Текст книги "Неприличная любовь"
Автор книги: Сабрина Джеффрис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)
Глава 16
Историю разбойника хочу я рассказать,
Что проживал в Ирландии много лет назад.
Отважный Вили Бреннан жил в килвудских горах
И многим знатным гордецам внушал смертельный страх.
Баллада неизвестного ирландского автора о реально существующем разбойнике
Хелена лежала в объятиях Дэниела, ощущая приятную усталость. Его дыхание слегка вздувало ей волосы, а рука нежно поглаживала живот. Она не могла припомнить, когда еще чувствовала себя в такой безопасности, такой защищенной и… желанной.
Поглядев вниз, Хелена увидела красное пятно между бедер. Ее девственность, доказательство того чудовищного поступка, который она совершила. Казалось бы, ей должно быть стыдно, но она ощущала только покой и тихую радость от того, что, наконец, стала по-настоящему близка с Дэниелом. Похоже, Розалинд не единственная в семье, у кого есть порочные наклонности.
– Дэниел, – прошептала Хелена.
– Да, любимая?
– У тебя когда-нибудь была… Я твоя первая девственница?
Он усмехнулся и поцеловал ее в плечо:
– Без сомнения. Моя первая благородная леди, если быть точным. – Он замолчал. – И последняя.
Пульс Хелены учащенно забился.
– Что ты имеешь в виду?
– Я собираюсь жениться на тебе, девочка. – Предательские мурашки пробежали по спине, но Хелена поспешила взять себя в руки. Она перевернулась на спину и посмотрела Дэниелу в лицо. Свет лампы падал так, что его черты были освещены только наполовину, и это напомнило ей о том, что в любую минуту он может придумать искусную ложь.
Однако взгляд Дэниела был открытым и серьезным.
– Я хочу жениться на тебе, Хелена, если, конечно, ты согласишься.
Надежда, радость и еще какое-то чувство, в котором она себе до сих пор не признавалась, наполнили ее сердце. Но она попыталась отбросить эмоции.
– Тебе вовсе не обязательно жениться на мне только из-за того, что ты меня обесчестил. Я знала, на что шла. Я сделала сознательный выбор стать… твоей любовницей.
Дэниел наклонился к ней и провел губами по ее щеке.
– А я имею серьезное намерение жениться на тебе. – В его глазах загорелись озорные искорки. – Не тебя одну обесчестили, знаешь ли. А как же я? Раз уж ты воспользовалась моей слабостью, то теперь, как честная девушка, должна выйти за меня замуж.
– Если бы все мужчины вступали в брак после своей первой близости, ты бы уже давно был женат. Сколько тогда тебе было лет – девятнадцать, двадцать? – усмехнулась она.
– Не уверен, что ты хочешь об этом услышать.
– Представь себе, хочу. Если ты намерен сделать меня своей женой, мне надо знать, во что я впутываюсь. Так сколько тебе было лет?
– Четырнадцать.
– Четырнадцать! Рановато ты начал трудиться на этой ниве…
– Мне немного помогли, – проворчал он. – Крауч и остальные ребята решили, что меня пора познакомить с этой стороной жизни. Так вот, они отвезли меня в гостиницу в Гастингсе и купили мне девушку легкого поведения. Тогда-то я и ступил на путь греха…
– Путь, который ты с тех пор тщательно мостишь. – Этими словами она выдала свою ревность, но ничего не могла поделать.
Дэниел погладил ее по щеке, его лицо стало озабоченным.
– Я больше не хочу лгать тебе, Хелена. Я вел довольно беспутную жизнь, у меня и впрямь было много женщин. Но я давно уже не легкомысленный юнец, мне хочется остепениться и иметь семью.
– Так вот чем ты занимался, когда я зашла к тебе домой в Лондоне, – холодно заметила она. – Устраивал пробы на роль жены?
– Господи, – простонал он, – похоже, ты никогда об этом не забудешь.
– Это незабываемо.
– Может быть, для тебя. А я бы выбросил Сэлл из головы в то самое утро, если бы ты не переставала мне постоянно о ней напоминать. – Он остановился взглядом на ее губах. – Зато я никогда не забуду ни одной минуты сегодняшней ночи. Ты пытаешься уклониться от ответа, но я тебе не позволю. Ты выйдешь за меня замуж?
Хелена чуть было не воскликнула: «Да!» Часть ее не желала ничего лучшего. Дэниел был первым мужчиной, который принимал ее такой, какая она есть, который знал обо всех ее достоинствах и снисходительно относился к недостаткам. Он был первым, кто потрудился заглянуть за маску ее холодности и высокомерия.
Но очаровывать противоположный пол было его призванием, и это останавливало Хелену. Будет ли она счастлива с человеком, который полжизни провел в постели с женщинами, куда более искушенными в науке любви, чем она? А что, если Хелена ему быстро наскучит и он захочет вернуться к своей беспутной жизни? Она этого не переживет.
Хелена продолжала молчать, Дэниел нахмурился:
– Я знаю, что я ниже тебя по положению, и ты могла бы составить лучшую партию, но…
– Ты вовсе не ниже меня, – запротестовала она. – Ни в одном из тех смыслов, которые в это вкладывают. Моя родословная ничуть не лучше твоей. Папа присвоил себе титул обманным путем, а мама была актрисой. – Она дотронулась до его руки. – А что касается более хорошей партии, то ты единственный мужчина, который мне нужен.
Дэниел вздохнул с облегчением.
– Ну а обеспечить-то я тебя сумею. Может, поначалу тебе придется жить и не в такой роскоши, как привыкла, но нуждаться мы ни в чем не будем, это точно. А со временем, когда мое дело станет более прибыльным, мы сможем себе многое позволить. – Уголки его губ поползли вверх. – Ради тебя я даже перееду из Сент-Джайлза.
– Боюсь, я бы сделала это одним из условий брака, – усмехнулась она. – Но меня беспокоит вовсе не это.
– Тогда что же, моя хорошая? – Он провел рукой по ее плечу.
Хелена не решалась посмотреть Дэниелу в лицо и поэтому уткнулась взглядом в его грудь.
– Почему ты хочешь жениться на мне, Дэнни? – Она почувствовала, как напряглась его рука.
– Да уж не из-за приданого, которое дает за тобой Грифф. – Услышав обиду в его голосе, Хелена подняла глаза и встретила его настороженный взгляд.
– Я знаю.
– Мне не нужны деньги Гриффа. И твои тоже. Раз уж мы об этом заговорили, я ничего у него не возьму.
– Это еще почему? – возмутилась она. Дэниел удивленно вскинул бровь, и Хелена поспешила пояснить: – Они будут совсем не лишними. А, кроме того, Грифф должен эти деньги нам обоим после того, во что он нас впутал прошлым летом.
– Это правда. – Дэниел с улыбкой провел по ее губам большим пальцем. – Так ты выйдешь за меня замуж?
– Я… я не знаю. Ты еще не ответил на мой вопрос. Почему ты хочешь на мне жениться?
– А зачем люди вообще женятся? Чтобы всегда быть вместе, чтобы наслаждаться обществом и телом друг друга… – Он погладил ее по бедру, и в его взгляде загорелись искорки желания.
«А как же любовь?» – подумала Хелена, но не произнесла это вслух. Она вовсе не хотела, чтобы Дэниел, как ее бывший жених, разбрасывался громкими словами. Он ведь предложил ей выйти за него замуж, одного этого должно быть достаточно.
– Тебе вовсе не обязательно жениться для того, чтобы заниматься любовью, уж в этом я уверена, – усмехнулась Хелена.
– Да, но я хочу это делать только с тобой. – Его голос стал нежным. – Я еще никогда не просил женщину стать моей женой. Ни одну женщину я не желал так сильно, как тебя. Не только сегодня ночью. Всегда.
Хелена отвернулась от него, стараясь спрятать лицо.
– Может быть, тебе так только кажется… – «И тебе это в новинку – я же первая благородная леди, которую ты соблазнил».
– Я знаю, о чем говорю, Хелена.
– А может, ты чувствуешь себя обязанным жениться на мне…
– Да не чувствую я себя обязанным, черт возьми! – Дэниел раздраженно повернул ее к себе: – Неужели тебе так трудно поверить, что ты можешь быть по-настоящему кому-то нужна?
– Да! – Слово слетело с ее губ, прежде чем она успела подумать. Пытаясь справиться со слезами, Хелена поняла, что именно здесь кроются причины всех ее сомнений. – Да, мне трудно в это поверить. Еще ни один мужчина не воспринимал меня так, как ты. Все они видели во мне только старую деву, злую на язык, да к тому же с серьезным физическим недостатком. А ты привык к обществу прекрасных женщин…
– Так вот что тебя беспокоит! Все эти другие женщины… – Его злость начала проходить, он протянул руку, чтобы вытереть ее слезы. – Для меня ты прекраснее их всех, вместе взятых. Ни одна из них не интересовала меня дольше одной ночи. – Дэниел криво усмехнулся: – Думаю, я, и сам их не слишком волновал. Им были нужны мои деньги или Удовольствие, которое я мог доставить. Парочке из них льстило то, что я сын знаменитого Дикого Дэнни. С этими женщинами было весело, но ни одна из них всерьез обо мне не думала. Именно поэтому связи с ними были всего лишь развлечением. И я всегда чувствовал себя одиноким.
Он приподнял лицо Хелены за подбородок, заставляя ее встретиться с ним взглядом.
– С тобой все по-другому. Ты смотришь на меня и видишь Дэниела Бреннана, меня самого, а не моего папашу, или мой кошелек, или моего Джона Томаса. Вот почему заниматься с тобой любовью – это совсем другое дело. Я никогда не чувствовал ничего подобного… Два тела сливаются в одно, два сердца бьются одновременно, соединение людей, которые нужны друг другу. Так к чему мне другие женщины?
Хелена смотрела в его любимое лицо, и ее сердце бешено стучало. У этого мошенника есть дар убеждения, а ей хочется ему верить. Если бы не его богатый опыт общения с женщинами, она бы не колебалась ни секунды.
– Тебе не обязательно отвечать сейчас, любимая, – прошептал Дэниел. – Дай время, и я докажу, что мои намерения серьезны. Я буду ухаживать за тобой по всем правилам. Но у меня должна быть надежда, что ты хотя бы подумаешь над моим предложением.
– Хорошо, – прошептала она в ответ, прислушиваясь к тому, как радостно бьется ее сердце. – Хорошо, Дэнни.
«Мой Любимый». Она задержала дыхание. Неужели она настолько безрассудна, что влюбилась в этого плута?
Да и как остаться равнодушной? Он был храбрым, сильным и нежным. Хелена не забыла, как яростно бросился он на ее защиту сегодня днем, а когда ему понадобилась помощь, доверился ей не колеблясь.
Конечно, у него были слабые стороны – он любил, и поддразнить ее, и пофлиртовать с другими, а временами бывал слишком нахален. Но его недостатки особенно притягивали Хелену. Он открыто говорил о том, о чем она позволяла себе только думать, делал то, что в глубине души ей самой всегда хотелось сделать, мог угадать ее самые нескромные желания.
Влюбиться в него было чистым безумием. Когда-то она уже отдала свое сердце Фарнсуэрту и заплатила за это слишком высокую цену. Второго раза она не вынесет.
Конечно, Хелена не верила в то, что Дэниел способен ее предать, и все-таки ей следовало быть настороже… Но как тут можно устоять, когда он целует ее так нежно…
Дэниел откинулся назад и притянул Хелену к себе:
– Иди ко мне, девочка, нам надо поспать.
– Я не могу сейчас спать, – сказала она, высвобождаясь из его объятий. – Мне нужно… смыть кровь.
Он застонал:
– Ну что я за неотесанный чурбан! Даже не подумал об этом. Но я не привык к девственницам. – Дэниел набросил на себя одеяло. – Иди, но долго не задерживайся, скоро наступит утро.
Хелена наклонилась и быстро поцеловала его в губы, затем надела сорочку, взяла лампу и вышла из сарая. Ей и правда хотелось поскорее помыться, но это была не единственная причина, по которой она решила улизнуть из постели. Хелену переполняло радостное возбуждение, и она знала, что не сможет сомкнуть глаз. Да и после их разговора у нее появился повод для размышлений. Ей надо собраться с мыслями, а в этих случаях ее помощниками всегда становились альбом и карандаш.
На улице Хелена поежилась от холода. Вода была ледяной, и она быстро ополоснулась, молясь о том, чтобы их юный хозяин не вздумал в это время выйти во двор. Затем она вернулась, укуталась в мантилью, достала рисовальные принадлежности и направилась к месту их ночлега.
Дэниел уже спал, и это ее не слишком удивило. У них был изнурительный день, а ему еще пришлось сражаться с мистером Уолласом. Расположившись у Дэниела в ногах, Хелена повесила лампу, вытянула ноги и начала рисовать.
Одеяло закрывало его бедра и то, что находилось между ними, но его грудь и руки, закинутые назад, служили прекрасной натурой. Сначала она набросала контуры его тела, мускулистые грудь и плечи. К деталям она вернется позже, а сейчас надо нарисовать лицо.
Лицо Дэниела было настоящим подарком для художника. Оно не было классически красивым, но каждая его черточка говорила о том, что у его владельца сильный характер и непростая судьба.
Хелена отложила карандаш. Наверное, глупо тянуть с ответом. Даже если он когда-нибудь решит наведаться к одной из старых знакомых, разве это будет так уж важно? Комок подступил к ее горлу. Еще как важно! Это разобьет ей сердце, а ведь она провела годы, стараясь уберечь себя от подобных потрясений.
Дэниел обещал, что никогда ей не изменит, и ей хотелось в это верить. Но в более привычной обстановке она будет точно знать, что Дэниел хочет на ней жениться не под влиянием минуты. Как только они спасут Джульет, они смогут проводить много времени вместе, и тогда ей будет проще ответить на его предложение.
Джульет. Хелена застонала. Она совсем забыла о Джульет. Сегодня ночью время остановилось, она чувствовала себя такой счастливой в объятиях Дэниела. Но утром все вернется на свои места. Им вновь придется иметь дело с Краучем и его дружками.
Бедный Дэнни, сколько же ему пришлось вынести! Интересно, знал ли он своих родителей до того, как их повесили? А потом его воспитателем стал такой человек, как этот Крауч. В голове Хелены роились вопросы, которые она хотела ему задать, тысячи вещей ей нужно было узнать, до того как она вверит ему свое будущее и жизнь. А пока ей так уютно сидеть рядом с ним, отгородившись от всего мира…
Хелена вновь принялась за рисование. Она уже набросала верхнюю часть тела Дэниела, оставалось только навести тени и прорисовать детали, но вдруг она заметила, что он проснулся и смотрит на нее.
– Ой! – воскликнула Хелена, смутившись. – Я совсем не собиралась тебя будить.
Дэниел хотел, было убрать руки из-под головы, но она запротестовала:
– Нет-нет, не делай этого! Не двигайся!
– Почему? Что ты там рисуешь?
– Тебя спящего. – Увидев его усмешку, она добавила: – Хотя теперь, когда ты проснулся, мне придется рисовать тебя, довольного собой.
Дэниел положил руку на ее голень и медленно провел ею до колена.
– А я и, правда, доволен.
– Неужели? – Она поспешила закончить рисунок раньше, чем он успеет переменить позу.
– Отчего же мне не быть довольным? Я просыпаюсь и вижу, что меня рисует прекрасная полуобнаженная женщина.
Он откинул мантилью и принялся разглядывать ее тело. Хелена внезапно поняла, что на ней надета только прозрачная сорочка, а лампа весьма откровенно освещает ее грудь.
Ей захотелось отразить в рисунке его жадный взгляд, говорящий: «Я хочу тебя». Он всегда вызывал в ней ответное желание.
– Я думала, ты хочешь спать.
– И не ошиблась. А вот ты, похоже, не слишком.
– Я не смогла уснуть.
– Могу я надеяться, что вместо этого ты решила обдумать мое предложение?
– Да. – Она потупила глаза. – И… некоторые другие вещи.
Дэниел повернулся так, что его лицо оказалось полностью в тени.
– Какие, например?
– Ты говорил, что Крауч отвел тебя к твоей первой женщине в четырнадцать лет. Ты начал у него жить, когда тебе было девять, ведь так?
– Да. – В его тоне послышалась настороженность.
– А сколько тебе было лет, когда ты попал в работный Дом?
– Зачем тебе это?
– Я хочу знать о тебе все. Разве это так уж удивительно?
– Нет. – Он вздохнул. – Думаю, мне было лет шесть. Я не слишком хорошо помню первый день в работном доме, осталось в памяти только, что было очень холодно, и я хотел есть. Но после того как моих родителей повесили, я всегда был голоден. Кочевал от родственника к родственнику, и никто не желал меня брать. Они все боялись моей дурной крови.
– Ах, Дэниел! – Хелена отложила карандаш. – Это ужасно.
– Последний родственничек подбросил меня в приходской приют, а те определили в работный дом в Мэлдоне. Это в Эссексе.
– И ты жил там три года, пока Крауч тебя не нашел?
– Да, он покупал в Мэлдоне катер, и ему нужен был паренек, который переправит его обратно в Суссекс. Он пришел и забрал меня оттуда, даже заплатил за меня хорошие деньги. Я был довольно крупный для своего возраста и достаточно рослый для той работы, которую должен был выполнять. Мне надо было уметь быстро забираться на мачту, только и всего. А, кроме того, думаю, Краучу понравилась идея взять сына Дикого Дэнни в свою шайку.
– Владельцы работного дома знали, кем были твои родители?
– Да, – глухо отозвался он.
– Полагаю, они только обрадовались, что могут сбыть тебя с рук контрабандисту, – сказала Хелена, пытаясь представить, каково это – быть проданным, словно вещь. – И не посмотрели на то, что ты был всего лишь ребенком.
– На самом деле они оказали мне услугу. Крауч обращался со мной в десять раз лучше, чем в работном доме. До того как я встретил Гриффа, я думал, что Веселый Роджер – лучший человек на свете. Он отлично ко мне относился. Вот почему мне так трудно представить, что он мог похитить Джульет. Конечно, Крауч – мошенник, но я никогда не считал его злодеем. Такой поступок совсем не в его духе.
– Полагаю, в нем есть что-то хорошее, раз он взял к себе девятилетнего сироту и стал о нем заботиться. – Хелена вертела в руках карандаш. – А как насчет твоих родителей? Ты их помнишь?
На секунду боль исказила его суровые черты.
– Немного. Но одно я помню отчетливо. Мама всегда целовала меня в кончик носа перед тем, как уложить спать. «Вот мой храбрый мальчик, – говорила она. – Такой же храбрый, как его папаша». – Лицо Дэниела стало жестким. – Да, он был отчаянным человеком, мой отец. Втянул маму в свои грязные дела, довел ее до виселицы, ни секунды не думал о том, что может случиться с его сыном, – в этом было все его бесстрашие. Какой благородный характер, ты не находишь?
Дэниел говорил равнодушно, словно его боль была настолько сильной, что он боялся ей поддаться. Сердце Хелены заныло.
– Значит, твоя мама попала на виселицу из-за отца?
– Частично. Она была с ним в ту ночь, когда их схватили. А в том, что их схватили, виноват дядя. Брат мамы. Он выдал родителей солдатам. Я сам узнал об этом несколько лет назад, когда начал собирать информацию о своей семье. Услышав о том, что сделал дядя, я хотел выследить его и прикончить голыми руками. – Ярость исказила лицо Дэниела, и Хелена припомнила, с какой убийственной злобой он недавно смотрел на Уолласа. Но внезапно вспышка гнева прошла, и Дэниел тяжело вздохнул. – Однако оказалось, дядя утопился вскоре после того, как моих родителей повесили. Думаю, он просто не вынес того, что сделал.
– Ах, Дэнни! – прошептала Хелена, не в силах скрыть жалость.
Голос Дэниела стал жестким.
– Вот в двух словах история моей семьи. Банда отъявленных негодяев, ты не находишь?
Хелена подыскивала ответ, который не задел бы его гордость.
– Ну что ж, ты выиграл у меня пару очков, не больше.
– Что ты имеешь в виду? – настороженно спросил он.
– Мой отец тоже негодяй, помнишь? А вот мерзавца дяди у меня нет, так что твои родственники ведут в счете.
Он смотрел на нее долгую минуту. Затем легкая улыбка тронула его губы.
– Если считать мать, получается один к трем. Но мои-то все мертвы, а твой живет и обделывает свои грязные делишки. Один живой родственник даст фору целой череде мертвецов.
– Возможно. – Она покачала головой и грустно улыбнулась: – Ах, Дэнни, подумай о наших бедных детях. Представляю, с чего придется начать их воспитание – раздадим им пистолеты и научим мошенничать. Ведь их дурная кровь рано или поздно обязательно даст о себе знать.
Дэниел откинулся назад, его взгляд потеплел.
– Ты даешь мне надежду, милая, говоря о детях. Правда, для них я бы желал лучшей жизни. Пусть они будут похожи на тебя и твою маму.
– А я бы не возражала, если бы они походили на тебя, – сказала Хелена, смущаясь, – хотя бы чуть-чуть.
– Значит, я все-таки не такой уж злодей? – усмехнулся он.
– Я этого не говорила, – поддразнила она. Но, по-моему, в каждом ребенке должен жить чертенок.
Дэниел неожиданно встал на колени, взял у нее из рук альбом и отложил его в сторону.
– А мой чертенок, похоже, как раз хочет пошалить. Раз уж такая девушка его в этом поддерживает…
Одеяло упало, обнажив его «дружка», который увеличивался прямо на глазах. Во рту у Хелены пересохло, она почувствовала, как в ней просыпается желание, несмотря на то, что ее плоть все еще слегка болела.
– Я ведь пока не дала согласия на брак. Разве нет? – сказала она, напоминая об этом скорее себе, чем ему.
Однако Дэниела это не остановило. Он начал медленно стягивать сорочку с ее плеча.
– Но ты согласишься, девочка. Обязательно.
Сет снова выглянул в окно. Наконец-то свет в сарае погас. Он выскользнул наружу и быстро побежал в его направлении. Бесшумно отворив дверь, он прислушался, но не услышал ничего, кроме храпа. Внутри было темно, но Сет надеялся, что сможет найти лошадь без помех.
Он на секунду засомневался – мистер Бреннан такой огромный, он может сбить его с ног одним ударом. Но миссис Бреннан – очень милая леди, она не позволит мужу так поступить. А, кроме того, Сет собирался одолжить лошадь только на время и вернуть ее задолго до наступления утра. Бреннаны даже не узнают, что он ее брал.
Когда еще у него появится такой шанс – в карманах звенит серебро, родители уехали на всю ночь, в конюшне стоит оседланная лошадь. Идеальный момент! Мэг увидит, как он с важным видом входит в пивную ее родителей, заказывает эль, расплачивается собственными деньгами, и сразу поймет, что он уже не мальчик. И на этот раз не будет так обидно смеяться, если Сет попытается ее поцеловать позади пивной.
Он прокрался в стойло и осторожно вывел лошадь из сарая, затем прикрыл за собой дверь и сел в седло. Как только он выехал на дорогу в Седлском, его мыслями снова завладела Мэг с ее мягкими и нежными губами. Ярко светила луна, поездка сулила немало удовольствий.
Чувство вины на минуту посетило Сета, когда он подумал о родителях. Его мамаша не одобрила бы, если бы узнала, что он потратил серебро на выпивку, в то время как оно очень пригодилось бы на ферме. Но ведь он взял не все деньги, а ровно столько, чтобы выпить пару кружек эля и произвести впечатление на Мэг. Остальное пойдет родителям, которые все равно никогда не узнают, какую сумму дал ему мистер Бреннан. На этом чувство вины покинуло Сета, снова уступив место мыслям о Мэг.
Он уже приближался к мосту через Брэд, когда прямо перед ним возникли две темные фигуры. Суровый голос окликнул:
– А ну-ка постой!
Сета охватил ужас. Разбойники? И так близко от Седлскома? Он слышал рассказы об их страшных делах от отца, но не слишком в них верил и, уж конечно, был не настолько храбр, чтобы встретиться с ними лицом к лицу. Сет развернул лошадь, надеясь побыстрее убраться прочь, но позади раздался пронзительный свист, и лошадь застыла на месте, не пожелав сделать больше ни шагу.
Грубые руки стянули Сета на землю. Одна из темных фигур зажгла лампу и осветила его лицо. Он мог увидеть только горящие в темноте глаза и злобно искривленный рот.
– Кто ты, парень? – произнес рот. – И где ты достал эту лошадь?
– Я… я…
– А ну-ка говори! – прорычал мужчина и подал знак своему товарищу. Тот заломил руку Сета, заставив его вскрикнуть. – Ты украл мою лошадь.
– Я не крал ее! Это они ее украли! – воскликнул Сет, слишком поздно спохватившись, что сболтнул лишнее.
По губам мужчины пробежала улыбка.
– Они? Большой мужчина и хромая женщина? Так ты у них ее взял?
– Я… я… не брал ее. Я ее просто… одолжил ненадолго. Клянусь!
– А где они сейчас? – спросил человек.
Сет судорожно вздохнул. Меньше всего ему хотелось вести негодяя к своему дому, но выхода не было. Вдруг этот грозный мужчина выпорет его, решив, что именно он украл лошадь, или, хуже того, повесит? И хотя Сету было трудно поверить в то, что семья Бреннанов – воры, он вспомнил о том, что мистер Бреннан, возможно, хотел забраться в его собственный дом. Так зачем ему отвечать за их преступления?
– Я не знал, что они ее украли, а не то бы ни в жисть не позволил им остановиться у нас в сарае.
– Они все еще там? – спросил мужчина. Сет поколебался, затем кивнул:
– Они спят.
– А они знают, что ты взял их лошадь?
– Нет, Я… Я не собирался уезжать надолго. – Он молился о том, чтобы эти люди не нашли серебро в его карманах. Может быть, оно тоже украдено, и, кому бы оно ни принадлежало раньше, теперь они обвинят в краже Сета.
– Скажи-ка мне: а где он, этот твой сарай? – Сет объяснил, как добраться до его дома.
Внезапно фонарь убрали от его лица, и мужчина, который его держал, обратился к своему товарищу:
– Ты все слышал. Теперь поезжай к тому человеку Крауча, Сьюарду, и скажи, что мы их нашли, да приведи его к ним. Он говорил, что не заплатит, если не увидит Дэнни Бреннана живьем. А теперь поторапливайся.
Сету стало ужасно стыдно. Он и раньше слышал имя Крауча. Похоже, дело здесь вовсе не в воровстве лошади, речь идет о каких-то грязных делах, в которых замешаны контрабандисты. А он только что отдал им на расправу своих гостей.
