Текст книги "Вождь пиратов (ЛП)"

Автор книги: Саймон Скэрроу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

–  В любом случае, эти ублюдки заманили нас в ловушку. Теперь мы ни за что не ускользнем от них, капитан.

– Нет.

Телемах стиснул зубы, глядя на паруса на горизонте. С их текущей скоростью военные корабли приблизятся к гавани  задолго до того, как пиратский флот сможет собрать свои силы и выйти в открытое море. Даже если «Трезубцу Посейдона» и одному или двум более быстрым парусникам удастся каким-то образом проскользнуть мимо военных кораблей, более медленные суда станут легкой добычей, схваченной врагом и захваченной до того, как они успеют уйти. Но даже  после того, как Телемах  стал проклинать себя за то, что его перехитрил Канис,  его пронзила другая ужасная мысль.

Герас покосился на своего капитана:  – Что на счет твоего брата?  Он на флагмане, не так ли?

–  Так сказал Дюрас.

–  Если он еще жив, –  сказал Кастор. –  И если это  так, то ненадолго.

–  Что будем делать, капитан? –  спросил Герас.

Телемах перевел дух, сдерживая разочарование, и повернулся к Кастору. –  Прикажи людям вернуться на корабли. Я хочу, чтобы все были готовы к действию немедленно. Мы дадим римлянам бой.

Квартирмейстер мгновение поколебался, прежде чем повернуться и рвануть обратно по сходням. Герас в изумлении уставился на своего капитана:  –  Мы собираемся атаковать военные корабли, господин?

–  Нам не сбежать, –  ответил Телемах.  –  Нет времени.  Сразиться с ними –  наш единственный шанс выбраться отсюда живыми.

–  Но они нас точно потопят?

– Не обязательно. Если мы сразимся с ними в главной гавани, наши меньшие корабли смогут перехитрить их биремы.  Что должно дать нам преимущество.

–  А ваш брат, капитан?

Телемах указал на триеру: –  Мы приблизимся к флагману до того, как ему будет нанесен какой-либо ущерб.  Это даст нам шанс вывести ее из боя, захватить команду и спасти Нерея до того, как этот пес Канис успеет его убить.

Герас раскрыл губы в злобной ухмылке:  – Возможно, боги все-таки дадут нам шанс отомстить Канису.

–  Если мы проживем так долго.

Когда люди побежали к своим местам, Телемах сложил руки и крикнул «Олимпиаде»:  – Передайте всем! Каждый корабль пусть строится за нами! Мы атакуем врага в главной гавани!

Биррий и его люди обменялись нецензурными словами, и на мгновение Телемах испугался, что они откажутся подчиниться. Затем Биррий отвернулся от поручня и яростно заорал на своих людей. Приказы были быстро переданы тем кораблям, которые стояли на якоре в военно-морской гавани, в то время как их экипажи побежали обратно к пристани, взбираясь по сходням своих кораблей. Как только последние отставшие вернулись на «Трезубец Посейдона», трапы были убраны, а швартовы сняты. Затем матросы взялись за весла и отвели «Трезубец Посейдона» от пристани, а «Олимпиада» и другие суда последовали за ним. Их экипажи напрягли весла, пока объезжали тлеющие обломки легких судов и военных яхт и направлялись к главной гавани.

Выглянув за нос, Телемах увидел, что римские военные корабли теперь подошли гораздо ближе. Более проворные биремы мчались впереди «Нептуна» и были не более чем в ста шагах от входа в гавань. На таком расстоянии он мог видеть пурпурный вымпел, развевающийся на мачте флагмана. Он смотрел  на крохотные фигурки в шлемах на палубе триремы в поисках любых следов Каниса или Нерея, но было все еще слишком темно, чтобы что-то разглядеть. «Нептун» нес катапульты на носу и корме, а также абордажный мостик с клювом, прикрепленный к палубе перед мачтой.

Телемах смотрел еще мгновение, прежде чем крикнул через воду «Ликию», ближайшему кораблю: – Флагман нужно взять целым и невредимым! Мы должны захватить его!

Когда матросы на палубе «Ликия» прокричали сообщение другим пиратским кораблям, Телемах разыскал одного из помощников:  –  Басс, приготовь пращи и стрелы.

Фракиец  побежал, выкрикивая приказы, и все свободные пираты на палубе бросились помогать нести запасы свинцовой дроби, древков для копий и луков, которые они захватили с военно-морской базы. Пока остальные пираты выстраивались на носовой палубе, сжимая мечи, топоры и щиты, готовясь встретиться с врагом,  биремы преодолели волнорез перед «Нептуном» и рассредоточились как можно дальше в тесноте гавани, делая выход для пиратских судов невозможным.

Телемах повернулся к рулевому и указал на ближайшую бирему:   –  Правь к этому кораблю, Калкас!

–  Да, капитан.

Носовая часть развернулась, и «Трезубец Посейдона» нацелился прямо на большее судно.  Другие пиратские корабли на другой стороне гавани нацелились на остальные биремы.  Телемах понял, что ему придется заняться меньшими военными кораблями, прежде чем он сможет обратить свое внимание на «Нептун». Правда, тогда он может опоздать, чтобы спасти своего брата. Флагман может быть потоплен во время боя. Или Канис может решить казнить Нерея до того, как  «Трезубец Посейдона» подберется достаточно близко к борту.  Психическое мучение на короткое время угрожало сокрушить его, и он снова перевел взгляд на бирему прямо перед собой, желая, чтобы «Трезубец Посейдона» пересек гавань. Когда они подошли к предельной досягаемости своих лучников, он наполнил легкие воздухом и обратился к своим людям.

–  Это будет тяжелая битва, ребята. Тяжелее, чем когда-либо прежде. Сражайтесь, как тигры, и не уступайте римлянам ни пяди. Вспомните Пиратополис!  Вспомните своих павших братьев!

Люди вокруг него дико заорали и зарукоплескали, размахивая  оружием в воздух и колотя щитами, когда «Трезубец Посейдон»а обрушился на бирему. На палубе боевого корабля виднелась масса касок и оружия, блестевших в отблесках пламени, поднимающегося с военно-морской базы. Обе стороны были примерно равны с точки зрения численности, и Телемах знал, что пиратам придется полагаться на свою ярость и боевую решимость, если они хотят победить.

Они были не более чем в ста шагах от биремы, когда Телемах услышал громкий приказ с палубы другого корабля. Мгновение спустя поток темных стрел пронесся по бледному небу и рухнул вниз, в толпу пиратов на носовой палубе.

– Поднять щиты!  –  воскликнул Телемах.

Большинство стрел были точно прицелены, вонзаясь в поднятые щиты, в то время как другие воткнулись в доски и планку перед лучниками «Трезубца Посейдона». Одна стрела пронзила руку пирата, который уперся в боковые перила, прижав ладонь к шероховатой поверхности. Мужчина взвыл от боли, и Герас приказал одному из своих товарищей помочь человеку. Бирема продолжала держать курс, направляясь прямо к пиратам, и было ясно, что ее капитан намеревается протаранить  их корабль в лоб. У римлян было время выпустить еще несколько стрел, прежде чем Телемах решил, что они уже достаточно близко. Затем он крикнул рулевому:  – Правь  к ее левому борту!

Калкас слегка изменил курс, направив нос  «Трезубца  Посейдона»а» в сторону от носа биремы. Когда он отклонялся, Герас взревел на гребцов, и весла были подняты за несколько мгновений до того, как «Трезубец Посейдона» прошел вдоль боевого корабля римлян. Бирема среагировала медленнее, и некоторые из ее весел были разбиты на куски носом проходящего пиратского корабля с грохотом  трескающихся осколков. Пираты, вооруженные луками и пращами, воспользовались случаем и дали свирепый залп  по морским пехотинцам и матросам на палубе биремы,  поубивав или ранив, по оценке Телемаха, не менее дюжины. Крики их агонии разорвали воздух, когда «Трезубец Посейдона» прошел по всей длине биремы и вышел за корму римлян.

– Попались! –  закричал Герас, ударяя кулаком по воздуху. –  Теперь она наша, капитан.

– Хорошая работа. –  Телемах кивнул рулевому. –  А теперь подведи нас поближе, и давай закончим работу.

Палуба сместилась под ним, когда Калкас тяжело взмахнул веслом, развернув  «Трезубец Посейдона», готовясь протаранить поврежденную бирему кормой. Корабль беспомощно барахтался на волнах, пока триерарх выкрикивал приказы своим матросам, призывая их использовать оставшиеся весла, чтобы повернуть корабль лицом к врагу. Но прежде чем Телемах успел отдать приказ, другой пиратский корабль рванулся вперед и помчался вдоль борта корабля. Пираты на борту закинули свои крюки и сблизили два корабля, а затем перепрыгнули через борт, чтобы прикончить растерянного врага в  мерцании сверкающих наконечников мечей и копий.

–  Вот жадные ублюдки, –  пробормотал Герас. –  Это был наш корабль.

– Не важно! Одного уже нет, осталось еще пять.

Телемах обвел взглядом гавань в поисках «Нептуна». Обе стороны сошлись в отчаянной борьбе, и ни одна из них еще не одержала верх. «Ликий», корабль, которым командовал Критон, был протаранен другой биремой.  Морские пехотинцы перепрыгивали через борт подбитого корабля и бросались на защитников. Другой пиратский корабль протаранил своего противника в районе ватерлинии, и палуба биремы уже заливала вода, когда матросы и морские пехотинцы в панике спрыгивали в воду, где их перестреляли лучники и пращники, выстроившиеся вдоль носовой палубы пиратского корабля. В другой части залива оставшиеся корабли приблизились к своим римским противникам, и спокойные воды гавани превратились в поле отчаянной битвы.

«Нептун» прошла сквозь сплетение кораблей невредимым и развернулся носом вперед в поисках пиратского корабля, с которым можно было бы схватиться. Тогда Герас вскрикнул, перекинув руку через перила, а Телемах с ужасом смотрел, как корабль Биррии  врезался прямо в незащищенный борт римского флагмана. Кое-кто из морских пехотинцев, увидев надвигающуюся угрозу,  крикнул рулевому, но нерасторопная триера двигалась слишком медленно, и через несколько мгновений воздух наполнился скрежещущим грохотом, когда «Олимпиада»  ударила ее в бок, ближе к корме, сокрушив ее корпус. Удар сбил с ног множество морских пехотинцев, а несколько мужчин с криком упали в море. Когда вода хлынула в брешь, первые пираты забросили свои абордажные крюки и, безумно крича, перепрыгнули через борт.

Телемах хлопнул себя кулаком по бедру: –  Тупой ублюдок! Что, забери его химеры, он делает?

Герас горько покачал головой: –  Это не его вина, капитан. Он не знает, что Нерей на борту.

Телемах прижал свободную руку  чашечкой ко рту, направив  другой рукой фалькату на флагман: – Калкас! Веди нас туда! Быстрее!

Вода забурлила под веслами «Трезубца Посейдона», когда он снова развернулся, пока его нос не оказался на другой стороне «Нептуна». Передние морские пехотинцы оправились от удара и оказали решительное сопротивление на палубе флагмана, метая копья и стреляя из луков в пиратов, перепрыгивающих с «Олимпиады». Телемах наблюдал за борьбой, обезумев от разочарования. Из-за пробоины в ее корпусе исчезновение «Нептуна» в море было лишь вопросом времени. И если  «Трезубец Посейдона» не сможет вовремя приблизиться к триреме, Нерей пойдет ко дну вместе с ней, если предположить, что он все еще жив.

Вокруг них в тесной гавани продолжала бушевать битва, поскольку два флота сошлись в бою. Командир одной из бирем приказал своим людям выпустить огненные стрелы, и сверкающие снаряды лениво пронеслись по серому небу, прежде чем грохнуться на палубу пиратского корабля, который она атаковала. Пираты отчаянно бросились тушить пламя, отвлекая их на достаточное время, чтобы бирема приблизилась и выпустила свои абордажные тросы, сковав два корабля вместе. Телемах снова посмотрел вперед и увидел, что «Нептун» теперь был менее чем в сотне шагов от него, а на палубе сверкали наконечники мечей и шлемы морских пехотинцев, когда они сталкивались с людьми Биррии. Фигура в шлеме с гребнем и ярко-красном плаще стояла в стороне от сражающихся, подгоняя своих людей, и Телемах почувствовал, как ожесточилось его сердце, когда он узнал этого человека. Это был  Канис. Римский префект, стоявший на его пути с тех пор, как он стал пиратом. Теперь, наконец, у него будет возможность отомстить.

Кое-кто из морских пехотинцев отвлекся от боя и беспомощно смотрел, как  «Трезубец Посейдона»» несся прямо на римский флагман.  Телемах ухватился за поручни свободной рукой и закричал на своих людей, когда расстояние между двумя кораблями быстро сократилось.

–  Готовьтесь, ребята!

Глава девятая

Пираты крепко держались за бортовые поручни, пока «Трезубец Посейдона» мчался к триреме. «Трезубец Посейдона» был слишком мал, чтобы протаранить флагман, не повредив себя, и в последний момент Калкас натянул весло, отводя нос в сторону, так что пиратское судно развернулось и приблизилось к своей цели в хорошо выполненном маневре. Весла были поспешно втянуты, и послышался резкий треск, когда нос «Трезубца Посейдона»  врезался в борт римского корабля.

– Готовые крючья! –  взревел Телемах. – Бросай!

По его команде пираты, размахивающие веревками с крючьями, забросили  их на военный корабль и натянули. Они торопливо закрепили веревки и схватили оружие, прежде чем присоединиться к остальным абордажникам, карабкающимся по веревкам.  Телемах убрал свое оружие в ножны, затем ухватился за один из канатов обеими руками и, подтянувшись к борту римского флагмана, перелез через бортовые поручни и спрыгнул на палубу. Приземлившись с глухим стуком, он вырвал свою фалькату  из ножен.

В дальнем конце палубы Биррий и остальные его люди были отброшены к бортовому ограждению, отчаянно сражаясь с врагом. Гребцы отбросили свои деревянные скамьи, схватили оружие и вступили в бой. С другой стороны палубы Телемах услышал крик, когда часть морских пехотинцев вырвалась из схватки и бросилась на сдерживание новой угрозы. Канис, очевидно, был проницательным командиром и предвидел, что ему придется разобраться с Биррием и его командой, прежде чем он сможет полностью сосредоточить свое внимание на пиратах, высадившихся с «Трезубца Посейдона».

– Вперед! –  крикнул Телемах своим людям. – Всем туда! Быстрее, если не хотите, чтобы вся слава досталась людям Биррии!

Пираты «Трезубца Посейдона» бросились вперед, перепрыгивая через обрушившиеся снасти и выкрикивая ругательства и боевые кличи, когда их изогнутые клинки и топоры врезались в римские щиты. Телемах бросился на невысокого, но хорошо сложенного морского пехотинца в чешуйчатых доспехах.  Ауксиларий опустил плечо и ударил своим коротким мечом капитана пиратов.  Телемах встретил удар своим щитом, затем ударил фалькатой и попал римлянину в грудь. Лезвие не пробило броню, но удар отбросил римлянина назад, и, когда он стал задыхаться, Телемах ударил щитом в лицо человека, сбив его на палубу.  Затем он резко опустил щит вниз, разрезавший своим краем шею ауксилария и раздавив ему горло.

Прежде чем морские пехотинцы успели сомкнуться, с «Трезубца Посейдона» на палубу триремы спрыгнули новые пираты и бросились в хаотичную рукопашную. Римляне изо всех сил старались удержать свои позиции, отражая удары и целясь в пиратов размеренными, отработанными ударами. Среди мерцающих наконечников мечей и доспехов Телемах мельком увидел увенчанный гребнем шлем Каниса и приказал своим людям, не сдавать позиции. Но, несмотря на боевую дисциплину, римляне теперь хоть и превосходили численностью,  но оказались в ловушке между двумя пиратскими командами.

Телемах почувствовал, что битва поворачивается в их пользу, и ободряюще крикнул своим людям:  –  Они наши! Продолжайте, ребята!

Экипажи «Трезубца Посейдона» и «Олимпиады» с новой решимостью бросились на своих деморализованных противников, уничтожая все больше римлян. На палубе триремы собралось почти триста человек. Места для передвижения почти не было, так как оставшиеся морские пехотинцы были отброшены к мачте, а другие отступили к корме. Среди криков и стонов сражающихся Телемах услышал скрип досок, а затем он почувствовал, как палуба под ним содрогнулась, когда вода хлынула в трюм, создав невыносимую нагрузку на корабль. Палуба снова сдвинулась, и несколько человек с обеих сторон потеряли равновесие на окровавленном настиле и поскользнулись, рухнув на пол с глухим лязгом оружия и снаряжения.

–  Скоро нам придется покинуть этот корабль, капитан! –  крикнул Герас. –  Пока это корыто не утонула и не забрала нас с собой!

Телемах стиснул зубы и кивнул, осознав опасность. Когда «Олимпиада» врезалась в одну сторону «Нептуна», а «Трезубец Посейдона» сцепился с ним с противоположной стороны, оба пиратских корабля  могли бы затонуть вместе с флагманом, как только он уйдет под воду, когда его трюмы будут затоплены.

Он оглядел палубу триремы, его мускулы блестели от пота. Только небольшая группа морских пехотинцев продолжала сопротивляться пиратам, подняв щиты, когда они отражали поток ударов, сыплющихся на них с двух экипажей. Телемах пробрался к переднему краю схватки на корме, ища глазами Каниса среди оставшихся римлян, но не было никаких признаков увенчанного гребнем шлема префекта. Он поднял глаза, когда ауксиларий  бросился на него. Телемах поднял щит и с громким звоном отразил атаку. Прежде чем мужчина успел выхватить свое оружие, пират слева от него ударил того копьем, вонзив острие в туловище римлянина. Удар отбросил мужчину назад, повалив двух его товарищей на землю.

Палуба снова задрожала, когда последние морские пехотинцы отступили к мачте. Некоторые из них, поняв, что «Нептун» обречен, поспешно сбросили оружие и щиты и перепрыгнули через борт, предпочитая рисковать в воде. Большинство из них утонуло, когда вес их доспехов потянул их вниз, и когда большинство пиратов бросилось к перилам, чтобы  забросать дротиками их  беззащитные тела. Те, кто все еще был на борту, попытались сдаться, но были повержены наступающими пиратами. Со смертью многих их товарищей пропала воля к борьбе, и последние римляне были быстро зарублены, или пронзены копьями.

Биррий с облегчением улыбнулся Телемаху, его лицо и руки были забрызганы римской кровью: –  Тебе потребовалось немного времени, чтобы помочь. Это должно войти в привычку, друг мой.  Приходить друг другу на помощь.

Телемах кивнул. Некогда было ругать капитана за безрассудное решение протаранить триеру:  –  Отводи своих людей на свой корабль и отчаливай от него. Быстрее, пока он не затонул.

Биррий кивнул и крикнул:  –  Всем назад на « Олимпиаду», ребята! Нет времени на грабежи!  Давай, химеры вас побери,  выполняй команду!

Пираты бросили тела, которые обыскивали, и бросились на свой корабль через перила. Те, кто мог ходить, помогали своим раненым товарищам подняться на ноги и уносили их до тех пор, пока последний человек не покинул «Нептун». В то же время Герас проревел приказ экипажу «Трезубца Посейдона»  вернуться на свое судно.

Пока пираты карабкались обратно через узкую щель, Телемах с тревогой оглядывал следы кровавой бойни, разбросанной по палубе:  –  Где Канис?  И где Нерей, мой брат?  Где они?

Биррий нахмурился:– Я не понимаю. Несколько минут назад Канис был здесь .

Телемах лихорадочно осматривал изломанные тела вокруг мачты, ища любые следы присутствия римского префекта среди мертвых и умирающих. Затем из-за кормового грузового люка раздался резкий голос: –  Телемах!

Молодой капитан резко обернулся и увидел Каниса, выходящего на палубу с узкой лестницы, ведущей в его каюту. Префект остановился перед входом, великолепный в своих блестящих чешуйчатых доспехах, полированном шлеме и поножах на щиколотках. Перед ним стояла фигура с ввалившимися щеками, высокая, темноволосая, одетая в грязную рваную тунику. Канис приставил к шее мужчины кинжал, острие которого было прижато к его мягкой коже.

Телемах взглянул на растрепанную фигуру и почувствовал, как у него перехватывает горло. Лицо, которого он не видел десять лет, но которое все равно узнал.

– Нерей ... –  Он двинулся к брату, перешагнув через тело убитого римлянина у его ног.

Канис сильнее прижал острие кинжала к шее Нерея, заставив пленника скривиться от боли. Холодные голубые глаза римлянина уставились на Телемаха: –  Не подходи!–  сказал он по-латыни. –  Подойдешь ближе, и я перережу ему горло, клянусь Юпитером.

Телемах остановился в нескольких шагах от него. Горькая ярость вспыхнула в нем, когда он оценил степень ран своего брата. На его руках и лице было видно несколько шрамов и покрасневших рубцов, а два пальца на левой руке были отрублены, оставив корявые культи.

–  Что ты с ним сделал? –  спросил он.

–  Ничего такого, чего бы не заслужил этот негодяй, –  надменно ответил Канис. –  Но он пострадает еще больше, если ты не сделаешьв точности то, что я скажу.

–  Отпусти его, ублюдок!

Префект усмехнулся. –  Я так не думаю. Видишь ли, я планировал убить Нерея у тебя на глазах, после того как разгромлю твой флот в бою. Достойный триумф был бы, не так ли? Но после твоего маленького обмана он для меня стал гораздо дороже живой, чем мертвый.  Либо ты сделаешь, как я скажу, либо я его убью.

– Что ты хочешь?  –  осторожно спросил Телемах.

–  Безопасный переход с этого корабля. Мне понадобится корабельный тендер и двое моих людей на веслах. Если мне или моим людям будет нанесен какой-либо вред, или кто-либо попытается преследовать нас,  Нерей умрет.

–  Не делай этого, брат! – взмолился Нерей. –  Не позволяйте ему уйти!

Герас подошел к Телемаху и фыркнул на римского префекта:  –  Ты действительно думаешь, что мы поверим, что ты убьешь его? Сделаешь это, и мы с ребятами выпотрошим тебя прежде, чем ты успеешь пикнуть.

–  Я готов умереть, пират. Мне нечего терять.

– Чушь это все!  –  Герас сплюнул на палубу и сделал шаг к Канису, сжав рукоять меча. Телемах мгновенно протянул руку и схватил своего друга за руку, потянув его назад.

– Нет!  Подожди! Я тебе приказываю!  ...

–  Но капитан…

– Не перечь! –  Телемах снова перевел взгляд на префекта.  –  Если я соглашусь, как я могу быть уверен, что ты его отпустишь ?

–  Ты сам будешь сопровождать меня на лодке. Префект раскрыл губы в тонкой ухмылке. –  Таким образом, я буду уверен, что никто из твоих товарищей не сделает какую-нибудь пакость.  Как только мы окажемся на безопасном расстоянии от Равенны и ваших кораблей, Нерей будет освобожден. Ни тебе, ни твоему брату не причинят вреда. Даю вам слово префекта.

Герас повернулся к своему капитану и, понизив голос, заговорил по-гречески. –  Ты действительно собираешься доверять этому лживому дерьму?  Он убьет твоего брата, как только скроется из виду.

Телемах поджал губы. К настоящему времени большинство пиратов бежало обратно на свои корабли, и на борту триремы осталась лишь горстка людей «Трезубца Посейдона», некоторые отбирали ценности у морских пехотинцев, в то время как другие убивали раненых, которые еще дышали.  Брус протестующе заскрипел, когда «Нептун» медленно погрузился в море.

–  Последний шанс, –  заявил Канис. –  Соглашайся на мои условия и помоги мне выбраться отсюда в целости или сохранности, или смотри, как умирает Нерей. Выбирай.

Телемах на мгновение застыл в нерешительности, разрываясь между спасением своего брата и позволением ненавистному врагу сбежать. Затем его плечи поникли, и он опустил фалькату.

–  Очень хорошо, римлянин. Я согласен с твоими требованиями.

– Хорошо.–   Канис кивнул пиратам по обе стороны от Телемаха. –  А теперь пусть твои люди приготовят лодку.

Герас пробормотал себе под нос проклятие, но взгляд Телемаха заставил его замолчать, и первый помощник вызвал четырех человек из команды  «Трезубца Посейдона» и дал им инструкции. Мужчины потянули за шкивные канаты, подняли лодку и забросили ее за борт триеры, а двух гребцов, сдавшихся пиратам, подвели к боковому поручню.  Когда те  спустились в лодку и подняли весла, последние пираты запрыгнули обратно на  «Трезубец Посейдона».

Герас повернулся, чтобы покинуть флагман, с тревогой глядя на Телемаха: –  Вы уверены в том что делаете, капитан? –  спросил он .

–  У меня нет выбора, –  ответил Телемах. –  Либо так, либо Нерей умрет. Теперь иди.–  Он указал на  «Трезубец Посейдона». –  Освобождайте  корабль, пока этот флагман не утянул нас всех вместе с собой.

–  Да, капитан.

Герас перепрыгнул обратно на палубу «Трезубца Посейдона» и проревел ряд приказов. Через несколько мгновений абордажные тросы были вытянуты, и «Трезубец Посейдона»  повернул прочь, оторвавшись от «Нептуна» и дав себе место для маневра , чтобы уйти от подбитой триремы.  В то же время люди на «Олимпиаде» отчалили от другой стороны разбитого корпуса Нептуна.

Телемах оглянулся через плечо и увидел, что в гавани продолжает бушевать битва. Три пиратских корабля были повреждены или потоплены, остальные прижаты к биремам. Он снова повернулся лицом к Канису, его гнев усилился при виде изувеченного брата.

–  Ты заплатишь за то, что сделал, римлянин. Может быть, не сегодня. Но однажды ты вспомнишь мои слова. Я позабочусь об этом.

–  Я так не думаю. Император не потерпит этого наглого нападения. Возможно, вы одержали здесь победу, но в конце концов мы выследим вас. Тебя и остальных тебе подобных. –  Канис зло усмехнулся. –  А теперь бросай оружие и садись на тендер.

Телемах отбросил фалькату и щит и подошел к боковому ограждению.  Обшивка флагмана шумно застонали, а из открытого грузового люка донесся бешеный плеск морской воды, хлынувшей в трюм, сопровождаемый сокрушительным грохотом разлетающихся припасов. Триера сидела опасно низко в воде, и он понял, что это всего лишь вопрос времени, когда она утонет.

Доски палубы снова содрогнулись, и Канис потерял хватку, когда его ботинки с железными гвоздями с трудом удерживались на скользком настиле. Он потянулся, чтобы опереться на боковые перила, его правая рука рефлекторно опустилась и отвела кинжал от горла Нерея. В мгновение ока Нерей откинул голову назад, ударив римлянина по переносице. Канис издал носовой хрип и отшатнулся назад от боли, кровь хлынула из его ноздрей, и Нерей отполз от префекта, прежде чем тот успел оправиться от удара.

Он сделал пару шагов, прежде чем Канис догнал его. Римлянин выдернул меч из ножен и ударил Нерея навершием в спину. Нерей со стоном упал вперед и ударился головой о деревянные перила. В то же мгновение Телемах схватил короткий меч, лежавший среди нагромождения тел и разбитого снаряжения, и ринулся вперед, с дерзким криком бросившись на Каниса. Канис развернулся и встретил удар пиратского капитана хрупким лязгом металла. Он сделал ложный выпад, заставив Телемаха уйти с дистанции удара, а затем слегка пригнулся, готовясь к следующей атаке.

–  Я должен был убить тебя раньше. На этот раз ты умрешь, дворняжка. Он выплюнул каплю крови, его гладкое лицо исказилось в рычании.

Телемах покачал головой:  –  Это ты умрешь, римлянин. Твоя жизнь заканчивается сейчас.

Канис нанес удар с удивительной скоростью, безумно рыча, когда он целился в правую ногу пиратского капитана. Телемах среагировал слишком поздно, и острие меча сделало неглубокий разрез в его бедре, рассекая плоть и напрягшиеся мышцы. Он задохнулся от жгучей боли и инстинктивно нанес противнику ответный удар, ударив его в лицо, но Канис дернул меч и отразил удар с отработанной легкостью гладиатора на арене.

–  Это все, на что ты способен?  – Префект безжалостно улыбнулся. –  Я видел, как рабы сражаются с большим мастерством.

Эта насмешка явно предназначалась для того, чтобы разозлить Телемаха и заставить его совершить опрометчивую атаку. Он сохранял спокойствие и отгонял сильную пульсирующую боль в ноге, когда Канис снова рванулся вперед, нанося шквал коротких ударов и не давая противнику времени нанести ответный удар. Постепенно Телемах отполз назад, мышцы его рук дрожали от постоянного напряжения при отражении ударов врага. Он рискнул бросить взгляд влево и увидел Нерея, лежащего на палубе в полубессознательном состоянии, из раны на его черепе сочилась кровь.

Он стиснул зубы и заставил себя сосредоточиться на Канисе, когда римлянин с ревом бросился вперед с выставленным мечом. Он прочел ход, вскинул фалькату, чтобы встретить удар, прежде чем нанести новый удар, ударив префекта  по руке с мечом. Канис ловко отразил атаку, и Телемах выругался, когда его оружие отклонилось от противника. Он дернулся назад, чтобы избежать резкого выпада римлянина, и споткнулся о распростертое тело пирата позади него, взмахнув руками, когда т упал назад. Он застонал, когда приземлился на спину и потерял свою фалькату, оружие с грохотом улетело  куда-то на палубу. Канис стоял над ним, торжествующе ухмыляясь.

– Теперь ты весь мой, подонок. Я собираюсь насладиться этим!.

Когда римлянин поднял меч, собираясь вонзить его в шею противника, Телемах беспомощно поднял голову, полный горечи и отчаяния. Он умрет здесь, на этом корабле. Он понял, что  Канис убьет его. Префект отомстит и сбежит, и ему ничего не остается, кроме как ждать темных объятий смерти.

Но трирема внезапно накренилась, кормовая палуба сместилась к поверхности воды и сбила Каниса с ног. Он упал и с болезненным ворчанием шлепнулся в нескольких шагах от Телемаха. В следующий момент раздался ужасный грохот, когда мачта лопнула, а расколотые бревна рухнули на палубу. У Каниса было достаточно времени, чтобы поднять глаза и закричать, прежде чем лонжерон рухнул на него сверху, сломав ему ноги и прижав к обшивке. Он слабо хмыкнул, отталкивая его в обреченной попытке вывернуться. Затем море сомкнулось вокруг кормы триремы, и кормовая палуба исчезла под мутной поверхностью, когда вода хлынула через поручни, затапливая  переломанную палубу  и безжизненными тела «Нептуна».

Нерей вскочил, изо всех сил цеплялся за часть перил, а вокруг него с криками раненые прыгали в темную воду. Телемах поспешил к своему брату, не обращая внимания на крики о помощи окружающих его людей:  –  Сюда, Нерей. Давай. Корабль тонет.

Нерей в панике посмотрел на него:  – Я не умею плавать. Я утону.

– Нет. –  Телемах указал вперед. –  Нам надо пробраться на нос корабля. Это наша единственная надежда. Быстрей!

Он схватил Нерея и оттащил его от бокового ограждения. Наклон палубы увеличивался по мере того, как капитан пиратов и его брат продвигались вперед. Один тяжелораненый пират обхватил рукой фок-мачту, но когда корабль накренился, он потерял хватку и соскользнул по обшивке, крича, и исчезнув в бушующей  воде и обломках за кормой. Телемах, не удостоив человека взглядом, двинулся вперед. Вода теперь заливала палубу, поднимаясь ему до щиколоток, и ему потребовались все последние силы, чтобы помочь Нерею добраться до носа. Позади него Канис дико кричал  и ругался, тщетно пытаясь сбросить вес лонжерона со своих покалеченных ног.

Телемах протянул руку и схватился за носовой ремень, оглядываясь в поисках лодки. К своему ужасу, он увидел, что гребцы уже оттолкнулись, отчаянно пытаясь спастись. Они были быстро сбиты градом  стрел с «Олимпиады». Угол наклона палубы «Нептуна» резко усилился, и Телемах почувствовал, как мышцы его рук горят от напряжения, когда он цеплялся за нос корабля.