Текст книги "Идеальный жених"
Автор книги: Саманта Джеймс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)
Нежно поцеловав ее в шею, он поднял голову и заглянул в ее затуманенные глаза.
– Я не сделал тебе больно? – Чудо, что он вообще нашел в себе силы заговорить, решил он.
Нежность, с которой она улыбнулась ему, ослепила Джастина.
– Нет, – едва слышно прошептала Арабелла. – Конечно, нет...
Улыбка его вмиг пропала. Но Арабелла, ничего не заметив, притянула его к себе и целомудренно коснулась поцелуем его губ, заставив его окончательно потерять голову.
Снова и снова Джастин врывался в нее, изнемогая от страсти, а когда он почувствовал, как ее ноги кольцом сжались на его талии, то понял, что еще немного и он просто взорвется.
Запрокинув голову, он взглянул ей в глаза. Пот выступил у него на лбу, когда он почувствовал, как крепко она сжимает его, даже внутри.
– Арабелла, – прохрипел он. – Арабелла!
В каком-то дальнем уголке его сознания промелькнуло воспоминание о той ночи в Воксхолл-Гарденз, когда он в первый раз поцеловал ее... Он напомнил себе, как подумал тогда, что чувство, влекущее его к Арабелле, было похотью. Чувственной страстью. Что она была единственной женщиной, оттолкнувшей его, – стало быть, единственной женщиной, которую он пожелал... единственной, которую во что бы то ни стало должен был заполучить.
Но ничто из того, что он испытывал тогда, не подготовило его к этому. К этой ночи. К тому, что она окажется такой сладкой... невероятно сладкой. Мир сверкал и кружился у него перед глазами, и звезды ослепительным дождем хлынули на него с небес, осыпая его мириадами сверкающих брызг.
Ночь, взорвалась...
Глава 17
Из Бата они вернулись через неделю.
С той самой минуты, когда Джастин сделал ее своей, Арабеллу больше не мучили ни страхи, ни сомнения. Она ни о чем больше не жалела. Выйдя замуж за Джастина, она, возможно, приняла самое верное в своей жизни решение – впрочем, если вспомнить, то особого выбора у нее не было. Но сказать по правде, теперь это уже не имело большого значения – она знала, что в ее жизни есть место только для одного мужчины. И пока она жива, другого не будет. В конце концов, она ведь уже когда-то поклялась, что выйдет замуж исключительно по любви...
Так оно и вышло.
В глубине души Арабелла давно уже поняла, что Джастин Стерлинг навсегда останется единственным мужчиной, которого она сможет полюбить.
Но это была ее тайна. Тайна, которую она спрятала в сердце и пока что не собиралась никому открывать. То, что произошло между ними, начиналось как забавная буффонада и лишь потом стало весьма приятным сюрпризом – как подозревала Арабелла, для них обоих. И теперь она готова была из кожи лезть вон, лишь бы не нарушить это хрупкое, драгоценное равновесие. Да и нужна ли ее любовь Джастину? Этого она не знала, как не знала и того, сможет ли он тоже когда-нибудь полюбить ее.
Однако он ее хотел – за две недели, прошедшие с ее замужества, Арабелла поняла это достаточно хорошо. За все это время не было ни единой ночи, чтобы муж не занимался с ней любовью. Под его чутким и умелым руководством Арабелла очень скоро поняла, что для того, чтобы заниматься этим, существует множество самых разных способов. И заниматься любовью тоже можно по-разному – игриво, с трепетной нежностью или необузданно и пылко. В объятиях своего весьма искушенного супруга Арабелла успела уже испытать и оценить по достоинству все эти способы, а Джастин, похоже, не мог нарадоваться, с какой пылкостью отдается ему молодая жена. Бывали ночи, когда он буквально набрасывался на нее с голодной жадностью дикаря, и Арабелла с удивлением ловила себя на том, что неистовство Джастина не только не отпугивает, но невероятно возбуждает ее. Или наоборот – занимался с ней любовью томительно медленно, лаская ее с такой пронзительной, щемящей нежностью, что Арабелле хотелось плакать. И всегда... всегда при этом ему удавалось сделать так, что она чувствовала себя единственной. Она всякий раз отдавалась ему целиком – так словно это была последняя ночь в их жизни.
В ту самую ночь, когда Джастин сделал ее своей женой, в груди Арабеллы вспыхнула слабая надежда, что хрупкие ростки любви, возможно, не увянут, а со временем расцветут пышным цветом в его душе. А еще она лелеяла надежду, что когда-нибудь ее любовь сможет смягчить его дикий, неистовый нрав.
Собственно говоря, положа руку на сердце основания надеяться на это у нее были. Вернувшись из Бата, Арабелла почти сразу же обнаружила, что все ее вещи перенесли в спальню Джастина. Признаться, она была поражена. Дело в том, что к огромной хозяйской спальне примыкала другая, чуть поменьше, и Арабелла с самого начала убедила себя, что смежная спальня предназначена именно для нее. Тем более что ей хорошо было известно, что в обществе считается хорошим тоном, когда супруги спят отдельно. Правда, спохватилась Арабелла, ее собственные родители, сколько ей помнилось, всегда спали вместе, впрочем, как и тетя Грейс с дядей Джозефом. Может быть, конечно, ее ждало разочарование... может быть, она слишком рано стала надеяться...
Обернувшись, Арабелла обнаружила, что муж, скрестив руки на груди, задумчиво наблюдает за ней.
– Я надеюсь, ты не станешь возражать, – объявил он, с обычным своим надменным видом выгнув бровь. – Видишь ли, оказывается, мне не слишком по вкусу, когда муж и жена спят порознь. – Несмотря на то что все это было сказано самым небрежным тоном, Арабелла успела заметить блеск в его глазах.
Почувствовав, что ее щеки заполыхали предательским румянцем, Арабелла опустила голову, чтобы блеск в глазах не выдал ее.
– Считайте, что я в полном вашем распоряжении, сэр, – в тон Джастину проворковала она.
Супруги спустились вниз, где в столовой был наскоро сервирован холодный обед. Не успели они покончить с едой, как на пороге с серебряным подносом в руках возник Артур, дворецкий Джастина. С широкой улыбкой он поставил поднос перед своим хозяином.
– Ваше отсутствие не прошло незамеченным, милорд. Поднос был завален письмами.
Лукаво подмигнув Арабелле, Джастин принялся разбирать этот бумажный ворох.
– Похоже, слухи о нашей свадьбе разлетелись довольно быстро, – хмыкнул он. – И теперь все просто сгорают от желания нас увидеть. – Он поднес к глазам изящный конверт. – Фартингейлы сегодня устраивают прием. Готов поспорить, там будет настоящее столпотворение. Как насчет того, чтобы наш светский дебют в качестве мужа и жены состоялся именно там?
В доме у Фартингейлов они и встретились, подумала Арабелла. Интересно, помнит ли Джастин?.. Может быть... а впрочем, вряд ли, уж слишком небрежным тоном все это было сказано. Разочарование острой иглой пронзило сердце, но Арабелла постаралась не выдать себя.
– А это обязательно? – так же небрежно бросила она в ответ.
Джастин непонимающе глянул на жену.
– Ты ведь сам только что сказал, что там будет настоящее столпотворение. – Она сделала недовольную гримаску.
– Да, конечно. Когда дело доходит до званых вечеров и приемов в их доме, леди Фартингейл не жалеет усилий. Можешь быть уверена – там сегодня наверняка соберется весь Лондон.
– Чудесно! И все они станут перемывать нам косточки! Господи, до чего же я ненавижу все эти разговоры! – Арабеллу передернуло.
– Уверяю тебя, это единственный способ положить им конец. И потом – что толку оттягивать неизбежное? Чем раньше общество увидит нас вместе и убедится, что мы женаты и счастливы, тем быстрее успокоятся злые языки.
Он что – шутит над ней? Арабелла подозрительным взглядом уставилась на мужа, но выражение его лица было безмятежно спокойным.
– А если посыплются вопросы?
– Еще как посыплются, можешь не сомневаться, учитывая поспешность нашей свадьбы, – хмыкнул он. – Но кто сказал, что мы обязаны на них отвечать?
– Да, наверное, ты прав, – с облегчением выдохнула Арабелла. – И потом, есть одна вещь, которая доставит мне огромное удовольствий. – Она лучезарно улыбнулась мужу.
– Вот как? И что же это? – с любопытством спросил он.
– Теперь меня уже никогда больше не будут называть Недотрогой!
– Что ж, пожалуй, верно. – Перегнувшись через стол, Джастин с нежностью коснулся губами щеки жены. – Прости, но у меня после обеда дела в банке. И боюсь, они не могут ждать. Ты не против, если я на некоторое время оставлю тебя одну? Надеюсь, долго скучать тебе не придется.
Арабелла улыбнулась:
– Ну, без няньки я уж как-нибудь обойдусь, милорд!
– Вот и чудесно. А если тебе понадобится что-то, обращайся к Артуру.
Арабелла кивнула. Проводив мужа, она принялась бесцельно бродить по дому. Наконец, соскучившись, она даже решила было вздремнуть, но вскоре отказалась от этой мысли – тем более что она и подумала-то об этом только лишь от скуки, потому что, если честно, спать ей совсем не хотелось. Внезапно ей пришло в голову, что со дня свадьбы они с Джастином не расставались ни на минуту. И вот теперь, когда он ушел, она внезапно почувствовала себя – да-да, глупо было бы отрицать! – она почувствовала себя ужасно одинокой. Арабелла поймала себя на том, что скучает по нему, и подумала: испытывает ли Джастин нечто подобное?
Что за дурацкие мысли лезут ей в голову. Строго-настрого велев себе выкинуть из головы подобную чушь, она двинулась вниз по лестнице. У дверей кабинета Джастина она остановилась. Интересно, не станет ли он возражать, если она воспользуется его письменным столом? Ей давным-давно следовало написать родителям, с острым чувством вины подумала она. Правда, у нее никогда не было привычки писать им ежедневно, когда они уезжал и из Лондона, но со времени последнего ее письма прошло уже больше недели, спохватилась она. Чувствуя себя несколько неловко, оттого что без разрешения вторгается на чужую территорию, Арабелла вошла в кабинет и устроилась за письменным столом. В одном из ящиков нашлась стопка писчей бумаги. Обмакнув в маленькую чернильницу остро отточенное перо, Арабелла взялась за письмо.
Дорогие мама и папа!
Надеюсь, это письмо вас найдет. Мы с Джастином только что вернулись в Лондон из Бата. Погода все время стояла просто замечательная.
Перо Арабеллы повисло в воздухе. Что за чушь она пишет? Как будто маме с папой очень интересно, какая в Бате погода!
Вздохнув, она смяла листок, порвала его на мелкие кусочки и снопа принялась за письмо. Дело оказалось куда более трудным, чем она ожидала, поскольку нужные слова почему-то никак не приходили на ум. Один за другим она порвала три листка, прежде чем удовлетворилась написанным. Подумав немного, она со вздохом отложила в сторону перо и еще раз перечитана то, что у нее вышло.
Дорогие мама и папа!
Надеюсь, вы оба здоровы и чувствуете себя хорошо. Наверное, известие о моей скорой свадьбе стало для вас настоящим потрясением, впрочем, как и для меня тоже. Все произошло действительно несколько неожиданно. Наверное, до вас доходили некоторые слухи о моем муже, но мне известно о нем то, что не знает никто, кроме меня. Джастин – хороший человек, лучший из всех мужчин, которых я знаю, и самый лучший муж, о котором может только мечтать женщина. Поэтому, умоляю вас, не волнуйтесь. Уверяю вас, я счастливейшая из новобрачных. С нетерпением жду того дня, когда мы снова будем вместе и вы сможете увидеть его и убедитесь, что это так.
Ваша любящая дочь Арабелла.
Она дважды перечитала письмо.
И застыла. Написанное задрожало и стало расплываться у нее перед глазами. Арабелла поморгала, но все оказалось напрасно. Она видела письмо как сквозь пелену. Ужасная боль разрывала ей сердце, на ресницах повисли слезы. Она низко опустила голову, глотая вставший в горле комок и изо всех сил стараясь не расплакаться. И все-таки не удержалась. Слезинка сползла у нее по щеке и капнула на веленевую бумагу, оставив на ней уродливое чернильное пятно. Сдавленное восклицание сорвалось с губ Арабеллы – письмо, над которым она столько времени трудилась, было безнадежно испорчено...
Как раз в этот момент и вернулся Джастин.
Он как вкопанный застыл на пороге кабинета, не в силах поверить тому, что увидел. Его юная жена, низко опустив голову, сидела за письменным столом. Плечи ее тряслись, и судорожные звуки рыданий, которые он услышал, словно ножом, полоснули его по сердцу.
Он кинулся к ней. Поглощенная своим горем, Арабелла не слышала, как он подошел. Ему пришлось окликнуть ее.
– Арабелла... – неуверенно прошептал он. Голова ее дернулась, как от удара.
– Джастин! – ахнула она. – Я не слышала, как ты вошел!
Он напугал ее, сообразил Джастин. Ему потребовалось сделать над собой некоторое усилие, чтобы его голос звучал, как всегда, ровно. Он спешил домой, сгорая от желания снова увидеть ее. Даже краткая минута в разлуке с женой была для него нестерпима. Он мечтал схватить ее в объятия и целовать... целовать без конца. Конечно, он надеялся, что она тоже скучает. Чего он точно не ожидал, так это застать ее в слезах.
– Что случилось, Арабелла?
– Э-э-э... ничего, – заикаясь пролепетала она. – Совсем ничего, правда. Боюсь, я вела себя ужасно глупо. Прости. Мне не следовало врываться в твой кабинет. Но я... просто мне нужно было написать письмо... маме с папой.
Джастину не понадобилось много времени, чтобы заметить кучу порванной бумаги и единственный уцелевший листок, сиротливо лежащий перед ней на столе. Кровь ударила ему в голову. Все перед глазами у него помутилось. Сам не зная, зачем он это делает, Джастин выхватил листок и поднес его к глазам.
– Джастин! – ахнула Арабелла. – Что ты делаешь?!
Джастин не ответил – глаза его быстро бегали по строчкам. Он буквально проглотил письмо. И конечно, заметил то место, куда капнула слеза, – огромную чернильную кляксу в форме сердечка. И вдруг почувствовал, как смертельный холод пробежал по всему его телу, а сердце словно превратилось в кусок льда.
Он медленно перевел глаза на Арабеллу. Потом провел кончиком пальца по ее щеке и поднял палец к глазам. Он был мокрым от еще не высохших слез.
– Кажется, я еще не ослеп, – медленно проговорил Джастин, ни на минуту не спуская с нее глаз. – И хотя я пока еще не совсем освоился с ролью мужа, мне почему-то кажется, что счастливые новобрачные не льют слезы, расписывая родителям радости супружеской жизни.
Арабелла сделала быстрое движение и, выхватив у Джастина листок, прижала его к груди. Но когда она попыталась прошмыгнуть мимо него к двери, он перехватил ее на полпути. Пальцы Джастина сжались вокруг ее запястья.
Закусив губу, Арабелла смерила его ледяным взглядом.
Ошеломленный, растерянный, Джастин смотрел на нее, чувствуя, что потихоньку начинает закипать.
– Как? Тебе нечего мне сказать?
– А что ты хочешь, чтобы я тебе сказала?
– Проклятие, что, черт возьми, происходит?!
– Выбирай, пожалуйста, выражения, Джастин!
– Ад и все дьяволы! – взорвался он. – Почему ты не желаешь мне объяснить, что случилось?
Арабелла отвела глаза в сторону. Губы у нее задрожал и Джастин перепугался – на какое-то мгновение ему показалось, что она снова расплачется. Но Арабелла только низко опустила голову. В комнате повисло неловкое молчание.
– Ничего, – повинуясь какому-то порыву, едва слышно пробормотала она.
– Значит, ничего... – выразительно хмыкнул Джастин. – Итак, я возвращаюсь домой и нахожу тебя в слезах. И ты пытаешься меня убедить, что ничего не произошло? Кровь Христова, кого ты хочешь обмануть, Арабелла?! Я решил, что случилось какое-то несчастье! Я подумал... Господи, не знаю, что я подумал!
Она по-прежнему избегала его взгляда, стараясь смотреть куда угодно, только не на него.
– Пожалуйста, отпусти меня, Джастин, – слабым голосом попросила она. – Мне... мне нужно немного побыть одной, чтобы прийти в себя. Надеюсь, ты не возражаешь...
Ее слова были для него словно удар в солнечное сплетение. Но Джастин и без ее объяснений догадался, в чем дело. Конечно, она несчастна. Наверняка уже жалеет о своем поспешном замужестве. А письмо родителям, где она радужными красками расписывает их супружеское счастье, – вранье от начала и до конца. Достаточно посмотреть на нее, чтобы убедиться, что счастьем тут и не пахнет.
Поджав губы, Джастин убрал руку.
– Что ж, хорошо.
Арабелла ринулась к двери. Торопится сбежать поскорее, с горечью подумал Джастин.
Его голос настиг ее на пороге:
– Вечером мы едем к Фартингейлам. Ты должна быть готова к половине восьмого.
Джастин заметил, как напряглись ее плечи, прежде чем она повернулась к нему.
– Если не возражаешь, я бы предпочла сегодня вечером остаться дома, – безукоризненно вежливым тоном проговорила она.
Но Джастин был неумолим:
– Боюсь, у тебя нет выбора, дорогая. Видишь ли, я случайно столкнулся с лордом Фартингейлом. И упомянул, что сегодня мы непременно приедем на их званый вечер. Так что, как видишь, пути к отступлению отрезаны, – если сегодня нас там не будет, досужие языки заработают вовсю. А насколько я понимаю, именно этого ты и хотела всеми силами избежать, не так ли?
Судя по всему, напомнив ей об этом, он совершил большую ошибку. На лице Арабеллы вспыхнула досада, которую она даже не пыталась скрыть.
– Ладно, – буркнула она. – Как скажешь.
Незадолго до восьми их карета остановилась перед лондонским особняком Фартингейлов. Арабелла, не глядя на Джастина, безразличным взглядом уставилась в окно.
– Приехали, – лаконично объявил он.
Выскочивший из дома лакей распахнул дверцу кареты и помог ей выйти.
За все время поездки ни один из них не произнес ни слона. С каждой минутой напряжение все росло. Джастин держался отчужденно. Лицо его было суровым и холодным после той сцены в кабинете он до самого вечера упорно хранил молчание.
Арабелла даже не помнила, когда еще чувствовала себя такой несчастной. Только гордость мешала ей расплакаться.
Не успели они переступить порог бального зала, как их моментально окружила толпа. Дождем посыпались поздравления и пожелания счастья. Но как только волнение немного улеглось, кто-то не удержался все-таки, чтобы не подпустить новобрачным шпильку.
– И везет же вам, Стерлинг! – воскликнул чей-то знакомый голос из толпы. – Подумать только – подцепить Недотрогу! Интересно, как вам удалось взять эту неприступную крепость, а?
О Боже, подумала Арабелла. А она-то надеялась, что больше никогда не услышит это дурацкое прозвище! Стоявший за ее спиной Джастин довольно хохотнул, и она в очередной раз поразилась его умению владеть собой. Он продел ее руку в свою и с видом собственника накрыл ее ладонью.
– О да, согласен, моя жена – не обычная женщина. Поэтому-то я и решил бежать к алтарю со всех ног, пока кто-нибудь меня не опередил.
– Интересно, что вы хотели этим сказать, Макелрой? – выкрикнул из толпы язвительный женский голос. – Скорее уж нам следует удивляться, как это ей удалось заполучить себе в мужья самого красивого мужчину во всей Англии?
Стоявшая неподалеку от молодых эффектная блондинка в зеленом платье понимающе усмехнулась:
– Может быть, лучше спросить, как она рассчитывает его удержать?
Увенчанная элегантным тюрбаном голова повернулась в сторону обеих женщин. Тяжелая трость звучно стукнула по полу. Гости почтительно попятились.
– Побеспокоились бы лучше о себе, милочка! – прогремел знакомый властный голос. – До меня доходили слухи, что было бы поистине чудом, если бы вы с вашим возлюбленным мужем смогли хотя бы вспомнить, как зовут каждого из вас! Что молчите? Зато если бы вы имели счастье видеть, как эти двое обменялись поцелуем у алтаря – чему я была свидетельницей, – то во всем этом зале не нашлось бы ни единой души, посмевшей усомниться в том, что они искренне любят друг друга!
Арабелла вздрогнула и заморгала. Ее обуревали сразу два желания. Первое – поаплодировать вдовствующей герцогине Каррингтон. А второе – протолкаться поближе к эффектной блондинке в зеленом и со всей силы стукнуть ее кулаком, в кровь расквасить ее хорошенький, кокетливо вздернутый носик. Конечно, настоящие леди так себя не ведут, но зато какое бы это было удовольствие, вообразила Арабелла.
Взгляд ее незаметно скользнул к мужу. Опять эта высокомерная усмешка, с досадой подумала она. Выразительно выгнув тонкую черную бровь, Джастин учтиво поклонился вдовствующей герцогине, выражая признательность за поддержку, потом наклонился к Арабелле, почти прижавшись губами к ее уху, чтобы услышать его могла только она одна, и зашептал:
– Я уже решил было, что пришло время продемонстрировать нашу взаимную любовь, дорогая, но так даже лучше, не правда ли? Неплохо она ее отбрила! Вдовствующая герцогиня всегда была на нашей стороне. Настоящий ангел-хранитель, только еще с карающим мечом вдобавок, не так ли, любовь моя? Кстати, не пора ли нам пойти поздороваться с хозяевами?
Арабелла, пробираясь за мужем в плотной толпе гостей, закусила губу, чтобы не рассмеяться.
– Она просто невероятна!
– И от души наслаждается этим, – согласился Джастин. – Знаешь, если бы мне вдруг пришлось выбирать себе защитника, я бы не задумываясь остановился на герцогине. – Он тихонько рассмеялся. – А эта ее знаменитая трость, которой она орудует, как копьем! Да уж, герцогиня – это что-то! Послушайся доброго совета, Арабелла, – если тебе когда-нибудь, не приведи Господь, доведется увидеть ее в ярости, забейся куда-нибудь в угол и сиди тихо, иначе тебе несдобровать!
– Трость, говоришь? – хмыкнула Арабелла. – Ну, не знаю... По-моему, ее язык страшнее любого копья, тем более что она пускает его в ход гораздо чаше!
– Согласен, любовь моя. А учитывая вдобавок ее внушительную внешность, не приходится удивляться, как мало находится желающих бросить вызов столь могучему и опасному противнику, как наша дорогая герцогиня.
– Ну... а мне, если честно, она нравится, – призналась Арабелла.
– Еще бы – учитывая, как вы похожи, – учтиво сказал Джастин.
Весь вечер Джастин практически не отходил от жены ни на шаг. Можно было поклясться, что после свадьбы произошло чудо, которого не мог никто ожидать, и распутник превратился в нежнейшего из мужей – Джастин с самодовольной улыбкой собственника поддерживал Арабеллу под локоток, а стоило ему только заметить, что жена собирается что-то сказать, как он мгновенно наклонялся к ней, словно бы для того, чтобы не упустить ни единого ее слова.
Но ни он, ни она не забыли еще той размолвки, что случилась между ними незадолго до отъезда. Арабелла чувствовала это всеми фибрами души, и ей было невыносимо больно думать о том, что произошло. Ах, как ей не хватало сейчас той близости, что установилась между ними во время поездки в Бат! Но хуже всего было другое – беда в том, что Арабелла даже себе самой не смогла бы толком объяснить, какая муха ее укусила. Теперь она и сама уже не понимала, почему вдруг расплакалась, хотя готова была поклясться, что какая-то причина для этого все-таки была.
Однако сейчас она была безмятежно спокойна. Правда, очень скоро мышцы ее лица потихоньку одеревенели и улыбка, сиявшая на лице, стала казаться приклеенной, но, несмотря на это, Арабелла была преисполнена решимости не дать ни единого повода для каких бы то ни было сплетен.
К ней приблизился лорд Фартингейл:
– Моя дорогая, вы позволите мне ненадолго похитить вашего супруга? Я пригласил нескольких джентльменов продегустировать бутылку моего лучшего бренди, а заодно и выпить за здоровье счастливейшего из женихов!
Ах, если бы он только знал, едва сдерживая слезы, подумала Арабелла. Но она была слишком горда, чтобы позволить кому-то догадаться, что на душе у нее кошки скребут.
– Ах, милорд! – кокетливо прощебетала она. – Кто я такая, чтобы удерживать мужа, когда ему представился счастливый случай отведать вашего знаменитого бренди?
– Я не задержу его надолго, обещаю, – усмехнулся лорд Фартингейл.
Арабелла поболтала с несколькими приятельницами, потом прошлась по залу и наконец остановилась у мраморной колонны в самом дальнем ее конце. Стоя там, она и заметила наконец Джорджиану, отчаянно махавшую ей рукой, и присоединилась к ней.
– Арабелла, ну как ты? – со жгучим любопытством спросила та. И сама засмеялась. – Как странно! Ты ведь теперь замужняя леди! Подумать только! Просто не верится!
Арабелла едва сдержалась, чтобы не завизжать от злости, – так ее доконали все эти разговоры насчет ее замужней жизни. И тут же мысленно дала себе пинка. Джорджиана не заслуживала этого, сурово напомнила она себе. К тому же она, возможно, была единственным человеком, который знал Арабеллу достаточно хорошо, чтобы догадаться, что счастьем тут и не пахнет. Так что ей следует быть особенно осторожной, иначе Джорджиана наверняка заподозрит неладное.
– Может, я и замужем, – весело хмыкнула она, – но, уверяю тебя, до почтенной старой грымзы мне еще далеко!
Джорджиана нахмурилась:
– С тобой все в порядке?
– Все чудесно! – лучезарно улыбнулась Арабелла. – Хотя, признаться, сегодня у меня был нелегкий день. Знаешь, мы ведь только около полудня вернулись из Бата.
Они немного поболтали, строя планы насчет поездки по магазинам. Договорились на следующую неделю, а Джастин все не возвращался. Арабелла машинально обвела взглядом бальный зал, не замечая, что делает это уже не в первый раз.
И конечно, это не прошло мимо внимания Джорджианы.
– Какая беспокойная жена! – захихикала она, насмешливо подмигнув Арабелле. – Вон он, – сжалилась она наконец.
– Где? – встрепенулась Арабелла.
– Идет к нам... Ох нет, кажется, его остановила леди Дансбрук.
Сердце Арабеллы екнуло и обрушилось вниз, закатившись куда-то в самые носки бальных туфелек.
– Агата Дансбрук?
– Да. А я и не знала, что вы знакомы! – удивилась Джорджиана.
– Нет-нет, мы не знакомы, – поспешно поправилась Арабелла. – Просто я уже где-то слышала это имя...
В общем-то, с мрачной иронией подумала Арабелла, она ничуть не покривила душой. Так оно и есть. И перед глазами ее с необычайной отчетливостью встали та памятная ночь в Воксхолл-Гарденз и тот разговор, который она подслушала, когда две дамы взахлеб обсуждали Джастина... и его бесчисленных любовниц. Как же это одна из них сказала? У него всегда была привычка менять женщин одну за другой. Да что там говорить – ты и сама знаешь, – половина дам из тех, что приехали на маскарад, в свое время перебывала в его постели! Разве я не права?
И эта самая Агата Дансбрук – одна из них...
Словно чья-то невидимая рука воткнула ей в сердце отравленный кинжал, а потом еще и повернула его в ране. Арабелла ничего не могла с собой поделать. Она не могла заставить себя не думать о Джастине. Не могла заставить себя не смотреть на Агату Дансбрук.
И тут же с болью была вынуждена признаться себе, что более очаровательное создание трудно было представить. Отливающие золотом локоны леди Дансбрук были уложены короной, но даже с такой прической крохотная, миниатюрная Агата едва доставала Джастину до плеча. Но помимо этого она обладала еще воздушной грацией и изяществом, которого нет и никогда не будет у нее самой, мрачно подытожила Арабелла.
Отвернувшись, она поднесла к губам бокал и сделала большой глоток шампанского.
– Я встречала ее на прошлой неделе, – продолжала между тем Джорджиана. – Нет, только не подумай, что я стала злючкой, но на твоем месте я бы не забивала себе голову всякими глупостями. И не обращала бы на нее внимания. Кстати, ты помнишь Генриетту Карлсон?
– Еще бы, – хмыкнула Арабелла.
– Так вот, леди Дансбрук очень напоминает мне Генриетту.
Очень интересно, подумала Арабелла. И не слишком лестно для леди Дансбрук. Потому что быть красивой – это одно, да вот взять, к примеру, ту же Джорджиану, она ведь тоже красива. Но к сожалению, красота бывает и...
– О, кажется, кто-то меня зовет, – спохватилась Джорджиана. – Значит, увидимся на следующей неделе, дорогая. А может, и раньше.
Арабелла помахала ей вдогонку. Взгляд ее снова вернулся к Джастину, все еще стоявшему с Агатой Дансбрук. Арабелла вся сжалась, когда та у нее на глазах кокетливо засмеялась и, встав на цыпочки, вложила свои пальчики в ладонь Джастина. А потом, вытянувшись вo весь рост, позволила себе погладить его по щеке.
Агата снова положила на него глаз. Кажется, именно так сказала тогда одна из сплетниц.
Похоже, так оно и есть, мрачно решила Арабелла, – достаточно только посмотреть, как она бесстыдно липнет к нему на глазах у всех! Кровь ударила ей в голову с такой силой, что Арабелла даже сама испугалась. Все поплыло у нее перед глазами. Это все шампанское, решила Арабелла. Глубоко вздохнув полной грудью, она неимоверным усилием воли заставила себя отвести глаза в сторону, хотя, признаться, это далось ей нелегко.
И в эту минуту она дала себе клятву...
Нет, она не будет закатывать сцен. Не станет делать слишком поспешные выводы или портить кровь Джастину и себе заодно. Но она не позволит Агате Дансбрук сделать из нее посмешище.
Если через три секунды Агата Дансбрук не уберется куда подальше и не перестанет вешаться на шею ее мужу... О Боже, ее мужу! – она протолкается к ней, выдерет тоненькие розовые пальчики этой мерзавки из ладони Джастина, после чего с наслаждением сожмет свои собственные вокруг ее хрупкой, изящной шейки. При одной только этой мысли пальцы Арабеллы сладострастно зашевелились, а потом сами собой сжались в кулаки.
Раз!
Два!
Три!
Она обернулась.
Ни Джастина, ни Агаты не было видно.
– Сдается мне, кто-то тут у нас опять слегка под мухой? Я угадал? – услышала она знакомый насмешливый голос.
Перед ней стоял муж. Взяв из рук онемевшей от изумления Арабеллы пустой бокал, он сунул его пробегавшему мимо лакею и с улыбкой повернулся к ней.
Вместо того чтобы одарить мужа улыбкой, Арабелла хмуро молчала. Глаза Джастина мгновенно сузились.
– Ты неважно себя чувствуешь? – отрывисто спросил он.
Только теперь Арабелла почувствовала, что напряжение понемногу оставляет ее.
– Нет, – покачала она головой, – со мной все в порядке. – И, заметив, что цепкий взгляд Джастина по-прежнему прикован к ее лицу, поспешно добавила: – Ей-богу, в порядке!
Джастин придирчиво разглядывал ее, словно пытаясь понять, правду ли она говорит.
– А ты, случайно, не заметила, – вдруг мягко улыбнулся он, – что мы сейчас стоим как раз на том самом месте, где месяц назад, так сказать, возобновили наше давнее знакомство?
Арабелла покусала губы.
– Вот как? Не думала, что ты помнишь.
Джастин вопросительно вскинул брови:
– Как же я мог забыть об этом?
– В тот вечер я пряталась тут от Уолтера, – с усмешкой призналась Арабелла. – Ужасно боялась, вдруг он расхрабрится и сделает мне предложение.
– Но вместо Уолтера тебя нашел я. И сделал тебе предложение.
Взгляды их встретились.
Агата вмиг вылетела у Арабеллы из головы. И не только она, а и весь мир заодно с ней будто перестал существовать. Больше всего на свете ей сейчас хотелось обвить руками его шею и сделать так, чтобы оба они забыли этот дурацкий день... забыли эту их дурацкую первую ссору.
