою эротическую коллекцию.
Она слегка поднимает подол, обнажая небольшой участок нежной кожи.
– Клянусь Богом, Джастис, если это кто-нибудь увидит ...
– Доверься мне, Элли. Ты же веришь мне. Помнишь?
– Да, – кивает она. – Я тебе верю.
С этими словами она стягивает с себя толстовку и бросает её на пол, соблазнительная грудь Элли оказывается всего в нескольких сантиметрах от моего изголодавшегося рта. Она прикрывает грудь руками и отводит взгляд.
– Я выгляжу глупо, правда? Ты, наверно, привык видеть, по меньшей мере, четвертый размер перед своим лицом. А тут я ... с грудью двенадцатилетнего подростка. Я похожа на мальчика-переростка с мужской грудью.
Камера щелкает еще раз, прежде чем я ее опускаю, чтобы Элли увидела всю серьезность на моем лице.
– Пожалуйста, не огорчай меня, сравнивая себя с мальчиком. Или с подростком, не важно. Чему я учил тебя, Элли? Сексуальная привлекательность это не большие сиськи или округлый зад. Дело не в размере одежды и даже не в её стоимости. Сексуальность начинается здесь. – Я слегка касаюсь ее виска, и Элли вздрагивает от моего прикосновения. Мои пальцы скользят к её груди, и я убираю руки Элли в сторону. – И здесь, – говорю я, опуская руку на ее сердце. – Здесь, Элли. Если ты чувствуешь себя сексуальной, ты выглядишь сексуальной. Если ты веришь в это, значит, и я поверю.
Когда она послушно опускает руки, я возвращаюсь к тщательному изучению её тела. Делаю крупный план очаровательных веснушек на её носике и навожу камеру на крошечную родинку на левой груди. Камера фокусируется на её пухлых губах в форме сердечка, нижняя губа Элли чуть больше верхней и это придает забавное выражение её лицу, словно она все время дуется. Её талия выглядит маленькой и узкой, но достаточно прочной, чтобы выдержать мой натиск, когда погружаюсь в неё до упора.
Эллисон словно произведение искусства. На первый взгляд она может показаться простой и довольно непримечательной, но для меня она необыкновенна. Её экзотическая красота уникальна.
– Подними подбородок, – приказываю я, чтобы сфотографировать тонкую шею.
– Надеюсь, я не увижу Мэри-Кейт и Эшли в интернете, приятель.
– Мэри-Кейт и Эшли?
–Ага. Мои девочки, – говорит она, указывая на свою грудь. – Маленькие, слегка приунывшие, но милые.
Я наклоняюсь и накрываю ртом ее левую грудь.
– Кто это?
– Ооох. Это Мэри-Кейт. Она младшенькая.
Мой язык движется в направлении правой груди, быстрым скользящим движением я касаюсь её соска, прежде чем взять его в рот.
– А это должно быть Эшли.
– Ага, – отвечает она со вздохом. – Какая тебе больше нравится?
Я бросаю телефон в сторону, и он с глухим стуком падает на пол. Но меня это не волнует. Не тогда, когда сочные полушария ее груди в моих руках, и я сжимаю их вместе, отчего её напряженные соски устремляются прямиком ко мне.
– Не знаю. Мне нужно попробовать их обеих.
Глаза Элли закрываются, как только я начинаю сосать и покусывать ее кожу, стараясь уделить одинаковое внимание каждой груди. Она со стоном произносит мое имя и плавно покачивает бедрами, потираясь клитором о мою эрекцию. Сквозь пижамные штаны я чувствую, как растет влажное пятно на боксерах, которые она у меня позаимствовала.
– Хочу быть внутри тебя, – говорю я, мое дыхание касается её горячей кожи. – Прямо сейчас, милая. Мне нужно заполнить тебя прямо сейчас.
Я приподнимаю её со своих колен, чтобы она могла сбросить с себя боксеры, и быстро проделываю то же самое со своими фланелевыми штанами. Затем она снова садится на меня верхом и широко разводит колени, кончик моего члена оказывается прямо у её входа. Затаив дыхание, мы смотрим, как соединяются наши тела. Пульс бешено стучит у меня в ушах, я чувствую, как наши сердца бьются в унисон. Подхватив Элли под попку, я направляю её движения.
– Помедленней, детка. Смотри на меня, пока я заполняю тебя дюйм за дюймом.
Элли смотрит на меня полным желания взглядом. Опустив её бедра чуть ниже, я проникаю самым кончиком в тесный плен жаркого лона и смотрю, как меняются эмоции на её лице. Удивление. Боль. Абсолютный экстаз.
– Еще? – спрашиваю я.
Элли кивает, изо всех сил стараясь не закрывать глаза и смотреть только на меня.
– Да. Еще.
Еще дюйм. Её лоно растягивается, но она по-прежнему чертовски тугая. Сладкая киска Элли немного опухла после прошлой ночи. Даже несмотря на обильную влагу, я чувствую, как её стенки сжимают меня словно тиски.
– Боже, малышка, – шиплю я сквозь зубы и из последних сил сдерживаюсь, чтобы не погрузиться в неё одним движением. – Еще?
– Да, да. Джастис, пожалуйста, – стонет она.
Элли вскрикивает, когда я даю ей то, чего она хочет. Она снова умоляет меня, и я не в силах ей отказать.
– О, это слишком. Слишком … слишком … глубоко. Я скоро...Я больше не могу, – шепчет она.
– Еще чуть-чуть, детка. Дождись меня.
Преодолев последние несколько дюймов, я толкаюсь вглубь её трепещущей плоти и чувствую, как Элли распадается на части в моих объятиях. Ее жадная киска затягивает меня все глубже и глубже, и я вбиваюсь в неё в быстром, неумолимом ритме. Стенки её лона продолжают сокращаться и бесконечный оргазм заставляет Элли кричать мое имя. Уткнувшись лицом в изгиб моей шеи, она все еще дрожит.
– Дерьмо, – шиплю я, когда чувствую, как собственный оргазм сжимает мой позвоночник. Ее киска все еще сокращается, усиливая тянущую боль у меня в паху. Я поднимаю Элли, пока еще не стало слишком поздно, и ставлю её на дрожащие ноги.
– Попробуй себя, детка, – хрипло шепчу я, удерживая основание своего члена. – Попробуй, какая ты сладкая. Слижи с меня свои соки.
Широко раскрыв глаза, она завороженно смотрит, как я поглаживаю свой член, блестящий от следов её возбуждения. Она нерешительно облизывает губы и опускается на колени между моих разведенных ног.
– Не бойся, милая. Доверься мне, тебе понравится.
Элли бросает на меня полный страсти взгляд и обхватывает член рукой. Чертовски медленно её губы приближаются к влажному кончику, и у меня вырывается громкий стон, когда я чувствую прикосновение её розового язычка, кружащего вокруг головки.
– Тебе нравится? – спрашиваю я, мой голос хриплый и низкий от страсти.
– Да, – отвечает она, задыхаясь.
– Тогда слижи все, детка. Все до последней капли.
Мой член яростно пульсирует, когда она позволяет скользнуть ему в томительную влажность своего рта. Я проникаю в неё до упора, касаясь задней стенки горла. Поначалу её движения медленные и неторопливые, она словно привыкает к ощущению моего члена во рту. Затем она начинает с жадностью сосать его, сжимая у основания. Вибрация от её стонов проносится вдоль моего члена, и я резко толкаю свои бедра вверх, стремясь к долгожданному освобождению.
– Я близко. Так близко, малышка, – хриплю я. – Прикоснись к себе. Поиграй с собой, пока заставляешь меня кончить.
На сей раз она не медлит, и рука Элли исчезает между ее ног. Я чувствую момент, когда ее пальцы касаются мягких складок, и она начинает сосать меня еще жёстче и интенсивнее. Наблюдая, как она сосет мой член, поглаживая свою киску и заводясь от собственного вкуса на моем дружке, я чувствую, как температура моего тела стремительно растет и внутри меня зарождается пламя. Огненный шар угрожает взорваться в любую секунду, возбуждение проносится по моим венам быстрее, чем я могу это остановить. С неистовым рычанием, я неохотно покидаю горячий рот Элли, и первая струя семени вырывается из моего тела. Она завороженно смотрит, как сперма выплескивается мне на живот, я судорожно вздрагиваю, и пятибалльный оргазм проносится сквозь мое тело.
– Вау, – шепчет она, ее губы красные и опухшие от моих поцелуев. Не в силах что-то сказать в ответ, я испускаю удовлетворенный стон.
И тут Элли делает то, что заставляет меня замереть в полном изумлении. Словно желая, чтобы я окончательно потерял голову, она наклоняется и слизывает соленую жидкость с моего пресса. Я нежно беру в ладони ее лицо и глажу по волосам. Я слишком потрясен происходящим, чтобы как-то выразить словами свои эмоции.
