Текст книги "Острее змеиного зуба"

Автор книги: Саймон Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

Глава пятая. ВДОЛЬ ПО ДИНГЛИ-ДЕЛЛ

– Итак, – начал Мертвец, – у тебя, конечно же, есть план?

– О, да.

– Но ты не собираешься мне рассказывать, в чем его суть?

– Это тебя только расстроит.

– Но ты можешь хотя бы сказать, куда мы идем?

– Если хочешь, только…

– Это мне тоже не понравится?!

– Скорее всего.

– Если бы я уже не был мертв, по-моему, у меня бы началась депрессия.

Я рассмеялся. Хорошо, когда есть над чем посмеяться. Мы шли через один из самых неприятных районов Темной Стороны, где неоновые огни исчезали, как незваные гости на празднике, и даже уличные фонари были редкостью. Мы вышли на Роттен-Роу, а ее населению нравилась темнота. Шли мы недолго, Мертвец еще даже не устал, зато заскучал и поэтому был явно раздражен. Ему хотелось использовать свой знаменитый футуристический автомобиль, сверкающую серебряную сенсацию, самостоятельно прибывший через Кромку Времени из какого-то возможного будущего и согласившегося признать Мертвеца своим водителем. Но я был вынужден предполагать, что сейчас у Лилит агенты повсюду, и они просто обязаны были заметить такую приметную машину. И у них вполне мог быть приказ немедленно напасть на нее, если увидят, что Мертвец решил помочь старому другу. Вполне достаточно иметь вместо матери библейский миф, чтобы на самом деле стать параноиком. Я не был готов к открытой конфронтации с людьми Лилит. Пока не готов. Вот поэтому мы вместе с Мертвецом шли пешком сквозь сгущающуюся мглу и грязные задворки в поисках великого Викторианского искателя приключений, Жюльена Адвента.

Перед этим я позвонил в редакцию «Найт Таймс», и заместитель редактора неохотно подтвердил, что Жюльена там нет. Сейчас он, конечно, уже главный редактор и владелец газеты, но Жюльен не забыл то время, когда он был сам проводил главные журналистские расследования на Темной Стороне. Как он раз за разом исчезал на несколько дней по личным заданиям, и никто не знал, куда он идет. И никто ничего не мог сказать, потому что он всегда возвращался с чертовски хорошей историей. Жюльен предпочитал держать руку на пульсе и быть уверенным, что в душе он по-прежнему – Искатель приключений.

Пытаясь разузнать о местонахождении Жюльена, мне пришлось выдержать прямо-таки пытку со стороны заместителя главного редактора, потому что вся газеты стоит на ушах, пытаясь осветить сенсационную битву на Улице Богов. Не известно ли мне что-нибудь о том, что произошло на Улице Богов? Я признался, что, возможно, кое-что знаю, но говорить об этом буду только с Жюльеном. Заместитель главного редактора пытался угрожать, шантажировать и заливаться слезами, но, наконец, сдался и раскололся, что, хотя Жюльен уже выключил свой мобильник и пейджер, чтобы его не отследили, кто-то слышал, как он интересовался ужасными работными домами, по-прежнему существующими на Темной Стороне.

И вот мы с Мертвецом направляемся в самый дешевый район, Роттен-Роу. Людей вокруг становилось все меньше, а те, кто еще оставались, имели явно подозрительный вид. Это были бездомные и нищие, оборванцы в лохмотьях, с протянутыми грязными руками и рваными бумажными стаканчиками для подаяний. Хватало и того, что оставалось в тени, не давая возможности хорошенько себя рассмотреть – одержимых животных с горящими глазами и покрытыми опухолями лицами и демонов-полукровок, предлагающие продать вам свои тела, кровь или мочу. Плюс несколько суровых проституток с мертвыми глазами, продажных мальчиков с алыми губами, и шустрых уродцев в переулках, готовых продать вам любые наркотики, о которых вы когда-либо слышали. И еще более темные вещи с еще более темными предложениями.

Роттен-Роу – это место, куда приходят умирать мечты, надежда является проклятием, а смерть зачастую – самое милосердное из того, что может с вами случиться.

Длинные ряды ветхих доходных домов угрюмо жались к земле по обеим сторонам захламленной улицы. Половина уличных фонарей была разбита, и сернистый пар поднимался вверх сквозь проржавевшие металлические решетки в асфальте. Стены домов были черными от сажи, осадков и накопившейся грязи. Граффити на дюжине языков, не всегда человеческих, иногда – с потеками засохшей крови. Окна заколочены или покрыта высохшей ломкой бумагой. Двери со скрытой защитой, которые откроются лишь при правильном пароле. И потогонный бизнес в работных домах – это была единственная, пусть и низкооплачиваемая работа, позволяющая заработать на кусок хлеба людям в каждой темной и переполненной сверх всяких норм комнате этих древних жилищ, людям, которые эту работу больше нигде не могли найти. Или же имели веские причины прятаться. А хозяева работных домов пользовались их отчаянным положением в обмен на «защиту». Самое печальное было том, что недостатка в таких людях, готовых и желающих, чтобы их «защищали», не было никогда. Темная Сторона может быть очень темной, когда захочет.

И нфорсеры [3]3
  член гангстерской банды, функцией которого является принуждение к выполнению её требований или приведение в исполнение её приговоров


[Закрыть] с безжалостными лицами как бы случайнопоказывались из переулков и боковых улиц, демонстрируя нам свое присутствие. Щеголевато одетые бандиты открыто носили пистолеты и ножи, а у некоторых на лицах были специальные татуировки боевых магов низкого ранга. Кое-кто из них был с собаками на усиленных стальных цепях. Очень крупными собаками, с плохим характером. Мы с Мертвецом шли, не прячась, по самой середине улицы, позволяя инфорсерам нас разглядеть. Собаки справились первыми. Лишь почуяв запах Мертвеца, они попятился, скуля и поджав хвосты. Их хозяевам хватило одного взгляда на меня, чтобы самим отступить. Бандиты сбились в тесные группки, быстро шепотом посовещались и вытолкнули одного из них нам навстречу.

Его напускная удаль никого не могла одурачить, и меньше всего – его лично, в итоге он остановился на более чем приличном расстоянии от нас. Мы так же остановились и и глубокомысленно его разглядывали. Он носил опрятный костюм в тонкую полоску, белые гетры и серую шляпу. Пара револьверов с перламутровыми рукоятками на бедрах и тонкие усы на покрытом шрамами лице. Он бросил на каждого из нас тяжелый взгляд, который мог бы сделать свое дело, если бы сам он не вспотел так сильно.

К тому же, холодной ночью.

– Вы пришли, чтобы создавать проблемы? – его голос был таким глубоким, словно у него было где-то спрятано третье яичко.

– Можно сказать и так, – ответил я.

– Хорошо, парни! – сказал бандит, оглядываясь на остальных. – Подъем, мы уходим. Это Мертвец и Джон чертов Тэйлор, и нам столько не платят, чтобы связываться с такими, как они. Все собираемся в кафе Жирной Джоан и ждем, пока не кончатся ужасы.

– Вы о нас слышали, – в голосе Мертвеца звучало легкое разочарование.

– С чересчур кровавой стороны, сквайр. Я подписался на безопасную работу и легкую жестокость. Никто даже не заикнулся про встречи с живыми легендами и смертью на двух ногах.

За его спиной остальные бандиты торопились исчезнуть со скоростью, едва ли меньше спринтерской. Я задумчиво посмотрел на стоящего перед нами, и его левый глаз начал явно подергиваться.

– Похоже, у тебя большое влияние на твоих товарищей бандитов, – сказал я. – И кто же ты, собственно, такой?

– Представитель профсоюза, сквайр. Я приглядываю за своими мальчиками, слежу, чтобы у всех была медицинская страховка, и, если у вас все в порядке, мне бы хотелось оправиться следом за ними.

Я едва успел кивнуть, как он повернулся и поспешил прочь. Как много может сказать хорошая, а точнее – плохая, репутация. Один молодой бандит в легком замешательстве по-прежнему стоял посреди улицы. Он завопил вслед представителю своего профсоюза, но тот даже не оглянулся.

– К черту это дерьмо, – прорычал молодой панк, в его голосе было настоящее возмущение. – Мы крутые мужики! Наводим страх и уничтожаем противников! Мы не станем убегать от пары серьезных соперников!

– Он еще молод, – произнес голос из теней на очень темной аллее. – Ничего не знает. Не убивайте его, пожалуйста. Иначе его мать устроит мне ад.

Молодой бандит потянулся к пистолету на бедре, но Мертвец уже пришел в движение. Будучи мертвым, его тело не было ограничено реакцией обычного человека. Он бросился вперед невероятно быстро, мгновенно покрыв расстояние до молодого бандита. Панк все-таки успел выстрелить дважды, но Мертвец увернулся от обоих. Он врезался в бандита, вырвал оружие из его рук и ударил головой в лицо. Он проверил пистолет, пока молодой человек падал на пол, а потом отбросил в сторону.

– Я так понимаю, что сопротивления больше не будет? – сказал я в пространство.

– Не от нас, – ответил голос из тени. – Делайте то, что вам хочется, сэр.

– Спасибо. Так мы и сделаем.

Я потянул Мертвеца, и мы продолжили наш поход по улице. Нигде не было ни души, но я не сомневался, что за нами по-прежнему украдкой наблюдали. Я запустил свой дар, открывая внутренний взгляд у себя в мозгу, моего частного детектива, чтобы обнаружить, где именно может прятаться на этой враждебной территории Жюльен Адвент. Я сузил свой Взгляд только для решения этой задачи. Мне не хотелось Увидеть, что за темные силы незримо передвигаются по такому месту, как Роттен-Роу. А кроме того, меня беспокоило, что в последнее время я слишком часто использую свой дар. Мои Враги всегда начеку, готовые направить за мной своих ужасающих посланников. Я нашел Жюльена почти сразу, наблюдающего за фирмой под названием «Dingley Dell» из тайника в многоквартирном доме чуть дальше по улице. Я закрыл дар, убедился, что все мои ментальные барьеры и щиты на своих местах, и рассказал Мертвецу о том, что узнал.

– Временами ты правда вызываешь жуть, ты это знаешь, Джон? – ответил он. – Твоим способом все узнавать. А еще, я бы не стал слишком беспокоиться об этих твоих Врагах. Они, возможно, вовсе не смогут тебя найти из-за всех этих помех в ментальном эфире, которые создают Лилит и ее дружки.

Какое-то время мы шли молча.

– Глушение ментального эфира? – наконец, сказал я. – Что это, черт побери, означает?

– Не знаю, – ответил Мертвец. – Но ты должен признать, что прозвучало очень неплохо. Итак, «Динги-Делл»… Звучит почти невыносимо элегантно. Наверно, делают кружевные салфетки или что-то такое…

Мы остановились перед фасадом здания и изучили небольшие карточки, прикрепленное к двери рядом с кнопками звонков. Карточки выглядели определенно вр е менными, как будто они постоянно менялись. В настоящее время в трех-этажном здании располагались «Торговый Центр Альфа Кнопки», «Спичечные Девочки», «Дом Моды Мисс Снэйвли», «Обувь от Сорокопута», «Компания «Фаршированная Рыба» и «Дингл-Делл».

– Последний этаж, – с отвращением произнес Мертвец. – Почему они всегда оказываются на верхнем этаже? И как мы должны туда попасть, минуя все остальные предприятия, чтобы нас никто не заметил?

– Во-первых, речь идет лишь о трех этажах. Эта куча дерьма, без сомнения, рухнула бы, если кто-то добавил четвертый. И, во-вторых, – хотя я сильно сомневаюсь, что в такой дыре, как эта, есть пожарная лестница, – можешь поспорить на любые деньги, что сзади есть потайной выход, чтобы руководство компаний могло быстро и незаметно исчезнуть в случае неожиданных поворотов с кредиторами. Поэтому, пошли сзади.

Мы прошли по узкой боковой улочке, чуть не задохнувшись от вони мусора, грязи и пары спящих, которые даже не пошевелились, когда мы прошли мимо. Я нашел заднюю дверь и без помощи своего дара, потому что она находилась именно там, где я и сам поставил бы ее. (В свое время у меня был собственный опыт уклонения от нескольких кредиторов.) Мертвец проверил дверь на предмет магической сигнализации и мин-ловушек, который не занял много времени. Ему хватило одного взгляда, чтобы они вышли из строя.

– Моя сущность, мертвая и живая одновременно, ставит их в тупик, – радостно заявил он.

– Это и меня всегда ставит в тупик, – согласился я.

Мертвец уже собрался выбить дверь, но я его остановил. Там могла остаться не замеченная нами чисто механическая сигнализация, а я не хотел рисковать, привлекая внимание, и, возможно, проваливая засаду Жюльен Адвента. Поэтому я на мгновение запустил свой дар, установил нужное место на двери, прямо над замком, и ударил туда один раз основанием ладони. Замок чуть слышно щелкнул, и дверь распахнулась. Мертвец отвел взгляд, чтобы не видеть моего самодовольства, и мы вошли, тихо закрыв за собой дверь.

Там было почти темно и пахло бедностью, нищетой и застоявшимися помоями. При строительстве этого здания сэкономили на всем, и все вокруг кричало о том, что про пожаре это место превратится в огненную ловушку. Мы тихо двинулись вперед по мрачному коридору, каждый миг ожидая, что нас заметят, но все здание казалось тихим, как могила. Лестница была такой узкой, что мы вынуждены были подниматься по одному, поэтому я пропустил вперед Мертвеца, который мог пережить значительно больше повреждений, чем я. Там было полн о магической сигнализации и мин-ловушек, но все они пшикали бесшумными клуб а ми светящегося дыма, как только сталкивались с Мертвецом. На площадке второго этажа из трещины на стенной штукатурке вдруг сформировалось чудовищное лицо, посмотрело на нас, произнесла «О, блин!», – и снова исчезло.

Следующая лестница была достаточно широка, чтобы идти рядом. Я, было, расслабился, когда деревянная ступенька просела под весом Мертвеца чуть ниже, последовал несильный, но ясный щелчок, и я бросился плашмя. Металлическое копье вылетело из потайной дырки в стене прямо надо мной и пронзило насквозь левую руку Мертвеца. Он посмотрел на острие, пробившее его руку, тяжело вздохнул, и осторожно его вытащил. Я поднялся на ноги, и мы изучили металлический шип.

– Почему это сработало, а остальные – нет? – спросил Мертвец.

– Чистая механика, – ответил я. – По крайней мере, никакого вреда.

– Никакого вреда? Это моя лучшая куртка! Посмотри на эти две дырки в рукаве. Привести ее в порядок обойдется мне в целое состояние. Я знаю одного паренька, на Греческой Улице, который все мне ремонтирует (ты удивишься, сколько одежды я сносил), но у него никогда не получалось восстановить полностью. Он называет это невидимой починкой, но я всегда ее вижу…

– Ты не мог бы говорить по-тише? – я говорил тихо, но настойчиво. – Мы собирались пробраться внутрь, не забыл?

Он несколько раз сердито фыркнул, и мы продолжали карабкаться по шаткой лестнице на третий этаж, и дальше – по полутемному коридору в верхнюю часть здания. Во всех комнатах занимались разными делами, по-видимому, субарендаторы, и мы мельком видели как надрывались потрепанные люди, молча снося ужасные условия за то, что даже близко не напоминало прожиточный минимум. Целые семьи, набитые вокруг грубых деревянных столов настолько плотно, что у них почти не было возможности двигаться. Отцы, матери и дети – все напряженно работали в тусклом свете никогда не открывавшихся окон, производя за гроши товары, которые принесут хорошие деньги их хозяевам. Ни один из них не говорил ни слова, молча склонившись над работой. Наблюдателей видно не было, но это не означало, что их не было вообще. В работных домах смутьянов не терпят.

Я никогда раньше не видел такой откровенной нищеты. Капитализм с окровавленными когтями и клыками. Одно дело знать, что подобное по-прежнему продолжается, и совсем другое – увидеть это собственными глазами. Возникло желание разорвать это здание пополам голыми руками… но работники не были бы мне за это благодарны. Им нужна работа, нужны эти жалкие деньги и защита, которую они дают, – им все равно, на кого работать… И я не мог рисковать провалить засаду Жюльена Адвента и настроить его против себя. Мне нужен Жюльен.

Мертвец же вовсе не хотел прятаться. Это был не его стиль.

– Когда мне, наконец, удастся кого-нибудь ударить? – не переставал спрашивать он.

– Будет у тебя такая возможность, – ответил я. – Боже, ты как большой ребенок. Хватит задавать вопросы, мы уже почти на месте.

Мы, наконец, добрались до закрытой двери с пришпиленной к ней карточкой с названием «Дингли-Делл». Я медленно и осторожно нажал на дверную ручку, но дверь была заперта. Мертвец собрался выбить ее ногой, но я оттащил его, твердо покачав головой. Я приложил ухо к двери и прислушался, но ничего не услышал. Я выпрямился, поморщившись от хруста в спине и огляделся по сторонам. В конце коридора была винтовая лестница, ведущая еще выше. Я начал подниматься по закручивающимся ступеням, Мертвец шел вплотную за мной, как нетерпеливый пес, и мы оказались в заброшенной галерее над открытой комнатой, которая и была «Дингли-Делл». А в конце галереи был прошедший через Кромку Времени Викторианский Искатель Приключений Жюльен Адвент собственной персоной.

Тяжелый темный материал его старого оперного плаща делал его неотличимым от теней галереи. Мы с Мертвецом продвигались вперед почти бесшумно, но он, тем не менее, нас услышал. Он резко обернулся, готовый к борьбе, и только разглядев нас, слегка расслабился. Резким взмахом руки Адвент велел нам присесть на корточки рядом с ним. Он был высоким, с, несмотря на возраст, по-прежнему упругой мускулатурой, угольно-черными волосами и глазами, и красивым лицом кинозвезды, которое немного портили его неизменно серьезный взгляд и мрачная улыбка.

Было видно, что Жюльен Адвент – настоящий герой. Нам случалось работать вместе. Иногда он одобрял мои методы, иногда – нет. Это делало наши отношения интереснее.

– Какого черта вы оба здесь делаете? – едва слышно спросил он. – Я потратил массу усилий, чтобы незаметно попасть сюда и спрятаться, а теперь вы, два клоуна… Вы уверены, что не потревожили здесь ни одну сигнализацию?

– Да, поскольку видел их все, – ответил Мертвец. – От мертвого не многое можно скрыть.

Я посмотрел на две рваные дыры на его рукаве и фыркнул.

– Ты бы поменьше воображал о себе хоть иногда.

Жюльен безнадежно покачал головой, а потом мы втроем смотрели вниз, в офис «Дингли-Делл», пока Жюльен вводил нас в курс происходящего, так тихо, что мне пришлось напрягаться, чтобы его услышать.

«Дингли-Делл» казалась работным домом для производства магических предметов. Кольца желаний, плащи-невидимки, говорящие зеркала, волшебные мечи и все такое. Как обычно. А я всегда удивлялся, откуда они берутся… Вокруг длинного дощатого стола толпились дюжины маленьких дрожащих существ, похожий на истощенных детей, большеглазых и остроухих. Дети фэйри не старше двух лет, с горечью на лицах и помятыми крыльями, выглядели полуголодными и избитыми. Они брали в свои крошечные ручки обычные предметы и смотрела на них с предельной концентрацией, пока пот не начинал струился по их заостренным лицам. Они вливали в предметы собственную естественную магию, только силой своей воли делая их магическими. По мере того, как фэйри отдавали часть своей магии, их активность и способности заметно уменьшались. Они умирали по кусочкам.

Каждый из них был прикован за ногу тяжелыми кандалами, цепи от которых крепились к стальным кольцам, вбитым в деревянный пол.

Как рассказал Жюльен, фэйри стали беженцами в результате войны в каком-то другом измерении, убежавшими и спрятавшимися от каких-то ужасных Полчищ Дьявола. Они отчаянно желали, чтобы их никто не нашел. Присмотревшись, я увидел, что на всех были старые шрамы, а также более свежие порезы и ушибы. На них была грубая одежда из старой мешковины с прорезями на спине для их помятых крыльев. На мгновение я снова увидел ту дикую красоту и очарование, которые у них когда-то были.

А пока мы смотрели, одна маленькая крылатая фигурка испустила остатки своей магии и просто растаяла, превратилась в ничто. Ее одежда медленно осела, а опустевшие кандалы глухо лязгнули об пол.

Я не помнил, когда в последний раз был настолько зол. Злость горела во мне, сжимая внутренности и не давая дышать.

– Это отвратительно! – во мне кипела ярость. Я впился взглядов в Жюльена Адвента. – П очему ты просто сидишь и наблюдаешь за всем этим? Почему бы тебе не сделать что-нибудь?

– Потому что я рассматривал, как лучше всего бороться с этим, – ответил Жюльен. – А вот и их надсмотрщик – Бидл.

Мы с Мертвецом посмотрели, куда он указывал. Из соседней кухни выбралась огромная неуклюжая фигура. В ней было не меньше восьми футов роста – голова задевала потолок, а плечи были шире и мускулистее того, что может по праву принадлежать хоть кому-то из рода человеческого. Это был конструктор, мозаика из скрепленных воедино кусков человеческих тел. Его единственной одеждой была коллекция широких кожаных ремней, то ли чтобы удерживать его в сборе, то ли чтобы просто дать ему ощущение безопасности. В одной руке у него был большой пустой мешок, в другой – жареная курица. Он вырвал из куриной грудки огромный кусок мяса, и, дразнясь, помахал жирной тушкой перед фейри.

По бокам фигуры крались двое одичавших детей, обнаженные, покрытые старой засохшей кровью и грязью. Мальчик и девочка, лет десяти – одиннадцати, но все же достаточно большие, чтобы запугать и устрашить маленьких фэйри.

– Все это вместе и есть большой Бидл, – сказал Мертвец.

– Точно, – сказал Жюльен. – Возможно, я мог бы его взять, но мне не хочется что-то начинать, не имея уверенности, что я это доведу до конца. Ради фэйри.

Бидл подошел к столу, и все фэйри заметно напряглись. Некоторые заплакали, тихо и безнадежно.

– Ну что, маленькие помощники Санты заняты, делают славные подарочки, как им и было сказано? – голос Бидла был хриплым и ворчливым. – Хо-хо-хо! Смотрю, еще один улетучился… но не волнуйтесь, ангелочки, всегда найдется свежее мясо взамен старого.

Он сгреб пригоршню законченных магических предметов, сваленных в центре стола, и принялся небрежно запихивать в мешок. Один из фэйри заплакал слишком громко, и Бидл свирепо развернулся к нему.

– Ты! Чего расхныкался, маленький бездельник?

– Пожалуйста, сэр, – сказал фэйри тихим, звенящим голоском. – Я хочу пить, сэр.

Бидл отвесил фэйри легкий подзатыльник, но этого хватило, чтобы малыш стукнулся лицом об стол.

– Никто не получит ни капли воды, пока все не выполнят свою норму! И никакой еды до конца смены. Правила тебе известны.

Он резко замолчал, оценивая взятый им светящийся кинжал. Пренебрежительно фыркнув, он голыми руками разломил лезвие пополам и отшвырнул в стороны не светящиеся больше обломки.

– Бесполезно! Брак! А все потому, что кто-то не сконцентрировался! Не думайте, что вам удастся спихнуть мне посредственную работу! Вы все должны встряхнуться, потому что следующий, кто не будет соответствовать… тут же станет пищей для моих маленьких питомцев!

Дети-дикари ворчали и огрызались, топая босыми ногами по полу и швыряя игрушечные дротики в ближайших фэйри, которая вскрикивали и пытались отпрянуть – насколько им позволяли кандалы и цепи. Дикари беззвучно хохотали, похожие на собак.

– Вот оно что, – голос Жюльена Адвента был спокойным, тихим и очень опасным. – Я увидел достаточно.

Он грациозно спрыгнул вниз с высокой галерее, его незастегнутый плащ распахнулся, как черные крылья ангела-мстителя. Он легко приземлился перед ошарашенным Бидлом, попятившимся назад. Дети-дикари отступили, рыча. Под тяжестью приземлившегося следом Мертвеца затрещал пол. Он непринужденно улыбнулся Бидлу, который, отбросив мешок и жареную курицу, сжал огромные ладони в тяжелые кулаки. Я спустился с галереи просто по ступенькам. Мне известны предела моих возможностей. Жюльен Адвент надвигался на нахмуренного Бидла, и великан поневоле отступил перед этим человеком гораздо меньших размеров, отброшенный назад яростью, горящей в голосе и глазах Жюльена.

– Я думал, что оставил зло работных домов позади, во времена царствования Виктории. Видеть процветание подобной жестокости в наше время – это оскорбление для каждого порядочного человека. Мучить этих невинных беззащитных существ во имя прибыли – это мерзость! Все закончится прямо сейчас!

Бидл прекратил свое отступление и насмешливо уставился на Жюльена сверху вниз, а его глубоко посаженные глаза вдруг стали такими же хитрыми, как и жестокими.

– Я знаю тебя, Непреклонный. Редактор крестоносец, кровоточащее сердце, джентльмен – искатель приключений. Вращаешься в высших кругах. Но если бы я назвал тебе имена владельцев этого маленького бизеса, и других, им подобных, полагаю, вы были бы знакомы. Вероятно, заслуженные члены ваших любимых джентльменских клубов. Им известна правда о Темной Стороне – что самое главное, в конце концов, – это богатство и власть. И что тебе это с рук не сойдет.

– В свое время я разберусь и с ними, – ответил Жюльен.

– Но сейчас-то ты здесь. Далеко от дома, на моей территории. И здесь никто не играет по-джентльменски. У меня есть право справляться с любыми незваными гостями так, как я сочту нужным. Что ж… посмотрим, как это сойдет мне с рук…

Он произнес Слово Власти, и оба ребенка-дикаря внезапно изменились. Сквозь голую кожу проросла густая шерсть, а кости, удлиняясь, громко затрещали. Лица вытянулись, становясь мордами, полными острых зубов, и через несколько секунд на месте двоих детей стояли два волка. Бидл рассмеялся и послал своих зверушек вперед. Фэйри заплакали от безнадежности, съежившись при виде брызжущих слюной волков, жалобно дергая держащие их стальные цепи. Волки медленно двигались вперед, и Мертвец шагнул им навстречу, вытягивая пару две длинных серебряных кинжалов из-за голенищ своих сапог.

– Нет, – резко сказал я. – Не убивай их. По-моему, они такие же жертвы, как и фэйри.

Мертвец оглянулся на Жюльена, потом пожал плечами и отступил назад. Но серебряные ножи не убрал. Я стоял лицом к лицу с двумя волками, надеясь, что был прав в своем предположении. Бидл изменил их при помощи Слова Власти, из чего следовало, что мальчик и девочка не были природными оборотнями, а их изменение было насильственным. Поэтому я запустил свой дар и нашел заклинание, контролировавшее изменение. А после не было ничего проще разорвать заклинание, и два волка тут же превратились в двух ошеломленных детей. Просто снова мальчик и девочка, наконец. Они почувствовали, что свободны, и их дикие инстинкты подсказали им, кто за это отвечает. Они бросились ко мне, и я заставил себя остаться на месте. Мальчик и девочка ласково прижались к моим ногам, тыкаясь в меня головами и лицами с трогательной благодарностью. Бидл выкрикивал им приказы на них, пытаясь опять применить свое Слово, и они повернулись, с вызовом зарычав в ответ. Я успокаивающе похлопал их по спутанным волосам, и они угомонились.

Мертвец, Жюльен Адвент и я переключили все свое внимание на Бидла. Он взглянул на единственную дверь, но она была слишком далеко. Он расправил огромные мускулы, демонстрируя свои размеры и силу. Его кулаки были больше, чем наши головы. Он с презрением посмотрел на нас.

– Это ничего не меняет! Вы слишком мелкие, чтобы свалить меня. Даже вместе. Я съем вашу плоть, выгрызу мозг из костей, а потом насажу ваши отрезанные головы на колья ограды, чтобы показать всем, что будет, если связываешься с Бидлом. И не думайте, что ваша магия поможет против меня. Владельцы создали меня защищенным от любых магических атак.

– Как хорошо, что я не маг, – сказал Мертвец. – Просто мертвый.

Он пошел к Бидлу с кинжалами в руках, и тот повернулся, чтобы убежать. Но не сделал и и двух шагов, как Мертвец оказался на нем, погрузив ему оба кинжала в почки. Великан ужасно закричал, и упал на колени. И Мертвец разр е зал Бидла снова на его первоначальные составляющие, уничтожая то, что скрепляло воедино гигантскую конструкцию. Бидл долго пинался и кричал. Мы с Жюльеном смотрели молча, два ребенка-дикаря одобрительно топали и скалили зубы, а крылатые маленькие фэйри хлопали в крошечные ладошки от радости и облегчения.

Мертвец делал свое дело методично, как мясник, пока от Бидла не осталось ничего, кроме крови и груды разрозненных кусков, некоторые из которых еще подергивались. Когда все было кончено, и глаза отрубленной головы Бидла перестали вращаться, Жюльен снял с упавшего пояса кольцо с ключами и освободил фэйри от их кандалов. Я помогал, как мог. Фэйри благодарил нас со слезами в голосах, похожих на пение птиц. Железные оковы обожгли кожу фэйри, где они соприкасались, и даже после освобождения фейри остались на своих лавках, прижавшись друг к другу для утешения. Один из них посмотрел на Жюльена и неуверенно поднял маленькую ручку.

– Пожалуйста, сэр, мы хотим есть.

– Нет проблем! – весело ответил Мертвец. Он набрал охапку частей тела и разных внутренностей и двинулся на соседнюю кухню. – Я знаю отличный рецепт питательного супа!

Жюльен посмотрел на меня. – Он это серьезно?

– Почти наверняка, – ответил я. – К счастью, я поел.

Мы отошли немного в сторону, чтобы можно было поговорить с глазу на глаз. Фэйри и два ребенка-дикаря смотрели друг на друга одинаково неуверенно, но, наконец, мальчик двинулся потихоньку подошел к ним и присел на корточки рядом с ближайшим. Мальчик выставил вперед голову, чтобы его погладили, и после долгой паузы фейри протянул маленькую ладошку и нежно взъерошил спутанные волосы. Мальчик счастливо оскалил зубы, похожий на собаку, и девочка поспешила присоединиться к нему. Я позволил себе легкий вздох облегчения, и дал переключил все свое внимание на Жюльена.

– Что нам с ними делать? – тихо спросил я. – Все в порядке, мы их спасли. Отлично. Но им по-прежнему надо где-то жить. Они не могут вернуться в свое собственное измерение, а больше им ехать некуда. А на Темной Стороне хватает желающих съесть их живьем.

– Ну, – Жюльен сказал задумчиво, – у них здесь действительно неплохой бизнес, так почему бы им не заняться им снова, но уже для себя? Кому-то нужно делать все эти магические артефакты… Они могут обеспечить себе достойную жизнь. Я уверен, что мальчика и девочку можно переучить на телохранителей. Для начала я выступлю гарантом и обеспечу фейри подходящим человеком в качестве ширмы, чтобы никто о них не знал.

– Очень любезно с твоей стороны, – сказал я то, что думал, – но как насчет всех других работных домов в этом здании? Как насчет всех остальных людей, надрывающихся за гроши в подобных зданиях повсюду на Темной Стороне?

Жюльен выдержал мой взгляд.

– Я знаю. Подобных мест сотни, если не тысячи. Но одно из первых, что ты узнаешь на Темной Стороне, это то, что нельзя спасти всех. Нужно просто… делать то, что можешь, спасать, кого возможно, и попытаться довольствоваться этим.

– А что насчет владельцев этого бизнеса? Думаешь, они не поднимают шум, лишившись собственного дела?

– Не после того, что я собираюсь написать для «Таймс». Я изменю кое-какие детали, чтобы защитить фэйри, но это будет все же отличная, громкая, зажигательная вещь. Владельцы не захотят, чтобы их сопоставили с той вонью, которую я собираюсь вызвать. Могу я назвать в своем рассказе ваши с Мертвецом имена?