Текст книги "Острее змеиного зуба"

Автор книги: Саймон Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

Глава четырнадцатая. ЖЕРТВЫ ПО ИМЯ ЛЮБВИ

Время замедлилось, оно едва ползло. Рука Лилит, уже тянувшаяся ко мне, остановилась, считанные дюймы не достав до моего лица. Голос ее стал долгим рычанием, а затем внезапно оборвался, когда неожиданно из ниоткуда возник Коллекционер в каком-то невероятном устройстве. Ему было доверено доставить сюда само Время, чтобы оно могло остановиться, только так оно могло сюда попасть. Коллекционер, жулик и вор, расхватывающий все, что можно собирать, и что не прибито гвоздями и не охраняется разъяренными росомахами. Мой старый знакомый, но не тот, кого можно было бы назвать другом. Сомневаюсь, что у Коллекционера вообще есть друзья. Они бы стояли на пути его страсти собирателя. Представительный румяный мужчина средних лет, Коллекционер был облачен в стильный темно-синий блейзер с белыми разводами и большим значком на лацкане с номером шесть. Он сгорбился внутри странного сооружения, зависшего в опасной близости над моей головой. Оно выглядело, как сверхсложная конструкция для лазания, состоящая из длинных кристаллических стержней, которые искрились и переливались на фоне ночного неба. В целом, конструкция была не более десяти футов шириной, но было в ней что-то такое, словно она простиралась значительно больше, чем в только обычных трех измерениях. Воздух вокруг нее был густо наполнен запахом озона.

Коллекционер высунулся из своей конструкции и схватил меня за воротник пальто. Он затащил меня к себе внутрь, и я сразу же снова смог двигаться. Я схватился за ближайшие стержни, приходя в себя, и почувствовал как они неприятно корчатся у меня в руках, словно не полностью здесь присутствуют. Я не был полностью уверен, не затащили ли меня на летающую сковородку, чтобы отправить в огонь. Коллекционер всегда славился тем, что не принимал ничью сторону, кроме своей собственной. Лилит под нами медленно поворачивала голову, чтобы взглянуть в нашу сторону.

– Дерьмо, – сказал Коллекционер, – поле сворачивается. Соберись, Тэйлор, мы сваливаем!

Он схватился своими пухлыми руками за рычаг управления, похожий на составленный из кусков хрустальный цветок, и вся конструкция, накренившись, понеслась сквозь пространство. Площадь Башни Времени внезапно пропала, когда мы закружились, ускоряясь, а измерения начали то появляться в фокусе, то расплываться. Я попытался закрыть глаза, но это не помогло. Я чувствовал движение на каком-то основном духовном уровне, и моему желудку это совсем не понравилось. Я отчаянно вцепился в кристаллические стержни, которые, казалось, специально старались выскользнуть у меня из рук. Я все еще слышал голос Лилит, выкрикивающий «Нет…», вой, который, казалось, продлится вечно. Кристаллическая штуковина действительно прогнулась под силой ее ярости, а твердые кристаллические стержни потрескались и раскололись. Коллекционер возился с управлением, ругаясь и богохульствуя, и внезапно вся конструкция резко встала, а я вывалился в бар «Странные Парни».

Я долго сидел, наслаждаясь твердостью пола, остававшегося неподвижным, но потом заставил себя мучительно медленно подняться. Я не помню, когда еще чувствовал себя таким усталым. Я посмотрел на Коллектора, который нарез а л круги вокруг своей кристаллической штуковины и громко ругался по мере того, как от нее отваливались куски. От ярости он прямо топал ногами, пиная упавшие на пол обломки.

– Вот дьявол! Мне никогда больше не заполучить еще одну такую! Не с теми дополнительными мерами безопасности, которые они установили после моего последнего визита… Было бы лучше, чтобы эта поездка того стоила, Генри!

Подошедший Уолер успокаивающе похлопал его по плечу. – Оставь стратегию мне, Марк. Ты же знаешь, я всегда был изощреннее. Тебе не понять. Что это, собственно, за штука?

– Ну, изначально это была четырехмерная лазалка для по-настоящему одаренных детей тридцатого века. Я приобрел ее, когда никто не видел, и адаптировал ее для межпространственных путешествий. Она не столь точна, как другие мои механизмы для путешествий во Времени, но по существу достаточно сверхъестественна, чтобы проникнуть, застав Лилит врасплох. А теперь взгляните на нее! Лучше бы мне получить за это компенсацию, Генри.

– Я прослежу, чтобы тебя обеспечили запчастями, – бодро ответил Уокер. – А что с нами, Тэйлор?

– Мы чувствуем себя, как дерьмо, – сказал я, рухнув в ближайшее кресло. – Почему ты отправил этого жулика спасать меня?

– Потому что сам ты заведомо был не способен спасти себя, неблагодарный маленький засранец! – резко бросил Коллекционер. – Мы наблюдали, как ты общаешься с Лилит разговором через один из приборов дальнов и дения Мерлина с того самого момента, как он обнаружил, что ты вернулся, и чуть головы себе не сломали, как ты это сделал. И Генри послал меня вместо кавалерии. А если тебя интересует, как такой здравомыслящий человек, как я, присоединился к этому обреченному сопротивлению, – то настолько неохотно и совершенно вопреки собственной рассудительности, что могу отнести это исключительно к моральному шантажу.

– Я просто указал, что если Лилит поступит с Темной Стороной по своему усмотрению, здесь нечего будет коллекционировать, – сказал Уокер.

– Чертов вандал! – воскликнул Коллекционер. – Я не для того потратил лучшую часть своей жизни, собирая воедино самую большую коллекцию сокровищ и чудес этой или любой другой вселенной, чтобы Большая Белая Сука просто стерла все это в порошок. Женщинам никогда не оценить истинного смысла коллекционирования…

– Я знал, что ты придешь, если я попрошу, – сказал Уокер. – Для чего еще существуют старые друзья?

Коллекционер холодно посмотрела на него. – Вот этого не касайся, Генри. Мы не были друзьями более двадцати лет, и тебе это известно. Ты делал все возможное, чтобы арестовать меня, после того несчастного случая над куполом Собора Святого Павла. Черт, я не видел тебя во плоти со времени похорон Чарльза. – Он посмотрел на меня, потом снова на Уокера. Голос его смягчился, но только чуть-чуть. – Ты стал старше, Генри. Солиднее.

– А ты – толще.

Я предоставил их колючее воссоединение самому себе, заставил себя подняться со стула и, спотыкаясь, побрел к бару. Лилит вытянула из меня почти все силы. Алекс был на своем обычном месте за стойкой, а меня дожидалась и правда большая порция полынного бренди. Он вставил в стакан маленький зонтик, исключительно потому, что знал о моей ненависти к ним. Он не хотел, чтобы я подумал, что он становится мягким. Я выбросил зонтик, сделал большой глоток и благодарно кивнул ему. Он кивнул в ответ. Мы оба никогда не любили выставлять свои чувства напоказ.

– Кто-нибудь из моих людей вернулся? – наконец спросил я.

– Только я, – сказал голос Сьюзи Стрелок.

Я развернулся, она была там. Сьюзи Дробовик, в своем черном кожаном наряде, разорванном и порезанном почти на куски и пропитанном засохшей кровью. Ее патронташами были пусты, а на поясе не осталось ни одной гранаты. Даже ее обрез пропал из чехла на спине. Она наполовину села, наполовину рухнула на табурет перед стойкой рядом со мной, а Алекс поставил перед ней бутылку джина. Я слишком устал для чего-то большего, чем улыбнуться ей, чтобы показать, как я рад снова увидеть ее живой, и она кивнула мне в ответ.

– Ты бы видел, в каком она была состоянии, когда вернулась без тебя, – сказал Алекс. – Потребовалось три моих лучших восстанавливающих заклинания, чтобы снова собрать ее вместе. Я вставил их в твой счет, Тэйлор. Хотя, учитывая, как идут дела, наверное, ты должен рассчитаться сейчас, пока еще есть время.

– Я сломала свой дробовик, – сказала Сьюзи, игнорируя Алекса с легкостью, показывающей долгую практику. – Пришлось использовать его как дубинку, когда кончились патроны. И я оставила свой лучший стилет в глазу какого-то ублюдка. Все мое оружие пропало. Я чувствую себя голой.

– Как тебе удалось вернуться, сквозь все эти толпы? – спросил я.

– С помощью разнообразных тупых предметов и целой уймы плохого настроения, – ответила Сьюзи.

– Видела остальных?

– Нет, – сказала Сьюзи, уставившись на свою бутылку джина и не прикасаясь к ней. – Но Мертвец был мертв с самого начала, а Эдди Бритва – бог. В конце концов, я не удивлюсь, увидев, как они оба снова притащатся сюда.

– Но не Томми Забвение, – проговорил я.

– Нет. Его брат Ларри пошел искать его, как только он услышал, что случилось. С тех пор никто о нем ничего не слышал.

– Жюльен Адвент тоже ушел, – сказал Алекс. – Предположительно, собирает оставшихся людей Уокера в армию для последней отчаянной атаки на силы Лилит.

– Нет! – Я выбежал из бара, чтобы встретиться с Уокером. Он намеренно не обращал на меня внимания, продолжая разговаривать с Коллекционером, тогда я схватил его за плечо и развернул лицом к себе. Не знаю, кто из нас был удивлен сильнее. Давно уже никто не осмеливался так обращаться с Уокером. – Нельзя устраивать сражение армии Лилит и твоей армии, – я вложил в свои слова всю силу, которую только мог. – Так ты уничтожишь Темную Сторону. Никто не победит. Я видел это.

– Ты уверен в этом? – спросил Уокер.

– О да. Я разговаривал с людьми в будущем, людьми, которые это пережили. Это были единственные оставшиеся в живых. Ты узнаешь ряд имен, если я назову их, но поверь, Уокер, на самом деле ты не хотел бы этого знать. Поверь, армия здесь не поможет.

– Тогда что ты предлагаешь? – сказал Уокер, и, клянусь, его голос звучал так же спокойно, вежливо и цивилизованно, как и всегда, словно я только что не разбил вдребезги его последнюю надежду. – Что еще, кроме сражения, мы можем предпринять?

– Ты должен что-то сделать, – в голосе Мерлина не было ничего, кроме резкого скрежета. – И лучше тебе сделать это в ближайшее время. Мои щиты непрерывно атакуют. Я не знаю, сколько еще смогу их поддерживать.

Я оглянулся. Я действительно не заметил древнего колдуна, сидевшего, ссутулившись, в одиночестве за столиком в углу. Он выглядел очень старым и очень усталым, даже для полуторатысячелетнего трупа. Его серое лицо обвисло, алое пламя едва тлело в его пустых глазницах.

– Мешать Лилит, удерживать ее – это все, что я могу, – сказал Мерлин, даже не взглянув на меня. – И это выжимает меня насухо, Тэйлор. Мне нужно мое сердце. Еще есть время. Найти мое украденное сердце, принеси его сюда, вложи его обратно в мою грудь, и я снова стану Могуществом. Я смогу снова вернуть себя к жизни, возродиться в славе и встретить Лилит лицом к лицу.

– Вряд ли, – ответил я. – Ты – единственное порождение Сатаны, рожденное, чтобы быть Антихристом. Я не рискну выпустить такоена Темную Сторону.

– Давай, обвини меня в подноготной моей семьи! Кому, как не тебе, знать, что мы не всегда дети наших родителей. Ты хочешь, чтобы я просил, Тэйлор? Так я прошу! Не для себя, а для Темной Стороны. Для всех нас.

– Я не могу этого сделать, – ответил я. – Я знаю, где твое сердце. И нет способа, которым я мог бы достать его для тебя.

– Тогда все мы мертвы, – сказал Мерлин. – Мертвы и пр о кляты.

– Послушай, если он не может защитить меня, то я убираюсь отсюда к чертовой матери, – сказал Коллекционер. – Да ладно, Генри, я согласился прийти сюда только потому, что ты гарантировал мне, что в этом баре безопаснее, чем в любом из моих убежищ. Я согласился спасти Тэйлора только потому, что ты сказал, что он жизненно важен для нашего выживания.

– Заткнись, черт тебя возьми, – рявкнул я, чувствуя, как внутри меня растет гнев. – Тебе не на что жаловаться, Коллекционер. Не тогда, когда, по-любому, ты сам виноват во всем происходящем! Ты сделал возможной Работу Бабалон, которая вернула Лилит из Лимбо! Ты свел вместе моих отца и мать, сделав тем самым возможным мое рождение!

Коллекционер не смотрел мне в глаза. – Я заблуждался, – сказал он наконец. – Я думал, что поступаю правильно.

– Оставь Марка в покое, – сказал Уокер, выходя вперед и становясь рядом с Коллекционером. – Мы все тогда думали, что поступаем правильно. Включая твоего отца. Мы даже не могли предположить, что может слечиться что-тио подобное… Ты странно смотришь на меня, Джон. Что случилось?

– Просто мне пришла в голову одна мысль, – сказал я. Я чувствовал, как моя улыбка превращается в широкий оскал, а сам я больше не ощущаю усталости. – Я – Джон Тэйлор, помните? У меня всегда есть трюк в рукав. А этот – просто красота! Это способ остановить Лилит, не прибегая к сражению. Все, что нам нужно сделать, это собрать вместе тех троих, кто изначально вызвал Лилит через Работу Бабалон, заставить их заново запустить заклинание, затем повернуть его вспять, отправив Лилит обратно в Лимбо! Двери, созданные вами с помощью Работы остались открытыми, так?

– Ну, да, – ответил Уокер. – У нас больше не было возможности их закрыть. К тому времени, когда мы осознали, что дверь не закрылась сама собой, мы трое расстались, решив никогда больше не работать вместе. Этого бы не случилось, если бы двери имели значение, но они были только чуть приоткрыты, незаметно ни для кого, кроме нас троих. Никто больше не мог ими воспользоваться. Вход для Лилит был настроен на нее, только на нее.

– Но вы втроем, работая вместе, могли бы перезапустит магию, – сказал я. – Распахнуть дверь настежь, выдавить Лилит сквозь них в Лимбо и закрыть за ней дверь! Это сработает! Что скажете?

– Технически – да, – нахмурясь, ответил Коллекционер. – Вот только одному из нас придется пройти через двери вместе с Лилит, чтобы убедиться, что она не сможет открыть их снова с другой стороны, пока мы закрываем двери. И тот, кто прошел… окажется вместе с Лилит в ловушке в Лимбо на ц е лую вечность. И не надо на меня смотреть. У меня есть слишком многое, для чего жить. Тем более, я никогда с ней не ладил, даже когда она была просто женой Чарльза.

– Ты никогда не имел понятия о долге, – сказал Уокер. – Я сделаю это.

– Нет, – вмешался я. – Пойду я. Ты знаешь, что это должен быть я.

– Нет, не должен! – тон Сьюзи был почти свирепым. – Почему всегда должен быть ты, Джон? Ты сделал не достаточно?

– Все это, к сожалению, совершенно не относится к делу, – сказал Уокер. – Это хороший план, Джон, но нет ни малейшего представления, как заставить его работать. Для того, чтобы выполнить Работу Бабалон, потребовались мы втроем, и лишь втроем мы можем рассчитывать запустить ее заново. А твой отец мертв, Джон.

– Больше нет, – ответил я. – Лилит воскресила мертвых на кладбтще Некрополя, помнишь? Вернула их к жизни и послала на Темную Сторону. – Я увидел свет понимания, зажигающийся в глазах каждого. – Он где-то там. Мой отец. Чарльз Тэйлор. А кто кроме меня лучше подходит, чтобы найти его?

Я разбудил свой дар, и он показал мне видение моего вернувшегося отца. Он копался в Мемориальной Библиотеке Просперо и Майкла Скотта, разбирая руины и собирая книги из перевернутых книгохранилищ. Он сложил книги стопкой на столе и отчаянно просматривал каждый том, разыскивая… что-то. Какое-то время я изучал его. Он выглядел немногим старше меня. И мы правда были с ним очень похожи. Я взял за руки Уокера и Коллекционера, так что они тоже могли видеть его.

– Типичный Чарльз, – сказал Коллекционер чуть ли не с тоской. – Он всегда терпеть не мог подчиняться чьим-то приказам. В том числе, видимо, и экс-супруги, которая вернула его из мертвых. Она должна была знать, что он пойдет своим собственным путем.

– Не думаю, что она знает о нем, – сказал Уокер. – Ее голова сейчас занята другим.

– Что он делает, собирается похоронить себя в книгах, когда мир идет к концу? – спросил Коллекционер.

– Делает то же, что и всегда, – ответил Уокер. – Исследует. Ищет ответы.

Я оглянулся на Мерлина. – Открой мне дверь туда. Мне нужно поговорить с отцом.

Мертвый колдун нахмурился. – Если я хотя бы на миг ослаблю концентрацию на защитах бара, Лилит узнает, что здесь происходит.

– Пусть знает, – сказал я. – Единственное, что сейчас имеет значение, – это дать собраться вместе этим трем старым друзьям. Чтобы они смогли исправить свою старую ошибку.

– Боже, ты даже говоришь временами как твой отец, – заметил Коллекционер. – При случае, он тоже мог быть реальной занозой в заднице.

Мерлин сделал сердитый жест дрожащей рукой, и по мере того, как открывалось отверстие в пространстве, соединяющее бар с Библиотекой, вид е ние Библиотеки становилось реальностью. Мой отец был настолько погружен в свои книги, что ничего не замечал. Я осторожно выбрался из отверстия в Библиотеку и многозначительно кашлянул. Мой отец выбрался из кресла и попятился от меня, сжимая как оружие тяжелое пресс-папье. Я медленно поднял руки, показывая, что они пусты.

– Успокойся, – сказал я. – Я здесь не для того, чтобы причинить тебе вред. Мне нужна твоя помощь.

Чарльз Тэйлор с подозрением изучил меня, затем положил пресс-папье на стол. – Твое лицо мне знакомо. Я тебя знаю?

Это ударило меня сильнее, чем я ожидал, – снова услышать голос отца спустя столько лет. Это снова сделало его настоящим, несмотря на его облик. Я опустил руки, и неожиданно понял – я не знаю, что сказать. Я хотел ему рассказать, мне необходимо было ему рассказать слишком многое, но не мог найти слов.

– Как ты нашел меня здесь? – спросил он. – Ты не похож ни на одно из созданий Лилит. Хотя я уверен, что где-то видел тебя раньше… но это не важно. Я не могу тебе помочь. Тебе придется уйти. Я очень занят.

– Ты знаешь меня, – выговорил я. – Хотя прошло очень много времени. Я – Джон. Твой сын Джон.

– Боже мой, – он рухнул в кресло, словно вся сила ушла из его ног. – Джон… Я смотрю на тебя… Совсем взрослый. Ты выглядишь… совсем, как мой отец. Твой дед. Ты, конечно, никогда его не знал…

– Ты ушел, – сказал я. Я старался сдерживать гнев в голосе, но это сделало его звучание только еще холоднее. – Оставил меня один на один с моими Врагами, когда я был еще ребенком. Ты бросил меня, когда я нуждался в тебе больше всего. Ты допился до смерти вместо того, чтобы простить меня. Почему?

Чарлз тяжело вздохнул. Он взглянул на свои книги, как будто ища ответ, а потом он заставил себя снова посмотреть на меня.

– Ты должен понять… Меня предавали слишком часто: друзья, которым, я считал, что могу доверять, женщина, которая, я верил, что любила меня. Твоя мать… была моим последним шансом. Опять стать человеком, опять быть нормальным. Заниматься хорошей работой, работой, которая имела бы значение. Она была моей жизнью, моей надеждой, моими мечтами. Я никогда никого так не любил, как ее. Когда Пью сказал мне правду, предъявил мне неопровержимые доказательства… я чуть не убил его. Я пошел ее искать, но она уже исчезла. Наверное, даже к лучшему. Я не знаю, что бы я сделал… И ты, Джон, ты так много для меня значил, и я испугался, что и ты тоже был ложью. Потому что, если я не могу быть твердо уверен, что моя жена действительно моя жена, если она даже не человек… как я могу быть уверен, что ты – мой сын? Я боялся, что ты обернешься монстром, как твоя мать.

– Нет, – ответил я. – Во мне нет ничего от матери.

Он улыбнулся, и словно рука сжала мое сердце. Я вспомнил эту улыбку – я видел ее очень давно, хотя и забыл до этого момента.

– Я читал о тебе, сынок. Отчеты о твоих старых делах на Темной Стороне. Настоящие приключения, на мой взгляд. Помогать людям, которые не могли сами себе помочь, разгадывать тайны, ставить на место плохие парней… Я даже прочитал кое-какие редакционные заметки Жюльена Адвента. Великого Викторианского Искателя Приключений. Не похоже, что он одобряет твои действия, но он подтверждает, чеготы достиг, и этого для меня вполне достаточно. Ты стал героем, как я всегда хотел, но жизнь выбрала путь…

– Еще не слишком поздно, – сказал я. – Есть путь, где ты можешь остановить Лилит. Пойдем со мной. Два старых друга хотят с тобой поздороваться.

Он поднялся из кресла и встал передо мной. Мы были одного роста. Двое мужчин примерно одного возраста, но с совершенно разными опытом и судьбой.

– Есть путь? – переспросил он. – Правда?

– Я верю в это.

– Тогда давай сделаем это. – Он неуверенно положил руку мне на плечо. – Мне жаль, что я подвел тебя, сын. Извини… я оказался недостаточно сильным.

– Кое-кто подвел тебя, – ответил я. – Все они лгали тебе. Предали тебя. Сейчас это кончится.

– Я прочитал о тебе все, что здесь было, – сказал Чарльз Тэйлор. – Ты совершал хорошие поступки, когда меня не было. Я горжусь тобой, сын.

– Это все, чего я когда-нибудь хотел.

Я думаю, он обнял бы меня, но я не был к этому готов. Мне по-прежнему нужно было быть сильным. Я вернулся через отверстие обратно в бар, и он вышел вслед за мной. Мерлин немедленно закрыл отверстие. Отец огляделся.

– Боже мой, это «Странные Парни»! Эта дыра все еще существует? Черт, я здесь, бывало…

– Да, бывало, – сухо сказал Уокер. – Хотя, как я припоминаю, всегда заканчивалось тем, что мне приходилось оплачивать счет. В те дни ты был известен тем, что никогда не имел при себе кошелька.

Мой отец обернулся и посмотрел на Уокера, а потом на Коллекционера. Он нахмурился, явно неуверенно, но потом его лицо расплылось в широкой улыбке, и все трое рассмеялись. Это был открытый, веселый смех, уносящий все старые обиды и ссоры, и все трое кинулись друг к другу, хлопая по плечам и спине с громкими счастливыми восклицаниями. Странно было видеть Чарльза Тэйлора выглядящим намного моложе своих сверстников, но нельзя было отрицать, как естественно они подходят друг другу. Словно они – единое целое, и всегда были им. Наконец они угомонились и принялись рассматривать друг друга.

– Зд о рово, что ты снова с нами, Чарльз, – сказал Уокер. – Ты отлично выглядишь. Быть мертвым пошло тебе на пользу.

– Я скучал по тебе, Чарльз, – добавил Коллекционер. – Правда. Никто не мог отстаивать свою позицию в споре так, как ты. Ну, каково это – быть мертвым?

– Я правда не помню, – ответил Чарльз. – Наверное, это и к лучшему. Но вы посмотрите на себя… оба! Генри… что случилось? Ты выглядишь так изысканно! А ведь ты всегда клялся, что лучше умрешь, чем попадешься в ловушку костюма и галстука, как все прочие городские трутни. Ты действительно сейчас входишь в состав Истеблишмента?

– Черта с два, – ответил Коллекционер. – Он и есть Истеблишмент.

– А Марк… Десять из десяти за стиль, но когда это ты стал таким толстым?

– Ладно, не начинай, – сказал Коллекционер. – Тебе нравится блейзер? Он достался мне от одного отставного секретного агента. А заодно я забрал его странный автомобиль, пока он искал свой блейзер. Ты должен взглянуть на мою коллекцию, когда все это закончится. Я собрал больше сказочных вещей, а также хлама и китча, чем любой другой из живущих!

– Я всегда знал, что в тебе это есть, Марк, – торжественно произнес отец, и все трое рассмеялись.

– Это – новое, – Мерлин говорил тихо, только для меня. – Непредвиденное и неожиданное. Кто знает, что может из этого выйти?

– Ты никогда не предвидел того, что здесь происходит? – спросил я.

– Сомневаюсь, это вообще хоть кто-нибудь предвидел, мальчик! Необходимо так много разрозненных элементов, так много непредвиденных обстоятельств, чтобы снова свести этих троих вместе после стольких лет. И все из-за тебя, Джон Тэйлор.

– Что ж, – сказал я. – Теперь у нас есть шанс?

– О нет, – буркнул Мерлин, отворачиваясь. – Все мы по-прежнему умрем или будем уничтожены вместе с прочей Темной Стороной.

– Работа Бабалон, – произнес Чарльз Тэйлор, и я немедленно снова переключил свое внимание. Мой отец задумчиво хмурился. – Наше самое большое достижение, и наше величайшее преступление. И мы действительно осмелимся снова запустить ее?

– У нас есть время? – спросил Уокер. – Тогда, в прошлом, нам потребовались дни, чтобы запустить ритуал и заставить его работать должным образом, чуть не уничтожив самих себя в процессе этого. А ведь тогда мы были гораздо моложе, сильнее и лучше подготовлены.

– Нам не требуется снова проходить ритуал целиком, – уверенно заявил Коллекционер. – Ты никогда не слушал, когда я объяснял теорию, Генри. В подпространстве магия по-прежнему осталась, поскольку мы никогда не закрывали ее. Она висит там, приостановленная в момент, когда нас прервали. Вот почему открытые нами двери по-прежнему приоткрыты. Все, что от нас требуется, это снова установить контакт с магией.

– И это будет достаточно легко сделать, – добавил Чарльз. – Мы – те три единственные ключа, которые подходят к этому замку.

– С другой стороны, – снова заговорил Коллекционер, – многое может пойти не так. Возрождение прерванной магии всегда опасно. Мы все можем погибнуть.

– Смерть будет значительно более приятной, нежели то, что Лилит припасла для нас, – возразил Уокер.

– Точно, – сказал Коллекционер. – И я думаю… я предпочитаю использовать последний шанс остаться человеком. Давайте сделаем это.

В конце концов, не было нужды ни в каких меловых кругах, песнопениях или вызове духов – трое старых друзей просто закрыли глаза и сосредоточились, и присутствие чего-то могущественного наполнило весь бар, сотрясая воздух. Было ощущение чего-то пойманного на краю, старающегося освободиться, завершиться. И спустя более чем тридцать лет трое старых друзей снова легко сыграли свои старые роли, стали частями мощного механизма, который просто забыл, как много он может сделать. Сырая магия искрились и сверкала в воздухе вокруг них, и Работа Бабалон запустилась и снова начала действовать, как будто никогда и не останавливалась.

Но почти сразу же еще одна мистическая сила ворвалась в бар, проломив защиты Мерлина. В стене возникла дверь, хотя прежде там никогда никаких дверей не было, – неровное отверстие в кирпичной кладке, похожее на рот или разверстую рану, за которым тянулся невероятно длинный узкий коридор. Он вел куда-то, что я не мог определить, что не имело ничего общего с право и лево, верх и низ, чем мой мозг не мог справиться или принять, кроме как просто Извне. И по этому жуткому коридору, медленно и неумолимо направлялась одинокая фигура. Она была слишком далеко в этой непостижимой перспективе, чтобы ясно ее разглядеть, но я знал, кто это был, кто это должен быть. Лилит узнала, что затеяли, и пришла, чтобы нас остановить.

Мерлин вышел вперед и встал перед коридором, глядя туда и преграждая путь. Он выглядел… меньше, слабее. Он поднял мертвые серые руки, заметно затронутые тлением, и начертал в воздухе сияющие фигуры, ожившие символы [25]25
  в оригинале – sigilsот лат Sigillum– печать; знак изображение или магический символ


[Закрыть], плюющиеся и переливающиеся освобождающейся из них энергией. Из последних сил он произнес старые и могущественные Слова, взывая властью своего ужасного имени к древним силам и жутким созданиям, но ничего не произошло. Князья Ада больше боялись Лилит, чем его. Мерлин попытался открыть под ногами Лилит межпространственные лазы, чтобы отправить ее в какое-нибудь другое, опасное измерение, откуда ей придется силой прокладывать себе дорогу назад…но Лилит просто прошла прямо по ним, словно их там и не было. А, может быть, для нее они и не существовали. Ведь она была Лилит, запечатленная на материальный мир силой собственной воли, а он – лишь мертвый колдун. Шаг за шагом она приближалась, улыбаясь своей жуткой улыбкой, несмотря на все усилия, предпринятые Мерлином, чтобы ее остановить или хотя бы замедлить. И, наконец, она шагнула в бар, а коридор исчез за ее спиной, и снова стена стала просто стеной.

– Привет, Мерлин. Ну и шум ты устроил. Можно подумать, ты не рад меня видеть. И это после того, как я свернула со своего пути, чтобы найти и принести тебе отличный подарок. – Она подняла левую руку и показала ему темную мертвую массу мышечной ткани. Он сразу же узнал, что это, и издал звук, как будто от удара. Лилит завлекательно рассмеялась. – Да, это твое давным-давно потерянное сердце, маленький колдун. То, чем я занималась все эти годы, с тех пор, как вынуждена была перестать быть женой и матерью. Я знала, что должна отыскать твое сердце раньше, чем ты это сделаешь, потому что ты был единственным, у кого был шанс противостоять мне. Если бы только ты был целым. Мерлин Сатанинское Отродье, рожденный, чтобы быть Антихристом, но у тебя духу не хватило. Кстати, я недавно говорила с твоим отцом, и он все еще очень зол на тебя.

– Отдай мне мое сердце, – сказал Мерлин.

– Оно было очень хорошо спрятано, – продолжала Лилит. – Ты не поверишь, когда и где я, наконец, нашла его.

– Чего ты хочешь от меня? – спросил Мерлин.

– Вот так-то лучше, – Лилит улыбалась Мерлину словно учитель нерадивому ученику. – Ты можешь получить назад свое сердце, Мерлин. Все, что тебе нужно сделать, это пасть ниц, встать на колени у моих ног и поклясться твоим нечестивым именем, что будешь поклоняться мне до конца своих дней.

Мерлин неожиданно рассмеялся, издавая мерзкие мертвые звуки, и Лилит отшатнулась, будто он плюнул ей в лицо. – На колени перед тобой? – голос Мерлина был полон веселого презрения. – Я преклонил колени лишь пред единственной личностью. А ты недостойна даже чистить его оружие.

Левая рука Лилит конвульсивно сжалась, превращая разлагающееся сердце в красно-лиловую жижу. Мерлин вскрикнул единственный раз и рухнул, когда магия, которая поддерживала его на протяжении веков, умерла. Он свернулся клубком на полу, увядая и ссыхаясь, по мере того, как плоть отваливалась от его старых костей. Огонь в его глазах погас. Лилит откусила кусок раздавленного сердца и задумчиво жевала.

– Вкусно, – сказала она. – Теперь умри, глупец, и отправляйся туда, куда тебе предназначено. Твой папочка ждет.

Еще несколько мгновений Мерлин содрогался и дрожал, но, наконец, затих, немногим отличаясь от иссохшей мумии. Но я мог бы поклясться, что перед самым концом я услышал, как он произнес «Артур». Что ж, может быть, в конце концов он избежал своей судьбы. Мне хотелось бы думать так.

Лилит неторопливо оглядела бар. Пока я был занят размышлениями, чем ее отвлечь, чтобы помешать ей понять, чем заняты трое ее старых знакомых, Алекс вытащил из-под стойки помповый дробовик и передал его Сьюзи.

– Действуй, Сьюзи. Отомсти за моего предка. Он мог быть занозой в заднице, но он был членом семьи. В магазине серебряные пули, натертые чесноком, напалм, смешанный со святой водой, и картечь, сделанная из выкопанных из могил костей святых. Что-то в этом миксе должно ее расстроить. По-моему, это здорово помогает держать толпу под контролем в те ночи, когда все валится из рук.

– Ба, Алекс! – удивилась Сьюзи, направляя ружье на Лилит. – Я вижу тебя в совершенно новом свете.

Она раз за разом стреляла в Лилит, невероятно быстро работая помпой и опустошая магазин. А Лилит просто стояла принимала на себя заряды без малейшего впечатления. Сьюзи опустила оружие, а Лилит осуждающе погрозила ей пальцем. Потом она отвернулась, чтобы посмотреть на трех мужчин, занятых своей магией, настолько увлекшихся своим занятием, они даже не заметили ее появления. Какое-то время Лилит рассматривала их, склонив голову набок.