Текст книги "Запомни мое имя (ЛП)"

Автор книги: Сара Де Роза

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления!

Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.

САРА ДЕ РОЗА

«ЗАПОМНИ МОЁ ИМЯ»

Оригинальное название: Sara De Rosa «Remember my name»

Сара Де Роза «Запомни моё имя»

Жанр: Современный любовный роман

Главы: Пролог+23 главы+Эпилог

Переводчик: Надежда С.

Редактор: Дарья М.

Вычитка: Надежда С.

Оформление: Дарья М.

Обложка: Дарья М.

Перевод группы: https://vk.com/book_fever

Любое копирование и распространение ЗАПРЕЩЕНО!

Пожалуйста, уважайте чужой труд!

АННОТАЦИЯ:

Натан, агент ФБР, за своими плечами он несёт болезненное прошлое, которое

заставляет его закрыться в своём мире, состоящем из работы и мимолетных приключений, в

мире, где любовь больше не существует. Но всё меняется однажды утром, когда он спасает

девушку, которой грозит смерть. Её зовут Хани, она ничего не помнит, но кажется – её

прошлое окутано тьмой. И пока Натан пытается разобраться с одним трудным случаем, они

оказываются вынуждены жить вместе под одной крышей. Тайны и опасности скрываются за

углом, как и похороненные воспоминания, которые грозят вырваться на поверхность

подобно цунами. Будет ли способен Натан исцелить раны Хани, оставленные на теле и в

душе? И сможет ли она заставить снова биться сердце Натана, спящее на протяжении

долгого времени? Оба сильно пострадали и несут в себе следы прошлого, но судьба решила

переплести их пути. Куда приведёт их эта дорога? К любви и счастью или их засосёт в

водоворот боли и отчаяния?

«Твоя судьба найдет способ до тебя добраться».

Эстер Браун

Пролог

Я бегу.

Я бегу так быстро, как только могу.

Я бегу, игнорируя мороз, который пробирает до костей, одетая только в очень

короткую и тонкую ночную рубашку, не обращая внимания на босые ноги, которые больно

ранятся о лежащие повсюду на земле ветви и камни.

Я бегу, не смотря на боль, которую ощущаю по всему телу, при каждом шаге. Я бегу, игнорируя сердце, которое, кажется, хочет выпрыгнуть из груди и лёгкие, которые просят у

меня больше кислорода.

Я бегу, я просто бегу.

Единственные звуки, которые сопровождают эту тихую ночь – пролетающий сквозь

деревья шелест ветра, хруст от моих шагов и моё дыхание, поднимающиеся передо мной

облачками пара.

Я не оглядываюсь назад и не знаю, продолжают ли они преследовать. Мне не хватает

мужества посмотреть. Мне просто нужно сконцентрироваться на том, чтобы как можно

дальше убежать, это мой единственный шанс выбраться из этого кошмара.

Я осознаю, что плохо закончу свою жизнь, если они смогут поймать меня, или если он

сможет меня достать. Но я не могла так больше продолжать, терпеть эту жизнь стало

невыносимо, а после того, что произошло сегодня ночью... Я качаю головой, пытаясь забыть, но не могу и никогда не смогу стереть те ужасы, которые видела и выстрадала за все годы. Я

вижу их снова и снова в своём воображении, они наполнят кошмарами каждую мою ночь.

Я сделала правильный выбор, говорю сама себе, если они смогут меня поймать, то без

угрызений совести заплачу по полной. Если они меня убьют, то всё равно будет лучше, чем

вернуться к такой как раньше жизни. И если они не сделают этого, то убью себя сама. Я

больше не могу так жить.

Я выхожу из леса и оказываюсь посреди дороги. Я совершенно выдохлась, моё тело

ломит от перегрузки вызванной бегом, а мои ноги, также как и руки, поцарапаны и истекают

кровью. Слышу шум и быстро оборачиваюсь: две фары ударили по мне ослепляющим

светом. Машина притормозила и замерла в нескольких миллиметрах от меня, и чтобы

устоять, не упав от испуга, я облокачиваюсь на капот. Пытаюсь рассмотреть водителя, но

свет фар, бьющий мне в глаза, не позволяет хорошо увидеть его лицо. Что, если это один из

них? Или он, собственной персоной?

Испугавшись такой возможности, я снимаю руки с капота и быстро убегаю, чувствуя, как в моей крови циркулирует страх, проникая в каждую клетку тела. Я бегу в

противоположном направлении от машины; соприкосновение с грубым асфальтом ещё

больше усиливает повреждения на ногах, которые горят, словно я иду по тлеющим углям.

Я бегу, бегу всё быстрее и быстрее, слышу, как позади меня хлопнула дверь

автомобиля. Это они? Они преследуют меня? С этим новым страхом, заполнившим моё

сердце, я из последних сил напрягаю ноги. Чувствую себя словно спринтер, который совсем

рядом с финишной чертой, жаль, что мои ноги не разделяют со мной это ощущение. Я

понимаю, что я на пределе и знаю, что скоро сломаюсь, и тогда меня убьют. Издалека я

слышу мужской голос, это водитель автомобиля, который чуть меня не сбил, кричит мне

обратить внимание на то, куда я иду. Я вздохнула с облегчением, потому что этот голос мне

не знаком. Главное это не он, и даже не один из его людей в этом я абсолютно уверена, поскольку никогда не забуду их голоса.

Чувствуя, словно гора свалилась с плеч, я немного замедляю свой темп и оказываюсь

перед огромными воротами. В течение нескольких секунд пристально их разглядываю: они

выглядят довольно потрёпанными, покрытые ржавчиной и кажется закрыты. Но когда я

пытаюсь их подтолкнуть, они открываются с громким скрипом. На дрожащих ногах вхожу

внутрь и сразу же понимаю, где нахожусь – это большой парк, но невозможно много увидеть

из-за сгустившейся темноты, которую усиливают отбрасываемые деревьями тени, проецируемые от слабого лунного света, которые в этот момент меня пугают.

Я начинаю вновь бежать, устремляясь к противоположной части парка, поскольку

уверенна в том, что должен быть ещё один вход и, возможно, я найду там кого-нибудь, способного мне помочь.

Сейчас у меня практически нет сил, но я не падаю духом и продолжаю двигаться

вперед. От этого зависит моя жизнь.

Внезапно, в одном шаге от спасения, мой побег внезапно срывается. Я спотыкаюсь за

что-то, возможно – камень или корень, лежащий на поверхности, и скатываюсь с обрыва, который не сумела заметить в темноте, пробегая рядом со спуском, по которому сейчас

съезжаю вниз.

Я продолжаю лететь кубарем, нанося себе ещё больше ран. У меня перехватывает

дыхание при совершении каждого кувырка, а тело истощается всё больше. Я чувствую

только боль и раны в каждой части своего тела, пока, в конце, я не ударяюсь о громадный

валун. Чувствую сильную боль в голове, и тёплую кровь, стекающую по моему лицу. У меня

кружится голова, взгляд медленно тускнеет, пока всё не погружается в темноту.

Я больше ничего не чувствую, даже боль.

* * *

Часто мы встаём утром, убеждённые в своём знании того, что произойдет в

течение нашего дня. Убеждённые, что мы знаем о том, что произойдет в следующий час и

далее, потому что всё повторяется изо дня в день одинаковым образом, в повседневной

рутине, к которой мы, в конце концов, привыкаем и привязываемся, потому что это даёт

нам ощущение какой-то безопасности. Мы знаем, что неизвестное всегда пугает: страх

чего-то, что мы не знаем, страх прыгнуть в темноту, страх не контролировать нашу

жизнь, поэтому мы и находим нашу успокаивающую рутину. Но иногда случается, что

рутина внезапно прерывается чем-то или кем-то, кто внезапно, словно молния на ясном

небе, переворачивает всю нашу жизнь, иногда на мгновение, иногда, напротив, навсегда.

Глава 1

Натан

– 911. Что у вас произошло?

– Я агент Маккой, немедленно отправьте машину скорой помощи в парк на

пятнадцатой.

Кто-нибудь мог бы сказать, что я веду однообразную жизнь, даже не смотря на мою

работу (где я всегда в действии). Но вне работы моя жизнь обычно протекает очень

монотонно. Они могут сказать, что я слишком много работаю, и не достаточно

развлекаюсь, что я слишком одинок, или, что я никогда не совершаю какое-либо безумие. Я

провожу дни точно по графику: всё под контролем, без обязательств, без связей, без затуманивающих разум эмоций, без разбивающей сердце любви. Это моя жизнь, и меня

всегда устраивало такое её течение, учитывая события прошлого. Я был уверен, что она

так и будет продолжаться, или, по крайней мере, я на это надеялся.

* * *

Бегу. Бегу на бешеной скорости.

Бегу, чтобы сбросить напряжение, бегу, чтобы забыть.

Как и каждое утро, я проснулся и вышел на пробежку по-своему обычному маршруту.

Физическая активность – это одна из немногих вещей, которые в последние годы помогли

мне не сойти с ума. При моей работе, очень важно оставаться сосредоточенным и

сконцентрированным, а хорошая утренняя пробежка помогает мне хорошо начать день.

Мне нравится бегать на рассвете, когда хаотичный Нью-Йорк ещё не проснулся, а

свежий воздух оживляет тело и разум.

Вхожу в парк, который в это время абсолютно пустынный. Он расположен на окраине, в нескольких кварталах от моего дома, вдали от шума и суеты города. Наверное, я один из

немногих сумасшедших, кто выходит так рано и в такой холод, только для того чтобы

побегать. Пробегаю по подъёму, покрытому опавшими листьями, в окружении практически

голых деревьев, что весьма характерно для начала ноября. Когда я добежал практически до

вершины склона, отсчитав, не знаю сколько километров по асфальту, слева что-то

привлекает моё внимание. Пристально вглядываюсь в этом направлении и вижу лежащую на

земле девушку, без чувств.

Не раздумывая ни секунды, я соскальзываю вниз, придерживаясь за деревья, чтобы не

упасть и пытаясь сохранять равновесие на скользкой и ухабистой земле. Я торопливо

опускаюсь рядом с ней на колени и вижу насколько она бледная и вся израненная. Всё её

тело покрыто синяками и царапинами, с прилипшими к ним листьями. Вероятно, она упала с

дороги, которая проходит наверху, по краю склона.

Я замечаю засохшую кровь на лбу и на лице и понимаю, что она, должно быть, ударилась головой об огромный валун позади неё. Из того немного что я знаю, рана

выглядит серьёзной, но надеюсь, что всё-таки не слишком тяжёлая, девушка такая молодая.

Я сразу же прижимаю к её шее два пальца, чтобы проверить бьётся ли сердце. Когда

моя рука соприкасается с её кожей, я чувствую насколько она холодная, до такой степени, что кажется, надежды уже нет. Но затем я чувствую очень лёгкий пульс, такой слабый, но он

есть. Каким-то чудом она всё ещё жива. Инстинктивно, я снимаю свою толстовку и

прикрываю её тело, одетое только в лёгкую ночную рубашку, спрашивая себя, что могло

случиться и как давно она здесь. Мой ум детектива, который привык каждый день строить

гипотезы по различным делам, предлагает много вариантов и не одного обнадёживающего.

Я вынимаю телефон из кармана спортивных брюк и звоню в 911.

Смотрю на девушку, сомневаясь, что делать. Знаю, что не должен перемещать её, но я

не могу смотреть на то, как она умирает от холода. Я осторожно приподнимаю, и прижимаю

её к груди, пытаясь немного согреть.

– Давай, милая, держись, – шепчу я, откидывая от её лица волосы.

– Его застрелили, – говорит девушка, что на самом деле звучит немного громче

шепота, и я с трудом расслышал, даже находясь так близко.

– Что? – Я думаю, что неправильно понял и на секунду мне кажется, что она всё ещё

без сознания.

Кажется что прошла жизнь, с момента, когда позвонил, до того как слышу быстро

приближающуюся в нашем направлении сирену, но на самом деле прошло всего десять

минут. Они никогда нас не увидят здесь, потому что мы скрыты склоном, поэтому я беру

девушку на руки и иду к входу в парк, где только что остановилась машина скорой помощи.

– Эй, Маккой, что случилось? – спрашивает Джим, один из парамедиков, которого я

давно знаю, пока он выходит из машины, идёт назад и вместе со своим коллегой вытаскивает

из машины скорой помощи носилки.

– Я нашёл эту девушку без сознания в парке. Она ударилась головой и у неё

переохлаждение. Я не знаю, как долго она в таком состоянии, но она очень ослабла.

– Не волнуйся, мы позаботимся о ней. – Они загружают девушку в машину, а я

наблюдаю, как машина удаляется с воем сирены.

Возвращаюсь домой и продолжаю думать о ней. Я вхожу в квартиру, и сразу бросаюсь

в душ. Девушка, которой я помог, воскресила мои плохие воспоминания: о прошлом и

человеке, которого иногда я хотел бы позабыть навсегда, чтобы не страдать. Опираюсь

руками о стену в душе, пока горячая вода продолжает скользить по мне. Не хочу об этом

думать, я не должен об этом думать.

Стою под струей, пока горячая вода не заканчивается, потом выхожу, обернув

полотенце вокруг талии. Подхожу к зеркалу и протираю его от влаги одной рукой.

«Ты долженсосредоточиться наработе, Натан», говорю сам себе. Это единственное

что имеет значение.

Я захожу на кухню, повсюду разбрызгивая капающую с меня воду, и готовлю чашку

кофе. Опираюсь на стойку и в полнейшем спокойствии потягиваю тёмную жидкость, пока

наблюдаю в окно за солнцем, которое приносит хорошую погоду в полностью проснувшийся

город.

Закончив пить кофе, я бросаю чашку в раковину и иду в комнату одеваться. В момент, когда я выхожу из комнаты, вибрирует мой мобильный телефон – это пришло сообщение от

Мэдисон. Она компьютерный эксперт в нашей команде и сообщает о том, что обнаружено

ещё одно тело и мне нужно как можно быстрее добраться до остальной части

команды. Быстро отвечаю. На лету беру чёрную кожаную куртку, лежащую на диване и

ключи от машины с полочки у входа. После этого я выхожу из дома.

Я останавливаю машину на обочине дороги, с противоположной стороны большого

заброшенного здания и наблюдаю за сценой: агенты ограничивают площадь вокруг трупа, удаляя обычных любопытных и журналистов, которые делают всё для того, чтобы получить

как можно больше новостей. Позади них я вижу, что судмедэксперт уже на месте и начинает

делать первую оценку.

Я выхожу из машины и направляюсь к месту преступления.

– Что здесь произошло? – Спрашиваю я, как только подхожу к Мэйсону, моему

коллеге и лучшему другу.

– Сегодня утром агенты, патрулирующие район, нашли труп этого парня, его

застрелили в голову. Но кажется что никто, ничего не слышал. Люди либо боятся говорить, либо использовали глушитель.

– Это имеет какую-то связь с делом, которое мы расследуем?

– Ещё рано судить ... судмедэксперт сказал, что более подробную информацию мы

можем получить днём, – проинформировал он.

– Я понимаю. Где Фэйт и Кайл? – Интересуюсь я, не видя двух других членов

группы.

– Они обходят квартал, чтобы разузнать что-нибудь, мы решили потом встретиться в

штабе.

– Отлично, мы тоже возвращаемся.

* * *

– Какие новости? – Спрашиваю остальную команду, как только я и Мэйсон

возвращаемся в центральный офис.

– Мы поймали парня, который продавал тот же наркотик, но он не знает, кто это всё

возглавляет, – информирует Фэйт.

– Проклятье! Этот тип очень хорошо скрывает свои следы. Он, и те, кто на него

работает практически призраки, как они это делают, остаётся загадкой! – Разочарованно

говорю я. Практически больше года мы копаем по этому делу, но чем дольше расследуем, тем меньше находим. За исключением наркотиков, гуляющих на улицах, которые мы не в

силах остановить и несущих след смертей, всё время более длинный. На прошлой неделе из-

за этого дерьма умерло трое парней.

– Что насчет нашего парня под прикрытием?

Один из наших агентов работает под прикрытием, но в последний раз он выходил на

связь неделю назад. Сказал, что ему удалось вписаться в цепочку и договориться о встрече с

боссами но, к сожалению, ещё не известны, ни дата, ни место. Мы ждём новостей, чтобы

начать действовать, но он исчез.

– Нет, ничего. Я пыталась связаться с Уиллом, но мы не знаем: что-то произошло или

он сейчас просто не имеет возможности с нами связаться, и я не могу рисковать его

прикрытием и убить его. Пока мы можем только ждать и надеяться, что всё будет хорошо, —

говорит Мэдисон.

– Чёрт возьми! Единственное что мне не нравится – это ждать и бездействовать! Мы

должны разобраться с этой проблемой! – Говорю я расстроено.

– Парень, которого они застрелили сегодня вечером, может иметь отношение к

нашему делу. Если коронер подтвердит, то возможно появиться след. В случае если мы

сможем, хотя бы понять, кто он, мы могли бы попробовать показать его фотографию парню, которого арестовали этим утром ...

Неожиданно, мне приходит в голову то, что сказала найденная мной в парке девушка.

Проклятие, не понимаю почему, но я продолжаю о ней думать. Быть может потому, что она

воскресила эмоции, которые всеми фибрами своей души все эти годы я пытался похоронить, но, к сожалению, они не думают умирать, лишь ожидают момента вновь меня помучить.

Я вытаскиваю телефон из джинсов и отправляю сообщение Джиму: Как девушка?

Ответ приходит через несколько секунд:

Возможно, будет лучше, если ты приедешь сюда.

Дерьмо. Это не хороший знак, что могло произойти? Я решаю, что это заслуживает, чтобы туда съездить, и, по крайней мере, узнать, о чём идёт речь. Учитывая, что она сказала

о том, что в кого-то стреляли, а когда дело доходит до стрельбы и убийств, то это становится

моей компетентностью. Но также я понимаю, что это оправдание, потому что на самом деле

хочу узнать, как она себя чувствует.

– Натан? – меня окликает Кайл.

– Да ... – отвечаю я, возвращаясь из своих мыслей. – Ты и Фэйт попытайтесь

вытянуть как можно больше информации от торговца наркотиками и обыщите его дом, возможно, что-нибудь найдёте. Мэдисон, если появятся какие-либо новости или

подозрительные движения, дай нам сразу же знать. Мэйсон, ты пойдешь со мной. У меня

есть ещё дело, о котором нужно позаботиться.

* * *

Иногда мы хотели бы всё позабыть. Забыть о нашем прошлом и всё то, что нас

ранило, но как бы к этому не стремились – это невозможно. Некоторые раны никогда не

заживают полностью. Невидимые раны, которые никто не видит, но которые

продолжают кровоточить. Но иногда бывает так, что нам дают второй шанс, возможность начать с нуля, и, если нам повезет, найти того, кто успокоит эту боль и, наконец, исцелит эти раны.

Глава 2

Я медленно открываю глаза и несколько раз хлопаю ресницами из-за ослепляющего

света. Стараюсь сфокусировать зрение, но всё, что вижу – это белое пятно. Я смотрю

направо, в замешательстве и испытывая головокружение. Чувствую сильную головную

боль, отчего зажмуриваю глаза и подношу к голове руку. Когда я опускаю руку вниз, замечаю на запястье глубокие шрамы, поднимаю вторую руку, рассматриваю обе, поднеся

их ближе к глазам, и пытаюсь понять, как я получила эти травмы, но ощущаю себя слишком

сонной.

Пытаюсь сосредоточиться на том месте, где я нахожусь. Это довольно пустая комната, с сильным запахом. На стене, справа от меня окно, с ужасными сероватыми занавесками.

Яркий свет, который прежде раздражал, исходит из прямоугольного светильника на потолке.

И вновь посмотрев на него несколько секунд, у меня в глазах появляются белые пятна. Я

нахожусь на кровати, и начинаю понимать, что раздражающее бип, которое доносится до

моего уха, исходит от реанимационного аппарата, прикреплённого к моей руке. Широко

открываю глаза и вдруг понимаю – я нахожусь в больнице.

Что я здесь делаю? Как сюда попала?

Пытаюсь подняться, но морщусь от боли и понимаю: больно везде, движение любой

части тела вызывает боль, даже простое дыхание.

В тот самый момент, когда я пытаюсь подняться, в комнату входит мужчина около

шестидесяти лет с большими очками на носу и в белом халате. Пока он приближается, его

внимательные тёмные глаза за линзами очков тщательно меня рассматривают, словно

оценивая.

– Как вы себя чувствуете мисс? – Он садится на край кровати и вытаскивает из

кармана фонарик.

– Почему я здесь? – Спрашиваю, игнорируя его вопрос.

– Вы не помните, что с вами случилось? – Я покачиваю головой, пока он с

обеспокоенным взглядом, направляет свет в мои глаза. – Скажите, какой сегодня день.

Я думаю об этом несколько секунд.

– Не знаю.

– Вы не могли бы назвать своё имя?

Ищу в своей голове ответ, но и на этот раз его нет. Отрицаю движением головы, пока

продолжаю искать что-нибудь, хоть одну маленькую деталь, которая подскажет мне, что я

помню из своей жизни, но ничего – я как пустая страница. Целая книга, полная белых

страниц. Паника поднимается. Почему я ничего не помню?

Реанимационный аппарат возле меня начинает издавать бип быстрее, чем прежде.

– Я ничего не помню, – произношу вслух, со слезами на глазах.

– Успокойтесь, мисс. Вы сильно ударились головой, поэтому сейчас ничего не

помните. Травма головы у вас не серьезная , МРТ и КТ ничего не показывают, поэтому

сохраняйте спокойствие, потихоньку вы вспомните всё, – успокаивает меня доктор. Я

киваю и опираюсь на подушку, пытаясь избавиться от беспокойства. – Позднее я вернусь

вас проверить, – говорит он, вставая и выходя из палаты, оставляя меня одну, с совершенно

пустым разумом.

«Что со мной случилось? Кто я? Как меня зовут?»

* * *

Точно не могу сказать через какое время, ко мне приходит медсестра с маленьким

подносом в руке. Она ставит его на специальную подставку, встроенную в кровать и краем

глаза за мной наблюдает. Я смотрю на поднос. Какие-то таблетки, стакан воды, йогурт, одноразовая и запечатанная в пакет чайная ложка, пакеты сухарей, джем и мёд.

– Я принесла тебе немного поесть, ты не можешь принимать лекарства натощак, —

мягко говорит она.

– Спасибо, – отвечаю я с лёгкой улыбкой, пока она наклоняет немного вперёд мою

кровать и для удобства поправляет за спиной подушку, так, чтобы я могла принять сидячее

положение и поесть.

В момент, когда медсестра выходит из палаты, входит другой человек. Это мужчина, ему примерно тридцать лет, у него короткие, тёмно русые волосы и яркие голубые глаза, похожие на цвет ясного неба и небольшой намёк на бородку. Он одет в джинсы и белую

футболку, которая подчёркивает его мускулистое тело и чёрную кожаную куртку. Я ловлю

себя на размышлении о том, какой он красивый. Интересно кто он? Может он составляет

часть моей жизни? Моей семьи? Узнала бы я его, если бы это было так?

Теперь я больше ни в чём не уверена, потому что ничего не помню.

Мужчина приближается ко мне немного с сомнением и смотрит серьёзно. Его

красивые глаза не отражают никаких чувств, такие холодные. Быть может мы не

родственники, и на самом деле я его не знаю.

– Здравствуй! Как ты себя чувствуешь?

Я наблюдаю за ним несколько секунд, пытаясь выяснить, возможно, я уже его где-то

видела, но, к сожалению, его лицо никого мне не напоминает.

– Хорошо… – говорю я не очень убедительно.

Он кивает, наблюдая за мной ещё секунду, прежде чем пододвинуть стоящий у стены

стул ближе к кровати, чтобы сесть.

– Это я нашёл тебя сегодня утром в парке, – рассказывает он мне. – Я полицейский, агент Натан Маккой. Ты можешь сказать мне, что с тобой случилось? – Его вопрос вновь

возвращает мои слёзы, и чтобы не плакать перед ним, я просто качаю головой, хотя

испытываю сильное разочарование от того что ничего не помню. Он продолжает смотреть на

меня, и его взгляд становиться всё более и более серьёзным, более бесстрастным, несмотря

на то, что это он спас меня – не знаю даже от чего – его поведение производит впечатление

крутого парня. Кто знает, будучи агентом, сколько раз он задавал эти же вопросы, находясь в

похожей ситуации. Я просто ещё один человек, которого он допрашивает, такая же, как и все

остальные, напротив, даже хуже, потому, что я не могу ответить. – Я понимаю, может быть, ты не хочешь говорить об этом в данный момент. – Неожиданно, его тон становится теплее, более понимающим, возможно, ему меня жаль.

Я снова качаю головой, пробуя проглотить узел, который образовался у меня в горле, и

пытаюсь ему ответить.

– Нет. Нет, дело не в этом. Я не помню, я ничего не помню.

Натан, так мне кажется, он представился, от удивления широко распахнул глаза.

– Ты ничего не помнишь из того, что произошло до этого утра?

– Ничего, что случилось, до того как я проснулась здесь. Я даже не помню своего

имени, – признаюсь я.

Несколько секунд он разглядывает меня с выражением страдания и сжимает челюсти.

Похоже, он не знает что сказать и смотрит ещё несколько секунд прежде чем заговорить. У

него на лице меняется выражение, он выглядит расстроенным, хотя всё ещё не

демонстрирует никаких чувств.

– Мне жаль, – произносит он неожиданно нежным тоном, но потом как будто

приходит в себя, его лицо становится прохладнее, возвращаясь к бесстрастному и

серьёзному выражению, и он встает со стула. – Извини, что потревожил, я оставлю тебя, чтобы ты поела.

Не говоря больше ни слова, он ставит стул на место и уходит.

Я следую за ним глазами, смотрю на дверь, которая осталась приоткрытой и откуда он

только что вышел.

«Что случилось со мной? Что мне теперь делать? Кто я?»

Глава 3

Натан

Я выхожу из палаты и хмурю лоб, вновь прокручивая только что состоявшийся

разговор. В коридоре, напротив палаты, скрестив руки и опираясь на стену, меня ждёт

Мэйсон.

– Итак? – Спрашивает он, приближаясь ко мне.

По пути от центра до больницы я рассказал ему, что случилось во время моей

ежедневной пробежки.

– Она ничего не помнит, – сообщаю ему. Мэйсон сжимает губы в гримасе

разочарования, когда я смотрю в сторону, то вижу идущего по направлению к нам доктора.

Может быть, он располагает большей информацией о девушке и объяснит, почему она

ничего не помнит. – Здравствуйте, мы специальные агенты Маккой и Геллер из ФБР, —

представляемся мы, останавливая врача. – Это вы, лечите девушку из этой палаты? —

спрашиваю я, указывая на дверь рядом со мной.

– Да, это я. Чем могу вам помочь? – Вежливо спрашивает доктор Миллер, чьё имя

написано на бейдже, прикреплённому к белому халату.

– Вы можете сказать нам что-то о состоянии её здоровья и что, предположительно, с

ней произошло? Я заходил к ней несколько минут назад, чтобы поговорить, но, похоже, она

ничего не помнит. – По работе мне приходилось сталкиваться со многими случаями, когда

правонарушители делали вид, что потеряли память, пытаясь избежать допросов и ареста, но

я не думаю, что эта девушка врёт. Её лицо невинное и искреннее, однако, даже близкие

люди, иногда, обманывают вас.

Доктор задумался на несколько секунд, как будто пытаясь найти способ объяснить

ситуацию.

– Да, девушка потеряла память, но всё намного сложнее, – говорит он серьёзно.

Меня и Мэйсона интригует то, о чём говорит доктор, и мы хотим узнать, что он

подразумевает под «всё намного сложнее».

– Что вы имеете в виду? – Призываю его к объяснению.

– То, что мышечная память не пострадала, но она ничего не помнит из того, что

касается её личной жизни. Я попытаюсь получше объяснить. Например, она знает, что такое

кофе и как его приготовить, но не помнит, нравится ли он ей, или пила ли она его когда-

нибудь. Компьютерная томография не показала повреждений мозга, но у неё отсутствует

память.

– И что это значит? – спрашиваю я, несколько сбитый с толку данной ситуацией, в то

время как смотрю на полуоткрытую дверь. Я вижу, как девушка задумчиво и с

нерешительностью держит в руках две маленькие упаковки с вареньем, и наконец, она

открывает одну, издалека мне кажется, что это мёд.

– Это означает, что возможной причиной потери памяти явился удар по голове, но

также и то, что в психологическом плане, её проблема состоит глубже, – объясняет он, заставляя нас лишиться дара речи. – Мы считаем, что сильная эмоциональная травма или

насилие, могли бы потрясти её до такой степени, что она больше не хочет вспоминать, —

продолжает доктор. Я не могу представить, что пережила эта бедная девушка, если её разум

решил всё удалить. Сколько раз я надеялся, что мой разум сделает то же самое, но вместо

этого, воспоминания до сих пор очень яркие. Кто знает, возможно, ничего не помнить о себе

хорошо? – На её теле имеются признаки насилия и избиений, также из рентгена мы

обнаружили пару плохо сросшихся ребер, что наводит на мысль о том, что это не первый

раз. Вероятно, ей пришлось иметь дело с жестоким человеком.

После этих слов у меня в голове всплывают болезненные видения: «её безжизненное

тело, опухшее и покрытое кровью, у меня на руках».

Я встряхиваю головой, чтобы избавиться от воспоминания, насколько это возможно.

Чувствую, что Мэйсон смотрит на меня так, как-будто он понимает, в какую сторону

повернули мои мысли, но, к счастью, пока ничего не говорит.

– Итак, если это своего рода психологический блок, возможно память к ней

вернётся? – спрашиваю я, возвращаясь к проблеме девушки.

– Да, память может медленно вернуться. Что-то может её разблокировать, но это во

многом зависит от девушки, от её желания узнать кто она. Иногда люди в таких ситуациях, когда понимают, что у них было трудное прошлое, даже если и не помнят его, предпочитают

начать новую жизнь, оставив всё позади.

– Доктор, вы нам нужны! – До нас долетает встревоженный голос медсестры, которая встречает парамедиков, несущих на носилках раненого мальчика.

– Извините, агенты, но теперь мне нужно идти. Работа зовёт, – говорит доктор, прежде чем отвернуться и отправиться на помощь к пострадавшему.

– Конечно, спасибо за информацию.

– Что мы будем делать? – спрашивает Мэйсон, как только доктор уходит.

– Я не знаю... Мы должны взять её отпечатки пальцев и посмотреть, найдет ли

Мэдисон их в базе данных, но я сомневаюсь, что там что-то будет. В любом случае, может

быть родственник или кто-нибудь из знакомых обнаружит, что она пропала и, скорее всего, заявят об её исчезновении в ближайшие дни, – думаю я вслух, и Мэйсон кивает головой. —

Пойду в палату и посмотрю можно ли взять что-нибудь для исследования. У тебя, случайно, нет с собой пакета для сбора улик?– спрашиваю его. На данный момент я не могу найти

другого решения.

Мэйсон достаёт из кармана куртки пакет и передаёт мне. Когда я собираюсь войти в

палату, он останавливает меня, положив руку на плечо.

– Эй, Натан, всё в порядке?

Мы оба знаем, на что он намекает, как и думал, от него не скрылось, о чём я ранее

вспоминал.

– Да, не волнуйся, всё в порядке. – Поэтому спешу вернуться в палату.

Девушка всё ещё там, где я её и оставил, потерянная в своих мыслях. Но как только

слышит, что я вхожу, её янтарные глаза полные страха и неуверенности, обращаются ко мне.

На секунду я останавливаюсь, смотрю на неё и не говорю ни слова. Я бы хотел что-

нибудь сделать, чтобы помочь ей, но на данный момент это выше моих сил и в любом случае

мне не нужно вмешиваться. Я прячу взгляд и перевожу его на ложку, лежащую на подносе.

– Извини, что вновь тебя беспокою... могу я взять ложку? Мы попытаемся что-нибудь

о тебе выяснить, и для этого нам нужны твои отпечатки пальцев, – говорю я, сохраняя

профессиональный тон.

– Конечно... – Кивает она, протягивая предмет дрожащими руками. Кажется, она

испугалась.

– Спасибо. Мы сообщим тебе, как только будут результаты. – Я улыбаюсь ей, пытаясь успокоить. Не смотря на то, что по возможности, хочу оставаться более