Текст книги "Удержать птицу счастья"

Автор книги: С. Хилл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

Хилл Сьюзен
Удержать птицу счастья

С. Дж. ХИЛЛ

УДЕРЖАТЬ ПТИЦУ СЧАСТЬЯ

Анонс

Саша Ламберт, отчаявшись создать семью, решила воспользоваться услугами донора-отца и родить ребенка без мужа. Но накануне своего визита в клинику она познакомилась с мальчиком Коди. Тот пожаловался Саше, что у него нет мамы, а папа не намерен жениться во второй раз. Однако, познакомившись с отцом мальчика, девушка видит, что и он, и его сын нуждаются в любви и женской заботе Как поступит Саша? Найдет ли она свое счастье?

Глава 1

– Но почему?

– Такой пронзительный голосок никакая стена не заглушит, – буркнула Саша Ламберт, стараясь сохранить спокойствие.

Полюбуйся, что порой вырастает из милых деток. Еще не поздно передумать! – насмешливо предостерег ее внутренний голос.

Я не хуже любой другой женщины умею обращаться с детьми. Просто мне надо разобраться в ситуации, подумала Саша.

– Послушай, мальчик, – тихо проговорила она. – Я не могу похоронить твоего Генри. Я не занимаюсь такими вещами.

Огромные глаза ребенка с обидой уставились на нее. Коротенький пухлый палец ткнул в сторону двери.

– А папа сказал, что у вас на вывеске написано: вы делаете все.

Саша беспомощно вздохнула, заметив слезы на кончиках его невероятно длинных ресниц.

– Вообще-то там сказано, что мы обслуживаем любые торжества. Но это не совсем так.

Прости. За организацию похорон я не берусь.

Как ни старалась Саша не повышать голоса, слова ее гулко раскатились по магазинчику "Товары на любой вкус". Покупатели с удивлением взглянули на высокую, стройную женщину, стоящую у макета железной дороги в центральном проходе.

Саша не обратила на них ни малейшего внимания, рассматривая мальчишку с высоты своего роста.

– Но мне очень надо, – захныкал он, и слезинка скатилась по щечке, усыпанной рыжими веснушками. – Папа рассердится, когда узнает, где я гулял. Но мне обязательно нужно похоронить Генри.

Саша пыталась не замечать нарастающей в глубине души жалости. Не вздумай сочувствовать, твердил ей внутренний голос. Тщетно! Да и холодные, осуждающие взгляды покупателей не способствовали успокоению совести.

Саша нахмурилась, бросив сердитый взгляд в сторону кассы. Как и большинство женщин, она отличалась мягкосердечностью.

Надо же было так сглупить – переехать в Аллен-Спрингс, штат Монтана! Да и сейчас разве ее вина, что бедный старый Генри умер прямо в магазине?

– Думаю, твой папа поймет, если ты все ему расскажешь. – Ее голос прозвучал мягко, но решительно.

– Не-а, не поймет. – Мальчик потупился с несчастным видом. – Он никогда меня не понимает и жутко разозлится. Я знаю.

Саша расстроенно прикрыла глаза, беспросветное горе ребенка тронуло ее до глубины души. Она с трудом подавила желание отбросить с его лба вьющуюся каштановую прядь.

Спокойней! Не принимай близко к сердцу!

Только не сегодня. У тебя есть дело, к которому нужно подготовиться. Если повезет, скоро ты будешь заботиться о собственном младенце.

– Ладно, – покорившись судьбе, проговорила Саша, – наверное, мне стоит поговорить с твоим отцом. – Она протянула ребенку носовой платок. – Вот. Высморкайся. Как зовут твоего папу?

– Нет! Тебе нельзя! – Голос мальчика задрожал от страха. – Я.., я скажу ему сам. – Он попятился к выходу, и из прорехи на его черных штанишках выглянула острая коленка.

Саша была поражена. Господи, каким же чудовищем должен быть отец, чтобы вызывать в мальчике подобный ужас? И где он сейчас, когда так нужен сыну? Уже в пятый раз за последние дни ребенок приходит к ней в магазин. Один.

Она стремглав бросилась к двери и со звоном захлопнула ее. Хорошо иметь длинные ноги и высокий рост – можно обогнать кого угодно!

– Думаю, нам надо поговорить, – твердо заявила Саша, положив руку на худенькое детское плечо. – Идем. Я вчера испекла печенье. – (Мальчик все еще сомневался.) – Шоколадное, с орехами.

Это решило дело. Он поплелся за ней, шаркая подошвами черных кожаных ботинок по стертым половицам.

Саша снова посмотрела на мальчика и поморщилась. Практически все ребятишки из Аллен-Спрингса щеголяли в джинсах, футболках и кроссовках. Этот малыш резко отличался от них в своей белой рубашке, брючках и кожаных ботинках. Точно так же он был одет каждый раз, когда заходил в магазин.

– Как тебя зовут? – мягко спросила Саша, введя его за руку в квартиру. Почему-то ей не удалось выяснить это раньше.

– Коди, – сказал он, с интересом озираясь вокруг. – Ты здесь живешь? Мне нравится.

Его пухлые пальчики потянулись к игрушечному попугаю, висящему над диваном.

– Паровозики, – вдруг взвизгнул Коди и с сияющими глазами бросился к стенду, установленному посреди гостиной. Приоткрыв рот, он с восторгом разглядывал красные локомотивы, неподвижно стоящие на рельсах, которые Саша уложила прошлой ночью. – Четыре, – прошептал мальчик себе под нос, кивая. Это паровоз и вагончики. Вот этот – грузовой.

Размышляя над реакцией парнишки, Саша достала молоко из холодильника и налила два стакана – себе и ребенку. Похоже, Коди очарован ее последним проектом. Вот и славно. Его интерес сулит успех ее планам расширения бизнеса.

Усмехнувшись, Саша вынула немного печения из банки, стоящей на кухонном столе, и положила на поднос. Будучи старшей из шестерых братьев и сестер, она обладала огромным опытом общения с малышами. Саша поморщилась. Неудивительно, ведь в течение долгого времени она была в семье и за маму, и за папу.

Тот факт, что этот ребенок отличался от всех остальных детей, за которыми Саше приходилось присматривать на протяжении школьных и студенческих лет, означал, что ей придется найти к нему особый подход.

– Давай поедим во дворе, – предложила она мальчику, открывая ногой раздвижную дверь и держа в руках поднос. – А затем поговорим с тобой о Генри.

При упоминании этого имени круглое личико Коди помрачнело.

– Генри умер, – грустно пробормотал он, выходя вслед за Сашей на крохотную лужайку. – Я не хотел обижать его. Просто вынес его погулять.

От печали, звучащей в его голосе, у Саши заныло сердце. Вот бедняжка!

– Я всегда носил его так осторожно.

– Не думаю, Коди, что это была хорошая идея, ведь золотые рыбки не любят гулять. Им нравится плавать в аквариуме.

Коди с безутешным видом покачал головой.

– Не важно, – прошептал он. – Все умирают.

Что и говорить, серьезный вывод из его пятилетнего жизненного опыта!

Саша нежно взъерошила его волосы.

– А кто еще умер? – спросила она, ожидая, пока Коди на нее посмотрит.

Он так и не посмотрел. Вытерев слезы грязным кулачком, Коди взял печенье и начал жевать.

– Рокет, – ответил мальчик едва слышным голосом.

– Кто такой Рокет?

– Мой пес. – Коди внимательно взглянул на Сашу, словно оценивая ее умственные способности. – Его сбила машина, когда я выпускал его за ворота. – Он шмыгнул носом. – А еще Джордж и Гертруда.

Саша нахмурилась. Бабушка с дедушкой?

– От чего они умерли? – мягко спросила она.

– От переедания. – Он взял еще одно печенье, сжимая в другой руке стакан с молоком.

Саша была озадачена.

– От переедания? – Она не понимала, о чем он говорит. Наверное, его безответственные родители еще хуже, чем ей показалось вначале. – Но ведь ты не виноват в этом. Люди едят, сколько им хочется. Если не считать маленьких детей, конечно. Никто тебя не винит, Коди.

Он с сомнением покачал головой.

– Я давал им слишком много корма. – Его рот был набит печеньем, и Саша решила, что ослышалась.

– Корма?

Коди кивнул.

– Ага. И я плохо чистил клетку. – Он принялся с печальным видом ковырять дерн носком ботинка. – Папа говорит, нельзя постоянно пичкать канареек кормом. Им не нравится, когда их беспокоят. Однажды Гертруда перестала петь, а потом умерла.

Саша улыбнулась, осознав свою ошибку.

– И это все? – спросила она, не удержавшись, чтобы не погладить его темноволосую пушистую голову.

– Не-а. – Он допил молоко и нагнулся, чтобы сорвать одуванчик.

– Кто еще?

Карие глаза Коди вновь уставились на нее.

– Шелли.., это была черепашка. И Ролли.

– Кто такой Ролли? – Саша чуть ли не с ужасом ждала его ответа.

– Хомячок, – коротко сказал мальчик. – Он вылез из клетки, и папа наступил на него.

Нечаянно, конечно.

– А, понятно. – Саша вздохнула, с жалостью глядя на круглое детское личико. Мальчик с таким несчастным видом перечислял своих умерших зверушек.

– Генри был моим последним другом. А теперь он тоже умер. Как и мама.

Это прозвучало так неожиданно, что Саша подскочила на стуле.

– Твоя мама, – севшим голосом повторила она, пораженная его признанием. – Что случилось с мамой?

Коди громко всхлипнул.

– Она тоже умерла. – Мальчик низко опустил голову, отворачиваясь от Саши.

– Она болела чем-нибудь? – Саше не хотелось задавать этот вопрос, но почему-то захотелось знать, по какой причине маленький бедолага остался без матери.

– Ага. Хотя нет, не думаю. Ее застрелили из ружья.

– Ой, Коди! – Нежное сердце Саши растаяло окончательно, и она прижала дрожащее тельце мальчика к своей груди. – Мне так жаль, милый. Это ужасно, когда ребенок теряет маму.

Коди осторожно ее обнял и тихо всхлипнул.

Когда он наконец отодвинулся от нее, Сашу охватило неизъяснимое волнение.

– Ей хорошо, – пробормотал Коди. – Ведь она в раю. – Он склонил голову набок. – А ты знаешь, что такое рай? – спросил он, вытерев нос рукавом и взглянув на Сашу исподлобья.

Саша улыбнулась.

– Да, знаю. И думаю, твоя мама там счастлива.

Секунду огромные глаза мальчика внимательно ее изучали.

– Наверное.

– Но ты до сих пор грустишь, да?

– Ага. – Коди мрачно кивнул. – Моя мама все время смеялась. Мы играли, и нам было весело. Она всегда дарила мне подарки. А теперь нет. Мой папа больше о ней не говорит.

– Почему, Коди? – При других обстоятельствах Саша не стала бы совать нос в чужие дела, но что-то в печальном личике Коди тронуло ее душу, заставив выслушать исповедь несчастного ребенка.

– Потому что она умерла из-за меня, и он не хочет, чтобы люди меня осуждали, наверное.

– Ой, маленький, нет. Ты вообще ни в чем не виноват. Не может такого быть. – Саша не могла этого вынести. Она глядела в доверчивые карие глаза, и ее вновь охватило страстное желание иметь ребенка.

Прекрати, одернула она себя. Сейчас ты должна подумать об этом малыше.

Он все еще смотрел на нее, ожидая чего-то.

– Иногда Господь призывает к себе людей, милый, и мы не в состоянии противиться этому. – Саша не знала, откуда взялись у нее такие слова, но, к счастью, Кода оказался способен их понять.

Сморщив лобик, он несколько секунд обдумывал услышанное, словно сомневаясь в искренности своей собеседницы.

– Ты уверена?

– Абсолютно уверена, Коди.

– Не знаю, что это такое, – пробормотал он, приподняв голову, и Саша увидела блеск в его глазах. – Но если ты уверена, что я ничего плохого не сделал, это хорошо.

Мальчик тут же сменил тему разговора:

– А можно поиграть с паровозиками? У меня никогда не было игрушечных паровозиков.

Саша улыбнулась. Какая она дурочка! Могла бы и сама догадаться, что малышу больше хочется поиграть, чем разговаривать с малознакомой тетей.

– Да, конечно, только осторожно. Они очень дороги мне, и не любят, когда с ними грубо обращаются. Договорились?

Глаза Коди казались огромными, как блюдца.

Он кивнул в знак согласия, и Саша повела его к дому. Они подошли к огромному пульту, стоящему снаружи, на зеленой лужайке. Саша подключила шнур удлинителя и проверила механизм.

Как только пухлые пальчики Коди схватили ярко-красный паровоз, она задала ему еще один вопрос:

– А как зовут твоего папу, Коди? Я должна позвонить ему и сказать, что ты здесь.

Несколько долгих мгновений оценивающий взгляд его больших ясных глаз был направлен на Сашу.

– Его зовут Джейкоб Виндзор, – с гордостью объявил Коди и нахмурился. – Но ему не нравится, когда его отвлекают от работы.

– Хорошо, но я должна сообщить ему, где ты находишься, Коди, – сказала она довольно резким тоном. – Он, наверное, волнуется.

Вряд ли, съязвил внутренний голос.

Посмотрев на нее еще секунду, Коди со счастливой улыбкой выпалил номер телефона. Доказав, какая у него хорошая память, он стал разглядывать паровозики.

Саша покачала головой. Должно быть, этот Джейкоб Виндзор – бездушный, бесчувственный человек. Он явно не заслуживает такого прекрасного сына, как Коди. Как еще можно объяснить поведение отца, который довел ребенка до такого отчаяния, до такого страха перед окружающим миром? Этот мальчик нуждается в любви и поддержке, он не должен винить себя за смерть матери, что бы там ни случилось на самом деле.

Саша налила себе еще молока и задумалась, что же делать дальше. Она решила, что не может не вмешаться. Если мистер Джейкоб Виндзор так безразличен к переживаниям и бедам собственного сына, она обязана направить его на путь истины. Этот мужчина должен наконец понять, что его сын страдает и что ему нужно помочь.

Холодный и чопорный голос в телефонной трубке кратко сообщил ей, что преподобный Джейкоб Виндзор немедленно приедет, чтобы забрать Корделла.

Минут через пятнадцать раздался вкрадчивый стук. Саша утратила дар речи: на пороге стоял потрясающе красивый мужчина.

Он даже выше меня, подумала она. Саша попыталась подавить какое-то странное чувство, возникшее в душе.

– Кажется, мой сын здесь, – тихо сказал мужчина низким, хрипловатым голосом.

– Ой! Да, он здесь. Во дворе играет. – Саша кивнула, шире открывая дверь. Возьми себя в руки, приказала она себе. Подумай о мальчике. – Я, гм, хотела бы сначала поговорить с вами. Меня зовут Саша Ламберт. – Она протянула ему руку и удивилась сильному пожатию его узкой ладони.

Он был высокий, не ниже чем метр девяносто. И худой. Строгое лицо с аристократическими чертами. Иссиня-черные волосы, на висках слегка припорошенные сединой, зачесанные назад. Взгляд серых глаз, серьезных и печальных, был словно затуманен.

– Джейкоб Виндзор. Я новый священник на Первой улице.

Саша кивнула в ответ, садясь на табуретку.

Суровый и рассудительный; это имя подходит ему так же, как и профессия.

– Полагаю, вы хозяйка этого магазинчика, – сказал он. – Надеюсь, Коди ничего не разбил.

Это был печальный голос человека, заранее готового услышать горькую правду.

Саша окинула взглядом его длинную худощавую фигуру, обратив внимание на старомодные брюки с рубашкой и поношенный пиджак с заплатами на локтях.

– Я только что сварила кофе, – сказала она, выдавив улыбку и надеясь не задохнуться от избытка чувств. – Хотите?

– Пожалуйста, не надо заботиться обо мне.

Я только заберу Коди домой и оставлю вас в покое.

Он резко повернулся к задней двери, но Саша преградила ему дорогу.

– Нет, прошу вас. – Она схватила его за рукав, оттаскивая от раздвижной двери, за которой Коди гонял по рельсам паровозики. – Я хочу поговорить с вами, и это легче сделать за чашкой кофе, вы согласны?

Взгляд стальных серых глаз многозначительно остановился на ее руке, и Саша тут же ее отдернула, как будто обожглась. Джейкоб Виндзор, не торопясь, сел за стол и, прищурившись, посмотрел на собеседницу.

– И о чем вы намерены со мной говорить? – спросил он. В его низком, раскатистом голосе прозвучала ирония.

Саша глубоко вздохнула.

– О Коди, – ответила она, ставя перед ним чашку кофе и огромный кусок свежего яблочного пирога. – Я хочу побеседовать с вами о вашем сыне.

Изогнув бровь, он задумчиво взглянул на пирог, затем отломил от него небольшой кусочек и с видом знатока положил его в рот.

– Вкусно, – заметил он. – Но вам не обязательно кормить меня. Вдовцы привыкли кормить себя сами. Ради чего все это, мисс Ламберт?

Что-то в его голосе резануло Сашу. За этими невинными словами скрывался какой-то тайный смысл, который должен был предостеречь ее от дальнейших расспросов.

Его лицо с резкими чертами будто окаменело.

– Вы хотите помочь мне в воспитании моего несчастного, осиротевшего сына. – В его улыбке не было ни капли дружелюбия. – Вы хотите разделить со мной тяжесть заботы о ребенке. Вы хотите избавить Коди от отца, который манкирует своими обязанностями.

Саша подлила свежий кофе в его опустевшую чашку, встала и подошла к кухонному столу, чтобы поставить на место кофейник.

– Хотите еще пирога? Я не собираюсь манкировать своими обязанностями хозяйки. – Она повернула голову, взглянув в его сердитое лицо. – Итак, о чем мы говорили?

Джейкоб нахмурился.

– Не помню, – сухо произнес он. – А вы всегда так ловко уходите от темы?

– Да. – Саша усмехнулась.

Но Джейкоб Виндзор даже не смотрел на нее, а оглядывался по сторонам. Саша заметила выражение любопытства на его подвижном лице.

Поджав губы, он не сводил глаз с мягкого пурпурного кресла, которое Саша обила сама. Затем его взгляд упал на такого же цвета диван.

– Достаточно.., э.., необычный подбор мебели.

Саша расхохоталась. Она не могла удержаться от смеха. Жители Аллен-Спрингса давно уже так думали, но до сих пор ни один из них не осмелился сказать ей это прямо в лицо.

– Характер у меня такой, – язвительно пояснила она и добавила:

– Говорят, я склонна к резким и непредсказуемым перепадам настроения.

Джейкоб кивнул.

– Да, – согласился он. – Заметно. Так что у нас с Коди?

– А, Коди! Замечательный ребенок, – воскликнула Саша. – Но у него есть проблема.

Джейкоб Виндзор улыбнулся. По крайней мере, это можно так назвать. Его губы сложились в сухую, безрадостную усмешку, от которой его лицо показалось ей каменной маской.

– Уверен, что вы правы. И даже не одна, а больше. – Его серые глаза наполнились стальным блеском. – Но здесь нет ничего, с чем я бы не справился. Уже привык к этому. Ведь я его отец.

– Да. – Саша кивнула. – Это в вашей юрисдикции. Но я не думаю, что у вас так уж хорошо получается.

Его черные брови насмешливо поползли вверх.

– Юрисдикция? – Он покачал головой. – Да, наверное. Слушайте, мисс Ламберт, я прекрасно могу справиться с моим сыном и его проблемами без помощи женщины.

Саше не понравился его взгляд, но она молча смотрела, как он встает из-за стола.

– Мы не нуждаемся в женской заботе и прекрасно обходимся сами. Позвольте, я заплачу вам за ущерб, который причинил мой сын, и мы мирно разойдемся. – Он вынул несколько купюр из старого, потертого кожаного бумажника. – Это покроет ущерб?

Саша решительно покачала головой.

– Нет, – буркнула она, пораженная его словами.

Мистер Джейкоб Виндзор достал еще несколько долларов, не обращая внимания на ее иронию.

– Знаете ли, – задумчиво сказала Саша, наклонив голову и внимательно изучая его суровое лицо. – Я всегда думала, что священник должен обладать особой чуткостью, позволяющей ему видеть страдания и сомнения людей, сопереживать их бедам. Но вы утратили эту чуткость в отношении Коди.

Джейкоб Виндзор залился краской до самых корней волос.

– Я отниму у вас еще одну минуту. Вполне допускаю, что со стороны может показаться, будто Коди испытывает трудности.

Тупой, самовлюбленный идиот, раздраженно подумала Саша. А еще заносчивый и грубый.

Но все равно потрясающий мужчина.

– Я уверяю вас, Коди – совершенно нормальный мальчик, который просто привыкает к новой обстановке.

Саша скрестила руки на груди. Все еще хуже, чем она ожидала.

– Понимаю. А вы знаете, что он думает, будто виноват в смерти матери? Мало того, он говорит, что вы осуждаете его за это!

– Что вы сказали? – в его голосе чувствовалась явная неприязнь.

– Коди считает, что виноват в смерти вашей жены, а вы никому не говорите об этом, чтобы уберечь его от всеобщего осуждения.

– И когда это мой сын успел так пооткровенничать с вами? – процедил Джейкоб сквозь зубы.

– После смерти Генри. Видите ли...

– Кого? – В глазах мужчины мелькнуло недоумение.

– Генри. Золотая рыбка. Банка упала и разбилась... Я еще даже не успела убрать.

На мгновение Саша глубоко задумалась, но тихое покашливание Джейкоба Виндзора заставило ее очнуться.

– В общем, Коди хотел, чтобы я устроила Генри достойные похороны. Он сказал, вы рассердитесь на него за то, что он погубил еще одного питомца. Я не занимаюсь похоронами... тем более золотых рыбок.

– По-моему, на вывеске написано, что вы обслуживаете любые торжественные церемонии, – насмешливо заявил Джейкоб.

Саша покачала головой.

– Но не похороны. А что касается Коди... – Она нарочно оборвала фразу на полуслове.

– Да, продолжайте. – Его не так-то просто было запугать.

– Коди говорит, что "все умирают". – Вот Саша и произнесла это. Теперь он потребует, чтобы она не лезла не в свое дело.

Но Джейкоб Виндзор просто покачал головой. Похоже, он даже не слышал ее слов.

– Я не стал бы наказывать Коди за то, что его рыбка погибла. – Он казался смущенным.

– А, хорошо. – Саша отхлебнула кофе, чтобы собраться с мыслями, но это не помогло, пришлось говорить без обиняков. – Ну, в общем, Коди рассказал мне о смерти матери. Он утверждает, что ее застрелили, а вы никому не рассказываете об этом, потому что люди станут его осуждать.

– Боже мой. Я думал, все это осталось в прошлом. – Застонав, он опустил голову на руки. – Я и вправду верил, что он уже все забыл.

Его голос был полон боли и печали.

– Что произошло? – прошептала Саша, сочувственно погладив его по руке. Он отшатнулся. – Я просто хочу помочь Коди, чем смогу.

Когда Джейкоб поднял глаза, его взгляд сделался непроницаемым. Он снова замкнулся в себе, и его нежелание продолжать разговор было очевидным. Выражение печали еще сильнее заострило резкие черты его лица.

– Не думаю, что вы сможете, – хриплым и совершенно безжизненным голосом сказал он. – Если кто и виноват в смерти Анжелы, так это я. Я хотел, чтоб мы уехали. К несчастью, было уже слишком поздно.

Сашу потрясли его слова, но она решила не торопиться с выводами.

– Коди было три года, когда Анжела умерла во время нашего летнего отпуска. С ней случился приступ астмы. А у Коди почему-то появились кошмарные видения. Ему пригрезилось, что ее убивают какие-то грабители, которые пытались залезть в церковь. Он думает, что видел все это наяву.

– Ой, нет! – испуганно ахнула Саша, представив себе, какое ужасное впечатление произвело это событие на ребенка.

– В действительности он видел, как она задыхалась. Но произошло это почти три года назад и совсем в другом месте. Я надеялся, что он все уже забыл. Преодолел. Пережил. – Джейкоб покачал головой. – Видимо, я ошибался, – прошептал он.

Саша искренне сочувствовала мальчику.

– Все эти несчастья с домашними животными, наверное, пробудили в нем чувство вины.

Похоже, ему трудно уберечь их, – как можно мягче сказала она.

Джейкоб фыркнул.

– Трудно? Как только Коди протягивает к ним свои ручонки, они уже, считай, обречены.

Саша окинула гостя сердитым взглядом.

– Что нужно вашему сыну, преподобный Виндзор, так это отвлечься от его бед. Развеяться. Нужен какой-нибудь жизнерадостный человек, который смог бы вернуть мальчику хорошее настроение, какое и полагается иметь в пятилетнем возрасте.

Саше хотелось, чтобы он признал: Коди в беде. И согласился с ее решением. Когда он кивнул, Саша облегченно вздохнула.

– И вы, полагаю, имеете в виду себя, говоря о веселом, жизнерадостном человеке, который хочет пожертвовать собой ради блага нашей семьи, выполняя свой христианский долг? – В его голосе слышалось плохо скрываемое раздражение.

Саша медленно кивнула, не отводя глаз.

– Ни о каких жертвах я не думала. Но мне хочется помочь Коди.

Джейкоб что-то буркнул себе под нос.

– Простите, не расслышала...

– Я сказал, вечно одно и то же, – ответил он с горечью.

Саша нахмурилась.

– Одно и то же?

Он посмотрел на нее со злостью.

– Добрая тетенька, которая прекрасно знает, что нужно мне и моему сыну. И охотно предлагающая свою помощь. – Он умолк, выжидающе глядя на Сашу. Поняв наконец, что она не имеет ни малейшего представления о ходе его мыслей, Джейкоб Виндзор пояснил холодным, насмешливым тоном:

– В качестве новой мамы для Коди. И моей жены.

Сашины брови поползли на лоб, а глаза широко раскрылись от изумления.

– Я ничего подобного не предлагала, – заявила она визгливым, срывающимся голоском, совершенно непохожим на ее обычный низкий голос.

– О, я уверен, вы предложили бы это очень скоро, мисс Ламберт. Обычно так и делают.

Саша, охваченная яростью, среагировала молниеносно. Подбоченившись, она смерила взглядом своего гостя.

– Я не такая, как все! Ваше высокомерие и грубость...

– Оставьте, – бросил он. – Я слышал все это раньше. Пироги, задушевные разговоры, материнское внимание. Все это было неоднократно.

– Но я здесь ни при чем!

Ответный взгляд Джейкоба распалил Сашу еще сильнее. Это не к добру, со злостью подумала она.

– Ну, держитесь! – огрызнулась она, отчаянно пытаясь взять себя в руки. – Уверяю вас, что не имею ни малейшего желания становиться чьей-либо женой.

– Ага, – кивнул он с довольным видом. – Поначалу все так говорят. Минут эдак через пять ваша тактика полностью изменится. Следующим шагом будет приторная нежность.

– Ничего себе! – Саша уперлась руками в бока, еле сдерживаясь, чтобы не стукнуть Джейкоба. Подойдя вплотную, она наклонилась над ним. – Думаете, что вы пуп Земли, ваше преподобие, – прошипела она. – Но позвольте мне взять на себя смелость сообщить, что я вовсе не нахожу вас таким уж неотразимым. – Она не отводила взгляда от его потемневших бездонных глаз. Правда, мне бы хотелось иметь такого ребенка, как Коди, тут вы не ошиблись.

– Вот видите... – Выражение превосходства на его лице сразу же исчезло, когда Саша обрушила на него весь свой гнев:

– Но брак с вами кажется мне чрезмерно высокой платой за материнство. – Она уже кипела от ярости. – Мужчина! – Это слово Саша выкрикнула с отвращением. – Дайте я объясню вам, дорогуша. Священник вы или нет, меня нисколько не интересует никто из вашей братии. – Она смотрела ему прямо в лицо, ни на секунду не отрываясь от его проницательных глаз. – Я деловая женщина и живу своей жизнью. И не нуждаюсь в мужчине, чтобы помогать мне, командовать мной или кормить меня. Я прекрасно могу обойтись своими силами. – У нее заныли скулы от напряжения, и она чуточку расслабилась. – Как только я захочу родить ребенка, у меня будут для этого все возможности.

Ваша помощь мне не потребуется. Большое спасибо!

Саша почувствовала, что ее лицо пышет жаром, и даже слегка пожалела о своей резкости.

Зато Джейкоб казался смущенным.

– Извините, – пробормотал он. – Просто я предположил, что вы такая же...

Она его перебила:

– Не надо ничего предполагать на мой счет, мистер Виндзор. – Саша гордо вскинула голову.

Джейкоб кивнул.

– Прекрасно. Я понял.

Она внимательно взглянула в его серые глаза, но не увидела в них ничего, кроме некоторого сомнения и, возможно, облегчения.

– Так что вы предлагаете, мисс Ламберт?

Саша перевела дыхание. По крайней мере, он согласен выслушать ее мнение о душевном состоянии Коди.

– Спасибо за ваше внимание к нему. Прошу прощения. Думаю, я был не прав.

– Да, были, – бесцеремонно согласилась Саша. – Я думаю только о Коди.

Он мрачно кивнул.

– Я тоже.

После его извинений Саша решила, что может перейти к делу.

– Во-первых, я предлагаю вам сходить в зоомагазин и купить другую золотую рыбку. После чего вы должны поговорить с Коди о смерти матери.

Джейкоб кивнул в знак согласия.

– Знаю. Я уже пытался, но когда мы переехали и моя мать жила с нами, мне показалось, что он все забыл. Кошмары перестали сниться, но, видимо, Коди все еще думает об Анжеле.

Наверное, нам придется снова пройти через это. – Он глубоко вздохнул, пожав широкими плечами. – Меня беспокоит возвращение к прошлому.

Саша взглянула на него украдкой.

– Знаете, возможно, часть проблемы заключаются в том, что Коди все время предоставлен самому себе, – мягко продолжила она, заметив, как нахмурился преподобный Джейкоб Виндзор, услышав ее упрек.

– Я провожу с сыном столько времени, сколько могу, мисс Ламберт.

От его слов повеяло холодом, и она решила больше не касаться этой темы. Пока.

– Я не сомневаюсь в этом, преподобный, – сказала она, отнеся грязные тарелки в раковину. – Но сегодня вечером я хотела бы, если вы конечно, не против, показать мистеру Коди Виндзору, как развлекаются в Аллен-Спрингсе.

Саша широко улыбнулась. Она беспредельно нежно относилась к детям, особенно за их способность любить. В последнее время была очень занята в магазине и редко общалась с детьми.

Конечно, лечебные минеральные источники Аллен-Спрингса привлекали в основном пожилых людей, хотя летом на озеро приезжали и родители с детьми. Но с тех пор, как Саша уехала из Торонто, младшим братьям и сестрам стало не по карману навещать ее.

Именно это и нужно, чтобы забыть Дуэйна, подумала Саша. Нужно снова почувствовать себя молодой и беззаботной и не связываться больше с мужчиной, требующим безупречного поведения и постоянных проявлений привязанности, "в маленьком поселке, где каждый их шаг тут же становится известен его обожаемой мамочке.

– Как?

Она удивленно оглянулась. Преподобный Джейкоб Виндзор смотрел на нее с выражением ожидания.

– Ну, может быть... – Она умолкла, лихорадочно обдумывая ответ. – Мы с Коди устроим пикник.

Саша достала корзинку из кладовки и исследовала содержимое холодильника. Услышав позади выразительное покашливание, она обернулась и увидела, как ее гость рассматривает лежащую на полке форель с выпученными тусклыми глазами.

– Вы ведь это не будете брать? – странным голосом спросил Джейкоб. То есть вы ведь не собираетесь давать ему суши или что-то подобное, верно? – Он нахмурился, потерев кончиком пальца выступающий подбородок. Понимаете? Не сразу после.., гм.., кончины Генри?

Саша вскинула голову, оставив без ответа его бестактное замечание. Она суши даже не видела ни разу!

– Если поторопитесь, – сердито протянула она, – вы еще можете успеть сходить за золотой рыбкой и пойти с нами. – Ее глаза возмущенно сверкнули. – Не подумайте, что я вас приглашаю. Я не хочу, чтобы вы сочли меня корыстной охотницей за мужчинами.

Саша не стала сглаживать резкость своих слов, решив, что именно так и надо разговаривать со священником.

– Да, мэм, – усмехнулся он, поворачиваясь к двери. – Я прекрасно вас понял.

Джейкоб неторопливо направился к двери.

Саша проводила его мрачным взглядом. Ему, разумеется, хотелось бы поставить ее на место.

Что же, она ему покажет!

Вернувшись в дом, она стала готовиться к пикнику, все время размышляя о бесспорных достоинствах своего нового знакомого.

Ну и что с того, что он высокий? Даже выше ее.

И темноволосый.

И красивый.

Ее волнует сын, а вовсе не отец.

Ты уже им увлеклась, нашептывал внутренний голос. И ни к чему хорошему это не приведет. Он стреляный воробей. А ты должна сосредоточиться совсем на другой цели.

Саша завернула бифштексы и сложила в корзину, прежде чем в который раз взглянуть на себя в зеркало. Ее губы слегка поджались, когда она сообразила, что делает.

Прихорашиваться! Еще чего!

Но она не могла думать ни о чем другом, кроме Джейкоба Виндзора. Естественно, его молодость, красота и десятисантиметровая разница в росте тут ни при чем, решительно отсекла всякие сомнения Саша И сама же призналась себе, что лукавит.