Текст книги "Бейсболист (ЛП)"

Автор книги: Сара Ней

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

– Чем занимался?

– Сноуборд. – Он делает паузу. – Ты… – его голос прерывается в вопросе.

– Я катаюсь на лыжах. – Мы с Люси обе умеем, и наши родители настаивали, чтобы мы этому научились. Это то, что я люблю, но мой близнец предпочла бы ходить вокруг шале в симпатичной лыжной одежде, флиртуя с лыжным патрулем и инструкторами, которые периодически проходят.

– Почему это меня удивляет? – спрашивает он, откидываясь назад и изучая меня.

– Даже не знаю. Почему?

Он выгибает тяжелую бровь.

– Ты больше похожа на девушку из шале.

Динь-динь-динь! Он, определенно, распознал мою близняшку лучше, чем большинство.

– Тебе не следует судить обо мне по моей внешности, и я постараюсь сделать то же самое.

– Ты не судила обо мне по моей?

Я слегка качаю головой.

– Честно? Да. Совсем чуть-чуть? – Я протягиваю большой и указательный пальцы, чтобы проиллюстрировать крошечный кусочек, который я оценил.

Внешность – это то, как Люси выбирает всех своих бойфрендов. Она тратит часы на прическу и макияж, чтобы выйти на выходные, проводит свободное время в торговом центре, когда она не в классе.

– Неужели?

– Совсем немного. – Я меняю тему. – Кроме бейсбола, что ты делаешь для развлечения? Какие у тебя хобби?

– Я много занимаюсь спортом.

Я морщу нос.

– Это твое хобби? Заниматься спортом?

Он прищуривает свои темные глаза.

– Sí. – Да

– Что-нибудь еще? Ты любишь читать, или смотреть фильмы, или, я не знаю… – я задумываюсь на мгновение. – Ходить летом на сельскую ярмарку?

Выражение его лица такое же пустое, как и тон.

– Сельскую ярмарку?

– Аттракционы, игры, сахарная вата…

– Вообще-то, – уголки его губ изгибаются, – этим летом я действительно был на одной ярмарке.

– Аналогично. Я чертовски хороша в подбрасывании колец.

Эта информация должно быть удивила его, потому что он смеется.

– В чем ещё ты хороша?

Он намеренно закладывает основу для подтекста, но я ее игнорирую. Лучше не идти по этому пути.

– Дротики, – невозмутимо отвечаю я.

– Дротики?

– Да, как в прокуренном баре. Чем больше пива я выпила, тем лучше.

– Я бы заплатил, чтобы увидеть это.

– Это то еще зрелище. Это как… – я размахиваю вилкой с куском стейка на ней, – мой идиотский трюк.

– Может покажешь мне? Я отведу тебя в Mad Dog Jacks, и мы сыграем в дартс.

Mad Dog Jacks раньше был байкерским баром, но по какой-то причине ребята из колледжа в городе решили, что это идеальное место для отдыха по выходным. Частично забегаловка погружения, частично… ну, это место – полное дерьмо, независимо от того, как вы на него посмотрите.

Я нервно заправляю волосы за уши.

– Я… мне нужно проверить свой календарь.

Дэш смотрит на меня спокойно, глаза улыбаются.

– Сделай это.

Не успеваю я оглянуться, как мы уже сидим здесь в течении часа, после того, как наша еда была убрана – так долго, что я полностью забыла себя и то, что я должна была здесь делать, игнорируя все сообщения моей сестры – те, что взорвали мою сумочку. Телефон вибрирует уже сорок пять минут.

Данте оплачивает счет.

Отодвигает мой стул и протягивает куртку, чтобы я могла скользнуть внутрь. Ведет меня наружу, рука на пояснице, пальцы скользят вверх и вниз по позвоночнику.

Уже темно, когда мы выходим на улицу, мы неловко идем к моей машине. Стук моих черных ботинок на каблуках по бетону – единственный звук на всей парковке.

– Спасибо за ужин.

– Всегда пожалуйста.

Когда он подходит ко мне, вероятно, чтобы обнять или поцеловать на ночь, я протягиваю руки, чтобы остановить его.

– Данте. – Я делаю глубокий вдох, прислоняюсь к двери со стороны водителя и смотрю на него. – Наверное, нам следует закончить разговор, который мы начали внутри.

– Какой именно?

О Боже. Он заставит меня сказать это.

– Тот, с отношениями?

– Окей. – Он скрещивает руки на груди. – А что с ним?

Я определенно делаю дерьмовую работу, изображая свою сестру. Она бы не стала разговаривать с ним на полупустой парковке, она бы прижалась к нему и водила ладонями вверх и вниз по его твердой груди. Прижалась бы губами к его губам, она бы, без сомнения, засунула язык ему в глотку. Посасывала его шею и… Боже, что я вообще несу?

– Я не знаю, если… – я прочищаю горло. Отрываю глаза от его шеи.

– Ты хочешь сказать, что не хочешь торопиться?

– Нет. – Я едва могу покачать головой. – Я не это имела в виду.

Он молча ждет меня, что, черт возьми, хуже всего. Если бы он вел себя как придурок, требовал или подталкивал меня к разговору, у меня не было бы проблем с тем, чтобы пнуть его на обочину.

К сожалению, он не делает ничего из этого. Данте терпелив и готов слушать.

Это ужасно.

– Хочешь сходить в центр выпить? Это будет весело.

– Было бы, – неохотно признаю я, чувствуя себя виноватой за то, что наслаждалась свиданием сестры.

Дэш целеустремленно придвигается ближе, и я отталкиваюсь назад, пока моя задница не ударяется о дверцу машины, посылая меня в легкую панику – он определенно собирается попытаться поцеловать меня.

Проблема в том, что я хочу этого так сильно, что у меня покалывает губы.

Все в моем теле гудит.

– Но я, наверное, должна идти.

Не нужно идти; не хочу идти.

Я должна идти.

Потому что он не мой кавалер. Он принадлежит моей сестре, и я здесь, чтобы порвать с ним. Я поворачиваюсь спиной, отпираю машину, чтобы занять себя. Рука на ручке, готовая открыть ее.

– У тебя нет еще нескольких секунд, чтобы попрощаться?

И говоря «попрощаться», я предполагаю, что он имеет в виду поцелуи.

– Вообще-то нет, извини, я должна была быть дома еще час назад. Домашнее задание зовет.

– Тогда дротики? В субботу? Мы можем повалять дурака, и ты покажешь мне, как ты чертовски в них хороша.

– Я не могу.

– А как насчет в другой день?

– Это, вероятно, тоже не сработает.

– Какого черта здесь происходит, Люси?

– Я больше не могу этого делать… с тобой. Я не…, – я делаю глубокий вдох, выпаливая: – я хочу видеть других людей.

– Хорошооо. – Он делает шаг назад, засовывая свои большие руки в карманы темных джинсов, карие глаза сканируют мое лицо, что-то в нем ища. – Не то чтобы это имело значение, но почему ты не сказала мне раньше?

– Я пыталась.

– Когда?

– Сейчас?

– Знаешь, большинство людей просто делают это дерьмо по телефону. Ты могла бы сэкономить себе много времени, написав мне.

– Это не в моем стиле.

– Точно, – невозмутимо отвечает он. – Расставание с людьми по смс – это не стиль Люси Райан. – Данте саркастически фыркает. – Por qué me cuesta creerlo? – Почему мне так трудно в это поверить?

В общем, этот разрыв проходит отлично, при сложившихся обстоятельствах… если не учитывать то факт, что мне нравится парень, с которым я расстаюсь, что он не знает моей истинной личности, и как только он узнает, что я солгала, он больше никогда не захочет со мной разговаривать.

Но по крайней мере он не кричит. Или ведет себя враждебно. Или ведет себя как придурок.

– Ты мне действительно начала чертовски нравиться.

– Мне очень жаль. – У меня тихий голос.

– Поверь мне, – усмехается он. – Я переживу это.

Это не подло и не грубо, но это ранит.

Причиняет боль.

И все же он не уходит, когда я сажусь в машину и пристегиваюсь. Он не уходит, когда я отъезжаю с мета, бросая на него еще один тоскливый взгляд через зеркало заднего вида, слезы угрожают затуманить мое зрение.

Он стоит на парковке, на том же месте, где только что стояла моя машина, и смотрит, как я уезжаю.

Смотрит, как уезжает Люси.

Она ему нравится.

Я.

Он мне нравится.

И я ненавижу себя за это.

***

Дэш

Когда Люси выезжает со стоянки, я делаю то, чего не делала целую вечность.

Захожу в социальные сети.

Вхожу в Instagram.

Поиск: Люси Райан.

Прокручиваю ее аккаунт. Сканирую глупые фотографии ее вечеринок, зависающую со всеми ее друзьям. Вечеринки братства. Несколько в нашем доме на Джок-Роу, еще несколько на девичьем уик-энде. Чашки из Старбакс. Фотографии ее ногтей. Другое случайное глупое дерьмо. Бессмыслица.

Затем.

Там, в живом цвете, есть фотография, которая заставляет мои глаза двоиться. Я вглядываюсь внимательнее, глаза практически вылезают из моего гребаного черепа.

Святой. Дерьмо. Ее двое – их двое.

Близнецы.

Я, блядь, знал это. Я знал, что с ней что-то не так.

Мои пальцы раздвигаются, так что картинка расширяется – они вместе стоят, обняв друг друга за талию, длинные загорелые ноги играют в прятки из-под кокетливых платьев. Под аркой, обернутой цветами, нет никаких сомнений, что они обе красивы, заголовок гласит Свадьба тети Виктории #РайаныСвязываютСебяУзамиБрака.

Действительно испорченная часть всего этого? Я могу точно сказать, с кем я проводил время в последнее время, и это точно была не Люси Райан.

Это была девушка справа.

Под тусклыми огнями автостоянки Zin я изучаю эту фотографию, приближая ее к лицу. Ее волосы. Её глаза.

Они идентичны, но это их выражение, которое выдает их: Люси пытается быть уверенной и дерзкой, в то время как ее сестра великолепна и спокойна, позволяя ее близняшке захватить камеру.

Я снова увеличиваю изображение.

Вот эта ямочка, которую я так люблю, черт возьми – у одной из них она есть, у другой нет. Волосы Люси светлее, каскадом вокруг ее лица и подстрижены на несколько очевидных дюймов короче.

А их грудь? Я был прав насчет сисек.

Ее близнец прекрасен.

Зачем она притворялась Люси?

Они ничем не похожи; любой идиот с капелькой здравого смысла мог бы в конце концов понять это – мне потребовалось всего два свидания с ней, чтобы найти различия.

Кроме того, что я блядь, больше не встречаться с ней.

Она меня бросила.

Это такая чушь, потому что после нашего последнего свидания я представлял себе, как серьезно отношусь к такой девушке, как она; что мы будем заниматься всяким веселым уличным дерьмом вместе в межсезонье. Пешие прогулки, катание на лыжах и сноуборде – все, чем она хотела заниматься.

Я бы последовал за ней куда угодно.

У нас была связь, я бы поспорил на деньги, что она тоже это почувствовала. Я бы поставил на это свою профессиональную карьеру.

Я все планирую – и всегда планировал – поэтому, как только колеса начинают вращаться, этот поезд уже не остановить.

Я закрываю Instagram, сразу же нажав на свой телефон, чтобы сделать телефонный звонок.

Он звонит только дважды.

– Э… Алло? – От нежелания в ее голосе мне хочется смеяться.

– Люси?

– Привет, Дэш. Что случилось?

Я не теряя времени, расставляю все точки над i.

– Почему ты послала свою сестру-близнеца порвать со мной?

На другом конце провода повисла долгая многозначительная пауза.

– Мою кого? О чем ты говоришь?

Она звучит так озадачено и растерянно.

– Прекрати нести чушь, ладно? Я видел фотографию вас двоих в Instagram.

Нервный смех.

– Ах, эта сестра! На секунду я растерялась.

– Как ты растерялась – сколько у тебя сестер?

– Гм, только одна?

– Та, кто притворялась тобой, – невозмутимо отвечаю я.

Люси вздыхает, как будто она уже говорила об этом раньше, как будто речь отрепетирована.

– Прости, Дэш, но у нас ничего не получается. Я уже встречаюсь с кем-то другим, так что… – фраза обрывается, неоконченная.

Клянусь Богом, в данный момент она подпиливает ногти и даже не уделяет внимания.

– Слишком труслива, чтобы порвать со мной самой?

– О Боже, признайся, я тебе тоже не очень нравилась. Тьфу, смирись с этим.

– Ты права, ты мне не нравилась.

Но мне нравится твоя сестра.

– Эй! – Она задыхается, потрясенная моей прямотой.

– Не удивляйся – ты тоже не в моем вкусе. – Сейчас я иду к своей машине и сажусь в нее, глядя в окно со стороны водителя, пока мы разговариваем. – Я звоню не поэтому, так что расслабься.

– Я не хочу показаться грубой, но зачем ты звонишь? Я только что порвала с тобой и не хочу, чтобы ты звонила и беспокоила меня.

– Технически, не ты порвала со мной.

– По доверенности я так и сделала.

Она всегда так чертовски утомительна? Боже.

– Послушай, скажи мне только одно: твоя сестра что-нибудь говорила обо мне?

Она молчит несколько секунд.

– Что, например?

– Ну… – Я оглядываю пустую парковку. – Даже не знаю. После того, как мы вышли, она говорила что-нибудь об этом?

– Не мог бы ты уточнить? – Люси смеется, и мне хочется протянуть руку в телефон и задушить ее. – Я шучу, но тоже нет. Она не сказала ничего конкретного – зачем ей это? Для нее было бы нарушением девичьего кодекса признаться в своих чувствах к тебе.

Линия замолкает во второй раз, и затем она вздыхает.

– Но если ты спрашиваешь меня, есть ли у меня какие-то вибрации близнецов, что ты ей нравишься, то да. Между нами говоря, я думаю, что да.

Да, черт возьми! Я кулаком ударяю ночной воздух.

– Откуда ты знаешь?

– Я знаю свою сестру, и она была странной на прошлой неделе – действительно оборонительная, резкая со мной, и, ну, я чувствую эти вещи.

– Это что интуиция близнецов?

– Да, за исключением того, что у нее нет дара. Она не чувствует того, что чувствую я.

В нетерпении я продолжаю этот разговор.

– Я предполагаю, что тебе наплевать, встречаюсь ли я с ней.

– Если ты сможешь убедить ее встречаться с тобой после того, что я это сделала, я дам тебе свое благословение. – Она добродушно смеется, и я вспоминаю, по какой причине вообще согласился с ней встречаться. – Мне, честно говоря, без разницы.

– Спасибо за вотум доверия.

– Я только хочу сказать, что у моей сестры гораздо более сильный моральный компас, чем у меня. Она будет чувствовать себя виноватой – действительно виноватой, признав, что у нее есть чувства к тебе. Она не захочет, ну ты знаешь, разозлить меня или что-то еще.

Как ни странно, эта новость заставляет меня чувствовать себя лучше; я не хочу встречаться с кем-то, кто мог бы ударить в спину свою собственную сестру.

Люси прерывает мои размышления.

– А можно я тебя кое о чем спрошу?

– Валяй.

– Как ты узнал, что это не я?

– Estás hablando en serio? – Ты что, серьезно?

– Можешь этого не делать? Я понятия не имею, что ты только что сказал.

– Что в конце концов выдало бы тебя. – Я ухмыляюсь. – Но первое, что я заметил? У тебя нет ямочки возле губ, как у нее.

– Это правда. – Теперь она улыбается, я это слышу. – Знаешь, никто не может нас различить.

– Серьезно? – Я не могу сдержать насмешливую интонацию в своем голосе. – Мне трудно в это поверить. Я могу перечислить по крайней мере пять вещей, которые она делает, а ты нет.

Еще одна долгая пауза, прежде чем она делает вдох.

– Поразительно. Я не могу в это поверить.

– Поверить во что?

– Ну… – она делает паузу для драматического эффекта. – Среди близнецов существует городская легенда, что если ты найдешь человека, который сможет тебя отличить, то это будет все равно, что встретить свою вторую половинку.

– Э-э-э, давай не будем заходить так далеко.

– Я серьезно! – Ее волнение ощутимо. – Ты можешь быть ее единорогом.

Когда меня называют единорогом, я провожу черту.

– Я уже вешаю трубку.

– Подожди! – Теперь она звучит легкомысленно в хорошем смысле. – Подожди, не вешай трубку! Я просто хочу, чтобы ты знал, что я не буду делать это неловким. Мы с тобой почти не дурачились, и по правде, это было похоже на поцелуй моего брата.

Потрясающе. Именно это я и хотел услышать.

– Ну здорово, спасибо.

– Серьезно. У нас не было химии, – продолжает она. – Ни капли.

– Химия между тобой и мной – ничто по сравнению с тем, что у меня с твоей сестрой.

– Оооо.

– Еще одна вещь, прежде чем я позволю тебе сорваться с крючка за то, что ты втянула близнеца в наши отношения – мне нужно, чтобы ты сделала мне одолжение.

– Одолжение? Какое?

– Ну, знаешь, мне нужна твоя помощь.

Пауза.

– Да, хорошо. Давай послушаем.

Глава 8

Амелия

Люси: так как все прошло сегодня вечером? Ты выполнила работу?

Я: ты хочешь, чтобы это звучало так, будто я киллер мафии с контрактом на кого-то?

Люси: Да, потому что это звучит более захватывающе, не так ли? Ты же знаешь, как мне нравится идея стать принцессой мафии.

Я: сегодня все прошло хорошо.

Люси: НЕПРАВИЛЬНЫЙ ОТВЕТ! Это был тест и ты его провалила. А знаешь почему?

Я: Эм, нет?

Люси: потому что Дэш Амадо только что написал, чтобы узнать, хочу ли я все еще играть в дартс в эти выходные. ДАРТС, Амелия.

Люси: Амелия, почему Дэш пишет мне о другом свидании? Не говоря уже о том, чтобы играть в дартс. Ты должна была БРОСИТЬ его вместо меня.

Я: Я сделала!!!! Я действительно порвала с ним. Я понятия не имею, почему он написал тебе, клянусь.

Люси: ты, должно быть, не очень хорошо справился с этой работой.

Я: поверь мне, я это сделала. Когда я уезжала прошлой ночью, вы двое на 100 % расстались.

Я: я думаю?

Люси: не делай этого.

Я: Что не делать?

Люси: не акцентируй это так, как будто это вопрос. Ты была там – это не должно быть вопросом.

Я: Да, я уверена, что сделала. Я порвала с ним.

Люси: тогда почему я чувствую, что ты колеблешься?

Я: тебе действительно нужно прекратить это делать. Ты не телепат.

Люси: откуда ты знаешь, что я не была благословлена этим даром? Может быть, я близнец, одаренный этой сверхспособностью, и она, наконец, становится мощной теперь, когда я достигла совершеннолетия.

Я: это одна из самых глупых вещей, которые я когда-либо слышал от тебя.

Люси: но это правда.

Я: Хорошо. Какая у меня суперсила близнецов?

Люси: я не знаю. Ты хорошо ладишь с маленькими животными, притворяешься Люси и притворяешься, что расстаешься с мальчиками?

Я: ха-ха, очень смешно.

Люси: так скажи мне вот что: если ты точно избавилась от его задницы, зачем он мне пишет???

Я: ты можешь не говорить «избавилась от его задницы»?

Люси: тебя беспокоит, когда я говорю «избавилась»?

Я: вроде того.

Люси: Почему? Только не говори, что тебе плохо.

Люси: и как ты бросила его?

Я: мы были на парковке, разговаривали, и я сказала, что встречаться с ним не получится, а потом я села в свою машину, и он сел в свою.

Люси: ты действительно видела, как он садился в машину?

Я: Нет? Погоди, а какое это имеет значение? Работа была закончена, и я уехал.

Люси: у тебя была ОДНА работа, Амелия, одна. Он хочет снова выйти, так что… скажи мне, что нам делать. Он мне не нравится.

Я: ПЕРЕСТАНЬ КРИЧАТЬ НА МЕНЯ и перестань говорить «мы». Он не мой парень.

Люси: он так же не был моим! И почему ты бесишься?

Люси: Амелия, скажи мне правду – он тебе нравится?

Мои пальцы парят над клавишами, большие пальцы застыли.

Я: я думаю, что он милый.

Люси: хорошо, LOL. Держу пари, он бы с удовольствием это услышал. Милый – это так скучно. ОН скучный.

Я: я не думаю, что он скучный.

Люси: это потому, что ты скучная.

Я: Дай мне еще одну ночь, чтобы порвать с ним. Я сделаю свою работу лучше, обещаю – хотя я УВЕРЕНА, что уже это сделала. Он даже произнес слова «расставание». 100 %

Люси: Дартс. Субботний вечер. 8:00

Я: Хорошо. Я буду там.

Люси: хорошо, но могу я просто сказать кое-что? Дартс – это ТАК СТРАННО.

ГЛАВА 9

Амелия

Почему я согласился на это?

Я уже однажды рассталась с этим парнем, и это были худшие пять минут в моей жизни.

Так почему же я согласилась встретиться с ним? Потому что я, Амелия Констанс Райан, жажду наказания и не могу выкинуть Данте Амадо из головы. Это безумие, что я могу думать только о нем?

Я умираю от желания увидеть его.

Он заставил меня тосковать по вещам, о которых я и не подозревала, и теперь я полностью понимаю, почему моя сестра ходит на свидания.

Это было весело. И сексуально. И головокружительно.

Данте великолепен, и мне нравится, кто я, когда я с ним.

Это правда, мы не проводили так много времени, смеясь, но сказать, что не было никакой химии – это ложь.

Меня мгновенно привлек тот, с кем встречается моя сестра, и я ненавижу это. Я никогда не ревновала к ней, но теперь ревную, и я идиотка, потому что шла сюда, зная, что он будет вынужден отвезти меня домой в конце этого фарса.

Это делает меня ужасным человеком?

Или просто человеком?

Его легко найти, когда я вхожу, он стоит возле двери, поджидая меня. Увидев меня, Данте выпрямляется во весь рост. Я закуталась в пальто, потому что на улице безумно холодно, и он улыбается при виде этого.

Он улыбается при виде меня.

Я невольно краснею, начиная расстегивать темно-синее шерстяное пальто, одну пуговицу за другой.

Оно соскальзывает, как накидка, выпадает из моих рук и падает на пол.

Дэш и я одновременно наклоняемся, чтобы схватить его, но он опережает меня. Мы медленно поднимаемся, глаза встречаются. Лица в нескольких дюймах друг от друга.

– Привет.

– И тебе привет.

– Спасибо, что встретилась со мной здесь.

– Ну, конечно. – Я заправляю выбившуюся прядь волос за ухо, нервничая по поводу того, чего ожидать. – Я не думала, что снова услышу что-то от тебя после того, как рассталась с тобой.

– И все-таки ты сделала это? – Его улыбка приятная, умиротворяющая, почти покровительственная.

– Ты пытаешься заставить меня сойти с ума? Потому что я очень хорошо помню наш разговор, и мы расстались, так что я думаю, что я не понимаю, почему ты хочешь увидеть меня снова.

Срань господня, а вдруг он какой-нибудь маньяк или псих, который начнет преследовать мою сестру?

– Я не пытаюсь заставить тебя думать, что ты сходишь с ума. Я просто сомневаюсь, что это ты порвала со мной.

Я вздыхаю. У некоторых парней такое хрупкое эго.

– Я не против, если ты скажешь людям, что это ты порвал со мной. Это нормально, как пожелаешь.

– Ты совершенно не понимаешь, о чем я. – Он подмигивает, губы кривятся в усмешке – на самом деле в ухмылке – глаза сияют весельем.

Что-то в том, как он наблюдает за мной, заставляет мой желудок сжаться, и я действительно кладу руку на живот, прижимая ее, чтобы успокоить нервы – безрезультатно.

Данте начинает короткую прогулку между нами. Теперь он стоит прямо передо мной, руки тянутся, чтобы схватить меня за запястья, нежно поглаживая большими пальцами. Я смотрю вниз между нашими телами, на наши соединенные руки, затем снова вверх.

– Данте, мы расстались. – Я едва могу выдавить из себя эти слова.

Его темный взгляд холодно оценивает меня.

– Точно мы?

Он собирается свести меня с ума.

Учитывая обстоятельства, я абсолютно не должна быть здесь сегодня вечером, не должна видеть его снова, причины так многочисленны, что я не могу удержаться, чтобы не подсчитать их в уме:

1. Он был парнем моей сестры.

2. Он парень, с которым я рассталась для нее.

3. Пока притворялась ею.

4. И в итоге он понравился мне

5. Сильно

6. С глупым количеством страсти, брошенной для разнообразия.

7. Он сводит меня с ума.

8. Я не могу перестать думать о нем.

9. Боже, посмотрите, как он смотрит на меня.

10. Он был парнем моей сестры.

– Я зарезервировал для нас мишень сзади, но мы сделаем это быстро.

На самом деле, он все еще хочет пройти через игру в дартс? Этот парень не в себе? Я его бывшая девушка!

– Ну, ладно.

– Ты бросаешь один, я броcаю один, и мы сможем уйти.

Мои глаза с сомнением сужаются.

– Ты привел меня сюда, чтобы я бросить одним дротиком? Это какая-то уловка, чтобы снова быть вместе? Потому что это не сработает.

Данте занят тем, что открывает контейнер с дротиками и кладет два на стол.

– Я не собираюсь снова встречаться с Люси.

Я скрещиваю руки на груди, слегка раздраженная тем, что он прилагает столько усилий, чтобы вернуть мою сестру.

– Ты делаешь это со всеми своими бывшими девушками?

– У меня их нет. – Он смеется, поднимая со стола дротик и протягивая его мне, а затем хватая один для себя. – И мы оба знаем, что ты не моя бывшая девушка.

– Ну, ладно…

Он жестом приглашает меня подойти и бросить.

– Дамы вперед.

Я настолько запуталась, что даже не стала спорить, оглянувшись назад, чтобы изучить его, прежде чем повернуться лицом к доске, с длинным тяжелым металлическим дротиком в руках.

Что, черт возьми, происходит?

Закрыв один глаз, чтобы сосредоточиться, я инстинктивно прикусываю язык. Дротик вылетает из дрожащих пальцев, направляясь прямо к красному внешнему двойному кольцу. Втыкается и гордо там висит.

Моя рука все еще дрожит, когда я опускаю ее, отступая от клейкой ленты на полу, чтобы Дэш мог занять свою очередь.

– Похоже, кто-то не так спокоен и собран, как думал. – Его рот не улыбается, но глаза определенно это делают, ладони перекатывают черный дротик между ними, проницательно глядя на доску. Он направляет дротик на меня.

– Если я попаду в яблочко, ты проведешь остаток ночи со мной, и я смогу поцеловать тебя.

– Ты с ума сошел?

Он игнорирует мой вопрос, задавая свой собственный.

– Мы договорились?

Шансы на то, что он действительно попадет в цель с первой попытки, не разогреваясь, невелики, поэтому я киваю головой в знак согласия. К тому же, если он попадет, я наконец узнаю, каково это – чувствовать эти губы на своих, даже если это всего один раз. Я это заслужила.

– Да, мы договорились.

– По рукам?

Я смотрю на большую руку, которую он протягивает, на мозолистую ладонь и грубые подушечки пальцев. Скольжу рукой по его плоти, вздрагивая, когда наша кожа соединяется.

Это однозначно искры.

Мы оба дрожим.

Я вяло встряхиваю его руку, стремясь освободиться от его хватки, убираю руку для сохранности, покалывание длится слишком долго, чтобы быть комфортным.

Слишком долго, чтобы его можно было забыть.

Данте подходит к мишени, снимает мою маленькую серебряную стрелу, откладывает ее в сторону и встает на маркер, приклеенный к полу. Фокусируется на мишени у стены, нацеливаясь на этот красный круглый центр, наклоняясь с одной ногой, отброшенной назад. Его сильная рука пускает крошечную ракету.

Мои глаза становятся шире, когда стрела попадает точно в яблочко, сердце чертовски близко к учащенному сердцебиению, когда он поворачивается на пятках и пожимает плечами, словно говоря: «Боже мой, посмотри, что я сделал!»

– Ты только что надул меня?

Он легко пожимает плечами.

– Удача новичка?

– Лжец.

Данте смеется.

– Тебе лучше знать.

Мы смотрим друг на друга, словно в схватке, не желая поступиться.

Это становится неловко.

– Может, нам лучше уйти?

– Я думал, ты никогда не спросишь. Ты можешь подождать одну секунду? – Достав мобильник из заднего кармана джинсов, он открывает камеру. Устанавливает её так, что я нахожусь на заднем плане его селфи. Щелчок.

– Что ты делаешь?

– Фотографирую, чтобы мы навсегда могли запомнить этот момент.

Это официально: Данте сумасшедший.

Он снимает свой дротик с доски и кладет его в коробку на столе. Хватает мою куртку с соседнего стула, затем сжимает мою руку, таща меня через переполненный бар, мимо толпы, пока мы не проталкиваемся через входную дверь.

Мы стоим под флуоресцентным фонарем на стене кирпичного здания. Он отбрасывает неприглядное, мрачное свечение.

Я оглядываюсь вокруг, пугаясь пустынного окружения, желая уйти, пойти куда угодно, только не оставаться тут.

– Куда мы идем?

Данте засовывает руки в карманы, ссутулив плечи.

– Мне не очень просто просить тебя об этом, но не могли бы мы пойти ко мне? Там не будет никаких отвлекающих факторов, а нам нужно побыть одним.

– Ты хочешь, чтобы я пошла к тебе… поговорить.

– Разве что тебе будет удобнее у себя дома? Я просто думаю, что куда бы мы ни пошли, это должны быть только мы. – Данте поворачивается на каблуках, бросая на меня острый взгляд. – Разве у тебя нет вещей, в которых ты хочешь признаться?

Признаться? Почему он так выразился?

Он думает, что я – моя сестра-близнец, моя глупая, беззаботная сестра, которую, судя по всему, ничего на свете не волнует, которая встречается сразу с двумя-тремя парнями, позволяя мне делать за нее грязную работу.

Запасть на её последнее завоевание – это не соответствует моим представлениям о хорошей затее.

Я дура потому, что стою здесь, чертова идиотка потому, что пришла.

– Давай начистоту: ты хочешь, чтобы я вернулась к тебе, даже несмотря на то, что мы расстались? Ты что, мазохист? – Я позволяю выскользнуть сарказму.

– Я знаю, что я идиот. В своей жизни я натворил много глупостей, и погоня за тобой может оказаться на первом месте, но ты мне нравишься, так что да, наверное, можно сказать, что я мазохист.

Мои ноздри раздуваются, вспыхивая ревностью.

– Ты даже не знаешь меня.

– Ты права, не знаю, – его голова наклоняется в сторону. – А кто в этом виноват?

– Что ты хочешь этим сказать?

– Ты лгала мне, но знаешь что? Ты мне все равно нравишься.

Мой рот разинут, и я борюсь за слова.

– Я-я…

Мы стоим под светящейся неоновой вывеской «Mad Dog Jacks», все еще стоим под ярким флуоресцентным светом и, похоже, спорим.

– Что з-заставило тебя думать, что я вру?

– Давай не будем делать это здесь. – Его плечи небрежно поднимаются и опускаются.

– Просто скажи то, ради чего пришел, – настаиваю я. Затем для пущей убедительности добавляю: – Пожалуйста, – практически умоляю.

Он вздергивает подбородок.

– Как тебя зовут?

– Ч-что?

– Cuál es tu nombre? – Как тебя зовут?

Мое сердце, о Боже, мое сердце бешено бьется, колотится так сильно в груди, что я поднимаю руку и кладу на нее ладонь, как будто собираюсь произнести клятву верности. Я давлю вниз, тяжело вдыхая и делаю вход и выдох… вдох и выдох, хватаясь за контроль над своим голосом, прежде чем заговорить.

– Ч-что ты имеешь в виду? – Я прикидываюсь дурочкой: у нас с Люси есть еще одна общая черта, хотя у нее это всегда получалось лучше, чем у меня.

– Ты такая ужасная актриса.

Я ничего не говорю, я просто не могу.

Руки Данте вынимаются из карманов, чтобы он мог подбросить их в воздух, материализуя сильное разочарование.

– Не могла бы ты просто сказать мне! Скажи мне правду. Я был очень терпелив здесь, мирясь с этим близнецовым дерьмом. – Он выдыхает воздух, стараясь сохранять спокойствие. – Я знаю, что ты притворяешься Люси.

Я чувствую, как мои глаза становятся огромными, как блюдца.

– Любой, у кого есть хоть половина гребаного мозга, может сказать, что ты не она, а я, черт возьми, не схожу с ума. – Его руки жестикулируют вокруг головы, как будто его мозг взрывается, пока он продолжает свою тираду. – Пытаюсь понять, что, черт возьми, с этим делать – прости мой французский, – потому что, Господи, я не могу перестать думать о тебе. Меня сводит с ума, что ты даже не произносишь свое имя. Неужели ты этого не понимаешь?

Я медленно киваю головой.

– Пожалуйста, будь честной в том, кто ты есть, и избавь меня от моих проклятых страданий. Клянусь, мне плевать, что ты соврала. – Он делает паузу. – Ну, нет, но я не буду придурком по этому поводу. Я справлюсь с этим. Я только и делал, что размышлял об этом последние несколько дней, так что не могла бы ты сделать мне одолжение и просто быть честной?

Мое дыхание становится таким же тяжелым и быстрым, как его поток слов, пар поднимается из моего рта из-за морозного предзимнего воздуха. Кончик моего носа тоже холодный и, наверное, краснеет, пока мы стоим здесь, таращась друг на друга.

Его большие руки снова засунуты в карманы джинсов, и он выжидающе смотрит на меня.

– Теперь твоя очередь что-то сказать.

– Я не знаю, что сказать.

– Давай начнем с того, есть ли тебе хоть малейшее дело до меня?