Текст книги "Укротить квотербека (ЛП)"

Автор книги: Саманта Тоул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

– Вы правы. Основываясь на том, что вы рассказали, я не могу предложить вам вариант признания вины.

– Итак, мы закончили с этим? – говорит он, не встречаясь со мной взглядом.

Я кладу ручку, вздыхаю и говорю.

– Да. Мы закончили.

Грейсон встаёт. Я чувствую странную тяжесть от мысли о том, что он уходит. Как только Грейсон достигает двери, то останавливается и оглядывается на меня через плечо.

– Спасибо за потраченное время. Увидимся, Мел.

Его слова и взгляд поражают меня до глубины души. А затем Грейсон Найт исчезает, и моя дверь тихо закрывается за ним.

Глава 8

– Передай соль, – говорит мне Тори.

– Кто кладёт соль в пасту «Альфорно» (прим.перев.: паста, приготовленная в духовке)? – хмуро спрашиваю я.

– Я. Теперь передай ее, – говорит она, и дерзко улыбается.

Тори – моя лучшая подруга. Я встретила ее в юридической школе. Она специализируется на семейном праве. Честно говоря, не знаю, как она это делает. Сложно постоянно иметь дело с людьми, которые разводятся, делят имущество и детей.

Будучи ребенком родителей, расторгших свой брак, я видела, как они ненавидели друг друга и боролись за меня. Было несладко, поэтому ни в коем случае я не хочу заниматься этим ежедневно, как она.

Лучше я каждый день буду иметь дело с преступниками. Но я не совсем уверена, что и это мне нравится.

Я передаю ей соль и говорю, подразнивая.

– Мое кулинарное искусство недостаточно хорошо для тебя?

Я приготовила обед и, хотя, я и не шеф-повар, в своей «Альфорно» я абсолютно уверена. Мы с Тори обедаем вместе хотя бы раз в неделю. Сегодня мы должны были выйти в люди, но я не очень хотела светиться в обществе, поэтому изменила наши планы и сказала, что приготовлю ужин сама.

– Очень вкусно, – говорит она с усмешкой, поднося ко рту вилку с соленой пастой, – но сейчас лучше.

Поднимая свой бокал, я показываю ей средний палец.

– Как серьезно, – смеётся она.

– Я училась у лучших.

Затем настает ее очередь показать мне средний палец, от чего мы громко смеемся. Очень приятно спокойно шутить и веселиться после последних дней. Смех прекращается, и я снова принимаюсь за свою пасту.

– Итак, почему ты не хочешь никуда идти вечером? – спрашивает Тори.

– Просто нет настроения, – говорю я, пожимая плечами.

– Проблемы на работе?

– Можно и так сказать, – я кладу вилку на тарелку.

– Хочешь поговорить об этом? – спрашивает подруга, и кладет в свой рот еще больше пасты.

– Нет, – делаю паузу. Я могу рассказать Тори все. Все, в законных пределах. – Да.

Девушка смеётся.

– Это все из-за последнего дела, над которым я работаю... У меня какие-то противоречивые чувства.

– Противоречивые чувства? – она непонимающе выгибает брови.

– Просто... Я думаю, что этот парень что-то скрывает, и дело более запутано, чем все думают.

– Имеешь в виду, что в этом деле все не так ясно, как думает Бен?

– Верно, – я вздыхаю.

– Итак, ты думаешь, что этот парень кто? Невиновный?

Я жую ноготь большого пальца.

– Может быть. Просто не настолько виновный, как кажется.

Тори изучает меня минуту, а затем говорит.

– Слушай свою интуицию. У тебя замечательные инстинкты. Если ты думаешь, что в деле есть что-то еще, значит выясняй, что именно. А если Бен заставит тебя посадить парня в тюрьму? Ты посадишь в тюрьму невиновного мужчину и выяснишь это постфактум... Зная тебя, это будет мучить тебя всю жизнь.

Глава 9

Я как раз закрываю крышку компьютера, когда Бен заходит в мой офис.

– Привет. Все хорошо?

– Да, – говорит он, не садясь. Мужчина стоит за стулом, по другую сторону стола, опираясь на него. – Я только что прочитал дело Грейсона Найта.

– Хорошо, – говорю я и жду, что же он хочет мне сказать. Моё сердце начинает биться немного быстрее. Не знаю почему. – И что ты думаешь?

– Думаю, что твое предложение обвинить его в хранении наркотиков «Списка II», слишком легкое. Я читал отчет полиции, и знаю количество наркотиков, которое было при нем... Думаю, мы должны продвигать обвинение в хранении с намерением сбыта.

– Ты уверен?

– А ты нет? – Бен хмурится.

– Просто... Он – Грейсон Найт. Суперзвезда футбольной команды. Кристально-чистая личность. Невероятно богатый. Аргументировать хранение наркотиков с намерением сбыта будет трудно. Не похоже, что ему нужно заниматься продажей наркотиков, чтобы заработать денег. Я думаю, что судья, скорее всего, согласится с обвинением в хранении препарата «Списка II». Таким образом, у нас все еще есть хорошие шансы выиграть дело в глазах общественности.

– Думаю, это не так, – резко говорит Бен. Я удивлена, потому что он редко не соглашается со мной, и когда он это делает, то делает с уважением. Затем Бен продолжает. – Он не получит достаточного срока тюремного заключения со «Списком II». С хорошим адвокатом парень отделается только условным освобождением и штрафом. Может быть, общественными работами. Я говорил тебе, что хочу сделать дело Грейсона Найта примером для других. Твое обвинение не поможет в этом.

– Хорошо, – говорю я, неуверенная в следующем шаге. – Итак... Ты хочешь, чтобы я...? – я обрываю предложение, чтобы Бен мог его закончить.

– Выдвинула обвинение в хранении препарата из «Списка II» с целью его сбыта. Попробуем поднять дело до уголовного преступления второй степени.

Я киваю один раз, в знак согласия.

– Хорошо. Ты уже уходишь? – спрашивает Бен.

Он отодвигает стул и делает шаг в сторону двери.

– Хотела, но могу остаться. Ты хочешь, чтобы я сегодня составила документ обвинения?

– Нет, иди домой. Займись этим утром.

– Хорошо.

– Спокойной ночи, Мел.

– И тебе, Бен.

Я смотрю, как он покидает мой офис, и дверь закрывается за ним.

Его слова крутятся в моей голове.

Почему Бен так настаивает на том, чтобы посадить парня в тюрьму? Я знаю, что обвинение большой знаменитости, такой, как Грейсон, будет выглядеть хорошо в его списке достижений. Но до следующего года выборов не будет. И Бена очень уважают в Майами. Не похоже, что ему нужно проделывать подобные трюки для переизбрания.

Слова Бена, смешанные с речью Тори прошлой ночи, крутятся в моей голове.

Тори правильно сказала. Если я буду выступать в качестве обвинителя Грейсона, не зная всей правды, и он попадет в тюрьму невинным, это «съест» меня. Особенно сейчас, поскольку Бен хочет, чтобы я поменяла обвинение, чтобы Грейсон претендовал на серьезный тюремный срок.

Я занялась этой работой, чтобы делать добро. И хочу быть лучшим помощником государственного прокурора, а для меня это означает быть честной. Я не хочу помещать людей в тюрьму, чтобы улучшить свое резюме – только если люди заслуживают этого. Я хочу сажать преступников, чтобы мой город стал более безопасным, а не просто из-за хорошей рекламы. И именно поэтому я набираю номер Грейсона Найта.

Грейсон долго не отвечает на звонок, и когда он это делает, кажется запыхавшимся.

– Мел.

Мне нравится, как он называет меня – Мел. Но мой желудок уходит в пятки, когда у меня в голове мелькают мысли о том, почему Грейсон так дышит. Неужели он... с женщиной?

Боже, я надеюсь, нет.

– Я не мешаю?

– Нет, я в зале. Тренируюсь.

– Ох, – приятное облегчение.

Отбрасываю эти мысли. Я хочу добраться до правды, а не до тела парня.

– Все в порядке? – спрашивает Грейсон.

– Да... Просто интересуюсь, есть ли у вас время для беседы.

– Конечно, – Грейсон не спрашивает зачем. И, честно говоря, я чувствую волнение от того, что он так быстро соглашается. – Вы хотите, чтобы я приехал в ваш офис?

Не думаю, что встречаться с Грейсоном Найтом здесь это хорошая идея – Бен может узнать об этом. Но есть кафе. Мне очень нравится, что оно на другой стороне города и недалеко от моей квартиры. Там я точно не встречу никого с работы, и мы с Грейсоном сможем спокойно поговорить.

– Мы можем встретиться в «Хайдаут»? Это кафе...

– Я знаю, где это. Обожаю это место. В какое время вы хотите встретиться? – спрашивает он.

– Сколько времени вам понадобится, чтобы добраться туда? – смотрю на часы и говорю я.

– Мне нужно быстро принять душ. Я весь потный из-за тренировки.

В голове появляется интересная картинка. Грейсон весь потный, голый, нагибается надо мной, в то время как...

Остановись, Мел!

– Чтобы принять душ и одеться мне понадобится минут десять, и еще десять, чтобы приехать.

Я прочищаю горло, но когда говорю, мои слова по-прежнему звучат хрипло.

– Тогда увидимся через двадцать минут.

– Хорошо, – говорит он и вешает трубку.

Я выхожу из офиса, иду к лифту и ловлю такси на улице.

Все время я отчаянно стараюсь не думать о том, что Грейсон сейчас, вероятно, голый. Голый и мокрый, в душе.

О, Боже.

Мне нужно стереть эти образы и мысли из разума, чтобы у меня была ясная голова, когда я его увижу. Я встречаюсь с ним, чтобы обсудить уголовные обвинения, а все, чего я хочу, это снять с парня потную одежду.

Глава 10

Я первая приезжаю в «Хайдаут», поэтому заказываю себе латте и сажусь в укромный уголок, в задней части кафе, чтобы обеспечить нам конфиденциальность. Это хороший столик, потому что я увижу, когда Грейсон войдет.

Мне не приходится долго ждать – всего несколько минут. Грейсон осматривает кофейню, стоя в дверях. Наконец, он видит меня и улыбается.

Чувствую его улыбку глубоко внутри себя, поджимая пальцы ног.

Я пытаюсь избавиться от чувства, но все напрасно. Когда он подходит, то пристально смотрит на меня. Хорошо, теперь могу признать: я определенно привлекаю Грейсона Найта. Но я также помощник прокурора штата по его делу, и работа – самое важное для меня.

Нужно срочно забыть и игнорировать эти мысли.

– Привет. Я хочу заказать кофе. Вы будете что-нибудь еще? – говорит он, кивая в сторону моего латте.

– Все хорошо, спасибо.

Я смотрю, как мужчина подходит к стойке, заказывает свой напиток и оплачивает его. Затем возвращается с пустыми руками.

– Официантка сказала, что принесет его сама.

Грейсон садится напротив меня, и наступает момент тишины. Обхватываю чашку двумя руками, не уверенная в том, что сказать. Как начать разговор. Это очень на меня не похоже.

– Итак, вы хотели поговорить? – говорит Грейсон, его голос мягок.

Я поднимаю на него свой взгляд.

– Мой босс хочет, чтобы я выдвинула обвинение против вас о незаконном хранении наркотического препарата «Списка II» с намерением сбыта, – я вижу вспышку чего-то в его глазах, но выражение лица Грейсона не меняется.

Слова нависают над нами, в тот момент, когда официантка приходит и ставит кофе Грейсона на стол, рядом с ним.

Грейсон прерывает зрительный контакт, и смотрит на нее.

– Спасибо, – говорит он и осматривает кафе, после того, как официантка уходит.

Наконец, Грейсон переводит взгляд обратно на меня и говорит.

– Хорошо.

– Хорошо. Это все, что вы можете сказать?

– А что вы хотите услышать от меня? Прокурор хочет, чтобы вы выдвинули обвинение. Он – ваш босс. Я предполагаю, что вы поступите так, как он говорит. Поэтому... хорошо. Спасибо, что рассказали мне.

Я в недоумении смотрю на него.

– Как вы можете быть таким спокойным?

– Почему вас это так волнует? – отвечает он.

Его слова чуть не выбивают меня с моего места.

Но он прав: почему я так волнуюсь?

Вопрос прозвучал почти как «правда или вызов».

Если выберу «правду», то могу лишиться всего. А если нет, то Грейсон примет самый большой вызов в своей жизни.

– Потому что... – я растягиваю слова, пытаясь оттянуть время, – может быть, я думаю, что вы скрываете что-то, что произошло той ночью?

– Даже если и так, какое вам до этого дело?

– Потому что я не хочу сажать невиновного человека в тюрьму, когда знаю, что могу сделать что-то, чтобы этого избежать.

Я смотрю, как своей рукой он сжимает чашку. Найт смотрит прямо на свой напиток.

– Расскажите мне, что произошло в ту ночь в «Лив», – мягко говорю я, располагая его к общению.

Он ненадолго замолкает. Когда Грейсон поднимает глаза, я надеюсь увидеть что-то в них. Скорее всего, правду. Но не вижу ничего. В его взгляде – пустота.

– Я рассказал вам, что случилось тогда. Я добыл наркотики у дилера в баре. Затем пошел в «Лив», где были полицейские. Меня арестовали. Конец истории.

Он что-то скрывает. Возможно. Его взгляд пуст, но небольшие изменения все же произошли, и его взгляд метнулся влево. У меня была догадка, что то же самое произошло на днях в моем офисе. Но сейчас, в кафе, я вижу это ясно. И не хочу отступать.

– Как долго вы пробыли в «Лив» до того, как там появились копы? – спрашиваю я. Задаю этот вопрос в надежде услышать что-то новое.

– Час, может быть.

– А обыск, как это произошло?

– Они прошли в VIP-зону. Мы были одними из первых, кого обыскали.

– Мы?

– Мои друзья... и мой брат.

Интересно. Я не знала, что у него есть брат. Интересно, похожи ли они.

– И вы не думали избавиться от наркотиков? – спрашиваю я.

Конечно, я не одобряю подобные вещи, но постоянно вижу, как дилеры избавляются от наркотиков перед арестом. Очень сложно выставить обвинение человеку, при котором не было обнаружено наркотиков. Особенно в таком публичном месте, как ночной клуб.

Я слежу за Грейсоном, он качает головой. Понятия не имею, как его подтолкнуть к открытому разговору, а ведь понимаю, что он что-то не договаривает.

Поэтому начинаю говорить о футболе. Он расслабляется сразу, и мы проводим следующий час за кофе и разговором о спорте.

Встречу можно назвать свиданием. Но это не так. На самом деле не так.

Но я не буду отрицать, что мне нравится разговаривать с ним. Грейсон умный, веселый и харизматичный. А еще, на него приятно смотреть, что является несомненным бонусом.

Как только он расслабляется, я пытаюсь вернуть наш разговор обратно к обвинению, но он не дает мне возможности заняться делом. После нескольких часов, вторая чашка кофе оказывается пустой, и я говорю ему.

– Мне нужно уходить. Завтра рано вставать.

Составлять его новые обвинения.

Я чувствую, что мое настроение падает, словно камень в воде.

– Да, – говорит он.

Я замечаю разочарование в его глазах, что немного поднимает мне настроение.

Хорошо, намного. И да, я знаю, как это выглядит. Я собираюсь обвинить парня в хранении наркотического вещества «Списка II» с намерением сбыта, но некоторые люди могут сказать, что я только что побывала с ним на свидании.

Это не свидание!

Черт.

Мы встаём и покидаем кафе.

– Я провожу тебя до машины, – говорит он, когда мы выходим на тротуар.

– Я приехала на такси, – говорю я ему.

– Тогда я отвезу тебя домой, – отвечает он.

И я не спорю.

Глава 11

Я иду за Грейсоном к блестяще-черному «Рендж Роверу».

– Красивая машина, – говорю я, когда он отключает сигнализацию.

– Спасибо, – мужчина открывает пассажирскую дверь, и я залезаю внутрь.

Он закрывает ее за мной и направляется к месту водителя.

Я застегиваю ремень безопасности, а Грейсон садится в машину, пристёгивается и заводит двигатель. Он выезжает на дорогу. Не могу удержаться и наблюдаю за тем, как мужчина ведет машину. В этом есть что-то невероятно сексуальное. Глядя на его сильные руки на руле, я думаю о том, как буду чувствовать себя, если эти руки будут обнимать меня.

– Итак, куда мне ехать? – спрашивает он, вырывая меня из мечтаний.

– Что? Ох, – взволнованная, я выпаливаю ему свой адрес.

Затем мы умолкаем. Тишина комфортная, но напряженная, по большей части, с моей стороны.

До моего дома ехать не очень долго. Не могу отрицать свое разочарование, что больше не увижусь с ним до суда. Поскольку именно я пытаюсь посадить его в тюрьму и все такое.

Грейсон заезжает на автостоянку возле моего дома и выключает двигатель. Сейчас напряжение между нами ощущается намного больше, ведь мы в темноте и тишине. Я очень хорошо понимаю тот факт, что мы одни.

– Спасибо за то, что подвезли.

– Спасибо за приглашение на кофе. Даже, если это принесло мне плохие новости, – говорит Грейс.

Он сморит на меня и улыбается.

– Мне жаль.

– Не стоит. Я был тем, кто принял решение принести эти наркотики с собой. Я не собирался их продавать. Но у меня они были. Много. Мне приходится сталкиваться с последствиями того, что я сделал.

Я поворачиваюсь к нему лицом.

– Понимаете, вы не собирались их продавать. Тогда зачем вам так много? Мне непонятен этот момент.

Он отводит взгляд, сжимая руки на руле.

– Это... Я... Это и не должно иметь смысла для вас.

– Но это не должно быть так. Если бы я знала правду, может быть...

– Вы не мой адвокат, Мел. В ваши обязанности не входит моя защита. Вы обвиняете меня. Так почему же это так важно для вас? – он поворачивается ко мне, его глаза сверкают.

– Я говорила почему. Я не люблю сажать в тюрьму, невиновных людей, – говорю я, сохраняя свой голос ровным и низким, чтобы показать ему, что имею в виду каждое слово.

– Думаю, здесь что-то большее. Расскажи мне, – требует он.

– Рассказать что? – спрашиваю я в ответ.

И теперь мы в нескольких дюймах друг от друга, и напряженно смотрим друг другу в глаза.

– Об этом.

Его губы накрывают мои.

Глава 12

Он целует меня.

О, Боже, Грейсон целует меня.

Рай. И ад. Это единственный способ описать то, что происходит сейчас.

Ощущение губ Грейсона на моих, его языка на моем языке, его рук на моих волосах... Небеса…

Еще одну секунду. Я поцелую его еще одну секунду, а потом остановлюсь.

Стон Грейсона разносится у меня во рту. Этот звук можно описать, как сладкий экстаз, и я почти тут же прихожу в себя.

Святые угодники. Я попала.

Не хочу останавливаться. На вкус он чертовски хорош... Действительно ощущение чертовски хорошее. Найт опускает руки с моих волос, проводит ими по моим рукам, затем медленно обнимает за талию, и резко притягивает меня к себе. Я провожу своими руками вверх по его бицепсам, и обнимаю за шею. Он скользит языком по моей нижней губе, затем всасывает ее в свой рот.

– Ты чертовски хороша, Мел, – говорит он, и его голос щекочет мои губы, прежде чем Грейс крепко захватывает их в еще более горячем поцелуе.

Я потеряю свою работу.

– Остановись, – я прижимаю руку к его груди, отталкиваясь назад. – Мы должны прекратить.

– Почему?

– Потому что! – я поднимаю руки вверх и возвращаюсь на свое место. Беру свою сумку с пола и кладу ее на колени как барьер. – Я помощник государственного прокурора по твоему делу! И ты по обвинению наркоторговец, как понимаешь. За это меня могут уволить с работы!

– Эй, все в порядке, – говорит он, потянувшись за моей рукой.

Я уклоняюсь от его движения.

– Нет, это не нормально. Я – единственный, кто возбуждает дело против тебя.

Грейсон ничего не говорит. Что он вообще может сказать? Это правда.

У меня большие проблемы.

– Мне нужно идти, – я отворачиваюсь от него, потянувшись за ручку.

– Мел, подожди, – говорит Грейсон умоляющим тоном, но я не могу остаться.

Я должна идти.

Я выпрыгиваю из машины, захлопывая за собой дверь. И слышу, как он тоже выходит, а потом кричит моё имя, но я практически бегу к своему дому.

Я с облегчением обнаруживаю, что вестибюль пуст. Нервно нажимаю на кнопку лифта. Когда он приходит через несколько секунд, я практически влетаю в него. Прислоняюсь спиной к стене, когда двери закрываются, и лифт начинает медленно подниматься.

Боже мой, о чем я только думала! Видимо, вообще ни о чем, иначе я бы не стала целоваться с подсудимым на переднем сиденье его машины.

Не могу поверить, что сделала это. Я не делаю таких безрассудных вещей. Особенно тех, что поставили бы мою работу под угрозу. Это совсем не я.

Я захожу в свою квартиру и бросаю сумку на стол. Как только я это делаю, мой телефон начинает звонить. Копаюсь в сумочке и вытаскиваю его.

Грейсон звонит.

Я долго смотрю на его имя. И впервые за долгое время у меня на глазах выступают слезы.

Я отклоняю его звонок, оставляя телефон на кухонном столе, прохожу в спальню и раздеваюсь. Падая в постель, плачу, как я могла совершить такую ошибку?

И понимаю, что мои слезы о чем-то другом.

Потому что я не могу получить то, что хочу.

И прямо сейчас, это Грейсон.

Глава 13

Я закрываю свой компьютер. Мне нужно срочно поговорить с Беном. Не могу больше откладывать разговор. Честно говоря, я должна сказать ему, что существует личный конфликт, который необходимо уладить. Мой желудок сводит. Приложив усилия, поднимаюсь из-за стола и выхожу из своего кабинета, направляясь по коридору.

Дверь Бена приоткрыта, и я слышу, как он с кем-то разговаривает. Мне требуется какое-то время, чтобы понять, что именно он говорит по телефону. Я собираюсь уйти, но он начинает говорить то, что привлекает моё внимание.

– В следующем месяце будет матч, «Долфинс» против «Браун» – говорит он. – Да, я поставил пятьдесят тысяч на «Браун», – тишина, затем он смеётся. – Да, у меня хорошее предчувствие, – говорит Бен.

Чувствую, как подступает тошнота. Делаю шаг назад, и прижимаю руку к животу. Я оглядываюсь вокруг, чтобы убедиться в том, что никто меня не видит. И бегу обратно в свой кабинет.

Закрываю дверь за собой и опираюсь на неё, не чувствуя равновесия.

Что, черт возьми, я только что слышала?

Бен будет выдвигать обвинения против Грейсона только для того, что бы выиграть ставку, верно?

Грейсон – звёздный защитник. Если команда потеряет его, они, вероятно, проиграют большую часть своих игр. Они проиграют в этом сезоне даже против такой, плохо играющей команды, как «Браун».

Бен бы этого не сделал.

Не так ли?

Я с трудом сажусь в своё рабочее кресло. Внезапно, мой телефон звонит. Беру трубку на автопилоте, как обычно это делаю в течение рабочего дня, и никогда не смотрю на экран.

– Мелисса Сент-Джеймс.

– Мел, – говорит Грейсон. Его глубокий, мужественный голос проникает прямо в мое сердце.

Мне требуется время, и все, что я говорю:

– Привет.

– Привет, – отвечает он.

Мы оба молчим. Невысказанные слова, наполненные всем, что произошло между нами прошлой ночью.

Закрываю глаза. Но все, что вижу – он. Целует меня. Касается меня. Желает меня.

Я не могу этого сделать.

– Почему ты звонишь? – открываю глаза и говорю я. – Потому что если…

– Хотел услышать твой голос, – перебивает Грейсон.

После этих слов, я теряю почву под ногами. Моя решимость исчезает.

Он хотел услышать мой голос. Мне хочется плакать от отчаяния. Он такой милый, и я так сильно его хочу.

И мой босс пытается посадить парня в тюрьму. Вообще-то, он хочет, чтобы я посадила его в тюрьму. Я чертовски облажалась. Впервые в жизни у меня нет ответа на вопрос. Иногда я ненавижу Вселенную.

– Ты не должен говорить мне такие вещи, – говорю я ему.

– Это ты так думаешь, что не должен. Думаю, стоит сказать одну вещь, которую тебе следует знать обо мне, что я всегда говорю правду. Так что я буду продолжать говорить эти вещи, пока ты не начнешь их слушать. Я хочу слышать твой голос – и звоню тебе. Этим я хочу сказать, что хочу тебя. Мел, я хочу тебя. Хочешь ты это слышать или нет, я все равно скажу. От этого они не станут менее правдивыми.

Боже. Теперь Грейсон – альфа-самец, и это чертовски сексуально. Он заставляет меня сомневаться.

– Сейчас, я скажу, что хочу видеть тебя. Точнее, мне нужно увидеть тебя, – его голос низкий и глубокий, почти рычащий, от чего я дрожу.

– Это... не лучшая идея, – отвечаю я честно.

Это была бы лучшая и худшая идея в одном флаконе.

«Только потому что он под запретом», – говорю себе. Мы все хотим того, чего не можем получить, верно? Что делает мужчину ещё более желанным.

Даже, когда я думаю об этих словах, знаю, что это неправда.

Я хотела бы Грейсона, даже если бы он был легкодоступен.

В нем что-то есть... И это что-то попало мне под кожу и проникло очень глубоко.

– Лучшие вещи, как правило, исходят из худших идей, – говорит он соблазнительно.

– Я... не могу.

Боже, хочу ударить себя по лицу.

«Просто заверши разговор. Отойди от телефона. Скажи ему: «Нет» и прекрати мучить себя».

Но затем тон Грейсона меняется, и он говорит.

– Мне действительно нужно увидеть тебя. Просто поговорить. О деле. Больше ничего. Я буду держать руки при себе, обещаю, – его голос звучит мягко и нежно. И вот так, все ставки сделаны.

Потому что, черт возьми, я тоже хочу его увидеть.

– Где ты?

– Я в «Пузыре». Проходи через вход на поле. Я скажу охране, чтобы тебя впустили.

– Буду там в десять.

Глава 14

Я игнорирую дрожь возбуждения, которую чувствую в своём животе, когда иду к входу в «Пузырь», зная, что скоро увижу Грейсона.

Когда именно я превратилась в его фанатку?

Наверное, в тоже время, когда он засунул свой язык в мой рот, и мое тело ожило впервые за многие годы.

Да, это был именно тот момент.

Вижу, что главный вход закрыт. Свет погас, но Грейсон сказал, что я должна войти через главный вход на поле.

Если бы я только знала, где вход на поле. Оглядываюсь вокруг в поиске знака, ничего не вижу, и решаю пройтись, пока не найду. Я дам ему десять минут, прежде чем позвоню, и пусть он придет и заберет меня.

Я иду вдоль «Пузыря». Район хорошо освещен, так что мне совсем не страшно. Чувствую облегчение, когда отхожу в сторону и вижу охранника, стоящего возле двери. Он смотрит на меня.

– Привет, – говорю ему. – Я здесь, чтобы встретиться с Грейсоном Найтом. Он ждет меня.

– Да, он сказал впустить тебя, когда ты приедешь, – говорит мужчина и отходит в сторону, открывая дверь, которую охраняет.

Я делаю шаг и слышу, как он захлопывает дверь за моей спиной. И тогда я оказываюсь на краю футбольного поля. Прожекторы полностью освещают все вокруг.

Посреди поля стоит одинокая фигура. Он смотрит в другую сторону.

Грейсон.

Могу сказать, что это он. От линии широких плеч до того, как мужчина держит себя. Гордый, но он как будто бы ощущает на себе всю тяжесть мира. Я вижу футбольный мяч в его руках.

Делаю шаг по направлению к нему, и Грейсон поворачивается лицом ко мне, как будто чувствует мое присутствие.

Я не вижу его выражения лица, потому что мужчина слишком далеко. Но определенно чувствую тепло и энергию, которые, кажется, связывают нас. Они проносятся через все поле и попадают прямо в мое сердце. И притяжение призывает меня броситься прямо в объятия Грейсона или в его постель.

Дерьмо. Я попала.

На нетвердых ногах я начинаю медленно приближаться к нему. Слава Богу, сегодня я надела туфли на низком каблуке.

Грейсон не двигается. Он стоит там, наблюдая за тем, как я иду к нему. Чувствую, как мужчина медленно «раздевает» меня взглядом. Это пытка! Я вся на взводе. Боже, я так нервничаю. Мой желудок переворачивается, и сердце прыгает в груди. Не знаю, что я скажу, когда, наконец, доберусь до него.

Я знаю только одно – Грейсон выводит меня из себя. Я не привыкла терять контроль, с которым я двигаюсь вперед по безопасной жизни. Грейсон лишил меня всего этого, оставив уязвимой. Тем не менее, я не могу держаться от него на расстоянии.

Наконец-то, я добираюсь до него. И останавливаюсь в нескольких шагах.

– Привет, – говорю я тихим голосом.

– Привет, – отвечает Грейсон, улыбаясь мне, и я чуть не падаю в обморок.

Боже.

– Мы здесь одни? Не считая охранника.

Я наклоняю голову в его сторону.

Грейсон кладет мяч на землю. И делает шаг ко мне.

–Да.

Я делаю шаг назад.

– Нас не должны видеть вместе. Учитывая, как обстоят сейчас дела.

Он хмурится.

– Так зачем вообще ты пришла сюда?

Я обхватываю себя руками, глядя на свои ноги.

– Потому что... Ты хотел меня видеть, – мой взгляд направлен на него. – Я сделала так, но не должна была. Это... – говорю я, указывая между нами рукой, – то, что произошло прошлой ночью, больше не повторится. Я – помощник прокурора...

– Знаю, – перебивает он. – Ты говоришь мне об этом постоянно.

– Говорю, потому что это правда.

Грейсон сокращает пространство между нами, делая шаг ко мне.

– А если бы все было иначе?

– Но это не так.

– Но если бы было? – спрашивает он, пристально глядя на меня.

Свои мысли я держу при себе, и сжимаю губы.

– Грейсон, я не могу...

Разочарование мелькает в его глазах. Грейсон отворачивается от меня.

– Мне жаль, что я поцеловал тебя прошлой ночью, – говорит он. Его голос тихий, и он разбивает мне сердце. – Я был немного не в себе. Этого больше не повторится.

– Хорошо, – говорю я.

Что я еще должна сказать? Рада, что он не смотрит на меня прямо сейчас, потому что знаю, что разочарование, которое пронзает меня внутри, отражается на моем лице.

Грейсон поворачивается ко мне. Его выражения лица серьезное, и то, как он говорит, тоже.

– Когда, я сказал, что сожалею, Мел, я имел в виду, что сожалею о том, что заставил тебя почувствовать, когда поцеловал. Меньше всего на свете, я хотел доставить тебе неудобства. Но... – он делает большой шаг в мою сторону, его длинные ноги преодолевают расстояние между нами.

Грейсон настолько близко, что мне приходится наклонить голову назад для того, что бы видеть его лицо.

– Я не сожалею о том, что это произошло. Никогда не буду об этом сожалеть. Потому что я хотел поцеловать тебя. Черт возьми, я хотел поцеловать тебя, – он смотрит на мои губы. – Я хотел поцеловать тебя с той самой минуты, когда впервые увидел.

Он переводит свой взгляд от моих губ к глазам. Я начинаю дрожать.

Черт возьми. Я попала.

Открываю рот, пытаясь что-то сказать. Не имею ни малейшего понятия, что именно, поэтому снова закрываю рот.

Грейсон проводит рукой по своим волосам.

– Знаю, ты не хочешь, чтобы что-то было между нами, и я отступлю. Но хочу, чтобы ты знала о том, что я чувствую. Больше я не буду поднимать эту тему.

Моё сердце падает.

Моё сердце кричит, о том, как я хочу быть с ним! Вот в чем проблема. Я хочу его и не могу быть с ним.

Как я могу сказать, что чувствую, не говоря ему об этом?

Я рассеянно тру лоб кончиками пальцев. Делаю глубокий вдох и говорю.

– Грейсон, моя работа – все для меня. Абсолютно все. Я очень много вкалывала, чтобы попасть туда, где нахожусь сейчас, и я все еще не там, где хочу быть. Хочу пойти дальше. Хочу быть когда-нибудь прокурором штата. И не буду ничего делать, что может подвергнуть меня риску.

Он наклоняется и берет мяч в руки. Держа его между своими большими ладонями, он смотрит на него, и говорит.

– Я все понимаю, Мел. Я знаю. Хотел бы, чтобы все было по-другому, но это уже произошло, – мужчина снова смотрит на меня – Но я должен знать. Если бы все было иначе. Если бы у меня не было этого обвинения. Мы были теми, кем мы есть, и я поцеловал бы тебя…

Я перебиваю его.

– Если бы ты не был замешен в этом обвинении, тогда мы никогда не узнали бы друг о друге. Мы находимся в разных социальных кругах.

– Прекрати уклоняться и просто ответь мне на проклятый вопрос.

Во рту пересыхает. Он знает правду. Грейсон знает, что я была бы с ним в мгновение ока. Не знаю, зачем он заставляет меня это говорить.

Ни один из нас не произносит ничего вслух. Потому что это не приведёт ни к чему хорошему. Простое напоминание нам о причине, по которой мы не можем быть вместе. Я выбрала промолчать, и напомнить Грейсону о том, почему мы не можем быть вместе.

– Я помощник прокурора штата, который выступает против тебя в суде, Грейсон. Кроме этого, ничего другого не имеет значения. «Что, если» и «может быть» – бессмысленны. Важно то, что здесь и сейчас, а это значит, что произошедшее прошлой ночью больше никогда не повторится.