Текст книги "Осколки других Миров (СИ)"

Автор книги: Рысь Юлия

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

– Только рок, детка, – и он протянул ей один наушник.

– Я тоже иногда слушаю бразильский метал, но больше предпочитаю германский спид и дет, под настроение можно слушать испанский фолк-метал, а в качестве альтернативы электронику или симфо.

– Не фига се! Какие глубокие познания в столь не модном направлении, как рок.

– Рок вне моды.

Ал с удивлением посмотрел на Веру: по её хрупкому внешнему виду не скажешь, что она может увлекаться роком.

– И давно ты слушаешь рок?

– С девяти лет, с тех пор, как мне подарили на день рождения магнитофон.

– Ты меня удивляешь!

– Это хорошо или плохо?

– Это факт.

– Ладно, хватит о музыке. Где обещанное море? – Вера выбросила окурок и встала, потягиваясь, со скамейки, – кстати, на чем мы туда доберемся? Ты знаешь, я не люблю пешие прогулки на длинные дистанции.

– На моем «Харлее», – Ал кивнул в сторону велосипеда.

– Ну, если на «Харлее», тогда я согласна.

– Даже если ты не согласна, вариантов больше нет.

С трудом взгромоздившись на багажник позади Ала, она обняла его за талию, приятно ощущая под пальцами молодое сильное тело. Вера прижалась щекой к его спине и по непонятной причине, ей вдруг стало невероятно легко и приятно. Она закрыла глаза, радуясь приятной щекотке встречного ветерка. Только теперь Вера ощутила, что она – Свободна!

На море она почувствовала себя ребенком. Они с Алом плескались как дети, шутили, смеялись. Уже несколько лет Вера не чувствовала себя так легко – не приходилось притворяться, лгать, она была самой собой и ей это нравилось.

По дороге с моря она попросила оставить её возле конторы. Ал уехал домой. Вера провожала его взглядом, уже думая о завтрашней встрече. Когда фигура Ала скрылась из поля зрения, она набрала номер Арсена.

Через некоторое время её фигурка скрылась за тонированными стеклами «Опеля».

– Короче, детка, такой расклад, – трогаясь с места, заявил Арсен, – Кстати, Дин мне уже звонил, беспокоился, куда ты исчезла и по каким делам, спрашивал, не видел ли тебя я. Я, естественно, сказал, что тебя не видел, не слышал, и, вообще, тоже тебя ищу. Короче, мы с Дином решили, что ты зараза и стерва, но хорошая, – многозначительно добавил Арсен, – так что, гуляй спокойно со своим другом детства, только помни о технике безопасного секса и как я учил тебя вести себя с молодыми нахальными людьми в нерабочее время.

– Арсен, – зашипела Вера в ответ на колкости Арсена, но он уже свернул на проселочную дорогу и ей пришлось заняться мерами предосторожности и не вылететь в раскрытое окно. – По-моему это ты полнейшая сволочь и вообще хам! – Наконец нашлась Вера и переключила свое внимание на прикуривание сигареты в экстремальных условиях.

Берлога встретила их пустыми и темными окнами. Всё дышало тишиной и покоем, тем, чего ей так не хватало в последнее время. Арсен открыл дверь, протянул Вере ключи:

– Ну что хозяйка, принимай во владение, только смотри не забывай ставить на сигнализацию, когда уезжаешь куда-то-нибудь… Здесь места конечно, глухие, но, как говорится бережёного бог бережёт.

– Спасибо, Арсен… ты меня очень выручил, правда…

– Да, ладно тебе, – заскромничал Арсен, – пойдем лучше чего-то-нибудь перекусим, а то, честно говоря, ты на меня всегда аппетит нагоняешь.

Они прошли на кухню, которая, несмотря на отсутствие хозяев, была чистой и аккуратной. Вера на правах хозяйки включила холодильник и поставила на плиту чайник. Арсен, тем временем, доставал из огромных пакетов прикупленное по пути съестное. Приготовив себе лёгкий ужин из любимых деликатесов, и захватив бутылку «Мартини», они прошли в единственную комнату. Вся «берлога» состояла из комнаты, ванной, коридора и кухни – небольшой домик для двоих или одного, для тех, кто хотел спрятаться, или кого хотели спрятать, подальше от назойливых глаз.

Арсен и Вера сели в удобные глубокие кресла, расположив тарелки на журнальном столике.

– Ну что, детка, довольна? – полюбопытствовал Арсен, наливая в бокал «Мартини»

– Спрашиваешь тоже…

– Я предлагаю тост – за твою свободу!

– Спасибо, Арсен, если бы не ты…

– Детка, ты же знаешь – я не такой уж и уж и хороший. Давай лучше выпьем и ты, ну я так думаю, на второй половине бутылки расскажешь мне, что же всё-таки заставило тебя приехать в это богом забытое место…

– Не знаю, Арсен, смогу ли я тебе что-то объяснить.

– Ладно, детка, расслабься, я не напрягаю, давай налегай на вкусности. А пока ты ешь, я кое-что тебе поведаю.

Вера вопросительно посмотрела на Арсена:

– Что ещё произошло?

– Да нет, не пугайся ничего страшного… пей, закусывай… короче, я уже просмотрел материалы – детка это не просто бомба, это термоядерная бомба! Ты не можешь себе представить, какая ты умница, что всё это смогла нарыть, кстати, некоторая сумма в вечнозелёных «убитых енотах» уже лежит в небезызвестном тебе банке. Что касается желаемого тобой нала – он на кухне, в тумбочке.

– Арсенчик! Спасибочки тебе. Давай за это и выпьем! До дна!

– Детка, всегда поражался твоей манере пить сладющий неразбавленный вермут, – и тоже осушил бокал, предварительно плеснув в него минералки.

– Слушай, Арсен, всегда хотела тебя спросить: почему ты в кругу друзей и хороших знакомых говоришь нормально, но только стоит появиться незнакомой личности – ты сразу же начинаешь говорить с кавказским акцентом?

– Детка, честно говоря, сам не знаю почему, навэрно во мине ыграют корны, понимаэш, я по крови джигит, нэсмотря на то, чито родылся и вирос далёко от гор.

Вера засмеялась.

– Арсен, ты неисправим!

Они весело сидели и разговаривали обо всём, кроме одной темы – почему Вера ушла от Дина.

Около десяти Арсен вызвал Сергея, которого упорно называл Серго. Вскоре тот приехал на потасканном авто, ключи от которого Арсен демонстративно вручил Вере:

– Дэржы, детка. Нэ сматры чито он старый, он ищо ого! – Он подмигнул в сторону авто, – сматры, кагда ехаешь, а то знаю я тибя – ти када едишь на дарогу нэ смотрыш. Ладна, можеш разбиват его. Сама не убейся! Звани, детка.

Глава 3. На краю обрыва

Ал видел, как она садилась в машину Арсена, видел, как она улыбалась ему своей загадочной улыбкой, видел, как «шеф» держал её за руку. Он видел, как серебристый «Oпель» тронулся с места и скрылся за поворотом.

Ал пришел домой, включил плеер. Из динамика раздалось громкое:

«Что это будет: любовь или страсть?

Ты готов взмыть в небо, или в пропасть упасть?..»

Что-то сжигало самого Ала изнутри. Он задавал себе сотни вопросов и ни на один из них не находил ответа. Что делает «такая» девушка в этой глуши? Что за «грязные делишки» связывают её с «таким» человеком как Арсен? Кто вообще она? И что же, всё-таки, происходит с ним? Впервые при разговоре с ним человек не отвел в сторону взгляд, столкнувшись с его жесткими стальными глазами, а наоборот, впивался в них, изучал. Эта девушка – она так естественно смотрела на него своими темными странными глазами.

Ал лег в постель и закрыл глаза. И снова увидел её: светлые волосы развеваются от легкого морского ветерка как живые, солнечные зайчики скачут в темных манящих глазах, в улыбке обнажаются острые, как у хищного зверька, зубки… Нет, она не признанная красавица, не яркая кукла, которыми любят играть маленькие девочки, не топ-модель, на которую любят смотреть взрослые мужчины, она… Что же в ней такого, что заставляет мужчин смотреть ей вслед?

Лёгкий шорох и Ал открыл глаза.

***

От стены отделилась тень женщины в черном длинном плаще. Женщина бесшумно прошла по комнате, присела почтительно, но в то же время гордо, возле постели.

– Мир тебе, Охотник! – тихим низким голосом произнесла она.

– И тебе мир, Рита, – также тихо ответил он, – зачем ты пришла?

– Я пришла сказать кто твоя новая жертва, Охотник.

– Я слушаю тебя, Рита.

– Твоя новая жертва – женщина.

– Женщина? Ты же знаешь, что не охочусь на женщин и детей.

– Даже если эта женщина угроза Миру?

– Чьему Миру, Рита? В этом Мире я – наблюдатель.

– Ты был в этом Мире наблюдателем, – жестко выделила гостья, – до этого времени…

– Что я должен сделать?

– Просто смотри под ноги, в назначенный час ты увидишь свой арбалет, бери его и стреляй.

– А как же другие люди?

– В предназначенный час ты будешь наедине со своей жертвой.

– Это уже не охота, Рита! Ты забываешь, я – Охотник!

Гостья поднялась, собираясь уходить.

– Я – Охотник!

– Считай, что в этот раз ты – Палач!

Женщина растворилась в темноте…

Он закрыл руками лицо, лихорадочно сжал виски, пытаясь осознать сказанное…

***

– Бред!

Ал открыл глаза, глубоко вдохнул прохладный ночной воздух, потом снова закрыл глаза, пытаясь думать о девушке, которую встретил утром, но в голову настырно лезли совсем другие мысли.

***

Вера выбросила окурок в окно.

Недолго думая она оделась в любимые джинсы, рубашку и вышла к машине. Привычным движением завела неказистый транспорт и выехала в ночь.

Ночь в сельской местности – это не городская ночь, полная ярких огней, это Ночь, полная мрака. Она ехала по ухабам, свет фар лишь ненадолго вырывал из объятий темноты то обочину дороги, то причудливое дерево. Выехав на побережье, она остановила машину и вышла к морю. Мигом полетели на песок джинсы, рубашка, нижнее белье. Расставшись с одеждой, Вера с разбега нырнула. Прохладная вода сначала обожгла разгоряченную кожу, потом пришло ощущение свободы и трехмерного пространства. Немного поплескавшись в воде, она вышла на песок, с трудом натянула на мокрую кожу одежду и снова села за руль.

Теперь уже свобода заполняла её всю с головы до ног. Она открыла в машине все окна, впуская ветер и запахи ночи.

Её глаза были устремлены вперед и только вперед…

***

Вперед, туда, где мерцают огнями Ворота Миров.

Машинально Она сжала коленями бока Стикса – верный единорог послушно ускорил полет.

Так было много раз до этого дня. Так было и сейчас…

Она, преодолев Ворота Миров, устремилась на Землю. Сделав несколько кругов над ночной Землей, Она погладила по вороной гриве Стикса:

– Ещё немного, звездный мой, и мы вернемся, я знаю, я помню, что должна найти. Так сказал Сариус, а ему я верю…

Вскоре белая всадница на черном единороге исчезла за пределами Ворот.

***

Вера очнулась и завела машину – пора возвращаться в «берлогу», спрятаться, скрыться ото всех и вся… Ей просто необходим отдых и, надо завершить ещё одно маленькое дельце, но уже для души, если конечно, она после пережитого ещё жива.

Вера со всей силы надавила на газ. Машина послушно рванула вперед.

Утро для Веры началось довольно-таки поздно и достаточно лениво. Вставать не хотелось, но она вспомнила о том, что обещала встретиться с Алом и мигом подорвалась с кровати, за несколько минут собралась и выехала…Как и договаривались с Арсеном, машину она оставила возле небольшого сельского кладбища. Остаток дороги прошла пешком.

– Привет!

Она сделала шаг навстречу Алу.

– Как дела? – Почти одновременно спросили они друг друга и рассмеялись.

– Куда едем сегодня? – Поинтересовался Ал, надевая солнцезащитные очки, спрятав глаза за чёрными зеркальными стеклами.

– Давай, куда глаза глядят! – Предложила Вера.

Её настроение сегодня было игривым, под стать наряду: белоснежные короткие шорты, белый топик и белые сандалии в римском стиле.

– Садись, – жестом пригласил Ал, хлопая по багажнику велосипеда.

Заметив внимание со стороны местных бабушек-старушек Вера села на багажник верхом и эротично вытянула ножку в изящном босоножке. Ал сел на сиденье.

– Ну, что, дадим старым деревенским перечницам пищи для разговоров на целый день? – Игриво спросила она, закинув ноги на бедра Ала, впрочем, не забыв поинтересоваться, – ты сможешь в таком положении крутить педали?

– Угу, – пробурчал в ответ Ал, отвечая на второй вопрос, трогаясь с места, он одарил старушек милой улыбкой, – я думаю, что состав встречающих нас, будет пополнен теми «клюшками», которые это не увидели сейчас!

Вера рассмеялась, всем телом прижимаясь к Алу.

Они ехали через поля, лесопосадки, смеясь и подшучивая друг над другом. Ощущая полную свободу и независимость.

– Знаешь, Ал, – почему-то вдруг ей захотелось довериться, – несколько раз я представляла себе одно местечко и мне очень хочется знать, существует ли оно на самом деле, или это только плод моего больного воображения, ночной бред… Давай проедем немного в ту сторону, поближе к морю…

Они свернули. Некоторое время они ехали молча, каждый, думая о своём. Вера смотрела по сторонам: лес, обрыв, бушует море…

***

Сариус укрывает Её своим плащом…

Лес, обрыв, плавно и размеренно колышется море…

Она еле сдерживает поводья, из ноздрей Стикса вырывается огонь…

Лес, обрыв, у подножия обрыва бушует море…

***

– Ал, стой! – Истошно завопила Вера, на ходу спрыгивая с велосипеда.

– Ты сошла с ума! – Заорал в ответ Ал.

Велосипед был брошен в траву, Ал бежал за нею.

– Ал, понимаешь, – глаза Веры блестели, – Ал, это то место, о котором я тебе говорила! Понимаешь?! Оно действительно существует! Оно есть! И я его нашла! Нашла!!!

Она подошла к краю обрыва, повернулась лицом к морю, солнцу… подняла руки вверх, пытаясь охватить ветер, солнце, воздух…

Ал стоял в стороне, глядя ей в спину, к его губам приклеилась ироническая ухмылочка – его забавляла её радость, беспечность и какая-то детская непосредственность. Он огляделся – вокруг ничего примечательного не было, место как место, таких мест на земле тысяча, если не миллион. Ничего необычного, кроме, пожалуй, тишины и пустоты, странной гнетущей пустоты… Его взгляд мельком упал на траву…

В нескольких шагах от велосипеда в траве лежал арбалет…

В голове всё перемешалось…

***

Охотник взял арбалет в руки, нежно погладил гладкую, отполированную его руками, деревянную рукоять, ощутил тяжесть стали. В оптике прицела он увидел стоящую на краю обрыва фигуру в белом хитоне… Почему хитоне? Одно движение пальцев и для этого существа край обрыва станет шагом в вечность…

«Что я делаю? – Охотника терзало сомнение, – Рита не говорила, что жертва молода… молода и…слишком красива! Что я делаю? – Снова спросил себя Охотник, – я – Охотник, а не Палач. Мне нужна охота, погоня за жертвой, игра ума и инстинкта. Сначала нужно загнать Жертву в угол, из которого она уже не сможет выбраться и только после этого увидеть, как стрела пронзает тело насквозь, почувствовать запах стекающей свежей крови… А это…просто убийство…»

Охотник опустил арбалет.

***

Ал смотрел на стоящую к нему спиной девушку. Кто она? Кто?

***

“ЭТО ТВОЙ ДОЛГ, ОХОТНИК! – Где-то в глубине мозга зазвучал Голос, – ТЫ ДОЛЖЕН СДЕЛАТЬ ЭТО!”

Охотник снова поднял арбалет, поймал в оптику прицела тонкую белую фигуру.

“ЭТО ТВОЙ ДОЛГ… – Продолжал твердить Голос, – ЭТО ТВОЙ ДОЛГ!!!!!”

Охотник выстрелил…

***

Вера внезапно обернулась и улыбнулась Алу, той своей обезоруживающей, манящей улыбкой. Что у него в руках? Солнце слепило глаза и не давало рассмотреть то, что держал в руках Ал. Она ещё раз улыбнулась ему и снова повернулась к морю…

***

Со свистом стрела рассекала воздух.

Она спиной чувствовала движение воздуха, полет стрелы… Кто этот сумасшедший, кто хочет посягнуть на Её жизнь здесь, на Земле. Здесь ведь другие законы, и к счастью, Она им не подвластна… Или может это наказание богов? Тогда Она примет смерть здесь, чтобы воскреснуть там, в Дакнесе… Жаль, тогда Она уже не сможет быть в этом Мире. А этот Мир Ей нравился своей несовершенностью и какой-то незаконченностью…

***

Улыбка девушки, стоящей на краю обрыва, врезалась в мозг…

***

Вырвала, заглушила пульсирующий в нем Голос. Охотник отбросил в сторону арбалет…Поздно – стрела выпущена на свободу. Ещё секунда, нет доля секунды и…охотник закричал и бросился вслед за стрелой…

***

Крик Ала испугал, ошеломил, вывел из внепространственного состояния. Вера непроизвольно дернулась в сторону и назад, подальше от края обрыва.

***

Она открыла глаза. Почему Она не приняла смерть? Где стрела? Она слышала, как рвался с привязи Стикс, почти физически ощущала его призывное ржание…

***

Вера посмотрела вниз – у её ног лежал Ал, что-то лихорадочно сжимая под собой. Она опустилась на колени рядом с ним, легко и нежно прикоснулась к дрожащим плечам:

– Что случилось, Ал? Что с тобой? Не надо, Ал, ты пугаешь меня…

Она приподняла его голову и посмотрела прямо в глаза – в них был страх, животный, неосознанный страх и глубокая невысказанная, боль. Она положила голову Ала себе на колени, погладила волосы.

– Всё хорошо, Ал, всё будет хорошо, – она пыталась успокоить его, как успокаивают маленького ребенка, которому приснился страшный сон, – всё будет хорошо… ты веришь мне?

– Да, – чуть слышно выдохнул Ал.

Вера подняла голову Ала к своему лицу. Страх в его глазах исчез, а вот боль и ещё что-то такое знакомое и неуловимое…ей захотелось, хоть как-то помочь, облегчить боль. В порыве она обняла Ала и прикоснулась губами к его сухим губам.

***

Она слышала, как рвется Стикс, как он пытается перегрызть крепкими зубами привязь, но ничего не хотела замечать, кроме бесконечного слияния губ и боли, застывшей в серых жестких глазах. Ржание становилось сильнее…

***

Я ничего не могу понять. Ал, что происходит?

Вера встала и пошла к брошенному велосипеду, достала из своей сумочки сигареты, закурила. Ал, в это время нашел среди брошенных вещей покрывало и пытался расстелить его в тени дерева.

Легла на покрывало, продолжая курить, успокаивая себя.

– Тебе помочь?

– Не надо, я сам, – наконец ему удалось расправить покрывало, – садись.

– Всё-таки, Ал, что произошло? – Выбрасывая окурок, спросила Вера уже спокойным голосом, умащиваясь поудобнее.

– Просто я испугался за тебя…

– Почему?

– Вдруг… – Ал, приподнялся на локте, возвышаясь над ней. Его серые глаза снова оказались так близко, – ты могла упасть…

– Это не ответ.

– А ты, вообще-то и не спрашивала.

Рука Ала скользнула по щеке, шее, притянула к себе её тело.

– Ал, – хотела спросить ещё что-то Веры, но губы Ала уже сковали её губы…

Вера опомнилась первая.

– Ал, пойдем лучше окунемся, по-моему, у нас температура, – она прикоснулась прохладной ладошкой к его лбу, – у тебя точно жар.

Они пошли купаться. Всё, казалось, было забыто и, до минуты расставания никто из них ни слова не произнес по поводу того, что произошло там, на краю обрыва.

Глава 4. Ночь в “берлоге”

Вера вернулась в «берлогу» в подавленном настроении, вспоминая всё то, что произошло днем.

Когда они с Алом возвращались домой, действительно, группа встречающих пополнила свои ряды. Скорее по инерции, чем ради желания развлечь деревенских сплетниц, Вера и Ал на прощание поцеловались, как сказала бы Вера «по-взрослому». Но, они оба чувствовали, что этот поцелуй не был порывом, как там, на краю обрыва, когда их просто какая-то непреодолимая сила бросила в объятья друг друга. Сейчас, на глазах этих старых «калош», это было просто «показательное выступление».

Проходя мимо конторы Вера краем глаза заметила Арсена, который делал ей жест подойти. Только его не хватало! Сначала Вера хотела сделать вид, что “случайно” не заметила ни Арсена, ни его энергичных жестов, потом поняла, что пройти просто мимо не получится. Мысленно выругавшись самыми грубыми ругательствами, Вера вздохнула и нехотя подошла ближе.

Вместо приветствия Арсен постучал указательным пальцем по лбу. В его понимании это был особый жест, означавший патологическую тупость:

– Жэнщына, у тэбэ, совисть ест? – Громко и с обычным наигранным акцентом спросил Арсен, продолжая жестикулировать, – кто маме званыть будэт, ты или я? Я, канэшна, нэ знаю гдэ ты, но магу и вспомныть…

Вера понимала, что Арсен, не будучи лично знакомым с матерью Веры, на данный момент её не выдаст, но… Огромное “но” – Арсен знал Дина, Дин знал мать Лины и… один звонок Дину и уже завтра мать в паре с Дином будут готовы примчаться куда угодно, лишь бы вернуть “блудную дочь”.

Слушая гневную тираду Арсена. Вера поняла, что так и произошло: мать, не сумев дозвониться Лине начала доставать звонами Дина… А Вера, как никто знала, как мать может доставать. Дин позвонил Арсену, а теперь Арсен по цепочке, как в детской игре в испорченный телефон, выплескивает все страхи матери и Дина на неё.

Вера клятвенно заверила Арсена, что позвонит маме и сама уладит недовольство.

Со злостью на мать Вера резко завела “старушку-развалюшку” и вырулила от кладбища на дорогу к “берлоге”. В которой раз Вера ловила себя на мысли, что у матери просто врождённый талант появляться не вовремя и нагло вторгаться, как говорил двоюродный брат Веры, в кристально чистую душу в грязных кирзовых сапогах.

Подъезжая к “берлоге” Вера морально почти настроилась на разговор с матерью. Почти… На подсознании готовясь к стандартному сценарию и стандартным обвинениям со стороны матери, что Вера не так живёт, не так поступает, не тех мужчин выбирает и всё в жизни Веры “не так, как хотелось бы её мамочке, которая желает для неё, единственной и любимой доченьки всего самого лучшего”. При этом мать ни разу даже не удосужилась спросить у самой Веры: “А чего ты, дочь хочешь?”. Нет, нет, и ещё раз нет. В голове матери с самого рождения существовал план жизни Веры. Мать никогда не волновало, что её грандиозный план ни по одному пункту не находил отклика в душе Веры. И, скорее всего, уже никогда и будет волновать.

В «берлоге» Вера плеснула в высокий стакан местного вина, закурила и только после этого с ненавистью включила мобильный.

– Ма, привет, у меня всё в порядке, – спокойно начала Вера, когда трубка отозвалась голосом матери, – я живая…

– Верочка, с твоей стороны это глупо, – затараторила трубка, не дав даже договорить, – во-первых, ты не предупредила меня об отъезде, во-вторых, я, конечно же, не считаю Вадима хорошей партией для тебя, но у вас стабильные отношения и если тебя не устраивает…

– Мам, – попыталась вклиниться в этот поток слов Вера, – мам, ты опять говоришь о себе, а не обо мне. Просто представь хоть на минуту, хоть на секунду, что я могу сама всё решать в своей собственной жизни…

– Что значит “всё”, Верочка? – Снова мать прервала Веру на середине фразы, – что значит “всё решать сама”? А со мной посоветоваться? Ты же знаешь, что я тебе желаю только добра…

Поле этих слов Вера уже перестала слушать. Всё понятно – мать подвела разговор к стандартному сценарию, спорить бесполезно. Да и не очень хотелось. Вера положила смартфон на край журнального столика, налила ещё вина и снова закурила, стараясь думать о своём и просто переждать бесконечный поток бесконечных слов на бесконечную любимую тему матери.

Честно выждав пять минут тирады матери молча, Вера поднесла трубку мобильного к уху и решилась на точку:

– Мам, всё. Ты слышала меня? Я так решила, мне нужно отдохнуть в одиночестве. По возможности, буду тебе звонить. Можешь не набирать мой номер попусту – телефон постоянно находится “в отключке”. Всё! Пока. Целую.

Вера нажала “отбой”, секунду подумала, выключила и забросила замолчавшую “трубку” в комод.

Наливая себе ещё вина, Вера уселась с ногами в большое глубокое кресло и снова, уже в который раз за сегодня, перенеслась на край обрыва и заново, как там ощутила опасность, услышала полет стрелы, и… что же всё-таки там произошло?

Вера включила первый попавшийся в плейлисте трек и сделав большой глоток, закрыла глаза…

«Это дьявол ночью ждёт у самой двери

(Одна только вечность длиннее любви)

Это дьявол ночью ждёт у самой двери.

Так жара на потолке превратится в дожди.

Так болью тупой кровь ударит в виски.

Это дьявол ночью ждёт у самой двери.

Недели нам хватит, ты этот мир взорви!

И именем, как выстрелом, вокруг всё оживи!

Это дьявол ночью ждёт у самой двери…

Это дьявол удлиняет тень на потолке

(Любовь как вечность: везде и нигде)

Это дьявол удлиняет тень на потолке.

Так восторг входит ночью в двери к тебе,

Так безумство секса костенеет в грехе.

Это дьявол удлиняет тень на потолке.

Это только в глупости, голоде, во сне,

В блаженстве, горе, смерти, нищете…

Но губы шепчут: «Дай ещё ты мне!»

Это дьявол удлиняет тень на потолке.

Это дьявол линией тебя очертил

(Любовь длинна и нет уже сил)

Это дьявол линией тебя очертил

Забрал твой сон, желанья убил,

Этой ночью снова я тебя победил.

Это дьявол линией тебя очертил…»

«Да, действительно, – думала Вера, закуривая, – это дьявол линией меня очертил, забрал мой сон, желанья убил…но где же мой любовник, который сможет меня «победить»? Неужели это Дин…нет, Дин, не похож на дьявольского любовника … Дин скорее, тихий и домашний, как кот, или собака, со щенячьими нежностями»…

В маленькой комнатке витал сигаретный дымок (надо проветрить!) из динамиков приглушённо доносилась любимая музыка… Вера ощущала, что постепенно мысленный диалог сходит на нет, кроме… кроме разговора с матерью, который продолжал торчать занозой в мозге, мешал мыслям развернуться в полную и силу и ощутить свободу… Вера нещадно раздавила в пепельнице окурок, ощущая, как кресло затягивает её тело в свои объятья, как сами собой закрываются веки и на волю вырывается подсознание…

***

Пальцы Царицы Дакнеса прикоснулись к инкрустированным подлокотникам трона, ощущая приятную прохладу и завитушки инкрустации.

– Царица!

Она открыла глаза и встретилась с тяжелым взглядом Голиафа – Её телохранителя, учителя и друга, возможно единственного друга в Мире Дакнеса.

– Что тебе, Голиаф? – Устало спросила Она.

– К тебе пришла с визитом Семиликая.

– Зови, так же устало произнесла вслух и добавила про себя, – «всё равно зайдет сама, если захочет”.

Царица была удивлена официальному визиту Матери.

В Зал грациозно пошла Семиликая – Её Мать и одна из самых красивейших богинь. Идеальная фигура Семиликой в этот раз была лишь слегка прикрыта лёгкой туникой, задрапированной не менее воздушной накидкой зелёного цвета. Зелёный цвет был любимым и постоянным цветом нарядов Богини. От настроения зависел лишь тон. Сейчас наряд Семиликой отливал всеми оттенками тёмно-болотного. Это могло означать, что богиня пришла в гневе, или с плохими новостями…

Царица жестом приказала Голиафу оставить их с Семиликой наедине.

– Ты снова была на Земле? – Без церемоний начала Семиликая.

Вечно молодое, с изящными чертами, лицо богини не выражало никаких эмоций. Впрочем, Царица Дакнеса не помнила, чтобы Семиликая когда-либо тратила время на эмоции. Семиликая упорно игнорировала официальные приветствия и прощания и всегда поражала способностью появляться в самое неподходящее время, когда её никто не ждёт и не хочет видеть…

Царица молчала, ждала что ещё скажет ей мать.

– Ты снова была на Земле? – Уже с явным нажимом повторила свой вопрос Семиликая.

– Да, – как можно спокойнее и равнодушнее ответила Царица, глядя прямо в глаза в глаза матери, подавляя удивление за маской равнодушия. – Что случилось? Ты врываешься ко мне, с официальным визитом и при этом игнорируешь этикет. При этом задаёшь единственный вопрос, который относится ко мне лично. Говори, что ты хочешь от меня, я ведь знаю, просто так ты никогда не появляешься… тем более в этом Мире.

– Ты права, – миролюбиво согласилась богиня, – мне никогда не нравился этот… Мир. А сейчас мне не нравится, что… несмотря на твоё присутствие… – многозначительная пауза, без слов намекающая, что преемница Царя Дакнеса явно не дотягивает до уровня предшественника, – Мне жаль, что твоего… отца уже нет в мире живых…

– Не лги, – глаза Царицы гневно сверкнули, – ведь именно ты постаралась убрать его из мира живых!

– Не будем об этом, – без эмоций прервала неприятную тему Семиликая, – я пришла говорить о тебе!

– Говори, или уходи! – В глазах Царицы появилось упрямство.

– Я пришла сказать, что тебе угрожает опасность, – всё также равнодушно и спокойно сообщила Семиликая.

– Вот как? – Упрямые искорки в глазах стали жёстче, подбородок сам собой вздёрнулся чуть вверх, а губы сжались в насмешливой ухмылке, – мне угрожает опасность и ты об этом говоришь так… обыденно, как будто мы говорим о том, что надеть на праздник Лунного затмения?

– Ты права, – согласилась Семиликая, – пожалуй, мне не достаёт людских эмоций, но… у меня их и не может быть – я же богиня, а не…

– Полукровка? – Закончила за Семиликую Царица.

– Не время, – равнодушно поправляя драпировку на накидке, сказала Семиликая, и продолжила, – давай прекратим разговор. Я предупредила об опасности. Моя миссия выполнена, – Богиня окинула Царицу снисходительным взглядом, – хотя я могла этого и не делать. Вероятно, – Семиликая замолчала, казалось подбирая самые простые слова, – это моя вина, что я молча потакала твоим путешествиям в Мир Земли… – Семиликая снова сделала паузу, потом казалось собравшись, подвела итог, – Повторю ещё раз, тебе грозит опасность и… тебе не стоит слишком привязываться к людям. Теперь я всё сказала.

Семиликая такой же грациозной походкой, как и при появлении, направилась к выходу.

– Стой! – Не выдержала напряжения Царица, – Ты можешь дать ответ “почему?” это со мной? Почему ты в очередной раз появляешься с очередными загадками без ответов. Почему ты не говоришь мне то, что важно для меня? Почему ты до сих пор не сказала кто Я: осколок смертных, случайно попавший в этот Мир или…

– Не время, – спокойно отреагировала Семиликая на эмоциональную тираду Царицы, даже не повернувшись, – я сказала то, что хотела сказать! – Вдруг Семиликая резко повернулась и посмотрела Царице прямо в глаза, – Хочешь без загадок? Ты можешь всё изменить, если прекратишь посещать Мир Земли. Не ищи земных встреч! Не поддавайся взгляду незнакомца, потому что это взгляд врага! Не ищи земных чувств в себе и не пытайся разжигать в себе чуждое! Теперь ты довольна?

Царица хотела задать ещё множество вопросом, но Семиликая, взмахнув накидкой, исчезла.

***

Вера открыла глаза и прогнала остатки наваждения, оглядываясь вокруг. За окном стояла глубокая ночь.

– Что со мной всё-таки происходит? – Снова встал перед нею немой вопрос, на который не было ответа.

Спать больше не хотелось.

Сначала Вера пошла в душ. Стоя под струями воды и выкручивая кран регулировки температуры воды от ледяной до обжигающе горячей, Вера вдруг вспомнила, что совершенно забыла поужинать. Теперь, окончательно разбуженный контрастным душем, желудок призывно заурчал. Вера улыбнулась сама себе. Накинув прямо на мокрое тело лёгкий халат, прошла на кухню, напевая под нос детскую песенку про еду.

Пока Вера, напевая и пританцовывая, готовила себе омлет, она вдруг осознала, что целых два дня жила без компьютера. Для Веры это был несомненный рекорд. И сейчас она сидела на кухне, поедая свой ранний завтрак с видом на зарю. В этот момент она окончательно поняла, что её голова просто была беременна мыслями, которые хотелось запечатлеть в нетленные электронные мозги.

Надёжные электронные мозги держали в своей памяти очень многое: здесь были и многочисленные данные по всем её «раскопкам» для Арсена и её «писанина». В категорию “писанины” Вера вносила то, что приходило в голову – стихи, рассказы, мысли, чувства, видения, сны. В общем, всё, чем она жила в этом мире.