Текст книги "Первое звено (СИ)"

Автор книги: С. Алесько

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

С. Алесько
ПЕРВОЕ ЗВЕНО

Я открыла глаза и вместо привычных обоев в цветочек увидела высокую зеленую траву. В ней пестрели цветы, но не голубые, изрядно надоевшие за те несколько лет, что прошли с последнего ремонта, а белые и желтые. Странный сон… В фильмах часто показывают, как сон начинается с момента пробуждения, а я не припомню, чтобы мне хоть раз пригрезилось, будто просыпаюсь. С другой стороны, а что в этом плохого? Сейчас начало февраля, на улице снег и промозглый холод, а я лежу на цветущем летнем лугу, слышу птичьи трели, вдыхаю аромат примятой травы – приятно. Пальцы ноги зарываются в теплый рыхлый песок, вновь накатывает дрема…

Стоп, откуда здесь песок? Я ведь не на пляже, не в пустыне… Ай! Ой-ой-ой!

Нога чуть ли не сама собой подтянулась к животу. Кто-то укусил меня между пальцами, сильнейшая боль ввинтилась в несчастную конечность, аж в колене отдавало. Я поспешно села, взглянула на ступню и завизжала. По ней бегали с десяток рыжих муравьев, некоторые уже устремились на голень, а один… Ай!

Новый укус окончательно привел меня в чувство, и я принялась поспешно скидывать зловредных насекомых, заодно отодвигаясь подальше от разворошенной кучки земляного муравейника. Ничего себе сон!

Разве может во сне быть так больно? Да, может, и поначалу продолжает сниться нечто, поясняющее неприятные (это очень слабо сказано!) ощущения, но пробуждение наступает быстро, особенно если жжение не ослабевает, еще и отдает чуть ли не во все точки тела, так что слезы наворачиваются.

Я закончила стряхивать муравьев, шмыгнула носом и поднялась на слегка трясущиеся ноги. Цветущий луг оказался небольшим и очень напоминал полянку в парке. Да так и есть: вон, на противоположном конце виднеется светло-серая деревянная скамейка, на спинке белая клякса – птичка постаралась. Правда, судя по размерам, отнюдь не птичка-невеличка.

Да о чем я?.. Думаю о какой-то чепухе. Нет, это все же сон. Боль не проходит, что вполне естественно – укус рыжего муравья долго чувствуется, у меня, во всяком случае, а с друзьями и близкими обсуждать подобный опыт как-то не доводилось.

За неимением иных идей, я побрела к скамейке. Ступать по траве было приятно, высокие метелки и колоски щекотали кожу, задевали доходившую до колен ночную рубашку.

Ну вот, опять! Не знаю, как другие, а я во сне всегда одета пристойно, ну, за исключением тех сюжетов, где одежда не требуется. Или странных снов, когда оказываешься голой или почти голой (вот как сейчас) в общественном месте, но тогда кругом полно людей, а ты сгораешь от невыносимого удушливого стыда. Здесь я в полном одиночестве и никакой неловкости не ощущаю. Даже если из кустов наблюдает с десяток извращенцев, интересного они разглядят немного – ночнушка у меня не парадная, похожа на умеренно открытое летнее платье из тонкого, но ничуть не прозрачного бледно-зеленого хлопка в земляничку. Кстати, вещичка довольно новая, еще не застиранная, в случае чего вполне справится с ролью нормальной дневной одежды для жаркого сезона.

Усевшись на скамейку подальше от птичьей кляксы, я задумалась. Для сна события развивались чересчур неспешно: до сих пор никто мне не встретился (кроме рыжих муравьев), никаких болезненных чувств вроде стыда за неподобающий наряд нет и в помине (укушенная нога, правда, не дает о себе забыть). Странно. Как будто…

Стоп, Лерочка! Нужно меньше всякой ерунды смотреть и читать! Это всего лишь сон. Спокойный, приятный сон о лете в зимнюю ночь. Почему бы не получить толику положительных эмоций? Неужели не надоело смотреть по ночам производственные экшены с участием любимых сотрудников или общаться с родственниками? Будто наяву этого не хватает… Пойди-ка пройдись, прогуляйся. Вон, в паре метров дорожка начинается, посыпана, кажется, песком, так что ноги не наколешь. В крайнем случае, пойдешь рядом по травке.

Я встала и направилась к неширокой желтой полосе. Дорога, вымощенная желтым кирпичом, ага. По кирпичу ступать было б безопасно, но и песок в странном сне оказался мягким, тонким и очень чистым. Никаких окурков, пробок от пивных бутылок, оберток от шоколадных батончиков, не говоря уж об осколках стекла. Хорошо…

Не успели ступни насладиться ощущением теплого песочка, как за поворотом дорожки обнаружились высокие ворота – строгая черная решетка с золотистыми пиками наверху. За оградой начиналась городская улица, широкая, с аккуратными кирпичными домиками в два-три этажа. Я остановилась, раздумывая. Повернуть назад и побродить по парку или выйти в город? В ночной рубашке, ага. Острота ощущений обеспечена, тем более что под единственной одежкой ничего нет. Но и улица на удивление пустынна. Не видно ни единого прохожего, ни одной машины, не слышно голосов и шума транспорта. На редкость спокойный сон!

Я прошла через калитку с хорошо смазанным, не скрипнувшим турникетом и оказалась за воротами. Обернулась, чтобы посмотреть, нет ли где доски с названием парка. Глупо искать такие вещи во сне, но мне почему-то очень нужно было убедиться, что ничего подобного я и не увижу. Как бы не так! На каменном столбе виднелась металлическая надпись. Причудливые значки, не похожие ни на кириллицу, ни на латиницу, ни на азиатские иероглифы. Шумерская клинопись – пронеслось в голове, а заодно каким-то непостижимым образом сложилось и название: «Южный парк». В мозгу тут же зазвучала мелодия дурацкой песенки, открывающей не менее дурацкий одноименный мультфильм. Ох, правильно мне подруга говорила, что пора завязывать с мультиками для тинэйджеров!

Мне становилось все больше не по себе. Сон, сон, сон… Почему буквы такие странные? И отчего я уверена, что написано там именно то, что прочиталось? А я уверена, абсолютно уверена! Внезапно стало холодно, хотя погожий летний день ничуть не изменился. С другой стороны, это даже хорошо, что зябко. Вдруг сейчас проснусь дома, в своей постели, и обнаружу, что одеяло свалилось на пол? Зажмурившись, постаралась как следует проникнуться ощущением бегающих по коже мурашек (только не рыжих!), но ничего не вышло, стояла-то я на самом солнцепеке.

Проснуться не получилось, значит, нужно попробовать найти людей и спросить, где я нахожусь. Во сне в этом нет ничего зазорного, да и наяву тоже. И я направилась по улице, прочь от ворот Южного парка.

На первом этаже большинства домов размещались магазины и кафе. Жалюзи были подняты, и я не стеснялась заглядывать внутрь. Все готово к приему посетителей, но ни единой живой души! Что за бред? Набравшись смелости, зашла в небольшой ресторанчик. Там вкусно пахло кофе и свежей выпечкой.

– Здравствуйте! Есть кто-нибудь? – они могут не знать русского языка, но прийти на голос должны!

Ага, прибежали! Никто не появился, ни один звук не нарушил тишину. И я стала заходить в каждый магазин, ресторан, кафе, пытаясь хоть где-нибудь докричаться до людей, но никто так и не ответил. Выйдя из просторного, приятно пахнущего бумагой и типографской краской книжного, присела на удачно подвернувшуюся скамейку. До чего дурацкий сон! Блуждаю одна по совершенно пустому городу.

В голове тут же заворочались «приятные» мысли. Первым очень кстати вспомнилось сильно впечатлившее в свое время творение Стивена Кинга про Капитана Шустрика (по крайней мере, именно так назывался тот вирус в читанном мной переводе, а после я не удосужилась выяснить, как же это не слишком изящное прозвище звучит в оригинале). Впрочем, эпидемия – далеко не самое худшее, хотя и маловероятное. Я не наткнулась ни на один раздувшийся по жаре труп, да и никаких неприятных запахов в помещениях или в теплом ветерке на улице не ощущалось. Хуже, если зомби всех сожрали. Опять же, хорошо, если это синюшные тормознутые любители супермаркетов от отца-основателя жанра Джорджа Ромеро, а не шустрые мертвяки из последнего ремейка (не помню, чьего авторства). Заканчивай, пожалуй, Лерочка, экскурс в ужастики! Неужели о чем-то жизнеутверждающем нельзя подумать? О рассказе Брэдбери, к примеру, когда все люди просто исчезли, осталась семья: отец, мать, мальчик… Да тоже как-то не слишком радостно… Разве мальчик уже вырос. Ага, и что тут с ним стало за столько лет одиночества? А может, он и состариться успел. Придется с впавшим в маразм дедулей общаться!

Нет, это всего лишь сон. Не самый приятный, но он когда-нибудь закончится. Проснешься, встанешь, умоешься, оденешься – и на работу, как было вчера и как будет завтра. Хотя завтра суббота… Ну, значит, в понедельник! Дом-работа-дом. Муж-любовник-муж. Нет, это пока не ко мне. Не нашлось еще первое звено в цепочке, оно же последнее. Ребенок-еще ребенок-внук… Ну совсем понесло! Ни странный сон не нравится, ни привычная явь. Не будь занудой, Лерочка! Вставай и топай дальше, авось, набредешь на что-нибудь интересное. Или на кого-нибудь. Зомби тут вряд ли шалили – никаких следов погрома, луж крови, разбитых витрин и машин. Машин, кстати, и целых нет, что совсем неплохо. От выхлопов наяву задыхаешься.

Я бесцельно пошла по улице, мимоходом заглядывая в витрины магазинов, но людей по-прежнему не наблюдалось. Из дверей очередного ресторанчика пахнуло запахом кофе, который внезапно пробудил зверский голод. Плюнув на размышления «сон-не сон», ступила внутрь, набрала в легкие побольше воздуха и громко позвала: «Эй, есть здесь кто?» Ответом, как и прежде, была тишина.

Тогда я зашла за стойку – именно там стояли чашки, да и до аппетитных золотистых булочек в витрине добраться можно было лишь оттуда. Ага, вот и кофейная машина: разноцветные кнопки, блестящие металлические носики, надписи все теми же странными буквами. И опять я все отлично понимаю… На красной кнопке значится «двойной черный» – его и возьму. Бурда, наверное, как и всякий кофе из автомата, но выбирать не приходится. Искать кухню, рыться в шкафах и пытаться приготовить нормальный кофе желания нет. Займусь этим дома, когда проснусь.

Я уселась за столик у окна с исходящей ароматным паром чашкой и тарелкой теплых булочек. Хорошо, почти как дома. Ощущение усиливается из-за более чем неформальной одежды. Кстати, кофе оч-чень даже, не сказала б, что из автомата. Впрочем, что я знаю о здешних автоматах? Булочки вкусные… Странно, вроде и не на диете, а сон про еду.

Заморив червячка, решила пройтись по магазинам. Не то чтобы люблю это занятие, но делать все равно нечего. К тому же, пока баловалась кофейком, солнце скрылось, поднялся свежий ветерок, и ночнушка перестала казаться удобной одеждой. Я побродила какое-то время взад-вперед по улице в надежде проснуться от холода, но ничего не произошло, только зубы начали выбивать дробь. Пришлось зайти в первый попавшийся магазин одежды.

Осмотрелась и направилась вглубь, потому что у входа висели только мужские костюмы. Дошла до конца, но женской одежды так и не обнаружила. Накинув на плечи удачно подвернувшуюся черную кожаную куртку, которая очень напоминала куртку моего бывшего парня, отправилась на поиски подходящего магазина.

Я обследовала их один за другим, но все торговали мужскими вещами: строгими деловыми костюмами, спортивной одеждой, джинсами, футболками, шортами, летними рубахами, куртками, пальто – исключительно для мужчин! Почему я так решила, учитывая разгул стиля «унисекс»? Да потому, что все они были больших размеров и, скажем так, мужских расцветок. Ни тебе розовых или иных пастельных тонов, ни цветочков и горошков – мрачно-однотонное, клетка или полоски.

Миниатюрной я себя не считаю: рост средний, сложение нормальное, девичье, ноги стройные и вовсе не короткие. При этом я не смогла подобрать джинсы, которые не нужно было бы подгибать минимум на десять сантиметров. Что ж, найду где-нибудь ножницы и подрежу. Футболка болталась на мне как на вешалке. Куртка… Ну, с этим привычно, мой бывший тоже был не низенький. Кроссовки самого маленького размера смотрелись на ногах как огромные клоунские башмаки. Мужское белье вызвало такое отвращение, что я решила обойтись без оного. До чего идиотский сон! Нет бы попасть в шикарный парижский бутик вечерних платьев или того же белья, да хоть в обувной, но с женской обувью! А я вместо этого прочесываю бесконечные магазины с мужской одеждой, потому что промерзла до костей, а проснуться не могу.

Вышла на улицу и задумалась, чем же заняться дальше. Пойти в книжный, посмотреть, смеха ради, какой там выбор? Только строго научная фантастика, детективы, книжки про войну, политику и Конана-варвара? И все за авторством мужчин, ага.

По дороге подвернулся супермаркет, я зашла туда в надежде раздобыть что-нибудь съедобное (поиски подходящей одежды страшно утомили). У входа как назло располагались полки с шампунями, мылом и прочими средствами личной гигиены. Эта категория товаров меня совершенно не интересовала, но в голову внезапно пришла мысль, показавшаяся смешной: прокладок и тампонов в этом мужском мире точно нет. Я пошла вдоль стеллажей, пытаясь ради интереса отыскать товары для женщин. Их не было! Немыслимое количество наименований пены для бритья, лосьоны после бритья, какие-то кремы, зубная паста, эликсиры для полости рта (все подписано той же клинописью, но я по-прежнему отлично ее понимаю), мыло, шампуни (в том числе для бороды и усов! А для подмышек и волосатого торса имеются?), туалетная бумага, салфетки… Странно, деодорантов почти нет. А самое главное – ни косметики, ни прокладок!

Второпях перекусив каким-то салатом из пластиковой коробочки, вкуса которого почти не почувствовала, я прихватила литровую бутыль воды и чуть ли не бегом кинулась в книжный. Там оказалось не только мужское чтиво, была и литература по садоводству, кулинарии, даже по вязанию и вышивке. А еще имелся отдел книжек и журналов для взрослых. Ни одной женщины на многочисленных красочных и порой весьма заводных фотографиях и картинках я не обнаружила. Более того, изображенные там мужчины (только взрослые мужчины, и какие!) выглядели вполне маскулинно, никаких подведенных глазок, напомаженных губок, чулочков-корсетиков. Оторвавшись от очередного иллюстрированного издания, я плюхнулась на пол, отвинтила крышку с едва початой бутыли и вылила воду на голову в последней попытке проснуться.

Потом пришлось снова тащиться в магазин одежды и искать самые маленькие размеры. Уж не знаю, как здешние мужички размножаются (или размножались), но ущербными в физическом плане их не назовешь. Хорошо, что моя родная, до последней землянички женская ночнушка, почти не промокла и я могу хотя бы частично отгородиться ею от этих чертовых штанов и футболки!

Дальнейшее запомнилось не очень хорошо. Вроде бы вышла на улицу и чуть не до хрипоты орала, надеясь, что появится хоть кто-нибудь. Потом резко замолчала, ибо в голову пришла мысль, что местное население осталось без женщин не по своей воле (как почему-то сперва подумалось), а в результате некоего катаклизма. А значит, среди здешних мужчин я буду страшно популярна…

В панике ткнулась в первую же попавшуюся дверь – для разнообразия это оказался не магазин, а вход в квартиру, расположенную над рестораном. С замиранием сердца обследовала жилище, никого не обнаружила, заперла дверь на все замки, придвинула к ней какую-то довольно тяжелую тумбочку, поплелась в спальню, рухнула на кровать и заснула.

* * *

На следующее утро открыла глаза в незнакомой комнате. Сначала удивилась, потом вспомнила вчерашний сон и застонала. Подошла к окну – оно выходило на ту самую улицу, где я вчера бродила, а потом чуть не сорвала голос. Это все-таки не сон…

Пометавшись по квартире несколько минут, я приняла решение. Что бы со мной ни приключилось (сон, другой мир или обыкновенное сумасшествие), нет смысла сидеть и гадать об этом. Органы чувств говорят, что окружающее реально (кстати, есть снова хочется), значит, из этого и будем исходить. Далее мне видится два пути. Первый: найти поблизости домик поуютнее и остаться в нем жить. Ходить каждый день в Южный парк, сидеть на скамеечке, книжки почитывать… Только слэш, увы, не люблю, да и до пенсионного образа жизни мне еще ого-го. Значит, выбираю второе: путешествие. Неизвестно, какой здесь климат, но пока не пахнет ни снегом, ни холодами, почему бы не познакомиться с дивным новым миром? Может, удастся набрести на людей. Вдруг женщины живут в другой стране или городе, кто знает, как здесь все устроено? Я б, конечно, как всякая уважающая себя попаданка (терпеть их не могу! Никогда книжек про эту братию не читала, начала одну и мне вполне хватило. Потом ограничивалась выслушиванием восторгов подруг. Как же меня саму угораздило так вляпаться?..) предпочла прынца нечеловеческих кровей, сверхспособности и бронелифчик (кажется, именно это по канону полагается?), но нужно смотреть реальности в глаза. Тут не то что броне, обычного женского белья не найти. И чем мыкаться одной, лучше проживать в женском поселении или по соседству с мужчинами, даже если я их никогда не заинтересую.

К полудню я была полностью готова к путешествию. Выбрала в спортивном магазине велосипед, рюкзак да кой-какое походное снаряжение, запаслась сменной одеждой, едой и лекарствами. Буду придерживаться дорог и населенных пунктов, ибо скитания в глуши ничуть не привлекают. Книжки про средневековье читать люблю, а угодить туда – упаси Боже! Мне в своем времени комфортно, и без трех белых друзей (ванны, унитаза и холодильника) я никуда. Так что дивный голубой мир меня вполне устраивает в своей окультуренной части.

Собравшись в путь, я задумалась. Не лучше ли повременить, провести день-другой в библиотеке или книжном? Поискать компьютер, если обнаружу, ткнуться в Интернет, коли он или его подобие здесь существуют. Радио и телевизор в квартире, где я ночевала, не ловили ни одной станции, но можно ведь найти газеты, книжки по истории, узнать, куда делись женщины. Возможно, выяснится и причина теперешнего безлюдья… С другой стороны, а вдруг, стоит мне выбраться из этого городка, и я встречу людей? Встретишь-встретишь, только сама рада не будешь. Но они могут с таким же успехом и здесь объявиться. Шайка мародеров… (привет Королю Стивену!) А что вещает женская интуиция, на которую я привыкла полагаться, когда совсем уж не понятно, какой выбор сделать? А она вещает, что нужно ехать. Библиотеки и книжные будут и в других городах, приспичит – сделаю остановку и займусь чтением. Под лежачий камень… Ладно, еду!

Решившись, не стала медлить с отправлением, закрепила рюкзак на багажнике и пустилась в путь. Со стороны, наверное, выглядела занятно, если б было кому смотреть. Мальчишка-бомж на велике. Нет, конечно, я не грязная, но одежка-то не со своего плеча. Джинсы подрезала (ножницы благополучно нашлись в супермаркете), в пояс вдернула ремень (дополнительные дырочки – куда без них при тонкой девичьей талии – проколола теми же ножницами), для штанин запаслась велосипедными зажимами. Мало ли что – пахать носом землю не охота.

Грудь и попка у меня имеются, но не столько пышные, сколько аккуратные. Просторная футболка, надетая сверху плотная рубашка и мешковатые джинсы неплохо скрыли женственные изгибы, которыми я, вообще-то, горжусь. На всякий случай прихватила с собой эластичный бинт: перетянуть грудь, если придется всерьез выдавать себя за мальчика. Толстовка с капюшоном и кожаная куртка ехали в рюкзаке – пригодятся по холоду или дождю, а в случае чего дополнительно замаскируют фигуру. Не лишняя предосторожность, раз слабого пола поблизости нет.

Волосы у меня до плеч, их можно и в хвост собрать, и, не закалывая, просто за уши заправить. В моем мире парни часто и так, и сяк ходят. Здесь на картинках разные варианты причесок попадались, были и косы в пояс, и крашеные патлы. Я краситься собиралась весной, так что в новый мир со своими русыми попала. Может, оно и к лучшему.

Поначалу ехать было тяжеловато, но приноровиться удалось быстро, и вскоре последний дом остался позади. Я проехала с пол-километра по гладкой асфальтовой полосе, привычно прочерченной посередине белой пунктирной линией, остановилась и оглянулась назад. Ну как местное население, прятавшееся все это время по подвалам и чердакам от домогательств гнусной попаданки, высыпало на улицу, дабы убедиться в ее отъезде?

Ничего подобного! Позади не было не только населения, исчез и городок! На его месте виднелись деревья и зеленые луга, картину довершало небо с белыми облачками – и все! Даже дорога в сотне метров позади сходила на нет, растворялась в траве. Да что ж это такое! А вдруг пропадет все мое имущество, включая одежду? Я вцепилась в руль велосипеда, но транспортное средство и не думало истаивать, растворяясь в воздухе серебристым дымком, как на мгновение представилось. Рюкзак по-прежнему отягощал багажник, а бока его приятно круглились.

Поколебавшись немного (спасибо, дедушка Кинг, за лангольеров!), я опустила велосипед на землю и пошла назад, к краю асфальта. По дороге сорвала росшую у обочины длинную травину и, приблизившись к концу (или началу?) дороги потыкала ею в зеленый лужок, раскинувшийся на месте исчезнувшего серого покрытия. Ничего не случилось. Травина не переломилась над краем дороги, не вспыхнула ярким пламенем, не исчезла, не вылетела из пальцев, не превратилась в змею или что-нибудь похуже. Зубастая морда не высунулась из ниоткуда и не отхватила руку любопытной иномирянке. Я осмотрела край асфальта. Он был ровный и уходил вертикально вниз, будто кто-то острым ножом перерезал дорогу, скатал ведущую к городку часть в рулон и унес. Причем сделал это давным-давно, так что все следы затянула густая трава.

Видимо, мне предлагали повернуться спиной к прошлому, и я приняла предложение. Оседлала железного коня и принялась сосредоточенно крутить педали. Размышлять об увиденном не хотелось. Причины я не узнаю, только настроение окончательно испортится. В конце концов, меня никто не обидел, наоборот, позволили переночевать, одеться, раздобыть еду и средство передвижения.

* * *

Путешествие мое продолжалось уже четвертый день и проходило на редкость спокойно и однообразно. Небольшие городки сменяли друг друга с завидной регулярностью и бесследно исчезали (в буквальном смысле), стоило их покинуть. Я так и не встретила людей, не увидела автомобилей. В домах, где останавливалась на ночь, были электричество и вода, в том числе горячая. В магазинах работали холодильные установки, а вот выпечка во встреченных кафе утратила свежесть. Создавалось впечатление, что я попала сюда как раз тогда, когда местные жители исчезли.

Приезжая в очередной городок, я старалась осмотреть хотя бы главную улицу, пытаясь понять, как жили здешние мужчины. Сомнений в том, что мир (или ту его часть, в которой меня угораздило очутиться) населял лишь сильный пол, не осталось.

Особенных различий с привычными реалиями заметить не удалось. Страна, правда, больше походила на благополучный чистенький уголок Европы, а не на российскую глубинку. Автотранспорта я не видела, но дороги с разметкой и знаками были приспособлены именно для него. Бытовая техника в домах выглядела знакомо, незначительно отличаясь дизайном и в корне – названиями фирм-производителей. Компьютеры и другие электронные устройства вроде мобильных телефонов, ай-подов и прочей подобной дребедени не работали, телевизоры и радиоприемники радовали лишь белым шумом. Даже книги оказывались теперь пустыми, большинство страниц белело арктическими снегами, лишь кое-где попадались картинки. Они же остались в журналах и газетах, уцелели фотографии в домах и рекламные щиты на улицах.

Я ругала себя на чем свет стоит. Похоже, женская интуиция, прогнавшая меня из первого городка, на самом деле оказалась примитивнейшей бабьей дурью. Что было не посидеть денек за книгами? Или хоть прихватить с собой какие-то: учебник истории, справочники по съедобным растениям и грибам. На карте дорог, которую я-таки удосужилась взять в книжном со стенда с заголовком «Наш край» не пропало ни одной буковки, и она меня очень выручала, благо названия населенных пунктов и дорожные знаки тоже оставались в неприкосновенности. Может быть потому, что больше походили на картинки в непременных рамках из орнаментальных завитушек. Эстеты, однако, здешние мужички…

В результате собственного головотяпства я не могла узнать ни историю этого мира, ни причины безлюдья, зато на каждом шагу убеждалась, что его жители не были монстрами или отморозками. Им даже не приходило в голову переодеваться в женскую одежду или пользоваться декоративной косметикой. Жили себе и жили, многие, судя по фотографиям, вполне счастливыми парами. Детопризводство и воспитание подрастающего поколения, похоже, были полностью централизованными. Я не увидела ни одной детской площадки, ни одного магазина с детскими товарами, которые отсутствовали и в супермаркетах. Наверное, где-то существуют институты или даже фабрики, занимающиеся клонированием, а рядом с ними – ясли, детские сады, школы. Незабвенный Хаксли с его более чем рациональным общественным устройством…

Приходилось признать, что, в конечном счете, мужички неплохо устроились. Никто их не пилил, не динамил, не унижал, не изводил капризами. Может, поэтому они вырастали крупными и красивыми? Нет, скорей, генные инженеры постарались. Во всяком случае, мне, как представительнице противоположного пола, так думать приятнее.

Я по-прежнему не теряла надежды встретить людей и всерьез обдумывала, как правильнее представиться. Между собой местные жители, судя по всему, ладили, а как отнесутся к женщине, неизвестно. Вряд ли мне угрожает сексуальное насилие, им и друг друга вполне хватает, но я могу потрясти общественные устои самим фактом своего существования. Значит, хотя бы поначалу безопаснее выдавать себя за недоросля, оказавшегося во взрослом мире по причине необъяснимого катаклизма. Опасность разоблачения казалась минимальной, если, конечно, не полезу купаться на общественном пляже или не отправлюсь в баню. В одежде и с перетянутой бинтом грудью вполне сойду за своего, но юного, глупого, не знающего жизни. Аборигены, скорей всего, давно забыли, как выглядят человеческие особи с двумя икс-хромосомами, так что вряд ли с первого взгляда заподозрят во мне девушку.

* * *

Я добралась до очередного городка во второй половине дня. Нашла главную торговую улицу, оставила велосипед около одного из домов и отправилась на поиски еды. В рюкзаке есть сухой паек, но гораздо приятнее слопать что-нибудь свеженькое, пока оно имеется в наличии.

Посередине широкого, мощеного булыжником бульвара росли в два ряда раскидистые деревья неизвестной породы. Я неплохо знаю растения, но здешняя флора разительно отличалась от привычной. За четыре дня путешествия мне не встретилось ни одного мало-мальски знакомого дерева, кустарника, травинки. Прежде такого не случалось, даже когда занесло по работе в горы Южной Кореи.

Птицы-звери тоже отличались от известных мне, хотя их, скажем так, родовую принадлежность определить было проще. В водоемах плавали утки, разнившиеся с нашими дикарями главным образом окраской: селезни с коричневато-оранжевой головой, белой грудью и бурыми крыльями, украшенными черными пятнами с зеленоватым отливом. Уточки были неприметными, серенькими. На полях паслись какие-то копытные, то ли олени, то ли антилопы. Изящные, не очень крупные, они убегали при моем приближении. В группках выделялся самец с прямыми острыми рогами, остальные были безрогими – самочки. Все правильно, смешно предполагать, что в животном мире творится то же, что в человеческом. Млекопитающие и птицы вряд ли могут размножаться делением или почкованием. Интересно, что же случилось с местными женщинами?

Задумавшись, не сразу сообразила, что на одной из скамеек, стоящих между деревьями, кто-то сидит. К счастью, шла я не по центру улицы, а по левой стороне, и заметила человека раньше, чем он меня.

Тут же нырнула в первую попавшуюся дверь, бесшумно распахнувшуюся передо мной. Прежде всего нащупала на поясе охотничий нож в кожаных ножнах, удачно подобранный в одном из магазинов. Под футболкой навыпуск его не видно, но, в случае чего, вытащить нетрудно. Другое дело – пустить в ход. Хотя, если будет угрожать реальная опасность, пущу, непременно пущу. Убедившись, что оружие на месте, осмотрелась. Огромный магазин одежды с длиннющей стеклянной витриной, которая, на мое счастье, тянется далеко вперед. Вот если б удалось добраться до скамеечки с отдыхающим и рассмотреть его для начала…

Несколько минут острожного движения, противного трепыхания сердца в груди, шума крови в ушах, и я оказалась позади не пустующей скамейки. Нет, не сразу за спиной сидящего на ней парня, а в метрах пяти от него.

Молодой мужчина сидел, на мое счастье, вполоборота и был настолько поглощен поеданием мороженого, что ничего вокруг не замечал. Еще бы: пакостный брикетик уже начал таять и течь, так что незнакомец абсолютно по-детски пытался перехватить ртом неумолимо наползающие белые потеки и капли. Одну струйку поймал на запястье, другую упустил, тут же принялся смахивать липкую жидкость с футболки. Я в детстве тоже так ела мороженое, потом научилась аккуратнее, а этот… Совершенно как ребенок, для которого лакомство еще в новинку. Занятно.

Я решила не портить парню удовольствие, дождаться, когда он закончит. Иначе ему будет неловко, и первый (а, возможно, единственный – чем черт не шутит) местный житель пошлет меня, пожалуй, подальше.

Ждать пришлось недолго. Парень заглотил остатки расползшейся массы, облизал пальцы и улегся на спину, видно, решив отдохнуть. Я устремилась к выходу: вдруг уснет. Слоняться поблизости, пока не выспится, неохота, а будить – тоже не лучший способ знакомства.

Как выяснилось, спать он не собирался, лежал, заложив руки за голову, и смотрел вверх, в сплетение древесных ветвей. Одет в джинсы, светло-серую футболку навыпуск и поношенные кроссовки. А чего я ожидала, проведя столько времени в магазинах одежды? Тарзана в набедренной повязке из шкуры леопарда?

– Извините… – я остановилась метрах в двух от скамейки и с трудом выдавила первое слово.

Парень вскочил, как ужаленный, и вид у него был донельзя смущенный. Я привычно окинула его не слишком откровенным, но вполне заинтересованным взглядом. Хорош, ничего не скажешь. Высокий, стройный, плечистый, темноволосый, симпатичный, вполне себе мужественный. На вид лет двадцать, получается, почти ровесник, может, чуть помладше. Эх, как жаль, что я его не привлеку… Или как раз привлеку? Он же думает, что я мальчик… Нет, похоже, мальчики его не волнуют. Оглядел меня, уставился в лицо (боюсь, чересчур заинтересованное) и едва ли не скривился. Брезгливое выражение определенно промелькнуло. Педофилов здесь, как я и полагала, не было. Детишки, видимо, выходили во взрослую жизнь совершеннолетними.