Текст книги "Суровое наказание"

Автор книги: Саймон Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 15 страниц)

– Но не Мелиссе, – заметил я.

Гоббс громко фыркнул.

– Кто бы мог подумать, что этот мужчина, веками погруженный в злодеяния, подобреет при виде милого личика? Но когда время на исходе, проклятые часто ищут способ нарушить сделку, которую заключили, чтобы отменить зло, которое породили. Все, что им действительно требовалось сделать, это покаяться, искренне и по-настоящему, и Ад не смог бы прикоснуться к ним. Но, разумеется, будь они теми, кто в состоянии раскаяться, они, прежде всего не заключали бы сделку с Дьяволом. Иеремия, по крайней мере, был менее лицемерным, чем большинство. Он думал, что оставив свою империю чистой душе, она сможет сохранить свое наследие. Но это недопустимо. Я слишком много сил вложил, чтобы убедиться, что зло Иеремии будет жить после него, искушая других годами, потому что лишь дело может быть по-настоящему бессмертным.

– Послушайте, меня не должно даже быть здесь, – воскликнула Глория отчаянно. – Я не имею к этому никакого отношения! Я даже не Гриффин! Я только посредством брака вошла в семью!

– Верно! – воскликнул Марсель. – Меня это никак не касается! Пожалуйста, отпустите меня. Я ничего не расскажу...

– Вы стали бессмертными из-за сделки заключенной Иеремией, – сказал Гоббс. – Вы выгадали от этого, что делает вас виновными. Теперь прекратите ныть, вы оба, или я вырву ваши языки. Достаточно скоро настанет время всем Гриффинам спускаться... в самый низ...

Я все еще ничего не придумал, и погружался в отчаяние.

– Расскажи мне о Мелиссе, – сказал я. – Почему ты держишь ее отдельно? Разве она не проклята, так же, как Гриффин?

– Она присягнула своей душой Небесам, – сказал Гоббс. – И таким образом стала вне досягаемости Ада. Так что я просто убью ее, медленно и страшно, в оставшееся время. И посмотрю, может ли агония, ужас и отчаяние, заставить ее отречься от своей веры. И тогда она вновь станет собственностью Ада, и воссоединится со своей семьей, навсегда. Ох, маленькая Сестренка, кроткая и безобидная, надеюсь, ты чувствуешь себя сильной, дитя мое.

– Не смей трогать ее! – закричал Иеремия, изо всех сил напрягая железные гвозди, которыми был прибит к стене. – Тейлор, сделай что-нибудь! Обо мне забудь, но мою семью еще можно спасти! Сделай все что угодно, но спаси моих детей и Мелиссу!

– Сволочь! – завизжала Мэрайя. – После всех этих лет вместе, ты даже не думаешь обо мне?

Иеремия мучительно повернул голову, чтобы посмотреть на нее.

– Я бы спас тебя, если мог, любовь моя, но после всего того, что мы сделали... ты действительно думаешь, что Небеса примут нас? Мы упивались нашими преступлениями и нашими грехами, и теперь мы должны расплатиться. Прояви хоть немного достоинства, женщина. – Он снова посмотрел на меня. – Спаси их, Тейлор. Остальное не имеет значение.

– Да кого волнуют эти чертовы дети? – завопила Мэрайя. – Я никогда не хотела их! Я не хочу умирать! Ты обещал мне, что мы будем жить вечно и никогда не умрем!

Иеремия улыбнулся.

– Какой мужчина не врет женщине, чтобы получить желаемое?

Я посмотрел на Мелиссу, скорчившуюся, потрясенную, и избитую, но каким-то образом еще непокоренную в центре кровавого пентакля. Мне все еще было трудно смотреть на нее и не думать о Полли… И это заставило меня снова подумать о золотом ключе, который Пол так отчаянно сунул мне, когда умирал. Он должен открывать что-то важное, но что? Небольшой золотой ключик... как тот, что Иеремия использовал для открытия скрытой двери в бальном зале. Может было другое скрытое помещение, здесь в подвале? А если так, то, что оно могло скрывать? И затем я вспомнил Иеремию, говорящего мне, что оригинал его договора с дьяволом хранился здесь в подвале, под замком и ключом, потому что, хотя документ не мог быть уничтожен, условия могли все еще быть переписаны… кем-то с правильными связями на Небесах или Аду…

Я задействовал свой дар, мой внутренний глаз начал открываться, а потом захлопнулся снова, когда Гоббс закрыл его. Я боролся с демоном, используя все свои силы, но он был демоном, а я был только смертным... Я в отчаянии посмотрел на Мелиссу.

– Помоги мне, Мелисса! Я могу помочь тебе и твоей семье, но ты должна помочь! Это пентаграмма не может сдержать тебя, Невеста Христова! Она принадлежит Аду, а ты поклялась Небесам! Борись с ней!

Какой бы истощенной, удрученной и избитой она не была, Мелисса кивнула и бросилась на невидимую стену пентакля. Своим собственным совсем иным образом, Мелисса могла быть столь же сильной и решительной, как ее дед. Она бросалась на невидимую стену снова и снова, даже при том, что она причинила ей боль, громко напевая молитвы, пока дед смеялся и подбадривал ее. Марайя истерично рыдала, Уильям и Элеонора изо всех сил поддерживали Мелиссу, а Глория и Марсель молча наблюдали, не рискуя надеяться... И, пока демон Гоббс оглядывался по сторонам, шокированный подобным бунтом среди тех, кого он считал сломленными, я сфокусировался на своем даре... и заставил свой внутренний глаз открыться.

Мой Взор показал мне секретное пространство позади стены с левой стороны от меня, и потайной замок, скрытый в каменной кладке. Я рванулся к нему, вставил золотой ключ в замок и открыл его. Участок стены скользнул назад, показывая старый свиток пергамента, засунутый в расщелину в камне. Я вытащил пергамент и развернул его. Я немного знаю латынь, ровно настолько, чтобы признать, когда вижу ее. Контракт с адом, подписанный Иеремией Гриффином собственной кровью.

Я достал шариковую ручку и быстро вычеркнул положения применимые к потомкам Иеремии. И молился, что частицы освященного распятия все еще находившиеся в моей пишущей руке, добавят достаточно святости, чтобы сделать изменения обязательными.

Демон Гоббс перестал концентрироваться на удержании Мелиссы внутри пентакля и повернулся ко мне, воя от злости. Огонь хлынул на меня из вытянутой руки, но я держал перед собой пергамент, контракт, который не мог быть ничем уничтожен… и огонь не касался меня. А затем гвозди держащие Уильяма и Элеонору и Глорию и Марселя прибитыми к стене, вырвались из их пронзенной плоти и исчезли, и четверо из них беспомощно упали на холодный каменный пол. Они изо всех сил пытались встать на ноги, в то время как Гоббс застыл в состоянии шока и удивления.

– Спустите меня вниз! – вопила Мэрайя. – Вы не можете оставить меня здесь!

– Конечно, могут, – сказал Иеремия. – Мы там, где должны быть, дорогая. Тейлор, уведи мою семью отсюда!

Мелисса прорвалась через барьер пентакля и растянулась у моих ног. Я поднял ее.

– Нет! – взревел Гоббс, голосом слишком громким и слишком ужасным, чтобы его вынести. – Я увижу всех вас мертвыми, прежде чем позволю уйти!

И я использовал свой дар, чтобы вновь найти солнечный свет, и принести его ко мне, прямо в подвал глубоко под поместьем Гриффина. Блестящий свет хлынул вниз на Гоббса, удерживая его в ярком кругу как жука, насаженного на булавку. Гоббс закричал, а Иеремия засмеялся. Мелисса схватила меня за руку.

– Пожалуйста, разве вы не можете помочь ему…?

– Нет, – сказал я. – Он давно уже определил свою судьбу. Он там, где ему положено быть. Но не ты, и не остальные. Для них все еще есть надежда. Помогите мне вывести их отсюда.

– Скорей! – завопил Иеремия, стараясь быть услышанным сквозь крики Гоббса. – Он идет!

Я чувствовал это. Что-то огромное и невообразимое неумолимо поднималось из места подо всеми местами, прибыв требовать то, что было его. Мы должны были уходить, пока еще могли. Между собой, мы с Мелиссой вели остальных. Каменный пол ходил ходуном и разваливался на куски у нас под ногами. Ужасное присутствие билось в эфире, и ни один из нас не посмел оглянуться назад. Иеремия все еще смеялся, а Мэрайя кричала в ужасе. Я вытолкал членов семьи Гриффина через дверь подвала. И внезапно мы оказались во внутреннем дворе, снаружи парадной двери поместья Гриффинов, и там была сестра Жозефина с Рукой Блаженства вытянутой перед нею.

– Я же говорила вам, что они не смогут удержать меня! – сказала она, и поспешила вперед, чтобы помочь легкораненым. Мы пошли так быстро, как только могли по пустому двору, затем остановились и оглянулись, когда все огни в поместье внезапно погасли. С протяжным, громким стоном похожим на умирающее животное, огромное здание медленно разрушалось само в себя, обрушиваясь и распадаясь, и наконец, исчезло в огромной затягивающей яме наверху холма.

Все мы стояли вместе, каждый думая о своем, и держась друг за друга, наблюдая падение дома Гриффина.

Эпилог

Я не устраиваю похорон. Мне не нравится обстановка или службы, и я знаю слишком много о Рае и Аде, чтобы получать хоть какое-то утешение от ритуалов. Я не посещаю могилы людей, чтобы проститься, поскольку знаю, что они не там. Мы хороним только то, что осталось. И, кроме того, большую часть времени я рад, что определенные люди мертвы и не беспокоят меня больше.

Единственными призраками, которые меня преследуют, являются воспоминания.

Так что я не пошел на похороны Пола Гриффина. Но я пошел навестить его могилу несколько недель спустя. Просто, чтобы засвидетельствовать свое почтение. Сьюзи Стрелок пошла со мной за компанию. Пол был похоронен на кладбище Некрополя, в его собственном очень частном и отдельном измерение. Было холодно, темно и тихо, и низкий туман медленно клубился вокруг бесконечных рядов надгробий, статуй и мавзолеев. Я стоял перед могилой Пола, и Сьюзи мягко обхватила меня за руку.

– Все еще чувствуешь себя виновным в его смерти? – спросила она спустя некоторое время.

– Я всегда чувствую себя виноватым перед теми, кого не смог спасти, – ответил я.

Надпись на простом мраморном надгробие сообщала: «Пол и Полли Гриффин. Любимый сын и дочь». Я был уверен, что эти слова принадлежали Элеоноре. Пол улыбнулся бы. Насыпь земли еще не осела. Большой венок от всех девушек из «Див!» был целиком составлен из пластиковых цветов, ярких, красочных и искусственных. Как и Полли.

Неподалеку стоял огромный каменный мавзолей, в старом викторианском стиле, с излишне вычурными колоннами и карнизами, и обилием многочисленных резных каменных херувимов. Небольшая медная мемориальная доска на входной двери с гордостью объявляла всем и каждому, что мавзолей был последним местом упокоения Иеремии и Мэрайи Гриффин. Только имена; без даты и слов. Иеремия давным-давно заплатил за уродливое строение, не потому что думал, что когда-либо будет нуждаться в нем, а потому что на такие вещи была мода, и у Мэрайи должно было быть все, что было в моде. И, конечно, ее мавзолей был больше и богаче украшен, чем любой другой. Я был удивлен, что у ее каменных резных херувимов не был вздернут нос по отношению ко всем остальным.

Конечно, Иеремии и Мэрайи не было там. Их тела так и не обнаружили.

– Я слышала, Мелисса все же присоединилась к женскому монастырю, – сказала наконец Сьюзи.

– Ага, вступила в орден, укрывшись от мира, как и хотела. Хотя и не в самую лучшую его часть, Сестричество Армии Спасения. Так, она должна быть в достаточной безопасности.

– Она самая богатая монахиня в Темной Стороне.

– Вообще–то, нет. Она действительно унаследовала все, согласно последнему завещанию, но отдала большинство из этого. Уильям и Элеонора были обеспечены очень щедрыми пособиями до конца жизни, через доверительный фонд, в обмен на отказ оспаривать завещание, а все остальное отправилось в Сестричество. Которое в настоящее время перестраивает свою церковь и быстро становится одним из самых влиятельных на Улице Богов. Злодеям лучше быть начеку. Одному богу известно, какое вооружение САС может купить с неограниченным бюджетом...

– А Уильям и Элеонора?

– После исчезновения Иеремии оба привыкают к тому, что являются теперь смертными. Так как они не бессмертны, и больше не наследники, светское общество, бизнесмены и политики отвернулись от них, что, вероятно, только к лучшему. Наконец-то у них появился шанс пожить своей собственной жизнью. Уильям свободное время проводит в Шадоус Фолл, с Мишкой Медведем и Козерогом. Они единственные настоящие друзья, которые у него когда-либо были. Элеонора ушла в затворничество, все еще оплакивая своего ребенка. Но она вернется. Она сильнее, чем все думают. Даже она сама.

– Думаешь, их супруги останутся с ними?

– Скорее всего, нет, – сказал я. – Но никогда нельзя знать наверняка. Люди склонны удивлять.

Сьюзи громко фыркнула. Нет, если ты всегда настороже и с взведенным курком.

Она огляделась.

– Чертовски удручающее место. Все вокруг сплошная клоака. Обещай мне, что никогда не позволишь мне очутиться здесь, Джон.

Я улыбнулся и слегка прижал ее руку к себе.

– Я знаю одно местечко, называется Аркадия. Там спокойно и мирно, и всегда светит солнце, и только хорошие вещи происходят. Мы могли бы лежать бок о бок на травянистом берегу, рядом с рекой...

Сьюзи рассмеялась хрипло, покачивая головой.

– Ты слезливый сентиментальный старикан. Мне больше по душе идея быть похороненной под баром, чтобы всегда была музыка и смех, и люди могли проливать свои напитки на пол в качестве возлияния нам.

– Это действительно больше походит на тебя, – признал я. – Но в тех барах, которые мы часто посещаем, кто-нибудь обязательно смеха ради выкопает нас.

– Любого, кто потревожит мой покой, я потревожу в ответ, – сказала Сьюзи твердо. – В моем завещание прописано, что меня должны похоронить с дробовиком и хорошим запасом боеприпасов.

Я мрачно кивнул.

– Я подумываю заминировать свой гроб. На всякий случай. Может быть, чем-нибудь ядерным.

Внезапно Сьюзи отстранилась от меня и плавным движением вытащила дробовик из задней кобуры. Я проследил за ее пристальным взглядом и увидел Уокера, стоявшего спокойно на другом конце могилы Пола. Я не слышал его приближения, впрочем, как и всегда. Он слегка улыбнулся мне и Сьюзи.

– Какая неожиданная реакция, – пробормотал он. – Любой мог бы решить, что мне не рады.

– Любой может быть прав, – казал я. – Как ты узнал, что мы будем здесь?

– Я все знаю, – сказал Уокер. – Это моя работа.

– Пришел убедиться, что Гриффины действительно мертвы? – спросила Сьюзи, не опуская дробовик.

– Просто выразить свое почтение, – сказал Уокер. – Надо соблюдать приличия.

– Кто-нибудь интересный объявился на похоронах? – спросил я.

– О, только обычные подозреваемые. Друзья и враги, и довольно много заинтересованных наблюдателей. Ни одна мертвая знаменитость не привлекла столько людей и папарацци. Это было довольно общественное мероприятие. Мэрайя будет в ярости, что пропустила его.

Сьюзи громко фыркнула.

– Половина из них, вероятно, пришла станцевать перед мавзолеем Гриффина, или помочиться на него.

– Была настоящая очередь, – признал Уокер. – Некоторые люди ждали в течение нескольких часов. И все же, многие люди не до конца верят в то, что Гриффин действительно мертв. Они думают, что это очередная его запутанная и закулисная схема, и он по-прежнему где-то среди нас, плетет интриги…

– Нет, – сказал я. – Его больше нет.

Уокер пожал плечами.

– Даже будучи мертвым, не обязательно означает отойти от дел. Только не в Темной Стороне. Поэтому всем стоит быть очень осмотрительными.

– Что ты думаешь о нем? – спросил я, с искренним любопытством. – Гриффине?

– Человек, который позарился на то, что ему не по зубам, – сказал Уокер. – Возможно, это урок всем нам.

– Зачем ты здесь, Уокер? – спросила Сьюзи. Ее дробовик все еще целился ему в лицо, но он даже не смотрел на него.

– Я здесь из-за тебя, Джон, – сказал Уокер. – Сьюзи уже работает на меня в качестве одного из моих оперативных сотрудников.

– Только, когда у меня есть настрой, – проворчала Сьюзи. Уокер проигнорировал ее, его спокойный пристальный взгляд сосредоточился на мне.

– Я хочу, чтобы ты работал на меня, Джон, на полную ставку. Помоги мне сохранить мир в этой безбожной выгребной яме, и облегчить переход власти, который неизбежно последует за смертью Гриффина.

– Нет, – сказал я.

– Ну, спасибо что подумал об этом, – сказал Уокер.

– Мне не нужно думать об этом. – Я спокойно встретил его пристальный взгляд и сделал все, чтобы сделать мой голос столь же холодным как кладбище, на котором мы стояли. – Ты политическое животное, Уокер, и всегда им был. Ты будешь делать все, что посчитаешь необходимым или целесообразным, чтобы поддержать порядок и статус-кво. И к черту тех, кто может пострадать или быть убитым в процессе.

Уокер улыбнулся.

– Ты так хорошо меня знаешь, Джон. И именно поэтому ты нужен мне. Поскольку, как и я, ты делаешь все, что требуется для выполнения своей работы.

– Я ничуть не похож на тебя, Уокер.

– Ну, если ты когда-нибудь изменишь свое мнение, ты знаешь, где меня найти. – Он начал отворачиваться, потом снова посмотрел на меня. – Грядут перемены, Джон. Выбирай сторону. Пока еще можешь.

Он приподнял котелок нам, и пошел прочь, исчезая в тумане и тени. Сьюзи наконец-то опустила дробовик и убрала его.

– Этот человек такой паникер...

– Этот человек тревожит меня, – сказал я. – Он по-прежнему заправляет всем в Темной Стороне, поскольку кто-то должен, или может, даже при том, что все Власти мертвы и исчезли. Так, кто поддерживает его сейчас? Откуда он получает свою власть? На какую сделку он пошел, чтобы остаться у власти?

– Есть множество других людей, которые хотели бы управлять всем, – сказала небрежно Сьюзи. – Он не сможет со всем справиться в одиночку.

– Когда львы умирают, шакалы собираются, чтобы пировать, – сказал я. – Полагаю, мы застали интересные времена для Темной Стороны.

– Самые лучшее, – сказала Сьюзи.

Мы засмеялись, и рука об руку вышли с кладбища.

– Не самое успешное дело, над которым я работал, – сказал я.

– Ты нашел пропавшую девочку. Это самое главное. Эй, ты никогда не скажешь мне, сколько Гриффин заплатил тебе?

Я улыбнулся.