Текст книги "Королева сердец"

Автор книги: Сара Сил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

Глава 14

На следующее утро, завтракая в постели, Вэл прислушивалась к звукам, доносившимся из комнаты Джека Тила. Он встал, умылся, оделся. Полностью собравшись, он подошел к ее двери, постучал и заглянул в комнату.

– Привет, красавица! Надеюсь, ты хорошо спала.

– Доброе утро, Джек, – спокойно откликнулась она. – Я приму ванну, оденусь и присоединюсь к тебе внизу.

– За ночь привела в порядок свои мысли? – осведомился он.

– Ответ получишь вечером.

Он усмехнулся:

– Звучит так, словно ты в самом деле что-то придумала. Ладно! Забудем обо всем до вечера и постараемся как-нибудь развлечься.

Когда он ушел, Вэл позвонила и попросила немедленно прислать Селину. Следующие полчаса Джек проведет в столовой.

На пороге появилась Селина:

– Я могу чем-то помочь вам, миссис Проктор?

– Да… да, можешь. Подойди, присядь на кровать, – позвала Вэл. Она сдвинула поднос с завтраком, чтобы освободить Селине место. – У меня большие неприятности. Поможешь мне?

В этот момент она показалась Селине самым обыкновенным человеком, таким же, как она сама. У нее неприятности, и она позабыла о своей надменности и лоске. Девушка взглянула на усталое лицо Вэл, заметила темные круги у нее под глазами и импульсивно протянула к ней руку.

– Конечно, помогу, если смогу. Получили плохие новости?

Вэл нервно рассмеялась.

– Самые плохие новости в этом году, дорогая, – с горечью ответила она. – Селина, я не беспокоюсь о себе, но очень боюсь, что Макс будет несчастен. А ты могла бы помочь ему, правда?

– Я по возможности помогла бы любому, кто несчастен, – мягко ответила Селина. – Что случилось, миссис Проктор?

– Мне угрожают. Джек Тил… я никогда не хотела, чтобы он приезжал сюда, но не смогла объяснить это Максу. Но он может разрушить все – счастье Макса и мое тоже, если только ты не поможешь.

Селина почувствовала облегчение и даже симпатию к Вэл. Она была рада, что Вэл не связана с Тилом.

– Вы можете рассказать, каким образом он угрожает вам?

– Сразу после смерти моего мужа, – начала Вэл, – он стал часто приезжать ко мне. Он был лучшим другом Дэвида, понимаешь, и он был влюблен в меня. Он хотел жениться на мне, а я тогда была так одинока и несчастна. Наверное, я была дурочкой, но написала ему несколько глупых писем. Он до сих пор их хранит – по крайней мере одно – и теперь угрожает мне, что покажет его Максу.

– Но лучше было бы, – озадаченно сказала Селина, – рассказать Максу, он бы все понял.

– Нет, нет, ты не понимаешь, – перебила Вэл, – это было очень глупое письмо. Максу было бы ужасно больно, я ведь никогда и не говорила ему о Джеке. Все это в прошлом. Я не хочу мучить Макса – из-за какого-то идиотского письма. А если я заполучу это письмо, Джек уже ничего не сможет сделать. Завтра он уедет и никогда больше меня не потревожит. Он… шантажирует меня, Селина. Я не могу заплатить за это письмо цену, которую он требует, так что должна разобраться с этим каким-то другим способом.

– И чего вы хотите от меня? – спросила Селина. Она чувствовала, что здесь что-то не сходится, но ей было жаль Вэл.

– Ты можешь выкрасть его для меня, – ответила Вэл, в упор глядя на Селину.

– Выкрасть!

– Ну нет, не выкрасть, ведь это письмо мое по праву. Я бы сделала это сама, но мне вряд ли представится случай. А ты можешь входить и выходить из комнат гостей без всяких вопросов. Письмо он хранит в бумажнике, и единственный подходящий момент – когда Джек будет принимать ванну перед ужином. Ты можешь потихоньку войти, принести мне сюда его бумажник, а потом вернуть его, и все это не больше чем за десять минут. А если кто-нибудь увидит, как ты выходишь из его комнаты, ты всегда можешь придумать правдоподобное объяснение. Так ты сделаешь?

Селина так долго молчала, что Вэл не выдержала и резко спросила:

– Что ты медлишь? Неужели это так много за счастье Макса?

– Я не могу отделаться от чувства, – медленно проговорила Селина, – что было бы гораздо лучше сначала рассказать обо всем Максу. Я не думаю, что он стал бы обращать особое внимание на человека, который угрожает вам старыми любовными письмами. Он разорвал бы его не читая и бросил бы в огонь.

– Ты не понимаешь, – торопливо возразила Вэл. – Если бы дело было только в этом! Но в письме есть кое-что, за что мне стыдно, что я не смогла бы объяснить тебе или Максу. – Селина все еще молчала, и тогда Вэл взмолилась: – Ну будь человеком, Селина! Неужели правильно, что будущее счастье людей будет разрушено каким-то глупым давним поступком? Пожалуйста, помоги мне. Я ведь прошу о таком пустяке.

Пустяк… да, пойти на это ради Макса – совсем не много.

– Хорошо… – наконец сказала Селина, – раз это так много значит для вас. Как мы все устроим?

– Ты просто ангел! Я отдам тебе свой новый жакет с лисьей опушкой – он ведь так тебе нравится. А Макс потом сможет купить мне другой.

Селина невольно улыбнулась, хотя взгляд ее остался суровым.

– Я сделаю это для вас и для Макса, – сухо произнесла она. – И никакой платы мне не нужно.

– Ладно… я была не права. Теперь слушай. Приходи ко мне в половине седьмого будто что-то сделать ну или еще зачем-нибудь. Я приду тогда же, когда Джек пойдет к себе, и, как только он отправится в ванную, ты сможешь проскользнуть к нему. Бумажник – в нагрудном кармане его пиджака. Я буду ждать здесь. Это займет всего несколько минут. Дорогая моя, ты не представляешь, какой груз ты сняла с моей души. – Вэл с облегчением откинулась на подушки и потянулась за сигаретой. – Весь день я буду с ним милой и очаровательной, так что он ничего не заподозрит. Не удивляйся, если увидишь, что мы ведем себя как старые друзья, а не как старые враги.

Селина встала и взяла поднос.

– Я унесу это, – сказала она и постояла, словно хотела что-то добавить, но Вэл взялась за воскресные газеты и кивком разрешила уйти, так что Селина вышла, не произнеся ни слова.

Весь день она чувствовала беспокойство. Ее не волновала ее часть этого дела. Ничего плохого в том, чтобы усмирить шантажиста, не было. Письмо принадлежит Вэл, она его и получит. Но Селина чувствовала, что во всем этом есть что-то неправильное. Если Макс и Вэл любят друг друга, между ними не должно быть никаких недомолвок.

После обеда в отеле ничего особенного не намечалось, так что Селина надела непромокаемый плащ и отправилась на прогулку.

Она ходила, ходила, пока не устала. Девушка пропустила чай, не желая видеть Вэл и Джека Тила вместе, так что в отель вернулась только в шесть часов и нашла обоих в баре.

Вэл обернулась, лицо ее было озабоченным.

– А вот и ты, – с облегчением кивнула она. – Я не видела тебя всю вторую половину дня. У тебя найдется несколько минут, чтобы зашить мое черное платье до ужина?

– Я приду сразу, как только переоденусь, – пообещала Селина и пошла вверх по лестнице.

Глаза Тила сузились.

– Не даешь мне ни одного шанса побыть с тобой наедине, сладкая моя? – заметил он, и на мгновение Вэл почувствовала, что боится его. А вдруг он заподозрил что-то? Нет, чушь. Нет, он видит только очевидное.

– Я пока не готова для уединения в спальне, – нежно проворковала она. – Еще не вечер.

Джек удивленно посмотрел на нее. Ситуация ему нравилась.

– Это что, обещание или угроза? – поинтересовался он.

– Подожди и узнаешь, – улыбнулась Вэл. – Еще по одной и в ванну. Как ты считаешь?

– Как скажешь, дорогая. Поторопись переодеться, и мы проведем очередной раунд перед ужином.

Селина восприняла просьбу Вэл буквально; она уже была готова приняться за работу над платьем, когда Вэл и Джек поднялись из бара. Она услышала их смех, через несколько секунд хлопнула дверь Тила, и тут же в комнату проскользнула Вэл.

– Оставь ты это. – Она отобрала нетерпеливо у Селины платье. – Мы должны слушать.

Селине передалось напряжение Вэл. Джек прошел в ванную, потом вернулся за полотенцем. Наконец дверь в ванную захлопнулась, и зашумела вода.

– Сейчас! – резко приказала Вэл. – Быстрее, Селина, и, ради бога, не выгляди виноватой, если встретишь кого-нибудь.

Но Селина чувствовала себя именно виноватой. Когда дошло до дела, ей показалось чудовищным, что она должна рыться в карманах пиджака мужчины в поисках того, что ей не принадлежит. С гулко бьющимся сердцем девушка стояла в коридоре у двери, прислушиваясь. Нигде – ни души. Дверь Тила была приоткрыта, Селина проскользнула в комнату и тут же увидела пиджак, висевший на спинке стула. Трясущимися пальцами она ощупала все карманы. Еще раз. И еще раз. Бумажника не было.

Совершенно сбитая с толку, она оглядела комнату, судорожно размышляя, где теперь искать, и увидела бумажник – на туалетном столике. Она схватила его и повернулась, чтобы поскорее выйти. И тут дверь ванной бесшумно открылась – на пороге стоял Тил, в шелковом халате, и с интересом наблюдал за ней:

– Привет! Что ты здесь делаешь? Я забыл губку.

Селина ничего не ответила, ее лицо залилось яркой краской. Он, прищурившись, смотрел на нее.

– А у тебя очень виноватый вид. Что ты здесь делала?

– Я… я… обычно в этот час прохожу по комнатам и смотрю – все ли в порядке с постелями. Это… моя работа, – забормотала Селина. Бумажник она прятала за спиной.

– А что это у тебя там? – с подозрением осведомился Джек.

– Ничего. – Она нервно протянула вперед одну руку, показывая ему.

Быстрый взгляд Тила скользнул по туалетному столику.

– Покажи-ка мне, пожалуйста, вторую руку.

Селина, словно онемев, помотала головой и попятилась к двери, но Джек опередил ее. Схватив ее за плечо, он грубо дернул ее за руку. Девушка почувствовала резкую боль, и ее страх тут же сменился гневом. Селина оттолкнула его с такой силой, что он едва не упал на колени.

– Ах ты, маленькая дьяволица! – воскликнул Джек и выхватил у нее из пальцев бумажник. – Так ты воровка, мисс Чопорность! Маленькая карманная воровка.

– Я не воровка! – протестующе закричала она. – Я только взяла то, что принадлежит не вам!

Джек открыл бумажник. В нем была толстая пачка казначейских билетов, пара моментальных снимков, но никакого письма.

– Ты можешь доказать, что что-то в этом бумажнике принадлежит кому-то другому? – с неудовольствием поинтересовался он. – Или ты предполагаешь, что я сам у кого-то украл эти деньги?

Селина от растерянности и ужаса была не в состоянии вымолвить ни слова. Так что же, тут никогда и не было никакого письма? Вэл ошиблась?

– Я… я… – залепетала она, но Джек криво усмехнулся:

– Так я и думал. Ты всегда не нравилась мне, Селина, с этим твоим нахальным осуждением. Однажды ты сказала мне, что я никогда не понял бы такого человека, как Сэвант, очевидно считая меня недостойным и его мизинца. Что ж, теперь посмотрим, что твой прекрасный мистер Сэвант подумает о твоем поведении. Звони.

Селина наконец обрела дар речи.

– Нет, о нет, не зовите Макса. Он не должен ничего об этом знать. Пожалуйста, не зовите Макса.

– Ого-го! Вот, значит, как, – сказал он, поигрывая бумажником. – Так ты не хочешь, чтобы наш благородный хозяин знал, что пригрел на своей груди воровку. Что ж, это понятно, но, я думаю, мы все равно его потревожим.

– Нет, это все ошибка, – рыдала Селина. – Позовите миссис Проктор. Она все может объяснить.

Джек снова прищурился, и на его лице появилось довольное выражение.

– Я начинаю понимать, – медленно проговорил он. – Мы позовем всех. Я думаю, каждый внесет свою маленькую лепту в объяснение, и мы посмотрим, кто расскажет самую интересную историю. Звони, пожалуйста.

На звонок отозвалась Морри.

– Вам что-то нужно, мистер Тил? – осведомилась она. – Все горничные сейчас заняты. – Тут ее взгляд остановился на Селине, понуро стоявшей посредине комнаты. – Что-нибудь случилось?

– Да, кое-что очень нехорошее, – ответил Тил. – Я должен пожаловаться мистеру Сэванту. Не будете ли вы так добры позвать его?

Морри пристально глядела на него.

– Я думаю, что могу разобраться с большинством жалоб сама.

– Понимаете ли, эта жалоба, как мне кажется, должна быть адресована именно хозяину. Дело касается этой маленькой воровки.

– Воровки! – Морри, застыв, словно статуя, с явным неудовольствием смотрела на молодого человека.

– Морри, я не воровка! Это ошибка! – в отчаянии закричала Селина. – Пожалуйста! Пожалуйста, не зовите мистера Сэванта!

– Я думаю, – ледяным тоном сказала Морри, – если мистер Тил настолько опрометчив, что выдвигает такое серьезное обвинение, будет лучше, чтобы с этим разбирался мистер Сэвант.

Селине казалось, что прошла вечность прежде, чем Морри вернулась с Максом. Он уже переоделся к ужину и в комнату вошел, нервно приглаживая непослушную шевелюру.

– Какие-то проблемы, Тил? – спросил он, стараясь не смотреть на Селину.

Тил рассказал свою историю.

– Я уверен, что Селина может убедительно объяснить свои действия, – сказал он, когда тот закончил. – Знаете, Тил, это очень серьезное обвинение, чтобы выдвигать его бездоказательно.

– Доказательства! – воскликнул Тил. – Я поймал ее за руку! Какое еще доказательство вам нужно?

Макс повернулся к Селине:

– Это правда, Селина?

– Да, – ответила она. – Но я не собиралась его красть. Просто я кое-что искала. Я потом положила бы его на место.

– Вытащив из него несколько банкнотов, да? Что ж, этого признания вполне достаточно для кого угодно! – засмеялся Тил.

– Но не для меня, – спокойно возразил Макс. – Раз Селина говорит, что она что-то искала, значит, так оно и было. Что же ты искала, Селина?

– Письмо.

– Письмо? – Он озадаченно нахмурился. – Твое письмо?

– Я уверена, – вставила Морри, – что все это действительно ошибка.

Селина выглядела очень виноватой. Она стояла, ссутулив худенькие плечи и опустив глаза, чтобы не встречаться взглядом с Максом.

Макс подошел к ней и положил руку ей на плечо.

– Селина, дорогая, ты не могла бы объяснить все поподробнее? – попросил он. – Ради всеобщего спокойствия надо во всем разобраться.

– Я хотела бы поговорить с миссис Проктор, – тихо произнесла Селина.

– Вэл? Она как-то связана со всем этим?

– О да, – протянул Тил. – Это она ее послала.

– Я приведу ее, – сказала Морри и через минуту вернулась с Вэл.

– Я слышала какую-то суматоху, но из того, что рассказала мне Морри, не могу понять, чем я могу помочь, – заявила она.

Макс задумчиво посмотрел на нее:

– Селина говорит, что она искала письмо. Это каким-то образом связано с тобой?

Вэл широко раскрыла глаза:

– Со мной? А каким образом это может быть связано со мной?

– Не знаю. Но она просила привести тебя.

Вэл уставилась на Селину:

– Ты нашла письмо?

– Нет, – ответила Селина, глядя Вэл в глаза; взгляд той отчаянно молил ничего не говорить.

Вэл повернулась к Тилу:

– У тебя что-нибудь пропало?

– Нет, – ответил он. Эта ситуация явно забавляла его.

– Тогда, – Вэл пожала плечами, – не понимаю, к чему весь этот шум. Селина зашла проверить постельные принадлежности – она и ко мне заходила. Она вытирала пыль, и так случилось, что ты вошел как раз в тот момент, когда она держала в руке твой бумажник.

– Прекрасно, – кивнул Тил, – но я не думаю, что все так просто, как ты говоришь.

– Я думаю, – спокойно произнес Макс, – что дальнейшие объяснения лучше послушать после ужина. И уверен, что ничто из произошедшего не выйдет за пределы этой комнаты, пока все не прояснится. Селина, я хотел бы переговорить с тобой сразу после ужина. – Он развернулся на каблуках и вышел, за ним последовала Морри.

Селина, ничего не видя перед собой, добрела до своей комнаты и в слезах бросилась на кровать. Она не услышала легких шагов Вэл и осознала ее присутствие, только ощутив запах ее духов, когда та склонилась над ней.

– Селина, послушай, я все улажу, – горячо зашептала Вэл. – Поддержи меня еще немного, и я клянусь – все улажу.

– Теперь это не имеет значения, – пробормотала Селина. – Все равно уже все испорчено.

– Но мы все исправим. Мы что-нибудь придумаем. Обещай, что сегодня вечером ничего не скажешь.

– О, я обещаю, а теперь уходите, – всхлипнула Селина.

Короткая беседа с Максом оказалась еще более трудным испытанием, чем обвинение Тила. Ей было очень тяжело выносить его разочарованный взгляд и выслушивать мягкие упреки.

– Но разве ты не понимаешь, дорогое мое дитя, – в конце концов нетерпеливо сказал Макс, – что твой отказ дать исчерпывающее объяснение ставит меня в невозможное положение? Ты признаешь, что взяла несчастный бумажник, и понимаешь, что этот молодой негодяй не собирается молчать. Я никогда не поверю, что ты воровка, Селина, но если ты не можешь все объяснить мне, что подумают другие?

– Мне все равно, что думают другие, – проговорила она, сплетя пальцы спрятанных за спину рук, – меня волнует только то, что думаете вы.

– Я просто не знаю, что думать, – обеспокоенно ответил Макс. – Селина, ты сказала, что ты искала письмо. Тил прячет что-то, касающееся тебя… или кого-то еще?

– Забудьте о письме, – упрямо пробормотала Селина. – Я сказала первое, что пришло мне в голову.

Он явно был разочарован:

– Что ж, это возвращает нас туда, откуда мы начали. – Он почесал затылок и, несколько мгновений поразмыслив, попытался снова: – Послушай, Селина, мы ведь уже довольно хорошо знаем друг друга. Я всегда считал тебя человеком счастливым, потому что ты добрая, простая и честная. Ты обладаешь каким-то внутренним притяжением, ты словно что-то излучаешь. Все тебя любят, и ты последний человек, о котором можно подумать плохое. Ты не можешь рассказать мне, в чем тут дело?

– Я взяла бумажник, и я не могу это объяснить, – подавленно повторила она, и Макс, сдавшись, откинулся на спинку кресла.

– Что ж, хорошо, – без всякого выражения сказал он, – думаю, больше нет смысла обсуждать это.

– Вы… вы теперь хотите, чтобы я уехала из «Барн-Клоуз»?

– Конечно, я не хочу, чтобы ты уезжала – уж точно не таким образом, по крайней мере. Я что-нибудь придумаю. Возможно, завтра утром ты на все взглянешь по-другому.

Ночь тянулась бесконечно долго. Благословенный сон отказывался успокоить уставшую голову Селины. Итогом ее напряженных раздумий стало решение уехать. Она уедет завтра же утром, и пусть они остаются и думают все, что им заблагорассудится. Морри была права. Она должна уехать из «Барн-Клоуз», подальше от всех этих интриг. У нее больше не было сил смотреть на то, как Вэл завладевает Максом, чтобы получить от него все и не дать ничего взамен. А остановить это Селина не могла.

Но куда же ей ехать? В Лондоне друзей у нее нет. Мойра Ферринг, конечно, обещала помочь, но до конца месяца она будет за границей.

И тут перед мысленным взором измученной Селины вдруг встало видение: толстая женщина в трясущемся поезде ест намазанную маслом булочку и говорит: «А теперь послушайте внимательно, милая. Если у вас возникнут проблемы, вы можете просто приехать ко мне. Меня зовут Марта Дингл. Для вас всегда найдется уголок, и я обещаю, что никто не посмеет преследовать вас дальше порога моего дома».

Селина вскочила и принялась рыться в сумочке. Да, вот адрес: Марта Дингл, 24, Хонимун-роуд, Кони. Коузинс может отвезти ее – он встает рано и умеет хранить секреты. Она поставила будильник на шесть часов, сунула бумажку с адресом под подушку и только после этого уснула.

Коузинс не одобрил ее решение.

– Я, конечно, отвезу вас, мисс, – сказал он, сердито оглядывая Селину и ее чемоданчик, – но, если у вас проблемы, и не по вашей вине, вы должны остаться, чтобы справедливость восторжествовала.

– Я не могу, потому что не могу ничего объяснить, – нервно возразила она.

– Хо! – Он вытер руки промасленной тряпкой и засунул ее чемоданчик в багажник. – Кто-то проворачивает свои махинации, да? Ладно, запрыгивайте. Но я надеюсь, что еще увижу вас здесь, мисс. Неправильно это – сбегать.

– Я оставила записку для мисс Моррисон. Она поймет, – сказала Селина и скользнула на переднее сиденье.

Когда они свернули на спокойную маленькую улочку Хонимун-роуд, Селина робко попросила:

– Коузинс, ты мог бы солгать ради меня?

Шофер что-то проворчал; он был крайне расстроен и очень переживал.

– Смотря о чем, – лаконично ответил он.

– Если тебя спросят, не мог бы ты сказать, что отвез меня на станцию? Ты можешь и правда отвезти меня туда, если не хочешь врать, а я дойду пешком.

– Ну вот еще! К чему такие сложности? Приехали. Дом двадцать четыре. Так что я довез вас до станции.

– Ой, спасибо, Коузинс, ты такой милый.

Он донес ее чемоданчик до чистенького крылечка.

– Что ж, до скорого, мисс. Если захотите вернуться, просто дайте мне знать. Хоть вы и сбежали, я знаю, что вы не сделали ничего плохого.

Она пожала ему руку. Ну вот. Последняя ниточка, связывающая ее с «Барн-Клоуз»… И с Максом.

– До свидания и большое спасибо, – сказала Селина и отвернулась, чтобы не видеть, как он уезжает.

На ее стук открыла сама миссис Дингл. Несколько секунд она с сомнением разглядывала девушку, а потом ее доброе лицо осветилось улыбкой.

– Так-так! Уж не та ли это юная леди из поезда! Я не забыла вас, моя дорогая, и частенько думала, как вы там прижились. – Она бросила быстрый взгляд на чемоданчик Селины, потом на ее несчастное личико и сказала так, словно это было само собой разумеющейся вещью: – Заходи-ка скорее, дорогая, и выпей горячего чаю.

– О, миссис Дингл! – пролепетала Селина и разревелась.

Макс, Вэл и Джек Тил после завтрака встретились в кабинете Макса.

– Что ж, – сказал Тил, – кажется, все само уладилось, не так ли? Девушка уехала, и говорить теперь не о чем.

– Нет, напротив, – возразил Макс, – ничего не уладилось, и поговорить есть о чем.

Тил поднял брови, а Вэл мягко сказала:

– Но, Макс, что уж тут… я имею в виду, что от нас теперь ничего не зависит. Селина разобралась с проблемой по-своему.

Тил взглянул на часы:

– Мне пора выезжать.

– Мне жаль, – вежливо отрезал Макс, – но, поскольку дело касается вас в первую очередь, боюсь, что я должен попросить вас остаться, пока мы со всем этим не разберемся.

Вэл нетерпеливо возразила:

– Но тут не о чем больше говорить. Мы отыщем Селину позже и узнаем, что она нашла новую работу.

Тил рассмеялся. Макс изучающе смотрел на обоих. Они сели, Вэл закурила.

Макс негромко и спокойно спросил:

– Письмо ведь было, так?

– Ой, в самом деле, Макс… – начала Вэл, но он продолжил так, словно и не слышал ее:

– Письмо существует. И вы оба об этом знаете. Сказать, что думает по этому поводу Морри? Она думает, что у вас, Тил, есть что-то, что Вэл послала Селину разыскать. Она считает, что Селина прикрывает Вэл из каких-то ошибочных убеждений, чтобы не доставить мне неприятностей.

– Это просто фантастика! – воскликнула Вэл, слегка побледнев. Тил промолчал, но наблюдал за Вэл и Максом с явным удовольствием.

– Не такая уж и фантастика, – возразил Макс. – Вы оба почему-то воспринимаете меня так, словно у меня нет глаз, но я прекрасно понимаю, что между вами в прошлом что-то было. Ты сама сказала мне, Вэл, что Тил был влюблен в тебя. Ты утверждала, что больше видеть его не желаешь, но вот – он здесь, по твоему приглашению. Лично я считаю, что если он хочет жениться на тебе, то с ним ты будешь гораздо счастливее, чем со мной. Он тебе больше подходит.

Она изумленно уставилась на него:

– Макс, ты сам не знаешь, что говоришь!

– Думаю, что знаю. Вэл, наши отношения были ошибкой, большой ошибкой. А теперь, Тил, что это за письмо?

Тил смотрел на Макса с нескрываемым интересом.

– Да, письмо есть – все еще есть и касается этого дела. Хотите взглянуть на него?

– Джек, ты с ума сошел! – закричала Вэл, но он повернулся к ней и раздраженно бросил:

– К чему продолжать этот фарс, Вэл? В общем-то в сложившихся обстоятельствах письмо уже не понадобится. Я должен признать, Сэвант, что поначалу действительно считал, что девчонка пришла за бумажником, но только до тех пор, пока в игру не вступила Вэл. Признаю, я молчал только для того, чтобы посмотреть, как далеко она зайдет. Если бы ваша Селина не сбежала, я бы сказал правду перед самым отъездом. Могу я теперь идти?

Макс ничего не ответил и направился к двери.

– Я действительно хочу жениться на Вэл, но она по каким-то причинам, известным лишь ей, а возможно, и вам, нацелилась именно на вас. Предложение остается в силе, Вэл. Адрес мой ты знаешь. До скорого.

Он ушел. В комнате царило напряженное молчание.

– Говорить больше не о чем, так? – наконец сказал Макс.

Вэл тут же вскочила с кресла и вцепилась в его руку.

– Макс! Макс! Позволь мне все объяснить! – закричала она. – Я была такой дурой, но ты должен меня понять.

Он посмотрел на ее умоляющее лицо, и выражение его глаз изменилось.

– Конечно, я понимаю, – согласился он, – это ты не понимаешь. Если бы ты была честна со мной с самого начала и все бы мне рассказала, я все простил бы. Дело вовсе не в письме и не в твоем прошлом – все это касается только тебя. А вот Пол – ты ведь так хотела убрать его с дороги? Между нами все кончено, Вэл.

– Ты ведь влюблен в Селину, да? – обвиняющим тоном спросила она.

– Разве это важно… для тебя, я имею в виду?

Тут она сдалась:

– Что ж, я рада, что все кончено. Если бы ты только знал, мой дорогой Макс, каким ты был глупым! Глупым, хорошим и упрямым! Господи, в какую же тоску временами ты меня вгонял! Я думала, что, если выйду за тебя замуж, со временем привяжусь к тебе, но теперь знаю, что не смогла бы. Джек был прав. Ты идиот, и все твои деньги не смогут этого изменить.

– Это все? – спокойно поинтересовался он.

– Да, все, и я уезжаю сразу же, как только соберу вещи. Я могла бы подать на тебя в суд за нарушение обязательств, полагаю, но мне не доставит удовольствия судиться с тобой. Беги за своей драгоценной Селиной. Из вас получится прекрасная пара!

Она хлопнула дверью, а Макс с улыбкой посмотрел ей вслед.

Коузинс, увидев вошедшего Макса, принялся с необычайным усердием драить радиатор.

– Ты говоришь, что отвез мисс Таск на станцию, – сказал Макс. – На каком поезде она собиралась уехать?

– Не могу сказать, сэр, – не отрываясь от работы, пробормотал Коузинс, заметно покраснев.

– Но ты видел, как она садилась в поезд?

– Нет, сэр. Мне надо было возвращаться.

– Ты не знаешь, она собиралась в Лондон?

– Не могу вам сказать, сэр, – повторил Коузинс, и у Макса возникло подозрение, что под его рабочим рвением что-то скрывается.

– Прекрати полировать эту чертову машину и обрати на меня внимание, – приказал он. – Мисс Таск сказала тебе, почему уезжает?

Коузинсу было очень не по себе.

– Я так понял, что у нее возникли какие-то неприятности. Но это не мое дело, сэр.

– И помочь ей сбежать тоже не твое дело, – с кривой усмешкой заметил Макс. – Возникло недоразумение, и я хочу, чтобы мисс Таск вернулась как можно быстрее. Я еду ее искать. Да, подготовь машину миссис Проктор. Она сегодня уезжает.

– Навсегда, сэр?

– Навсегда, и займись-ка своими делами.

– Да, сэр! – Коузинс словно заново родился. – Мистер Сэвант, сэр, если вы собираетесь отыскать мисс Селину, значит, все в порядке, да? Я имею в виду, с ее неприятностями покончено?

– Я тебе уже все сказал, – раздраженно заметил Макс. – К чему ты клонишь, Коузинс?

– Только к тому, что она не уехала в Лондон, как вы подумали, сэр. Я пообещал, что не скажу, но если у нее все в порядке, то, значит, надо сказать, так? Она уехала к миссис Дингл, Хонимун-роуд, 24.

– Где это, черт возьми?

– В Кони, сэр… всего десять миль отсюда. Вы привезете ее к обеду.

Макс широко улыбнулся и похлопал его по спине.

– Коузинс, ты молодой негодяй, и я повышаю тебе зарплату! – сказал он, прыгнул в машину и рванул с места.

Селина, которую миссис Дингл напоила чаем, деловито начищала кастрюлю, когда в дверь позвонили. Она уже рассказала о своих злоключениях, поплакала на полном плече хозяйки и почувствовала себя гораздо лучше.

Миссис Дингл пошла открывать, и Селина, словно током пораженная при звуке голоса Макса, плюхнулась на стул, бессильно опустив кастрюлю на колени.

– Я так понимаю, что мисс Таск остановилась у вас, – говорил Макс. – Могу я немедленно увидеться с ней?

– Не можете, – сурово ответила миссис Дингл. – Кто вы, собственно говоря, такой?

– Меня зовут Сэвант, – покорно ответил Макс. – Я работодатель мисс Таск.

– Вы имеете в виду, что были ее работодателем, – энергично поправила его миссис Дингл. – Теперь у вас не может быть к ней никаких дел, и нет причин видеться с ней. Вы ведь выгнали ее, так что хоть полицию присылайте – вам до нее не добраться.

– Я рад, что в вашем лице мисс Таск нашла такую прекрасную защиту, миссис Дингл, – сказал Макс, – но произошла ужасная ошибка. Я хочу забрать мисс Таск домой.

Но миссис Дингл осталась непреклонной:

– Вы никуда ее не заберете. И позвольте мне сказать вам вот что: если вы приедете сюда снова и станете беспокоить нас, я вызову полицию.

Миссис Дингл попыталась захлопнуть дверь, но Макс успел подставить ногу.

– Селина! – в отчаянии закричал он. – Ты здесь, Селина? Позволь мне войти!

Селина вскочила. Щеки ее пылали. Она не могла прогнать Макса от дверей приютившего ее дома, так же как не могла прогнать его из своей жизни.

– Впустите его, миссис Дингл, – попросила она.

Миссис Дингл взглянула на нее через плечо:

– Тебе не стоит с ним встречаться, дорогая моя, это только создаст лишние проблемы.

– Впустите его, – повторила Селина.

Макс стоял в маленьком холле, вглядываясь в полумрак кухни.

– Я тебя плохо вижу, – жалобно сказал он.

– Здесь… Я здесь! – воскликнула она. – О, Макс! – И Селина бросилась в его объятия.

– Ну и ну! – проговорила миссис Дингл. – Хорошенькие отношения между хозяином и подчиненной, должна сказать!

– О, Макс, – выдохнула Селина. – Все в порядке? Ты все знаешь?

– Да, дорогое мое дитя. Вообще-то я предполагал нечто подобное, но ты так поспешно сбежала, что у меня не было времени сделать все как надо. Я приехал забрать тебя домой, Селина. Ты поедешь?

У нее не было сил, чтобы ответить.

– Вам бы лучше пройти в гостиную, – предложила миссис Дингл. – Хорошо, что ты не успела распаковать свой чемодан.

Они сели на старенькую софу в гостиной, Макс взял Селину за подбородок и долго смотрел ей в глаза.

– Ты выйдешь за меня? – спросил он. – Ты выйдешь за меня сразу, как я смогу все устроить?

В глазах Селины застыл немой вопрос.

– Вэл уехала, – быстро сказал Макс. – Между нами все давно кончилось. Думаю, ты и так поняла это, правда?

– Я знала только, что она никогда не сделает тебя счастливым. Это беспокоило меня больше всего, Макс.

Он нежно смотрел на нее.

– Вот в чем твой секрет, Селина, – счастье для других. Вот почему я полюбил тебя.

Она осторожно дотронулась до него, словно не была уверена в том, что он настоящий и все происходящее – реальность.

– Я всегда любила тебя, – тихо сказала она. – Но я никогда не думала… Когда ты понял?

Он задумчиво процитировал:

– Счастливые дети со счастьем в сердцах счастливо играют на зеленых лугах…

– Что? – удивилась Селина.

– Эти строки всегда невольно вспоминаются мне, когда я думаю о тебе. Когда я понял? Наверное, когда мы прятались с тобой в старой шахте. Я помню, что мне тогда ужасно хотелось, чтобы я был помоложе или ты постарше – сначала ты казалась мне таким ребенком, Селина. А еще в тот ужасный день, когда ты чуть не утонула, – тогда я знал уже точно, но чуть было не опоздал. Я был таким глупцом. – Макс взглянул на ее свежие губки, в ее счастливо сияющие глаза, вскочил и подхватил ее на руки. – Как все будет здорово! – закричал он. – Зимние вечера, летние дни в море – все, что я так хотел разделить с тобой! Домой, Селина! Все ждут тебя.