Текст книги "Полигон"

Автор книги: Руслан Мельников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 2

– …И снова возвращаемся к главной новости дня…

Прилизанный ведущий жизнерадостно улыбался, заученный текст каучуковым мячиком отскакивал от белоснежных зубов. Денис отметил про себя, что гладко выбритое лицо телепай-мальчика ему незнакомо. У телевизионщиков, похоже, шла ротация кадров. Старая гвардия из службы новостей, набранная еще при мэре Черенкове, не устраивала новое руководство Ростовска. Или не внушала доверия. Люди менялись…

Ну и хрен с ними. Молодые, не примелькавшиеся еще лица и новая манера ведения программы выгодно отличали этот информационный выпуск от прежних, приевшихся, курируемых какими-нибудь периметровскими редакторами-старперами. Да, этот живчик-диктор в безупречном костюме, похоже, делал неплохую местечковую карьеру. Что ж, хоть кому-то повезло после перевода города на военное положение. Только вот триумф парня продлится недолго – до времени «Ч», до взлета тактико-стратегических бомбардировщиков федеральной авиации, до первой бомбы, сброшенной на «полигон „Р-1”».

– Как мы уже сообщали…

Конечно, главная новость выпуска – вчерашний обстрел. Скрыть такое невозможно, значит, следовало побыстрее запустить собственную версию случившегося.

– …в результате успешно проведенной операции муниципальных ВВС прошлой ночью был уничтожен объект, принадлежавший особо опасной преступной группировке…

«Ври правдоподобно», – усмехнулся Денис.

– …Предположительно, погибли бывшие операторы службы наружного наблюдения, перешедшие на сторону городских бандформирований.

Денис, Славка и Юла поморщились. И вовсе не от «на сторону городских бандформирований». Куда больше смущало это «предположительно»: в их смерти сомневаются. Видимо, есть причины.

– …Речь идет о…

О! А вот это уже со-о-овсем ни к чему. На экране появились их фотографии. Всех троих. Вместе. По отдельности. Крупный план. Хронометраж… Достаточно, в общем, чтобы запомнить. Потом – краткое служебное видеодосье. А напоследок – для пущей убедительности и правдоподобия – кадры ночной хроники…

– Съемки службы наружного наблюдения, – тоном опытного конферансье провозгласил ведущий. – Нарушители Комендантского часа…

Словно хотел, блин, крикнуть: «Встречайте!» Да удержался. В последний момент.

Но какие, мать вашу, съемки?! Какая наружка?! Какие нарушители?!

Денис смотрел и шалел…

На экране снова были они. Он сам, Славка, Юла… С открытыми лицами. В компании группировщиков. С лицами закрытыми. И фоном – сгоревшая двадцатиэтажка. С пустыми окнами-глазницами, с зевом черного закопченного подъезда.

Та, что возле Девятой линии, двадцатиэтажка! И подъезд тот, из которого их выудили Волки!

И как ведь грамотно все снято! Или нет – скорее уж смонтировано на реальном материале, который всегда обеспечивает необходимый уровень документальной достоверности. Ни в жисть не догадаешься, что на самом деле это орги гонят пленников из подъезда на улицу. Впечатление такое, будто операторы просто вышли прогуляться в тесной компашке камуфлированных корефенов. На ночной, мля, променад. Сами вышли, сдуру или от наглой самоуверенности не надев маски.

А уж откуда взялись исходные кадры для монтажа, гадать не приходится. Наружка, о которой поет прилизанный диктор, разумеется, ни при чем. Вся уцелевшая наружка района – вон она, на экране. Так что кино снимал не «Летящий глаз». Снимала камера Катафалка-Призрака, о которой честно предупредил федеральный посол в первый день знакомства с операторами.

Эх, предупредил ведь! «У нас здесь имеется внешняя видеокамера – снимает все, в автоматическом режиме. Вас – так уж вышло – тоже засняла. На улице во время Комендантского часа, представляете? Случайно получилось, конечно, но проблема в том, что подобные нарушения в Ростовске не прощаются. Подобные нарушения принято карать смертью».

Видеоряд закончился. Наступило время комментариев. Таких, что…

Все, в общем, отныне прогулки по городу им заказаны – и надолго. И днем, и ночью.

Теперь мимо них точно не пройдет ни один милвзводовский патруль. Потому как «на сторону городских бандформирований». И группировщики их тоже не пощадят. Поскольку «бывшие операторы службы наружного наблюдения». А бывших следил для оргов, как известно, не бывает, и на свою сторону городские банды вряд ли когда-нибудь примут такой контингент.

Но даже если милки не заметят, если оргии ослепнут. Найдутся наверняка законопослушные граждане,желающие сообщить властям об операторах-предателях, разгуливающих по городу. Какой-нибудь случайный прохожий, какой-нибудь выглянувший из окна конторы клерк… Анонимно, конечно, сообщат – анонимный донос ничем не чреват. Но самим следакам-то, поставленным вне закона, от этого не легче!

* * *

Славка ругнулся, отключил комп. Денис и Юла не возражали. Привалившись спинами к ненадежной косой стене, они молча наблюдали, как Ткач меряет комнату шагами. Быстрыми такими, нервными. Туда-сюда. Сюда-туда.

Славка остановился у разбитого шкафа, вывалил на грязный пол ничуть не менее грязную кучу тряпья, пару секунд постоял в задумчивости, извлек из барахла длинный рваный шарф. Поморщившись, обмотал горло. По самый нос.

– Слав, ты чего? – спросила Юла.

– Схожу на улицу – позвонить. Тут неподалеку есть автомаг.

Он уже влезал в вонючий обшарпанный тулуп с высоким воротником. Потом нахлобучил дурацкую, огромную – не но размеру кепку. Треснувший козырек сразу сполз до бровей. Теперь из-под старых шмоток виднелись лишь Славкины глаза и кусочек упрямо сопящего носа. Вроде ничего подозрительного, а вроде… Ну чем не маска имитатора-самоучки?

– Если это шутка, – пожал плечами Денис, – то неуместная. А если тебе правда вздумалось потрепаться с кем-то перед смертью – воспользуйся компом.

– Компом нельзя, – пробухтело из нагромождения воротника, шарфа и кепи, – отследят.

– Ты что, Кожину звонить собрался? – невесело усмехнулся Денис.

– Ему самому. Павел Алексеевич оставлял ведь свой посольский номер для экстренной вневиртуальной связи.

– Ну, оставлял, – Денис насторожился. – Всем нам оставлял. И что?

– Пришло время воспользоваться. Пообщаться. Экстренно…

Голос Славки был серьезен. Нет, Ткач, конечно, давно уже не в себе, но чтобы настолько…

– Какого… – злобно прошипела Юла.

– А такого, – спокойно парировал он. – Хочу спросить, почему наш полигон еще не разбомбили.

– Ты радуйся, дурак!

– Радоваться можно, если понимаешь. А я не понимаю. Ни хрена! Операторы «Мертвого рая» объявлены предателями, эксперимент без нас сдохнет, а бомбежки – нет.

– По-твоему, это повод объявить Кожину, что мы еще живы? – спросил Денис. – Есть ведь менее мучительные способы суицида.

– Брось, посол все равно в курсе, – отпарировал Славка. – Опознание найденных останков наверняка закончилось. Нас среди трупов, как ты понимаешь, не обнаружили. Потому-то в новостях и показали всему городу мою, твою и ее (кивок в сторону Юлы) рожи. Мы в розыске, День, и не в местном, муниципальном даже – в федеральном, так что терять нам уже нечего. И бежать некуда. Даже за пределами Ростовска нам не будет спасения. Короче, позвоню я.

А тон, блин, будто собрался звонить подружке! Непозволительно легкомысленный тон.

– И-ди-от! – отчетливо произнесла Юлька.

– Да не нервничайте вы так. Я только звякну с автомата и сделаю ноги. За две-три минуты меня не вычислят.

– Валяй, раз так приспичило, – махнула рукой Юла. – Все равно до Кожина не дозвонишься. Могу поспорить, он уже вне зоны досягаемости городской телефонной станции и радиотелефонной связи.

– А вот это, собственно, я и собираюсь выяснить. Если Кожина нет в Ростовске – всем крышка: бомбардировщики в пути. Если он ответит на звонок, значит, ликвидация полигона отложена. При любом раскладе не придется мучаться неизвестностью.

Денис внимательно посмотрел на Славку. А ведь, пожалуй, в этом есть смысл. Хотел бы он быть таким же вот толковым психом. Только…

– Почему идешь ты?

– Потому что из тебя, День, сейчас плохой ходок, – Славка кивнул на его окровавленную штанину. – Ты не успеешь смыться в случае чего. А Юлька… В общем, Юлька – это Юлька. А еще потому, что я затрахался прятаться. И потому что спятил, потому что съехал с катушек, не так ли, друзья мои?

И снова Ткач улыбался. Нездоровой такой улыбочкой. Съехал… С катушек…

– Потому что хочу лично сказать Кожину пару ласковых. Ну, и потому что вы все равно не пошли бы.

И тут он был прав. Наш пугливый Славка, переродившийся стараниями «Мертвого рая» в разумного и безрассудного шизика.

– Слав, давай хоть дождемся Комендантского часа, что ли, – неуверенно предложила Юла. – Патрулей точно не будет, а орги по ночам уже не наглеют, как раньше.

– Ага. Зато Кожин выезжает покататься в своем Катафалке с детектором движения… Нет, уж, увольте. Я пока намерен общаться с Павлом Алексеевичем только по телефону. Идти надо сейчас. А если очень беспокоитесь, – можете понаблюдать за мной через Денисову кхмеру. Твой «Летящий глаз» ведь еще па ходу а, День?

Денис кивнул.

– Можете даже послушать – разрешаю. Кстати, мелочи на звонок никто не одолжит? А то я как-то не удосужился прихватить деньги оттуда.

С кривой усмешкой Славка ткнул пальцем вверх. В трещину на потолке.

* * *

Со стороны все выглядело безобидно. Ну, относительно…

Паренек, спасающийся под плотным шарфом и надвинутой на глаза кепкой от промозглого позднеосеннего-раннезимнего холода, выскочил за несколько минут до начала Комендантского часа к ближайшему телефону-автомату. Ну, понадобилось человеку сделать срочный звонок. Может, предупредить родителей, что не успевает вернуться домой и остается ночевать у друга. А может, это отчаянный любовник красуется перед девушкой. Нехило ведь пожелать спокойной ночи подруге перед самым воем периметровских сирен.

На Ткача внимания не обращали. Никто. Некому было. Опустевшие, обезлюдевшие улицы уже жили ощущением надвигающегося Комендантского часа. Окна вокруг закрыты плотными шторами светомаскировки. А Славка как ни в чем не бывало возился у телефона-автомата.

Обычный уличный монолит – типовой ящик, укрытый легкобронированным колпаком. Беструбочная модель… Не слишком удобная, зато прочная и надежная, с повышенным порогом защиты от ночных вандалов. Такие аппараты со встроенными микрофоном и динамиком были не по зубам даже самым отмороженным оргам.

В узкую щель монетоприемника покатилась мелочь. Монетка, вторая, третья…

А за спиной все же застучали торопливые шаги одинокого прохожего… Очень торопливые: кто-то вел нешуточную гонку со временем, спасая собственную жизнь. Чей-то дом был еще слишком далеко.

Потом по улице так же споро протопал припозднившийся патруль. Милки, ощетинившиеся короткоствольными «Псами», даже не задержались возле телефона. Слишком дороги быстротечные секунды. Слишком велика вероятность опоздать на последний рейс в Периметр. Да и сгорбившийся, съежившийся от холода пацаненок в неказистой старой одежонке не казался им сейчас интересным настолько, чтобы остановиться, окликнуть, разобраться или хотя бы пальнуть для острастки.

А вот что могло бы заинтересовать милвзводовцев, так это небольшая – размером с кулак – шишка, вспухшая под крышей высотки, под той самой крышей, что нависла над монолитом-автоматом. Шишка цвета серых стен и серого неба медленно поползла вниз на длинном гибком тросике. На «сопле».

Вообще-то такие шишки с затонированными объективами имеют право вспухать и ползать только после вечернего воя сирен. Но милки не смотрели вверх. Только – вперед. И по сторонам. II назад. Обводя автоматными стволами подворотни, переулки, подъезды и арки. И шли милки быстро, уже почти бежали.

Денис направил «Летящий глаз» на телефон-автомат. На экране операторского компьютера росли, приближались бронеколпак и Славкина кепка. И еще мелькали однообразные блоки степы.

Ниже, ниже…

Работать приходилось напрямую, минуя сервер локалки и службы наружного наблюдения. Но «Летящий глаз» пока послушно выполнял все команды оператора.

На уровне нятого-шестого этажей – подальше от земли – стандартный внешний распределитель. Из глухой – без окон – несущей торцевой стены под защитным козырьком и щитком толстого стекла выпирает кабель. Где-то с руку толщиной. А может, и с ногу. Тугой пучок телефонных проводов… Здесь – в этом пучке – вся телефонизация дома. И есть ниточка от ящика-автомата под домом. А еще есть в щитке и слое изоляции – два отверстия. Одно – для ключа муниципального монтера-альпиниста. Второе – для экстренной прямой прослушки. Для«Летящих глаз».

Вообще-то операторы наружки редко подключались к распределителям. Зачем, если тотальную прослушку и без того ведут спецы из Периметра? И все же гипотетически за следаками оставалось право подсоединяться к телефонным линиям по своему усмотрению. В случае крайней необходимости. Если «Летящий глаз», к примеру, засечет группировщика, говорящего по телефону. Периметровская прослушка, всегда – и днем и ночью – заваленная работой по уши, может ведь и оплошать. Оператор же, знающий наверняка, где и когда слушать, – нет. Только вот поймать оргов за телефонной болтовней до сих пор не удавалось. По крайней мере, Денису. Что ж, пусть сегодня оргом побудет Славка.

Денис дал команду. Мобильная мини-камера, зависшая на фале-удлинителе, выпустила короткий коммуникационный щуп. Теперь – сложная работа. Ювелирная. Подвести ближе. Так… Аккуратно…

Щуп вошел в щиток, проник под кожу-изолятор телефонного удава. Уткнулся в штекер.

Есть стыковка!

Денис включил функцию прослушивания телефонных переговоров. И сразу же – щелчок в динамиках. Это автомат внизу принял Славкины монетки.

Гудок, гудок, гу…

Трубку взяли на третьем. Ни «алло», ни «слушаю»… Молча взяли.

– Павел Алексеевич? – настороженный голос Славки.

Ти-ши-на. Озадаченная тишина. Кто бы ни держал сейчас трубку – сам Кожин или дежурный шнурок в федеральных погонах, человек этот был изумлен до крайности. Еще бы! Не каждый, наверное, может звонить шефу посольства напрямую, минуя секретарш и службу безопасности. Да еще в такое время.

– Павел Алексеевич, – повторил Славка.

Опять – гробовое молчание. Да, видимо, господин Федеральный Полномочный посол уже успел смотаться. Далеко и надолго. И не важно, кого он оставил принимать телефонные звонки. Важно, что ловить в обреченном городе-полигоне больше нечего.

И все-таки Славка предпринял еще одну попытку:

– Павел Але…

– Да, я слушаю…

* * *

Голос Кожина! Вне всякого сомнения! Уж этот-то голос они не спутают. Ни с чем. Ни с кем.

– Здравствуй, Вячеслав, – федерал говорил тихо, вкрадчиво, то ли боясь спугнуть, то ли боясь поверить. – Неожиданный сюрприз. Но приятный. В чем-то…

На аудиозапись-обманку автоответчика не похоже. Ну не мог посол знать заранее, что ему позвонит именно Ткач. Нет, определенно, со Славкой говорит Павел Алексеевич, собственной персоной. Следовательно, стирать Ростовск с лица земли пока никто не собирается. Что и требовалось доказать! Теперь Славке нужно кончать разговор и делать ноги. Если очень поторопится – успеет вернуться до Комендантского часа.

– Знаешь, я рад, что ты жив… – объявил Кожин. – Именно ты.

– Неужели? Очень интересно…

Денис выругался. Ох уж это Славкино стремление быть всеобщей затычкой. Федерал тянет время, пока его помощники вычисляют таинственного абонента, а Ткачу, видите ли. приспичило пообщаться по душам. Не вовремя, блин!

– Нет, правда. Меня по-прежнему интересует твой богатейший опыт. Как бы то ни было, но с «рабочим материалом» ты, Вячеслав, всегда управлялся лучше своих коллег, гораздо лучше. И на них мне, честно говоря, наплевать, а вот тебя потерять снова было бы жалко. Пожалуйста, не ставь меня перед необходимостью отдавать новый приказ о твоей ликвидации.

Сожаление в голосе федерала – искреннее, неподдельное. Но Славка смеется. Денис усмехнулся тоже. Банально и предсказуемо. До разочарования. Мимо, господин ты наш Полномочный и Федеральный! Пощекотать операторское тщеславие «богатейшим опытом» – идея так себе. Если хочешь удержать рыбку на крючке подольше, Павел Алексеевич, то уж постарайся нащупать более уязвимое место.

– Ты ведь вышел на связь неспроста, – продолжал посол, – и нам есть, что предложить друг другу. Ростовск, как видишь, никто не бомбит, а эксперимент, скажу по секрету, не свернут. В общем, у тебя имеется шанс вернуться, Слава. Кажется, ты мечтал о работе в Периметре?

А вот это уже неплохой ход. У Славки на почве Периметра крыша ехала давно и капитально. Совладать с такой шизой непросто. Да уж, искушеньице, ничего не скажешь…

– Что ж, прекрасная мечта… Уютный кабинетик оператора номер один. Хорошая… лучшая техника. Плюс пара секретарш, готовых ради теплого местечка на все… Понимаешь, о чем я? Может быть, я даже отдам тебе свою Ирочку. Она о-о-очень способная девочка. И очень опытная.

Так… Значит, Кожин докопался и до Славкиной озабоченности. Впрочем, для того большого ума не надо: неудовлетворенная гиперсексуальность парня всегда сияла во всей красе да на самой поверхности.

Денис начинал жалеть, что не созвонился с федералом сам. А Славка… Славка молчал и слушал. И прерывать связь, похоже, не собирался. Жаль, что у «Летящего глаз» нет такой функции. Только подсматривать, только подслушивать. И ничем иным не обнаруживать себя.

– Я кое-что понял за последние дни, – наконец прохрипел Славка ни к селу, ни к городу.

Федерал сориентировался мгновенно.

– Например, то, что убивать – твое настоящее, истинное, глубинное призвание? – сытым котом промурлыкал Кожин. – Особенно если это можно делать чужими руками? Ты влип, Слава. Ты основательно влип. Ты разбудил своего зверя. И теперь не протянешь долго без нашей работы. Без нашей общей работы. Ты уже принадлежишь «Мертвому раю» с потрохами.

Удар ниже пояса! Жестко и в точку. Маньяка, да по-маньячному Такое будет даже посерьезнее Периметра с девочками. В этот раз Славка молчал дольше. Гораздо дольше.

Глянув на часы в углу экрана, Денис ужаснулся: время! Наверняка федералы уже вычислили местонахождение звонившего, наверняка группа захвата уже в пути. Славку вот-вот сцапают! Рискованная игра с огнем заканчивается не в пользу Ткача. Эх, погоришь, Славик, – и пепла, блин, не останется.

– Так уж устроена жизнь, – вздохнул Кожин, – мы слишком привязаны к тому, от чего следовало бы бежать сломя голову. Но, согласись, такая жизнь все же лучше, чем смерть Вот тебя, например, страшит смерть?

Пришло время угроз? Время кнута, когда результат близок, но пряников уже не хватает.

– Славка, беги! – раздался над ухом Дениса приглушенный шепот Юлы. – Да беги же ты, дурачок!

Как же, услышит он!

– Смерть?.. – задумчиво пробормотал Славка.

О, неужели! Если Ткач втягивается в философские диспуты, то это надолго. Потрепаться на отвлеченные темы он любил всегда. Хлебом не корми…

– Когда безнаказанно творишь смерть сам, и наблюдаешь за ней с безопасного расстояния, начинаешь ощущать собственную неуязвимость.

– Это обманчивое впечатление, Вячеслав…

– Зато какое сильное! А теперь, Павел Алексеевич, я хочу сообщить свои условия.

* * *

Неожиданно деловой тон Славки, а еще больше – его последние слова заставили Дениса забыть об утекающих в небытие секундах.

– Условия? – Посол тоже озадаченно засопел в трубку.

– Первое, – отчеканил Славка. – Мне хотелось бы вне конкурса – без всяких там рейтингов, баллов и отборочных тестов – и, желательно, поскорее перебраться в самое безопасное место Ростовска. Насколько я понимаю, это уже не Периметр, а бункер-база на Старом кладбище. Надеюсь, у вас найдется местечко для оператора номер один? Вы ведь считаете меня наиболее перспективным кандидатом, так? И я вовсе не горю желанием выходить из программы «Мертвого рая» – тут вы абсолютно правы. Мне вполне комфортно в вашем уютном райке, так что буду рад продолжить работу. Нашу общую работу, Павел Алексеевич.

– Это было первое, – сказал Кожин. – Что еще?

– Второе. Атомная бомбардировка Ростовска отменяется раз и навсегда. Охота за моими коллегами прекращается. И третье. Когда вас отзовут в столицу, я отправлюсь с вами. Хочу поселиться в Главном Периметре страны, хочу увидеть президента.

– Вот гад! – выдохнула Юлька. Кажется, не без восхищения.

Денис поводов для восхищения не видел. А в остальном был согласен с девушкой полностью. Да уж, гад – он и в Африке гад. Ясно теперь, почему Ткач так рвался позвонить Кожину. Но неужели он готов довериться слову посла.

– И еще… чтоб вы были в курсе, Павел Алексеевич, – не останавливался Славка. – Файлы, которые я перетащил из вашей локалки, уже висят в общегородской сетке. Не волнуйтесь – пока в закрытом виде, в очень закрытом. Но любая попытка изъять или уничтожить файлы приведет к их вскрытию и автоматической рассылке по всем электронным адресам Ростовска. Полгорода узнает о «Мертвом рае». Много интересного узнает. За считанные секунды. О том, что Ростовск – не Ростовск уже вовсе, а «полигон „Р-1"», участь которого предрешена, люди узнают тоже. Что после этого будет, я, к примеру, предсказать не берусь.

Кожин молчал, понимая, что это еще не все. Посол правильно понимал.

– Открыть и активировать файлы можно также специальным паролем, – продолжил Славка. – И его знаю не только я.

– Кто еще? – встрепенулся федерал.

– Один человек, которому хорошо известно, где они спрятаны. Так что, избавившись от меня, вы не обезопасите себя от неприятностей. Скорее наоборот.

Денис шумно вздохнул. Ах вот, значит, как! Славка поступал хитро – спихивал на них заботу о своей шкуре. А заодно – и об их собственной. Ну да, все правильно. Пока Денис с Юлой будут вне досягаемости для посла, Кожин, опасаясь разоблачения, не посмеет причинить вред Ткачу. Если, конечно, федерал поверит в этот блеф. Или то не блеф вовсе? Славка ведь просил его запомнить свой замысловатый пароль. Тот, что с «Клубничного» порносайта. Настойчиво так просил. Даже заставил собственноручно набрать на клавиатуре сложный код. «Пригодится», – говорил тогда Славка. Не зря же, наверное, говорил.

– Меня умиляет твоя настырность, Вячеслав, – усмехнулся в трубку Кожин. – Если б ты только знал, насколько одинаково мы мыслим. Я как раз хотел предложить тебе операторскую работу на базе «Мертвого рая». Что же касается других условий… Обещаю, атомной бомбардировки города не будет, и я сделаю все возможное, чтобы пристроить тебя на службу к Президенту. А твои друзья меня не интересуют. Ну, так что, работаем вместе?

Занавес и фанфары! Красиво, блин! Неужели Славка победил? Как же – как же! Разговор затянулся. И группа захвата была уже на месте. Невзирая на опасность, невзирая на позднее время. А впрочем, можно было не взирать. Если десант к месту высадки доставляет бронированный Катафалк-Призрак.

– Славка!

Конечно, он не услышал вскрика Юлы. Не мог услышать. И не видел, что происходит сзади, за спиной…

Рука в форменной перчатке опустилась на плечо Вячеслава Ткача. Офицер федерального посольства оторвал оператора от телефонного аппарата.

«Летящий глаз» Денис отключил, даже не подняв по «сопле» к крыше и направляющим тросам. Так и бросил болтаться у телефонного распределителя. Поднимать? Дергаться? Шевелиться? В зоне действия детектора движения? Ну уж нет. На фиг! На фиг! Лучше обрубить все хвосты. Сразу! От греха подальше.

Над ухом тихонько всхлипывала Юла. Потом ее плач потонул в заунывном, как сама ночь, вое периметровских сирен.

В Ростовске начинался Комендантский час.

* * *

Полчаса бесплотных уговоров коту под хвост! Тридцать драгоценных минут, когда дорога каждая секунда! Давненько Юла не демонстрировала такую упертость.

– Бежать? Сейчас? День, ты с ума сошел! Наши рожи показали в новостях всему городу. И орги теперь тоже знают, что мы – бывшие следаки. И Катафалк – уже на улицах. А Славка… Может, он еще договориться с Кожиным. Ну, вдруг?

Денис думал. Конечно, можно схватить Юльку в охапку и силой выпихнуть из дома. Но далеко ли он уйдет с визжащей от страха и возмущения девчонкой? Проще бросить дуру и сматываться самому. Но и это тоже как-то… неправильно.

– …Куда нам бежать? Куда? У тебя что, есть запасная квартира, как у Славки? Или снова будешь искать ход под землю, к бомжам-людоедам?

Денис закрыл глаза, пытаясь успокоиться. Ну почему она говорит правильные вещи сейчас, когда говорить их вовсе не стоит? Иногда ведь правильные вещи, высказанные не к месту, сковывая разум и тело, становятся наипервейшей причиной гибели. Лучше бы помолчала Юла. И действовала не раздумывая.

– Юль, постарайся понять… – Денис обратился к девушке еще раз, последний, в твердой уверенности, что повторять больше не будет. А просто уйдет. – Если бы Кожин принял Славкины условия, его не стали бы хватать у телефона, как какого-то группировщика. Посол не поверил ему. Или не испугался Славкиных угроз. И скоро Славка…

– Что?

– Сдаст нас твой Славка, вот что! Расскажет, где мы прячемся.

– Не расскажет!

– А если пытки? Как, по-твоему, сможет он их выдержать? Я так не думаю. И, честно говоря, я удивлен, почему кожинский Катафалк еще не припаркован к нашему подъезду.

– Но выходить на улицу – безумие! – упрямо твердила Юлька.

– Еще большее безумие оставаться здесь.

Юла покачала головой:

– Группировщики сейчас напуганы. Они злые как собаки. И вряд ли смерть от их рук будет приятнее смерти на Эшафоте… День, ты же попадешься через пару кварталов. И на этот раз Кожин от оргов тебя спасать не станет!

Денис усмехнулся. Значит, все-таки «ты попадешься», значит, «тебя спасать не станет»? Ладно, Юля, ты решила сама. Хочешь отделиться – пусть будет так.

Он сложил Славкин моноблок, сунул в футляр-рюкзак. Девчонке скоро будет не до компа, а вот ему машина еще может пригодиться. Маловероятно, конечно, но… У того, кто выйдет отсюда, шансов уцелеть больше. Если постараться. И если повезет.

А если Славка все-таки не врал насчет файлов в городской сетке – тех файлов, которыми он – увы – безуспешно пытался шантажировать Кожина – значит, операторский компьютер, открывающий выход в виртуал, – это уже не просто компьютер. Это единственное серьезное оружие, которое обладает достаточной мощью, чтобы пронять посла-экспериментатора. Это запал к бомбе, к мине замедленного действия, которая теоретически, очень теоретически, но все же способна разнести «Мертвый рай» в клочья прежде, чем федеральные бомбардировщики раздолбают Ростовск. Если, конечно, Славка не врал…

– Давай-давай, топай, – злобно прошипела ему вслед Юла, – в лапы к оргам.

Денис обернулся. Резко – девушка непроизвольно сжалась в ожидании удара. Но он не бил. Улыбался.

– Именно к ним я сейчас и направляюсь, Юль. Другого пути нет.

– Ты тоже спятил, да? – Юлька взглянула на него с жалостью и сочувствием, как смотрела порой на Славку. Как смотрят на душевнобольных.

Взглянула и отвернулась. И не поворачивалась, пока не хлопнула входная дверь.

…Догнала она Дениса на выходе из подъезда. Догнала потому лишь, что боялась, безумно боялась оставаться одна. Страх и только страх выгнал ее из квартиры. Гордое одиночество было сейчас просто не по силам запуганной и запутавшейся вконец Юлии Борзовой.

С ненавистью глядя в спину, на которой болтался футляр с чужим компьютером, Юла тем не менее послушно плелась за Денисом. Странно, но, когда ноги не стоят на месте, страх тоже куда-то уходит. Приходит обреченность.

Если бы не она, шагать по ночному Ростовску с открытыми лицами было бы даже приятно.