Текст книги "Я никогда не... (ЛП)"

Жизнь после смерти

Со смертью теряешь много приятных мелочей. Ощущение, когда уставшая залезаешь в кровать, свежесть в воздухе после дождя, трепет в животе при взгляде на своего возлюбленного, идущего по столовой. Убийца отобрал все это у меня прямо перед моим восемнадцатым днем рождения.

По капризам судьбы – и из-за угроз убийцы – моей давно потерянной близняшке Эмме Пакстон пришлось занять мое место. Когда две недели назад я умерла, то попала в мир Эммы – мир, который отличался от моего настолько, насколько это было возможно. С того самого момента я была там же, где Эмма, шла туда, куда шла она... и наблюдала.

Наблюдала за тем, как Эмма нашла мою страницу на Фейсбуке, и кто-то от моего имени сказал ей приехать.

Наблюдала за тем, как Эмма отправилась в Тусон, полная надежд на наше воссоединение.

Наблюдала за тем, как мои друзья перехватили Эмму, приняв ее за меня, и привели на вечеринку.

Я была рядом, когда она получила записку, в которой говорилось, что я мертва, а ей следует притворяться мной, чтобы не отправиться следом.

Сегодня я наблюдала за тем, как Эмма смакует мой любимый слабозаваренный белый чай и наносит мои мерцающие румяна от «НАРС» на свои высокие скулы.

Я ничего не могу сказать, когда она надевает узкие джинсы, которые я привыкла носить в выходные, и ищет в шкатулке с украшениями мой любимый серебряный медальон, от которого по комнате скачут солнечные зайчики, когда на него попадают лучи света.

Я молчу, когда Эмма в смс соглашается на поздний завтрак с моими подругами Шарлоттой и Мэделин, хотя сформулировала бы свой ответ иначе.

Тем не менее, Эмме отлично удается быть мной – почти никто не заметил подмену.

Эмма положила мой телефон, на ее лице отразилась беспокойство.

– Где же ты, Саттон? – нервным шепотом спрашивает она вслух, словно знает, что я близко.

Хотелось бы мне иметь возможность отправить ей послание из могилы: «Я рядом». Рассказать, как я умерла. Но моя память умерла вместе со мной.

То тут, то там случаются проблески, в которых я узнаю, какой была, но это всего лишь несколько мгновений, раскачивающихся на поверхности. Моя смерть для меня – такая же загадка, как и для Эммы.

Могу поклясться своим сердцем, своими останками, что меня кто-то убил. Кто-то следит за Эммой так же пристально, как и я.

Пугает ли это меня? Да.

С помощью Эммы у меня есть шанс узнать, что случилось в последние минуты моей жизни, что происходило до того, как оборвалось мое дыхание. Чем больше я узнаю о прошлой жизни и секретах, что хранила, тем больше понимаю, какая опасность поджидает мою давно потерянную близняшку. Мои враги повсюду. А иногда виновны и те, кого подозреваешь меньше всего.

Глава 1

Волшебная жизнь

– Сюда, на террасу.

Загорелая, с носом-кнопкой хозяйка подхватила четыре меню в кожаном переплете и повела всю компанию через столовую загородного клуба «Ла Палома», расположенного в Тусоне, штата Аризона.

Эмма Пакстон, Мэделин Вега, Лорел Мерсер и Шарлотта Чемберлен следовали за ней, лавируя между столами, занятыми загорелыми мужчинами в пиджаках и ковбойских шляпах, женщинами в белой теннисной форме и детьми, жующими натуральные колбаски из индейки.

Эмма завалилась в кабинку на оштукатуренной веранде, уставившись на затылок хозяйки, пока та проходила мимо: китайский иероглиф, скорее всего, означавший что-то вроде «веры» или «гармонии». С террасы открывался великолепный вид на горы Каталины, а каждый кактус и валун отбрасывал причудливую тень в свете полуденного солнца. Несколькими футами дальше, вокруг колышка для мяча стояли игроки в гольф, обдумывая свои сильные удары или проверяя БлэкБерри.

До того как Эмма перебралась в Тусон и заняла место сестры, единственным, что связывало ее с загородными клубами, была работа помощником гольфиста в местечке неподалеку от Лас-Вегаса.

Однако это место я знала, как свои пять пальцев. Постоянно привязанная к сестре, как шарик к запястью ребенка, я села рядом со своей близняшкой и ощутила покалывание в памяти. В последний раз в этом ресторане я была с родителями. Они привели меня сюда, чтобы отметить мою твердую четверку в табеле успеваемости – большую для меня редкость. Слабый аромат яиц и перца напомнил мне о любимом блюде – яйцах по-фермерски, приготовленных с лучшей в Тусоне колбасой. Я бы все отдала хотя бы за один укус.

– Четыре томатных сока с кусочками лайма, – прощебетала Мэделин официантке, которая пришла принять заказ.

Когда официантка ушла, Мэделин выпрямила спину, поправила свои угольно-черные волосы и достала из сумочки серебряную фляжку.

– Мы можем сделать «Кровавую Мэри», – подмигнув, сказала она.

Шарлотта забрала непослушную прядь своих рыже-золотых волос за ухо и захохотала.

– «Кровавая Мэри» нокаутирует меня.

Лорел ущипнула ее большим и указательным пальцами за переносицу веснушчатого носа.

– Я до сих пор чувствую усталость после вчерашней ночи.

– Вечеринка, без сомнения, прошла успешно.

Шарлотта рассмотрела свое отражение в поверхности ложки.

– Как ты считаешь, Саттон? Мы должным образом проводили тебя во взрослую жизнь?

– Как будто она знает. – Мэделин толкнула Эмму. – Ты не пробыла там даже и половину времени.

Эмма сглотнула. Она все еще не привыкла к постоянным насмешкам в круге друзей Саттон, подтруниванию, выросшему из многолетней дружбы. Всего шестнадцать с половиной дней назад она жила в приемной семье в Лас-Вегасе, молча перенося отвратительного названного брата Трэвиса и его одержимую знаменитостями мать. Но потом она в сети обнаружила видео, где душили девушку, выглядевшую в точности как она, включая овальную форму лица, высокие скулы и сине-зеленые глаза, которые меняли цвет в зависимости от освещения. Связавшись со своим мистическим двойником Саттон и узнав, что она ее давно потерянная сестра, взволнованная Эмма поехала в Тусон. Уже на следующий день девушка узнала, что ее сестру убили, и что ей грозит такая же участь, если она не займет ее место. И хотя ей не хотелось жить во вранье, а ее кожу покалывало всякий раз, когда кто-нибудь называл ее Саттон, другого выхода не было. Но она не собиралась сидеть сложа руки, позволяя телу сестры где-то разлагаться. Она найдет убийцу сестры... Во что бы то ни стало. Но делала она это не только из-за кровной мести. Найти виновного – единственный способ для Эммы вернуть свою собственную жизнь, построить свою семью.

Официантка принесла четыре стакана томатного сока. Не успела она отвернуться, как Мэделин открыла флягу и влила прозрачную жидкость в каждый бокал.

Эмма провела языком по своим зубам, ее журналистский мозг придумал заголовок: «Несовершеннолетние девушки устроили пьянку в местном загородном клубе». Подруги Саттон. Они живут на грани. Во многих отношениях.

– Ну, Саттон? – Мэделин пододвинула стакан с томатным соком поближе к Эмме. – Ты собираешься объяснить, почему убежала с собственной вечеринки?

К ней нагнулась Шарлотта.

– А если расскажешь, то тебе придется нас убить?

При слове «убить» Эмма вздрогнула. Мэделин, Шарлотта и Лорел были первыми подозреваемыми в убийстве Саттон. Кто-то пытался удушить Эмму медальоном Саттон на ночевке у Шарлотты, и этот человек либо взломал хорошо охраняемый дом, либо уже находился внутри. Прошлой ночью Эмма узнала, что за тем видео с удушением стояли ее подруги.

Но это был всего лишь розыгрыш. Друзья Саттон образовали секретное общество «Игра в ложь», которое занималось тем, что до смерти пугало своих участников и других ребят в школе.

Но что, если друзья Саттон хотели зайти дальше? Их прервал Итан Ландри, единственный настоящий друг Эммы в Тусоне. Но кто мешал им прикончить Саттон позже?

Чтобы успокоиться, Эмма глотнула томатного сока и воззвала к своей внутренней Саттон, к девушке, которая, как она знала, была нахальной, придирчивой и недоверчивой.

– Вы скучали без меня? Или беспокоились, что кто-то увез меня и оставил умирать в пустыне?

Эмма оглядела лица уставившихся на нее девушек, пытаясь найти там следы вины или признания. Мэделин подпиливала сломавшийся ноготь персикового цвета. Шарлотта хладнокровно потягивала «Кровавую Мэри».

А Лорел уставилась на поле для гольфа, будто узнала кого-то знакомого.

Тут зазвонил телефон Саттон. Эмма достала его из сумки и посмотрела на экран. Пришло сообщение от Итана:

«Как ты после вчерашнего? Дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится».

Эмма прикрыла глаза и представила лицо Итана, его черные волосы и пронзительно-голубые глаза, смотрящие так, как ни один парень не смотрел на нее раньше.

– Кто написал? – Шарлотта перегнулась через стол, чуть не напоровшись грудью на искусственный кактус.

Эмма прикрыла экран рукой.

– Ты покраснела! – сказала Лорел.

– Новый парень? Из-за него ты вчера сбежала от Гарретта?

– Нет, это всего лишь от мамы.

Эмма поспешно удалила сообщение. Подруги Саттон никогда не поймут, почему она ушла со своей вечеринки с Итаном, странным парнем, который больше интересовался звездами, чем популярностью. Но до сих пор Итан был самым нормальным человеком, встретившимся девушке в Тусоне. К тому же, он единственный знал, кто Эмма на самом деле и почему она приехала в город.

– Так что именно произошло у вас с Гарреттом? – При этих словах Шарлотта сжала свои блестящие, черничного цвета губы.

Эмма уже поняла, что в их компании Шарлотта была главной... А еще она больше всех комплексовала по поводу своей внешности. Она накладывала тонну макияжа, а говорила так громко, будто иначе ее никто не будет слушать.

Эмма соломинкой гоняла кусочек льда по стакану. Гарретт. Верно. Гарретт Остин был парнем Саттон... Если быть точной, бывшим парнем. Прошлой ночью он подарил ей обнаженного себя и пачку презервативов. Было больно видеть растерянное выражение на лице парня, когда Эмма отшила его.

Я могу только догадываться, как мы проводили время, но уверена, что наши отношения не были шуткой. Хотя сейчас он, скорее всего, думает, что для меня так все и было.

Прозрачно-голубые глаза Лорел сузились, она сделала еще один глоток из своего стакана.

– Почему ты сбежала от него? Неужели он так плохо выглядит голым? У него третий сосок?

Эмма покачала головой.

– Ничего такого. И вообще, это не ваше дело.

– Тогда тебе лучше найти ему замену. Бал через две недели, и нужно подсуетиться, а то всех приличных парней разберут.

Шарлотта фыркнула.

– Разве это ее остановит?

Эмма вздрогнула. В прошлом году Саттон увела Гаррета у Шарлотты.

Признаю, что это не делает меня хорошей подругой. А если еще вспомнить закорючки «Гарретт» в блокноте Шарлотты и его фотографии под кроватью, то сразу становится понятно, что она все еще по нему тоскует. Довольно весомая причина желать моей смерти.

По круглому столику скользнула тень. К девушкам подошел мужчина с блестящими черными волосами и карими глазами. Его рубашка поло была накрахмалена до хруста, а брюки хаки были идеально отглажены.

– Папа! – вскрикнула дрожащим голосом Мэделин, весь лоск «крутой девчонки» тут же с нее слетел. – Я-я не знала, что ты сегодня будешь здесь.

Мистер Вега пристально посмотрел на бокалы, стоящие на столе. Его ноздри расширились, как будто пытаясь почувствовать запах алкоголя. Улыбка не сошла с его лица, но в ней было что-то такое, что заставило Эмму почувствовать себя неловко. Мужчина напомнил девушке Клифа – приемного отца, продававшего машины в пыльном местечке на границе с Ютой, который за пару секунд превращался из отца-тирана во вкрадчивого продавца-подхалима.

Секунду мистер Вега молчал. Потом наклонился и сжал голую руку Мэделин. Она еле заметно вздрогнула.

– Заказывайте все, что захотите, девочки, – низким голосом произнес он. – Все за мой счет.

Мужчина резко повернулся и пошел к полю для гольфа.

– Спасибо, папа, – прокричала ему в спину Мэделин.

– Мило, – заикаясь, прошептала Шарлотта, краем глаза наблюдая за Мэделин.

– Ага.

Лорел провела указательным пальцем по зубчатому краю тарелки, не решаясь поднять взгляда на Мэделин. Все смотрели так, будто хотели что-то сказать, но не говорили... или не осмеливались. В семье Мэделин секреты были делом обычным. Ее брат, Тайер, сбежал до того, как Эмма приехала в Тусон. Эмма повсюду видела плакаты с его фотографией.

На какой-то миг девушка ощутила вспышку ностальгии по старой жизни, по безопасной жизни. Она приехала в Тусон с мыслью, что найдет здесь все, чего хочет: сестру, семью. А вместо этого она нашла семью, которая постепенно распадалась, даже не подозревая об этом, мертвую близняшку, чья жизнь с каждой минутой становилось все запутанней, и потенциальных убийц, следящих из-за каждого угла.

Кровь прилила к щекам Эммы, на нее сильно влияла невысказанная напряженность. Громко откашлявшись, она отодвинула стул от стола.

– Сейчас вернусь, – сказала она, направляясь к застекленной створчатой двери, ведущей в туалет.

Она вошла в пустой зал с зеркалами, шикарными кожаными кушетками коньячного цвета и деревянными корзинами, в которых можно было найти спрей для волос «Нексус», тампоны «Тампакс» и маленькие бутылочки с дезинфицирующим средством для рук «Пурелл». В воздухе приятно пахло духами, а из колонок доносилась классическая музыка.

Эмма плюхнулась в кресло рядом с одним из туалетных столиков и придирчиво разглядела свое отражение. Из зеркала на нее смотрела девушка с овальным лицом, обрамленным волосами цвета охры, с глазами, чей цвет, в зависимости от освещения, менялся от прозрачно-голубого до василькового. Те же черты, что и у девушки, которая счастливо улыбалась с семейных портретов Мерсеров, чья одежда кололась, будто чувствуя, что Эмме она не принадлежит. А на шее у Эммы висел серебряный медальон Саттон – тот же, каким убийца пытался задушить Эмму на кухне Шарлотты. Девушка почему-то была уверена, что он был на Саттон в день убийства. Каждый раз, когда она касалась гладкой серебряной поверхности или видела блеск в зеркале, он напоминал ей о том, что необходимо найти убийцу сестры.

Со скрипом открылась дверь, и из столовой в комнату проникли звуки. Эмма обернулась и увидела блондинку лет двадцати в розовом поло с логотипом загородного клуба на груди.

– Ты Саттон Мерсер?

Эмма кивнула. Девушка полезла в карман рубашки.

– Тебе просили передать.

Она протянула ей коробочку для кольца с логотипом Тиффани. Маленькая надпись на крышке гласила: «Для Саттон». Эмма уставилась на подарок, побаиваясь к нему прикоснуться.

– От кого это?

Девушка пожала плечами.

– Посыльный только что оставил его у консьержа. А твои подруги сказали, что ты здесь.

Эмма осторожно взяла коробочку, девушка повернулась и вышла. Крышка легко открылась, показывая вельветовую шкатулочку для украшений. В сознании Эммы пронеслось множество вариантов. Маленькая часть ее отчаянно желала, чтобы подарок был от Итана. Или, что гораздо неудобнее, он может быть от Гарретта, пытающегося ее вернуть.

Шкатулочка со скрипом открылась. Внутри лежал серебряный брелок, в форме локомотива. Эмма провела по нему пальцами. Из-под крышки шкатулки ее что-то кольнуло. Девушка потянула за край и вытащила свернутую в трубочку записку, написанную печатными буквами:

« Другие, может, и забыли розыгрыш на железной дороге, но я запомню его навсегда. Спасибо!»

Эмма засунула записку обратно в коробку и захлопнула ее. Розыгрыш на железной дороге. Прошлой ночью в спальне Лорел она просмотрела, по меньшей мере, пятьдесят розыгрышей. Ни в одном из них речи о поездах не шло.

Подвеска в виде поезда отпечаталась в моем сознании, и внезапно в нем появилась слабая вспышка. Визг свиста поезда где-то недалеко. Крик, а потом вихрь огней.

Было ли это...

И мы ли?...

Но воспоминания улетучились так же быстро, как и возникли.

Глава 2

Место преступления – Тусон

Итан Ландри открыл ворота общественного теннисного корта и вошел внутрь. Эмма наблюдала за тем, как он прошел мимо нее: плечи опущены, руки – в карманах. Даже несмотря на то, что было больше десяти, лунного света хватало, чтобы увидеть его абсолютно потрепанные джинсы, потертые конверсы и грязные темные волосы, очаровательно завивающиеся поверх воротника темно-синей фланелевой рубашки. Позади парня тащился развязавшийся шнурок.

– Может, я оставлю свет выключенным? – Итан показал на срабатывающий при опускании монеты прибор, используемый для игр ночью.

Эмма кивнула, почувствовав, как внутри нее все подпрыгнуло. Находиться с Итаном в темноте – не так уж плохо.

– Так что там за розыгрыш с поездом? – спросил он о сообщении, полученном от Эммы несколькими часами ранее, когда она просила его встретиться с ней на корте. Он стал их местом встречи – тем местом, которое чувствовалось как исключительно их.

Эмма протянула Итану серебряный брелок.

– Кто-то оставил его для Саттон в загородном клубе. К нему прилагалась записка.

По спине девушки пробежал холодок, пока она передавала содержание записки. Неподалеку прогрохотал мотоцикл. Итан покрутил брелок в руках.

– Я ничего не знаю о поездах, Эмма.

У девушки екнуло сердце, когда ее назвали настоящим именем. Это было таким облегчением. Но в то же время ощущалась опасность. Убийца сказал никому не говорить. А она нарушила правила.

– Похоже, тот, кто дал тебе брелок, сам был частью этого розыгрыша, – предположил Итан, – или его жертвой.

Эмма кивнула. На мгновение они замолчали, прислушиваясь к одиноким баскетбольным броскам на дальнем корте. Вдруг девушка полезла в карман.

– Я хотела кое-что тебе показать.

Эмма протянула парню телефон. В животе у нее все перевернулось, когда их пальцы случайно соприкоснулись.

Итан был милым... по-настоящему милым.

Должна признать, что Итан был милым, даже слишком – таким растрепанным, задумчивым мальчиком-загадкой. Было забавно наблюдать, как раскрывается увлечение моей сестры. Это заставило меня почувствовать себя ближе к ней, будто у нас появилось что-то, о чем мы могли бы говорить часами, если бы я была жива.

Эмма откашлялась, когда Итан, прокручивая, просматривал страницу, которую она загрузила.

– Это список всех людей из жизни Саттон, – пояснила она, слова быстро слетали с ее губ. – Я просмотрела все: аккаунт на Фейсбуке, телефон, почту. И теперь с уверенностью могу сказать, что дата ее смерти – тридцать первое августа.

Итан повернулся к Эмме.

– С чего ты это взяла?

Эмма глубоко вздохнула.

– Смотри сюда.

Она зашла на Фейсбук.

– Я написала Саттон в 22.30 тридцать первого числа.

Она подвинула экран поближе к Итану, чтобы тот мог прочитать сообщение: « Это может прозвучать безумно, но мне кажется, что мы родственники. Ты случайно не приемный ребенок?»

– А потом Саттон ответила в 00.56.

Эмма прокрутила страницу вниз и показала ответ Саттон: « О, Боже. Я не могу в это поверить. Да, меня точно удочерили».

На лице у Итана появилось непонятное выражение.

– Так почему ты думаешь, что она умерла тридцать первого числа, если она ответила на твое сообщение?

– Я была единственным человеком, с которым Саттон общалась тем вечером.

Эмма открыла журнал звонков за тридцать первое число. Последний принятый вызов в 16.32 – от Лилианны Фьорелло, одной из подруг Саттон. Затем в 20.39 – пропущенный от Лорел. Еще три пропущенных звонка в 22.32, 22.45 и в 22.59 от Мэделин. Эмма перешла к следующему дню. Череда пропущенных звонков продолжилась: в 9.01 звонила Мэделин, 9.20 – Гаррет, а в 10.36 – Лорел.

– Может она была занята и не сняла трубку, – предположил Итан.

Он взял телефон, зашел на страницу Саттон в Фейсбуке и стал просматривать сообщения на «стене». Эмма прикоснулась к медальону Саттон.

– Я просмотрела журнал звонков до декабря. Она отвечала практически на каждый звонок. А даже если не отвечала, то перезванивала позже.

– Тогда что насчет вот этого сообщения от тридцать первого числа? – спросил Итан, показывая на экран. – Может, она просто всех избегала?

Последнее сообщение, написанное за несколько часов до письма Эммы, звучало так: «Вы когда-нибудь задумывались о побеге? Я – да».

Эмма яростно затрясла головой.

– Мою сестру ничего не беспокоило.

Даже тот факт, что ее чуть не задушили. Сначала Эмма задавалась вопросом, действительно ли Саттон сбежала – может, все происходящее было частью искусного розыгрыша. Но когда кто-то чуть не задушил Эмму в доме Шарлотты, она убедилась в том, что Саттон действительно умерла.

– Итан, подумай об этом, – продолжила Эмма. – Саттон случайно написала сообщение насчет побега... а потом ее кто-то убил. Слишком большое совпадение. Что, если Саттон ничего не писала... Может, это сделал убийца? А любой, кто заметит пропажу девушки, прочитает сообщение на стене и подумает, что она просто сбежала. Так убийца хотел прикрыть свою задницу.

Подошвой ботинка Итан катал забытый кем-то теннисный мяч. Глубокий разрез вдоль шва повредил ярко-желтую ткань.

– Но это не объясняет записку от Саттон, написанную тебе за несколько часов до приезда в Тусон. Кто ее написал? – дрожь в его голосе выдавала нервозность. По спине девушки пробежал легкий холодок.

– Думаю, убийца написал обе записки, – прошептала она. – Когда он узнал о моем существовании, то захотел, чтобы я приехала и заняла место Саттон. Нет тела – нет дела.

Итан отвел глаза, как будто до сих пор не мог поверить девушке.

Я же была точно уверена, что сестра права. Я вошла в жизнь Эммы 31 августа, за пару часов до того, как Эмма нашла видео с удушением. Подозреваю, я застряла между миром живых и мертвых.

Эмма уставилась на темные силуэты деревьев вдали.

– Так что Саттон делала той ночью? Где она была? И с кем?

– Нашла какие-нибудь подсказки в ее комнате? – спросил Итан. – Ни электронных писем, ни пометок в календаре?

Эмма покачала головой.

– Я прочитала ее дневник. Но записи в нем такие загадочные и беспорядочные, будто Саттон знала, что он когда-нибудь попадет в руки врагов. А еще неизвестно, что она делала в ночь гибели.

– В карманах смотрела? Может, найдутся какие-нибудь квитанции или чеки? – предположил Итан. – Скомканные записки в мусорном ведре?

– Ничего.

Эмма опустила глаза. Внезапно, она почувствовала себя, как выжатый лимон.

Итан вздохнул.

– Понятно. А ее подруги? Что они делали той ночью?

– Я спрашивала Мэделин, – ответила Эмма. – Она сказала, что не помнит.

– Удобно.

Итан чертил носком кроссовка по поверхности корта.

– Хотя, Мэделин вполне могла это сделать. Красивая, неуравновешенная балерина. «Черный лебедь» в жизни. – Эмма издала короткий смешок. – Слишком преувеличено, не думаешь?

На прошлой неделе она несколько раз тусовалась с Мэделин. Они даже поговорили по душам о Тайере и немного посмеялись. В те моменты Мэделин напомнила Эмме ее грубую, но заботливую подругу Александру Стокс, живущую в Хендерсоне, в Неваде.

Эмма посмотрела на Итана.

– Может, Мэделин сказала правду. Например, ты помнишь, что делал 31 числа?

– Вообще-то да. В тот день начался метеоритный дождь.

– Персеиды, – кивнула Эмма.

В первую их встречу он смотрел на звезды. По лицу Итана скользнула застенчивая улыбка, будто он тоже это вспомнил.

– Да, скорее всего, я был на своем крыльце. Дождь продолжался где-то неделю.

– А расположился ты там, потому что звезды интереснее людей? – поддразнила Эмма.

Итан покраснел и отвернулся.

– Некоторых людей.

– Значит, мне снова спросить Мэделин? – настаивала Эмма. – Думаешь, она что-то скрывает?

Итан покачал головой.

– Ты не знаешь этих девушек. Я не принадлежал к тайному обществу, но Шарлотта и Мэделин всегда что-то скрывали. До твоего приезда в город, когда Саттон все еще была жива, казалось, что они постоянно соперничали за ее внимание. – Парень уставился куда-то вдаль. – Как будто они любили и ненавидели ее одновременно.

Взяв в руки телефон Саттон, Эмма зашла в Твиттер и просмотрела профили друзей Саттон, не найдя ничего интересного за тридцать первое число. Но когда открыла записи от 1 сентября, что-то на странице Мэделин привлекло ее взгляд. Она писала Шарлотте: «Спасибо за то, что ты была со мной той ночью, Шар. Настоящие друзья держатся вместе, несмотря ни на что».

– Настоящие друзья, – с сарказмом сказал Итан.

– Ой.

– Скорее, ха?

Что-то было не так.

– Мэделин и Шарлотта не проявляют эмоций. Никогда.

По мнению Эммы, они больше напоминали ненадежных сослуживцев в полку популярных девушек.

Потом Итан указал на предыдущую ночь.

– Мэделин говорила про тридцать первое.

Я задрожала. Может, они были со мной той ночью. Может, нашу псевдо-дружбу они тоже решили закончить вместе. И может, если Эмма не будет осторожной, то станет следующей.

Девушка провела ладонями по лицу, а потом снова взглянула на Итана.

В груди заныло чувство вины. Кто бы ни убил сестру, он следит за каждым движением Эммы. Как скоро убийца поймет, что Итан знает правду о ней, и захочет его тоже заставить замолчать?

– Ты не можешь мне помогать, – прошептала она. – Это небезопасно.

Итан посмотрел в лицо девушки, его глаза горели.

– Ты не можешь заниматься этим в одиночку.

– Ты уверен?

Когда он кивнул, на Эмму накатило чувство благодарности.

– Спасибо тебе. Но я пойду ко дну в одиночку.

Итан выглядел удивленным.

– Ты не похожа на девушку, которую что-то может потопить.

Эмме хотелось дотронуться до отблеска, который лунный свет оставил на его щеке. Он пододвинулся ближе, пока их колени не соприкоснулись, и наклонился к губам девушки, как будто хотел ее поцеловать. Эмма чувствовала жар его тела. Мысли смешались. Девушка вспомнила, как вчера вечером Итан сказал, что начал влюбляться в девушку, занявшую место Саттон. То есть начал влюбляться в нее. Другие девушки знали, как сделать первый шаг. Эмма сохранила страницу из журнала под названием «Способы флирта», но на деле ни один из предложенных советов не попробовала.

Щелчок.

Эмма вскочила и посмотрела направо. Прямо за деревом, растущим неподалеку, можно было разглядеть слабое свечение от экрана мобильника, как будто кто-то стоял там и наблюдал.

– Ты видел это?

– Что? – прошептал Итан.

Эмма вытянула шею. Но вокруг была только темнота, от которой возникало чувство, будто кто-то слышал и видел все.

Глава 3

Крутя колеса

Утром в понедельник в классе керамики школы Холлиер Эмма засела за гончарный круг. Она была окружена глыбами серой, как цемент, глины, деревянными инструментами для резьбы и гравировки и кривыми чашами на деревянных дощечках, ждущих обжига в печи. В воздухе пахло землей и влагой, не замолкая гудел гончарный круг и слышался топот неуклюжих ног по педали на нем. Мэделин влезла на табурет справа от Эммы, косясь на круг так, будто тот был орудием для пыток.

– Зачем вообще делать глиняную посуду? Для чего тогда нужен «Гончарный сарай» ¹?

Шарлотта фыркнула.

– В «Гончарном сарае» не торгуют посудой. Думаешь в «Корзине и Бочке» продают корзины и бочки?

– А в «Причале 1» – причалы? – захохотала сидящая впереди Лорел.

– Меньше разговоров, больше творчества, – сказала миссис Джилиам, преподаватель по керамике, прогуливавшаяся по классу. Ее ножной браслет с колокольчиками позвякивал при ходьбе. Миссис Джилиам была из тех людей, которые выглядели так, что не могли не преподавать искусство. Она носила широкие трикотажные брюки, жаккардовые жилеты и массивные колье поверх туник из батика, от которых пахло заплесневелым пачули. Ее слова были экспрессивными, напоминая Эмме старого школьного работника, которого она знала, по имени миссис Туерк, которая всегда разговаривала так, будто произносит шекспировский монолог.

Ну а теперь, Эмма... с тобой хорошо обращаются в этом детском приюте в Неваде?

– Отличная работа, Ниша, – проворковала миссис Джиллиам, проходя мимо стола для обжига, где несколько студентов раскрашивали в земляные цвета свои глиняные горшки.

Ниша Бэннерджи, которая была помощником капитана Саттон в команде по теннису, обернулась и торжествующе улыбнулась Эмме. Ее глаза вспыхнули неприкрытой ненавистью, от чего сквозь грудь Эммы пробежала холодная дрожь страха. Было ясно, что Ниша и Саттон уже давно серьезно враждуют между собой – Ниша злобно смотрит на Эмму еще с тех пор, как она появилась в жизни Саттон.

Отвернувшись, Эмма положила маленький шарик серой глины в центр круга, сложила ладони вокруг него и позволила колесу медленно крутиться, пока у нее не получилась форма чаши. Лорел тихонько присвистнула.

– Откуда ты знаешь, как это делается?

– Э-э, новичкам везет.

Эмма пожала плечами, будто в этом не было ничего особенного, но у нее слегка дрожали руки. В ее голове внезапно возник заголовок: «Превосходное мастерство изготовления глиняной посуды разоблачает Эмму Пакстон, выдающую себя за Саттон Мерсер». Скандал! Эмма начала изготовлять глиняную посуду еще в Хендерсоне. Она часами засиживалась в мастерской после школьных занятий. Желанная альтернатива возвращению домой к Урсуле и Стиву, приемным родителям-хиппи, не уважающим личную гигиену. Правило «Никакой пены» применялось к ним, их одежде и восьми шелудивым псам.

Эмма специально задела рукой глиняную заготовку и горестно вздохнула, когда та развалилась.

– С ней покончено.

Только миссис Джилиам скрылась за печью, как Эмма посмотрела на Мэделин и сняла ногу с педали. Мэделин и остальные все еще являлись основными подозреваемыми в убийстве Саттон. Но не было доказательств. Вытерев руки о полотенце, девушка достала телефон Саттон и открыла календарь.