Текст книги "Выйти замуж за виконта"
Автор книги: Сабрина Джеффрис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 24 страниц)
Спенсер пристально смотрел на нее, изо всех сил стараясь сохранить невозмутимый вид.
– Доставляет это вам удовольствие или нет, но, когда все закончится, вы будете намного богаче и в гораздо лучшем положении, чем, если вы будете цепляться за вашу гордость и пытаться обеспечить себя самостоятельно.
Обида избороздила глубокими морщинами ее золотистый лоб, когда мисс Мерсер посмотрела на него.
Не в силах больше видеть ее страданий, виконт отвернулся.
– Ну же, вы ведь понимаете, что так будет лучше всего. Даже если бы я отдал вам все, что украл мой брат, до последнего пенни – а я не сделаю этого – вам пришлось бы изо всех сил стараться вновь поставить на ноги бизнес вашего отца, не имея на него никаких законных прав. Вам пришлось бы возвратиться в Филадельфию под гнетом домыслов и слухов.
– Меня это не волнует.
Он обернулся, чтобы посмотреть ей в лицо.
– Нет? Вас не волнует, если они начнут утверждать, что виконт бросил вас, потому что вы слишком заурядны? Или еще хуже, станут намекать, что вы вообще никогда не были замужем? А вам не приходило в голову, что ваше поспешное возвращение в Америку может навести на мысль, что вы вообще, скорее всего, были моей любовницей, а не женой?
Судя по испуганному виду девушки, ей такое даже в голову не приходило.
– Вы, сэр, ужасный человек! – закричала она, совершенно не представляя, как опровергнуть его аргумент.
– Да, я такой. Но мои недостатки не должны помешать нам сыграть до конца наши роли.
Эбби поднялась с лицом, напоминающим неподвижную маску.
– Вы так думаете? Хорошо, я соглашусь на ваше возмутительное предложение, но при одном условии.
– Что за условие? спросил Спенсер, мгновенно насторожившись.
Ее зеленые глаза стали пронзительно холодными.
– Вы должны поцеловать меня, чтобы скрепить нашу сделку.
Глава 5
Никогда не подвергайте сомнению правильность решения вашего работодателя относительно того, как растрачивать свои деньги. То, как он тратит свои деньги намного более личное дело, чем то, как он проводит свои ночи.
Советы для Настоящего Слуги
Эбби решила стоять на своем, даже несмотря на то, что фактически чувствовала запах тревоги лорда Рейвнесвуда.
– Не кажется ли вам, что это довольно странное условие? – спросил он напряженным голосом.
– Вы хотите, чтобы я играла роль вашей жены, однако считаете меня отталкивающей. Вам не кажется, что это будет своего рода препятствием для успешного выполнения вашего плана?
– Я не считаю вас отталкивающей, – огрызнулся Спенсер.
– Когда несколько минут назад я прикоснулась к вашей руке, Вы отпрянули. Как вы это назовете?
Он посмотрел вдаль, и ее живот сжался в напряжении. Эбби очень не хотелось принуждать виконта к поцелую, но ей нужно знать одну вещь. Все ее инстинкты относительно него уже однажды сбили ее с пути истинного. Так что на этот раз ей нужен был какой–то знак, что джентльмен, в которого она была влюблена в Америке, не просто плод ее воображения. Девушка доверяла джентльмену, но совершенно не доверяла виконту.
Но если бы он смог заставить себя поцеловать ее, и Эбби почувствовала бы хоть малейший признак теплого чувства с его стороны, тогда она смогла бы заставить себя доверять ему … по крайней мере в отношении этого фарса.
Наконец Спенсер снова посмотрел на девушку своим холодным пристальным взглядом.
– Вы согласитесь на мои условия, если я поцелую Вас?
Она колебалась. Но какой у нее еще был выбор? Без денег она не могла возвратиться в Америку. Кроме того, нельзя было забывать и о миссис Грехем – их обеих заманили в ловушку в незнакомом городе.
– Если вы меня поцелуете, то да, я соглашусь.
– Вы не можете мне просто поверить, что нисколько не отталкиваете меня?
– Нет, когда все ваши действия говорят совершенно противоположное. – Эбигейл была решительно настроена настаивать на своем. – Хотите верьте, хотите нет, милорд, но я действительно не получаю никакого удовольствия от публичных оскорблений. С меня было более чем достаточно событий прошлой ночи, так что меня абсолютно не привлекает перспектива терпеть это перед всеми каждый раз, как вы будете дергаться от моего прикосновения.
– Понятно. – Внезапная вспышка сильного желания на лице виконта была для девушки единственным предупреждением прежде, чем он протянул руку, чтобы крепко ухватить ее за подбородок. Глядя на нее, его глаза сверкали, как стальные хрусталики. – Помните, что вы сами попросили об этом, – сказал он отрывисто. Затем накрыл ее рот своим.
Эбби ожидала короткого легкого прикосновения его губ, наименьшего, что позволило бы ему отделаться от нее. Но то, что она получила, было сверх ее ожиданий… губы, более подвижные, чем ртуть, поглаживающие, ласкающие и исследующие контуры ее рта, заставляли ее кровь быстрее бежать по жилам, а тело плавиться от желания. Господи, что случилось с холодным виконтом, надменным богачом, кичащимся своим высоким общественным положением, который не нуждался в жене?
Это был именно тот мужчина, о котором она мечтала, мужчина, ради которого она приехала в Англию, чтобы выйти за него замуж.
Аромат бергамота с оттенком сирени и садовой почвы наполнил все ее чувства. Затем девушка уже не ощущала никаких запахов, поскольку не могла ни дышать, ни думать. Поцелуй все длился и длился – нежный, настойчивый и волнующий. Спенсер до такой степени очаровал ее им, что она стала покорной рабыней его рта, умоляющей, чтобы это блаженство длилось вечно.
Но оно, конечно же, закончилось. И слишком быстро.
Виконт оторвался от нее с ничего не выражающими глазами. Он все еще продолжал удерживать Эбби за подбородок и находился достаточно близко, чтобы она ощущала на своем лице его быстрое, с ароматом кофе, дыхание.
– Удовлетворены? – спросил он резко, словно это было единственное, что ему удалось выдавить из себя.
– Это определенно не то слово, о котором я подумала. – Не тогда, когда ее сердце колотилось так сильно, что могло выпрыгнуть из груди, а мышцы, казалось, превратились в желе.
Неприкрытое желание отражалось на лице Спенсера, в то время как он сжал пальцы на ее подбородке.
– Я имел в виду – в достаточной ли степени я выполнил ваше условие?
– – Я – я… да. Кажется, что вы вполне можете выносить прикосновение ко мне.
– Милая, несмотря на то, что вы думаете, все же было бы лучше, если бы я не мог. – Виконт с сожалением рассматривал рот девушки, обводя большим пальцем контуры ее губ. – Вам может показаться, что это бы все осложнило, но для меня так было бы намного легче.
С этим загадочным комментарием Спенсер отпустил ее подбородок и отступил.
Когда его надменная маска сразу же вернулась на место, Эбби захотелось кричать. У него снова появилось то беспристрастное выражение лица, которое так выводило ее из себя. Но, не смотря на это, девушка все еще ощущала тепло его пальцев на своем подбородке, то, как он прикасался к ее губам и удовольствие, смешанное с мучительной болью в груди.
Может, она просто вообразила себе страсть за его поцелуем, эту нежность в каждом его прикосновении? Или еще хуже, неужели виконт был просто намного более искусным притворщиком, чем она себе представляла? Который же из мужчин был настоящим лордом Рейвенсвудом – дружелюбный англичанин, только что поцеловавший ее, или надменный незнакомец, который стоял перед нею теперь?
Так или иначе, поддержание этого фарса с браком теперь представлялось намного тяжелее, чем думала Эбби. Поскольку, если тот мужчина, который только что поцеловал ее, был настоящим, тогда она была в очень, очень большой беде.
Как бы то ни было, уже слишком поздно, чтобы отступать. Она выдвинула свое требование, он его удовлетворил, и теперь она должна была выполнить свою часть сделки.
– Присядьте, Эбби, – скомандовал Спенсер. – Мы должны многое обсудить.
Вопреки всему, по телу девушки пробежала нервная дрожь. Даже в Америке, он никогда не называл ее по имени. И хотя Эбби знала, что виконт сделал это только из–за их сделки, из его уст оно прозвучало так ласково и интимно, что сразу же напомнило девушке о только что пережитом поцелуе. Она покорно опустилась на скамью, с облегчением почувствовав твердую опору под своим дрожащим телом.
– Само собой разумеется, вам понадобятся платья, – начал он, – разнообразных цветов и из различных тканей также как и…
– Прошу прощения, но разве мне не следует продолжать носить траур?
Спенсер внимательно рассмотрел надетое на девушке платье, заставив ее смущенно поежиться под его оценивающим взглядом.
– Я не считаю унылый черный бомбазин подходящим нарядом пусть даже и для моей фиктивной жены.
– Ох. – Хотя Сенека в ней и восставала против того, чтобы носить траур так неестественно долго, Эбби все же это делала, так как это ожидали от нее все в Филадельфии. Разве англичане не поступили бы так же? – Вы уверены, что люди не станут думать, что я непочтительно отношусь к своему отцу, если слишком быстро сброшу траур?
– Нет, если они об этом не узнают. До их сведения о вашем отце дойдет только то, что я им расскажу, а я не собираюсь никого посвящать в то, что он умер совсем недавно. – Виконт улыбнулся. – Но если вы действительно хотите…
– Нет. – Затем, осознав, как бесчувственно это, должно быть, прозвучало, девушка добавила, – Среди народа моей мамы считают, что траур по любимым людям нужно носить только в течение десяти дней. Затем они устраивают праздник, чтобы проводить покойного. Даже когда умер мамин отец, она предпочла следовать традициям Сенеки. Она всегда говорила, что наилучший способ почитать мертвых – это прославлять жизнь.
– Она, должно быть, была очень мудрой женщиной.
Эбигейл улыбнулась.
– Да, именно такой она и была. И раз уж разговор зашел о моей матери, милорд…
– Вы не должны назвать меня «милордом», Эбби. Вы теперь моя жена, а не прислуга.
Ее удивило, что его высокомерная светлость не требовал, чтобы она не забывала разницу в их общественном положении.
– Тогда, как мне вас называть?
– В обычной ситуации вы могли бы называть меня Рейвенсвудом. Но так как нам предстоит провести довольно трудное время, стараясь всех убедить, что мы действительно женаты, будет лучше, если вы станете называть меня по имени, Спенсером. Это создаст видимость, что у нас довольно близкие отношения.
– Хорошо. Спенсер.
Тлеющие угольки желания на мгновение вспыхнули на лице Спенсера и сразу же исчезли.
– Вы говорили о вашей матери…
– Как вы объясните ее и мое происхождение?
– Так, как вы пожелаете.
– Мне хотелось бы, чтобы вы говорили правду, но так как я знаю, что это не желательно…
– Правда всегда предпочтительней, моя дорогая. Только это не всегда мудро. А в нашем случае и то и другое. – Сосредоточенное выражение лица виконта говорило о том, что он был совершенно серьезен. – Если мне не изменяет память, ваша мать была дочерью вождя. Я не вижу никакой причины скрывать это.
Папина семья считала, что тут есть что скрывать. Трудно поверить, что человек с таким общественным положением, как его светлость, мог считать как–то по–другому.
– Я не ожидала, что вы не посчитаете нужным скрывать информацию о семье моей матери, милорд.
– Спенсер, – поправил он.
– Спенсер. Ведь я думала, что вам может не понравиться именно ее происхождение.
Виконт сел на скамью, и в этот раз именно он сжал ее руку.
– Давайте будем откровенны друг с другом. Я провел почти половину своей жизни среди людей различного происхождения и вероисповедания. Я встречал 'дикарей', которые были гораздо хитрее, чем английские шпионы, африканских женщин, соперничающих по красоте с французскими куртизанками, и сикхских правителей столь же миролюбивых, как Квакеры. Я давно научился не судить о людях – в том числе и об англичанах – только по их внешнему виду. Так что, происхождение вашей матери совершенно меня не волнует.
– Но это будет волновать всех остальных.
– Остальные возьмут пример с меня. Все зависит от того, как это преподнести. Если я представлю вашу мать, как иноземную индейскую принцессу, то именно так они и будут воспринимать ее. Эбби, я обещаю, что не допущу, чтобы вы подверглись хоть малейшему оскорблению.
Со своим обычным высокомерием, виконт Рейвенсвуд действительно полагал, что сможет управлять мнением людей о ее смешанной крови. Эбби даже близко не была так же оптимистично настроена, как Спенсер, перенеся слишком много оскорблений в свой адрес, пока росла. Но он на своем опыте достаточно быстро все поймет.
– Хорошо, – пробормотала девушка. – Поступайте так, как считаете нужным.
– Договорились. – Выпустив ее руку, Спенсер поднялся. – Я приглашу портниху, чтобы снять с вас мерки для новых платьев. Вам понадобится, по крайней мере, пять дневных и шесть вечерних, не говоря уж…
– Пожалуйста, не тратьте слишком много денег на платья, которые я буду носить только временно.
– Я запросто могу себе позволить одевать вас, пока вы в Лондоне.
Эбби также поднялась, испытав укол гордости от его самонадеянности. – Знаете ли, я не какая–то жалкая бродяжка, нуждающаяся в вашем милосердии. Если бы не ваш брат, я смогла бы заплатить за все эти вещи самостоятельно. Так что, я бы предпочла более скромный гардероб.
Глаза Спенсера сузились.
– Моя виконтесса, какая бы она не была, должна одеваться только в самое лучшее, мадам. Я всегда получаю то, что хочу, а сейчас я хочу, чтобы ни у кого даже мысли не возникло, что я плохо обращаюсь со своей женой. Это ясно?
Девушка вспыхнула от смущения. Без сомнения высокомерный негодяй считал ее настолько неподходящей женой, что собирался потратить кучу денег, чтобы придать ей презентабельный вид. Очень хорошо, если это именно то, что он хочет…
– Тогда мне будут нужны не только платья. Мне понадобятся шляпки ко всем нарядам, вечерние туфли, полусапожки для дневных прогулок, несколько ридикюлей, пару шалей, по крайней мере, две ротонды (ротонда – верхняя женская теплая одежда в виде длинной накидки без рукавов)…
Она прервалась, недовольная появившейся на его лице улыбкой, затем добавила:
– О, и давайте не будем забывать о женских сорочках, нижних юбках и двух ночных рубашках. Или Вас заботит только та одежда, в которой я буду появляться на публике? Полагаю, Вас совершено не волновало бы, ложись я спать голой, так как никто из тех, кто мог бы ‘строить всяческие догадки’ относительно вашей жены, ничего не увидит.
Улыбка Спенсера исчезла.
– Слуги могли бы увидеть. Не говоря уж… – Он запнулся, скрытое любопытство мерцало в его пристальном взгляде, скользящем вдоль ее тела. Потом, как будто осознав, куда смотрит, виконт резко поднял глаза и посмотрел ей в лицо. – Я прослежу, чтобы вы получили подходящие наряды для каждого случая, в том числе и для сна.
Значит, думала Эбби с каким–то извращенным удовлетворением, мысль о ней обнаженной явно взволновала его. Выходит, его реакция на их поцелуй была абсолютно не притворной. Виконт Рейвенсвуд мог не считать ее подходящей женой, но, тем не менее, казалось, действительно желал ее. Это должно было бы рассердить ее, вот только девушка могла поклясться, что ему все это совершенно не нравится. Должно быть, виконта действительно раздражает тот факт, что он желает такую, как она – самую обычную американку.
В Эбби как будто вселился озорной чертенок.
– А что на счет панталон – принято ли их носить среди женщин вашего круга? И корсеты. Будете ли вы настаивать, чтобы я также носила и их? Или вы предпочитаете, чтобы женская фигура была, так сказать, натуральной? Когда я надевала корсет, то заметила, что он поднимает мою грудь так…
– Никаких корсетов. – Категорический тон Спенсера совершенно не оставлял никакой возможности для возражений. – Что касается всего остального, поступайте, как вам нравится. Я оплачу все, что вы закажете, просто скажите портнихе, что вам нужно. Теперь, если вы меня извините… – Развернувшись, он быстро зашагал прочь. Казалось, будто он старается как можно быстрее отделаться от нее.
– Портниха не успеет сшить мои платья за несколько дней, Спенсер, – крикнула ему вдогонку Эбби, еще не готовая закончить игру. Это слишком забавляло ее. – Что я должна тем временем делать? Носить мои черные платья?
Виконт остановился и посмотрел на нее, раздраженно наморщив лоб.
– Я об этом не подумал. – Он принялся рассматривать аккуратные клумбы цветущих маргариток с летающими над ними пчелами и бабочками. – Полагаю, что вы могли бы перешить на себя старые платья моей мачехи.
– У вас есть мачеха? – спросила пораженно девушка.
Его выражение лица мгновенно стало замкнутым.
– Была. Думаю, Доротея сейчас живет в Италии. Я не видел ее уже много лет.
– Именно поэтому ни Вы, ни Ваш брат ни разу не упоминали о ней, когда выведывали все о моей семье и финансах?
Спенсер бросил на нее холодный взгляд.
– Мы с Дорой не ладили после того, как они с отцом стали жить раздельно, так что я редко говорю о ней.
– Ох. – Неудивительно, что он говорил ранее, будто раздельно проживающие жены не редкость.
– Зато с Нэтом они были близки, так что иногда он о ней упоминает, но, как я догадываюсь, мой братец был слишком занят, стараясь, во что бы то ни стало Вам понравиться, чтобы рассказывать наши семейные тайны. – В словах виконта сквозила горечь. Предательство брата задело Спенсера гораздо сильнее, чем он показывал. – И это напоминает мне, что я должен идти. Мне нужно встретиться со своим адвокатом по поводу всей этой путаницы. Не говоря уж о необходимости организовать приход портнихи и нанять для Вас камеристку… —
– Миссис Грэхэм со всем справляется. Нет никакой надобности нанимать кого–то, кто наверняка будет уволен после моего отъезда.
– Когда все закончится, я позабочусь, чтобы горничная не осталась без средств, – сказал он, слегка удивленный ее беспокойством о служанке. – Несмотря на то, что миссис Грэхэм вполне подходит на роль вашей компаньонки, кроме нее вам все же нужна настоящая камеристка, чтобы сопровождать вас. А теперь, если вы меня извините, я прямо сейчас пойду заниматься этим делом.
Отвесив ей низкий поклон, виконт Рейвенсвуд направился к дому легкой и уверенной походкой. Утренний бриз ерошил его каштановые волосы. Тем временем Эбби стояла на месте, совершенно потрясенная тем, что только что произошло. Все события развивались так стремительно. Одним махом она приобрела новый гардероб, камеристку и фиктивного мужа, который очевидно полагал, что должен улаживать каждый аспект ее роли в качестве его жены. Неудивительно, что виконт до сих пор не женился. Какая женщина могла бы соответствовать тем высоким требованиям, которые он выдвигал?
Все же девушка считала, что он имел полное право выдвигать свои требования. В конце концов, он был богатым виконтом. Однако ее раздражало, что виконт Рейвенсвуд, казалось, думал, будто ему придется спустить огромные деньги, чтобы, хотя бы отдаленно, придать ей приличный вид.
Очень хорошо, если ему так хочется, пусть выбрасывает на нее свои деньги. Как будто у нее был какой–то выбор. Так что, если это нужно, пусть одевает ее, обучает правилам поведения в высшем обществе и представляет своим друзьям.
А когда все это закончится, она будет благодарить свою счастливую звезду, что этот брак все же не был настоящим. Поскольку совершенно ясно, что лорд Рейвенсвуд был птицей слишком высокого полета для жизни с обычной американкой – такой, как она. Брак с ним означал бы жизнь в постоянном страхе сделать или сказать что–нибудь не так на людях. Каким же мучением могла бы быть такая жизнь.
Кроме тех случаев, когда он целовал бы ее.
Нет, ей не следует думать об этом. Поскольку этот путь ведет к душевным мукам, а ей этого было уже вполне достаточно за последнее время, большое спасибо.
Глава 6
Сплетни – это опасное занятие. Благоразумный слуга избегает их, кроме тех случаев, когда они помогают ему услужить своему работодателю.
Советы для Настоящего Слуги
Спенсер нетерпеливо барабанил пальцами по изогнутому подлокотнику дивана в гостиной, наблюдая, как надоедливая леди Брамли быстро строчит унизанной драгоценностями рукой в своем блокноте. Неужели этой чертовой женщине нужно записать каждое сказанное им слово?
Когда она подняла голову и бросила на него взгляд, он прекратил отбивать пальцами дробь и изобразил на лице улыбку. Галеон Сплетен была акулой среди акул. Малейший запах крови – и она тут как тут. Она вынюхивала уже слишком близко, и виконту это совершенно не нравилось. Не смотря на то, что, казалось, будто леди Брамли приняла за правду рассказ о его безумной влюбленности в Америке, весь ее вид говорил о том, что женщина сомневается относительно истории с Нэтом.
Спенсер бросил взгляд на часы – у него оставалось всего лишь несколько минут, чтобы убедить ее. Им с Эбби нужно выехать в театр в пять, если они хотят избежать столпотворения и попасть в его ложу, избежав необходимости отвечать на множество вопросов от любопытных театралов.
Леди Брамли постучала своим карандашом по записной книжке.
– Давайте посмотрим, правильно ли я все поняла. Вы говорите, что во время разбойного нападения вчера вечером ваш брат был ранен. И теперь он выздоравливает в вашем поместье в Эссексе.
– Абсолютно верно.
Она подняла на него невозмутимый взгляд.
– Должно быть, Вы вне себя от беспокойства.
– Мы действительно тревожимся за него.
– И, тем не менее, вы совершенно спокойно находитесь в Лондоне со своей молодой женой в то время, как он томится в деревне.
– Как Вы, безусловно, знаете, у меня здесь важные обязанности. Если бы я считал, что травма Нэта опасна для жизни, то, непременно, находился бы возле него. Но доктор уверил меня, что это не так.
– Не могла бы я поговорить с этим доктором?
– Конечно. Вы знаете моего семейного врача, доктора Годфри. – Спенсер с трудом подавил самодовольную улыбку. Леди Брамли очень скоро обнаружит, что он уже предусмотрел все лазейки, которыми она могла бы воспользоваться, чтобы найти нестыковки в его рассказе. Недаром совсем недавно он возглавлял шпионскую сеть.
Эвелине и леди Тиндэйл он рассказал ту же историю, что и леди Брамли. А всем остальным, вовлеченным в это дело, – только то, что посчитал уместным в данной ситуации. Все они были предупреждены говорить только то, что он им приказал. К счастью, они все любили Нэта. И не любили леди Брамли.
Сам он не испытывал неприязни к этой женщине – такие, как она, могли быть полезны. Но только, если отвечали его целям.
– Полагаю, леди Эвелина сейчас с ним в Эссексе? – попыталась она прощупать почву.
– Нет. Я отговорил ее туда ехать. Ее присутствие только подстегнуло бы Нэта встать с кровати раньше, чем он будет к этому готов, а мы не можем этого допустить, не так ли? Кроме того, девушке нужно готовиться к свадьбе. Она не может удалиться в деревню и жить там с моим братом.
– Ну что ж, если это такое легкое ранение, что даже невеста оставила вашего брата одного, – сказала она хитро, – я уверена, что мы увидим его в Лондоне не позднее, чем через день–другой.
Виконт натянуто улыбнулся.
– О, это может быть не так скоро, как вы думаете. – Хитроумный аспект этой истории заключался в том, что рана могла заживать так долго, как это было нужно Спенсеру. Например, из–за рецидива Нэт мог оказаться при смерти… ей Богу, если чертов идиот не появится в ближайшее время, то к тому моменту, как Спенсер с ним разберется, он будет просто мечтать о смерти. – Но он находится в надежных руках моих слуг в Эссексе.
– В самом деле? – По язвительному тону леди Брамли виконт догадался, что она не поверила и половине его рассказа. Но она никогда не докажет, что он лжет, разве что отправится в Эссекс и будет рыскать там по поместью. Но Спенсер этого не очень опасался, так как слуги и в Лондоне, и в поместье были ему всецело преданы. К тому же этим утром он отправил в Эссекс своего человека, чтобы тот лично сообщил всем в поместье, что они должны говорить каждому, кто будет спрашивать о Нэте.
Теперь Спенсеру только оставалось надеяться, что Нэт не появится за игорными столами в Бате, или Брайтоне, или где–нибудь в другом публичном месте, чтобы выставить его лжецом.
Он снова глянул на часы и поднялся с едва заметной улыбкой.
– Боюсь, что нам придется закончить эту беседу в другой раз. Мы с женой сегодня вечером идем в театр с леди Эвелиной и ее матерью. Я рассчитываю, что там у них троих будет возможность лучше познакомиться, учитывая… ээ… неловкость вчерашней встречи.
На лице леди Брамли отразилось удивление. Очевидно, она не ожидала, что он будет столь благосклонно относиться к своим будущим родственницам, в то время как затевалось что–то подозрительное.
– Хорошо, тогда, милорд, не буду вас отрывать от вашей очаровательной жены. Думаю, я уже узнала все, что хотела. – Она встала и послала ему лукавую улыбку. – На данный момент.
Когда она вышла из гостиной, виконт мрачно последовал за ней. Ему придется следить за Галеоном Сплетен. Она может сильно усложнить его жизнь, если он не будет держать ее под контролем, а он уже и так живет, как в аду.
Они как раз подошли к лестнице, когда Спенсер заметил свою «жену», спускавшуюся вниз. Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы он понял, что до этого момента не знал значение слова ад. Потому что, даже без нанятой им камеристки, которая должна была приступить к своим обязанностям только с завтрашнего дня, его дикий бутон розы превратился в восхитительный амарант. И, словно английский вор, каким он, в сущности, и был, он хотел дотянуться до этого цветка и сорвать его.
Мой Бог, только посмотрите на эти волосы: нити черного, как вороново крыло, шелка, свободно уложенные на ее голове. Спенсеру было бы достаточно всего лишь одного движения руки, чтобы они заструились вдоль ее спины. А это платье – разве оно когда–то принадлежало его мачехе? Дора никогда не выглядела в нем так. Но, похоже, что это все–таки ее платье, так как его лиф, сшитый для более худой женщины, натянулся, чтобы вместить пышные прелести Эбби. И, конечно, ей совершенно не нужен корсет. Платье и так уже подняло ее грудь слишком высоко. Если бы не рубины его матери, которые частично заслоняли вид…
– Добрый вечер, Спенсер, – сказала нерешительно Эбби. – Я надеюсь, что это подойдет для театра.
Черт побери, он был так поражен представшим перед ним зрелищем, что не мог сказать ни слова, а просто стоял и таращил на нее глаза.
К счастью, Леди Брамли никогда не отличалась молчаливостью.
– Конечно, это подойдет. Каждый раз, когда вид жены заставляет мужа потерять дар речи, леди Рейвенсвуд, вы можете быть уверены, что ему понравился ее наряд.
«Понравился» было совершенно не тем словом. Кому могла бы понравиться перспектива провести вечер, тщетно желая соблазнительную женщину?
Явно приободренная словами леди Брамли и его реакцией, Эбби застенчиво повернулась к виконту.
– А вы, милорд? – Она протянула ему руку. – Вы уже обрели способность говорить?
– Я работаю над этим. – Он взял ее руку, одновременно внимательно рассматривая девушку. Платье ей очень шло. Насыщенный пурпурный цвет выгодно оттенял кожу Эбби, а кружевная оборка с похожим на лепестки узором, пущенная по подолу, превратила его в модный наряд. Ему следует удвоить портнихе вознаграждение.
– Вы самое очаровательное существо, которое я когда–либо видел, моя дорогая, – добавил он. – Сегодня вечером всем присутствующим будет очень трудно сосредоточиться на том, что происходит на сцене и не смотреть на мою ложу. – Эбби рассмеялась мелодичным смехом, от которого у него внутри все сжалось, а чресла мучительно напряглись.
– Теперь вы меня дразните.
– Я никогда не посмел бы даже мечтать об этом, – ответил виконт, поднося ее одетую в перчатку руку к своим губам. Ее пальцы были изящны, как фарфор и, когда они задрожали под его губами, Спенсера захлестнула волна желания, несмотря на всю его решимость обуздать свою реакцию.
Девушка покраснела, затем прикоснулась свободной рукой к рубиновому ожерелью, которое когда–то принадлежало его матери.
– О, я еще должна поблагодарить вас за это украшение. Я не ожидала… – Взглянув на леди Брамли, она нерешительно добавила, – то есть, должно быть, оно довольно дорогое.
Он совершенно не заботился о его стоимости, когда послал Макфи наверх с этим чертовым ожерельем, чтобы Эбби прикрыла им свою соблазнительную грудь от его взгляда. Но теперь, когда она так и сделала, единственным желанием виконта было сорвать его с шеи девушки и как следует рассмотреть ее грудь во всем ее великолепии.
Вместо этого он заставил свой взгляд подняться к ее лицу.
– Какое может быть платье без драгоценностей?
– Действительно, какое? – хитро заметила леди Брамли.
Проигнорировав стоящую рядом женщину, Эбби послала ему многозначительный взгляд.
– Я буду очень осторожна с ним.
Спенсер сразу же понял, что девушка пыталась заверить его, что понимает, что ожерелье у нее временно.
– Я уверен, что будете. – Раздраженный ее напоминанием об их фарсе, он добавил, – А если нет, то это не большая важность – я просто куплю вам новое.
Когда Эбби широко распахнула глаза, сиявшие в тусклом освещении лестницы таинственным зеленым светом, он с трудом поборол неожиданное желание тут же привлечь ее в свои объятия и целовать до бессознательного состояния.
Леди Брамли прочистила горло.
– Я вижу, что его светлость был прав. – На этот раз, в ее голосе не было сарказма. – Все–таки, это брак по любви.
Когда Эбби побледнела, Спенсер потянул ее на себя, заставив преодолеть последние две ступеньки, и твердо положил ее руку на изгиб своего локтя. – Вы думали иначе, миледи?
Галеон Сплетен рассматривала их с приятным изумлением.
– Я не знала, что и думать.
Спенсер повел Эбби вниз по лестнице на первый этаж, вынудив леди Брамли поспешить вслед за ними.
– Вы знаете, такое не каждый день случается, что английский виконт вашего положения женится на американке, – сказала надоедливая женщина позади них.
– Просто не каждый день английский виконт встречает американку столь же очаровательную, как моя жена, – сразу же отпарировал Спенсер. Когда они достигли вестибюля, он подал знак лакеям, которые поспешили принести его пальто и ротонду Эбби.
Он одарил леди Брамли беспристрастной улыбкой.
– Надеюсь, вы извините нас, мы опоздаем, если не уедем прямо сейчас.
– В какой театр вы направляетесь?
– Ковент Гарден. – Он помог Эбби с ее ротондой и надел свое пальто.
Леди Брамли фыркнула.
– Я была там на прошлой неделе, первая пьеса напоминает какой–то нелепейший фарс, совершенно недостойный внимания. Вы ничего не потеряете, если пропустите ее. К счастью последующая игра была гораздо лучше. – Затем, достав из своего ридикюля бутылочку, леди Брамли помахала ею в воздухе. – Кстати, прежде чем вы ускользнете, мне хотелось бы немного больше узнать о любопытной смеси леди Рейвенсвуд – этом лекарственном напитке ее отца.
