Текст книги "Запомни мое имя (ЛП)"

Автор книги: Сара Де Роза

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

Направляюсь к дому, и Айви открывает прежде, чем подхожу к двери.

– Давай, заходи, – говорит она, когда я от неё в нескольких шагах. – Я уже

приготовила чай и печенье, только тебя не хватает.

– Ты не тратила время зря, – дразню её.

– На самом деле нет, я так подготовилась, как будто пришла в кинотеатр, чтобы

посмотреть фильм.

Я улыбаюсь, закрывая за собой дверь и следуя за ней на кухню. Замечаю, что она

двигается всё с большим усилием, а её живот невероятно увеличивается с каждым днём.

Устраиваемся, и я разливаю чай в уже приготовленные на столе чашки.

– Итак, расскажи мне всё. Как прошёл вечер? – нетерпеливо спрашивает она.

– Было потрясающе, – признаюсь я, вспоминая вчерашний вечер. Всё было

идеально, Натан был идеальным, даже дождь был идеальным. Я чувствовала себя такой

живой и счастливой.

Подробно рассказываю ей о свидании, от ресторана до прогулки по парку, говорю про

дождь, который внезапно обрушился на нас, но сделал всё более волшебным. И о

спокойствии вечера в объятиях на диване.

– Ничего себе! Это так ужасно романтично, – замечает она с благоговением, Айви

любит такие вещи. – Вы так прекрасны, что о вас должны снять фильм.

Своей абсурдностью это заявление заставляет меня смеяться, когда я ем печенье, от

чего чуть не задыхаюсь.

– Айви, ты хочешь меня убить? – шутливо говорю я, после того как выпила

большой глоток чаю.

Она от души смеётся.

– Ты уверена, что рассказала мне всё? – спрашивает со странным блеском в глазах, который сразу же заставляет меня понять, к чему она клонит. – Никаких пикантных

подробностей о заключительной части вечера?

– Нет, никаких. На самом деле, после свидания я уснула.

Смущенно улыбаюсь, а затем размышляю об этом. Несколько секунд задумчиво

смотрю на оранжевую жидкость в чашке, теперь уже наполовину пустой.

– О чём ты думаешь?

– Если задуматься об этом... после того, что на днях произошло, в этом смысле Натан

дальше не пошёл. Мы целуемся, и он всегда ищет со мной контакт, но никогда не преступает

черту. Не хотела бы, чтобы он разочаровывался или подумал, что я не хочу это делать, учитывая, как произошло в другой раз, возможно, вчера я должна была...

– Хани, притормози, остановись, – прерывает меня, слегка ко мне наклоняясь и взяв

за руки, которые я положила на стол. – Я пошутила и не хотела пробудить в тебе все эти

комплексы. Натан вчера ничего не ожидал, это не означает, что обижен или думает, что ты

не хочешь – просто он не хочет тебя торопить. Ждёт когда ты будешь готова, уважает твоё

время.

Я улыбаюсь, благодарная за её слова.

– Спасибо, Айви.

– За что? Хочешь увидеть официально законченную детскую комнату? Мэйсон вчера

вечером доделал последние детали.

– Конечно!

Поднимаемся наверх и входим в комнату. Она выглядит замечательно, и заметно, что

они вложили в её оформление всю свою любовь. На голубых стенах изображены различные

животные: лев, жираф, слон, как будто это зоопарк. У одной стены стоит колыбель и рядом

кресло-качалка, а у другой – столик для пеленания. Часть пола покрыта разноцветными

резиновыми ковриками в виде пазла, на которых лежит множество игрушек, и в углу возле

окна, я узнаю огромного плюшевого медведя.

Айви подходит к колыбели, поглаживая спину рукой, а затем с любовью обнимает

свой живот.

– До сих пор не верю, что меньше чем через три недели в этой колыбели появится

наш малыш. Я так взволнована!

Она берёт меня за руку и прижимает ладонь к своему животу.

– Чувствуешь!

– Он ударил!

Неописуемая эмоция, когда ощущаешь такой удар, сделанный маленькой ножкой; чувствовать маленькую жизнь, которая растёт внутри неё. Я не могу дождаться момента, когда увижу малыша.

Мы выходим из комнаты и возвращаемся вниз. Где-то на середине лестницы, кажется

у Айви кружится голова и она теряет равновесие.

– Айви, ты… – У меня нет времени, чтобы закончить предложение. Всё происходит

стремительно, но я воспринимаю всю сцену словно в замедленном режиме. Не осознавая, Айви пропускает ступеньку, протягивая руку, я прыгаю вперед, чтобы её схватить, но

недостаточно быстро. И я вижу, как она падает вниз по лестнице.

– АЙВИ!!! – кричу я. Сбегаю и становлюсь на колени рядом с ней. – Айви! Айви

ответь! О Боже, Айви, пожалуйста.

Она не двигается, и из раны на голове вытекает кровь. Чувствую, как слёзы обильно

заливают мое лицо. Я встаю, иду и беру телефон, а затем сразу возвращаюсь обратно к ней.

Дрожащими пальцами и видя всё в тумане из-за слёз, я набираю 911.

– 911. Какая у вас чрезвычайная ситуация?

– Пожалуйста, помогите мне! Немедленно отправьте скорую помощь, – говорю я в

панике.

– Мисс, успокойтесь. Что случилось?

– Моя подруга упала с лестницы, она беременна! Я думаю, что она ударилась

головой и без сознания, пожалуйста, поторопитесь.

– Сохраняйте спокойствие и не двигайте её, я немедленно отправлю скорую помощь.

Дайте мне ваш адрес.

«Боже, пожалуйста, пусть с ней всё будет хорошо. Пожалуйста, пусть они оба

будут здоровы!»

Я молюсь, заливаясь слезами всё время, которое мне кажется бесконечностью, прежде

чем слышу сирену скорой помощи.

Как только я их слышу, то встаю и бегу, чтобы открыть дверь.

– Она здесь внутри! Быстрее!

У входа я пропускаю парамедиков с носилками и беспомощно наблюдаю, пока они

проверяют жизненные показатели Айви и надевают фиксирующий воротник на шею. С

осторожностью устраивают её на носилки.

– Я поеду с вами, – говорю парамедикам, после того как они внесли Айви в машину

скорой помощи, и один из них садится следом за ней, а другой идёт за руль. Ни у кого нет

никаких возражений, поэтому я забираюсь в угол, чтобы не мешать медработникам.

Я беру мобильный, который едва могу удержать в руке из-за сильной слабости и

набираю номер Натана. Когда подношу телефон к уху, моя рука дрожит всё больше и

больше. После двух гудков он отвечает.

– Натан… – говорю я, разрывающимся от слёз голосом, и он сразу понимает – что-

то не так.

– Хани, что происходит? – с тревогой спрашивает он. – Я слышу машину скорой

помощи? – Теперь в его голосе слышна паника.

– Натан... Айви, – Я продолжаю плакать.

– Хани, что случилось?

– Она упала! Скорая сейчас везёт её в больницу.

– Боже мой! Хани, постарайся успокоиться, мы сейчас приедем, – заверяет меня.

Когда мы добираемся до больницы, парамедики бегут по длинному коридору, и

сообщают врачам о состоянии Айви. Но я ничего не могу услышать, как будто всё

приглушено и не слышно никакого звука; единственное, что я отчётливо и громко слышу –

это как бьётся в ушах моё сердце.

Я продолжаю неотрывно смотреть на неподвижное лицо Айви, когда бегу за

докторами, но когда они проходят через двери, кто-то хватает меня за руку и останавливает.

– Мисс, вы не можете войти,– говорит медсестра. – Вы должны подождать здесь.

Затем она исчезает за дверьми, оставляя меня в коридоре одну.

Ноги больше меня не держат, и я оседаю на пол, чувствуя себя опустошенной и

беспомощной. Я продолжаю плакать, и единственное, о чём я могу думать и что повторяю в

своей голове, это: «Пожалуйста, пусть они будут здоровы. Пожалуйста, пусть с ними всё

будет хорошо».

Глава 22

Натан

Мы приехали в больницу в спешке. Рядом со мной идёт очень бледный Мэйсон. Он

так плохо выглядит, что боюсь и ему тоже придётся оказывать помощь. Я подхожу к стойке

регистрации.

– Извините, недавно сюда привезли беременную молодую женщину... вы можете

сказать нам, где она? С ней всё в порядке?

– Можете мне назвать имя женщины?

– Эвелин Мур, – отвечает Мэйсон.

Медсестра проверяет на компьютере.

– Да, в настоящий момент её оперируют.

При этих словах я вижу как Мэйсон бледнеет ещё больше.

– Подождите в конце этого коридора за теми дверьми. Как только закончат, врачи

выйдут и обо всём расскажут.

Я киваю и следую за Мэйсоном, который уже устремился в указанном направлении.

Как только открываю двери, то вижу в середине коридора Хани. Она стоит на коленях на

полу, а её тело дрожит от рыданий.

Я бегу к ней, но Мэйсон быстрее, он хватает Хани за руки.

– Что случилось?! – спрашивает с отчаянием. Хани не отвечая смотрит на него, её

глаза покраснели, а лицо мокрое от слёз. – Хани, скажи мне, что случилось!!! – кричит он, тряся её.

Я подхожу и отталкиваю его.

– Мэйсон, успокойся.

Он смотрит на меня, потом на Хани, и понимая свою реакцию, отступает.

– Извините... – шепчет он. – Я схожу с ума, если она... если они... если с ним что-то

случится ...

– Я знаю, – говорю я и пожимаю его плечо, чтобы попытаться погасить его

агрессию. Хотя сам, несмотря на то, что сдерживаю эмоции, разваливаюсь на части, как и он.

Это не может происходить по настоящему, скорее похоже на ночной кошмар.

Я становлюсь на колени перед Хани, и только теперь она меня замечает.

– Натан…– она в шоке и говорит заикаясь.

Помогаю ей встать и усаживаю на один из стульев, прикреплённых вдоль стены.

Убираю от лица Хани волосы, и обнимаю её щёки, чтобы вытереть слёзы.

– Милая, успокойся, или ты тоже заболеешь, – мягко говорю я. – Что случилось?

Мэйсон стоит рядом со мной и с паникой в глазах ждёт объяснения Хани.

– Мы спускались по лестнице и... я не знаю, думаю, Айви почувствовала

головокружение и пропустила ступеньку… – От слёз она начинает икать. – Я пыталась её

схватить, но всё произошло за секунду... Айви скатилась, ударилась головой и больше не

приходила в себя…

– О Боже, – я слышу, как Мэйсон резко вдыхает, отходит на несколько шагов, запустив руки в волосы. Когда подхожу к нему, то его глаза блестят, и я боюсь, что он вот-

вот рухнет.

– Слушай, Мэйсон, – крепко обнимаю его за плечи. – Айви сильная, как и твой

ребёнок. Все будет хорошо, ты понял?

– Медсестра сказала, что её оперируют! Я хочу знать, какого дьявола там

происходит, чёрт возьми! – говорит он, ударяя кулаком в стену, чтобы высвободить

беспокойство этого момента.

– Они выкарабкаются! Оба!

– Надеюсь, Натан ...

Я возвращаюсь к Хани и сажусь рядом с ней. Она опирается на мою грудь, а я её

обнимаю. Тем временем Мэйсон садится, прижимаясь спиной к стене, локтями упирается в

колени, а ладонями зажимает голову. Он в отчаянии – я хорошо его понимаю и точно знаю,

что он сейчас чувствует. Я стараюсь всеми силами не думать о происходящем, не думать о

худшем, но это сложно.

Секунды проходят очень медленно, и время кажется неподвижным. Я оглядываюсь

вокруг, смотрю на белые стены, всё так серо и скучно, как будто они хотели, чтобы ты

потерял надежду уже в начале. Так должно выглядеть чистилище – бесконечная комната

ожидания. Название более чем уместно, потому что здесь вы не можете делать ничего

другого кроме как ждать и ждать, ощущая себя бесполезным и беспомощным.

После бесконечного часа, который, кажется, длился два дня, наконец, эти чертовы

двери открываются, и выходит доктор. Мы быстро вскакиваем на ноги, Мэйсон первым.

– Доктор! Как она? – сразу спрашивает он у мужчины лет пятидесяти, который

выглядит усталым.

– Вы муж?

– Да.

– Мы должны были сделать экстренное кесарево сечение, падение вызвало

преждевременный разрыв околоплодных вод.

– Ч-что это значит? – Мэйсон выглядит всё больше напуганным. – Как ребенок? А

моя жена?

– Не волнуйтесь, с ребёнком всё в порядке, но поскольку он родился

преждевременно, пару недель ему придется остаться в инкубаторе. От удара ваша жена

получила легкую черепно-мозговую травму, но, похоже, без последствий. Мы просто

должны подождать, пока она проснётся после анестезии, чтобы быть уверенными.

Услышав обнадеживающие слова доктора, мы все вздохнули с облегчением…

– Могу ли я увидеть свою жену?

– Пока нет, через несколько минут её переведут в палату, но вы можете пойти и

повидаться со своим ребёнком.

Медсестра провожает нас в зал, где находятся новорожденные в инкубаторах, и когда

мы туда приходим, она показывает нам ребёнка.

– Мои поздравления, папочка! – поздравляю Мэйсона, кладя руку ему на плечо, пока мы наблюдаем, как малыш спит.

– Я до сих пор не верю, что стал отцом, – отвечает он, наблюдая за сыном со

слезами на глазах. – Он такой маленький, как я буду держать его на руках и не сломаю?

Мы с Хани смеёмся, хотя понимаю, что на его месте у меня возникли бы те же страхи.

– Я уверена, что у тебя всё получится, – подбадривает Хани.

Мэйсон опускается перед инкубатором на колени, чтобы ребёнок находился на уровне

его лица. – Привет, малыш! Я твой папа, – говорит он, прижав к стеклу руку. – Скоро ты

увидишь свою маму. Знаешь, тебе очень повезло, потому что твоя мама фантастическая. —

Малыш двигает своей маленькой и нежной ручкой, и Мэйсон ласково её накрывает с другой

стороны стекла.

Мы остаёмся ещё на несколько минут, а потом прощаемся с новорожденным. Мэйсон

идёт в палату, куда перевели Айви, чтобы подождать, пока она не проснется. Я и Хани пока

не можем войти, поэтому мы продолжаем ждать в коридоре, но теперь с меньшим

беспокойством, чем раньше.

– Такой маленький и нежный маленький комочек, – говорит Хани, уже влюбленная

в этого мальчугана. Она облокачивается на меня, а я обнимаю её за плечи. – Мне было

очень страшно, – продолжает она серьёзно, внезапно меняя настроение.

– Знаю, мне тоже, – я прикасаюсь губами к её мягким волосам.

–Ты уверена, что не хочешь поехать домой? Придётся долго ждать...

– Да, я хочу быть здесь, когда Айви проснётся.

– Хорошо.

* * *

Айви просыпается через два часа, доктор и медсестры входят в палату, чтобы

проверить её и убедиться всё ли в порядке. Ещё через полчаса медсестра говорит нам, что мы

можем войти, но только на несколько минут.

– Не волнуйся милая, всё прошло хорошо, – Мэйсон шепчет Айви, которая вся в

слезах и наверняка сразу хотела узнать о ребёнке. Когда она отворачивается от него, то

видит у двери нас.

– Ребята… – улыбаясь, говорит она, но заметно как она расстроена.

– Айви, с тобой всё в порядке? – сразу же спрашивает Хани.

Она кивает.

– Да, но мне будет лучше, когда увижу своего малыша, – отвечает Айви усталым

голосом.

– Он прекрасен.

– Малыш забрал всё у своей матери, – добавляет Мэйсон, улыбаясь.

Айви слабо ударяет его кулаком по плечу. Даже на больничной койке это всё та же

Айви. Я улыбаюсь, наблюдая, что в целом всё хорошо.

– Ещё немного рано так говорить, не находишь?

Мы все смеёмся.

В этот момент входит медсестра.

– Извините, что прерываю вас, но теперь вы должны выйти, пациентке необходимо

отдохнуть.

– Конечно, – говорю я медсестре, а затем поворачиваюсь к Айви. – Мы приедем

тебя проведать завтра, пожалуйста, отдыхай.

Она кивает, мы прощаемся и уходим.

* * *

Когда мы добрались до дома, было уже семь тридцать, и оба чувствовали себя

слишком усталыми для ужина.

– Мне кажется, что я отсутствовала в течение нескольких дней, – говорит Хани, входя в комнату.

– Угу.

Я следую за ней. После всего случившегося, и теперь, когда всё разрешилось, я

ощущаю себя истощенным и без сил. Возможно по вине тревоги, напряжения и страха, испытанных за последние несколько часов. Когда мне позвонила Хани в слезах, и я услышал

сирену скорой помощи, то действительно испугался, а на лице Мэйсона отражался чистый

ужас, когда я ему сказал и мы помчались в больницу.

Ложусь с Хани в кровать, она облокачивается на мою грудь, как и каждую ночь, а я

крепче прижимаю её к себе. Меня всегда наполняет душевное спокойствие, когда ощущаю

её в своих объятиях. Но сегодня присутствует и другое, меня охватывает новое понимание.

Вспоминаю выражение на лице Мэйсона – отчаяние. Когда одну бесконечную минуту

он полагал, что всё потерял. То, что произошло сегодня, заставило меня понять, что нет

времени для сожалений, нет времени ждать или откладывать. Кто знает, что будет через

минуту или год? Я могу умереть и завтра, не имея возможности сказать Хани, что я

чувствую. Какой смысл ждать? Какой смысл прятаться за нашими страхами? Жизнь так

эфемерна, мы постоянно держимся за нить. Но мы не можем жить прошлым или мучить себя

ради будущего. Всё что у нас есть, это настоящее, здесь и сейчас. И я не хочу терять ни

секунды, я не хочу потерять второй шанс, который каким-то чудом мы получили. Не каждый

день предоставляется второй шанс, второй шанс быть счастливым, чтобы любить, жить.

С этими мыслями в моём разуме и сердце, я крепче прижимаю Хани к себе.

– Хани...

– Да?

Она поднимает на меня взгляд, и на мгновение я теряю себя в её глазах, и именно в её

глазах я нахожу смелость сказать ей, что я чувствую.

– Я тебя люблю.

Глава 23

Хани

«Я тебя люблю», говорит мне Натан, и я чувствую, как на мгновение останавливается

моё сердце, а затем наполняется огромным теплом, как будто становится в тысячу раз

больше.

Теряюсь в его глазах, которые отражают чистую любовь. Натан пристально на меня

смотрит, словно в мире существую только я, и вокруг меня вращается весь его мир.

Внезапно я узнаю этот взгляд: точно также Мэйсон смотрел на Айви, и тогда я позавидовала

его взгляду за содержащуюся в нём интенсивность и любовь. И вот теперь вижу на лице

Натана, и он адресован мне.

Я ничего не говорю, и Натан, возможно, думая о моих сомнениях, спешит добавить:

– Я не хочу торопить события или оказывать на тебя давление. Просто хотел, чтобы

ты знала, не собираюсь скрывать то, что чувствую к тебе. Я не претендую, что ты тоже...

Наклоняюсь к нему и целую, прерывая его речь и сомнения. Я не реагировала эти

несколько секунд не потому, что не испытываю к нему то же самое, или потому, что он меня

напугал, просто меня ошеломила подобная эмоция, от неё у меня перехватило дыхание.

– Я тоже тебя люблю, – шепчу в его губы, немного от него отодвигаясь.

Натан вновь накрывает мой рот своими губами, разворачивается ко мне, поддерживая

себя на правом предплечье, и подносит другую руку к моему лицу, плотно прижимаясь ко

мне грудью. Он не прерывает поцелуй, который становится всё глубже и глубже. Я бы

хотела, чтобы Натан никогда не переставал меня целовать, объединяя на вечность наши

дыхания. Но слишком скоро его губы отстраняются, и только тогда я поняла, что опять

забыла дышать.

Натан прислоняется своим лбом к моему и закрывает глаза. Он замирает так на

несколько бесконечных секунд. Сжимает челюсти, как будто приказывает самому себе

собрать весь самоконтроль. И в момент, когда он собирается отодвинуться, я прикасаюсь к

его лицу, останавливая.

– Нет, – шепчу я, пока наши лица остаются в нескольких миллиметрах друг от друга.

Натан открывает глаза, более чем когда-либо, наполненные желанием и смотрит на

меня.

– Что?

– Не останавливайся.

Секунду он выглядит обескураженным, а затем понимает их смысл.

– Нет, Хани, нет, – тихо говорит он.

– Почему? – спрашиваю я с разочарованием.

– Хани, ты не должна… – Он останавливается, не в силах найти слова. – Не для этого

я сказал тебе, что люблю.

– Я знаю.

– Спешки нет, я хочу, чтобы ты почувствовала себя готовой и уверенной.

– Я готова сейчас и хочу тебя, – говорю я, продолжая себя терять в голубизне его глаз, сияющих даже в темноте.

– У тебя уже есть я, – шепчет он мне в губы.

– Я хочу больше, хочу ощутить тебя внутри себя, – говорю я немного смущенно, но

уверенная в своих словах.

Вижу, как на его лице появляется нерешительность. Я забираюсь руками под его

рубашку, и дрожащими пальцами поглаживаю скульптурный пресс. Натан закрывает глаза, но остается неподвижным. Он немного отстраняется, позволяя мне снять с него рубашку; бросаю её на пол и приближаюсь, чтобы поцеловать его. Натан отвечает на поцелуй и вновь

ложиться сверху. Чтобы не раздавить, он поддерживает себя на руках, заставляя работать

мышцы; тепло его обнажённой груди обволакивает меня как одеяло. Я чувствую себя

защищённой и в безопасности, пойманная между этими сильными руками.

Он проводит губами по моей шее, двигаясь медленно, очень медленно, как будто

обращает внимание на мои реакции и готовый немедленно отстраниться. Словно он хочет

дать мне время всё остановить, но я не собираюсь этого делать. В этот момент я не думаю ни

о чём, кроме как о нём и о проведённых с ним моментах. О любви, которую испытываю к

нему, и которую вижу в его глазах. Прямо сейчас есть только Натан. Существуем только мы

вдвоём.

Из моих приоткрытых губ вырывается вздох удовольствия, в то время когда Натан

проводит рукой под моей рубашкой и ласкает грудь, потирая большим пальцем сосок, который сразу набухает от его прикосновения.

Он опускает рубашку на моих руках, стягивает её и бросает на пол рядом со своей. Его

рот захватывает мою грудь, вырывая у меня ещё один стон. Затем он опускается всё ниже и

ниже, пока не достигает пупка. Проводит руками по моим бёдрам, медленно снимает штаны

и трусики, не переставая целовать мои босые ноги. Поднимается до внутренней части бёдер, уже влажных от возбуждения. Его руки исследуют моё тело, а я застываю на секунду, когда

пальцы Натана прикасаются к шрамам, замирает и он.

– Остались кое-какие следы… – шепчу я, словно хочу извиниться.

– Ты прекрасна, – прошептал он со стоном, и вновь накрыл меня своим телом. Я

чувствую, как его эрекция давит на лоно, когда он возвращает свои губы на мои и ощущаю

как мой вкус смешивается с его.

– Ты уверена? – снова спрашивает он.

– Да.

Я никогда не была так уверена, как сейчас.

Натан снимает штаны и боксеры и устраивается между моими ногами, проводит рукой по

моей руке и, переплетая наши пальцы, поднимает руки на уровень головы, а затем с

чрезвычайной деликатностью он скользит внутрь меня. Эта новая с ним близость, наши

соединенные вместе тела, даруют мне приятное чувство завершённости.

– Всё хорошо? – заботливо спрашивает он, я киваю.

Мы оба задыхаемся, когда он начинает двигаться внутри меня. Я присоединяюсь к его

ритму, вначале медленному, а затем всё быстрее и быстрее. В комнате звучат только наши

задыхающиеся дыхания и стоны удовольствия, пока мы вместе не достигаем оргазма. Когда

достигаю своего апогея, взрыв удовольствия пронизывает моё тело, затрагивая все нервные

окончания. Это, похоже, словно через меня прошло чистое электричество. Натан прижимает

свой лоб к моему плечу, пытаясь восстановить дыхание. Я делаю то же самое и одной рукой

ласкаю ему спину, а другую запускаю в его волосы.

Какое-то время мы так лежим, соединенные и, не говоря ни слова, а затем Натан

переворачивается на бок, заключает меня в объятия и крепко прижимает к себе.

– Ты в порядке? – шепчет он мне.

– Да, это было... идеально.

– Ты идеальна, – говорит он, потом нежно целует меня в губы. И пока он меня целует, я осознаю одну вещь: ощущения и эмоции, которые я испытывала прямо сейчас, и все

чувства, которые я испытала с тех пор, как встретила Натана, были настолько сильными и

интенсивными, что перевернули вверх дном мою душу. И даже если ничего не помню о

своём прошлом, я уверена в одном: ничто и никто не сможет уничтожить эти эмоции. Я

влюбилась в первый раз, и впервые в жизни я занималась любовью. И всё это с Натаном. С

этим новым осознанием и с сердцем переполненным любовью, я засыпаю, убаюканная его

дыханием.

* * *

Просыпаюсь от ласкового прикосновения рук Натана к моим волосам. Я чувствую себя

такой расслабленной, удовлетворенной, счастливой. Мне кажется – я плыву на облаке и могу

прикоснуться до неба пальцем.

– Доброе утро, любовь моя, – говорит Натан, понимая, что я не сплю. – Как ты себя

чувствуешь?

– Очень хорошо, а ты?

– Я тоже.

Пальцем он приподнимает мой подбородок и прежде чем нежно поцеловать смотрит с

обожанием.

« Идеальное пробуждение», думаю про себя.

Я удобнее устраиваюсь у него на груди и переплетаю наши голые ноги; люблю нежиться

на тёплой и широкой груди, слушая биение его сердца. Он прижимает меня ближе к себе, нежно поглаживая спину, и прижимается губами к моим волосам.

– Ты голодная? – спрашивает он меня.

– На самом деле да, – отвечаю я, думая сейчас только о еде, вчера вечером мы даже не

ужинали.

– Я приготовлю тебе завтрак.

– Давай приготовим вместе, – предлагаю я, целуя его в грудь. – Я сделаю блины.

Мы встаём, оставляя наше любовное гнездо. Натан надевает штаны, а я тем временем

надеваю его рубашку. Она сидит на мне почти как платье, доходит до середины бедра, но так

я чувствую на себе его запах.

Мы идём на кухню и продолжаем улыбаться и целоваться. Прикасаемся друг к другу, словно мы ничего не можем поделать, и начинаем готовить завтрак в полной гармонии.

– Что ты хочешь с блинами? – спрашивает он, когда я достаю миску и ингредиенты из

шкафа.

Я раздумываю об этом секунду, прикасаясь деревянной ложкой к подбородку.

– Апельсиновый сок?

– Ах да, апельсиновый сок.

Натан готовит сок и накрывает на стол, пока я готовлю тесто. Когда он всё расставляет, то

приближается ко мне и обнимает со спины.

– Знаешь, какая ты сексуальная в моей рубашке? На тебе смотрится определенно

лучше.

Он целует меня в шею.

– Прекращай это, – говорю я, игриво ударяя его локтем в живот.

– Это правда.

Он опускает палец в тесто, и пачкает мне кончик носа. Поворачиваюсь к нему и смотрю

фальшиво-возмущенным взглядом, в отместку брызгая ложкой по его лицу. Я расхохоталась, когда увидела ещё более возмущённое выражение на покрытом тестом лице Натана, но

совсем не заслуживающем доверия.

– Ах, ты хочешь войны?

– Нет, нет, остановись.

Я бегаю вокруг стола, продолжая смеяться и держа в руке ложку, но Натан догоняет меня

менее чем за десять секунд и начинает щекотать, отчего разбрызгиваю тесто повсюду. В это

же время звонят в дверь.

– Остановись, я должна открыть дверь, – говорю я со слезами на глазах от смеха.

Он останавливается и прижимает меня к себе.

– Тебя спас звонок.

Он целует кончик моего носа, ещё испачканный в тесте, и затем отпускает. Я иду к входу, а Натан тряпкой вытирает с лица тесто.

Открываю дверь и вижу перед собой мужчину лет тридцати пяти, высокого и с

короткими каштановыми волосами. В этот момент, как вспышка, в мой разум проникает

образ.

«Добро пожаловать в твой новый дом», говорит этот мужчина в моём воспоминании, перед тем, как закрыть за собой дверь и, глядя на меня с выражением, которое вызывает

дрожь».

– Хани, кто там? – спрашивает Натан, выходя из кухни и прерывая воспоминания, которые оставили у меня на душе неприятный осадок. Он подходит ко мне и обнимает за

талию.

– Привет, вы кто? – спрашивает он у стоящего напротив двери мужчины.

– Меня зовут Тайлер Доусон. – Мужчина указывает на меня кивком головы. – Я её

муж.

Глава 24

Натан

Как только мужчина передо мной произносит эти слова, мир обрушивается на меня.

Всякий раз, когда мы счастливы, всегда приходит кто-то или что-то, чтобы разрушить это

счастье. Возможно, Вселенная хочет нам что-то сказать? Что нам не судьба быть

счастливыми? Прошлое, то прошлое, которое Хани до сих пор не помнит, постучало в дверь

и теперь хочет её забрать. Увести её от меня... Это всё равно, что удалить у меня из лёгких

кислород. Такое в действительности не может произойти, лишь мысль об этом заставляет

моё сердце кровоточить.

Разглядываю мужчину напротив меня и не могу поверить, что Хани за ним замужем.

Но что, если она его любила? Что если она захочет вернуться к нему?

А если любовь, которую она испытывала к нему, была сильнее, чем любовь ко мне? Я

отпустил бы её, говорит голос в моей голове. Если бы это было действительно то, чего она

хотела, я не поступил бы иначе, даже если это разрушит моё сердце и душу. Я бы сделал это

для неё. Качаю головой, пытаясь на мгновение отогнать эти мысли, чтобы сосредоточиться

на настоящей проблеме, здесь и сейчас.

Мгновенно внутри начинает действовать полицейский: если этот мужчина

действительно является её мужем, то почему он раньше её не искал? Может ли быть он тем

ублюдком, которого Хани видит в своих воспоминаниях?

– Могу я войти? – спрашивает он после нескольких минут молчания.

Я киваю и вместе с Хани отхожу в сторону. Она стоит рядом и цепляется за мою руку, выглядя окаменевшей. Возможно, она тоже расстроена этим открытием, или, быть может, скрыто что-то ещё...

Мужчина входит, закрывая за собой дверь, но я держу его у входа; не собираюсь

приглашать его присаживаться, в любом случае, объяснения он может дать мне и в коридоре.

– Моя дорогая, я так волновался… – говорит он, придвигаясь и протягивая к Хани

руку.

Девушка отступает.

– Она не помнит, – говорю я сухо, в надежде, что он поймёт о необходимости

держаться на расстоянии.

– Что? – спрашивает Доусон в замешательстве.

– Она потеряла память.

– Ох, мне так жаль.

Но, похоже, что слова не соответствуют его выражению. Я вижу, как он осматривает

Хани с головы до ног. Вероятно, замечает её одежду и складывает два и два. Тайлер сжимает

челюсти, а выражение на его лице становится раздражённым.

– Как долго вы не видели свою жену? – спрашиваю я, игнорируя его реакцию, он

снова возвращает ко мне своё внимание.

– Месяц.

То есть с момента, когда я её нашёл.

– И всё это время вы просто выжидали вместо того чтобы её искать?

Я стараюсь сохранять спокойствие.

– Послушайте, я знаю, что вы думаете...

– Я сомневаюсь в этом.

Если бы он действительно знал, о чём я думаю, то уже сделал бы ноги.

– Позвольте мне объяснить вам. Это не первый случай исчезновения моей жены, такое уже случалось в прошлом. В первый раз я очень испугался, настолько сильно, что

заявил об исчезновении, но через несколько дней она вернулась. Эти исчезновения

повторялись несколько раз. Поэтому, когда она снова пропала, я просто ограничился

ожиданием. К сожалению, у неё серьёзные психологические проблемы. Перед тем, как она

исчезла в последний раз, я рассматривал клинику, где ей могли бы помочь...

Я перебиваю его, уже не в силах сдержать гнев.

– Вашу жену изнасиловали и избили! А вам было удобно на диване?!

Чувствую, как от моих слов вздрагивает Хани, и сразу же сожалею о сказанном. Мне

не следовало говорить это при ней.

– Я не знал...

– Вы уверены? Некоторые из её травм нанесены более чем месяц назад.

Я сжимаю челюсть. И честно говоря, не верю ни единому слову из того, что сказал

Доусон.

– Хотите в чём-то обвинить? – спрашивает мужчина, сжимая вдоль тела кулаки.

– Вы мне скажите.

Мы вызывающе смотрим друг на друга, но, в конце концов, Тайлер избегает моего

вопроса.

– Послушайте, я просто хочу вернуть свою жену и чтобы она получила помощь, в

которой нуждается.

– Как вы узнали, что она здесь? И, прежде всего, откуда мне знать, что вы говорите

правду? Вы на самом деле её муж?

– Её узнал один мой друг, – придерживаясь неопределённости, отвечает Доусон. —

Что касается другого вопроса, я могу показать вам эту фотографию.

Он протягивает мне фотографию, где они стоят рядом. Хани улыбается и держит его за

руку, именно так, как держит меня прямо сейчас. На этом фото она выглядит очень молодо, как долго они были вместе?

От увиденной картинки у меня болит сердце. Они были действительно так счастливы, как кажется? Может ли быть на самом деле правдой то, что рассказал этот мужчина? Я не