Текст книги "Три"

Автор книги: Сара Лотц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 31 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

Часть 4
Конспирология: февраль-март

Второй рассказ Ребы Луис Нейлсон, «ближайшей подруги» Памэлы Мэй Доналд

Стефани сказала, что с ней чуть истерика не приключилась, когда она услыхала шоу пастора Лена насчет послания Памэлы. Он всегда после изучения Библии обсуждал со своим внутренним кругом, что собирается говорить в радиошоу, но на этот раз просто взял и сразу вышел с этим в эфир. После того, что я услышала, я почти не спала той ночью. Все не могла понять, почему он сначала не поделился такими важными вещами со своей паствой. Потом он сказал, что истина открылась ему как раз в тот день и он почувствовал, что призван как можно быстрее распространить эту новость. Мы со Стефани согласились, что эти дети не смогли бы выжить таким вот образом без помощи руки Божией, а цвета самолетов, совпадающие с видением Иоанна в его Откровениях, – как такое может быть простым совпадением? Но когда пастор Лен начал утверждать, что Памэла была пророком, как Павел и Иоанн, я сочла, что поверить в такое крайне трудно, – и не я одна.

Да, я знаю, что у Господа для каждого из нас есть свой план, смысл которого нам не всегда ясен, но чтобы Памэла Мэй Доналд была пророком? Бесхитростная старушка Пэм, которая дико расстраивалась, если у нее подгорало шоколадное печенье для рождественской благотворительной акции? Я держала свои сомнения при себе и поделилась ими со Стефани, только когда та пришла навестить меня. Тогда мы еще ужасно уважали пастора Лена, это действительно так, и поэтому решили ни словом не обмолвиться об этом Кендре.

Несколько дней после выхода шоу в эфир мы почти не видели пастора Лена. Я просто не знаю, как ему удавалось найти время для сна! Он даже не пришел в среду на занятие по изучению Библии. На самом деле он позвонил мне и попросил отменить наше собрание. Сказал, что уезжает в Сан-Антонио, чтобы встретиться с веб-дизайнером: хотел открыть свой интернет-форум, чтобы обсуждать на нем то, что он называл «правдой о Пэм». Еще сказал, что вернется очень поздно.

Я спросила:

– Пастор Лен, вы уверены, что вам нужно связываться с Интернетом? Разве это не порождение дьявола?

– Нам необходимо спасти как можно больше людей, Реба, – ответил он. – Нам необходимо доносить это послание всеми способами, какими только возможно. – Затем он привел цитату из Откровений: – «Когда Христос вернется, увидит Его каждый глаз».

Ну как я могла спорить с этим?

Моя дочь Дайна показала мне этот сайт через несколько дней, когда он был готов. Назывался он pamelaprophet.com! На главной странице там была помещена громадная фотография Памэлы. Снята она была, должно быть, давненько, потому что на ней Пэм выглядела на добрых десять лет моложе и минимум на тридцать фунтов худее. Стефани рассказала мне, что слыхала, будто пастор Лен даже заходит на этот самый «Твиттер» и уже получает послания и письма по электронной почте со всего мира.

Что ж, примерно через неделю после того, как был запущен этот сайт, начали появляться первые «ротозеи», как мы со Стефани называли их между собой. Сначала они были в основном из соседних округов, но когда послание пастора Лена распространилось в Сети (Дайна сказала, это называется «стало виралом»), стали приезжать «ротозеи» аж из Лаббока. За один день конгрегация почти удвоилась. Сердце мое от этого должно было бы петь – ведь столько человеческих существ обратились к Богу! Но должна признать, что во мне все еще жило сомнение, особенно после того, как пастор Лен вывесил перед церковью баннер «Округ Саннах – дом Памэлы Мэй Доналд» и начал называть своих прихожан «памэлисты».

Многие из этих «ротозеев» также хотели увидеть и дом Памэлы, и пастор Лен завел с Джимом разговор насчет того, чтобы брать плату за вход, а потом использовать эти деньги на то, чтобы «распространить это послание широко и далеко». Никто из нас не посчитал это удачной идеей, и я сочла своим долгом отвести пастора Лена в сторону и высказать ему свои сомнения. Джим, может быть, и принял Господа в свое сердце, но сейчас он пил, как никогда раньше. Шериф Бомонт даже был вынужден несколько раз предупредить его за вождение автомобиля в нетрезвом состоянии, а когда я приезжала, чтобы приготовить ему поесть, от него разило так, будто он принимал ванны из виски. Я понимала, что Джим будет не в состоянии справиться с незнакомыми людьми, досаждающими ему днем и ночью. У меня отлегло от сердца, когда пастор Лен согласился со мной.

– Вы правы, Реба, – сказал он. – Я каждый день благодарю Господа за то, что он послал мне вас и что я могу рассчитывать на вас, как на свою правую руку.

Потом он добавил, что будет внимательнее приглядывать за Джимом, потому что тот «продолжает бороться со своими демонами». Мы со Стефани и остальными членами нашего внутреннего круга установили очередность дежурств у Джима, чтобы точно знать, что он накормлен, и следить за тем, чтобы дом не пришел в полное запустение, пока его хозяин переживает скорбный период траура. Пастор Лен очень хотел привезти пепел Памэлы обратно в США после окончания расследования, чтобы можно было организовать надлежащую поминальную службу, и попросил меня выяснить, когда Джоани собирается прислать урну. Джим даже не выслушал меня толком. Я, конечно, не уверена – он был из тех, кто не станет с вами просто так разговаривать, даже под действием алкоголя, – но я думаю, что он даже не говорил со своей дочерью. Для меня было ясно как белый день, что он просто опустил руки и сдался. Ему приносили еду и свежее молоко, но частенько он просто оставлял все это портиться, даже не удосуживался поставить принесенное в холодильник.

Пару недель события у нас действительно развивались бурно, Элспет!

После того как пастор Лен открыл этот свой сайт, он целыми днями звонил нам со Стефани и рассказывал о том, как стремительно, одно за другим, происходят события, которые он предсказывал.

– Вы видели новости, Реба? – говорил он. – В Великобритании ящур. Это знак, что нестойкие в вере и безбожники столкнутся с голодом.

Потом появился вирус, который поразил круизные корабли – от Флориды до Калифорнии; это должно было означать, что свою уродливую голову поднимает чума. Ну а в том, что касается войны, тут, конечно, всегда под рукой целая куча примеров – например, исламофашисты, с которыми приходится сражаться нашим бедным морским пехотинцам, или эти психи из Северной Кореи.

– И это еще не все, Реба, – говорил мне пастор Лен. – Я тут подумал… а как же семьи, в которых живут эти трое детей? Почему Господь выбрал поместить своих посланников в такие дома?

Должна признать, что в его словах что-то было. Мало того, что Бобби Смолл жил в еврейской семье (хотя я знаю, что у евреев было свое место в планах Божиих), но Стефани рассказывала, что читала в «Инквайерер» о том, что он был одним из этих «детей из пробирки».

– Он родился не от мужчины, – сказала она. – Он ненатуральный, искусственный.

Затем появилась информация, что английская девочка живет в Лондоне с одним из гомосексуалистов, а отец японского мальчика конструирует этих отвратительных андроидов. Дайна показала мне клип с одним из них в YouTube; я была шокирована! Он был похож на настоящего человека, а что говорит Господь о создании фальшивых идолов? Потом были также все эти безбожные разговоры о злых духах, которые живут в лесу, где разбился самолет. Мне было очень жаль Пэм, которая умирала в таком жутком месте. Они там, в Азии, верят в очень странные вещи, не так ли? Например, индусы с их фальшивыми богами в виде животных со множеством рук. Одного этого достаточно, чтобы ночью снились кошмары. Пастор Лен, разумеется, все это выложил на своем сайте.

Я уже точно не могу припомнить, сколько времени прошло с того момента, как послание пастора Лена вирально пошло по сети, когда мы со Стефани поехали на ранчо, чтобы навестить Кендру. Она забрала Снуки к себе домой, и Стефани сказала, что наш христианский долг – проверить, как Кендра справляется с этой собачкой. Мы обе знали, что у нее проблемы с нервами, и подробно обсуждали между собой, как она сдала в последнее время, после того как город наводнили эти «ротозеи». Стефани прихватила собственноручно испеченный пирог, однако, честно говоря, Кендра не слишком обрадовалась, увидев нас. Она только что искупала собаку, так что от нее воняло не так уж сильно, и даже повязала ей на шею красный бантик, как у домашних питомцев всяких там знаменитостей. Все время, пока мы находились там, Кендра нас почти не замечала. Просто продолжала возиться с собакой, как будто это был ее маленький ребенок. Даже колы нам не предложила.

Мы уже собирались уходить, когда к дому на своем пикапе с ревом подкатил пастор Лен. Затем он буквально влетел в дом. Могу сказать, что я в жизни не видела более довольного собой человека.

Поздоровавшись с нами, он воскликнул:

– Я сделал это, Кендра! Я сделал это!

Кендра на это никак не отреагировала, так что нам со Стефани пришлось спрашивать, что он имеет в виду.

– Мне только что позвонил доктор Лунд! Он пригласил меня выступить на его конференции в Хьюстоне!

Мы со Стефани просто не поверили своим ушам! Мы с ней, конечно, обе каждое воскресенье смотрим шоу доктора Теодора Лунда, и Пэм по-настоящему завидовала, когда Лорн подарил мне на день рождения книгу рецептов от Шерри Лунд «Любимые семейные блюда» с ее дарственной подписью.

– Ты ведь понимаешь, дорогая, что все это означает? – спросил пастор Лен у Кендры.

Кендра наконец оставила в покое собачку и сказала:

– И что теперь?

А пастор Лен расплылся в улыбке до ушей и ответил:

– Я скажу тебе, что теперь. Теперь я наконец-то буду играть с большими мальчиками.

Приведенная ниже статья британского журналиста и режиссера документального кино Малколма Адельштайна была первоначально напечатана в журнале «Свитч Онлайн» 21 февраля 2012 года.

Я стою в громадном фойе Хьюстонского конференц-центра, где проходит ежегодный съезд Предсказателей библейского конца света, держу в руках Библию с изображением рыбака, забрасывающего нахлыстом мушку, и ожидаю, пока человек с малопривлекательным именем Гибкий Сэнди закончит рекламировать свой последний роман. Несмотря на вступительный взнос в пять тысяч долларов, эта конференция привлекла тысячи участников со всего Техаса, а стоянка перед зданием центра просто забита трейлерами и внедорожниками с номерами, зарегистрированными даже в Теннеси и Кентукки. Такое впечатление, что я здесь самый молодой, причем лет на двадцать моложе всех остальных, – вокруг меня волнами колышется море седых голов. Можно смело утверждать, что я оказался далеко вне своей зоны комфорта.

У Феликса «Гибкого» Сэнди колоритное прошлое. До обращения в протестантскую веру в начале семидесятых он успешно выступал в цирке в качестве человека-змеи, акробата на трапеции и импресарио – эдакая версия Ф. Т. Барнума с привкусом адской серы. Согласно биографии Гибкого Сэнди, его роман «По натянутой проволоке – прямо к Иисусу» был бестселлером и пользовался большой популярностью в восьмидесятые годы. Легенда гласит, что к нему обратился доктор Теодор Лунд, восходящая тогда звезда Библейских пророчеств, и попросил написать первую книгу из целой серии, посвященной теме конца света. В книгах этих, написанных стремительной прозой в стиле Дэна Брауна, подробно рассказывается, что произойдет после того, как случится Вознесение и спасенные со всего мира исчезнут в мгновение ока, оставив привязанных к земле неверующих противостоять Антихристу – персонажу, необъяснимым образом поразительно напоминающему бывшего премьер-министра Великобритании Тони Блэра. Гибкий Сэнди по-прежнему продолжает набирать силу и популярность – в последнее время вышло девять его книг, ставших бестселлерами (по имеющимся оценкам, они разошлись тиражом более семидесяти миллионов экземпляров). Недавно он также запустил собственный веб-сайт, rapturesacoming.com, на котором отслеживаются глобальные и национальные катастрофы, где можно узнать (за небольшую плату, разумеется), насколько близко в каждый конкретный день мы приближаемся к Армагеддону. Всей своей жилистой, подтянутой фигурой и постоянно загорелой кожей восьмидесятилетний Гибкий Сэнди излучает энергию человека, по меньшей мере вдвое более молодого. Когда он идет вдоль длинной череды своих преданных поклонников, улыбка ни на миг не сходит с его губ. Я надеюсь убедить его принять участие в серии документальных фильмов, которые продюсирую и которые будут посвящены американскому Движению конца света. Последние несколько месяцев я переписывался по электронной почте с его пресс-секретарем – хрупкой энергичной женщиной, которая недоверчиво разглядывает меня с первого момента моего приезда, – с целью организовать встречу с ним. На прошлой неделе она намекнула, что у меня, возможно, появится такой шанс, если я приеду на конференцию в Хьюстон, где он будет представлять свою последнюю книгу.

Для тех, кто не в курсе, вера в конец света главным образом заключается в убеждении, что в любой момент те, кто признал Иисуса своим личным Спасителем (которых также называют Возрожденными во Христе), будут подняты на небо (или иначе – Вознесены), тогда как все остальные будут семь лет терпеть жуткие страдания под игом Антихриста. Эти верования, которые строятся на буквальной интерпретации некоторых библейских пророчеств (включая Откровения Иоанна, предсказания пророков Иезекииля и Даниила), распространены гораздо шире, чем многие думают. По имеющимся оценкам, только в Соединенных Штатах более шестидесяти пяти миллионов людей верят, что события, описанные в Откровениях, могут действительно произойти уже при их жизни.

Многие из проповедников-предсказателей стараются уклоняться от общения с неевангелистской прессой, и я довольно наивно полагал, что мой английский акцент поможет растопить лед между мной и Гибким. Пять тысяч долларов – слишком большие деньги, которые будут попросту выброшены на ветер, если взамен я получу только тематическую Библию. (Кстати, в этом фойе продаются также Библия для детей, «Христианские жены», Библии для охотников и любителей оружия – однако мне приглянулась именно с рыбаком, ловящим нахлыстом, на обложке. Сам не знаю почему. Сам-то я никогда рыбу не ловил.) Плюс к этому, я довольно оптимистично надеюсь, что если уж Гибкий согласится побеседовать со мной, то мне, возможно, удастся уговорить его представить меня самой важной здесь персоне – доктору Теодору Лунду. (Впрочем, я не слишком обольщаюсь на этот счет: друзья журналисты рассказывали мне, что в этом смысле у меня больше шансов получить приглашение на стриптиз в исполнении Ким Чен Ира.) Мегазвезда мирового евангелического движения, доктор Лунд может гордиться собственным телевизионным каналом, сетью франшизных мегацерквей Истинной Веры, приносящих «пожертвования» на сотни миллионов долларов в год, а также благосклонностью бывшего президента-республиканца «Билли-Боба» Блейка. Наравне с самыми знаменитыми звездами Голливуда у него есть многочисленная армия поклонников по всему миру: права на трансляцию трех его воскресных служб проданы в самых разных странах, и, по имеющимся оценкам, еженедельно его ток-шоу, посвященное теме конца света и предсказаниям, смотрят более ста миллионов людей по всей земле. Хотя линия доктора Лунда и не такая жесткая, как у доминианистов, фундаменталистской секты, активно борющейся за строгое выполнение в США библейских законов (что должно было бы повлечь за собой законодательную смертную казнь за аборты, гомосексуализм и растление несовершеннолетних), он все же является ярым противником однополых браков и абортов, ставит под большое сомнение глобальное потепление, а также не прочь использовать свое влияние, чтобы воздействовать на принятие политических решений, особенно в тех вопросах, которые касаются политики на Ближнем Востоке.

Очередь из фанов, ожидавших, чтобы Гибкий подписал им свою книгу, ринулась вперед.

– Эти книги изменили всю мою жизнь, – со страстью заявляет стоящая передо мной женщина, хоть я ее ни о чем и не спрашивал.

Она толкает перед собой тележку из супермаркета, доверху нагруженную пачками книг из серии «Ушедшие».

– Они привели меня к Иисусу.

Мы рассуждаем о ее любимых персонажах (больше всего ей нравится Питер Кин, пилот вертолета, чья пошатнувшаяся вера восстановилась – слишком поздно, впрочем, – когда он воочию увидел свою возродившуюся жену, детей и второго пилота, которые до этого разбились у него на глазах). Я решил, что было бы неучтиво подходить к Гибкому без экземпляра его книги, так что прихватываю парочку с рекламного стенда. Помимо стопок книг «Ушедшие», внимание мое привлекает глянцевая кулинарная книга. На обложке фотография густо накрашенной женщины с напряженными глазами на недавно подтянутом лице. Я узнаю в ней жену доктора Лунда, Шерри, соведущую его еженедельного ток-шоу, которое проходит после проповеди. Книги ее рецептов регулярно возглавляют списки бестселлеров «Нью-Йорк Таймс», а учебник секса «Интимная близость по-христиански», написанный в соавторстве с доктором Лундом, имел головокружительный успех в восьмидесятые.

Пока Гибкий игриво общается с толпой своих престарелых поклонников, я глазею на рекламные стенды бесед, диспутов и собраний молитвенных групп, очень плотно запланированных на этот уик-энд; большинство из этих щитов представляют собой вырезанные в полный рост глянцевые фигуры разных знаменитых проповедников, которые являются визитной карточкой этого события. Наряду с несколькими беседами на тему «Готовы ли вы к Вознесению?» здесь проводятся симпозиумы по креационизму, а также – из добавленных в самый последний момент – встреча с пастором Леном Ворхисом, новым порождением блока конца света. Ворхис недавно произвел небольшую бурю в «Твиттере» своим экстраординарным заявлением, что трое детей, выжившие в катастрофах «черного четверга», – это на самом деле четверо всадников Апокалипсиса из Откровений.

В конце концов очередь редеет, и приходит мой черед. Высокомерная пресс-секретарь что-то шепчет на ухо Сэнди Гибкому, и он наводит луч своей улыбки на меня. Его маленькие глазки сияют, как блестящие черные пуговки.

– Англия, да? – говорит он. – Я был в Лондоне в прошлом году. Это языческая страна, которая нуждается в Божием спасении. Я прав, сын мой?

Я заверяю его, что да, он, безусловно, прав.

– Чем вы конкретно занимаетесь, сын мой? Патти говорит, что вы хотите взять интервью или что-то в этом роде, так?

Я говорю ему правду: что я снимаю документальное кино для телевидения и что я очень хотел бы поговорить с ним и доктором Лундом об их карьере.

Глазки-пуговки Гибкого сверлят меня еще более интенсивно.

– Вы работаете на Би-Би-Си?

Я говорю: да, я действительно работал на Би-Би-Си. И это не ложь. Я и вправду начинал свою карьеру журналиста рассыльным на Би-Би-Си в Манчестере, хоть меня и уволили оттуда через два месяца за курение травки в комнате отдыха. Впрочем, об этом я предпочитаю не упоминать.

Гибкий, похоже, немного расслабляется.

– Погоди, сын мой, я посмотрю, что тут можно сделать.

Это оказывается гораздо легче, чем я ожидал. Он снова подзывает свою консультантку, которая умудряется одновременно улыбнуться Гибкому и сердито посмотреть на меня, после чего они что-то недолго обсуждают шепотом.

– Сын мой, Тедди в настоящий момент очень занят. Знаешь, почему бы тебе не заехать через пару часов ко мне в пентхаус? А я посмотрю, что могу сделать, чтобы познакомить тебя с ним. Он большой поклонник шоу «Кавендиш-холл», которое идет на вашем канале.

Я не очень в курсе, какое отношение «Кавендиш-холл», слащавая драма, пустившая волну по всему миру, может иметь ко мне, однако оказывается, что Гибкий Сэнди все еще под впечатлением того, что я работаю на Би-Би-Си. Я спешно ретируюсь, пока пресс-секретарь не успела убедить его изменить решение.

Вместо того чтобы вернуться в свой маленький и изящный гостиничный номер (плата за который, к счастью, включена в стоимость билета), я решаю посмотреть, не попадаю ли по времени на какую-нибудь беседу. Встреча-знакомство с пастором Леном Ворхисом идет уже полчаса, я опоздал, но доверительно сообщаю администратору, что являюсь личным другом Гибкого Сэнди, и он разрешает мне проскользнуть внутрь.

В зрительном зале «Старлайт» есть только стоячие места, и все, что мне видно, это стриженая макушка пастора Лена Ворхиса, которая мечется взад-вперед перед аудиторией. Голос его время от времени неуверенно подрагивает, но по хору одобрительных «аминь» видно, что он четко доносит до слушателей свое послание. Я краем уха слышал, что эксцентричная теория пастора Лена вызвала яростные дебаты в среде тех, кто верит в конец света, и особенно – среди представителей движения претеристов, которые, в отличие от других фракций, считают, что события, описанные в Откровениях, произошли уже сейчас. Здесь я узна ю, что основой диких утверждений пастора Лена являются именно Откровения Иоанна, согласно пророчествам которого четверо всадников принесут с собой войну, мор, голод и смерть. Пастор Лен начинает приводить последние «знаки» того, что, по его словам, подтверждает эту теорию. Среди них упоминается жуткая смерть в зубах варана для папарацци, который, как утверждается, нелегально проник в больничную палату к Бобби Смоллу (нападения животных на людей также входят в перечень напастей, приведенных в Откровениях), и подробности недавней вспышки норовируса, превратившей целую флотилию круизных лайнеров в заблеванное воплощение адских мук человечества. На основании этого он умудряется сделать откровенно пугающее заявление о том, что очень скоро война принесет опустошение в страны Африки, а птичий грипп выкосит в Азии каждого десятого.

Под мощные возгласы «аминь» я выскальзываю из зала. В ожидании аудиенции с Гибким Сэнди и доктором Тедди Лундом очень хочется выпить чего-нибудь горячительного.

Я ошеломлен, когда дверь в шикарный люкс открывает лично доктор Лунд, который приветствует меня ослепительной улыбкой, демонстрирующей работу его дантиста на уровне настоящего произведения искусства.

– Рад познакомиться, сын мой, – говорит он, пожимая мою ладонь двумя руками. Коже его присуще какое-то слабое искусственное свечение, как у облученного фрукта. – Могу я предложить вам что-нибудь из напитков? Вы, англичане, любите чай, верно?

Я бурчу что-то вроде «да, конечно, любим» и позволяю ему отвести себя туда, где в креслах с экстравагантной обивкой сидят Гибкий Сэнди и еще один мужчина за сорок в недорогом костюме. В считаные секунды я соображаю, что мужчина этот – на самом деле пастор Лен Ворхис. Он явно чувствует себя не так непринужденно, как двое остальных мужчин, – он производит на меня впечатление мальчика, очень старающегося вести себя примерно.

Нас представляют друг другу, и я позволяю поглотить себя дивану, стоящему напротив них. Все дружно смотрят на меня и улыбаются, причем ни у одного улыбка не доходит до глаз.

– Гибкий говорит, что вы работаете на Би-Би-Си, – начинает доктор Лунд. – Скажу вам, сын мой, что телевидение не для меня, но я люблю сериал «Кавендиш-холл». В те времена люди знали, как нужно себя вести, не правда ли? У них была высокая мораль. А вы здесь для того, чтобы снимать документальный фильм или что-то в этом роде? – Прежде чем я успеваю вставить слово, он уже продолжает: – Здесь много парней, которые хотели бы взять у нас интервью. Со всего мира. Но могу сказать, что, похоже, настало время передать свое послание в Англию.

Я собираюсь ответить, но тут в дверях одной из спален появляются две женщины. В более высокой из них я сразу же узнаю жену доктора Лунда, Шерри, – она накрашена и причесана в точности, как на обложке своей последней кулинарной книги. Вторая женщина, топчущаяся позади, выглядит полной ее противоположностью – больший контраст и вообразить трудно. Худая как швабра, на вытянутых в нитку губах ни следа помады, на руках безвольно болтается какой-то миниатюрный белый пудель.

Я вскакиваю на ноги, но доктор Лунд жестом останавливает меня. Он представляет мне Шерри, а также вторую женщину, которая оказывается Кендрой, женой пастора Лена. Кендра едва взглядывает в моем направлении, а Шерри пронзительно смотрит на меня какую-то наносекунду, после чего поворачивается к мужу.

– Не забудь, что Митч уже едет, чтобы повидаться с тобой, Тедди. – Она бросает мне одну из своих искусных улыбок. – Мы собираемся ненадолго вывести Снуки на свежий воздух.

После этого она уводит Кендру вместе с собачкой из номера.

– Давайте вернемся к нашим делам, – говорит доктор Лунд. – Что конкретно у вас на уме, сын мой? Какой именно документальный фильм вы планируете снимать?

– Ну… – говорю я.

И внезапно, без всяких на то причин, моя тщательно отрепетированная беседа куда-то улетучивается, а в голове образуется звонкая пустота. В отчаянии я смотрю на пастора Лена Ворхиса.

– Вероятно, я мог бы начать с… Я слышал ваше выступление, пастор Ворхис… Это было, хм… интересно. Можно мне задать вам несколько вопросов по вашей теории?

– Это не теория, сын мой, – ворчит Гибкий, стараясь удержать свою неизменную улыбку. – Это правда.

Понятия не имею, почему эти трое мужчин заставляют меня так нервничать. Возможно, здесь срабатывает сила их коллективной убежденности и их личности – невозможно стать проповедником из списка «Форчун 500», не будучи человеком харизматичным. Мне все же удается взять себя в руки.

– Но… если вы говорите, что первые четыре печати были только что открыты, разве это не противоречит вашим верованиям? Насчет того, что церковники будут вознесены до того,как всадники принесут на землю опустошение?

Эсхатология – учение о пророчествах конца света – очень быстро становится все более сложной и запутанной. Согласно моим исследованиям, доктор Лунд и Гибкий являются приверженцами теории Вознесения донаступления бедствий, когда Вознесение будет иметь место до семилетнего периода страданий (то есть до того, как Антихрист возьмет верх и превратит жизнь остальных из нас в кошмар). Убеждения пастора подпадают под теорию Вознесения посленаступления несчастий, где получившие новую жизнь христиане будут оставаться на земле, чтобы быть свидетелями стадии расплаты с пожарами и адской серой, которая, по его словам, уже началась.

Красивое лицо пастора Лена напрягается, он нервно поправляет лацкан пиджака, но Гибкий и доктор Лунд в унисон усмехаются, как будто я мальчик, который по глупости сказал что-то неподобающее, но веселое.

– Здесь нет никаких противоречий, сын мой, – говорит Гибкий. – В Евангелии от Матфея, глава 24, сказано: «Ибо восстанет народ на народ и царство на царство; и будут глады, моры и землетрясения по местам; все же это – начало болезней».

Доктор Лунд подхватывает:

– Это происходит повсюду. Прямо сейчас. И мы понимаем, что «болезни» эти сигнализируют об открытии первых четырех печатей. Из Откровений и со слов пророка Захарии мы также знаем, что после этого по миру посланы четверо вестников. Белый конь – на запад, красный – на восток, черный – на север, а бледный конь – на юг. Теперь, когда печати открыты, наказание падет на Азию, Америку, Европу и Африку.

Я с трудом стараюсь следовать этой логике, в итоге удается зацепиться только за последние слова.

– А Австралия? А Антарктида?

Гибкий снова посмеивается над моей тупостью и качает головой.

– Они не являются частью глобального падения нравов, сын мой. Но и до них дойдет черед. Правительства стран мира соберутся вместе с ООН, и образуется многорогий зверь Антихристов.

Теперь, когда меня с порога не взяли за шкирку и не дали пинка под зад, я уже чувствую себя несколько более уверенно. Я говорю, что, по данным NTSB, все аварии обусловлены вполне объяснимыми событиями – ошибкой пилота, возможным столкновением с птицей, техническими неполадками, – а вовсе не вмешательством сверхъестественных сил (каким-то образом мне удается сформулировать это так, чтобы не упоминать пришельцев или дьявола).

Пастор Лен открывает рот, чтобы ответить, но тут вмешивается доктор Лунд:

– Я сам отвечу на этот вопрос, Лен. Вы считаете, что у Господа не хватило бы сил сделать так, чтобы эти события выглядели как несчастные случаи? Он хочет испытать нашу веру, отделить верующих от язычников. Мы приняли во внимание его призыв. Но мы занимаемся спасением душ человеческих, сын мой, и, когда будет найден четвертый всадник, даже самые заблудшие будут призваны в его стадо.

Я чувствую, как у меня отвисает челюсть.

– Четвертый всадник?

– Именно так, сын мой.

– Но ведь в катастрофе в Африке никто не выжил.

Пастор Лен и доктор Лунд переглядываются, после чего доктор Лунд едва заметно кивает.

– Мы считаем, что выжившие есть, – говорит пастор Лен.

Я, запинаясь, говорю, что, согласно данным NTSB и авиационных агентств Африки, вероятность того, что кто-то мог выжить после катастрофы рейса «Далу Эйр», полностью исключена.

Доктор Лунд иронично улыбается.

– Они то же самое говорили насчет остальных трех аварий, а вы посмотрите, что Господь решил показать нам.

Он выдерживает паузу. А затем задает вопрос, который, как я знал, рано или поздно возникнет:

– А вы спасли свою душу, сын мой?

Странные глаза-пуговки Гибкого Сэнди буравят меня насквозь, и я вдруг снова оказываюсь в школе, стою перед директором. Меня переполняет горячее желание солгать, сказать: «Да, конечно, я один из них, из спасенных». Но видение быстро проходит, и я говорю им правду:

– Я еврей.

Доктор Лунд одобрительно кивает. Улыбка Гибкого Сэнди даже не дрогнула.

– Евреи нам нужны, – говорит доктор Лунд. – Вы – важная составная часть грядущих событий.

Я понимаю, о чем он говорит. После Вознесения и правления Антихриста Иисус вернется, чтобы победить неверных и силой свергнуть Антихриста с его трона. Эта битва должна произойти в Израиле, и доктор Лунд, как и многие из тех, кто верит в пророчества, громогласно заявляет, что настроен про-израильски. Он считает, что, как об этом сказано в Библии, Израиль принадлежит евреям и только евреям, и непреклонен в том, что разделу земель и мирным переговорам с Палестиной необходимо решительно противостоять. Ходят слухи, что во времена пребывания президента «Билли-Боба» Блейка в Белом доме доктор Лунд был там регулярным посетителем. Мне хочется задать ему вопрос насчет слона в комнате – почему, собственно, тот, кто искренне верит в неминуемое наступление конца света, связывается с политикой? – однако доктор Лунд поднимается, прежде чем я соображаю, как это сформулировать.

– Счастливого пути, сын мой, – говорит он. – Свяжитесь с пресс-секретарем, она поможет вам во всех вопросах.

Назад к карточке книги "Три"