Текст книги "Идеальный жених"

Автор книги: Саманта Джеймс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)

И похоже, собирается пить и дальше, как только вернется домой.

– Вы удивлены, Арабелла? Шокированы, да? Вижу, что это так, – с горечью усмехнулся он. – Каким бы я ни был негодяем, но я ведь не бесчувственное бревно. И у меня есть сердце... хотя, полагаю, вам в это трудно поверить.

Арабелла так опешила, что не смогла выдавить ни слова.

– Думаю, я заслуживаю хоть каких-то объяснений. Должна же быть какая-то причина, почему вы до такой степени возненавидели меня. Да, вы невзлюбили меня... причем с первого взгляда. Вы были еще ребенком, но вы уже тогда ненавидели меня. Почему? Я ведь никогда не сделал вам ничего дурного!

– Нет, не сделали... то есть сделали, но не мне... – Арабелла прикусила язык. Она не собиралась обсуждать с ним эту тему, во всяком случае, когда он в таком состоянии.

– Джастин, – беспомощно проговорила она, – вы ошибаетесь. Мне не за что ненавидеть вас...

– Тогда почему вы все это мне наговорили? – обвиняющим тоном бросил он.

Он шагнул к ней. Теперь Джастин был так близко, что она почувствовала тяжелый запах винного перегара. Арабелла поморщилась. К этому она не была готова!

– А что, если я скажу, что вы нравитесь мне? – задыхаясь, продолжал он. – Если скажу, что я без ума от вас?

– Вы без ума от всех женщин! – брезгливо бросила она.

– Это не так. Поверьте, я довольно разборчив. Все знают, что у меня утонченный вкус. Иначе я вряд ли пригласил бы вас танцевать в тот первый вечер, когда мы встретились. И во второй. Да разве бы я явился сюда, будь это не так?

Арабелла, онемев от изумления, уставилась на него. Она понимала, что это глупо, но ничего не могла с собой поделать. Мысли у нее разбегались. И что на это сказать? Как прикажете понимать подобное заявление? Она пришла сюда за ним, чтобы извиниться. Приготовилась вновь услышать его насмешки. Его ехидные шутки. Столкнуться с его высокомерием... его надменностью. Да с чем угодно... Но это...

Самые противоречивые чувства охватили ее. Презрение. Тревога. Смятение. Арабелла понимала, что против своей воли поддается очарованию его слов, хотя и не сомневалась, что ей не следует этого делать. Она вдруг почувствовала себя польщенной... и это тоже было безумием. Неужели это и есть способ, которым он добился побед над столькими женщинами до нее? Выходит, все, что ему было нужно, – это застать их врасплох, чтобы они, трепещущие, ошеломленные, сдались на милость победителя? В конце концов, с его внешностью и обаянием нет нужды пускаться на хитрости, поскольку женщины вокруг, казалось, только и ждали удобного случая забраться к нему в постель!

– Что, если я скажу, что умираю от желания поцеловать вас?

О Боже... с каждой минутой все хуже!

На мгновение сердце у нее остановилось. Арабелла почувствовала, что задыхается. Вероятно, он сам не понимает, что говорит.

– Джастин, – мягко спросила она, – сколько вы сегодня выпили?

– Чертовски много. – Это прозвучало так буднично, словно она поинтересовалась, который час. – Но вы, кажется, не ответили на мой вопрос.

– И не собираюсь!

– Почему же? Неужели вы не хотите, чтобы я вас поцеловал?

– Представьте себе, нет. К тому же вы пьяны. – И что это за привычка такая у мужчин – чуть что, напиваться, с тоской подумала она.

– Но все равно я самый красивый мужчина во всей Англии.

Арабелла брезгливо поморщилась.

– В настоящий момент вы – самый отвратительный мужчина во всей Англии! – бросила она. Как будто надеялась кого-то этим обмануть!

– Да будет вам! Все говорят...

– Перестаньте бахвалиться, Джастин, – скривилась она. – Это нелепо! Я и без того знаю, что о вас говорят. Возомнили, что стоит вам только войти в комнату – и все женщины уже готовы пасть к вашим ногам, – собственно говоря, примерно так оно и было, но будь она проклята, если станет поощрять его гордыню!

– А как насчет вас, Арабелла? – прищурился он.

– Что – насчет меня?

– Вас тоже тянет ко мне, как и остальных?

Испуганно заморгав, Арабелла застыла. Джастин шагнул к ней, и все внутри ее сжалось.

– Другие женщины... – заикаясь, начала она.

– Плевать мне на других женщин! – взорвался Джастин. – Мне нужны вы. Я хочу знать, что вы думаете... что вы думаете обо мне.

Арабелла отшатнулась... и почувствовала за спиной стену. Джастин навис над ней. Высокий. Сильный. Мужественный. Путь к отступлению был отрезан.

Их взгляды встретились. Он улыбнулся, потом медленно поднял руку. Словно во сне, она почувствовала, как его пальцы коснулись ее запястья, потом скользнули вверх. А потом что-то словно вспыхнуло у нее перед глазами, и мир вокруг погрузился в темноту.

Арабелла до боли вонзила ногти в ладони. Пьян он был или нет, он оставался невероятно привлекательным.

– Перестаньте, – дрожащим голосом пробормотала она.

Он не послушался. Его взгляд ласкал ее лицо. Судя по всему, от внимания Джастина не ускользнуло, как ее тянет к нему. Она окончательно убедилась в этом, когда он наклонился к ней.

– Вы хотя бы когда-нибудь пытались представить, что вы почувствуете, когда я буду целовать вас? – бархатным голосом спросил он.

Я уже давно пыталась представить себе, что почувствую, когда меня будет целовать мужчина! – едва не выпалила она в ответ.

– Что заставляет вас думать, что я позволю вам поцеловать меня? – вдруг услышала она собственный голос. Что это было? Мольба? Или вызов? Боже, помоги ей... она и сама этого не знала.

– А что заставляет вас думать, что я не осмелюсь это сделать?

У него на все есть ответ!

– Похоже, у вас... мм... просто невероятный аппетит!

– Зато у вас репутация... мм... недотроги. – Джастин кончиком пальца небрежно поднял ей подбородок, и Арабелла с трудом проглотила вставший в горле комок. Она глаз не могла отвести от его скульптурно вылепленных губ. Джастин так низко склонился к ней, что их губы почти соприкоснулись. Почти... но не совсем.

Все внутри ее кричало от возбуждения. Сердце билось так, что ребрам было больно. Она не могла бы двинуться с места, даже если бы захотела...

Взгляд Джастина впился в ее губы.

– Правду, Арабелла! Я хочу услышать правду. Вас ведь никогда еще не целовали?

Она молча наклонила голову. Глаза его потемнели.

– Возможно, пришло время это сделать, – прошептал он.

Все произошло так быстро, что она не успела даже подумать... не успела даже возмутиться. В следующее мгновение губы Джастина горячие, требовательные, завладели ее губами, и поцелуй поглотил готовый вырваться крик. Все ее тело будто разом превратилось в воск, и Арабелла ничуть не сомневалась, что если бы руки Джастина не обвились вокруг ее талии, то она бы просто упала к его ногам.

Поцелуй оказался совсем не таким, как она ожидала, и тем не менее это было как раз то, чего она хотела. Все, о чем она когда-либо мечтала. Арабелла вдруг почувствовала, что скользит. Ее словно подхватил могучий поток и понес с собой туда, где уже не существовало ничего – ничего, кроме ослепительного наслаждения, охватившего ее, когда его рот завладел ее губами. Поцелуй Джастина, жаркий и требовательный, погрузил ее в пучину неведомых доселе ощущений, и внезапно Арабелла почувствовала себя так, словно только сейчас начала жить.

Он неразборчиво пробормотал что-то... Дрожь пронизала ее, когда Джастин кончиком языка обвел контур ее губ. Она не отодвинулась, у нее не было на это сил... Да она и не хотела этого делать. Она чувствовала... О Боже... да ее и впрямь околдовали! Как бы там ни было, сейчас она испытывала то, чего не испытывала еще никогда в жизни. Какая-то искра вспыхнула в ней, и вместо крови жидкий огонь пробежал по ее жилам, охватив все ее тело и воспламенив грудь, а соски болезненно напряглись.

Словно в ответ на его молчаливую просьбу губы Арабеллы покорно раздвинулись. Она ощутила, как в нем быстро нарастает нетерпение. Это было как раз то, чего она не понимала, хотя и чувствовала, как в ней самой происходит нечто странное. Ей вдруг безумно захотелось обвить руками его шею, привстать на цыпочки, прижаться к нему всем телом и раствориться в нем. Но внезапно Арабелле стало страшно... и она не осмелилась. Время будто остановилось для них обоих. Но как раз в тот момент, когда Арабелла почувствовала, что они на грани чего-то... О нет, конечно, она не знала, чего именно, – понимала только, что всей душой жаждет чего-то большего... Джастин вдруг поднял голову.

С ее губ сорвался неясный звук – полустон, полувздох. Неужели все кончилось?

– Арабелла.

Все еще дрожа, она открыла глаза.

Джастин ласково тронул пальцем кончик ее носа.

– Одно маленькое предупреждение, моя дорогая мисс Святоша. Я видел, как вы сегодня кокетничали со своими поклонниками – рассыпали налево и направо улыбки, смеялись и вовсю флиртовали. Не доверяйте им, слышите? Никому из них. Всем им нужно только одно – ваша девственность.

Арабелла моргнула.

– И еще, в следующий раз, когда я соберусь вас поцеловать...

– Да? – прошептала она.

– Бегите, любовь моя. Бегите без оглядки... на край земли... иначе я за себя не ручаюсь.

Глава 8

– Арабелла! Арабелла, да что с тобой такое? Ты сегодня утром просто сама не своя!

Голос тетки, вернувший ее с небес на землю, донесся до нее словно с далеких звезд.

Арабелла с сияющей улыбкой подняла на тетку глаза:

– Да, тетя?

Тетя Грейс, выразительно округлив глаза, указала на ее тарелку:

– Дорогая моя, сначала ты наложила поверх тоста целую гору апельсинового джема. Потом добавила сверху вишневого варенья, которое, осмелюсь сказать, наша кухарка варит отменно, а после положила на все это сооружение еще один слой джема.

Арабелла, захлопав глазами, в растерянности уставилась на тарелку. И с трудом подавила смешок. Ее тост превратился в какую-то непонятную массу...

Словом, во что-то наподобие ее самой, когда накануне вечером она таяла от наслаждения в объятиях Джастина.

– И это еще не все. Я собственными глазами видела, как ты положила добрых полдюжины ложек сахара в чашку с шоколадом.

– Ну что ты, тетя. Не может быть! – Арабелла поднесла чашку к губам, сделала глоток и тут же закашлялась. То, что было в чашке, больше напоминало сироп.

Разговор этот происходил за завтраком. Они сидели в маленькой столовой, примыкающей к кухне. Даже дядя Джозеф, который обычно прятался за газетой, попивая утренний кофе и просматривая обожаемую «Таймс», сейчас выглянул из-за нее и, вопросительно подняв бровь, с любопытством уставился на племянницу.

– Арабелла, что-то не так? – осведомился он.

– Нет, дядя Джозеф, – поспешно пробормотала она. – Просто плохо спала прошлой ночью, вот и все.

Собственно говоря, это была чистая правда.

Всю прошлую ночь Арабелла провертелась с боку на бок, не смыкая глаз. То и дело она, соскочив с постели, принималась бегать из угла в угол, гадая, уж не приснилось ли это ей. Ее первый поцелуй... и с мужчиной, который никогда не смог бы стать ее мужем. Подумать только! То, о чем мечтает каждая девушка, случилось и с ней наконец... только вот рыцарем в сверкающих доспехах оказался самый отъявленный распутник во всем Лондоне.

Как такое могло случиться?! Почему ее это не остановило? Почему не напугало, наконец? Святители небесные, где была ее голова, как она допустила такое?! Начнем с того, что она вообще не должна была этого допускать, кляла себя Арабелла. Но хуже всего было другое. Она была достаточно честна с собой, чтобы признать, что под конец воля Джастина совершенно подчинила ее себе. А должно было быть наоборот... Впрочем, спохватилась она, может, так оно и к лучшему – будь ее воля, она бы, чего доброго, заставила Джастина целоваться с ней до рассвета. А если бы он еще догадался о том, какие ужасные, развратные мысли при этом крутились у нее в голове... Арабелла зарделась, невольно вспомнив, каким восхитительно греховным казалось даже прикосновение его горячих губ...

Вот уж действительно – мисс Святоша!

Ее память вновь услужливо напомнила о том, что случилось накануне... и щеки Арабеллы вспыхнули багровым румянцем. Нет, он точно околдовал ее! Он свел ее с ума! Ослепил... Да и луна вчера светила так ярко... Господи, остановила она себя, я не иначе как спятила, раз не только решилась поверить в подобную чушь, но еще и пытаюсь оправдать ею свое скандальное поведение!

Нет уж, тяжело вздохнула Арабелла, нужно честно признать, что ей просто очень понравилось целоваться с Джастином. Прикосновение его губ к ее губам, аромат его тела, такого горячего, мускулистого, сильного, такого невероятно мужественного заставили ее поддаться соблазну. Она и представить себе не могла, что поцелуй может быть таким невероятно сладостным. Таким соблазнительным... почти порочным. Она испытала такое невероятное наслаждение, что почти желала, чтобы он когда-нибудь поцеловал ее еще раз...

Пальцы Арабеллы смяли накрахмаленную салфетку. Нет, этого никогда не будет, с горечью сказала она себе. Он поцеловал ее просто потому, что был пьян. Но пьян он был или нет, мысль, что они снова увидятся, внушала ей ужас. Что он о ней подумает? Можно не сомневаться, что он будет считать это еще одной своей победой. Что ее ждет? Наверняка он снова станет издеваться над ней, над ее постыдной слабостью, да еще с этим своим надменным видом, который всегда выводил ее из себя.

Итак, она уступила. Она, которая всегда высокомерно презирала всех этих хихикающих девиц и легкомысленных светских красоток, жеманно закатывающих глаза при одном только его появлении и гроздьями вешавшихся ему на шею.

Можно себе представить, с каким удовольствием он припомнит ей это.

То, что случилось вчера, не имеет никакого значения в его глазах. Джастину Стерлингу наверняка случалось сотни раз целовать женщин. Но для Арабеллы... она до сих пор чувствовала его губы на своих губах. Все ее тело горело. Перед глазами вспыхивали и гасли воспоминания... Как его широкая грудь прижалась к ее груди, как его горячее дыхание опалило ей горло, когда он кончиком языка нежно раздвинул ей губы, как ослабели и подогнулись ее ноги.

А после этого ее мысли почему-то всякий раз устремлялись в опасном направлении. Арабелла закусила губу. Дядя Джозеф снова вернулся к своей газете, но тетя Грейс продолжала внимательно разглядывать племянницу, и в глазах ее было какое-то странное выражение.

– Арабелла, – наконец сурово спросила она, – ты опять выходила в сад без шляпки?

Нет! Я выходила в сад с Джастином! – едва не крикнула Арабелла.

Ей вдруг нестерпимо захотелось признаться во всем, рассказать правду... но она не решилась. Вместо этого она просто покачала головой:

– Нет тетя Грейс.

– Ты сегодня вся пылаешь, дитя мое. И к тому же не съела ни крошки, – озабоченно нахмурилась тетя Грейс. – Что ж... очень надеюсь, что это у тебя не лихорадка. – Подойдя к племяннице, она заботливо прижала пухлую ручку к ее щеке. – Нет, лихорадки нет. И слава Богу. К тому же это было бы на редкость некстати. Мы ведь завтра утром уезжаем, ты не забыла?

Арабелла широко раскрыла глаза.

– Уезжаем? – беспомощно переспросила она. И тут в груди ее внезапно вспыхнула надежда. Наверное, в Бат, решила она. А про себя вознесла горячую благодарность небесам. Арабелла обожала бывать в Бате. У тети Грейс и дяди Джозефа там был очаровательный дом. И Арабелла ничего так не любила, как подолгу гулять по тамошним холмам. К тому же сейчас это как нельзя более кстати – там она успокоится, избавится наконец от сумбура, царящего в ее душе.

И главное, она окажется далеко, очень далеко от Джастина. У нее не будет больше случая поддаться его очарованию. Конечно, их встречи были бы весьма познавательны, но при этом наверняка не довели бы ее до добра. Ехидный голосок в ее душе услужливо напомнил, что она сама искала его вчера вечером, но Арабелла, сурово цыкнув, велела ему помолчать.

– Да, дорогая, – кивнула тетя Грейс, – мы уедем достаточно рано.

Арабелла улыбнулась – чуть ли не в первый раз за все утро.

– И куда же мы едем, тетя Грейс?

Тетя Грейс допила оставшийся в чашке кофе.

– Маркиз Терстон и его супруга устраивают прием у себя в загородном доме, ты забыла? Мы отправляемся в Терстон-Холл, так называется его поместье.

– Что?! – Арабелла едва не свалилась со стула. Вот так сюрприз! Все внутри ее оборвалось. Арабелла с трудом сдержалась, чтобы не показать своего ужаса. Конечно, она была знакома с маркизом Терстоном. Старший брат Джастина, Себастьян... Святители небесные, что ей делать?!

– Да, дорогая. – Тетя Грейс отодвинулась от стола. – Приглашение от него пришло еще на прошлой неделе. По-моему, я говорила тебе. Наверное, это просто вылетело у тебя из головы. – В голосе ее появились мечтательные нотки. – Неделя в Терстон-Холле, подумать только... Это прелестное место, дорогая. Признаюсь, жду не дождусь, когда смогу увидеть его вновь.

Чего никак нельзя было сказать об Арабелле. Тетя Грейс уже давно вышла из столовой, а Арабелла, погрузившись в мрачные раздумья, продолжала сидеть за столом. Тетя Грейс не ошиблась – это приглашение действительно вылетело у нее из головы. Точнее, она напрочь о нем забыла. Наконец, очнувшись, она встала из-за стола и тяжело вздохнула.

Можно ли надеяться, что Джастина там не окажется?

Арабелла насмешливо фыркнула. С таким же успехом можно было бы надеяться на то, что утром из-за горизонта не покажется солнце. Естественно, Джастин будет там – такой же надменный, опасный и такой же вызывающе привлекательный, как и всегда.

Арабелла ничуть не обрадовалась, когда тот же ехидный голосок напомнил ее же собственные, сказанные накануне слова: «Полагаю, нам вряд ли удастся избегать друг друга, иначе это просто бросится в глаза. Так что, думаю, нам с вами нужно заключить перемирие. Неужели нельзя просто вести себя как цивилизованные люди?»

О чем она только думала, когда несла всю эту чушь?! Неужели ей не приходило в голову, что настанет момент, когда эти же самые слова ударят рикошетом по ней самой? Что ж, можно не сомневаться: Джастин отыщет благоприятный повод, чтобы избегать ее.

Ну и ладно, мрачно решила она. Во всем этом есть и светлая сторона. По крайней мере можно больше не волноваться, что ему вздумается снова поцеловать ее. Нет ни единого шанса, что это повторится.

Может быть, если она все-таки решится когда-нибудь выйти замуж, то в один прекрасный день будет хвастаться внукам, что, когда была еще совсем молодой, целовалась с самым красивым мужчиной во всей Англии...

Скорее всего они ей просто не поверят. Да и кто сможет поверить в это, добавила про себя Арабелла, когда она сама уже почти в это не верит?

Карета Бериллов представляла собой внушительное сооружение – не только элегантная, но и достаточно комфортабельная, она идеально подходила для долгого путешествия. Тетя Грейс, не умолкая ни на минуту, расхваливала ее на все лады, пока они, оставив позади шумный и чадный Лондон, не оказались за городом. Дядя Джозеф и Арабелла слушали ее вполуха. Наскоро перекусив в придорожной гостинице, они снова двинулись в путь.

Очень скоро дядя с теткой задремали. Арабелла, глядя на них, слегка улыбнулась – уж очень забавную картину они представляли собой в этот момент. Тетя Грейс, слегка приоткрыв рот, чуть слышно посапывала, уронив голову на плечо дяди Джозефа. А тот, низко надвинув на лоб шляпу, чтобы яркое солнце не било в глаза, похоже, спал без задних ног. Однако стоило тете Грейс вздрогнуть во сне, как он привычным движением крепко сжал ее пухлые пальчики.

Арабелле вдруг стало стыдно. Как она могла быть так слепа? Конечно же, она всегда знала, что тетя Грейс с дядей Джозефом нежно любят друг друга. Однако почему-то считала, что любовь пришла к ним уже после свадьбы. И только в эти последние несколько дней ей бросилось в глаза то, чего она никогда не замечала раньше. Легкое прикосновение, вздох, чуть слышный шепот, незаметный кивок головы, обмен улыбками украдкой... все это были свидетельства любви, говорившие о том, что она по-прежнему живет в их сердцах и оба они не только не стесняются этого, но и отнюдь не прочь, чтобы и другие это видели.

В горле у нее застрял ком. Ее собственные родители вели себя точно так же, хотя и были полной противоположностью друг другу, во всяком случае, внешне, – мать, хрупкая и изящная, как дрезденская статуэтка, и отец, шумный, громогласный великан. Однако, думала Арабелла, никто еще не жил в таком полном согласии, как ее родители. Казалось, эти двое – половинки единого целого. Сколько раз случалось, что мама начинала что-то говорить, а папа, подхватив ее мысль налету, договаривал за нее. А потом они оба переглядывались и весело смеялись, а она сама в такие минуты всегда почему-то слегка обижалась, чувствуя себя забытой. Нет, она знала, что родители любят ее. Все свое детство она купалась в этой любви. Не было случая, чтобы она усомнилась в ней. И тем не менее, если честно, случались времена, когда она чувствовала себя немного... одинокой. И даже слегка завидовала родителям... завидовала их любви...

Откуда взялась эта печаль, от которой ей вдруг стало трудно дышать?

Решив во что бы то ни стало избавиться от этого тоскливого чувства, Арабелла принялась разглядывать пейзаж за окном. Теперь они были к северу от Лондона. Вершины холмов украшали ветряные мельницы, а склоны их, радуя глаз путешественников, пестрели цветами.

Незаметно она задремала. Разбудил ее голос тети Грейс.

– Арабелла, – услышала она сквозь сон, – проснись, дорогая. Мы подъезжаем.

Арабелла выглянула в окно и в изумлении вытаращила глаза. Заслонив собой небо, над ней нависала громада Терстон-Холла. Великолепный господский дом, окруженный со всех сторон изящными белыми колоннами, не выглядел, однако, тяжелым – напротив, казалось, парил в воздухе. Арабелле пришлось признать, что зрелище поистине потрясающее.

Одетый в багряную с золотом ливрею лакей помог им выйти из кареты и провел в дом. Не успели они переступить порог, как в холле появился маркиз, чтобы поприветствовать их. Себастьян Стерлинг, такой же высокий, как и его брат, с улыбкой направился к ним. Арабелла заметила, что его исполинский рост не мешает ему двигаться с изяществом и грацией танцора.

– Джозеф, Грейс, добро пожаловать в Терстон-Холл!

– Рад снова видеть тебя, Себастьян!

Мужчины обменялись крепким рукопожатием, и хозяин дома повернулся к тете Грейс:

– Грейс, ты, как всегда, очаровательна. – Потом обернулся к Арабелле и взял ее руку в свои. – И Арабелла! Сколько лет, сколько зим, дорогая!

Арабелла радостно улыбнулась ему. Ей всегда нравились его добродушие, его спокойные манеры.

– Добрый день, милорд.

– Ну-ну, к чему такие формальности! Зови меня Себастьяном.

– Хорошо, Себастьян, – застенчиво пробормотала она.

– Оказывается, в Лондоне только и говорят что о тебе, дорогая. А знаешь, я еще много лет назад предсказывал, что когда-нибудь ты произведешь в Лондоне настоящий фурор и станешь звездой сезона.

– Так оно и есть, – ввернула тетя Грейс. – Тебе известно, скольким поклонникам уже успела отказать эта ветреница? Три предложения руки и сердца! И всем – отказ! – с гордостью объявила она.

Арабелла едва сдержала стон. Тетушка еще не знает об Уолтере. Можно себе представить, что бы она сказала, узнав, что число отвергнутых вздыхателей возросло уже до четырех!

Себастьян подавил смешок.

– Потрясающая женщина! Что ж, мне это по душе.

Как раз в эту минуту в холле появилась небольшого роста женщина, ее светлые волосы в солнечном свете отливали золотом. А глаза, как отметила Арабелла, когда та подошла поближе, были почти одного цвета с волосами.

– Грейс, Джозеф! – пропела она. – Как замечательно снова увидеть вас! – Протянув к приехавшим руки, она радостно обняла их, а потом, взяв мужа под руку, с улыбкой на губах повернулась к Арабелле. – А кто эта очаровательная юная леди?

Себастьян представил женщин друг другу:

– Арабелла, это моя жена Девон. Девон, позволь представить тебе мисс Арабеллу Темплтон. Ее мать, Кэтрин, приходится младшей сестрой Грейс.

Глаза Девон округлились.

– Арабелла! – ахнула она. Потом покосилась на мужа. – Уж не та ли Арабелла, которая много лет назад сыграла с Джастином такую славную шутку?

Арабелла, закусив губу, украдкой бросила взгляд на тетку. Таких шкодливых проделок за ней в детстве числилось немало... однако тетя Грейс до сих пор пребывала в блаженном неведении по этому поводу.

– Единственная женщина, которая осмелилась хорошенько проучить Джастина! – Девон, похоже, едва удержалась, чтобы не захлопать в ладоши. Глаза ее сияли. – О, чего бы я только не дача, чтобы увидеть это собственными глазами! Вот здорово! Похоже, мы с вами отлично поладим!

Арабелла не могла не улыбнуться в ответ. Живая, приветливая и открытая, Девон сразу же полюбилась ей. Однако что-то ей подсказывало, что вечером тетка наверняка устроит ей допрос с пристрастием...

Но пока Грейс с невозмутимым видом повернулась к Девон.

– С тех пор как родились ваши малыши, мы так редко видим вас в Лондоне, – с сожалением проговорила она.

– С тех пор как они появились на свет, мы практически не бываем в Лондоне, и это вполне нас устраивает. Нам с мужем нравится жить за городом, – просто сказала Девон. – И нам хочется, чтобы наши близнецы росли именно здесь.

Арабелла, не удержавшись, ахнула от удивления. Она не поверила своим ушам.

– Вы выносили близнецов?! – изумилась она, окинув взглядом миниатюрную, хрупкую, как статуэтка, Девон. – Но, Бог мой, как... – И тут до нее дошло, что все вокруг смотрят на нее. Арабелла смешалась, покраснев до слез. – О, простите! Я совсем не хотела вас обидеть.

– Никаких обид! – со смехом покачала головой Девон. – Хотя, если честно, я тогда больше смахивала на корову, ей-богу!

– Ну, это ты погорячилась! – усмехнулся супруг. И ласково погладил ее руку. – Хотя, должен признаться, ты великолепно справилась со своей задачей. – Говоря это, он смотрел на жену, и в глазах его горело пламя, которое ни с чем невозможно спутать. А Девон в ответ послала мужу кокетливую улыбку.

Арабелла вздохнула. Еще одна счастливая супружеская пара, с завистью подумала она. Интересно, много ли их? Она как раз собиралась незаметно откашляться, когда Девон, наконец оторвавшись от мужа, взяла ее за руку.

– Я сейчас кликну Джейн, и она покажет вам ваши комнаты, – радушно проговорила молодая маркиза. – Обед в половине девятого. Думаю, наши гости смогут за это время немного отдохнуть. Вы, наверное, устали, ведь от Лондона путь неблизкий.

И действительно, тетя Грейс с трудом сдерживала зевоту.

– Вздремнуть немного было бы совсем неплохо. А ты как думаешь, Арабелла?

Арабелла придерживалась другого мнения, но предпочла промолчать. Сказать по правде, она нисколечко не устала. Зато была совсем нe прочь до самого обеда посидеть в своей комнате, желательно за запертой дверью. Чем позже она покажется на глаза этому чудовищу, тем лучше. Возможно, подумала она, счастье все-таки улыбнется ей наконец, и Джастин предпочтет остаться в Лондоне.

Погруженная в свои мысли, Арабелла не заметила оценивающего взгляда, которым проводила ее Девон.

– Любовь моя, ты что-то задумала, – подозрительно проговорил Себастьян. – Я очень хорошо знаю этот твой взгляд.

– О нет! Просто мне пришло в голову, что эта юная Арабелла, наверное, весьма энергичная особа.

Себастьян выразительно поднял бровь.

– Эта юная Арабелла, – саркастически хмыкнул он, – скорее всего твоя ровесница. Но в остальном я совершенно с тобой согласен, любимая. Похоже, эта молодая девица действительно на редкость темпераментна.

В ответ Девон улыбнулась ему такой улыбкой, что в голове ее несчастного мужа мгновенно зазвонил колокольчик, предупреждающий о приближении опасности.

– Девон, – тяжело вздохнул он, – немедленно признавайся, что у тебя на уме?

Девон сделала большие глаза.

– Себастьян! – с самым что ни на есть невинным видом воскликнула она. – Не надо на меня так смотреть! Я просто подумала...

– Ну?

–...что они с Джастином, похоже, два сапога пара. Может, это судьба?

– Девон, – сурово остановил ее муж, – ты не понимаешь. И хотя мне страшно понравилась та дерзкая шутка, которую много лет назад сыграла с Джастином Арабелла. – Впрочем, я тебе о ней рассказывал, – однако сам он отнюдь не был от нее в восторге. «Вот дьявольское отродье! А еще дочка викария!» – всегда говорил он, а видела бы ты выражение его лица, когда он...

– Но она ведь уже больше не ребенок, Себастьян. Впрочем, наверное, ты и сам это заметил.

– И тем не менее поверь мне, когда я говорю, что Арабелла Темплтон – последняя женщина в мире, которую Джастин...

– Именно поэтому я и говорю, что, возможно, это судьба, – В огромных янтарных глазах его молодой жены вспыхнул огонек. – А взгляни хотя бы на нас двоих!

Себастьян прищурился.

– Герцогиня уже приехала? – внезапно спросил он. Он имел в виду вдовствующую герцогиню Каррингтон.

– Э... собственно говоря, да, – смущенно отведя глаза в сторону, призналась Девон.

– Похоже, вы двое уже успели обсудить кое-какие дела? Кажется, я угадал. Не так ли?

– Не понимаю... о чем это ты?

– О том, что мне прекрасно известно, моя дорогая, – что больше всего герцогиня обожает играть роль свахи. И что-то подсказывает мне, что ты с удовольствием решила у нее поучиться.

– О, да будет тебе! – возмутилась Девон. – Между прочим, мы с тобой женаты вот уже больше двух лет, и разве был случай, чтобы я пыталась сватать кого-то твоему брату или сестре?

– Ну, ты не хуже меня знаешь, какие чувства питает к замужеству Джулианна. Что же до Джастина и Арабеллы... – Он покачал головой. – Девон, он привык считать ее отчаянным сорванцом.

Маркиза вскинула брови:

– В общем, что-то вроде этого я могла бы сказать и о твоем брате.

– Да, конечно, ты права, но...

Он не закончил – его маленькая жена, подобрав юбки, вихрем промчалась мимо него и вылетела из комнаты.

Теперь уже разозлился он.

– Какого черта?! Куда ты? – крикнул он ей вслед.

Девон крутанулась на каблуках, и юбки заплескались вокруг ее стройных ног. Выражение лица у нее было до такой степени невинное, что в душе ее мужа стали сгущаться самые черные подозрения.

– Проверить, как продвигаются приготовления к парадному обеду.

– Но ты это делала черт знает сколько раз!

Она послала ему воздушный поцелуй.

– Знаю.

Арабелла все-таки попыталась немного подремать, но не смогла. Все внутри сжималось от тревоги, словно сотни бабочек у нее в животе трепетали крохотными крылышками. За час до обеда пришла горничная, чтобы помочь ей одеться. Впрочем, к этому времени Арабелла была уже почти одета. Осталось только воткнуть несколько шпилек в волосы, зашнуровать туфельки да застегнуть бесчисленное количество маленьких пуговок на корсаже.

Стоя перед огромным, до пола, зеркалом в отведенной ей спальне, Арабелла без улыбки рассматривала свое отражение. И пришла к выводу, что выглядит совсем неплохо. Она выбрала платье из газовой ткани персикового цвета, который до некоторой степени смягчал огненный оттенок ее волос. Достаточно скромный вырез на платье был отделан вышивкой из переливчатого бисера, высоко поднятый корсаж подчеркивал пышную грудь. Арабелла не случайно остановила свой выбор на этом платье, поскольку оно относилось к числу ее самых любимых. Ей нужно было успокоиться, почувствовать себя уверенной. Короче говоря, ей нужно было собрать все силы, чтобы встретить врага во всеоружии.