Текст книги "Запомни мое имя (ЛП)"

Автор книги: Сара Де Роза

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

отстраненным, эта девушка и её страх притягивают моё внимание.

Я покидаю палату, чувствуя, как она смотрит мне в след. Кто знает, что она пережила

в действительности, если её мозг полностью заблокировал все воспоминания о прошлом. Кто

скажет, сможет ли она начать жить заново. По жестам и взгляду девушки я понял – страх и

ужас продолжают составлять часть её, несмотря на то, что она ничего не помнит.

– Готово, – говорю я Мэйсону, когда выхожу из палаты, а затем останавливаюсь на

секунду, вспоминая дрожащую руку девушки и её испуганный взгляд. – Вызови несколько

агентов, для охраны палаты, – приказываю я, возможно, те, кто причинили ей боль, захотят

попробовать ещё раз, или эта девушка может иметь отношение к трупу, найденному сегодня

утром.

– По твоему мнению, она может быть связана с человеком, которого мы нашли этим

утром? – спрашивает Мэйсон, думая о том же, о чём и я.

– Это возможно. Возможно, она случайный свидетель. Когда она была без сознания, то сказала: «Его застрелили», но это может быть простым совпадением... Во всяком случае, являлась она свидетелем всего этого или нет, она всё равно может быть в опасности. Тот, кто

издевался над ней всё ещё на свободе и, учитывая, что это не случайное нападение, то её

могут разыскивать.

Мэйсон кивает, и мы оба уходим из больницы, готовые вернуться в центр.

Мы вернулись в центральный офис, и Мэдисон сразу же снимает отпечатки пальцев с

чайной ложки и сравнивает их по базе данных. Между тем, Кайл и Фэйт идут нам на встречу

и, делясь информацией, мы направляемся в конференц-зал – большую комнату с огромным

столом посередине, окружённым удобными креслами. Здесь мы обсуждаем различные дела и

решаем, как продолжать расследования...

– Мы пошли в дом торговца наркотиками, и нашли там много дури, но, к сожалению, нет никакой новой информации, – сообщает Кайл.

– Но... – продолжает Фэйт, – нам удалось получить некоторую информацию от

дилера. – Она довольно улыбается.

– Какую информацию? – спрашиваю я, сосредоточив всё своё внимание на них, любая новость была бы полезной в этот момент.

– Кажется, он контактировал с каким-то Соколом. Он сказал, что тот является правой

рукой босса. Похоже, что тот никогда не показывает своё лицо и не вступает ни с кем в

контакт. Говорит, что босс использует небольшую группу доверенных лиц, и все они

пользуются закодированными именами, – подробно рассказывает мне Фэйт, как всегда

внимательная к деталям.

Это интересные сведения, возможно, они послужат для того, чтобы расследование, наконец, продвинулось вперёд.

– Итак, если мы сможем найти этого Сокола, то мы узнаем, кто за всем этим стоит! —

восклицает Мэйсон.

– Именно! – отвечает Кайл с удовлетворением.

– Это первая серьезная зацепка, которая нам подвернулась по делу, не упустите её! —

Говорю я своей команде, мы ещё далеки от раскрытия дела, но эта новая подсказка сейчас

может позволить нам приблизиться к решению. Теперь мы должны понять, как использовать

эту информацию. Этот человек действительно призрак, он никогда и нигде не раскрывал

свою личность, всё самое главное он проворачивает с помощью самых приближённых лиц.

Всё это очень странно. Почему ему нужно так сильно скрывать свою личность?

Команда поднимается со своих стульев вокруг стола и каждый готов вернуться к

своему рабочему месту для продолжения расследования. Когда я тоже встаю и забираю эти

небольшие данные, собранные в файл, подходит Мэдисон.

– Что нового по девушке? – Я спрашиваю у компьютерного гения, даже не смотря на

свои сомнения, от всего сердца надеясь, что она что-то нашла.

– Ничего. К сожалению, как ты и подозревал, девушки в базе данных нет, —

объясняет Мэдисон. Мне не с чем сравнивать её ДНК, поэтому нам просто нужно подождать

и посмотреть, возможно, кто-то сообщит об её исчезновении, – говорит она расстроенным

голосом.

– Проклятье, – в отчаянии воскликнул я. – Есть ли какие новости об Уилле? —

Спрашиваю, меняя тему. Что касается девушки, то сейчас мы можем только ждать, лучше

сосредоточиться на текущем расследовании.

– Нет, ничего, – говорит Мэдисон.

Я вздыхаю и массирую лоб, эта история истощает как физически, так и

психологически.

– Хорошо ребята, тогда до завтра, на сегодня мы закончили, – говорю, проверяя

время.

Пока команда расходится, ко мне подходит Мэйсон.

– Как насчет того, чтобы поужинать с нами сегодня вечером? Потом можем выйти и

посидеть где-нибудь, – предлагает он мне, понимая, что нам нужно немного расслабиться и

отключиться от работы. Но, даже сегодня вечером, я не в настроении.

– Сегодня я пас, – отказываюсь от приглашения.

– Пойдем, Натан, ты ведь понимаешь, что тебе не идёт на пользу зацикливаться и

оставаться в одиночестве, ты должен повеселиться, – пробует убедить меня Мэйсон.

– Знаю, но я действительно устал. Я думаю, что перекушу, а потом пойду спать.

– Согласен. Но знай, что завтра ты не отвертишься, и если не придёшь к нам на ужин, отправлю за тобой Айви, а ты в курсе, насколько она может быть опасной со всеми этими

гормональными сбоями!

Я смеюсь над этой угрозой, которую нельзя недооценивать. Айви, жена Мэйсона, замечательная женщина, но иногда я действительно её боюсь, особенно с момента её

беременности.

– Окей, окей обещаю. Я приду. – Смеюсь, поднимая руки в знак поражения.

– Ладно. Ты же помнишь, что можешь на нас рассчитывать, не так ли? – Выражение

лица Мэйсона становиться серьёзным, и я тоже перестаю смеяться.

– Я знаю, спасибо.

Мэйсон, помимо того, что является моим надежным коллегой, также и мой лучший

друг. Он знает меня как свои пять пальцев и готов всегда прийти на помощь, особенно после

того, что случилось.

Я возвращаюсь домой, пробираясь сквозь адские городские пробки на дорогах. Моя

квартира располагается в тихом и зелёном пригородном районе. Сразу бросаюсь в душ, стремясь смыть усталость прошедшего дня, вот жаль только, что душ не может также легко

смыть мысли и плохие воспоминания.

Мэйсона, я знаю всю свою жизнь, и он и Айви всегда были рядом со мной с того... с

того проклятого дня. Я не знаю, что бы со мной стало, если бы ни они. Я обязан им всем.

Иду на кухню, чтобы налить стакан апельсинового сока. Мои визиты в дом Мэйсона –

это единственное время, когда у меня получается нормально питаться. Айви кормит меня

словно я свинья на откорме, но должен признать – наедаюсь с удовольствием, потому что

она готовит божественно. Улыбаюсь, вспоминая эти вечера, звучащие там смех и шутки. Эти

два человека совершенно фантастические и я очень рад за них, за их скорое пополнение. Но

должен признать, что иногда, когда я вижу их вместе, мне становится немного грустно.

Наблюдаю за миром снаружи: ярко выделяется луна, окружённая звездами и если бы

не огни города, то они были бы видны ещё лучше. Я знаю это, потому что когда мы

отправлялись за город с палаткой, открывавшееся там небо, не шло ни в какое сравнение с

этим.

« Звёзды ей очень нравились. И теперь она тоже их часть».

Я покидаю кухню и иду в спальню. Подхожу к стоящему там комоду, наклоняюсь, чтобы открыть верхний ящик. Однако замираю, когда открываю его на половину, не решаясь

вытащить содержимое – фрагменты моего прошлого и моего сердца. Вздыхаю и закрываю

глаза. В итоге решаю закрыть комод; не получается открыть его и бессмысленно причинять

себе боль.

Измученный, я бросаюсь на кровать, пытаясь отогнать уродливые мысли и

попробовать уснуть. Когда я практически засыпаю, то вспоминаю ту девушку и её глаза –

это последнее, что я вижу в своем уме, перед тем как погрузиться в глубокий сон.

Глава 4

Натан

Помешиваю свой кофе и звук чайной ложки, ударяющейся о стенки чашки, похож на

грохот в окутанном тишиной доме.

Сегодня мой выходной день, за исключением новостей или срочных дел, такие дни не

сильно отличаются от рабочих, я просто больше чем обычно тренируюсь и приношу себе

немного работы на дом. Честно говоря, предпочёл бы идти на работу. Мне не нравится

сидеть сложа руки.

Допиваю кофе и выхожу на свою ежедневную пробежку. Когда пробегаю по парку, то

вспоминаю девушку, которую вчера спас. Не отдавая себе отчёта, направляюсь в то место, где её нашёл, в надежде обнаружить что-то полезное, по крайней мере, касающееся её, учитывая что, к сожалению, расследование по Соколу на данный момент зашло в тупик.

Спускаюсь по обрыву, точно так же, как сделал накануне – аккуратно, чтобы не

поскользнуться. Оказавшись внизу, осматриваюсь вокруг. Смотрю на огромный валун, на

котором видна кровь, о который она, должно быть, ударилась головой. Наклоняюсь над ним, и исследую вокруг, пытаясь что-нибудь обнаружить, то, что может принадлежать девушке и

немного поможет её памяти вернуться. Иногда предметы способны открыть наш разум шире, чем что-либо другое, особенно если эта вещь, к которой мы привязаны. Шевелю листья, чтобы проверить, если ли что-нибудь под ними, но ничего не нахожу, поэтому ухожу

вздыхая и продолжаю пробежку.

За всё время, что бежал, и потом, когда вернулся домой и прыгнул под душ, я

продолжал повторять себе, что должен перестать думать об этом, постоянно себе повторял, что это меня не касается, и я не могу сделать ничего другого. Тем не менее, сейчас я здесь, на

пороге больницы и направляюсь в её палату. Может быть, это просто чувство долга, потому

что я спас её и в некотором смысле чувствую, что моя обязанность – выяснить кто она, или

это просто работа, с которой я не могу расстаться даже в свой выходной день.

В конце коридора узнаю и догоняю лечащего девушку доктора.

– Доктор… – окликаю я, когда приближаюсь к нему.

Он поворачивается в мою сторону и сразу же меня узнает, протягивая в приветствии

руку.

– Ах, здравствуйте, агент...

– Маккой, – завершаю для него. – Есть ли какие-нибудь новости о девушке? —

спрашиваю быстро, понимая, что он очень занят и поэтому не хочу отнимать у него много

времени.

– Нет, всё также ничего не помнит. Однако мы привлеки психолога, который говорил

с ней вчера, и сегодня рано утром. Если хотите, то вы можете с ней поговорить, доктор

Соресан. Вы её найдёте в том кабинете, вон там, – ответил он, указывая на дверь справа, чуть дальше.

– Доктор, большое спасибо, я сейчас же подойду к ней. – Благодарю и прощаюсь с

ним и направляюсь в кабинет психолога, надеясь, что она сможет мне сказать об улучшении

состояния девушки с психологической точки зрения.

Стучу в дверь и ожидаю разрешения, войти, которое раздаётся через несколько

мгновений.

– Здравствуйте, я агент Маккой. Доктор Миллер сказал мне, что вы осматривали

девушку, которая потеряла память, и я могу получить у вас информацию о ней.

– Конечно, присаживайтесь. – Она указывает мне на стул напротив своего стола.

Доктор, довольно молодая, не старше тридцати пяти лет, с чёрными волосами, собранными в

хвост и очками, которые придают ей очень профессиональный вид. – Полагаю, это вы, тот

агент, кто её нашёл.

– Да. – Киваю я.

– Хорошо. К сожалению, я не могу сказать чего-либо большего, чем то, что вы уже

знаете. У девушки произошёл психологический блок, вызванный тем травматическим

опытом, что она пережила.

Отлично, на данный момент ничего нового.

– Однако, доктор нам говорил, что память могла бы восстановиться со временем, —

говорю с надеждой.

– Может быть, а возможно и нет. Человеческий разум действительно очень сложен. И

в этот момент в её голове, словно поставлен блок, система безопасности. Всё что угодно

может активировать её память, даже незначительная, банальная вещь. Но вполне может

быть, что этот блок не уйдет никогда. Мы можем только ждать. То, на чём я сосредоточена

сейчас – дать понять этой девочке, что она ещё может иметь нормальную жизнь, независимо

от того, вернётся память или нет. Это важно – вернуться как можно скорее к нормальной

жизни. В конце концов, она такая молодая! У неё вся жизнь впереди и имеется возможность

построить целый ряд новых воспоминаний, – ответила доктор откровенно, без ложных

иллюзий.

– Я понимаю.

Она права. Человеческий разум построен действительно сложно. Я хорошо знаю, что

означает боль, но, несмотря на всё, мой мозг отказывается позабыть. Через что прошла она, чтобы заставить свой ум сделать полную перезагрузку.

– Вы сумели отследить какого-нибудь родственника? – спросила психолог, заставляя

меня вынырнуть из моих мыслей.

– Нет, ещё нет, – говорю сокрушённо, поскольку в последнее время никакое

расследование не приносит результатов и это заставляет меня нервничать.

– Я понимаю... в любом случае, будем держать вас в курсе о состоянии девушки и

надеяться, что появятся новости. Сейчас мы пытаемся делать несколько простых

упражнений, чтобы тренировать её ум. Как только появяться новости, агент Маккой, вы

будете первым, с кем я свяжусь, – любезно говорит она.

Я встаю и протягиваю руку.

– Спасибо за уделённое время. – Я замер на мгновение. – Я могу пройти и

проведать девушку? – наконец спросил у доктора. Возможно, идея не очень хорошая, но я

хотел бы увидеть своими глазами, как она себя чувствует.

– Конечно, нет проблем, даже наоборот – ей будет полезно провести время в

небольшой компании. – Доктор по-доброму мне улыбается.

Мы прощаемся, и я выхожу из её кабинета, направляясь к палате девушки.

Тихо стучу, даже если дверь и приоткрыта. Лёгкое «проходите» призывает меня войти.

Девушка, как всегда, в постели, впрочем, с учётом ран она не может ещё передвигаться.

– Привет. Я просто проезжал мимо и решил прийти посмотреть, как ты, – говорю я, немного смущаясь и почёсывая затылок.

И что я здесь делаю? Мог бы вернуться домой после того, как получил информацию о

её здоровье.

Улыбается, возможно, она рада моему визиту и её взгляд прикован ко мне.

– Вы что-нибудь узнали? – спрашивает меня с глазами полными надежды.

– Нет, мне очень жаль, но мы делаем всё возможное, – говорю я, приближаясь к

кровати и оставаясь стоять на ногах.

– Я понимаю… – из её глаз исчезает надежда, уступая место разочарованию. Мне

хотелось бы дать любую информацию, которая поможет хотя бы немного.

– Как только что-нибудь узнаем, я дам тебе знать.

Теперь, когда я здесь и не знаю о чём говорить, то начинаю снова спрашивать себя –

зачем, чёрт возьми, я сюда пришёл. Никто из нас двоих ничего не говорит в течение

нескольких секунд, и я решаю отправиться домой, чувствуя себя глупо.

– Мне лучше уйти, – говорю и поворачиваюсь к выходу.

– Подожди…, – я остановился и повернулся к ней вновь. Она выглядит как будто ей

не по себе. – Ты… ты мог бы задержаться и поговорить? – На несколько секунд остаюсь

неподвижным, уставившись на неё и застигнутый врасплох, а она интерпретирует это

молчание как отказ. – Я не должна была спрашивать, конечно, у тебя много дел, прости.

– Нет, всё в порядке, – отвечаю, приходя в себя. – Я не спешу, могу задержаться на

пару минут.

С нежной улыбкой на лице она поднимает глаза, что вызвает во мне странное чувство.

Я беру стул и сажусь рядом с ней. Мы молчим некоторое время. Она опускает глаза на

свои руки, возможно, пытаясь найти тему для разговора.

– Сколько тебе лет? – наконец спрашивает, заставляя меня улыбаться, от нежности

такого простого вопроса.

– Мне исполнилось тридцать в прошлом месяце. – Я улыбаюсь, мне кажется, так

странно вернуться к спонтанным улыбкам, учитывая, что разговариваю с незнакомкой.

Кивает, как будто желая усвоить мои слова.

– По-твоему, сколько мне лет? – спрашивает меня, несколько секунд зачарованно

глядя своими глазами, с теплыми оттенками.

Когда задаёт мне этот вопрос, я разглядываю её глаза и понимаю, какой потерянной и

одинокой она себя чувствует.

– Около, двадцати... двадцати пяти, я думаю. – Не думаю, что она старше. Видно, что она молодая и странно, что никто ещё не заявил о её пропаже.

Мы продолжаем болтать около часа, время пролетает незаметно. Говорили о моей

работе, конечно не о расследованиях, но я ей рассказал о своих коллегах, и она была

счастлива, молчаливо слушая, тогда как я, поразился тому, насколько комфортно себя

чувствовал, разговаривая с ней, практически с чужим для меня человеком. Как правило, я не

очень разговорчивый, даже с моими друзьями. После этого я вернулся домой, пообещав ей, что в один прекрасный день вернусь, чтобы ещё немного поболтать и она, кивая, подарила

мне счастливую улыбку. За время, что я провёл там с ней, её глаза больше не отражали

грусть, а её ум не пытался найти какую-то смутную информацию, заблокированную в ней.

Некоторое время она была просто девушка, которая болтала о том, о сём, живя немного

нормальной жизнью.

Она ничего не помнит. К сожалению, нет никого, кто помнит о ней, кто составит ей

компанию или даст немного утешения. Возможно, именно поэтому следующие дни я всегда

заезжал проведать её. Не оставался надолго, я не очень хорош в поддержании беседы, но я

хотел знать, как она себя чувствует и дать ей понять, что при необходимости она могла бы

рассчитывать на меня.

Постепенно эти визиты за последние две недели превратились в привычку. Я

проводил там всё утро, прежде чем идти на работу. Приходил каждый раз, когда она

завтракала, и понял, наблюдая за ней, что она всегда выбирала мёд вместо варенья. Не

обдуманный, а спонтанный выбор, возможно воспоминание.

Я был там, когда однажды утром она смотрела по телевизору реалити-шоу и

попросила меня объяснить цель программы. Я был там, когда однажды утром, застав меня

врасплох, обратилась ко мне с вопросом – безобидным для неё, но почти смертельным для

меня.

—Ты помолвлен или женат? – спрашивает она, и я мгновенно покрылся холодным

потом.

Она сразу замечает мою реакцию и спешит извиниться.

– Извини, это не мое дело, – говорит она, и я замечаю, как она сожалеет о том, что

обратились с этим вопросом.

– Ничего страшного, – отвечаю я, пытаясь скрыть потрясение, какое

спровоцировал этот вопрос во мне.

С другой стороны, в этом любопытстве нет ничего плохого, она не может знать, какое это имеет значение для меня.

В тот день я ушёл рано, но почувствовал себя виноватым, когда на следующий день, заметил её удивленное выражение, когда она увидела меня, входящим в палату. Возможно,

она подумала, что я разозлился из-за вопроса и больше не собирался её проведывать. Вместо

этого я всё ещё был там.

И я находился там даже тогда, когда десять дней спустя, они, наконец, сняли повязки

с её ног, и она попыталась встать.

– Что ты делаешь? – спрашиваю я, входя в палату, когда вижу, что она сидит на

краю кровати.

– Вчера вечером мне сняли повязки, и медсестра помогла мне сделать пару шагов, я

просто хотела чуточку погулять, – говорит она, вставая, но замечаю, насколько она

неустойчива, и от боли её лицо искажает гримаса.

– Подожди, я помогу тебе. – Я подошёл и чтобы поддержать, положил руку ей на

талию, чувствуя себя глупо и неловко из-за этого первого контакта между нами.

Это только работа, продолжаю повторять для себя.

– Спасибо, – прошептала она смущенно.

Не знаю, как объяснить такое поведение даже самому себе, мы не расследуем её дело, вообще нет никакого дела, и никто не давал мне поручения защищать её. Все исследования, о которых я попросил Мэдисон, были по моей личной просьбе, и всё это оставляет меня в

замешательстве, потому что я никогда не позволял себе вмешиваться, никогда... тем не

менее, с ней, как ни стараюсь, я не могу быть равнодушным. Мэйсон тоже задал мне

похожий вопрос, когда в очередной раз я сказал, что заходил к ней.

– Итак, ты приходишь к нам на ужин сегодня вечером?

– Да, но сначала заскочу на секунду в больницу, – говорю я, пока, убираю в карман

свой телефон и беру со стола ключи от машины.

– Знаешь, в эти дни ты ведёшь себя как-то странно. Не то, чтобы ты привязался к

этой девушке больше, чем хочешь признать? – спросил Мэйсон, заставая меня врасплох.

– Но что ты такое говоришь? Думаю – это только моя обязанность, убедиться, что

с ней всё в порядке, учитывая, что это я её спас. Просто я хочу протянуть руку, видя, что

на данный момент у неё никого кроме меня нет. Вот и всё, – объясняю ему.

Мэйсон кивает мало убеждённый моими словами.

Вздыхаю, размышляя над его словами, и вновь повторяю себе, что нет ничего

странного. С другой стороны, это моя работа защищать людей, не так ли? Там нет ничего

большего, работа и только это.

Глава 5

Натан

– Это абсурдно! – я воскликнул в раздражении. – Прошло две недели, как такое

возможно – никто не заметил исчезновение этой девушки? Подруга, родственник... в общем, хоть кто-нибудь!

В эти дни мы провели всевозможные исследования с тем малым материалом, что

имеется в нашем распоряжении. После того, как пришли результаты анализов с образцов, взятых у девушки, мы искали по базе данных нападавшего на неё, но он тоже не занесён в

систему. Знак того, что ублюдка никогда не арестовывали. Нам осталась единственная

надежда – ждать с расчётом на то, что кто-то заявит о пропаже девушки, которая будет

отвечать по описанию. Несомненно, кто-то уже заметил её отсутствие, или, по крайней

мере, именно на это мы и надеялись. Хотя напротив, создаётся впечатление, что эта девушка

свалилась с небес.

– Однако если подумать, – анализирует Мэдисон, – как нам сказали врачи, девушка

не стала жертвой случайной агрессии, что наводит на мысли об её связи с бойфрендом или

мужем насильником, который бил и издевался над ней. И в таких случаях часто, объекты, имеющие склонность к насилию, как правило, ведут себя таким образом, чтобы жертва

оставалась в одиночестве, изолируя её от друзей и знакомых.

У Мэдисон, действительно, потрясающая проницательность и она каждый раз меня

поражает. Как и в этом случае – её рассуждения логичны.

– В этом ты права, а что касается членов семьи, то у неё, возможно, нет родителей

или отношения между ними плохие. Это объясняет тот факт, что они не заметили её

исчезновение, – заключаю я, следуя за её рассуждениями. – При таком раскладе, у нас

мало надежды на то, чтобы выяснить, кто она такая. Не говоря уже о том, чтобы понять, что

она имела в виду, когда сказала: «его застрелили».

– Ну, вновь основываясь на сказанном врачами, девушка не получила какие-либо

повреждения мозга, а потеря её памяти – это, скорее всего, психологический фактор. Так что

есть шанс, что она потихоньку всё вспомнит, когда вернётся к нормальной жизни.

Воспоминания могут всплыть, а запустить этот механизм может любая вещь. Безусловно, необходимо контролировать её безопасность, поскольку мы до сих пор не знаем, во что она

вовлечена, и кто тот мужчина, который сделал с ней всё это, – продолжает Мэдисон.

Я киваю и в то же время вижу, что Кайл и Фэйт входят в офис.

– Эй, что с вами случилось? – спрашиваю я, замечая, как ужасно они выглядят. —

Мы как раз собирались послать отряд на ваши поиски.

– На обратном пути произошло большое дорожно-транспортное происшествие с

участием множества машин и немало человек пострадало. Дорогу заблокировали, и мы

остались помогать спасателям, – объясняет Фэйт, пока собирает тёмные волосы в высокий

хвост.

– Понял. Нашли что-нибудь? – спрашиваю, и в этот момент вибрирует мой сотовый

телефон. Вытаскиваю его из кармана брюк.

– Нет, ничего, – отвечает Фэйт, пока я снимаю блокировку с телефона, чтобы

прочитать сообщение.

Это от Мэйсона и он просит меня приехать к нему в больницу в отделение

гинекологии. Мэйсон отпросился на полдня, потому что сегодня днём у Айви должно было

состояться контрольное УЗИ, поэтому мои беспокойные мысли немедленно устремляются к

ней и ребёнку.

Пока пишу ответное сообщение, чтобы узнать всё ли в порядке, я даже не заметил, как

одной ногой успел выйти за дверь.

– Натан, что происходит? – спрашивает Кайл, замечая моё беспокойство. Он и

остальные смотрят на меня, не понимая такой внезапной реакции.

– Мэйсон попросил меня приехать к нему в больницу, – объясняю я.

– Всё в порядке? – вмешивается Мэдисон.

– Надеюсь, что так, – задумчиво отвечаю и быстро направляюсь к машине, ожидая

ответное сообщение, которое не приходит, что заставляет меня нервничать ещё больше.

Завожу на первой передаче, испытывая тревогу, которая с каждой пробежавшей

минутой становится всё сильнее. Мчусь по асфальту и выбираю объездные улицы, чтобы не

застрять в пробке, спровоцированной аварией.

Визг тормозов перед больницей оповещает о моём прибытии, и поскольку парковка

забита, я оставляю машину в неположенном месте. На данный момент меня не волнует

штраф. У входа я вижу хаос, который происходит здесь внутри и понимаю, что в результате

аварии действительно пострадали многие, но у меня нет времени задерживаться, слишком

велико моё беспокойство за Айви и ребёнка.

Я прокладываю себе путь между пациентами и медсёстрами, направляясь в другое

отделение, но на полпути меня останавливает очень знакомый голос.

– Натан! – меня окликает Мэйсон.

– Что случилось? Айви и ребёнок в порядке? – Спрашиваю я, подходя к нему.

– Да, конечно, почему ты спрашиваешь? – Сбитый столку моим вопросом, отвечает

он и тут до него доходит. – Боже, Натан, извини, я не подумал, – говорит он, только теперь

полностью осознавая, что могло означать его сообщение.

– И почему, чёрт возьми, ты не ответил на мои сообщения? Ты меня напугал! —

Восклицаю я, пока мысленно благодарю небеса, что всё в порядке.

– Телефон разрядился сразу же после того, как отправил тебе сообщение. Прости, я

действительно не подумал, что ты можешь предположить, что с Айви что-то случилось. Не

хотел заставлять тебя волноваться.

Я нервно провожу рукой по волосам и выдыхаю, сбрасывая накопившееся

напряжение.

– Ничего страшного, важно то, что с вами всё в порядке, – говорю я, наконец, успокаиваясь. – Но тогда зачем ты попросил меня сюда приехать? – спрашиваю, не

понимая причины этой безотлагательности.

– Из-за девушки.

– Что с ней случилось? Она что-то вспомнила? – Сразу же спрашиваю, надеясь, что

это действительно так.

– Нет, всё по-прежнему, но врач сказал, что её не могут больше здесь держать.

Нахватает мест, а после сегодняшней мясорубки нужны койки для тяжелораненых. Они не

могут занимать место, если человек физически здоров, поэтому и хотят её перевести в

другое учреждение, где ей смогут предоставить более глубокую психологическую помощь, в

целом, здесь у неё не наблюдается улучшений.

– Её хотят отправить в психиатрическую клинику? – Восклицаю в ярости.

Я не понимаю почему, но знание того что её хотят оправить в сумасшедший дом меня

злит. Она не псих, а просто потеряла память, и оказаться в подобном месте может

навредить её состоянию, а не улучшить.

– Да, к сожалению, они не знают, что ещё сделать на данный момент. Мы сказали

врачу держать нас в курсе её дел, поэтому, когда он меня увидел, то сразу сообщил. Конечно, он сказал, девушка должна будет дать своё согласие, – объясняет Мэйсон.

Что она на это скажет? Она такая хрупкая, напуганная… они не могут отправить её в

психушку, когда она только начала приходить в себя.

– Я понял… – задумчиво отвечаю. Мне нужно найти решение.

– Что-то не так? Какие-то проблемы? – Спрашивает Мэйсон, заметив, как

неодобрительно я нахмурился.

– Нет... ранее мы обсуждали с Мэдисон, что для девушки было бы лучше как можно

быстрее вернуться к нормальной жизни, чтобы всё вспомнить. И не думаю, что

психиатрическое учреждение может в этом помочь. – Нет, конечно, оно не пошло бы ей на

пользу.

– Да, но я не вижу другие решения, – разочарованно говорит он.

– Пойду и поговорю, – отвечаю, направляясь к ней палату.

Я стучу в дверь, ожидая разрешения, прежде чем открыть и заглядываю в палату.

– Привет, – приветствует меня с печальным взглядом. Она сидит на краю кровати в

футболке и спортивных брюках, вероятно, какая-то медсестра нашла для неё одежду.

Естественно, они не могли позволить ей выйти в больничной рубашке или в той «одежде», которая была на ней, когда я её нашёл.

– Эй, как дела? – Отвечаю на приветствие. По правде говоря, не знаю, что и сказать.

К сожалению, у меня нет для неё новостей.

– Хорошо... – говорит она, хотя очевидно, что это не так. – Я полагаю, что у тебя

для меня нет новых известий. – Я вижу её депрессивное смирение.

– Нет, к сожалению, нет, – отвечаю, подходя ближе.

Мне очень жаль, что я не обнаружил что-то полезное, особенно сейчас, когда ей это

нужно больше, чем когда-либо.

– Никто меня не искал? – На этот раз её тон полон разочарования, должно быть не

очень приятно понимать, что ты одинок.

– Нет, извини. Они сообщили мне, что хотят перевести тебя. Ты решила, что будешь

делать? – Спрашиваю её, садясь рядом с ней на кровать.

– Ну, не похоже, что у меня большой выбор... – вздыхает она.

– Тебе не обязательно... – начинаю я, но она меня прерывает.

– Ах, нет? Мне больше некуда идти. У меня никого нет! – говорит она сердито, со

слезами на глазах. – У меня нет даже самой себя, поскольку не имею понятия, кто я такая,

– говорит в завершении скорее печально, чем зло.

– Понимаю, извини, это не то, что я имел в виду. Ты можешь поехать и какое-то время

пожить у меня, если хочешь. – Это вылетает из моего рта прежде, чем понимаю что говорю.

– Что? – спрашивает она, повторяя мои собственные мысли.

Я что совсем спятил? Я её даже не знаю… И вообще, ни одна женщина, кроме Айви, не заходила в мой дом после…

Честно говоря, у меня нет ни малейшего представления о том, что творю и почему это

пришло мне в голову. Но вероятно тот факт, что она выглядит такой грустной и одинокой, и

заставил меня не подумав, сделать предложение.

– Ты можешь остаться у меня дома. Вернуться как можно быстрее к нормальной

жизни может тебе помочь, и ты будешь в безопасности от любого, кто захочет снова

причинить тебе боль. Врачи сказали тебе...? – Я не заканчиваю предложение, не зная, как

много ей рассказали о том, что с ней случилось. До сих пор эта тема никогда не

поднималась; я не осмеливался спрашивать, чтобы не расстраивать и не огорчать девушку.

– Да, врачи мне всё рассказали или, по крайней мере, всё то, что предполагают, со

мной произошло, – говорит она с крайне грустным взглядом.

Не знаю, что сказать. Думаю, что никакие слова не могут помочь, а я и не умею их

подбирать.

– В любом случае, это выбор, который зависит от тебя, никто больше не может

заставлять тебя что-либо делать, ты также можешь выбрать уйти и начать всё сначала там, где ты сама захочешь, но для твоей безопасности будет лучше, если ты будешь не одна.

– Согласна, – говорит она, прерывая меня. – Я поеду к тебе.

Её тон решителен, а глаза смотрят на меня серьёзно и с надеждой. Возможно, она

напугана тем, что я могу передумать о своём предложении поехать и пожить некоторое

время в моём доме. Не могу объяснить почему, но я ни о чём не сожалею и убежден что это

решение для неё лучшее.

– Отлично, тогда я сообщу об этом доктору. – Я встаю и когда смотрю на неё, то