Текст книги "На страже тишины и спокойствия: из истории внутренних войск России (1811 – 1917 гг.)"

Автор книги: Самуил Штутман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 32 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

Создание ОКВС

В 1815 г. образован Главный штаб е.и.в. – центральный орган военного управления. 30 марта 1816 г. в соответствии с высочайше конфирмированным 7 февраля т.г. образованием Дежурства Главного штаба издается именной указ, предписывающий «Внутреннюю стражу именовать отныне Отдельным корпусом Внутренней стражи, а инспектора оной – командиром Отдельного корпуса Внутренней стражи» ⁸².Этот акт, безусловно, поднимал роль и авторитет войск внутренней стражи. Последовал ряд высочайших указов, направленных на укрепление корпуса, упорядочение его комплектования, дальнейшее совершенствование управления им.

Центральным органом управления ОКВС стал штаб, штат которого был введен в действие с 1 февраля 1816 г. повелением императора. Штаб создан на основе изданного еще до войны – 27 января 1812 г. «Учреждения для управления большой действующей армии» (творение Барклая де-Толли и П.М. Волконского, которое, по мнению историков, настолько было удачно составлено, что просуществовало полстолетия) ⁸³. Штат предусматривал 23 должности: начальник штаба, обер-квартирмейстер, дежурный штаб-офицер, четыре старших адъютанта, обер-аудитор, аудитор, старший унтер-офицер, 10 писарей и три сторожа. Штаб осуществлял управление батальонами и командами, исполнял приказы и повеления командира ОКВС, в том числе по инспектированию войск, рассматривал донесения окружных генералов, поступающие отношения, жалобы, готовил руководящие документы и отчеты, вел переписку, составлял корпусной журнал и т. д.

Первым начальником штаба был назначен генерал-майор С.А. Мухин ⁸⁴. В 1824 г. его сменил генерал-майор В.Г. Пяткин ⁸⁵. И тот и другой были участниками войн, имели боевые награды. Всего на протяжении существования внутренней стражи было восемь начальников корпусного штаба (о них пойдет речь ниже, когда мы коснемся кадрового состава войск). Штаты корпусного штаба претерпели незначительные изменения ⁸⁶.

Учреждается внутренняя стража в Грузии (указ от 28 июня 1816 г.), в Сибири (указ от 4 сентября 1816 г.) ⁸⁷. В Грузии сформированы Тифлисский внутренний гарнизонный батальон, а также четыре команды из служащих инвалидов в городах Сигнахе, Телави, Анануре и Гори.

В сибирских губерниях создание внутренней стражи имело свои особенности. Они определены в предписании Александра I начальнику Главного штаба е.и.в. П.М. Волконскому от 4 сентября 1816 г., согласно которому обязанности внутренней стражи в трех сибирских губерниях – Иркутской, Тобольской и Томской – возлагались, соответственно, на Иркутский гарнизонный полк (в помощь ему формировались служащие инвалидные команды в Нижнеудинске, Верхнеудинске, Якутске, Киренске, Нерчинске и две подвижные инвалидные роты при винокуренных заводах Александровском, Илгинском и Николаевском и соляном Иркутском заводе, по полроты на каждом), на Тобольский батальон (с приданными инвалидными командами в Тюмени, Ялуторовске, Ишиме, Омске, Туринске, Кургане, Таре) и Томский батальон (с инвалидными командами в Енисейске, Канске, Бийске, Кузнецке, Нарыме и Красноярске). Сам перечень этих городов уже содержит в себе причины и цели указанной реформы. Император сам объяснил их: «При учреждении в прошедшем 1811 году внутренней стражи исключены были из всего общего постановления три сибирские губернии, потому что отдаленность и обширность оных и самое население их разноплеменными народами и людьми, ссылаемыми туда за преступления, делая ощутительную разность в распоряжениях по сим губерниям против губерний прочих, требовали особенных соображений» ⁸⁸.Внутренняя стража Сибири подчинена была Отдельному Сибирскому корпусу. Юрисдикция командира ОКВС на нее не распространялась.

Следующей мерой по упорядочению службы внутренней стражи было пожелание императора от 25 ноября 1816 г. о создании в губернских городах служащих и не служащих инвалидных команд подобно тому, как они сформированы в уездных городах ⁸⁹. Это усилило губернские батальоны (с 14 июля они все стали именоваться внутренними гарнизонными батальонами), но и добавило массу забот. Проявленное внимание к материальному и провиантному довольствию армии касалось и внутренней стражи. Командиры полков, батальонов, артиллерийских бригад, рот, отдельных команд обязывались доносить «Государю Императору в каждую треть года об удовольствовании состоящих во вверенных им частях людей денежным жалованием и провиантом, а казенных лошадей – фуражом, независимо от представления по сим же предметам, присылаемым в Инспекторский департамент...»(приказ начальника Главного штаба е.и.в. от 27 октября 1816 г.) ⁹⁰. Весьма примечательный документ с точки зрения современного положения в вооруженных силах России...

В августе 1816 г. к ОКВС причислены Архангелогородский и Казанский гарнизонные полки с оставлением на полевом довольствии. 7 января 1817 г. император повелел все батальоны внутренней стражи переформировать в четырехротные ⁹¹.

Пересмотрена система комплектования внутренней стражи. Положение о комплектовании Отдельного корпуса внутренней стражи от 22 июня 1817 г. внесло новое организующее начало в формирование и пополнение его людьми. Комплектование было разделено на общееи частное. Первое производилось один раз в год, когда во внутреннюю стражу разрешалось переводить из всех армейских пеших и конных полков, артиллерийских рот и команд, саперных и пионерных (предназначенных для земляных работ) батальонов и других формирований инженерного корпуса и морского ведомства «нижние чины, признанные неспособными, по состоянию здоровья их, к продолжению полевой службы».После инспекторских смотров указанный контингент должен направляться в распоряжение окружных генералов, которые распределяют прибывших в зависимости от состояния здоровья: способных к гарнизонной службе – во внутренние гарнизонные батальоны, а неспособных – в служащие и неслужащие инвалидные команды. Частное комплектование состояло в распределении выздоравливавших нижних чинов, выписанных из госпиталей или возвратившихся после подкрепления здоровья из своих семей. ОКВС выделял нижние чины (инвалидов) в сторожа «кразным присутственным местам и заведениям»,а также «в счетчики, вахтеры, курьеры, служители комиссариатские и провиантские, почтальоны, объездчики, полицейские и пожарные команды, к ассигнационному банку с его конторами и к карантинам» ⁹².Таков диапазон использования внутренней стражи помимо их основных обязанностей. Но и это не оказалось пределом возможного.

Жандармы внутренней стражи

1 февраля 1817 г. император издал указ о создании жандармских команд внутренней стражи. Пятилетний опыт существования внутренней стражи показал, что ее занятые постоянной гарнизонной службой роты и команды часто оказывались не в состоянии в экстраординарных случаях быстро и умело справиться с возникшими беспорядками.

Командир ОКВС и его миниатюрный штаб об этом, видимо, не очень-то думали (у них, впрочем, и так забот хватало), во всяком случае, ни одного предложения или проекта на этот счет обнаружить не удалось. Но мысль о том, как лучше обезопасить страну занимала государя, размышляли об этом и в министерствах – военном и полиции. Самыми мобильными силами тогда были кавалерийские части.

Мысли об использовании нечто подобного жандармерии европейских государств в отечестве, наверное, приходили в голову не только некоторым офицерам – будущим декабристам. Возможно, эта идея обсуждалась в военных кругах, она витала в воздухе.

Жандармами в средние века называли, как известно, закованных в железо вооруженных всадников-рыцарей. Во Франции при короле Карле VII, когда в середине XV в. возникли так называемые «ордонансовые роты» – первая регулярная конница, жандармы составили наиболее крепкую по тому времени часть войска. Это была аристократическая, как сегодня бы сказали, элитная часть, призванная своим появлением в боевых порядках в самый решающий момент обеспечить победу. Но с изобретением огнестрельного оружия значение жандармов стало падать, уступая место более легкой кавалерии. В период Великой французской революции возник корпус жандармов, выполнявший полицейские функции. Постепенно он становится достаточно привилегированным формированием, куда принимались специально отобранные нижние чины с не менее чем 10-летней выслугой и особой надежности.

При Наполеоне Бонапарте жандармские отряды поддерживали порядок в местах расположения войск. В их обязанность входило ловить дезертиров, пресекать мародерство, заниматься эвакуацией раненых и участвовать в боях. Один из легионов жандармов был включен в состав императорской гвардии. Значительная часть жандармского корпуса призвана была обеспечивать соблюдение порядка внутри государства, ловить и препровождать преступников, вести борьбу с контрабандой, пресекать бродяжничество и, при необходимости, оказывать помощь вооруженной силой гражданской администрации. Сходные функции были и у жандармерии Пруссии.

В России впервые военно-полицейские учреждения появились еще во времена царствования Михаила Федоровича. Уставом ратных, пушечных и других дел, касающихся до воинской науки, предписывалось учредить в войске «большого воинского пристава»(с подчиненными ему младшим приставом, податнями, ярыгами и палачами), которому дозволялось «людей при себе имати, сколько пригоже, чтобы был не бессилен и было бы ему в полках с кем злодеев и воров изымати».И если ему в этом «где от кого насильство учинится»,все полки должны его «оборонити».Спустя почти 100 лет, уже при Петре I, система военной полиции получает в регулярной армии новое развитие и принимает стройную форму. С 1702 г. при штабе армии учреждается должность генерал-гевальдигера, далее следовали полковые гевальдигеры, полковые и ротные профосы (смотрители за порядком). Во время походов они выполняли полицейские функции. С 1812 г. высшая полицейская должность в армии именуется генерал-полицмейстером.

Термин «жандармы»употребляется в России с 1792 г., когда великий князь Павел Петрович (будущий император) завел у себя в Гатчине в составе собственных («модельных») войск небольшую команду, называвшуюся жандармским полком. В 1796 г. эта команда влилась в лейб-гвардии конный полк. При Александре I при корпусных штабах войск, размещенных во Франции, создаются жандармские команды, которые вскоре были упразднены. Военно-полицейскую службу в армии несет Борисоглебский драгунский полк. 27 августа 1815 г. он переименован в жандармский. В конце т.г. сформирован л.-гв. жандармский полуэскадрон, несший службу при гвардейском и резервном кавалерийском корпусах. Такова предыстория создания жандармских формирований в России. Именно в таком виде она описана в различных энциклопедических и других справочных изданиях.

По завершении кампаний 1814 – 1815 гг. Александр I решил вплотную заняться реорганизацией военно-полицейской службы таким образом, чтобы, усилив корпус внутренней стражи, создать легкоподвижные, хорошо укомплектованные и оснащенные формирования, которые в необходимых случаях можно было быстро использовать в столицах, губернских и портовых городах. Внутренние гарнизонные батальоны были перегружены караульной службой, а входившие в их состав инвалидные роты и команды для подобных целей не годились.

Переформировать и заново укомплектовать весь корпус внутренней стражи, пересадить хотя бы половину его на коней было непосильной задачей. Еще до Отечественной войны 1812 года возникло намерение все конные полицейские силы на местах подчинить внутренней страже, но начавшиеся боевые действия не позволили его осуществить. В начале 1817 г., возвращаясь к этой идее, император изложил свои решения начальнику Главного штаба е.и.в. генерал-адъютанту князю П.М. Волконскому в письме, которое было оформлено указом от 1 февраля 1817 г.

В нем говорилось: «Необходимость и польза конных отрядов в составе внутренней стражи представлялись при самом образовании стражи сей; но начавшаяся тогда война воспрепятствовала учреждению оных, а решила оставить по-прежнему в обеих столицах и некоторых губернских и портовых городах в гражданском ведомстве драгунские полицейские команды и сверх их, как в столицах, так и вообще в губернских городах, на попечении гражданских губернаторов по 14 верховых лошадей со сбруею, кои находились при бывших губернских ротах, с тем, чтобы люди для них даваемы были от губернских батальонов.

Неудобство зависимости от гражданского ведомства воинских команд, имеющих одинаковую с внутренней стражей обязанность службы, само по себе доказательно; в уважение чего и дабы внутренняя стража могла более ответствовать цели своего предназначения, соединяя в себе все способы, тому содействующие, Я повелеваю Вам привести в исполнение следующие меры:

1. Учредить жандармов внутренней стражи на основании положения, при сем препровождаемого.

2. На сформирование их обратить все полицейские драгунские команды, где только есть оные, чем самым команды сии и уничтожатся.

3. Жандармы внутренней стражи будут иметь собственный состав в одних столицах и, подчиняясь обер-полицмейстерам их, должны считаться в откомандировке от Отдельного корпуса внутренней стражи; а в губернских городах заключаться они будут в состав внутренних гарнизонных батальонов, в портовых городах – в состав служащих инвалидных команд; но как офицеров, так и нижних чинов выбирать для сего исправнейших, способнейших и преимущественно служивших в кавалерии...» ⁹³

Далее подробно расписывались порядок передачи, снабжения и финансирования новых формирований (городские думы по-прежнему обязаны были содержать в исправности казармы, где остаются полицейские драгунские команды, заботиться об отоплении и освещении этих помещений); для содержания самих команд Министерство финансов обязывалось перечислить соответствующие суммы Военному министерству, которые раньше отпускались губерниям и Министерству полиции на содержание драгунских команд и лошадей.

По этому же вопросу император сам счел необходимым письменно известить с.-петербургского генерал-губернатора генерала от инфантерии С.К. Вязьмитинова. 1 февраля 1817 г. резолюцией «Быть по сему»он утвердил Положение для жандармов внутренней стражи, согласно которому на жандармов распространялись те же обязанности, что предписывались внутренней страже, кроме: сбора податей и недоимок, отряжения часовых к присутственным местам, тюрьмам и острогам, провожания казны и некоторых других ⁹⁴. Одновременно Александр утвердил представленные генералом от артиллерии А.А. Аракчеевым штаты и инструкции о составе и обязанностях должностных лиц новых формирований. Штат определял численность: столичных жандармских дивизионов (334 человека), входивших в них эскадронов (в дивизионе их два по 165 человек), губернских жандармских команд (20 человек) и команд в портовых городах (15 человек) ⁹⁵.

В Инструкции командиру жандармского дивизиона говорилось, что его главная обязанность «состоит в том, чтобы эскадроны ему вверяемые, содержимы будучи в совершенном порядке и исправности, всегда готовы были действовать согласно с целью сего установления, как скоро востребуются они в определенном Положением для жандармов внутренней стражи случаях и формах».В Инструкции командиру жандармского эскадрона подчеркивалось, что он «ответствует лично как за напрасное употребление, так и за неупотребление вверенной ему команды, где следовало».Правда, гражданское начальство также несет всю полноту ответственности за неправильное использование прибывшей в его распоряжение силы. Распоряжения эти исходили от окружного генерала внутренней стражи и от обер-полицмейстера по требованию гражданского губернатора.

Предусматривалось также взаимодействие с городской и земской полицией и командиром внутреннего гарнизонного батальона.

Дивизионы были учреждены в С.-Петербурге и Москве, жандармские команды – в 56 городах.

Одновременно с этим император, приняв меры по усилению внутренних гарнизонных батальонов, уточнил при этом особое положение жандармских команд. «Признав нужным, чтобы все внутренние гарнизонные батальоны состояли из четырех рот, –пишет он 11 апреля 1817 г. начальнику Главного штаба, – повелеваю вам батальоны сии содержать во всем по утвержденному Мною и у сего прилагаемому штату, комплектуя оные нижними чинами по мере надобности в усилении до тысячного положения; жандармские же команды в состав сих батальонов не включать, но содержать особенно при сих же внутренних батальонах во всем по штату вместе с сим Мною конфирмованному и у сего же препровождаемому» ⁹⁶.

По новому штату в батальоне состояло: 16 офицеров, четыре прапорщика, четыре фельдфебеля, 72 унтер-офицера, 920 рядовых. Кроме того, предусмотрен был и обслуживающий персонал. Общая численность батальона составляла 1091 человек. Это без жандармской команды, численность которой определялась в 31 человек (один поручик, один вахмистр, три младших унтер-офицера, 24 рядовых, один денщик и один кузнец).

Офицеры С.-Петербургского, Московского батальонов, Архангело-городского и Казанского полков получали жалование по полевому довольствию. Офицерскому составу других батальонов увеличили жалование, распространив на них оклады, установленные указом от 12 декабря 1816 г. Было упорядочено распределение подвижных инвалидных рот ⁹⁷.

Преобразование округов

Управлять ОКВС становилось все сложнее. В середине 1816 г. Комаровский представил в Главный штаб свои соображения об увеличении числа округов: «Для удобнейшего исправления обязанностей, возложенных на внутреннюю стражу, и дабы окружные генералы, как главные начальники, могли наблюдать за оными, нужно, необходимо уменьшить округи таким образом, чтобы окружной генерал мог несколько раз в год осмотреть вверенную ему часть; а для того и представляется при сем новое расписание округам, и число оных умножается до 10-ти. Если некоторые округи состоят из 5-ти губерний вместо 4-х, то взято во уважение пространство губерний».(Июнь 1816 г.) ⁹⁸

Рассмотрение этого вопроса заняло полтора года. В рапорте Комаровского «О состоянии войск Отдельного корпуса внутренней стражи» по состоянию на 1 февраля 1818 г. дана полная численная и структурная картина с подробным раскладом по каждому из восьми округов (итоговые данные, по нашему подсчету, приведены в прил. 3 ⁹⁹.

Обращает на себя внимание (по сравнению с Расписанием губернских батальонов по апрельскому указу 1811 г. и данными на октябрь того же года) общий рост войск и по числу формирований, и по личному составу: если раньше во внутренней страже было 43 батальона и 425 команд, около 1,5 тыс. офицеров, 37 тыс. нижних чинов, то спустя шесть лет уже имелось 2 полка, 49 батальонов, 2 дивизиона жандармов и 592 разные команды, в которых состояло 2220 офицеров и 52439 нижних чинов. При таком раскладе предложения командира ОКВС об увеличении числа округов становились весьма убедительными.

20 февраля 1818 г. Александр I утвердил Расписание Отдельного корпуса внутренней стражи. Изменились состав и нумерация округов, которых стало 12. Поменялись дислокация ряда бригад, местопребывание окружных генералов и их штабов, переменилась подчиненность батальонов, часть из них перешла в другие округа. Перекроенные округа стали более компактными, что, безусловно, облегчило управление ими ¹⁰⁰.

Основным способом и одновременно методом управления было личное инспектирование. Этим должны были заниматься все должностные лица ОКВС, начиная от батальонного командира и кончая командиром корпуса.

«До 1819 года, –пишет Е.Ф. Комаровский, – я безвыездно из Петербурга занимался устроением вверенного мне, а с сего года я начал делать мои инспекции. В половине лета государь поехал в Варшаву, куда позволил и мне также прибыть. Осмотрев Псковский, Митавский, Виленский, Гродненский и Белостокский батальоны, я приехал в Варшаву прежде императора. Подал его Высочеству, цесаревичу, рапорт о состоянии командуемого мною корпуса, чем великий князь очень был доволен... Я выехал из Варшавы на другой день после отбытия из оной императора. На возвратном пути в Петербург я осматривал: Минский, Могилевский и Витебский батальоны. С сего времени жизньмоя была единообразна. Каждое почтилето я осматривал несколько батальонов и делал по несколько тысяч верст. Всякий раз я отдавал лично государю отчет о всем, что я видел, кроме установленного по форме донесения об инспекторских смотрах. Хотя должность моя была весьма хлопотлива, но она доставила мне случай ознакомиться почти со всей Россией, не исключая и знойной Астрахани, кроме Сибири и Грузии» ¹⁰¹.

За восемь лет Комаровский проехал по просторам страны 32 тыс. верст. Это, конечно, немало. Проделать такие путешествия тогда было делом весьма изнурительным и опасным. Вспомним хотя бы «Дорожные жалобы» А.С. Пушкина, навеянные в пути, где, неровен час, «...чума подцепит, иль мороз окостенит», или «...в лоб шлагбаум влепит непроворный инвалид».Но следовать в кибитке, пусть по ухабам, рытвинам и колдобинам, все же терпимо. А вот идти пешком по этим дорогам, в зной и пургу, да еще в цепях и кандалах, проходя сотни и тысячи верст, было и вовсе невыносимо.