Текст книги "Город женихов"

Автор книги: Сандра Стеффен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

– Мэл! – воскликнула Хейли, едва они сделали несколько шагов. – Ты заступишься за меня перед Клейтоном?

Вглядевшись в серьезное лицо Хейли, Мэл спросила:

– Так Бобби действительно получил по заслугам?

Хейли торжественно кивнула.

– Я замолвлю за тебя словечко. Только при одном условии.

– Что за условие?

– Я все объясню твоему папе, если ты согласишься помогать мне в ресторане.

Хейли широко раскрыла неповрежденный глаз.

– Это будет как настоящая работа?

Мэл кивнула.

– И я смогу зарабатывать деньги?

– За работу полагается платить.

– Ура! А когда можно начать?

– Завтра, сразу после школы. Но сначала нужно спросить разрешения у папы, – сказала Мэл, сдерживая улыбку.

– Он разрешит. Идем, Мэл, отвези меня быстрее домой.

Клейт занимался в загоне с одной из лошадей, когда Мэл с Хейли подъехали к дому. Хейли попыталась спрятать мешочек со льдом, но Клейт сразу почувствовал неладное.

Хейли быстро скрылась в доме.

Пока Мэл шла к загону, Клейт стащил жокейские перчатки и встал, облокотившись на калитку.

– Сильно ей досталось? – спросил он у Мэл и надвинул на лоб потертую коричневую шляпу.

Остановившись в нескольких шагах от калитки, рядом с гревшейся на солнышке лучшей собакой Карсонов по кличке Генерал Кастер, Мэл сказала:

– Помнишь, как Люк поставил тебе синяк под глазом за то, что ты подрезал хвост у его любимой лошади? Тебе тогда было двенадцать.

Клейт поморщился.

– Вот еще несчастье.

– Ничего, заживет. А как ты узнал, что с Хейли что-то стряслось?

– Пятнадцать минут назад мне позвонила директор школы. Наша славная старушка миссис Фергюсон.

– А-а… – Мэл обвела взглядом обветшавшие дворовые постройки, ровную изгородь, дорогу, убегавшую вдаль по холмистым землям Карсонов. Недалеко от шоссе – на расстоянии ярдов десяти друг от друга – стояли два белых дома. В одном жили Клейт и Хейли, в другой собирались вернуться родители Клейта, как только матушка Риты Карсон восстановит силы после болезни. Всем в городе была известна история Карсонов из Джаспер-Галча. Это прапрадед Клейта, больше ста лет назад, основал поселение. Мэл была знакома со всеми фактами биографии Клейта. Но, к сожалению, она не знала, как сказать ему, что берет назад свои слова, которые бросила ему в лицо вечером в субботу.

– Спасибо, что привезла Хейли домой.

Мэл повернулась и увидела, что Клейт смотрит на нее. Порыв холодного ветра растрепал Мэл волосы, загнул воротничок блузки. Клейт отступил на шаг от калитки.

– Пойду, пожалуй, займусь делами.

Мэл яростно ругала себя. Она даже не способна попросить прощения!

– Клейт!

Он стоял, положив руки на пояс, и ждал, что она скажет. Мэл совсем уже было приготовилась произнести «Извини» – но так и не смогла выговорить это слово. И кончилось тем, что она сказала:

– Я предложила Хейли поработать в ресторане. Девочка она живая, и я подумала, что было бы неплохо найти ей какое-нибудь занятие.

Клейт покрутил головой и усмехнулся. Секунду ему казалось, что Мэл собирается извиниться за то, что накричала на него в субботу. Мэл Мак-Калли умела приготовить недурное жаркое в горшочке и отменный яблочный пирог, она в два счета справлялась с уборкой и скакала на лошади. Даже танцевать умела. Но извиняться она не станет, ни за какие коврижки. Пусть прическа у нее другая, но сама Мэл осталась прежней. И эта ее неизменность была такой же уютной, как шерстяные носки или фланелевая рубашка…

Он не сразу осознал, что Мэл продолжает говорить:

– Так что, если ты не против, она могла бы заходить ко мне после школы, мыть тарелки, помогать убирать со столов – до прихода людей на ужин.

Клейт снова усмехнулся. Именно уютная, как шерстяные носки. Такая она и есть, старушка Мэл.

– Это было бы замечательно. Ты отлично придумала.

Искреннее удивление в ее взгляде навело его на мысль, что Мэл редко слышала от него что-нибудь приятное. Да, не часто он говорил ей лестные слова.

– Тогда решено. – Мэл нагнулась и потрепала собаку за ухом. – Мне пора назад, в ресторан.

– Хорошо, Мэл. Еще раз спасибо за то, что привезла Хейли.

– Пожалуйста. И вот что. Меня зовут Мэлоди. Я предпочитаю, чтобы впредь меня называли Мэлоди. А не Мэл.

Не говоря больше ни слова, она повернулась и направилась к своей машине. У Клейта пересохло во рту. Он был не в силах отвести от нее глаза. При ходьбе Мэл плавно и женственно покачивала бедрами. Клейт почувствовал, что в нем снова разгорается предательский огонек желания. Мэл внезапно бросила на него взгляд через плечо. Но и тогда Клейт не смог заставить себя сдвинуться с места.

– Что-нибудь не так? – спросила она.

Клейт покачал головой. Они некоторое время смотрели друг на друга. А потом Мэл произнесла:

– Я жалею о тех словах, которые тогда тебе сказала.

– В самом деле?

Она кивнула.

– Я знаю, что ты никакой не извращенец. И мне не стоило обзывать тебя самовлюбленным невеждой.

– Да? – проговорил он хрипло.

– Да, – улыбнулась она.

Клейт не знал, как отнестись к тому, что Мэл слегка ему подмигнула.

Мэл уехала, а он все стоял посреди загона, пытаясь сообразить, что к чему.

Глава четвертая

– Хорошо, Буч, я буду дома все утро. Можешь привезти бревна, когда тебе удобно.

Повесив телефонную трубку, Клейт положил ноги на кофейный столик, нацелил пульт на телевизор и принялся досматривать новости.

– А мама говорит, что класть ноги на стол некультурно.

Клейт взглянул на лестницу, откуда на него смотрела дочка. Он опустил ноги на пол.

– Почему ты не спишь?

Хейли ответила театральным пожатием плеч. Его дочь всегда любила ложиться поздно, но, как правило, бывала более разговорчива. Значит, сердится на него – потому что он заставил ее извиниться перед Бобби Джентри за то, что она накинулась на него с кулаками. Никто из них, правда, так и не объяснил толком, что послужило поводом к драке. Клейт по опыту знал: если Хейли решила молчать, она и будет молчать.

Хейли опустилась на ступеньку, натянула на колени ночную фланелевую рубашку и после напряженной паузы сказала:

– Я слышала, как звонил телефон.

– Это Буч, он привезет дерево, чтобы я смог починить забор прежде, чем выпадет снег.

– А я подумала, это мама.

Клейт убавил звук телевизора и провел руками по влажным после душа волосам.

– Нет, Хейли, это не она.

– Она позвонит, как только у нее все устроится.

Хейли перестала верить в Санта-Клауса два года назад, но мать по-прежнему обожала и боготворила. А у Клейта не хватало духу рассказать дочке правду о матери.

– Послушай, Клейтон. Что это такое – желтое и пахнет бананом?

Она спустилась на самую нижнюю ступеньку. На лице ее было свойственное детям выражение, когда они чувствуют себя виноватыми.

Клейт поджал губы, потер рукой подбородок, словно сосредоточенно обдумывал вопрос.

– Желтое, пахнет бананом? Что же это? Не знаю.

– Обезьянья рвота!

Клейт хохотнул. Догадавшись, что прощена, Хейли мгновенно соскочила со ступеньки и прыгнула к нему на диван.

– Ты это в школе слышала? – спросил он.

– Нет, – ответила Хейли. – Это мне Мэл сказала.

Очень в духе Мэл, подумал Клейт. Снова сделавшись разговорчивой, его дочка объявила:

– Мэл, то есть Мэлоди, сказала, что будет платить мне двадцать пять центов сверх минимальной зарплаты – за мытье тарелок. И даже пятьдесят, если ложки будут блестеть так, что она сможет увидеть в них свое отражение. Она очень добрая.

Мэл Мак-Калли добрая? Клейт никогда не думал так о Мэл, но согласился с Хейли. Мэл и правда была добра ко всем, кроме него. Слушая краем уха болтовню Хейли о котятах, живущих в амбаре, о молодой кобыле, которую она выбрала для себя, Клейт в душе поблагодарил Мэл за то, что та поняла, что именно нужно его дочке. Мэл, то есть Мэлоди, или как она там велела себя называть, была, в самом деле молодчиной. Она умела находить общий язык с детьми. Даже Хейли она нравится, а Хейли нравятся далеко не все. Может быть, ему стоит пересмотреть свою стратегию в отношении Мэл? В конце концов, сказал же Клетус, что пчелы ловятся на мед…

К тому времени, когда на экране дикторша повела рассказ о завтрашней погоде, оживление Хейли пошло на убыль, а к концу новостей и вовсе иссякло. Клейт выключил телевизор, отнес засыпающую дочку наверх, уложил в постель и заботливо укрыл одеялом. Спускаясь на цыпочках вниз, он с удивлением подумал: отчего это мысль быть помягче с Мэл не приходила ему в голову раньше? Если Мэл была в него влюблена, даже когда он дразнил ее, что же будет, если он станет с ней мягок?

Быть мягким с Мэл Мак-Калли. Весьма свежая мысль. Усмехаясь, он стянул тенниску и присел на край кровати. Черт побери, это будет несложно.

Следующим вечером в восемь часов Клейт постучал в дверь квартиры Мэл. На этот раз лампочка на лестнице горела. А настроение у Клейта было самое мирное.

Мэл открыла сразу же. По ее губам скользнула легкая улыбка, когда она увидела его на своем пороге.

– Только кофе я сегодня не варила, Клейт.

Он решил, что заслужил это. Но, преисполненный решимости показать Мэл, каким любезным он способен быть, Клейт послал ей одну из самых своих неотразимых улыбок и снял шляпу.

– Я пришел не ради кофе.

– В самом деле?

– А разве мужчина приходит к женщине только для того, чтобы угоститься кофе?

Он услышал, как она коротко втянула воздух, и заметил, что губы ее удивленно приоткрылись. Незадолго перед этим Клейт пытался вспомнить, как давно он пускал в ход свое обаяние, чтобы обворожить женщину. В его голове даже промелькнуло мимолетное опасение, что он, возможно, несколько утратил навык… Но теперь Клейт, улыбаясь, подумал, что беспокоился напрасно. Это, то же самое, что уметь ездить на велосипеде. Если научишься, то уже не забудешь.

– Ты не возражаешь, если я зайду, Мэл?

Она явно растерялась – не знала, как вести себя с этим «галантным» Клейтом. Клейт не винил ее. Когда она, наконец посторонилась и пропустила его в комнату, Клейт решил, что новая роль ему очень нравится. Он прошел в маленькую гостиную, бросил шляпу на столик и неторопливо огляделся. Аккуратно сложенный шерстяной платок висел на спинке дивана, ворох одежды исчез, ковер наверняка пропылесосила.

– Здесь стало уютно.

Мэл взбила лежавшую на диване подушку и кивнула на стенной шкаф:

– Только не открывай эти дверцы.

Клейт с улыбкой качнулся на каблуках.

– Ты наводишь порядок так же, как я.

Не глядя на него, Мэл принялась собирать в ровную стопочку журналы на низеньком столике.

– После работы в ресторане у меня времени хватает только на самые неотложные дела.

В витрине ресторана Клейт успел заметить объявление. До сих пор он как-то не задумывался, сколько усилий приходится прилагать, чтобы обеспечить нормальную работу такого заведения. Неудивительно, что Мэл было трудно застать сидящей без дела.

– Мэл, – сказал он и положил ладонь ей на руку. Девушка удивленно взглянула на него. Оба стояли молча, только негромкое гудение телевизора нарушало тишину. Этот звук напомнил Клейту о том, что у них с Мэл много общего. Он тоже любил держать радио и телевизор включенными, даже если приходилось заниматься хозяйственными делами.

Клейт знал Мэл давным-давно, но теперь с удивлением почувствовал, как в животе у него разливается жар. Впрочем, Клейт не имел ничего против: что может более приятно взволновать мужчину, чем влечение к женщине?

Мэл оцепенела. Она не знала, что ей делать и говорить. До того субботнего вечера Клейт не переступал порог ее дома. И вот заходит второй раз за неделю… Куртка на нем была расстегнута, голубая рубашка оттеняла загорелую кожу. Мэл всегда утверждала, что из-за его высокого роста, разговаривая с ним, чувствуешь себя неуютно. Мэл догадывалась, что сейчас он заглянул к ней не для того, чтобы вести разговоры.

– Клейт…

– Знаешь, – перебил он, – мне нравится эта твоя новая прическа.

– Да?

– Ты вроде бы удивлена? Почему? Разве мужчины тебе никогда не говорили, что ты хорошенькая?

Горло у Мэл перехватило, и она смогла только прошептать:

– Так считает дедушка. Но ты всегда утверждал, что я неприметна, как лебеда.

– С моей стороны это было не слишком вежливо. А что еще говорил тебе дедушка?

Мэл сглотнула.

– Он сказал, что поцелуй в щеку может выбить почву из-под ног у любого мужчины.

– И ты думала проверить это на мне?

Она открыла рот, но не сумела вымолвить ни единого слова. Лицо Клейта внезапно утратило резкость очертаний – он придвинулся к ней совсем близко, а его голос прозвучал хрипло:

– Мне пришла в голову мысль получше, Мэл…

В следующую секунду его губы прижались к ее губам. Он даже сам удивился своему напору… Однако положил ладони ей на талию и притянул Мэл к себе. Их дыхание смешалось. Его объятия показались Мэл верхом блаженства. Поцелуй был глубоким, страстным, неторопливым. Об этом мгновении Мэл мечтала всю свою жизнь, но действительность превзошла самые безумные ее мечты.

Они едва не задохнулись и наконец, прервали поцелуй. Но вместо того, чтобы отодвинуться, Клейт коснулся губами ее щеки, виска, подбородка…

– Теперь ты согласишься стать моей женой? – пробормотал он глухо.

Мэл откинула голову, медленно открыла глаза. В голове у нее все перепуталось, тело казалось невесомым, словно облако.

– Я не смогу выйти за тебя, Клейт, – прошептала она. – И у меня сейчас свидание с другим мужчиной.

– У тебя сейчас что? – переспросил он, убирая прядь волос с ее уха.

Стук в дверь окончательно привел Мэл в чувство. Она сказала, слегка отстранившись от Клейта:

– У меня свидание. Это как раз он.

Клейт отдернул от нее руки. Пальцы его сжались в кулаки.

– Значит, ты так увлеченно целовала меня, прекрасно зная, что к тебе каждую секунду могут прийти?

На миг она растерялась, но только на миг. В следующее мгновение Мэл круто повернулась, уперла руки в бока и надменно, как это она делала, совершенствуясь, с шести лет, подняла подбородок.

– Я тебя не целовала, Клейт Карсон. Это ты меня поцеловал. Откуда мне было знать, что ты сегодня придешь? Если бы ты дал себе труд прежде позвонить, я предупредила бы тебя, что занята.

Клейт понимал, что она права, но не хотел отступать. Ответив на ее гневный взгляд взглядом не менее гневным, он в сердцах воскликнул:

– Я приложил немало усилий, чтобы вести себя с тобой по-доброму сегодня. Весь день я поправлял на ферме забор и ради Хейли решил попробовать поправить и наши отношения. Хороша же твоя благодарность!

Потрясенная, Мэл только смотрела на него круглыми глазами, приоткрыв рот. Мысли проносились в ее голове с ужасающей быстротой. Всю жизнь она ждала этого человека. И вот сегодня он наконец пришел. Пришел и поцеловал ее. Она решила, что он разглядел в ней женщину, которую сможет полюбить… Но все это ради того, чтобы добыть мать для Хейли. Мэлоди Мак-Калли оказалась жалкой глупышкой… Стук повторился. Она прокричала:

– Я сейчас, Бен.

Бен? Неужели она встречается с Беном Джейкобсом? Так вот почему порядок в квартире, и легкие следы косметики на лице Мэл, и ее короткая юбка с пурпурной блузкой, которой он раньше не видел. Разумеется, она наряжалась не для него. Все это Мэл сделала потому, что у нее назначено свидание.

Мэл быстро пригладила волосы, глубоко вздохнула и открыла дверь.

– Привет, Бен. Заходи.

– Привет, Мэлоди. Какая ты сегодня красивая.

Клейт поежился от прозвучавшего в голосе Бена Джейкобса восхищения. Когда тот оторвал взгляд от Мэл, Клейт еще сильнее поежился, услышав удивленный вопрос Джейкобса:

– Клейт? А ты что здесь делаешь?

Клейт вежливо поздоровался, несмотря на кипевшее в нем возмущение. Бен Джейкобе был тридцатилетним холостяком, неглупым и обходительным. О, как же Клейт сейчас ненавидел этого Джейкобса! Поймав предостерегающий взгляд Мэл, Клейт шумно втянул воздух:

– Одна Мэл умеет приготовить кофе такой же густой, как гудрон.

Мэл сурово сверкнула на него глазами.

– Клейт, как раз собрался уходить. – И она добавила, обернувшись к Бену: – Сейчас иду, только захвачу пальто.

Мэл исчезла в спальне, а Клейт взял шляпу и направился к двери.

– Клейт, подожди минуту, – окликнул его Бен. Клейт был на пределе – каждое мгновение он мог взорваться. Однако, овладев собой, он повернулся к Бену. Тот переступил с ноги на ногу: – Ты ведь не против того, что Мэл сейчас идет со мной?

– А что, разве я похож на ее отца? – спросил Клейт.

– Нет, конечно. Просто я, как и все остальные, всегда считал, что вы двое, в конце концов будете вместе. Мэл же столько лет была влюблена в тебя… Но позавчера Бумер в разговоре со мной упомянул, что Джед Уинтерс сказал, что Гровер Эндрюс говорил, будто Карл Хансон утверждает, что Мэл к тебе охладела.

– Я тоже об этом слышал.

– Так это правда? – обрадовался Бен.

– Ну, она ведь согласилась сегодня погулять с тобой?

Губы Бена расплылись в улыбке.

– Да, согласилась. Знаешь, это забавно, но я до последнего времени и не замечал, какая она хорошенькая, наша Мэлоди Мак-Калли.

– Верно. – Клейт нахлобучил шляпу, повернулся на каблуках и двинулся к двери. На верхней площадке Клейт постоял несколько секунд, ожидая, пока пульс придет в норму. Внезапно его охватило такое пронзительное чувство одиночества, какого он не испытывал уже давным-давно. Он спустился вниз и вышел на улицу, где стоял его грузовик. Полгода назад он отправился бы в «Крейзи хоре», но теперь приходилось принимать в расчет Хейли. И Клейт поехал домой.

– Да-а! – воскликнул Клейт, отпивая глоток. – Вот таким кофе и должен быть. Пряным, крепким. И не отдавать грязными тряпками.

– Ты имеешь в виду какой-то конкретный кофе? – спросил Вайет, раскрывая лежавшую на столе папку.

Клейт оглядел до мелочей знакомый ему кабинет шерифа.

– У Мэл кофе такой мутный, что больше напоминает пятновыводитель.

Вайет Мак-Калли бросил на друга понимающий взгляд.

– Значит, вы с Мэл снова поссорились?

– Разве дважды два не четыре? – буркнул Клейт. – Она может сделать сколько угодно новых причесок и накупить модных платьев. Может велеть называть себя «Мэлоди». Но она останется такой же скандальной и упрямой. – Смущенно взглянув на Вайета, единственного брата Мэл, Клейт добавил: – Не в обиду будь сказано.

– Ты хотел о чем-то поговорить? – спросил Люк.

Серые глаза брата смотрели на Клейта тревожно, а карие Вайета – с любопытством. Неужели он и впрямь собирается обсуждать с ними происшедшее? Ну, уж нет, такого желания Клейт определенно не испытывал. Поцеловать Мэл его заставило мгновенное помрачение рассудка. Мэл Мак-Калли – женщина не для него. И он был глуп, когда обдумывал возможность женитьбы на ней. И сама идея, и вчерашний эпизод теперь казались ошибкой.

– Между тобой и моей сестрой что-то произошло?

– В общем ничего нового. – Клейт поморщился, поскольку тот поцелуй был все-таки определенно чем-то новым. Но чтобы увести разговор в сторону, Клейт решил развить ответ: – Если хотите знать, я помню ее с того самого дня, когда она пошла в детский сад. Волосы у нее были заплетены в какие-то нелепые косицы. Мне стало ее жаль, и я спросил: не боится ли она? Она велела мне заткнуться.

Вайет довольно хмыкнул:

– Очень похоже на Хейли.

Решив, что не стоит ссориться с лучшим другом в первый же день его возвращения домой после медового месяца, Клейт сделал вид, что не расслышал сказанного.

– Я тогда был в четвертом классе. А она всю неделю, встречаясь со мной, показывала мне язык.

– Незадолго перед этим утонули наши родители, Клейт. Мэл тогда была сама не своя.

– Ах, вот что? – проворчал Клейт. – Значит, и спустя три года она находилась в том же состоянии – когда пнула меня в голень?

– Хорошая у тебя память… А ты помнишь что-либо подобное про других девчонок? – спросил Вайет, вглядываясь в мелкий шрифт лежавшего перед ним бланка.

Услышав вопрос, Клейт поперхнулся кофе, покраснел и закашлялся. Клейту не нравилось направление, которое принимал разговор.

– Слушайте, – он зловеще понизил голос, – я понимаю, к чему вы клоните. Так вот – забудьте об этом. Я попытался проявить к Мэл внимание, но ей, наверное, снова пора в детсад. Нет уж, с меня довольно Мэлоди Мак-Калли. Хейли нужна мать, но мне не нужно таких радостей. Так что придется продолжить поиски.

Позади них вдруг отворилась дверь, и грудной женский голос, на который трое мужчин мгновенно обернулись, произнес:

– Извините! – Высокая пышная брюнетка в узких брюках и красном, туго обтягивавшем грудь свитере, сладко улыбалась с порога. – Я, кажется, немного заблудилась. Вы не подскажете, как мне пройти на Пайк-стрит?

Клейт быстро собрался с мыслями, послал незнакомке пламенную улыбку, поднялся и решительно шагнул к двери.

– Меня зовут Клейт Карсон, – представился он, протягивая руку! – А это шериф Вайет Мак-Калли и мой брат Люк. Вы ищете Пайк-стрит? Я как раз направляюсь в ту же сторону.

– О, спасибо. Огромное вам спасибо. Я – Памела-Сью Стенвей. Отныне ваша вечная должница. – Женщина улыбнулась и качнула бедрами.

Клейт предпочитал женщин несколько менее бойких, но, взглянув на красный свитер, натянувшийся на груди Памелы-Сью, решил, что пора стать более терпимым.

– Пожалуйста, сюда, мисс Стенвей, – сказал он, распахивая дверь.

Памела-Сью Стенвей взмахнула ресницами:

– В вашем объявлении говорилось, что мужчины тут скромные, но общительные. Однако не было сказано, что они еще и джентльмены.

Клейт предложил Памеле руку, а Вайет и Люк обменялись тревожными взглядами.

– Ты придешь завтра на обед, который устраивают Лайза и Джилиан? – спросил Люк.

– Лайза на тебя рассчитывает, – добавил Вайет.

– Я приду, – ответил Клейт. – И кто знает, возможно, даже не один.

– Честное слово, Джилиан, еда просто великолепная.

Бросив виноватый взгляд на Мэлоди, Джилиан Карсон улыбнулась Памеле-Сью Стенвей.

– Боюсь, тут нет моей заслуги. Лайза готовила, Мэлоди принесла десерт, а я даже воды не вскипятила.

– Джилиан – специалист в другой области, – сказал Люк, погладив руку жены.

Мэлоди сидела, уткнувшись глазами в тарелку. Каждый раз, когда говорила, с сочным южным акцентом, Памела-Сью, к горлу Мэл подкатывала тошнота.

Со вчерашнего дня жители Джаспер-Галча выдвигали самые невероятные предположения по поводу Клейта и Памелы-Сью. Чопорная Изабель Прюит первая начала разговор на волнующую тему. Незамужняя леди посетила ресторан Мэл, якобы желая утолить жажду. Но заказанный Изабель чай со льдом был только предлогом, прикрывавшим подлинную цель ее появления – пустить сплетню.

Ударив сухой ладошкой по столу, Изабель заявила во всеуслышание:

– Я уже говорила неоднократно: это ваше объявление привлечет в наш тихий городок в первую очередь женщин с дурной репутацией.

– Кто такие женщины с дурной репутацией? – спросила Хейли, вытиравшая столы.

Бедная Изабель явно затруднялась с ответом:

– Они… гм… э… ну, словом, нам, в Джаспер-Галче, такие особы не нужны, вот что я могу сказать.

Мэл подняла поднос с посудой, которую собрала Хейли.

– Ты ведь слышала в воскресной школе о Марии Магдалине?

Изабель одобрительно закивала.

– А Мария Магдалина была женщиной с дурной репутацией? – уточнила Хейли. С желто-фиолетовым синяком под правым глазом девочка выглядела настоящей беспризорницей. – Но мисс Опал говорит, что мы не должны осуждать других. Мы все должны быть друзьями.

Мэл подавила улыбку при виде растерянного выражения на лице Изабель.

– Вот это правильно, Хейли. – Мэл слегка подмигнула девочке. – Давай отнесем тарелки на кухню, чтобы ты могла быстрее начать их мыть.

Спустя четыре часа Мэлоди получила возможность увидеть мисс Памелу-Сью Стенвей собственными глазами. И теперь Мэл чувствовала себя менее расположенной к снисхождению. Нелегко быть снисходительной, когда тебя сжигает ревность.

– Вы говорите, что объявление, которое ваши мужчины поместили в газету, привело сразу к двум свадьбам? Это самая романтическая история, которую мне приходилось слышать!

Все взгляды обратились на Памелу-Сью, обворожительно улыбавшуюся. Джилиан, должно быть, заметила, что Хейли слишком уж пристально рассматривает Памелу-Сью, и негромко окликнула девочку:

– Хейли, не поможешь принести десерт?

Но Хейли помотала головой, не сводя глаз с брюнетки, которая при каждой возможности старалась дотронуться до Клейта. Мэлоди тоже попыталась отвлечь внимание Хейли, но девочка уже открыла рот:

– А вы и правда женщина с дурной репутацией, как Мария Магдалина?

Все, кто сидел за большим столом в гостиной Люка и Джилиан, одновременно задержали дыхание. Клейт явно пришел в замешательство. Памела-Сью хихикнула:

– Бог мой, конечно, нет. Я просто Золушка с Юга, которая ищет доброго принца.

Лайза быстро внесла испеченный Мэлоди яблочный пирог. Совсем недавно у Мэлоди слюнки текли от сладкого аромата яблок и корицы, но сейчас она начисто лишилась аппетита. Прижав одну ладонь к животу, а другой закрыв рот, она почувствовала, что сейчас ей придется выйти на воздух.

Прошло два дня, но желудок у Мэлоди все никак не мог успокоиться. Она разболелась всерьез. Но не вирус гриппа был причиной ее болезни, а любовная тоска.

– Вот, – сказала Дорали, ставя перед ней на стойку небольшой стаканчик и бутылку виски. – Выпей. Может быть, тогда твои щечки хоть немного порозовеют.

Старательно избегая смотреть в висевшее за стойкой большое зеркало, Мэлоди взяла стакан и залпом выпила содержимое. Хватая воздух ртом, она со стуком опустила стакан на стойку. И выговорила:

– Налей мне еще, Дорали.

До ушей Мэлоди донесся хрипловатый смех, который перекрывал звучавшую из автомата в углу популярную песенку и шумные реплики игроков в покер. Глаза Мэлоди сами собой метнулись туда, где, в глубине комнаты, Памела-Сью Стенвей, как раз прижималась бедром к Клейту.

Вторая порция виски тоже не заглушила тупую ноющую боль.

– Дорали, – горячо зашептала Мэлоди, – скажи мне скорее что-нибудь хорошее, что-нибудь радостное.

Дорали погладила ее по завитым светлым волосам и, придвинувшись ближе, прошептала в ответ:

– Бумер и я пока собирались держать это в тайне, так что я буду тебе благодарна, если и ты никому ничего не скажешь. Вчера вечером Бумер сделал мне предложение, и я согласилась.

Мэлоди соскочила с табурета и обежала стойку, чтобы заключить подругу в объятия и прошептать ей на ухо поздравления.

– О, Дорали, это новость! Из всех, кого я знаю, ты больше всех заслуживаешь счастья.

– И ты тоже, дорогая, – чуть грустно улыбнулась Дорали.

Мэлоди моргнула и сжала губы, чтобы не расплакаться. Она напомнила себе, что у нее остается ее ресторан. И еще гордость. Не велико утешение для разбитого сердца. Сознание, что она сама во всем виновата, мало помогало. И не было никакого смысла обзывать себя идиоткой за несбыточные мечты о неземной любви.

Мэлоди проскользнула в заднюю комнату. Стоя за дверью, она увидела, как Памела-Сью запечатлела сочный поцелуй на щеке Клейта. Дедушка, очевидно, прав – это действительно производит сильное впечатление на мужчин. У Клейта был такой вид, словно перед ним взорвалась ракета.

Мэлоди прерывисто вздохнула. И вышла через заднюю дверь на темную осеннюю улицу, потом взбежала по лестнице к себе домой. Не включая свет, она опустилась на ковер в гостиной и крепко зажмурилась, но продолжала видеть перед собой Клейта с Памелой-Сью. Десять лет назад она вот так же со стороны наблюдала, как развивался роман между Клейтом и Викторией. Еще раз ей такого не вынести.