Текст книги "Заслуженное счастье"

Автор книги: Сандра Стеффен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

Сандра Стеффен
Заслуженное счастье

Глава первая

Городок Джаспер-Галч показался Бурке Кинсайду таким же, как прежде, два с половиной года назад. Найдя парковку на Главной улице, он втиснул машину на свободное место и помчался через дорогу к ресторанчику. Бурке Кинсайд остановился в шаге от входа на мгновение, потом взялся за дверную ручку. Наконец-то, он этого ждал два с половиной года.

Подумать только. Два с половиной года.

Он был уверен, что его появление здесь вызовет шок! Не одну бессонную ночь Бурке представлял, как появится перед ней. Можно было, конечно, позвонить или написать. Но что он скажет?

– Привет, Лили, это Бурке Кинсайд. Надеюсь, вы помните ту незабываемую ночь, которую мы провели вместе несколько лет назад…

На что он надеется? Что она захочет начать все сначала? Да и помнит ли она его?

Бурке помнил Лили, помнил ту единственную волшебную ночь.

Той ночью в его машине закончилось горючее. Он зашел в ресторанчик, чтобы воспользоваться телефоном – узнать, где можно заправить машину, а потом продолжить путь в Оклахома-Сити, навестить сводного брата. Но Лили улыбнулась ему, серые глаза ее засветились надеждой, а бледное личико порозовело. И Бурке забыл обо всем. Он пошел следом за девушкой на крошечную кухню, Лили заварила чай. Первый поцелуй был случайным, ведь они оказались совсем близко в тесной комнате. Второй свел его с ума. Но что почувствовал Бурке, когда обнаружил, что он ее первый мужчина!

Конечно, Бурке хотел быстрее вернуться к Лили. Если бы не…

Хватит. Он уже достаточно раздумывал над этим «если бы». Нельзя изменить прошлое. Важно то, что случится сегодня. Сегодня, в ближайшее время…

Бурке зашел в зал. Горел свет, он увидел на вешалке около дюжины ковбойских шляп, хотя столики и кабины пустовали. Из-за открытой двери в глубине зала доносился шум. Он направился туда. В комнате толпились фермеры и ковбои. Он мгновенно различил женские лица, Лили среди них не было.

Низкорослый человечек бросился к нему.

– Рад, что ты приехал, – сказал доктор Масей, тряся Бурке за руку. – Как прошло путешествие?

– Так себе, без происшествий, – ответил Бурке, продолжая разглядывать собравшихся.

Старый доктор сказал, что сегодня вечером победитель родео собирается сделать предложение одной из местных девушек, и многие пришли взглянуть на это.

Вышел мужчина, судя по походке вразвалочку, ковбой. Он с важным видом взобрался на подиум и крикнул собравшимся:

– Не займете ли свои места, ребята? Если так, то я, пожалуй, начну.

Жители и жительницы Джаспер-Галча дружно затопали башмаками и загремели металлическими стульями. Устроившись рядом с доктором Масеем, Бурке огляделся. Он увидел множество небритых мужчин в фланелевых брюках и потертых джинсах. Случайно, в стороне, он заметил шатенку с волнистыми волосами.

Да, это она. Лили.

Шум стих, Бурке внутренне похолодел. Краем уха он слышал, как Масей сетует, что в городе мало женщин. Три года назад городской совет решил привлечь девушек приехать к ним с помощью рекламных объявлений. Доктор называл имена юных леди, которые откликнулись на рекламу, но Бурке не вслушивался. Его интересовало лишь одно имя: Лили. А она выросла здесь.

Бурке видел, что он недооценил Лили. Он представлял ее почти дурнушкой. Мысленный образ оказался бледнее реальности. Личико Лили было бледным, как и раньше, волосы стали чуть короче. Улыбка осталась такой же безмятежной. Просто королевская улыбка. Как такая красота оставалась незамеченной все эти годы? Неужели здешние ранчеро и ковбои слепы?

Хотелось окликнуть ее. Увидеть, как она улыбнется, когда узнает Бурке. Едва он успел приподняться, мужчина у дверей сказал:

– Лоэтта, крошка, подойди сюда.

К удивлению Бурке, со своего места поднялась Лили. Когда девушка направилась к подиуму, Бурке, наконец, все понял. У него, вероятно, не оставалось надежды получить улыбку Лили.

– Что здесь происходит? – спросил он доктора Масея.

– Этого парня зовут Уэсс Страйкер, – объяснил доктор. – Он выигрывал национальные состязания по родео два года подряд. Переломал все кости и решил остепениться – свить семейное гнездышко. Его можно понять. Трофеи и награды ничего не стоят по сравнению с хорошей женщиной.

– А при чем здесь Лили? Они что, знакомы?

– Какая Лили?

Присутствующие начали перешептываться. Уэсс Страйкер неуклюже опустился на одно колено. Прижимая шляпу к сердцу, бывший победитель родео взял девушку за руку.

– У меня много шрамов, а боли я перенес столько, что врачу не пожелаешь. Но я люблю трудиться и хочу, чтоб у меня была семья. Я сочту за честь, если ты согласишься быть моей женой. Дело за тобой. Выйдешь за меня замуж, Лоэтта?

Почему ковбой называет ее Лоэттой? Бурке вздохнул и медленно поднялся:

– Не торопись, приятель, – громко сказал он.

Толпа загудела, как пчелиный улей, все взоры обратились на него.

– Что он сказал?

– Кто это?

Бурке увидел глаза Лили. Его голос вдруг стих сам собой, в нем исчезли металлические нотки.

– Это будет непросто, – заявил он. – Потому что ты обещала выйти замуж за меня, Лили.

Гомон усиливался.

Лоэтта Грехэм не могла оторвать глаз от смельчака. Бурке!

– Что ты здесь делаешь?

– Я говорил тебе, что вернусь.

Да, ты говорил, что вернешься через два месяца, подумала Лоэтта, схватившись за горло. Но с тех пор прошло два с половиной года.

– Ты сдержишь свое обещание? – тихо спросил Бурке.

Глубоко внутри что-то проснулось в Лоэтте. Такое чувство она могла бы назвать надеждой. Сердце забилось еще быстрее, кровь прилила к лицу. Она вновь увидела Бурке таким, каким он был той апрельской ночью. Случайно забредший к ней путник, растрепанный, злой, но прекрасный.

– Что скажешь, Лоэтта? – Уэсс Страйкер медленно встал с колен.

– Каково твое решение? – спросил Бурке.

Все происходящее казалось Лоэтте сном. Она знала, что Уэсс Страйкер собирается сегодня просить ее руки. Она знала, что он скажет, слово в слово. Уэсс Страйкер – настоящая находка для Лоэтты. После окончания школы он занялся подготовкой к родео, а в Джаспер-Галч приезжал лишь несколько раз в году. Переломанные ребра, вывих плеча, растянутая щиколотка после того, как его сбросила и лягнула копытом необъезженная лошадь, – все это заставило Уэсса вернуться домой надолго. Сейчас ковбою тридцать пять лет. Он решил, что слишком стар, слишком устал и поизносился для состязаний в родео. Злые языки поговаривали, что он решил заранее позаботиться о том, чтобы было кому ухаживать за ним в старости. Взять в жены такую, чтобы не сбежала при первом удобном случае с тем, кто побогаче и поздоровее. Лоэтта удивилась не меньше остальных, когда Страйкер остановил выбор на ней. Уэсс не заставит ее сердце биться сильнее, но зато не разобьет его.

– Так ты принимаешь мое предложение? – повторил Уэсс. Лоэтта очнулась и взглянула на ковбоя. Она почти не могла дышать из-за слез, когда увидела голубые глаза Уэсса Страйкера, горящие надеждой.

– Да? – в третий раз спросил он.

– Я… я не знаю… я подумаю. Но сейчас не… – Она замолчала и беспомощно пожала плечами.

– Ты выбрала его? – спросил Уэсс.

Лоэтта переводила взгляд с одного на другого. Бурке тоже смотрел на нее. Издалека его глаза казались черными, лицо горело решительностью. Она снова пожала плечами.

– Черт возьми, Страйкер, – крикнул из второго ряда Бумер Браун. – Похоже, старина, ты слишком поторопился с выбором! У невесты оказался еще один поклонник! Кто бы мог подумать! А на вид такая тихоня.

Лоэтта затравленно озиралась, ища, куда бы скрыться.

– Ой! – воскликнула Изабель Пруит своим визгливым голосом. – Бедняжке нехорошо. Джед, уступи ей место, да пошевеливайся!

Лоэтта рухнула в предложенное кресло и уткнула голову в колени. Изабель осторожно поглаживала ее руку.

– Вот так. Вдохни поглубже. Теперь еще раз. Ох, если бы твоя мама была здесь. Она всегда носила при себе нюхательную соль. Доктор Масей!

Боль, как острый нож, кольнула Лоэтту. Это случалось всегда, когда при ней вспоминали о маме. Но в чем винить Изабель? Ей тоже не хватало Опал. Девушка слабо прошептала:

– Все в порядке, спасибо тебе. Мне уже лучше.

Собственный голос показался ей далеким, чужим. Лоэтта осторожно выпрямилась, через силу улыбнулась Изабель.

Несмотря на звон в голове, она решила досидеть до конца собрания. За это время она придет в себя. Прежде всего, нужно найти в себе силы, чтобы поставить на место Бурке. Еще не поздно все исправить. Она недавно купила этот ресторан. Теперь есть, чем занять время и на что жить. Свободные вечера можно проводить с друзьями, посещать встречи женского благотворительного общества, устраивать каждый год рождественские представления. И выйти замуж за человека, которого не любишь.

Почему бы нет? Сразу после собрания она скажет Бурке все, что думает о нем и о его неожиданном появлении. А потом поднимется наверх в свою квартиру. Закроет дверь, погасит свет, закутается с головой в одеяло.

Как хорошо, что городские сходки в Джаспер-Галч редко затягиваются надолго. Вот и Люк Карсон собрался выступать. Как она и ожидала, старое, затянувшееся дело разрешилось в одну минуту. Поспорили Бонни Трамбл, владелица косметического салона, и Эдит Фергюсон. Последняя возмущалась якобы неподобающим и кричащим неоново-зеленым цветом в который было выкрашено здание.

Лоэтте нравился этот цвет. В нем была жизнь. Он создавал веселое настроение. Такой цвет привлекал внимание посетителей. Салон красоты и должен выделяться на общем фоне. Собрание близилось к концу.

– А теперь, – объявил Люк Карсон с первого ряда, – прежде чем мы разойдемся, давайте выслушаем доктора Масея. Док?

Лоэтта любила доктора, но все знали, что этот человек мог заболтать собеседника до полусмерти.

Масей долго рассказывал эпопею о том, как на его глазах и при его помощи на свет появился Нейл Андерсен… Клетус Маккалли не выдержал:

– Клянусь, док, ты сумеешь и с глухим беседовать не час и не два. Но знаешь, я не собираюсь торчать здесь до утра. Нельзя ли покороче, дружище?

– Бурке, – позвал доктор. – Не подойдешь ли ко мне?

Почему вдруг Бурке понадобился доктору Масею? Что между ними общего?

В комнате воцарилась гробовая тишина. Наверное, не у одной Лоэтты сердце забилось сильнее, когда Бурке выпрямился во весь рост. Теперь каждый увидел широкий разворот его плеч, прекрасный черный костюм, сшитый точно по фигуре.

– Всем вам известно, – объявил доктор, – что я уже несколько лет ищу себе замену. Рад сообщить, что я нашел преемника. Друзья, позвольте представить моего нового партнера доктора Бурке Кинсайда.

В глазах у Лоэтты потемнело, сердце едва не выпрыгнуло из груди.

– Что сказал доктор? – спросила она Лизу.

– Кажется, доктор Масей взял одного из твоих женихов в партнеры, – шепотом ответила Лиза.

– Одного из моих…

Не договорив, Лоэтта потеряла сознание.

Лоэтта видела чьи-то размытые лица, как сквозь сон слышала обрывки разговоров.

– Что это с ней?

– Да сделайте же что-нибудь!

– Ребята, здесь есть комната поменьше?

Лоэтта узнала голос Масея. Две мужские фигуры отошли в сторону, она не смогла узнать, кто это. Но озабоченные лица Изабель и доктора были совсем близко. А вот и Бурке с Уэссом… Кто-то обхватил запястье. Лоэтта быстро взглянула на мускулистую руку. Бурке проверял ее пульс.

– Все в порядке? – его голос был мягким, бархатным. Таким же, как той ночью, два с половиной года назад.

– Конечно, она в порядке. Тебе уже лучше? – спросил Уэсс.

Лоэтта кивнула и попыталась сесть. Неужели она свалилась в обморок на глазах у всех? Господи, какой стыд. Большего унижения и придумать невозможно.

– Мне уже лучше. Я хотела бы подняться к себе.

Неожиданно Бурке нагнулся и подхватил ее на руки. «Теперь все будут считать меня слабонервной дурочкой».

– Не надо, – забилась она. – Я дойду сама. На нас все смотрят.

– Бога ради, – вмешалась Изабель, шипя, как раскаленная сковородка. – Сейчас же отпустите ее. Вы и так уже сделали все, что могли.

Поверх головы Лоэтты Бурке взглянул на эту старую курицу. Он считал, что сделал далеко не все. Например, еще не поцеловал Лоэтту. Ничего не успел ей объяснить.

Бурке вздрогнул от резкого голоса Уэсса Страйкера:

– Леди сказала, что дойдет сама.

Он увидел вызов в глазах Страйкера и еще крепче обнял Лоэтту. Уэсс, глядя прямо в глаза Бурке, сделал один шаг вперед.

– Послушайте вы, двое, – сказала беременная женщина, – лучше бы вам пойти пострелять в бутылки на заборе или опустошить их в «Бешеной лошади», чтобы выпустить пар. Мэлоди, Джиллиан и я проводим Лоэтту. Ты не возражаешь, Лоэтта?

Лили кивнула с благодарностью. Бурке осторожно опустил ее на пол и неохотно отошел в сторону.

Все облегченно разом заговорили. Бурке хмуро смотрел Лили вслед.

Он сотни раз представлял, как Лили встретит его. Что скажет, что сделает. Конечно, хотелось, чтобы она бросилась к нему в объятия. Легкая улыбка, смущенное «привет», тоже устроили бы его. Нельзя было надеяться, что встреча пройдет гладко, Бурке это понимал. Но за прошедшие два с половиной года он привык к трудностям.

В дверях Лили вдруг остановилась и оглянулась. Смело встретив его взгляд, она некоторое время продолжала смотреть на него. Губы Лили дрожали. У Бурке перехватило дыхание.

Он понимал, что сейчас все ждут от него объяснений произошедшего. Но объяснять, ради чего он приехал сюда, было не время и не место. Бурке серьезно посмотрел в печальные глаза Лили и сказал:

– Поговорим потом.

Она чуть вздрогнула и поспешно вышла.

– Для врача у тебя паршивая реакция.

Он оглянулся в сторону говорившего. Уэсс Страйкер выглядел именно так, как и должен выглядеть экс-чемпион. Изможденные и осунувшиеся щеки, прищуренные глаза, жесткое, онемевшее лицо. Интересно, влюблена, Лили в этого парня или нет? Может, она все еще любит Бурке. Вздохнув, Бурке принял вызов.

– Мои пациенты пока не жаловались.

Страйкер сощурился еще сильнее.

– А твои подружки?

– А это, извини, не твое дело!

Уэсс Страйкер с ненавистью смотрел на Бурке, но молчал.

Кто-то за их спинами крикнул:

– Отступаешь, Уэсс. Позволишь новому доктору над тобой посмеяться?

Уэсс покачал головой:

– Посмотрим, кто сильнее, парень?

Бурке принял вызов и пожал протянутую руку Уэсса. Пальцы ковбоя оказались крепкими, ладонь – грубой, а от его рукопожатия Бурке едва не застонал. Сжав зубы, он сдавил руку соперника изо всех сил.

– Пусть победит лучший из нас, – проскрипел Уэсс.

Бурке холодно кивнул, чуть сильнее напрягая руку.

– Интересно, чьи кости хрустнут первыми?

Мужская часть уже заключала пари. Неизвестно, чем бы закончилась эта яростная безмолвная схватка, но распорядители собрания объявили его закрытым и попросили всех разойтись.

Клетус Маккалли, качнувшись на каблуках изношенных ковбойских сапог, сказал:

– Кажется, у тебя с Уэссом равные шансы. Так даже интереснее. Определенно. Расскажи-ка, парень, откуда ты приехал?

Бурке очень хотелось спрятать и помассировать правую руку, но придется подождать. Старый чудак с любопытством смотрел на него.

– Я вырос в северном Вашингтоне. Имел практику в Сиэтле.

– Ты знаешь, что у Лоэтты в прошлом году мать умерла от рака? Бедняжка, она так переживала.

Нет, Бурке не знал. Он один раз в жизни был здесь. Но Клетусу Маккалли незачем было об этом говорить. Бурке поежился под пронизывающим взглядом старика. Потом повернулся и пошел вместе с доктором прогуляться на свежем воздухе.

Снегопад усилился, заметно похолодало. Несколько мужчин, пошатываясь, перешли улицу и исчезли внутри здания, которое оказалось единственным городским баром. Бурке увидел горящее окно в маленькой квартирке над рестораном. Взглянув туда же, доктор Масей сказал:

– Кажется, я знаю, почему вы приняли мое предложение.

Бурке ограничился кивком.

Молчаливое согласие совершенно не устроило Масея. Доктор продолжил:

– Неважно, что говорят люди, я не согласен с ними. Все объясняется элементарно. Двое мужчин. Одна женщина. Ничего больше. Зачем столько слов и оскорблений? Не понимаю.

– Она не просто женщина, – тихо сказал Бурке.

– Вы любите ее.

Это был не вопрос, не утверждение, но Бурке машинально кивнул.

– Не думал, что могу любить, пока не встретил ее. Но вы правы, люблю. С самой первой минуты.

– Не вздумайте ее обмануть, она этого не заслуживает.

Бурке глубоко вдохнул холодный ноябрьский воздух. Не стоило винить старого доктора за грозное предупреждение. Майлс Масей не глуп. Каждый в комнате видел, как отреагировала Лили на появление Бурке. Хотя они явно не знали, что Бурке уже когда-то обидел Лили. Ей было, отчего лишиться чувств. Сможет ли она простить Бурке? Неизвестно.

Старик вызвался проводить Бурке в новое жилище и помочь устроиться. Бурке вежливо отказался. Он прекрасно освоится на новом месте самостоятельно. Распакует чемоданы. Сразу же найдет Лили и попробует ей все объяснить.

Глава вторая

– Вы слышали: кажется, по лестнице кто-то ходит?

Лоэтта отбросила со лба полотенце, смоченное холодной водой, и, опустив ноги на пол, села. Она не показывала виду, что заметила красноречивые взгляды, которыми обменялись между собой Лиза Маккалли, Мэлоди и Джиллиан Карсон.

– Я ничего не слышала, – сказала Мэлоди.

– Я тоже, – согласилась Лиза, устраиваясь поудобнее на кресле-качалке в центре комнаты.

Лоэтта продолжала сидеть, с безнадежным видом подперев голову руками. В свое оправдание она могла сказать, что когда Изабель, доктор Масей и несколько леди из женского благотворительного общества пришли ее проведать, ступеньки действительно скрипели, и это было слышно в комнате. Правда, последний посетитель ушел больше часа назад. Неужели начинаются слуховые галлюцинации? – подумала Лоэтта.

– Боже милосердный, ведь меня весь город будет обсуждать.

– В Джаспер-Галче обсуждают всех и каждого, – сказала Мэлоди. – Помните, я надела туфли на платформе, короткую юбку и новую блузку, чтобы проучить Клейта, так люди до сих пор об этом говорят.

Карие глаза Лизы заблестели.

– Кстати, когда мы с Вайетом решили завести ребенка, некоторые на улице меня останавливали и спрашивали, беременна я или нет. А какие советы мне давали, ни за что не поверите! Если уж Мертил Джентри рекомендовала постоять на голове, можете себе представить, чего я наслушалась от остальных!

Джиллиан Карсон отбросила со лба рыжую прядь.

– Значит, в этих местах дети появляются после того, как постоишь на голове?

Лиза расхохоталась:

– Дети в этих местах появляются по принципу: «Если с первого раза не получается, нужно попробовать снова и снова».

Даже Лоэтта забыла о своем недомогании и рассмеялась. Некоторые люди считают дружбу чем-то обыденным, само собой разумеющимся. Только не Лоэтта. Единственными ее подругами были члены женского благотворительного общества, которые по возрасту годились ей в матери, пока не переехали сюда Джиллиан и Лиза. Что касается Мэлоди, в школе она училась на четыре класса младше, но была одна из немногих в городе, кто охотно болтал с Лоэттой. Девушки сблизились после того, как несколько лет назад Лоэтта купила дом и сделала первую неудачную попытку выйти в мир из своей скорлупы.

Лиза, Мэлоди и Джиллиан приносили в ее жизнь веселье и смех. Но только с Мэлоди Лоэтта могла поделиться самым сокровенным. Обе выросли здесь, в городке Джаспер-Галч, наводненном грубоватыми ковбоями и ранчеро, и знали всех как облупленных. Мэлоди вышла замуж за человека, которого любила всю жизнь. Теперь у нее и Клейта Карсона был одиннадцатилетний сын Гал и двое младших: Джордан, ему было год и десять месяцев, а Слей родился совсем недавно.

Лоэтте приходилось слышать невероятные истории про женщин, терявших голову при встрече со своим избранником. Бурке случайно зашел к ней, ему просто был нужен телефон. До сих пор Лоэтта не могла вспомнить, что происходило после того, как она заварила чай, вплоть до момента, когда помогла ему раздеться. Лоэтта даже сейчас краснела, размышляя о своем чудовищном поведении тем вечером.

– Лоэтта, спустись на землю.

– Одно из двух: она думает о мужчине, или…

– О любви. Она думает о любви.

Лоэтта приоткрыла глаза, увидела лица подруг и опять покраснела.

– Кажется, по лестнице кто-то ходит? – повторила Лоэтта, прислушиваясь. – Простите меня, девочки. И спасибо за вашу заботу. Мне уже лучше. Наверное, вам пора домой…

Оставшись одна, Лоэтта походила по маленькой квартире, в которой прожила три года. Подняла шторы, выглянула на улицу. На другой стороне, рядом с баром «Бешеная лошадь», стояли машины. И ни единой души вокруг.

Два с половиной года назад, весенним вечером, она также стояла у окна и увидела мужчину, который шел прямо посреди дороги. Судя по походке, одинокий путник не был ни ковбоем, ни ранчеро. Непонятно почему она безо всякого страха открыла оконную раму и высунулась вниз.

– Вам нужна помощь? – крикнула Лоэтта прохожему.

Он остановился, огляделся по сторонам, потом поднял голову. Его высокая, широкоплечая фигура отбрасывала невероятных размеров тень.

– У меня закончилось горючее. Как раз рядом с вашей деревней, – сказал незнакомец. Ветер трепал его темные волосы.

Наверное, в его глазах, или, может быть, в весеннем воздухе было нечто особенное. Лоэтта представила себя прекрасной принцессой из сказки.

– У меня нет машины. Но я могу сходить в ратушу, там сейчас свадьба. Кто-нибудь из наших ребят подвезет вас и поможет заправиться.

Незнакомец смущенно кивнул. Подошел чуть поближе и тихо, будто раскрывая Лоэтте какую-то тайну, сказал:

– Считается, что все мужчины разбираются в железках. Но я, знаете ли, терпеть не могу копаться даже в собственном двигателе. Может, вы покажете, где ближайшая заправка?

Будто бабочки затрепетали крыльями в груди Лоэтты, когда незнакомец заговорил. Целый рой бабочек. Трепет их крыльев вскружил голову, сделал девушку смелой и дерзкой.

– Уже ночь, и все закрыто, – ответила она. – Можете зайти в дом, позвонить и вызвать аварийную машину из Пирра.

Лоэтта открыла ему дверь. Незнакомец покорил ее своей обходительностью. Лоэтта завороженно ловила каждое его слово. Невероятно, но она говорила с ним, смеялась вместе с ним. Лоэтта, самая застенчивая женщина на земле, влюбилась в случайного ночного прохожего с первого взгляда. Без раздумий и сомнений она занималась с ним любовью. Сомнения пришли потом. После того, как Бурке не вернулся.

Лоэтта верила: он приедет, как только закончит дела дома.

– Через два месяца, не больше, – хрипло шептал он, когда они поцеловались в последний раз.

Она верила ему душой и сердцем. Лоэтта терпеливо ждала обещанные два месяца, но… дни превращались в недели, недели – в годы. Ее сердце было разбито, а от мечты не осталось ничего.

В свои тридцать три года Лоэтта оставалась наивной простушкой. После единственной ночи с Бурке у нее не было ни одного мужчины. Одиночество иссушило душу. Она больше не хотела и не ждала повторения той встречи. Ни с ним, ни с кем-либо другим.

Лоэтта смотрела на ярко освещенные окна «Бешеной лошади» и думала про неожиданное возвращение Бурке. Оно всколыхнуло слишком много неприятных воспоминаний. Когда Бурке сказал: «Поговорим потом», – она не почувствовала ничего, даже самой слабой искры надежды. Прошло три часа. Он не придет. Когда же она, наконец, повзрослеет?

«Я изменилась», – мысленно произнесла Лоэтта. Да, она уже не та, что два с половиной года назад. Спасибо судьбе. День за днем Лоэтта вытравливала из себя застенчивую тихоню и, хоть и с трудом, но смогла как-то приспособиться к бурлившей вокруг жизни. Постепенно она пришла к выводу, что ей нравится новая Лоэтта Грехэм. Она, конечно, как была скромницей, так и оставалась ею, но замкнутость и привычка краснеть по каждому пустяку остались в прошлом. Свершилось, она выбралась «из скорлупы». Теперь у нее есть друзья, есть к чему стремиться. Она приобрела ресторан и эту квартиру.

Больше Лоэтта не будет краснеть каждый раз, вспоминая, как Бурке обнимал ее.

Больше не будет воскрешать в мыслях каждую малейшую подробность той ночи.

Больше не будет сидеть и ждать, вздрагивая от каждого шороха, и прислушиваться к шагам на лестнице.

– Привет, Лили.

Лоэтта резко обернулась, машинально поправила волосы. В дверях стоял Бурке. Она закрыла глаза. Снова открыла: Бурке не исчез. Лоэтта попыталась успокоиться, взять себя в руки.

– Можно войти?

Лоэтта кивнула. Она хотела ответить, но не смогла, в горле стоял комок.

– У тебя красиво, – Бурке огляделся. – Все изменилось. Стало гораздо просторней и… уютней.

Она прожила в этой квартире три года, но купила ее только год назад. Мэлоди с Клейтом, когда узнали, что у них будет второй ребенок, предложили Лоэтте купить ресторан. Она с радостью согласилась. Вложила деньги, которые остались у нее после смерти мамы. Сделала ремонт. Лоэтта поразила всех, да и сама была удивлена, что у нее оказался талант декоратора. Эта квартира была самой большой гордостью Лоэтты.

– Как ты себя чувствуешь?

Он, вероятно, имел в виду обморок, о котором Лоэтта успела уже позабыть.

– Прекрасно, а ты? Насколько я понимаю, ты припас для меня душераздирающее объяснение своему двухлетнему отсутствию… Можешь не трудиться, в нем нет необходимости.

Бурке удрученно кивнул.

– Ты права. Я заслужил такой прием. Думал позвонить тебе. Написать. Но решил, что легче попросить прощения, чем разрешения вернуться.

Лоэтта стояла неподвижно, борясь с искушением предложить Бурке присесть. Прежняя Лоэтта наверняка уже порхала бы вокруг дорогого гостя. Но прошлого не вернуть. Пусть говорит, зачем пришел и убирается отсюда.

– Должна тебе сказать, что легкий путь не всегда бывает правильным, – откликнулась Лоэтта.

Бурке прошелся по комнате, подошел к стене, где висела полка с несколькими фотографиями. Медленно повернулся к ней. Во всех его движениях сквозила грация дикого, красивого животного. В нем жили сила, энергия. Это угадывалось во всем: в походке, разговоре, взглядах на нее.

– Неважно, что ты подумала. Но мне совсем не просто было уйти два года назад, – тихо сказал он.

Лоэтта кивнула. Странно, когда они впервые встретились, никакой неловкости не было и в помине. Конечно, в то время их не разделяли два с половиной года душевных мук, ожидания, надежды и неизвестности.

– Бурке, что ты здесь делаешь?

Бурке посмотрел на нее и забыл то, что собирался сказать. Когда они познакомились, на Лили было простое, чуть ли не монашеское платье из хлопка. Сегодняшние юбка и свитер не отличались особой сексуальностью, но прекрасно облегали ее фигуру. Подчеркивали, а не скрывали ее.

– Ты прекрасна как картинка.

Бурке хотелось, чтобы она улыбнулась. Но Лили презрительно сказала:

– И тебе, и Уэссу не мешало бы научиться быть более оригинальными.

Бурке насупился, он заметил на низком столике, прямо перед собой вазу с цветами.

– Страйкер успел отправить тебе цветы?

Лоэтта пожала плечами.

– Похоже, он таскает их из «Бешеной лошади».

– Можно я прочту карточку?

– Не смущайся.

Неряшливым мужским почерком там было написано: «Розы красные, фиалки как на картинке. Дарю тебе эти цветы, но я не поэт».

Он насмешливо фыркнул.

– И ты собираешься замуж за человека, который пишет такие стихи?

В глазах Лоэтты мелькнуло нечто среднее между обидой и досадой.

– Уэсс ковбой, а не писатель.

Бурке покачал головой.

– Что ж, в его послании есть определенная доля искренности.

– Уэсс Страйкер всегда искренен.

Разговор не нравился Бурке. Он пришел, чтобы попытаться объяснить ей, что с ним произошло. А вовсе не обсуждать взаимоотношения Лили с другим мужчиной. Этого ему хотелось меньше всего.

Лили, расхаживая по комнате, говорила:

– Когда я была ребенком, каждый кому не лень издевался и мучил меня. Уэсс, один из немногих, всегда улыбался и относился ко мне по-дружески.

– Давно ты встречаешься со Страйкером?

– Несколько недель, считая сегодняшний день.

– Ты любишь его? – Бурке вдохнул аромат ее духов. Вопрос – «Ты любишь меня?», – который он собирался задать, остался невысказанным.

– Не твое дело, Бурке.

Он пулей пронесся через комнату. Теперь их разделяли только кофейный столик с хилым букетом.

– Может, и не мое, – сказал Бурке, понизив голос. – Но все-таки интересно. Будила ли ты его в полночь нежным шепотом и поцелуем?

Все внутри Лоэтты похолодело, щеки горели. Будь он проклят, что напомнил о ее распущенности тогда, ночью. Будь он проклят за то, что с каждой минутой ее сердце сжимается все сильнее и сильнее. И за тепло внизу живота. Бурке ей безразличен, безразличен, безразличен!

– Наверное, ты удивишься, – она повернулась к Бурке спиной и невидящим взглядом посмотрела в окно, – но я не прыгаю в постель с каждым, кто даст мне пятидолларовую купюру на чай.

– Я не это имел в виду, черт побери.

Лоэтта медленно повернулась, юбка зашелестела, локон упал на лоб. Дрожащими пальцами она поправила волосы.

Лили изменилась, подумал Бурке. Ее голос остался тихим, глаза были по-прежнему серыми, но сейчас они смотрели по-новому, с осуждением.

Бурке обидел ее. И Лили уже вынесла ему приговор, даже не выслушав оправданий и объяснений. Ее можно было понять. Два с половиной года – это очень много. Он знал это, как никто другой.

И у него нет права расспрашивать Лили, нет права переубеждать ее. У Бурке вообще не было никакого права приходить сюда. Но он хочет быть вместе с Лили. Неважно, пусть она думает, что два с половиной года назад Бурке воспользовался ситуацией. Тогда Лили изменила все его планы одной-единственной улыбкой, от которой замирало сердце. Но сейчас ему уже не увидеть этой улыбки.

– Ничего не хочешь мне сказать? – спросил Бурке.

Наверное, Лили понадобилось много мужества, чтобы взглянуть на него так. А Бурке стоило больших усилий не сдвинуться с места.

– Не появись я сегодня вечером, ты бы сказала Страйкеру «да»?

Она расправила плечи, вся напряглась как натянутая струна.

– Честно? Не уверена на сто процентов, но я думала сказать Уэссу: «может быть». Он на глазах у всех превратил свое признание в шутку. Уэсс очень терпеливый и очень забавный парень. – Лоэтта замолчала, глядя вдаль. – И очень честный.

В душе Бурке зашевелился целый клубок разных ощущений. Зависть, злость и, наконец, мрачное понимание того, что все кончено.

– Да, он само совершенство, Лили, – заключил Бурке.

Он взял пальто и, развернувшись на каблуках, пошел прочь.

Дверь резко захлопнулась, шаги Бурке по лестнице эхом прозвучали в маленькой квартире Лоэтты. Опустив руки, она смотрела на эту дверь. Интересно, почему не было слышно как он зашел?

Лоэтта считала, что все идет как надо, она ничего не упустила. Вплоть до момента, когда Бурке произнес ее имя. Разговора не получилось. Ну и ладно. Главное, она не выдала своих истинных чувств и не призналась, как ждала два месяца, когда еще верила в его возвращение, а потом медленно умирала с каждой проходящей неделей.