Текст книги "Небо цвета Измены (СИ)"
Автор книги: Саша Девятова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)
глава 14
Захожу на кухню и замираю на пороге не в состоянии произнести ни звука. Возмущенно хватаю воздух ртом, медленно, как во сне подхожу вплотную к столу и спешно собираю разложенные на нём фото.
Как он мог?
– Покажешь? – сзади подходит Гар, и я быстро-быстро рву глянцевые картинки на мелкие кусочки, стараясь как можно скорее выбросить их в мусорное ведро.
Пока я открываю дверцу стола, чтобы утилизировать ненужные фотографии, Гар наклоняется и поднимает с пола ещё одну фотку, так неудачно упавшую под табуретку и незамеченную мною.
– Ещё одна, – протягивает мне, и я по взгляду понимаю, что он видел запечатленный кадр нашего с Эдом секса.
Беру, рву, выбрасываю, дико краснею, закрываю лицо руками и убегаю в ванную.
О Боже…
Сижу запершись на замок, желая, чтобы он всё понял и поскорее свалил. Только бы ушёл. Как стыдно. Что теперь обо мне подумает? Когда Эд успел такие снимки наделать?
– Маш, здесь ещё, – слышу призывный голос своего гостя и понимаю, что отсидеться не получится.
Плескаю в лицо холодной водой, промокаю кожу полотенцем, даю себе установку быть бесстрашной и решительной, но при виде Гара в дверях спальни и кучи разложенных на кровати горячих фотографий, впадаю в отчаяние.
– Отвернись, уходи отсюда, нельзя на это смотреть, – кричу, пытаясь вытолкать огромного мужчину из своей спальни.
Поняв, что пока я сидела в ванной, он вполне успел всё рассмотреть, я в бессилии плюхаюсь на кровать и собираю эротическую картинную галерею. Слёзы обиды жгут глаза, и я, не в силах больше сдерживаться, реву прямо на глазах у Гара.
– Маш, ну успокойся, ничего страшного не случилось. Он видимо хотел тебе досадить, не переживай, ты очень красивая.
От этих слов ещё хуже. Не в силах больше собирать эти грязные картинки, скидываю их на пол вместе с покрывалом, на котором они были разложены, и поднимаю заплаканные глаза.
– Пожалуйста, можешь уйти, – еле выдавливаю из себя человеческую речь.
Хочется выть, материться и громко проклинать своего бывшего, за такой низкий поступок.
– Нет, я не могу, – спокойно отвечает Гар.
– Ну пожалуйста, оставь меня, – утыкаюсь лицом в подушку и продолжаю реветь.
На кухне громко свистит закипевший чайник, у меня нет сил, чтобы подняться с кровати, слышу тяжёлые мужские шаги, удаляющиеся в сторону кухни.
Дышу. Всхлипываю. Пытаюсь успокоиться.
Понимаю, что плакать глупо, заставляю себя встать, замечаю на рабочем столе лист бумаги с посланием от Эда:
«Не вернёшь флэшку, выложу горячее видео с твоим участием в сеть».
Слышу доносящееся с кухни бренчание чашек и ложек, нос щекочет плавно подбирающийся острый запах бергамота. Хороший выбор, отрезвляющий.
Встаю с кровати, заставляю себя собрать фото, порвать и отнести в мусорное ведро.
– Успокоилась? – он сочувственно смотрит на меня, по-хозяйски устроившись за столом и помешивая горячий чай. – Садись, я тебе тоже налил.
Беру в руки чашку, вдыхаю горячий аромат, прикрываю веки.
– Почему ты не уходишь?
Спрашиваю, не поднимая головы, сил ругаться нет, говорю тихо, делаю маленький глоток чая. Горячий напиток обжигает рот, обволакивает тягучим терпким вкусом нёбо и язык, отдаёт перчинкой на языке.
– А ты действительно этого хочешь?
Он ждёт от меня ответа, а я делаю ещё один глоток и прокатываю его по пищеводу. Слышу, как Гар мешает ложкой в чашке.
– Ты положил в чай сахар? Бергамот не пьют с сахаром, весь вкус убиваешь, – вместо ответа на его вопрос выдаю поучающую тираду.
– Не знал, люблю сладкий чай, везде сахар кладу.
Я поднимаю на него глаза и вижу добрую, чуть извиняющуюся улыбку.
– Любишь сладкое? – уточняю, а на самом деле меня это совершенно не интересует, просто спрашиваю, чтобы не молчать, чтобы не потеряться в унижении от грязных картинок, которые до сих пор стоят перед глазами.
– Люблю, – он явно от меня чего-то ждёт, может думает, что я сейчас не эмоциях разоткровенничаюсь с ним, выложу всю свою жизнь, ещё поплачу.
– Зря, – неопределенно отвечаю, снова поднимая, делая глоток и опуская чашку.
– Зря сладкое люблю? Или ты что-то другое имеешь в виду?
Догадался. Не глупый. Внимательный.
– Зря я тебя пригласила, – вздыхаю, поднимаю на него глаза и выдерживаю мужской взгляд, хотя очень хочется спрятаться.
Он видел эти фото, там такие ракурсы, которые не показывают малознакомым людям. Чего доброго захочет воочию увидеть. В данной ситуации я могу рассчитывать только на его такт и воспитание, потому что, если он захочет взять желаемое силой, препятствовать ему я точно не смогу.
– Боишься меня?
Словно читает мои мысли и не отрывает взгляда. У него голубые глаза. Просто так это незаметно, а когда лучики солнца светят в лицо, такой чистый цвет отражается. Невольно любуюсь.
– Ты не переживай, я к тому что увидел, отношусь спокойно. Для себя сделал выводы о том, с кем ты встречалась: подлец и манипулятор. Наверное, спешила, когда выбирала его?
Молчу. Наверное, спешила. Когда наши отношения только завязывались, Эд был очень приятным, производил впечатление успешного парня, красиво ухаживал. Где я упустила?
Молчим оба. Долго молчим. Становится уже неудобно. Хочется брякнуть какую-нибудь глупость про родившегося мента, но спасает настойчивый звонок в дверь.
– Я открою, – Гар уверенно встаёт с табурета и размашистой походкой идёт к двери.
– Вообще-то это моя квартира, – кричу ему вслед, тоже подрываюсь и бегу к входной двери.
глава 15
Обгоняю Гара в просторной прихожей и заглядываю в дверной глазок. На лестничной площадке стоит Эдик. У него что, уши по всему дому, не успела вернуться, уже доложили. Делаю шаг от двери назад, натыкаюсь на широкую грудь моего гостя и подношу палец к губам, призывая его к тишине.
– Там не слесарь? – переспрашивает он, а я мотаю головой, жестом маня его снова в кухню.
Открывать дверь Эду не хочется, мало мне фоток, сейчас ещё скандал закатит по какому-нибудь поводу, вытрепет мне нервы в конец, ещё тахикардия начнётся от всех этих потрясений.
– Машка, открывай, я знаю, что ты дома! – гремит в подъезде ключами, собираясь отпереть дверь.
С обречённым видом тянусь к замку на двери, чтобы впустить бывшего.
– Как тебе мой сюрприз? – слащавая улыбка, Эд вваливается в квартиру, закрывает за собой дверь и, оборачиваясь ко мне, замечает Гара. – Это кто?
– Конь в пальто, – шутка стара, как мир, но лицо Гара серьёзное, стоит, сложив руки на груди, ждёт.
Улыбка медленно сползает с самодовольного лица моего бывшего, и на смену ей приходит испуганный прищур, который Эд пытается прикрыть маской безразличия.
– Недолго ты переживала, Машуля. И давно вы кувыркаетесь вместе? Отпуск с ним проводила? А строила из себя невинную овечку, лицемерка ты.
– Зачем ты пришёл? – пропускаю мимо ушей все его обвинения, присутствие Гара придаёт мне уверенности.
Эд смотрит на меня обвиняющим взглядом, вижу, что хочет, но не рискует скандалить.
– Я за флэшкой, она у тебя, точно знаю. Отдай по хорошему, Маш, я не шучу.
Прислоняется к стене, выжидающе смотрит на меня, Гара пытается игнорировать, но этого большого бородача не замечать невозможно. Боится, нервничает, торопится.
– Эд, ты же всю квартиру перевернул, пока меня не было, неужели не нашёл?
– Нет, не нашёл, поэтому и пришёл, признавайся, куда ты её спрятала, – повышает голос, пытаясь с нажимом выбить из меня информацию.
– Значит так, – голос Гара негромкий, но тон не обещает Эдику ничего хорошего, – сейчас Эдуард выходит за дверь и навсегда забывает сюда дорогу, всем понятно?
Я автоматом киваю, а Эд начинает закипать.
– Я выйду отсюда только тогда, когда она отдаст мне то, что забрала, – против Гара он явно не тянет, но всё же старается сделать взгляд агрессивней, тоже складывает руки на груди, копируя закрытую позу бородача, с вызовом смотрит на меня.
– Мария, ты забирала у Эдуарда флэшку?
Смотрит на меня в упор, и мне хочется признаться, но я вспоминаю, что не забирала, а нашла, поэтому выдыхаю и честно отвечаю «нет».
– Ты врёшь, она здесь была, ты её наверное с собой забирала, поэтому я её не нашёл. Маш, кончай дурочку включать, отдай, там вся моя работа!
Эд делает шаг в мою сторону, и я прячусь за широкое плечо Гара.
– Молодой человек, вы находитесь на чужой территории. Насколько я понял, хозяйка квартиры не желает вас здесь видеть, поэтому убедительно прошу покинуть помещение, иначе мне придётся применить более весомые доводы.
Сейчас я так рада, что он здесь, фиг с ними с этими фотографиями, думаю Гар уже вполне взрослый мальчик, немало женских тел перевидал, не удивишь его таким. Зато мне так спокойно, не надо самой кричать на Эда, выгонять, обвинять, оправдываться.
– Что, бить меня будешь, если не уйду? Небось, привык в жизни всё кулаками решать, думаешь, твой грозный вид меня пугает?
Эд пытается бравадой придать себе бесстрашия, вызывающе смотрит, сжимает кулаки.
– Я не буду тебя бить, – с невозмутимым видом отвечает Гар. – И если ты не заметил, кулаками я проблемы не решаю, а то бы ты давно с разбитым носом домой бежал. Я говорю по-хорошему, положи ключи на столик и вали отсюда навсегда.
Я заметила, как мой защитник передёрнул мускулами и Эд это оценил.
– Подавись, – ключи со звоном брошены к моим ногам, мой бывший бросает на меня испепеляющий взгляд и хлопает дверью со всей дури.
У меня от звука ударяющейся об косяк металлической двери в ушах звенит и начинается лёгкая дрожь в пальцах. Ритм сердца ускоряется, я слышу в ушах быстрый стук, хватаюсь за стену и пытаюсь двинуться в сторону комнаты, чтобы прилечь на диван.
– Тихо-тихо, – слышу голос Гара и ощущаю, как он поднимает меня на руки и несет туда, куда я как раз и собиралась. – Какие лекарства принимаешь? Что принести?
Он наклоняется надо мной, закрывая своей фигурой всю комнату, такой заботливый…
– Ничего не надо, сейчас пройдёт, – шепчу, не желая показывать перед ним свою слабость.
Он меня не слушает и идёт на кухню. Слышу журчание наливающейся в стакан воды, звук открывающейся дверки холодильника, по резкому аромату ментола понимаю, что он нашёл мой заветный пузырёк.
– Выпей, – помогает присесть, даёт стакан в руки, ждёт, когда я выпью разведённое в воде лекарство, и снова укладывает меня на подушку. – Вот, теперь быстрее полегчает. Часто у тебя такое?
– Какое? – делаю вид, что не понимаю о чём он спрашивает, стыдно, вроде молодая ещё, а сердечко пошаливает.
– Маш, с сердцем шутить нельзя. Если это у тебя не часто, то ладно, можно списать на стресс, но если это случается регулярно, надо бы к доктору, – смотрит на меня с укором, осуждает за легкомысленность, а у меня рука сама тянется к его бороде.
Вблизи волоски кажутся такими шелковистыми и совсем не жёсткими. Провожу пальцами от щеки до подбородка, действительно не жёсткая, даже очень приятная на ощупь. Хитро улыбаюсь:
– Я её потрогала, ты сам сказал, что разрешишь, чай мы уже пили.
Тоже улыбается, закусывает нижнюю губу, медленно отпускает её, прижимая зубами. Выглядит так сексуально, что меня снова окатывает волной жара.
– Вот, повеселела, и щёчки покраснели, действует лекарство.
Гар берёт мою руку и, зажав моё запястье пальцами, считает пульс, одновременно посматривая на настенные часы с секундной стрелкой.
– Ты доктор? – вспоминаю, что ничего о нём не знаю.
– Нет, но первую помощь оказывать умею. Порядок, восемьдесят ударов в минуту соответствует норме, жить будешь.
– Спасибо, – поднимаюсь с дивана и неловко упираюсь в его плечо.
Он слишком близко, дыхание перехватывает, дико хочется, чтобы обнял, живот каменеет, ноги не держат, и он, словно читая мои мысли, берёт ладонями за плечи, ласково притягивая к себе, и прижимает к груди.
Кажется всего мгновение, а время будто замирает, так хорошо, спокойно, приятно.
– Какой неугомонный, сейчас я его успокою, как надо, – как в тумане слышу злобный рык Гара и, одновременно с этим, до моих ушей доходит звонкая трель дверного звонка.
Он отпускает меня, быстрыми шагами спешит к двери, а я как слепой котёнок не понимаю куда тыкаться. Перед глазами всё в розовых тонах, хочется снова утонуть в объятиях этого бородача, в голове пляски из непристойных картинок, плыву в мечтах, совершенно не желая из них выныривать. Маша, очнись, возьми себя в руки, ты можешь…
глава 16
– Да, вызывали, заходите, – в прихожей слышу голос Гара и ещё одного мужчины.
Легонько бью себя по щекам, приводя в порядок, и с уверенным взглядом хозяйки иду к входной двери.
– Лучше такую, их сложнее взломать, – со знанием дела выбирает Гар мне новую личину из нескольких предложенных слесарем и поднимает на меня взгляд, замечая, приближение. – Ты же не против, если я немного помогу?
– Не против, – смотрю на выбранный механизм, который мне совершенно ни о чём не говорит, для меня они вообще все на одно лицо.
– Хорошо, – слесарь убирает ненужные личины в свой чемодан с инструментами, достает отвёртки и начинает колдовать над дверью.
– Пойдём, не будем мешать мастеру, – направляет меня в сторону кухни, где уже совсем остыл недопитый нами чай. – Дашь мне свой номер? – садится за стол, достаёт свой телефон, быстрым движением большого пальца вводит разблокировку экрана и находит иконку контактов.
– Зачем? – удивляю его своим вопросом тогда, когда он уже приготовился записывать в мобильник комбинацию цифр.
Непонимающим взглядом смотрит мне в глаза:
– В смысле зачем? – хмурит брови, наклоняет голову вбок, кладёт телефон на стол и ставит на него же локти, водрузив свою мягкую бороду на переплетённые в замок пальцы.
– Зачем ты будешь мне звонить? Я конечно очень благодарна тебе за то, что ты меня довёз, помог справиться с Эдом и стрессом, организовал мастера, но зачем тебе мой номер? Я думаю, что нам на этом нужно остановиться. Если хочешь я компенсирую тебе расходы.
Изо всех сил стараюсь сохранить невозмутимое выражение лица под его вопросительным взглядом.
– Издеваешься? – недоверчиво улыбается, а в глазах немой вопрос.
– Гар, мы с тобой совсем не знакомы, я не знаю, кто ты, ты не знаешь, кто я. Не думаю, что это хорошая идея продолжать общаться, вдруг я тебе не понравлюсь, я знаешь, какая противная бываю, лучше не начинать.
Хмыкает, сосредоточенно вглядывается мне в глаза, ловя подвох, вскидывает брови и резко поднимается из-за стола.
– Понятно, – шагает в сторону прихожей, больше на меня не оборачиваясь.
Через дверной проём я наблюдаю, как он останавливается возле мастера, достаёт бумажник, отсчитывая купюры за работу и, молча, выходит на лестничную площадку, даже не бросив «пока».
Блин, что я наделала… В голове хаос, паника накрывает, бегу в комнату, чтобы выглянуть в окно и ещё раз его увидеть. Из-за занавески наблюдаю, как широкоплечий бородач идёт к своему автомобилю, пикает сигнализацией и забирается в салон. Ещё минута и внедорожник плавно трогается и едет к выезду из моего двора. В горле ком.
– Хозяйка, принимай работу, – кричит мастер из коридора, и я на ватных ногах шагаю в прихожую. – В комплекте три ключа, изнутри закрывается защёлкой, снаружи ключом. Попробуйте при мне закрыть и открыть дверь.
На автомате выхожу вместе с мастером на лестничную площадку, втыкаю ключ в личину, закрываю, открываю, благодарю, уточняю должна ли я ещё что-нибудь за работу.
– Нет, ваш мужчина всё оплатил, спасибо за доверие, хорошего вам дня.
Слесарь уходит вниз по лестнице, а я смакую в голове его фразу «ваш мужчина». Так хорошо звучит, надёжно, крепко, тепло.
Иду в квартиру, запираюсь и снова к окну. Из подъезда выходит мастер, садится в машину и уезжает. Что я надеялась увидеть? Гара? С какой стати ему возвращаться? А я всё равно надеялась…
Дура!
Злюсь на себя, рычу и со всей силы хлопаю ладонью по подоконнику. Больно. Ладонь горит и пощипывает, но это действует отрезвляюще. Ладно, проехали. Был Гар, нет Гара. Так даже проще, к тому же я сама себе обещала, что в ближайшее время никаких мужчин. Надо держать обещания.
Перемещаюсь в кухню, убираю остатки чаепития, навожу идеальный порядок, иду в спальню.
На полу меня ждёт россыпь фоток Эда и смятое покрывало на полу. Убираю и здесь, всё лишнее выкидываю. Раздаётся звонок телефона, на экране определяется номер начальника. В коротком разговоре он упрашивает меня срочно обработать несколько документов и дать ему результаты к завтрашнему утру. Соглашаюсь, включаю ноут, погружаюсь в цифры и бешено считаю, прогоняя из головы назойливые мысли про Гара.
Что он имел в виду, когда сказал «понятно»? Что ему понятно? Наверняка обиделся. Хотя зачем обижаться, я всё по делу говорила, нормальным тоном. Да и не обязана я была ему свой телефон давать, подумаешь помог, и без его помощи справилась бы.
Цифры мелькают на экране, сливаясь в одну непрерывную цепочку, а я вспоминаю тепло его рук на своих плечах. Что за ерунда со мной творится? Я привыкла сама всё решать, держать контроль над ситуацией, а тут полный хаос чувств…
Встаю из-за стола, иду в душ и долго-долго стою под тёплыми струями, пытаясь поймать равновесие. Почему-то начинаю плакать, я не сделала ничего плохого, просто расставила все точки над i, мог бы быть понастойчивее, если так хотел. Значит не хотел. Даже «пока» не сказал, тоже мне терминатор бородатый.
Жёстко тру себя мочалкой, не щадя кожу, через эти простые действия возвращаюсь в себя, принимаю ситуацию, стараюсь закрыть эту тему, думаю, на что бы переключиться. Может Ирке позвонить? Нет, она наверняка ещё летит или в аэропорту. К тому же она говорила, что её в Питере будет ждать какой-то Макс.
А меня никто не ждёт. А мог бы…
Маша, кончай!
Заворачиваюсь в полотенце, иду в гостиную, включаю плазму, на экране высвечивается тот самый боевик, во время которого я застала Эда на измене. Да что ж такое! Бесит! Ненавижу! Быстро тыкаю по кнопкам пульта в поисках успокающего дискавери. Тяжело дышу, шмыгаю носом, плюхаюсь на диван и утыкаю взгляд в зелёные джунгли с огромными пальмами и густой растительностью. Голос за кадром не слушаю, просто пытаюсь расслабиться.
Через несколько минут ловлю себя на том, что думаю про маленьких зверьков, которые то и дело мелькают на экране. Хорошо им. Живут себе спокойно, подчиняются законам природы, инстинктам, размножаются и растят потомство. А я без потомства.
Блин, опять…
От себя никуда не спрячешься, обнимаю диванную подушку, утыкаюсь в неё носом, глотаю солёные слёзы. Я справлюсь. Надо просто дать себе время. Чуть больше времени. Нельзя после разрыва пытаться прикрыться другими отношениями, это неправильно, не хорошо по отношению к партнёру. Сейчас поплачу и снова сяду за работу.
Кладу подушку на диван, ложусь на неё щекой, поджимаю колени к животу и даю волю своей природе. Иногда полезно плакать, так говорила моя психолог, сейчас самое подходящее время.
глава 17
– Чего не звонишь, подруга? Я из Питера вернулась, давай где-нибудь зависнем, поболтаем? – Ирка щебечет в трубку, а я пытаюсь пересилить себя и удержать в себе всё то, что копилось и настаивалось в течение всей недели.
– У меня работы много, не могу, – вроде получается, отмазка нормальная.
– Кончай, я же тебе не сейчас предлагаю. Забей свои таблички, а вечерком я за тобой заеду, договорились? – не отстаёт подруга.
– Не, не хочу, я за день так устаю, что совсем не до твоих клубов. Голова раскалывается, спать в девять ложусь, – я не вру, каждый вечер у меня реально дико болит голова, но не от работы и цифр, а от постоянного напряжения, в котором я держу свои распоясавшиеся мысли и воспоминания.
Может снова психологу позвонить, здесь уже не просто травма расставания, здесь странное неприятие желаемого нарисовалось.
– Маш, темнишь, чувствую же. Неужели с Эдом помирилась? Что он там тебе налил в уши, раз ты его за измену простила?
Ирка меня давно знает, не обманешь. Вот только насчёт Эда она ошибается, а в остальном считывает моё состояние даже по телефону. Нельзя с ней встречаться, расколет на раз-два.
– Нет, Эда я выгнала, больше он мне не нужен, даже думать в его сторону не буду, – отмахнулась я, понимая насколько мне легко сейчас это говорить.
– Так-так-так, если не Эд, значит у тебя ещё кто-то появился, ну-ка колись подруга, неужели так быстро себе нового мужика нашла?
Вкрадчивый голос с хитрицой и тягучее ожидание ответа в динамике.
– Нет у меня никого, отстань! – зря я так, но сдерживаться больше нет сил. – Пока, мне сейчас некогда разговаривать.
Отрубаю вызов красной кнопкой, кладу телефон на стол и тут же получаю сообщение в мессенджер: «Точно есть, меня не обманешь».
Выдыхаю, чёрт с ней, пусть думает, что хочет, мне бы сейчас мороженого вёдрышко небольшое и Джулию Робертс с Ричардом Гиром. Да, так и сделаю. Вылезаю из домашней пижамы, натягиваю майку с джинсами, рубашку, сумку в руки и выхожу из квартиры. Сетевой от моего дома недалеко, сейчас схвачу вкусняшек и включу что-нибудь слезливое на весь вечер, а потом баиньки.
Иду по рядам с продуктами, корзина заполняется сладким, фруктами, мороженым и шаг замедляется перед витриной с напитками 18+, взять или не взять? Пересиливаю себя и гоню прочь от изобилия разноцветных и разнообразных форм и содержимого. Без этого обойдусь, ещё не хватало.
Рассчитываюсь на кассе и спешу домой, стараясь не смотреть по сторонам, а только под ноги. Посреди тротуара сидит дрожащий грязный комок из шерсти. Один глаз открыт и медленно моргает, второй в каких-то явно нездоровых выделениях.
Останавливаюсь. Первая мысль пройти мимо и окунуться в вечер, который я уже себе запланировала. Вторая мысль слегка сумасшедшая. Нет. Не надо его жалеть. Он вполне проживёт и без меня, в мире достаточно отзывчивых ответственных людей, которым захочется приютить это счастье.
Всё ещё стою. Этот комочек, видя мою нерешительность, выдаёт жалобный писк и пододвигается к моим ногам. Ну вот как его обойти? Жалко ведь.
Быстро решив, что сейчас в моей жизни и так всё кувырком, решаю сделать ещё одну глупость. Снимаю рубашку, аккуратно заворачиваю грязного котёнка в ткань и, подхватив сумку с продуктами, иду домой.
– Веди себя тихо, тётя Маша знаешь какая злая бывает, если её не слушаться, – смотрю в чёрную бусинку глаза с жёлтой радужкой и удивляюсь тому, что котёнок не вырывается, не пищит, а спокойно переносит транспортировку, будто именно этого и ждал.
Захожу в подъезд, поднимаюсь на свой этаж, вхожу в квартиру, сумку с продуктами заношу на кухню, быстро бросаю мороженое в холодильник и иду в ванную, посвящать время мохнатому малышу.
Тёплая вода, тазик, мягкий шампунь, надеюсь, он не навредит ему, но кошачьей косметики у меня нет. Отмываю грязь, сажаю мокрое чудо в полотенце и иду с этим свёртком на кухню.
– Ну как? Лучше стало? – спрашиваю котика, а он очень серьёзно наблюдает, как я разбираю сумку, принесённую из магазина. – Есть наверное хочешь, сейчас молока налью.
Разговариваю с животным и чувствую, как приятно ухаживать за этим маленьким комочком. Грею в блюдце молоко, ставлю рядом с котом на полу, смотрю, как малыш на трясущихся лапках подходит ближе и с жадностью лакает.
Ну вот, будем считать, что я сделала доброе дело, накормила голодного. Завариваю простой чёрный чай, делаю слабый раствор и ватным диском промываю поражённый гноем кошачий глазик.
– Вот и умничка, ещё пару дней, и всё будет хорошо, поправишься, – улыбаюсь и смотрю, как котёнок сытый и довольный сворачивается в клубок на выделенном ему полотенце и закрывает глаза. – Не думала, что это меня коснётся, но после двух расставаний завести кота вместо мужика – это классическая схема.
Смеюсь сама над собой, но на удивление ощущаю прилив сил и приятную радость от того, что не оставила его на тротуаре и принесла домой. В крайнем случае, я его выхожу и пристрою в добрые руки. Я ещё не до конца уверена, что этот серый испещренный черными полосками и пятнами кот останется у меня дома, но такой исход событий тоже не исключаю.
У многих дома коты? Чем я хуже? К тому же у меня удалённая работа, в офис я не езжу, всегда дома, скучно ему точно не будет.
Ну вот, уже ищу оправдания, чтобы его приютить. Смотрю на малыша, а он мерно дышит на полотенце. Беру его на руки вместе с подстилкой и несу на диван в гостиную. Кино и мороженое – это идеальная картина, а мурчащий котик рядом – вишенка на торте.
Устроив компаньона на сидении, возвращаюсь на кухню за мороженым и шоколадом. Включаю плазму, ищу подходящий фильм, по-турецки подгибаю ноги и зачерпываю белоснежный пломбир чайной ложкой.
В коридоре раздаётся настойчивый звонок в дверь.
