Текст книги "Бейсболист (ЛП)"

Автор книги: Сара Ней

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

Я не буду плакать, я не буду плакать, я не буду плакать.

– Да. – Мои плечи опускаются. – Да, мне не все равно.

Теперь он ближе, руки по швам.

– Cuál es tu nombre? – Как тебя зовут?

– Yo me llamo, – начинаю я срывающимся голосом. – Амелия.

Меня зовут Амелия.

– Амелия, – повторяет он в ответ, мое имя – откровение. – Приятно познакомиться.

– Как… – я с трудом сглатываю. – Как давно ты это знаешь?

Он ненадолго запинается, подбирая слова.

– Я понял, что что-то не так почти с той минуты, как увидел тебя. Там было несколько вещей, которые я не мог понять, а потом ты улыбнулась, и я увидел это. – Он берет свой палец и касается места под моей губой, того, к которому он хотел прикоснуться, когда мы танцевали на концерте, только на этот раз, когда его палец прижимается к ней, я могу наслаждаться этим. – И у тебя другой смех.

Это правда. Мой смех другой, более низкий и менее бодрый, не такой яркий или дерзкий, как у Люси, в основном потому, что ей нравится привлекать к себе внимание.

– Я понятия не имею, что сказать. Мы поменялись местами не со зла. Я пыталась помочь своей сестре, и это впервые.

– Что впервые?

– Нас никогда не ловили.

– Я пригласил тебя сюда не для того, чтобы обвинить во лжи. Я пригласил тебя сюда, потому что ты мне нравишься. Я сказал твоей сестре по телефону, что я…

– Подожди, ты говорил с моей сестрой? Она знает?

– Конечно, знает. Я должен был убедиться, что она не будет чертовски зла, когда я буду преследовать тебя.

– Преследовать меня?

– Я же сказал, что собираюсь встречаться с тобой, помнишь?

– Да. – Как я могла забыть? – Что сказала Люси, когда ты с ней разговаривал?

– Это она помогла мне доставить тебя сюда. – Он проводит гигантской ладонью по своим темным шелковистым волосам. – После того, как ты порвала со мной, я стоял на той чертовой парковке и смотрел тебе вслед, гадая, что же, черт возьми, пошло не так, складывая все в голове. Некоторые вещи, которые ты сказала, не имели смысла, поэтому я вошел в Instagram в аккаунт Люси.

Я медленно киваю в знак понимания.

– И нашел наши фотографии.

Он тоже кивает.

– Да. Именно тогда я позвонил ей, прямо с парковки, могу добавить, чтобы узнать, как она отнесется к тому, если я захочу встречаться с тобой, а не с ней. Она практически перепрыгивала через себя, пытаясь избавиться от меня. – Он смеется. – Я ей действительно не нравлюсь.

– Но она тебе не нравится.

– Ни капельки, мне нравишься ты.

Обморок!

Ничего такого романтического со мной еще не случалось, никогда, никогда в жизни, и я сомневаюсь, что это случится снова.

– Я думаю, нам надо выбираться отсюда. Я отморожу свою задницу.

– Мне бы этого хотелось. – Я сокращаю расстояние между нами, позволяя своим рукам коснуться его груди. – Знаешь, чего бы мне еще хотелось? Поцеловать тебя.

Он наклоняет голову на несколько дюймов, так что наши рты находятся на расстоянии вдоха.

– Неужели?

– Я чувствую, что мы ждали целую вечность, не так ли?

– На самом деле прошла всего неделя, Амелия.

Боже, как приятно слышать, как он произносит моё имя.

Моё.

– Всего лишь одна из лучших и худших недель в моей жизни.

– Иногда предвкушение – лучшая часть игры, не так ли? Ожидание, напряжение, ведущее к большой игре.

– Это то, о чем ты думаешь? Игра? – Я пытаюсь быть кокетливой, но не думаю, что все идет хорошо; он морщит нос.

– Нет. Я не думаю, что кто-то из вас был достаточно опытным, чтобы продолжать в том же духе. Ты серьезно отстой в актерском мастерстве. – Он хватает меня за руку, и я чувствую бабочек. Он целует меня в лоб.

Тьфу.

– Ну же, пошли.

И я охотно иду.

***

– Твои друзья не подумают, что это безумие, верно?

Мы стоим на большом крыльце бейсбольного дома, собираясь войти внутрь. Левая рука Данте уже готова распахнуть сетчатую дверь, нога упирается в порог, правая рука сжимает мою.

Я останавливаю его, нежно дергая за нижнюю губу.

– Нет, зачем им это?

– Ты встречался с одной сестрой, а теперь встречаешься с другой, – объясняю я. – Ты не думаешь, что у твоих друзей будут проблемы с этим?

– Mi cielo, мои друзья не заметят разницы. Они просто кучка идиотов.

Я краснею от его выражения нежности. Мой рай.

– Окей. Я просто не хочу, чтобы они думали, что я, ну знаешь… подозрительная.

– Никто не подумает, что ты подозрительная. – Его смех глубокий, веселый. – Во всяком случае, они подумают, что это чертовски круто, что я встречался с близнецами.

– Ты не Хью Хефнер (прим. Американский издатель, основатель и шеф-редактор журнала «Playboy», а также основатель компании «Playboy Enterprises». Прозвище – Хеф) – ты не встречался с нами в одно и то же время, – фыркаю я

– Но я вроде как сделал это. – Он поворачивается ко мне лицом, спускается с крыльца и притягивает меня к себе, руки скользят по моей талии.

– Но ты же не знал об этом.

Я смотрю на его рот, поглощенная его губами.

– Мои друзья все равно подумают, что я крутой, если я расскажу им об этом.

– Они подумают, что у тебя был секс втроем. – Я закатываю глаза. – Потому что большинство парней твоего возраста – извращенцы.

– Вовсе нет.

– Это точно – ты даже не пытался поцеловать меня. – Мой подбородок самодовольно вздергивается в его сторону, я приподнимаю правую бровь.

– Ты же не хотела, чтобы я тебя целовал, помнишь? Я ждал, потому что я хороший гребаный парень.

– Я не хотела, чтобы ты целовал меня, потому что ты мне нравишься.

Он недоуменно качает головой.

– В этом нет никакого смысла.

– Я не хотела, чтобы ты целовал меня, как Люси. Я хотела, чтобы ты целовал меня как меня.

Он обхватывает мое лицо ладонями, поглаживая большими пальцами вверх и вниз по щекам, вызывая у меня покалывание.

– Ты действительно чертовски милая.

– Нет, это ты. – Я пытаюсь скривить свой рот между его ладонями, но в итоге получаю рыбьи губы.

– Мы же не собираемся быть одной из этих отвратительных сюсюкающих пар, не так ли?

– Это ты держишь руки у меня на лице. – Его большие, грубые, совершенные руки. – Ты собираешься поцеловать меня?

Его лицо приблизилось на несколько дюймов.

– А ты этого хочешь?

– Да, – шепчу я. – Я целую вечность ждала, когда ты положишь на меня свои гигантские лапы.

Не знаю, чего я ожидала, когда наши губы наконец соприкоснутся, но это было не то.

Это намного лучше.

Взрывоопасное.

Медленное, обдуманное прощупывание его восхитительного языка похоже на сон.

Влажное.

Господи, у него такой хороший вкус, такой чертовски хороший.

Импульсивно я толкаю его в грудь, легким толчком прижимаю к стене дома и начинаю тереться о него.

Ладони Данте сжимают мою задницу. Тащат меня на его твердое тело, в его стояк, проводя этими фантастическими ловчими ручищами вверх и вниз по моей заднице. Возбуждающе.

У него полные губы. Твёрдые.

Мягкие.

Я могла бы проглотить его.

Этого недостаточно, совсем нет.

Я сейчас такая горячая и возбужденная, и боже, я ненавижу это слово, но это так верно. Я хочу сорвать с себя одежду, чтобы он мог прикоснуться к моему телу, чтобы я могла прикоснуться к его. Мы провели три свидания, и я готова перейти на следующий уровень.

Если этот поцелуй губит меня, то интересно, что на самом деле сделает со мной секс с ним.

Когда мы наконец отрываемся друг от друга, Данте моргает. Снова моргает.

Бормочет:

– Давай зайдем внутрь.

– Хорошо, – говорю я задыхаясь, нетерпение вибрирует во всех моих нервных клетках. – Если ты не думаешь, что твои соседи будут судить меня, я войду внутрь.

– Я действительно думаю, что это восхитительно, что ты думаешь, что они смогут отличить вас друг от друга – действительно чертовски восхитительно. – Он запечатлевает еще один горячий поцелуй на моих губах, оставляя меня ошеломленной и чувствующей холод, когда он отодвигается, чтобы открыть входную дверь. – Кроме того, большинство этих парней не встречаются с одной и той же девушкой дважды, так что кто они такие, чтобы судить.

Они сидят по всему дому, когда мы входим в дверь, Дэш тянет меня внутрь. Мы останавливаемся у входа в гостиную, и я коротко машу рукой.

– Привет.

– Ребята, вы помните Амелию.

Они все смотрят открыто, дружелюбно и заинтересованно. Любопытно, как группа малышей.

Один парень – огромный бейсболист, растянувшийся в центре на диване, с пультом в руках – оглядывает меня с головы до ног, потом снова возвращается, наморщив лоб.

– Мне казалось, ты говорил, что ее зовут Люси.

Я ухмыляюсь, отвечая прежде, чем успеет Данте.

– Нет. Амелия. Ты, должно быть, путаешь меня с кем-то другим.

Парень выглядел смущенным.

– Дерьмо, сожалею.

Указательный палец Данте щекочет мою ладонь, когда мы идем в зал.

– В любом случае, мы будем в моей комнате. Не беспокойте нас.

Когда мы оказываемся в его спальне за закрытой дверью, он поворачивается ко мне и говорит:

– Эта маленькая ложь соскользнула с твоего языка, не так ли?

– У меня было много практики. – Я ухмыляюсь, снимая туфли, уже успокоившись. – В основном с членами семьи и несколькими ничего не подозревающими учителями в начальной школе.

– Ты даже глазом не моргнула, когда солгала ему в лицо. Пожалуйста, никогда не делай этого со мной.

– Я просто дразнила его. – Я хватаю большую руку Данте, сжимая ее. – Что было бы невозможно с тобой, так как ты можешь отличить нас друг от друга.

– Люси сказала, что я твой единорог. – Он смеется, бросая пиджак на стул.

Это заставляет меня задуматься.

– Она так сказала?

– Да. Я гребаный единорог.

***

Дэш

Теперь, когда я знаю, что она совершенно другой человек, эти различия бросаются в глаза, как красные флажки.

Очевидно, есть волосы и ямочка. Ее брови выгнуты еще выше, глаза острее. В Амелии есть что-то такое, чего нет у Люси; она целенаправленная и вдумчивая.

Ее губы? Невероятные.

Она сбрасывает куртку, стягивает ее вниз по рукам и вешает на стул, стоящий у моего стола.

Правда? Теперь, когда она у меня в комнате, я не знаю, что с ней делать.

Она осматривает пространство, уперев руки в узкие бедра, впитывая все пространство вокруг. Здесь не так много, чтобы разглядывать, только кровать, стол, стул, торшер. Самый минимум, даже телевизора нет.

Не на что смотреть, не чего осматривать, не куда идти, кроме кровати.

На самом деле это просто бежевая коробка, где я сплю, и теперь я, кажется, приобрел подругу, чтобы присоединилась ко мне.

Я сажусь на край матраса, широко расставив ноги и откинувшись назад. Смотрю, как она занята разглядыванием моих вещей. Ноутбук на моем столе и стикеры на стене над ним. Несколько книг, которые я сложил на столе.

– Здесь хорошо, чисто.

– Я действительно скучный. – Это звучит как извинение.

Амелия поворачивается. Он направляется ко мне, встает между моих ног.

– Я так не думаю.

Мои руки автоматически скользят к ее талии, как мы делали это миллион раз, притягивая ее для объятий. Я зарываюсь лицом в ее плоский живот, утыкаясь носом в ее свитер.

Ее ловкие пальцы нежно перебирают черные волосы на моей голове, затем спускаются вниз по шее, приземляясь на плечи. Туда-сюда, кончиками пальцев разминая мышцы там.

Это чувствуется, как небеса.

– Я вовсе не считаю тебя скучным.

Я поднимаю голову.

– Нет?

– Te encuentro fascinante – Я нахожу тебя очаровательным. – Мне нравятся твои большие руки. Они делают невероятные вещи, ты не согласен?

У меня чертовски большие руки. Я прижимаю их к ее заднице, скользя ими вниз по ее обтянутым джинсами ягодицам.

Она продолжает.

– И ты очень добрый.

Добрый.

Ни одна девушка никогда меня так не называла меня, но я полагаю, что это правда.

Мой нос оказывается между ее грудей, и она смеется, когда я снова утыкаюсь в нее носом. Я не могу дождаться, чтобы увидеть ее сиськи, не могу дождаться, чтобы раздеть ее.

– И ты так же возбужден, как и я.

– Sí. – Мои руки обнимают ее, кончики пальцев сжимают внутреннюю сторону бедер сзади, большой палец начинает медленно массировать верхушку. – Te encuentro sexy. – Я нахожу тебя сексуальной.

Амелия прикусывает нижнюю губу.

– Тебе не кажется, что мы движемся слишком быстро?

Я снова поднимаю голову. Ее рот прямо там, блядь. Все, что мне нужно сделать, это поднять свое лицо на дюйм…

– Мы ничего не сделали.

Пока.

– Нет. – Ее губы касаются моих со стоном, пока мои пальцы трут нежный бугорок через ее джинсы. – Но я хочу, а ты?

– Да, но мы можем подождать.

– Не думаю, что смогу. – Ее бедра покачиваются.

– Амелия, – произношу я с акцентом. – Я хочу, чтобы ты знала, что я весь твой. Я не собираюсь бросать тебя, если мы займемся сексом прямо сейчас.

– Весь мой? Уже, Данте, после двух свиданий?

– Трех, после сегодняшнего вечера.

– Я смогу жить с этим, если ты сможешь. – Ее сексуальный голос дрожит. – У тебя, эм, есть, ну ты знаешь…презервативы?

– Я живу в доме, полном бейсболистов – везде есть презервативы.

– В твоем ящике?

– Нет. – Дерьмо. – Мне придется пойти и найти его.

– Может быть, на всякий случай? – Она отступает. – Я планировщик, очень организованная.

Мой тип девушки.

– Сейчас вернусь. – Запечатлев заряженный электричеством поцелуй на ее губах, я вскакиваю с кровати. – Устраивайся поудобнее.

Закрыв за собой дверь, я роюсь в трех ящиках в ванной и в одном шкафу, прежде чем найти совершенно новую коробку презервативов. Спасибо Господи, что мне не пришлось идти в гостиную и просить один.

Это достаточно плохо, что я планирую заняться сексом в доме, полном моих соседей по комнате.

Я прячу в руке ярко-розовую коробку, тихонько стучу в дверь прежде чем войти.

– Это я.

Толкаю дверь, чтобы она открылась.

Останавливаюсь как вкопанный.

Чуть не уронив коробку на пол, чуть не швырнув ее через всю комнату.

– Амелия… срань господня.

Она развалилась на моей кровати в одном нижнем белье, грудь выходит за пределы чашечек её лифчика. Материал кружевной, прозрачный, и черный. Я смотрю на ее бледную плоть.

Ее плечи виновато поднимаются и опускаются.

– Ты сказал, чтобы я устраивалась поудобнее.

Раздеться – это не совсем то, что я имел в виду, но я был бы идиотом, чтобы спорить и mi madre no creo un tonto. Моя мать не вырастила идиота.

Я уже срываю рубашку со своего тела, когда она говорит:

– У тебя есть рубашка для меня, чтобы надеть позже? Потому что я думаю, что могу остаться на ночь.

Расстегиваю мои джинсы, стягиваю их вниз по бедрам. Отшвыриваю их в сторону.

Она прислонилась к спинке кровати и смотрит, как я раздеваюсь.

– Я никогда не встречала парня, который так жаждал бы быть связан с кем-то.

Связан, привязан к кровати – в любом случае, я был бы счастлив.

– Я был рожден, чтобы быть с одной женщиной, mi cielo.

Амелия двигается первой, подползая ко мне на коленях, встречая меня на середине кровати.

– Неужели?

Она кладет кончик пальца в центр моей груди, над сердцем, проводя им вниз по моему телу. Вниз по моим твердым грудным мышцам. Вниз по моей грудной клетке. Над моим прессом, обводя мой пупок.

Мой член напрягается, когда она добирается до пояса моих тесных боксерских трусов, зацепив материал, отрывает его от моей кожи. Мне кажется, я перестаю дышать, когда ноготь ее пальца касается головки моего члена, приятная улыбка приклеивается на ее губах, выражение её лица нейтрально.

Нейтрально, за исключением ее глаз.

Они блестят.

Хищным блеском.

Сияют, когда она обхватывает мой стояк всеми пятью пальцами. Осторожно протискивается сквозь тонкий хлопок моего нижнего белья.

– Меня интересовал размер этой штуки. – Ее голос – низкий, соблазнительный шепот. Ее рука? Еще раз обнимает меня. – И теперь я знаю. Хм, твое дыхание кажется затрудненным. Ты хочешь, чтобы я остановилась? Дать тебе отдышаться?

Я качаю головой, как болванчик. С трудом сглатываю, так сильно желая выставить бедра вперед и толкнуться. Взять ее за руку, чтобы она сжала ее вокруг моего пульсирующего члена.

– Наверное, хорошо, что ты в такой хорошей форме. – Она отпускает меня – дразня, проводя обеими ладонями по моему прессу. – Я никогда раньше не встречалась со спортсменом. – Тянет сосок. – И твоя кожа такая гладкая… ну, если не считать этих мурашек.

И все же я жду, не прикасаясь к ней, зная, что получу награду за свое терпение.

– Знаешь, что мне в тебе нравится, Данте? Кроме того, что ты такой горячий и потрясающе выглядишь без одежды? Мне нравится, что ты такой уравновешенный, такой собранный.

Амелия придвигается ближе на коленях, пока ее покрытые кружевами груди не касаются моей груди.

– За всю свою жизнь я не встречала никого более сексуального и привлекательного.

Я не знаю, что делает меня ещё тверже – то, насколько откровенно она говорит о том, чего хочет, или то, что на ней нет одежды.

Когда наши рты сталкиваются, одна рука скользит вниз по ее спине, чтобы обхватить ее тугую маленькую попку, другая отправляется ей за голову. Звуки наших поцелуев наполняют воздух, сексуальные стоны и ласкающие языки. Мы грязные и торопливые, и когда Амелия начинает тереться своей киской о мой член, наши тела трутся друг о друга, пришло время полностью раздеться.

Она опережает меня – тянется за спину, все еще прижимаясь губами к моим, одним движением расстегивая лифчик. Стягивает лямки рук, отбрасывая тонкую черную ткань на край кровати. Хватается за мои руки, кладя их на свои сиськи.

Я никогда по-настоящему не был сисько-парнем, но я только что превратился в него. Они полные, тяжелые в моих руках, мои большие пальцы скользят по ее темным ареолам, в то же время Амелия оттягивает пояс моих боксеров.

– Eres mío, – доносится ее хриплый шепот. – Mio. – Ты мой.

Мы шепчем друг другу всякие сексуальные глупости по-испански, пока наши руки исследуют, конечности переплетаются, падая на матрас. Амелия распластана подо мной, волосы рассыпаны по моей подушке, позволяя мне исследовать, мечтательно крутя мои волосы, пока я цепляюсь за ее сосок, посасывая. Выгибает спину. Проводит ногтями по моей голове, по шее.

Я поднимаюсь над ней, указательный палец лениво скользит под ее нижнее белье, большой палец нажимает внизу маленькими, ленивыми кругами.

Круг за кругом на этом маленьком розовом холмике.

Ее кулаки сжимают одеяло, покрывающее мою кровать.

– Не надо, – выдыхает она. – Или я кончу.

Мой палец цепляется за ее трусики, оттягивая их в сторону, поглаживая пальцами.

– Ты хочешь, чтобы я остановился, cariño?

– Да. Господи, просто сними трусы и залезай сверху. Я больше не могу этого выносить.

– Тебе нравится быть снизу? – Буду знать.

Мы сбрасываем нижнее белье, и в групповом усилии я снимаю свое, надеваю презерватив. Нависаю над Амелией, волоча твердый член вдоль ее бедра, пока мы оба не стонем от предвкушения, оба жаждем.

Полны желания.

Готовы.

– И-иногда я так и делаю. – Ее глаза закрыты, зубы прикусывают нижнюю губу.

– Мне кое-что интересно. – Я наклоняюсь, посасывая мочку ее уха, и шепчу: – ты действительно думаешь, что заслуживаешь хорошего траха?

Ее глаза открываются, ноздри раздуваются.

– Да.

Я позволяю своему члену устроиться между ее ног.

– Не могу поверить, что ты, черт возьми, меня бросила.

Руки Амелии опускаются на мою задницу, подталкивая меня внутрь.

– Ты не можешь поднимать этот вопрос прямо сейчас.

Я протягиваю руку между нами, сжимая свою эрекцию, проводя кончиком вверх и вниз по ее щели, заставляя ее стонать.

– О, но это так.

Когда она надувает губы, поворачивает голову и показывает мне свою бледную шею, я наклоняюсь и начинаю её сосать.

– Ты ведь даже не собиралась мне говорить, правда?

– Нет.

– Это очень нехорошо с твоей стороны.

– Так и есть. – Она кивает. – Такая плохая девочка.

– Ты, наверное, этого не заслуживаешь. – Я позволяю головке моего члена слегка продвинуться внутрь.

– Но ты сделаешь. – Лицо Амелии раскраснелось, бедра начали медленно вращаться, руки поднялись над головой. Похоже, она готова отключиться.

– Я сделаю, да?

– Да, – шипит она, задыхаясь. – Боже, как же хорошо ты чувствуешься. Оооо дерьмо…

Так чертовски хорошо, внутри и снаружи.

Туда и обратно.

Только кончик, только гребаный кончик – ни сантиметра больше – это уже экстаз.

Когда она стонет – так громко, что мои соседи по комнате, несомненно, слышат, – я прижимаю палец к ее губам.

– Шшш.

Она высовывает язык и щелкает по моему пальцу. Ни звука не слетает с ее губ, когда она произносит:

– Трахни. Меня.

Мы оба много умоляем, задыхаясь и молясь Иисусу, Богу и всем остальным, в то время как я глубоко внутри нее, раскачиваясь взад и вперед, сжимая мышцы.

Это задыхающийся, отчаянный, запыхавшийся трах.

Мои руки скользят под ее задницу, когда я кончаю, погружаясь внутрь, уткнувшись носом в изгиб ее шеи.

Mi cielo.

Мой рай.

Конец